Елена Помазуева
Нехорошая академия 2
– Нейер Хален, что мне делать с заклинанием? – раздался спокойный и очень громкий голос Отиса.
Простой вопрос ворвался в вязкую пустоту между мной и вампиром, будто разрывая невидимые щупальца, жадно протянувшиеся ко мне. Изумленно моргнула, потом еще раз и начала тереть глаза кулаками, стараясь вернуться в реальность.
– Да-а, Отис, ты не вовремя родился на свет.
Разочаровано произнес Хален, разрывая нити воздействия на меня. Затем с затаенным раздражением повернулся к метаморфу и пренебрежительно бросил:
– Выбирай сам свой объект.
Отис понятливо кивнул, потом свернул трубочкой заклинание и легким, почти неуловимым движением отправил «Золотую змею» в нейера Халена. Аудитория ахнула от неожиданности.
На наших глазах ритуальный кинжал вампира охватила зеленая магия смерти, и раздался взрыв. Мужчина устоял чудом, ударная волна вновь прошлась внутри помещения, впитываясь в защитную сеть. Золотистые искры, закруживаясь в змейку, осыпались вниз, где впитались в пол, ярко вспыхнувший зеленым светом под ногами вампира.
– Не удачный объект, – недовольно произнес преподаватель. – Кинжалу больше полутора тысяч лет. Слишком дорогой, чтобы спрашивать с твоего рода компенсацию.
– Я растерялся, – потупился Отис. – Кинжал оказался первым, что бросилось в глаза.
– Иди на место, – сухо отозвался Хален. – Этрин, твоя очередь.
С замиранием сердца наблюдала за приготовлением серого волка, перед тем как идти к преподавателю. Встретилась взглядом с возвращающимся Отисом и по его взгляду поняла, что старинный, ритуальный кинжал вампира метаморф выбрал не случайно. Видимо, парень заметил попытки вампира воздействовать на меня, да и о Димке он знал. Недавно ему рассказала.
– Этрин, у тебя ошибка намного серьезнее, чем у Гарисона, – недовольно сказал нейер Хален.
– Я уменьшил натяжение нитей, и узлы ослаблены, – озадачено произнес парень.
– Дело не только в этом, – внимательно рассматривая полотно, сообщил вампир. – Слишком широкое плетение, оно не несет той силы, что должно быть. Вот смотрите!
При последних словах преподаватель развернулся к аудитории и продолжил объяснения.
– Творение по размерам гораздо больше, чем мое или Отиса, – имя моего мужа он произнес с оттенком презрения.
Кажется, вампиру очень не понравилось случившееся с его кинжалом, теперь будет при каждом удобном случае вспоминать об этом. Впрочем, к словам преподавателя все отнеслись внимательно. Любая ошибка в плетении, тем более такого опасного, может привести к катастрофическим последствиям.
– Что это означает? – задал вопрос вампир адептам.
Я молчала, потому что мало представляло, чем это может грозить при активации заклинания. Остальные заерзали под холодным взглядом вампира, но ответить никто не решился.
– Это означает, что сила будет расходоваться зря, – угрюмо ответил на поставленный вопрос Этрин.
– Правильно. Приятно узнать, что, ты не настолько безнадежен, как могло показаться, – снисходительно вынес свой вердикт Хален. – Как исправить?
– Если заклинание невозможно развеять и оно готово к активации, то его необходимо привести в рабочее состояние, – выдал без запинки Этрин, словно цитату из учебника.
– Верно, – усмехнулся Хален. – в данном случае, как это будет выглядеть?
– Протяжка нитей, – не очень уверено произнес Этрин. – Только я боюсь нарушить баланс силы в плетении.
– Мысль правильная, – одобрил преподаватель. – Делай.
Оборотень очень старается ничего не испортить. Если слегка растянутое плетение могло привести к неизвестным последствиям, то ожидающее активации, но кривое заклинание вообще может перемкнуть. Такую простую истину даже я понимала. Одногруппники с напряжением следили за действиями оборотня, только один нейер Хален смотрел на все происходившее с холодной иронией. Впрочем, неудивительно. Он признал, если академия взорвется, в живых останутся только вампиры. Пальцы оборотня от напряжения подрагивали, легкая испарина выступила на нахмуренном лбу, а мы с замиранием сердца смотрели за его движениями. Этрин справился, это было заметно по почти ничего не выражающему лицу вампира, который внимательно следил за манипуляциями оборотня, и по удовлетворенному выражению лица самого парня.
– Все! – выдохнул с облегчением Этрин.
– Теперь правильно, – кивком подтвердил преподаватель, – осталось активировать.
Серый волк беспомощно оглянулся по сторонам, ища менее ценную вещь, как ритуальный кинжал вампира. Одногруппники на ближайших столах отпрянули от его взгляда, разумно предположив, что старающийся парень может выбрать кого угодно для активации заклинания.
– Шар? – неуверенно спросил преподавателя Этрин.
– Одного вполне на сегодня хватит, – качнул головой вампир.
– Тогда? – сглотнул парень, дернув кадыком на шее.
– Выбирай, – с широким жестом повел в сторону рукой Хален.
В этот момент я запустила руку в волосы и нащупала заколку. Утром закрутила ей волосы, удерживая длинные локоны. Непривычно было после короткой стрижки.
– Этрин, держи! – крикнула я и кинула в его сторону заколку, не подумав о последствиях.
Оборотень среагировал мгновенно. Не знаю, чему их учат в кланах, но Этрин, ни мгновения не сомневаясь, запустил заклинание. Зеленое полотно по широкой дуге летело в мою сторону. Адепты, находящиеся между нами, кинулись в разные стороны, укрываясь от атаки, а моя заколка, слишком маленькая для напитанного силой плетения, проскочила насквозь. «Золотая змея», не задержанная ничем, стремительно приближалась. «Конец» – единственное, о чем успела подумать. Магия смерти, сплетенная в смертоносное полотно заклинания, летела, не оставляя надежд на спасение.
Что-то толкнуло сбоку, придавило сверху, а потом раздался жуткий треск и грохот надо мной. Глаза успела зажмурить, боясь вдохнуть. Мне казалось, пока я ничего не вижу, значит, это не произошло.
– Хален! – услышала голос Бристана над своим ухом, – Это последнее, что ты сделал в академии!
Глава 3
– Китрас, как ты не вовремя, – раздосадовано произнес вампир достаточно громко сквозь грохот и крики ужаса адептов.
– Женя, ты цела? – с тревогой спросил брат, поднимаясь с меня.
– К-кажется, – заикаясь, ответила ему, вставая на ноги и опираясь на руку мужчины.
– Хален, жду тебя в моем кабинете! – рявкнул директор преподавателю.
Зеленый вихрь портала ворвался в пелену воздуха, наполненного пылью, гарью, отрезая меня и Бристана от ужаса, творящегося в аудитории. Академия устояла, но помещение сильно пострадало. Просто удивительно, что я осталась жива. Щепки, штукатурка, пыль, захваченные магией переноса, медленно оседали на ковер в кабинете Бристана, а меня трясло, как в лихорадке.
– Как ты там оказался? – стуча зубами, спросила брата.
– Отис вызвал, – поморщившись, сообщил он.
Было видно, что Бристану неприятно говорить о метаморфе. Я опустила глаза, стараясь скрыть тревогу за собственного мужа, оставшегося в аудитории.
– Ребята … живы? – запинаясь, спросила некроманта.
– Живы, – коротко сообщил брат и положил руки мне на плечи, – Женя. что произошло?
Я отряхивала запыленное черное платье, подол которого был испачкан. От вопроса некроманта замерла на несколько секунд, собираясь с мыслями, а потом у меня возникла масса вопросов, молчать не могла и вывалила их все и сразу.
– Хален сказал, что «Золотая змея» разнесет здание, – торопливо начала расспрашивать я. – Что с ребятами? Почему заклинание не взорвалось? Точнее активировалось, но не снесло академию? Как ты оказался так быстро в аудитории? Как я осталась в живых?
– Женя, успокойся! – тряхнул меня основательно за плечи Бристан. – Давай по порядку. Что у вас произошло на занятиях?
– Заклинание «Золотая змея», – выдохнула я в конце речи, состоящей из одних вопросов.
– Хален должен был показать вам это заклинание, – подтвердил некромант, – Что пошло не так?
– У меня не получилось, а Отис и Этрин сплели с ошибками, – стуча зубами, стала рассказывать о произошедшем. Меня запоздало накрыла волна ужаса от произошедшего, потому едва могла справиться с нервным состоянием, но говорить продолжила. – Отис направил «Золоту змею» на ритуальный кинжал вампира, а Этрин никак не мог выбрать объект. И я …
Замолчала, понимая, что сама спровоцировала учиненный погром. Оборотень среагировал на движение, кидая в мою сторону «Золотую змею», всегда готовый к нападению. От понимания стало еще хуже. Мы все из-за моей наивности и глупости могли погибнуть!
– Почему академия цела? Почему мы не погибли? – вновь взвилась на месте, задавая самые волнующие вопросы.
– Ты бы хотела, чтобы академию разнесло до основания? – горько усмехнулся некромант.
– Нет! – воскликнула. – Я очень испугалась сегодня.
– Женя, – тихим успокаивающим голосом сказал Бристан и, подойдя ко мне, прижал к своей груди, – Сильно досталось тебе.
Он сочувствовал, переживал. Я понимала его порыв, но находиться рядом с ним было не по себе. Попыталась освободиться, но его руки крепче прижали к груди, стараясь удержать.
– Женя, – наклонился мужчина ко мне и коснулся губами виска.
Он явно хотел еще что-то сказать, но его прервал громкий стук распахнувшейся двери.
– Китрас, что ты себе позволяешь! – прошипел Хален, входя в кабинет директора.
Вздрогнула от резкого звука и недовольного голоса вампира и невольно сильнее прижалась к мужской груди. Только что хотелось отдалиться от брата, уйти, и вдруг оказалось рядом с ним единственное надежное место в академии.
– Нейер Хален, я тебя предупреждал, – тихо, но с затаенной угрозой в голосе произнес Бристан. – Твои действия несли угрозу моей невесте.
– Ах, она уже невеста, – издевательски произнес вампир, оглядывая меня. – Быстро растешь. Сестра, затем невеста, а в дальнейшем жена ме-та-мор-фа, – последнее слово Хален произнес медленно и по слогам, подчеркивая значение.
«Неужели кровосос что-то подозревает? Откуда он мог узнать о нашем браке с Отисом?» – мысли заполошенно бились в голове, заставляя сердце стучать так быстро, что в висках отдавало гулом. Думай, Женька! Думай! Откуда вампир мог узнать о браке с метаморфом? В любом случае осведомленность Халена говорит, что времени еще меньше, чем я предполагала.
Взгляд светло-голубых глаз обжигал холодом и совершенно не радовал. Казалось, вокруг пространство подернулось легким инеем, плечам неожиданно стало зябко, и я обхватила себя руками.
– Именно! И тебя это не касается! – с угрозой в голосе произнес на замечание Халена Бристан.
На каком-то инстинкте отстранилась от мужской груди. Нет, здесь тоже опасно находиться.
– Смотрю Раймон совсем заигрался с чистотой крови, – с усмешкой произнес вампир.
– Повторяю, тебя это не касается, – чеканя каждое слово, давал отповедь наглому мужчине Бристан. – Ты подверг смертельной угрозе мою невесту. Покинь немедленно академию, здесь тебе нечего делать.
– Ты рискнешь меня выгнать? – высокомерно задал вопрос Хален, выпрямляясь во весь свой немалый рост.
– Оно взвешенное и обдуманное. Любой из родов адептов, которых сегодня ты подверг опасности на занятиях, поддержит и примет с признательностью, – жестко сказал некромант.
Перед нами находился руководитель, самостоятельно принимающий решения, не оглядывающийся на недругов или чужое мнение. Однако предварительно он рассчитал расстановку сил. С одной стороны, сильный некромант-вампир, преподающий экстремально, но весьма эффективно. Он является одним из самых влиятельных представителей своей расы. С другой – родственники адептов, молодых ребят в первый год прибывших в академию. Уже четверо погибли из нашей группы, а с жестоким преподаванием Халена, ценящим жизни только своих вампиров, мы можем весь курс потерять. Именно это прочитала в словах директора Академии некромантии. Молодежь пришла сюда учиться достаточно опасным наукам, однако, никто из родственников не отправлял ребят на смерть. Все пришли учиться, проявить способности, а не становиться пушечным мясом для высокомерного вампира. Бристан абсолютно прав, говоря, что отставку вампира поймут и поддержат родственники моих одногруппников.
– Ты не смеешь мальчишка, – нехорошо прошипел Хален.
– Смею, я директор академии, – Бристан приподнял правую руку перед собой и медленно повел пальцами.
Зеленые линии сплели ветвь на ладони директора. Из груди вампира вырвался, вспыхнув, лепесток. Хален проследил за его полетом взглядом, а мне стало не по себе. Светящийся, зеленый листик прикрепился к ветви и стал с ней единым целым.
Вампир с ненавистью посмотрел на Бристана, взметнул полами черного плаща и исчез в зеленом вихре портала, оставив холодный воздух, пахнущий подземельем.
– Что это? – тихо спросила брата, делая полшага вперед, стараясь рассмотреть ветвь из зеленой, магии смерти с единственным листочком на ней.
– Это академия, – ответил Бристан, затем поймав мой недоуменный взгляд, пояснил. – Костяк. Когда раздаются места преподавателей, элайс проникает в ауру некроманта и вплетается в ее структуру. Своеобразная клятва «не навреди» и отличительный знак. Как видишь, Хален старался сделать так, чтобы как можно больше адептов либо погибло, либо вернулось домой, несмотря на элайс.
– Зачем ему это нужно? – с удивлением рассматривала листик на веточке.
Действительно, как все просто решается с помощью магии. Преподаватель не просто приносит клятву верности академии, но и листик тормозит его опасные действия против адептов, которые заведомо слабее любого из нейеров.
– Хален давно мечтает населить все миры вампирами, – со вздохом ответил мне Бристан.
– Мировое господство? – понятливо переспросила его.
– Не это главное, остальные расы ему не нужны, – ответил мне некромант. – Хален считает вампиров единственной величайшей расой.
– Был у нас диктатор, говоривший, что в жилах его нации течет голубая кровь, – с пониманием произнесла вслух.
– Действительно голубая? – с интересом вскинулся Бристан.
– О чем ты говоришь? Нормальная у них кровь, человеческая, – махнула на его слова рукой. – Кто теперь начнет преподавать вместо Халена? – кивнула в сторону веточки, висящей в воздухе.
– Попрошу Хастера вернуться, – задумчиво проговорил мужчина. – Они когда-то были друзья с отцом.
– Тоже вампир? – спросила наугад.
– Верно. Хален пришел на его замену, – подтвердил Бристан.
Затем некромант дотронулся до веточки с одним листиком, и красивая конструкция из переливающейся магии вошла в тело некроманта через кончики пальцев. Если один листик заставляет быть преданным академии, то как вся веточка влияет на директора? Представляю себе, сколько на нем ответственности, а теперь еще и я.
Устало опустилась на стул, привычно облокотившись на его спинку. Сколько раз пришлось здесь сидеть, даже вспомнить не могу. Бристан расположился за столом, задумчиво перекладывая бумаги на поверхности. Я внимательно наблюдала за его действиями, меня терзали ответы на заданные вопросы. Брат так и не объяснил произошедшее в аудитории. Может быть, не посчитал нужным, а вполне вероятно, что не собирается ставить меня в известность. Мое неспокойное любопытство взяло вверх, и я приступила к расспросам.
– Бристан, как получилось, что здание устояло, все живы, хотя нейер Хален говорил, что «Золотая змея» разрушит академию до основания и выживут только вампиры, – я стала буравить взглядом брата.
Это был практически единственный вопрос, который меня сейчас беспокоил. Кто-то из двоих врал, а мне это не нравилось.
– Он сказал абсолютную правду, – будто прочитав мои мысли, отозвался Бристан. – «Золотая змея» очень мощное заклинание направленного действия.
С изумлением смотрела в глаза брата и пыталась хоть уяснить его слова. Этрин кинул в меня направленное заклинание, а значит, я должна была умереть, или разнести здание.
– Как я смогла выжить? – судорожно сглотнув, спросила некроманта, осознав последствия, которые не случились.
– Я тебя накрыл родовым щитом, – ответил Бристан так, будто это все объясняет.
– Бри, послушай, – во мне все начинало закипать, – я все понимаю – магия, щиты, метаморфы, айерханы, но объясните нормально! Я не росла в этом мире! То, что для тебя кажется обыденным, для меня за семью печатями!
– Тише, не шуми, – улыбнулся Бристан на тираду, – Все просто. Если «Золотая змея» направлена на один объект, то шансов у него нет. Заряд получается очень мощным, он в состоянии пробить какой угодно щит. Но если построить родовую защиту, основанную на твоей и моей ауре, на какое-то мгновение объединив их, то мощность возрастает многократно.
– Получается, защитить меня мог только ты, – сделала вывод я.
– Кроме того, не забывай мой уровень знаний, – с чувством собственной достоинства произнес некромант. – Я уплотнил плетение щита настолько, что это дало дополнительную защиту. Правда, разрушило все вокруг.
– Получается, это виноват ты, что там все разнесло? – недовольно спросила его.
– Скорее рикошет, – поправил он меня. – Иначе заклинание могло бы причинить ощутимые ранения нам обоим. Гарисон правильно сделал, когда позвал меня.
– Да уж, – протянула я потрясенно.
Какой быстротой надо обладать, чтобы мгновенно перенестись в аудиторию, поставить уплотненный щит, чтобы «Золотая змея» нас не достала? С недоумением смотрела на брата, не в силах выразить вопросы, крутящиеся в моей голове.
– Как ты успел? – наконец выдохнула я.
Некромант перевел взгляд на стол перед собой, посмотрел на разложенные бумаги, отвернулся к окну, а меня посетили нехорошие предчувствия. Что-то братик не договаривает, и мне это категорически не нравится.
– Ты следил за Отисом, – озвучила свою догадку.
Другого объяснения у меня просто не было. Иначе, как мог некромант в один миг отозваться на зов метаморфа, выйти из портала и оценить опасность, да еще построить настолько сложный щит? Заклинание летело ко мне всего несколько секунд!
Но Бристан молчал и не собирался никак комментировать мою догадку.
– Ты следил за Отисом? – стала настаивать я.
Перспектива находится все время под присмотром, невозможность сделать шага без пристального внимания брата не радовала. Представить страшно, что случится, если некромант увидит наши объятия или поцелуи.
– Нет ничего особенного в моей заботе, – спокойно произнес Бристан, – Отис рассказал, что вам пришлось сражаться с айерханов в его второй ипостаси. Если бы я мог следить за обстоятельствами тогда, то Хара осталась жива, да и ты не пострадала.
Если бы он тогда следил за нами? Черт! Только этого не хватало в моей сумбурной жизни. Не мудрено, что мама сбежала. Жуткие правила, обычаи.
Их повернутость на чистоте крови, отрицание, что семьи можно создавать из-за влюбленности. В конце концов, ужасный брак между братом и сестрой, а как альтернатива с собственным отцом! Они все ненормальные! Если бы я не убежала с Отисом, то метаморф покорно жил с Харой, потому что айерхан его выбрала, и с этим ничего никто поделать не мог. Лучше б ревнивая девчонка положила глаз на Бристана! Это спасло бы меня от ненавистного брака, хотя с другой стороны, есть еще отец. Черт, я запуталась!
– Обрати внимание, я не обвиняю и не осуждаю тебя за уход после танца, – говорил тем временем некромант. – Я собирался объявить о нашем браке. Понимаю, правила нашего мира тебе непривычны и не кажутся нормальными, потому не выговариваю за побег в имение Отиса. Я могу понять, что, пережив многое за последнее время, тебе необходимо высказаться. Мне очень не нравится кандидатура, выбранная тобой в друзья, хотя Гарисон смог защитить мою невесту. Убив айерхана, он решил вопрос о браке с Харой.
– Это я ее убила, – тихо произнесла во время образовавшейся паузы, когда брат остановился после длинной речи.
– Даже так? – усмехнулся некромант. – В таком случае Гарисон избежит мести айерханов.
– Мести? – с замиранием сердца спросила я.
– Айерханы очень малочисленные, – кивнул на мои слова Бристан. – Смерть каждого из них ложится кровной местью на весь род. Хара выбрала Отиса в мужья. Никто не осмеливался бросить вызов айерхану.
– Что теперь будет? – встревожено спросила брата, облизав в миг пересохшие губы.
Мужчина задумчиво посмотрел, внимательно проследив за моим движением. «Он все еще рассчитывает, что я буду ему женой» – с отчаянием подумалось мне. Что за жизнь такая здесь в этом мире у меня? Мы с Отисом любим друг друга, стали мужем и женой, а рядом Хара и Бристан, настаивающие, что они по закону имеют права на нас.
– Буду разговаривать с родом Хары, – растягивая слова, медленно произнес некромант. – Женя, понимаю, ты в последнее время многое пережила. Гарисон очень подробно рассказал обо всех событиях, но наш брак это не отменяет. Я дал отсрочку по твоей просьбе, за прошедшее время ты должна была свыкнуться с этой мыслью. Кроме того, отец скоро начнет задавать вопросы о твоем состоянии. Ему нужен наследник или наследница рода.
Я знала, что Бристан рано или поздно обязательно напомнит о требовании отца, и все же напоминание, высказанное жестким тоном, заставило сжаться все внутри. У меня есть муж – мой защитник, но боюсь, что обоих мужчин рода Китрас мой выбор не устроит. Когда станет известно о браке с Отисом отцу и брату, моему мужу будет грозить смертельная опасность. Некроманты совсем не в грош не ставят нелюдей, если они мешают выполнению их планов. Вспомнить хотя бы Халена, способного взорвать академию, заранее зная, что выживут только его вампиры. Живучие кровососы.
– Я не готова, – сипло отозвалась брату.
– Понимаю. Хочу тебя похвалить, – неожиданно улыбнулся Бристан. – За последнее время столько испытаний пришлось выдержать, что не каждый мужчина справился. А ты, не зная ничего о нашем мире и жизни, держишься хорошо, стараешься развиваться.
– Я прошла хорошую школу выживания, – угрюмо отозвалась ему.
– Очень жаль, что ты росла вдали от нас, – искренне сказал брат. – Тогда бы многих проблем удалось избежать.
В ответ недовольно фыркнула, оставив мнение при себе. Мое мнение об их мире и порядках, ничего не изменит, а испортить едва наладившиеся отношения с братом вполне могут.
– Но случилось так, как случилось. Прошлое изменить никто не в силах, а будущее у нас с тобой есть, – продолжил говорить Бристан. – Ради него, я готов дать тебе возможность отдохнуть от переживаний. Хара мертва, Халена удалил из академии. Теперь должно наступить спокойствие. Недели, думаю, достаточно, чтобы ты пришла в себя.
Я опустила глаза в пол, кулаки сами собой сжались. Хотелось кричать и возмущаться. Высказать все, что обо всем думаю, но понимала – надо сдержаться. Не только ради себя, но и ради Отиса. Бристан может снова запереть в комнате замке, придя к выводу, что мне дали слишком много свободы, если снова начну возмущаться.
– Мы договорились с Отисом, чтобы он неотлучно находился рядом с тобой. Он будет защищать и помогать в любых ситуациях, – сказал брат.
– И … ты не будешь ревновать? – осторожно спросила некроманта.
– Женя, мне неприятно, что в друзья ты выбрала Гарисона, но мои обязанности не позволяют неотлучно находиться рядом с тобой. Можно отправить тебя в замок, там по крайней мере безопасно, но успел понять твой характер. Кроме того, успехи, что ты делаешь на занятиях, радуют. В отличие от отца мне бы хотелось, чтобы твой потенциал развивался. В течении недели как-нибудь присутствие метаморфа рядом с тобой выдержу.
Он широко улыбнулся и подошел ко мне, раскрывая объятия. Невольно сделала несколько шагов назад и замерла неподвижно, упершись в мебель за спиной.
– Не упрямься, Женя, – тихо, стараясь сказать настолько проникновенно, чтобы до меня дошло. – Быть моей женой – твоя судьба. Постарайся принять очевидный факт. Поверь, я не разочарую тебя и буду любить. Я не наш отец, относящийся к женщинам свысока, я вижу в тебе личность, и очень хочу, чтобы ты пошла мне навстречу. Нас будет двое, родных не только по крови, но и по душами. Жаль, не могу проводить с тобой больше времени, чтобы ты смогла узнать меня ближе, просто доверься и сделай шаг мне навстречу.
Замерев в нерешительности, опасливо посматривала на брата, и судорожно просчитывала свои действия. Отказ не остановит Бристана надолго, через неделю он даже спрашивать не будет моего согласия. С другой стороны, это всего лишь объятие, ни к чему не обязывает, зато притупит ревность мужчины к Отису, и он не будет косо смотреть на наши встречи. Кто бы мог подумать, что вместо того, чтобы радоваться браку, буду скрывать этот факт, опасаясь за жизнь мужа!
Сделала крохотный шаг к мужчине, и он обнял меня, облегченно выдохнув в макушку. Замерев в кольце крепких рук, ждала и боялась, что он попытается позволить себе большее. Но Бристан лишь прижал меня к своей груди, стараясь показать свои чувства. И неожиданно, находясь рядом с ним, страхи постепенно стали успокаиваться. Да, я не могла представить, что брат может стать мне мужем, но он родной человек, единственный кто понимает меня, поддерживает. Подчиняясь отцу с его идеями чистоты крови, он старается сделать так, чтобы я откликнулась на его чувства. О том, что он ко мне относится, как к желанной женщине, давно поняла. Бристан, только после объявления Раймоном Китрас о нашем браке, позволил себе откровенность в словах и взглядах, а перед этим держался холодно, словно боялся продемонстрировать испытываемые чувства. В какой-то момент мне стало его даже жалко. Состоявшийся некромант из хорошей семьи, богат, директор академии, пользующийся уважением учителей и адептов, влюблен в меня без надежды на взаимные чувства. Безответная любовь досталась Бристану, и я искренне ему сочувствовала.
