Елена Петровна Кукочкина
Марина М. по дороге к себе
– Марин, а ты чем занимаешься?
– Журналистикой.
– Неужели? И где? В каком-то издательстве или где-то на просторах интернета?
– В “Городе женщин”. Журнал такой есть.
– Я знаю.
– Знаешь? – я искренне удивилась. Наш журнал – не “Вог” и не “Космополитен”, чтобы греметь на весь мир. Мы давно вошли в мир электронной версии, а скоро урежем статьи до объема маленьких постов.
– Недавно попался, – беспечно ответил Рома. – На какой-то стойке. Я полистал его. Запомнился рекламой. Банку крема для мужчин рекламировали.
– Голубую со звездочками? – подсказала я.
– Да, точно. Первый раз такое вижу. Какой-то крем… неоднозначный что ли, – Роман не мог подобрать слов. Я его понимала. Да что там! Весь редакционный отдел в прошлый раз отпускал шуточки, что крем не для мужчин стандартной ориентации.
– Голубая баночка приводит в конфуз, – улыбнулась я.
– Я бы сказал к некому ступору. Я даже статью под кремом прочитал.
– И как?
Песня закончилась, зал взорвался аплодисментами. Девушки на сцене их заслужили. Под общие восторженные звуки мы отошли в сторону, где можно более спокойно поговорить.
– Ты спросила как статья? – продолжил Рома. В зале заиграла новая композиция, и мужчина встал ближе и склонился так, что я чувствовала его дыхание на моей шее и щеке.
– Мне всё ещё нравятся женщины. Но если увижу крем на полке…
Мужчина загадочно посмотрел на меня, и я не совсем поняла, что он хочет сказать, поэтому предположила:
– Сразу купишь его?
– Пройду мимо.
– Ах, да! Ты не из тех, – опомнилась я и слегка засмущалась. Как я могла подумать, что он выберет голубую баночку? – Кстати, крем неплохо пахнет и по структуре приятный.
– Шутишь? – Романа забавлял наш разговор. – А я думал, что девушек интересует только женская косметика. Оказывается передо мной натура многогранная.
– Не в этом дело. Просто нам привозят на пробу все бьюти новинки. Мы часто забираем их домой. Но эта баночка ходила по рукам всего офиса.
Роман улыбался кончиками губ и долго смотрел на меня, явно не хотел прощаться. Я задумалась: с одной стороны, парень был хорош – красавчик, который притягивает своими манерами, а с другой – проскальзывало какое-то высокомерие. Хотя как можно судить о человеке по двум диалогам?
– Спасибо большое за танец, – заинтересовано продолжил Рома. – Марина, я хочу тебя угостить. Позволишь?
– Нет, спасибо, – завертела я головой, почему-то смущаясь. – У меня подруги и выпить есть. А где твои друзья?
– Я договорился о встрече с другом, но его до сих пор нет, опаздывает.
Повисла пауза. Несколько секунд я раздумывала, после чего кивнула в пустоту и сделала то, чего сама от себя не ожидала.
– Может, пойдем к нам за столик?
– Спасибо большое, – заиграли ямочки на щеках парня. – Хорошее предложение. Сколько вас?
– Нас? – я опешила. – Трое…, то есть четыре девушки.
– Хорошо, закажу напитки в баре и подойду. Предпочтения?
– Белое сухое.
– Хороший выбор, – улыбнулся Рома так, что мне стало не по себе, развернулся на каблуках и пошел в сторону выхода из зала. Я же задумалась, как выгляжу? Не слишком ли доступна – этакая девушка, которая на всё согласна. Будто подписала все договора, контракты и моратории, и теперь только и осталось – падать в объятия и кричать: “Роман, я ваша на веки!”
Почему я всегда сначала говорю, а потом думаю? Божечки-кошечки, зачем его позвала? Как отреагируют девочки? И что будет думать про меня сам Рома?
Я метнулась к столу. Иры и Алены не было, а Роза продолжала курить кальян и искала что-то в телефоне.
– А где… – я посмотрела на пустые места.
– Уже во всю знакомятся с парнями, – Роза повела головой в сторону столика с чисто мужской компанией.
– Черная рубашка? – догадалась я. – Так быстро?
– Сама поражаюсь. Рубашку, кстати, Денис зовут.
На эту информацию мне чихать. Я подсела к подруге, схватила её за руку и стала скулить.
– Роза, Розочка, ты представляешь, что я наделала? Пригласила к нам за столик Рому, с которым танцевала. Мы с ним разболтались. И в общем, он пошел за вином и сейчас вернется. Помоги мне!
– Чем? – не понимала Роза.
– Я тебя с ним познакомлю. Очаруй его. Тебе это раз плюнуть.
Роза закатила глаза, громко вздохнула и выдала:
– Скажи, за какие грехи мне попались такие подруги: что ты, что Света.
– Поверь, есть за какие.
Рома пришел не с пустыми руками: пара бутылок вина и бутылка виски подмышкой. За ним следовал официант с подносом, на котором стояли разного цвета коктейли. Рома объяснил, что не смог определиться, поэтому заказал на свой вкус. Официант сменил нам тарелки, убрал лишнее, и принес ещё разных закусок.
Я быстро познакомила Романа с Розой, даже освободила ему место возле подруги, но он всё равно сел рядом со мной. Первый тост выпили за знакомство. После чего Рома поинтересовался, где остальные наши подруги. Роза быстро объяснила, что они пошли знакомиться с парнями за другим столиком.
Мы подняли ещё по одному бокалу. Рома предпочитал виски, который обильно запивал черной газировкой. Подошли Ира и Алена. Они вскользь познакомились с Ромой и, не раздумывая, взяли по коктейлю, после чего предупредили, что, возможно, переберутся за столик к черной рубашке Денису и его друзьям. Предложили нам последовать за ними, но Роза отмахнулась. Пересаживаться она не хотела, да и Рома оказался хорошим собеседником. Он охотно говорил о себе, как долго работал менеджером на одном предприятии по закупке медицинской аппаратуры, а потом открыл свой бизнес по медицинским мелочам: ортопедические подушки, матрасы, шины-воротники. Медицина – камень преткновения. Дело в шляпе!
После разговора о бизнесе, мы подняли бокалы и выпили за дружбу, а потом пошли на танцпол. Я расслабилась. Играла хорошая песня из репертуара группы “Hi-Fi”, мы все втроем подпевали и танцевали. Ирина и Алена нашли новую компанию и веселились по большей части там.
После трех или четырех песен подряд Рома опять повел нас за столик. Мы подняли бокалы, в этот раз выпили за отличный вечер. Рома уже не казался высокомерным или скрытным, он открыто говорил о себе, шутил и вообще был легким, а главное – таким привлекательным. Розе точно повезло, если у них карты сойдутся. Мне бы очень хотелось. Правда, в последнее время мы говорили больше обо мне и моей работе. Роза скучала на диванчике и пыталась оживить потухший кальян, а я же на ушко Роме рассказывала о жестокой подставе нашей бывшей сотрудницы и сегодняшней реорганизации всей фирмы заплетающимся языком.
Ведущий вечера объявил медленную композицию. На сцену вышли профессиональные певицы и начали петь знакомую иностранную песню, название которой я не знала. Мне вдруг стало так хорошо. От вечера, от вина, от обстановки, от разливающейся музыки.
– Потанцуем? – вдруг предложил мне Рома.
Роза осталась не у дел. За спиной мужчины, так чтобы он не увидел, подруга развела беспомощно руками, говоря – иди, чего теряться? Признаюсь честно, мне льстило внимание Ромы. Оказывается, на свете есть мужчины, на которых чары моей подруги-красавицы не действуют.
На танцполе Рома сразу обнял за талию, я же положила руки ему на плечи. Он склонил голову ближе к моему лицу. Слишком близко, слишком непозволительно. Иногда парень чуть отодвигался, делал расстояние между нами шире, в основном это происходило на припевах, когда девушки брали высокие ноты, и тогда он смотрел мне в глаза. Казалось, я слышала его сбившееся дыхание, чувствовала трепет и понимала посыл взгляда. Мое дыхание тоже стало сбивчивым, голова кружилась от выпитого, а где-то внутри чуть заметно пробивала дрожь, смешивалась со страхом, но затухала под тяжестью алкоголя.
Мужчина смотрел на меня нежно, слегка улыбался, и по телу от его внимания разливалось приятное тепло. Его взгляд вдруг устремился на мои губы, я почувствовала явное притяжение, когда так и хочется прикоснуться губами. Рома не растерялся, медленно наклонил к моему лицу, чтобы поцеловать. И тут в моем организме завыли сирены. Как только его теплые губы коснулись моих, пытаясь приоткрыть рот, я резко повернула головой, а следом и вовсе ей замахала, отстраняясь от парня. Нет! Нет! Нет!
– Это не в моих правилах, – сказала я самой себе, пытаясь отрезветь. Я ведь не должна этого делать! Господи!
– Прости, что ты сказала? – Рома не отпускал меня.
– Это не в моих правилах, – громко сказала я ему на ухо, понимая, что больше не смогу даже взглянуть на мужчину.
– Извини, – просто ответил он. – Не хотел тебя смутить.
Танец закончился, и я побежала к столу, за сумочкой, за телефон. На экране телефона высветилось сообщение от Андрея, он поставил под фоткой, которой я послала ему – мы сидим за столом с девчонками и делаем селфи – смайлик. Написал, что любит меня и пожелал хорошего вечера, сказал, что ложится спать. Я быстро закидала сообщение сердечками и выключила телефон.
Роза вернулась к столу. Но Ромы нигде не было, он не пошел за мной, а значит – чуть-чуть можно выдохнуть. Я впопыхах выложила подруге всё, что случилось, не переставая искать глазами в толпе Рому, но парень так и не появился.
Роза на мою тираду пожала плечами и выдала: “А что ты хотела? Ты ему понравилась. Это видно”.
Я мысленно повторила сто тысяч раз слово “черт”, собиралась сказать Розе, что пора бы уходить. Но тут появился Рома, а рядом с ним шел… Господи, я не верила своим глазам!
– Девочки, познакомьтесь, это мой друг Борис.
Надо видеть наши лица. Мне кажется, я даже рот раскрыла от удивления. Перед нами стоял тот самый Борис – друг моего Андрея, который совсем недавно видел меня в неглиже. Мужчина тоже удивился, его брови поехали вверх, а складки на лбу уперлись в непослушный локон.
– Это Роза и Марина, – закончил за друга Борис. – Привет, девочки!
– Ты откуда их знаешь? – пришло время хмурить брови Роме.
– Марина – это подруга Андрея Нагорного, – Борис вальяжно расположился на диване между мной и Розой. Он даже не удосужился снять кожаную куртку в гардеробе, от которой веяло уличной прохладой и мужскими духами. – А это Роза – подруга Марины и владелица аптеки на Новоарбатском.
– Всё верно, – Роза раньше меня обрела дар речи. – Мир круглый или же?
Она сверлила глазами Бориса, явно что-то подозревая.
– Очень круглый, – не сдавал позиции Борис. Они сверлили друг друга взглядом, будто закадычные враги, готовые угоститься порцией черного юмором.
– Марин, а почему ты не сказала, что ты встречаешься с Нагорным? – спросил у меня Рома. Он сделал такой обиженный вид, будто я дала ложные надежды в свой адрес.
– А она, что каждому обязана говорить это? – заступилась подруга.
– Нет, – твердо ответил Рома. А потом сказал, что сейчас придет и кивнул Борису, зовя его с собой. Видимо, надо переговорить и всё разузнать у Бориса, кто мы такие, почему я – девушка Нагорного, и как теперь заканчивать оставшийся вечер?
Как только парни ушли возле столика появился официант, поставил бутылку вина, забрал пустую. Я налила себе полный бокал и выпила половину. Мне срочно нужно было забывать про всё, особенно про неудавшийся поцелуй и что сведения о нем могут дойти до Андрея. А может, они доходят до него в эту минуту.
– Оно такое крепкое, – скривилась я, понюхала и сделала ещё несколько глотков. Вино явно горчило. – Будто водки туда налили.
Роза тоже налила себе, попробовала.
– Похоже на водку, но не точно.
Я попыталась выпить ещё немного вина, опустила на стол полупустой бокал и, наконец-то, поняла, как пьяна. Голова шла кругом, меня уносило в заоблачные дали, но я ещё контролировала себя. С другой стороны, меня постепенно отпускало и страх – быть раскрытой перед Андреем за поцелуй, который я не хотела – больше не имел надо мной власть. Я опустошила бокал, и мне стало совершенно плевать, что обо мне подумают. Я ничего такого не сделала. Правда? Я ни в чем не виновата. Слава Богу, ума хватило дернуть голову в сторону, когда Рома решил меня поцеловать.
Наши знакомые вернулись. Рома уже был не так близко ко мне расположен, учтиво делал вид, что ничего не случилось. Больше он ко мне не приставал и никаких намеков не посылал. Даже Борис сменил маску лицедея на весельчака.
Мой бокал опять наполнился, мы выпили за вечер, перекинулись парой фраз. Атмосфера за столом восстановилась. Я поняла, что мне уже стоит возвращаться домой, но Роза этого не собиралась делать. Настроение у подруги тоже улучшилось, и она потащила всю нашу компанию на танцпол. Одно я поняла точно, меня не назовешь скучной бабулькой на пенсии, которая только и знает, как переключать каналы и кормить котов у подъезда. Сегодня я сродни американской певице Мадонне, которая в свои года ещё и пляшет, и поет, и на попу сеточку вместо колгот натягивает. Да, детка, я такая!
Я открыла глаза и тут же закрыла. Открыла, увидела край голубой подушки и опять закрыла. Попыталась заснуть, но это было невозможно. Голова гудела, в горле пересохло словно в пустыне Сахара в период засухи.
Мысли медленно собирались в кучу, цеплялись за нервные окончания, а те в свою очередь давали разряд головной боли и сыпали черными искрами в глаза. Главное, что я успела осмыслить, что я в своей постели. То есть в постели Андрея, в нашей квартире, одна. Никто не лежал рядом, а значит, вечер закончился неплохо. Но когда я стала вспоминать, что происходило в клубе, на меня накатила волна стыда. Я натянула одеяло поверх головы. Всё мигом вспомнилось, а хотелось забыть. Неудавшийся поцелуй, наши зажигательные танцы. Хорошо, что мы на столе не танцевали, но вот помню, как Роза залезла на диван в туфлях, чтобы быть выше толпы. Оттуда её снял то ли охранник, то ли Борис. Господи, Борис! Он по-любому все расскажет Андрею, особенно про Романа. Мне несдобровать!
Я услышала, как внутри квартиры со звуком закрывается входная дверь.
Андрей! Уже прилетел!
Я подскочила на кровати как ошпаренная. Сердце колошматило в груди набатом. На мне было вчерашнее платье и я рвану в гардеробную, чтобы надеть халат. Посмотрела в зеркало, ужаснулась разводам под глазами и помятому виду. И захотела одного – провалиться сквозь землю.
– Марина! Марин, – звал меня женский голос. Голос принадлежал Розе, и мне сразу полегчало. Не на много. Но уже отпустило.
– Ты проснулась? – подруга прошла в комнату. Я выглянула из гардеробной.
– Да…. Выглядишь не очень.
– И чувствую себя также. Кто это был? Я слышала, что дверь хлопнула.
– А это, – отмахнулась Роза. – Борис ушел.
– Что? Здесь был Борис?
Я напрочь забыла о больной голове, сухости во рту и тому, как мне плохо.
– Вчера мы приехали все к тебе. Думали, что продолжим. Но хозяйка была не в состоянии и пошла спать.
– Не помню. А Рома тоже с нами поехал?
– Нет.
– Слава Богу! – я прижала руки к груди. Давление стабилизировалось, пульс выровнялся. Ещё одного позора на свою голову я бы не пережила.
Мы прошли с Розой на кухню. Я показала подруге аптечку, она выбрала препарат, который обещал облегчить жизнь моему организму. Я выпила вязкую жижу, запив её приличным количеством минеральной воды. А чуть позже таблетку от головной боли, в районе лба нервные клетки ещё продолжали отплясывать в караоке, заставляя пульсировать виски.
– Ты была права, в вине была водка.
– Что? – я посмотрела на Розу, и она явно не шутила. – Откуда знаешь?
– Борис сказал, – подруга включила чайник и теперь искала пакетик с зеленым чаем. Я разрешила ей командовать на кухне. А сама уселась на барный высокий стул.
– Но зачем так делать?
– Чтобы девушки опьянели в хлам и стали доступными.
– Это чтобы я Рому поцеловала, – догадалась я. – А может быть уехала с ним, но не тут то было.
– Марин, мне не хотелось тебе говорить…
Я застыла. Что плохого ещё могло случиться? Что?
Роза пыталась открыть пакетик чая, потом распутать его от нитки, но движения рук подводили. Она нервничала.
– Что? – прикрикнула я так, что Роза уронила заварочный пакетик вместе с бумажной этикеткой в кружку с кипятком.
– Вчерашний вечер и тот парень Рома… Это была проверка.
– Что?
Я открыла рот и не могла дышать. Мне стало душно, голова закружилась. Я схватилась за край стола и попыталась не потерять равновесие.
– Встреча с Романом, а потом с Борисом была не случайностью. Андрей тебя проверял.
Не может быть!
Я не знала, что хуже – неудавшийся поцелуй и ухаживания Ромы или недоверие моего мужчины.
– И что теперь делать?
– Не знаю, – сочувственно поджала губы Роза. – Честно расскажи, как всё было. А потом нажми на Андрея. Не бери вину на себя.
– Как ты советовала Свете?
– Именно так.
Мы замолчали. Роза спокойно пила зеленый чай, остудив его прилично минералкой. Не знаю, вкусно ли пить чай с газами, но подруга заверила, что ей помогает. А я в это время лихорадочно соображала, прокручивая в мозгу прошлый вечер и планируя будущий разговор. На месте Романа мог быть любой. Но я ведь не повелась.
– Откуда ты всё узнала? – осенило меня.
– Нажала на Бориса, и он раскололся. Это был продуманный план. Рома заранее всё узнал про тебя, где работаешь, что любишь…
– О, Боже! Не верю, – крутила я головой. Так не хотелось в это верить. Разговоры про журнал, про баночку крема – подготовленный план? Как же это жестоко и противно!
– У Ромы нет никакого бизнеса, – продолжала сыпать правдой Роза. – Его папа держит какое-то промышленное предприятие, связанное с металлом. Рома как сыр в масле катается. А его истории о себе, я считаю, была целью втереться в доверие. У меня бизнес, у него…
– Кошмар! – я взялась за голову, суматошно соображая. – Он же показывал свою страницу в социальных сетях с ортопедическими подушками.
– Ой, удивила, – усмехнулась Роза. – Я сейчас хештег введу и покажу тебе любую, скажу, что моя.
– Кошмар! – повторила я.
Роза подлила себе ещё кипятка, в мой стакан – минералки. Мы обсудили опять весь вечер, перетерли Роме и Борису все их коварные косточки. И я узнала, что Алена всё же ушла под конец вечера с черной рубашкой – Денисом.
Когда Роза уходила, уже в дверях она спросила:
– Решила, что будешь делать с Андреем?
Я на секунду задумалась, собрала волю в кулак, состроила хитрую гримасу и ответила:
– Обрушу на его голову потолок!
– Вот это я понимаю, моя девочка, – Роза рассмеялась, обняла меня на прощание, заверила, что всё у меня будет хорошо и уехала лечить больную голову домой.
Чувствовала я себя отвратительно. И дело не в больной голове и похмельном синдроме. Я ходила из угла в угол и накручивала себя – как со мной мог так обойтись Андрей? И от этого становилось дурно. Я попыталась охладить пыл душем. Стало чуть легче, но меня трясло. Оставалось совсем немного времени, до приезда Андрея. Он уже отписался, что самолет приземлился. Андрей в аэропорту, ждет машину.
Я завалилась на застеленную кровать и долго не находила ответа в себе, как поступить. Обрушивать на его голову потолок, так чтобы от наших отношений ничего не осталось – не хотелось. Надо поступить по-взрослому, как делала это Роза. Она была холодна и руководилась логикой, когда разговаривала с Игорем. Решила сделать именно так.
Выигрывает всегда тот, кто выходит сухим из воды. А чтобы не потерять достоинство, нужно уметь брать на себя ответственность за поступки и спокойно, твердо прояснять ситуацию. Да. Спокойствие, только спокойствие!
Поворот ключа в двери, щелчок. Сердце в пятки, щеки горят, нервы на пределе. Андрей, чемодан, кожаная сумка под документы и букет цветов. Что это? Он уже просит прощения? Извиняется? Хочет смягчить ситуацию?
– Я так соскучился, – произнес Андрей как ни в чем ни бывало, стал обнимать, целовать. Его запах, дневная небритость и напористая нежность. Вот он, мужчина, мир с которым кружится и земля уходит из-под ног. Он так близко, а через тоненький атласный халат я чувствовала всё. Особенно то, что тело меня подводило и кричало, как хочет его. Но сегодня меня так просто не проймешь.
Я выпуталась из объятий и серьезно посмотрела на Андрея.
– Что-то не так?
– Да, – твердо сказала я. – Надо поговорить.
Чемодан и сумку Андрей оставил на пороге. Мы прошли на кухню, я положила букет на барную стойку, даже не удосужившись поставить цветы в воду, только мельком успела понюхать запах так, чтобы Андрей не заметил. Я – сама хладнокровность, спокойствие. И да – обида у меня стояла комом в горле.
Андрей сел на барный стул, я встала напротив и начала подробно рассказывать. Я ничего не скрыла, передала весь наш разговор, как танцевали под мою любимую песню “Hotel California”, информацию о которой Рома выведал где-нибудь на моей странице в одной из соцсетей. Как я удивилась, что он знает наш журнал “Город женщин”, как сама предложила присесть за столик. Как мы болтали, танцевали и выпивали. И как потом Рома повел меня на медленный танец, пытался поцеловать, но я сказала, что это не в моих правилах.
– Почему ты не сказала, что у тебя уже есть парень? – желваки Андрея ходили от злости. Он закипал. Но не тут-то было, потому что закипала я.
– А почему ты это всё подстроил? Почему решил меня проверять?
– Я подстроил? – Андрей удивился и стал расстегивать верхние пуговицы рубашки, словно ему душно и невмоготу дышать.
– А кто же ещё? Этот парень оказался другом Бориса. Твоего Бориса! Борис подошел сразу после того, как я отказала Роме в поцелуе. Мы сначала удивились такой неожиданной встрече. Но Роза выведала у Бори, что это всё подстроено. Зачем?
– Что, зачем? – будто не понимал Андрей.
– Зачем тебе надо было подсовывать Рому? Ты думаешь, только помани пальчиком, и я перебегу к другому, – парировала я. – А Рома – настоящий актер. Мы купились на все его рассказы о себе. Посоветуй ему “Щукинку” окончить, Станиславский поднимется из гроба и наконец-то скажет: “Верю”.
– Рома? – хмурился Андрей. – Какой Рома? Барышников Ромка?
– Не знаю. У Бори своего спроси.
– И спрошу.
Андрей полез в карман за телефоном, набрал номер и поставил на громкую связь, чтобы я всё слышала. Через несколько протяжных гудков, Борис взял трубку и сразу начал оправдываться.
– Андрюх, привет! Не мог тебе дозвониться.
– Я летел как раз.
– Тут так нелепо получилось, – растягивал слова Боря. – Ты просил проследить за Мариной, чтобы ничего не случилось.
Я была в шоке от услышанного. Проследить! Значит – всё подстроено. И Андрей тысячу раз виноват!
– Мы тут… – Борис запнулся. – То есть я решил проверить Марину. Просто… – послышался тяжелый вздох. – Друг, ты как очумелый с этой девушкой носишься. Я тебя никогда таким не видел. Прости, но ты влюбился как пацан.
– Зачем? – тихо спросил Андрей.
– Понимаешь, твоя Марина… Не обижайся, брат. Кто его знает? Может, ещё одна шлендра? Может, ей нужны только твои деньги? Она простая журналистка из провинции, а ты для неё – принц на белом коне. А сейчас девки такие пошли, они как охотницы за чужим добром. Только и ждут, чтобы им шопинг, косметолога оплачивали, тачки покупали. Вот я и решил, что неплохо её проверить.
– Ну и как получилось?
– Не знаю. Может, если чуть дальше… Но я подумал, что хватит. И…
– Андрей! – требовательно позвала я, а потом тихо добавила, еле сдерживая слезы: “Хватит!”.
Я больше не могла терпеть такого унижения, не могла это слышать. Ведь обещала себе быть стойкой, но слезы градом катились по щекам. Я сорвалась с места и побежала. Андрей продолжал говорить с Борисом по громкой связи, но я ничего больше не слышала и не разбирала, забежала в спальню и зарылась в вещах гардеробной. Села вниз шкафа с верхней одеждой и начала реветь.
Я слышала, как по квартире начал расхаживать Андрей. Он звал меня. Заглянул в спальню, но я зажала рот рукой. И он, удостоверившись, что в комнате пусто, ушел искать в других.
Я не должна плакать, не должна показывать, что меня это зацепило. Надо было стоять на своем, и заставить его почувствовать себя виновным. Но вместо этого я просто сбежала. До чертиков обидно, что со мной можно вот так. Что я – нахлебница, каких немало. И ко всему прочему, Андрей просил проследить! Следить! Зачем? Зачем он так со мной?
Я в бешенстве вытащила из кармана пеньюара телефон и быстро перевела все деньги, которые днем ранее перевел мне Андрей. Вчера я потратила на покупки довольно много. От моих личных денег осталось несколько тысяч, да и взнос нужно делать за ипотеку в начале месяца. Но я дала себе слово – что-нибудь придумать. У меня есть достоинство, и я не позволю его никому растоптать. Попрошу взаймы у Светы. Она после последних событий с Игорем не сможет отказать.
Андрей тем временем увидел от меня перевод и закричал “Марина”, да так, что я испугалась и замерла от страха. Он был зол, слишком зол. И я не знала, что делать в таком случае.
Телефон в кармане зазвонил. Андрей догадался набрать мой номер. Я решила подняться и выйти из укрытия. Будь что будет! Оперлась о стенку и не заметила, как зацепила одежду, вещи стали падать на меня вместе с вешалками. Я вывалилась из шкафа прямо на пол в тот момент, когда Андрей включил свет в гардеробной.
– Вот ты где.
– Я… я.. – слезы опять полились рекой. Я продолжала чувствовать себя униженной и беспомощной. Андрей подскочил, опустился на колени и стал вытаскивать меня из вещей.
– Марина, зачем ты так? – просил он, отодвигая свою зимнюю куртку.
– Я не шлендра! – бросала я слова, размазывая по щекам слезы. – И не какая-нибудь… Мне не нужны твои деньги! Я не из-за денег с тобой! Я и сама спокойно смогу прожить! И не заслуживаю, чтобы меня проверяли таким мерзким способом. Любым способом! Я хочу, чтобы мне доверяли.
– Я доверяю тебе.
– Нет, – выкрикнула я. – Ты меня проверяешь!
– Марина, – он схватил меня за плечи. – Посмотри мне в глаза!
Я подняла взгляд. Он был взбешен, волосы взъерошены, дышал отрывисто и часто.
– Я не хотел, чтобы так произошло. Я попросил Бориса побыть твоим телохранителем. И не просил проверять. Не подговаривал ни Рому, ни Бориса. Они всё сами, без меня. Я просто волновался, Марина.
Я закатила глаза, мне не хотелось его слушать.
– Вспомни, как мы с тобой гуляли. Сначала в баре, потом в караоке и клубе. Помнишь?
Я кивнула. Как такое можно забыть? Я тогда напилась на голодный желудок. Хлебнула ерша – водка с пивом – и потащила Андрея в караоке и клуб. В результате проснулась в его квартире и напрочь забыла, чем закончился вечер. А закончился он для меня облеванным платьем в женском туалете, из которого в полуобморочном состоянии меня вытащил Андрей. Но тогда у меня был не совсем благополучный период в жизни. Меня можно понять, а желательно больше не вспоминать.
– Ты же не хочешь машину с личным водителем.
– Нет, – покачала я головой, вытирая слезы и шмыгая носом.
– А я хочу знать, что с тобой ничего не случится. Мне не нужны доказательства твоей верности. И я знаю, что деньги тебе тоже не нужны. Но я не просто так работаю, мотаюсь по городам. Я могу себе позволить это и хочу, чтобы моя женщина ни в чем не нуждалась. Я полностью доверяю тебе, твоему выбору и знаю, что ты меня не обманешь.
– Андрей, послушай, – я подняла на него заплаканные глаза. – Я могла бы тоже следить за тобой, проверять телефон, названивать в Сочи и требовать, чтобы ты выслал мне фотоотчет: где, с кем и что делаешь? Но я так не делаю. А может, стоит?
– Нет, – твердо ответил он. – Это не в моих правилах.
Андрей ладонью нежно вытер слезы с моих глаз, заботливо откинул волосы за плечи, взял в свои руки мое лицо и начал медленно целовать мокрые глаза, разгоряченные щеки, припухшие губы.
– Прости меня. Я люблю тебя, – тихо сказал он. Я подалась к нему всем телом. В нос ударил запах духов и лосьона. У меня, будто мы в первый раз целуемся, мурашки побежали, и волоски на руках встали дыбом. Андрей стал требовательно целовать мои губы, шею. Я начала часто дышать. Его руки скользили по моим плечам, освобождая от халата. Он провел рукой по голой спине, заставляя меня нежно содрогнуться. Потом очертил пальцами линию на шее и накрыл грудь. Мы повалились на вещи. И мне было уже всё равно. Я была в его руках, а он – всем моим миром.
После мы лежали на узком длинном ковре гардеробной посреди разбросанных вещей. Я полностью голая, Андрей в носках, в спущенных штанах и наполовину расстегнутой рубашке.
– Мне кажется, я болен.
– Чем? – я приподнялась на локте и повернулась к Андрею. На его лице играла улыбка.
– Меня невероятно возбуждает твоя независимость. Помнишь, как в первый день встречи я предложил тебя подвезти, вызвать такси. А ты всё, я сама и сама, – передразнил меня Андрей. Я слегка ущипнула его за плечо и тоже призналась.
– А мне нравится, что ты всегда возвращаешь меня.
– Значит, у нас с тобой идеальный садо-мазо получается?
Я завалилась на пол и рассмеялась. Он был совершенно прав.
Андрей повернулся ко мне боком, провел рукой по моим раскрытым губам, подбородку, шее и вниз до пупка. Я опять покрылась мурашками.
– У нас всё будет хорошо, – тихо сказал он. – И нам для этого не нужны никакие доказательства.
В тот самый момент я поняла, что доверие – это хрупкий мост к сердцу другого человека. Ты тщательно строишь его по кристаллам, а треснуть он может в любой момент. Но в то же время если ты не умеешь доверять, отношений не получится. Рассыпятся как карточный домик и погрязнут в ревности, скандалах, интригах, расследованиях.
Без свободы нет любви. Если не давать свободы, то любовь прокиснет, будто бутылка кефира, оставленная на солнце. Это все равно, что держать дикое животное в неволе. Четыре стены и контроль не дадут никому счастья. А если один не чувствует себя счастливым, может ли второй оставаться таковым?
На следующий день Борис извинился по телефону и прислал большой букет роз. Обида на него прошла, но верить в искренность его слов я не стала.
