Елена Михайловна Малиновская
Под колпаком у ректора
Глава 2
– Ну что, с победой? – приветствовала меня София, моя соседка по комнате, когда я вернулась в общежитие.
– Если бы. – Я швырнула проклятую зачетку на стол и рухнула на кровать. Блаженно вытянулась во весь рост. – В понедельник сказал прийти.
– Еще немного – и все решат, что у вас какие-то шашни. – София не удержалась и хихикнула. – Сколько часов ты с Родериком за эту неделю наедине провела?
– Много, – хмуро сказала я. – Да все без толку.
После чего выложила Софии все свои беды и горести как на духу.
– Да уж, – задумчиво протянула она. – И что делать намерена?
– Учить начерталку, что же еще? – Меня аж передернуло от ненавистного слова. – Родерик не шутил, когда сказал, что самый последний шанс мне дает. В понедельник хоть обрыдаюсь вся – а неуд поставит, если опять с пустой головой приду.
Некоторое время в комнате было тихо. Я грустно смотрела в потолок, София сосредоточенно шуршала фантиками от конфет.
Просто поразительно! Сколько шоколада она может съесть за один раз? По-моему, она только им и питается. А что самое удивительное: при этом остается хрупкой и миниатюрной. Тоненькая, невысокая, с пышной гривой белокурых волос и огромными голубыми глазами в пол-лица. Вот она бы точно без особых проблем нашла себе завидного жениха. Да что там, уже нашла.
– Девчонки, можно к вам? – В этот момент в дверь осторожно поскреблись, а спустя мгновение на пороге предстал Бернард – парень Софии.
– Заходи! – скомандовала София, и высокий могучий парень осторожно шагнул в комнату, привычно пригнув голову, чтобы не удариться о притолоку.
Я в который раз удивилась, насколько разных людей может соединить любовь. София – миниатюрная блондинка с синими глазами, трещотка та еще. И Бернард, по виду чуть симпатичнее медведя или какого-нибудь тролля, не в обиду ему будет сказано. Выше своей избранницы раза в два, тяжелее ее раза в три. Зато поразительно добрый и очень молчаливый. Порой за весь вечер от него и слова не дождешься.
– Что такие хмурые сидите? – полюбопытствовал Бернард и осторожно присел на стул, который под его тяжестью подозрительно заскрипел.
– Да вот Арлин в очередной раз начерталку завалила. – София безмятежно отправила в рот очередную конфету.
– Опять? – Бернард укоризненно покачал головой. – Неужто неуд влепил?
– В понедельник пересдача. – Я уныло вздохнула. – Сказал, что теперь самая-самая последняя.
– Ну и чего тогда киснешь? – Бернард расплылся в широкой ухмылке. – Да за два дня я весь курс огненной магии второго уровня освоил. Пусть и не на отлично, но честную тройку заслужил.
Да, к слову, Бернард учился на факультете боевой магии. Как ни странно, благополучно закончил уже четыре курса, хотя на занятиях появлялся крайне редко. Впрочем, после того, как он начал встречаться с Софией, ситуация немного улучшилась. Моя подруга рьяно взялась за воспитание ухажера, заявив, что сделает из него пусть не примерного отличника, но твердого хорошиста как минимум.
– Тройку? – София аж подпрыгнула на месте от возмущения, услышав признание Бернарда. Нехорошо сузила глаза, прошипев: – То есть тебе все-таки тройку влепили?
– Ну… да… – опасливо признался Бернард и тут же залепетал, силясь умилостивить Софию, которая грозно привстала со своего места: – Лапонька моя, ты только не злись! Я же все семинары пропустил. Вообще чудо, что меня до экзамена допустили. Грегорио Вайс так и сказал, что отвечал я хорошо, но за мое разгильдяйство снижает оценку на балл.
Я уныло вздохнула. Как, ну как у других так получается? Пропустить весь курс, а потом за пару дней усвоить просто-таки гигантский материал? Причем самостоятельно. Наверное, Родерик прав, и я абсолютно безнадежна в плане магии. Хоть сто раз прослушаю все его лекции – и все равно провалю экзамен.
– Это все бесполезно, – негромко проговорила я. – В понедельник я точно вылечу из академии. Как будто я все эти дни не пыталась вызубрить начерталку.
– А что ее зубрить-то? – изумился Бернард. – Это же элементарно, Арлин! Просто смотришь на плетение силовых нитей и понимаешь, каким образом их надлежит замкнуть. Круги эти, символы, печати – просто инструмент для облегчения работы с энергетическими потоками.
И шумно запыхтел, силясь отдышаться после непривычно долгой для себя тирады.
– Вот и Родерик сказал, что начерталку не учить, а понимать надо, – грустно обронила я и закручинилась пуще прежнего. Добавила чуть слышно: – А я не понимаю! Просто не понимаю. И зуб даю – хоть все выходные со стула не встану, глазея в учебник, но все равно ничего не пойму.
– Да, дела, – обронил Бернард и устремил взгляд куда-то поверх моей головы, сосредоточенно нахмурившись.
В комнате на какое-то время воцарилась тишина, нарушаемая лишь моими печальными вздохами. Даже София перестала шелестеть фантиками, наконец-то прикончив свои запасы сладостей.
– Так, подруга, нельзя сдаваться раньше времени! – вдруг решительно заявила она и вскочила на ноги. – Если ты не можешь сдать экзамен из-за нехватки знаний, то надо найти другой способ получить отметку!
– И какой же? – уныло вопросила я.
– Тебе надо соблазнить Родерика! – воодушевленно продолжила София. – Тогда он тебе точно не тройку, а отлично поставит!
– Но я не хочу с ним спать! – возмущенно фыркнула я.
– Почему? – вдруг спросил Бернард.
– Да, действительно, почему? – поддержала парня София. Мечтательно прищурилась и прищелкнула языком: – Родерик Робертс – он такой… М-м-м… Лапочка просто!
Бернард обиженно кашлянул, и София тут же замолчала, послав насупившемуся великану воздушный поцелуй.
– Потому что! – Я всплеснула руками, негодуя, что надо объяснять такие истины. – Он старый!
– Ему вроде как в этом году всего тридцать шесть исполняется, – резонно возразила София.
– А мне восемнадцать, – раздраженно фыркнула я. – Он старше меня вдвое!
– И что? – София с недоумением пожала плечами. – Разве это такая огромная разница в возрасте? Тем более он маг, и маг неплохой. А маги, как всем прекрасно известно, стареют медленнее и живут дольше.
– Все равно не хочу! – разъяренно выпалила я. – Во-первых, он на меня и не посмотрит даже. Сама знаешь, сколько девиц за ним ухлестывает. Выбирай не хочу. А во‐вторых, это что же такое получается, мне потом с каждым преподавателем спать за отметку? Ну, знаешь ли, тогда правильнее будет сразу на работу в веселый дом податься. Там за это хотя бы платят прилично.
– Точно не хочешь? – на всякий случай уточнила София.
Я в ответ показала ей кулак.
– Тогда тебе надо его скомпрометировать! – с прежним воодушевлением вдруг воскликнула София.
– А? – переспросила я, не поспевая за полетом ее мысли.
– Ну, ты его на пересдаче в понедельник соблазнишь, а в самый ответственный момент мы с Бернардом ворвемся в аудиторию, – пояснила София. – И я как закричу: ага, как вам не стыдно студенток бесчестить!
– А он как по нам с перепугу каким-нибудь заклятьем шарахнет! – боязливо пробурчал Бернард.
– Не шарахнет! – София легкомысленно помотала головой. – Куда он целых два трупа денет потом? – Затем покосилась на меня и исправилась: – Точнее, целых три.
– Найдет куда, – отозвался поразительно многословный сегодня Бернард. – Это же некромант! Щелкнет пальцами – и мы сами послушно на кладбище отправимся, вооружившись лопатами. Да и вообще, кто знает, сколько у него в шкафу скелетов спрятано.
Я невольно поежилась, в красках представив себе эту картину. Открываешь какой-нибудь шкаф в кабинете Родерика, а тебе под ноги кости несчастных замученных студентов сыплются. Бернард прав, от некроманта всего ожидать можно.
– Не выдумывай! – раздраженно огрызнулась София. – Никто нас убивать не станет. И мы ему пригрозим. Мол, или Арлин остается в академии, или мы всем рассказываем про то, чем он с провинившимися студентками в своем кабинете занимается.
– Нет, София, так не пойдет. – Я отчаянно замотала головой.
– Да что тебе опять не нравится? – искренне удивилась подруга. – По-моему, отличный план! И спать тебе с ним не придется, и сессию закроешь.
– Это подло, София, – устав лежать, я села и в упор посмотрела на подругу. – Очень подло. Предположим, все пройдет без сучка и задоринки. Допустим, Родерик испугается огласки и все-таки поставит мне злосчастную тройку. Да что там – хоть отлично. Но мне еще пять лет в академии учиться. Неужели ты думаешь, что за это время Родерик не найдет способа поквитаться со мной за эту пакость? С его-то связями и возможностями. Но даже не это самое главное.
И сделала паузу, считая, что сказала достаточно.
– А что главнее? – буркнул под нос Бернард. – Что может быть хуже мести разозленного некроманта?
– Да то, что в моей голове все равно ничего не останется! – воскликнула я, удивленная, что надо объяснять настолько очевидные вещи. – Ты, Бернард, сам сказал, что на втором курсе без знания основ начертательной магии не обойтись.
– Я сказал? – удивился Бернард. – Когда это?
– Ну Родерик сказал, – нехотя исправилась я. – Не суть важно. Что же мне, каждого преподавателя потом шантажировать?
– Подруга, тебе вообще не угодишь, – раздраженно фыркнула София. – Тогда предложи что-нибудь сама, раз тебя все мои варианты не устраивают.
Я встала с кровати. Подошла к столу и бухнулась на стул. Подтянула ближе учебник.
– А что тут предлагать? – проговорила грустно. – Учить надо. Зубрить эти круги и символы.
И подперла кулаком голову, которая мгновенно стала пустой и тяжелой.
Аж заранее виски заломило от боли. Как представлю, что долгие часы мне придется вглядываться в переплетение линий, силясь запомнить хотя бы одну печать.
– Не поможет, – внезапно веско обронил Бернард.
– Спасибо, умеешь ты подбодрить, – кисло протянула я и открыла учебник на первой попавшейся странице.
– Арлин, ты две недели зубришь начерталку, – продолжил парень. – А в течение года ни одной лекции не прогуляла, про семинары и говорить нечего. Да любой другой на твоем месте за это время так выучил бы эти печати и круги, что ночью разбуди – сонным нарисуешь.
– Вот Родерик тоже сказал, что я тупая, – обиженно протянула я.
– Что, прям так и сказал? – гневно фыркнула София. – У, гад какой! Грубиян настоящий. А кажется таким милым и обходительным.
– Нет, он просто посоветовал мне забыть про учебу и выйти замуж, – тихо призналась я. – Мол, на его памяти я первая настолько бесперспективная студентка.
– Не ему судить. – Бернард внезапно с силой хлопнул кулаком одной руки по раскрытой ладони другой. Это вышло у него настолько грозно, что я от неожиданности подскочила на месте.
– Мой батя всегда говаривал мне, что даже дракона можно научить вальсировать, – продолжил тем временем Бернард. – Чем ты хуже?
Чем я хуже дракона? Спрашивает еще. Вообще-то, много чем. Я летать не умею и огнем не плююсь. Да еще и в магии полный ноль.
– К тебе просто нужен особый подход! – Бернард назидательно вздел указательный палец.
В комнате после этого стало тихо. Я на всякий случай посмотрела на потолок, куда указывал парень. Да уж, побелить его не мешает. В смысле, потолок побелить, а не Бернарда. Да и паутину смахнуть нелишним будет. Опять-таки с потолка.
– Это ты о чем? – первой прервала затянувшуюся паузу София. – Какой подход нужен Арлин?
– Научный, – важно пояснил он. – Мы как-никак в высшем магическом заведении находимся. Это же Рочерская магическая академия! Значит, необходимо пораскинуть мозгами, как Арлин помочь.
– Так я уже пораскинула. – София недовольно повела точеными плечиками. – Только ей все не подошло.
– Если честно, я и сам не в восторге от того, что ты предложила. – Бернард скептически хмыкнул. – Нет, я о другом. Надо, чтобы Арлин честно сдала экзамен. А для этого что требуется?
– Отрубить мне голову и пришить новую, – буркнула я.
– Надо, чтобы ты поняла начерталку! – веско сказал Бернард. – Увидела все эти плетения. И осознала, как идут силовые потоки.
– Я же говорю: отрубить мне голову и пришить новую, – уныло повторила я. – И никак иначе.
– Нет. – Бернард тяжело поднялся на ноги. – Арлин, надо поставить тебя в безвыходную ситуацию.
– Куда уж безвыходнее, – не унималась я, все глубже и глубже погружаясь в пучину отчаяния.
Того и гляди, опять рыдать начну. Хорошо хоть, платок Родерика под рукой.
– Пусть это станет для тебя вопросом жизни и смерти! – важно провозгласил Бернард, который упрямо пропускал мимо ушей все мои горькие реплики. – Знаешь, как мой батя говаривал?
– Про дракона и вальс? – уточнила я.
– Он говорил, мол, что толку трогать ногой омут, когда ныряешь с головой! – громко объявил Бернард и горделиво приосанился.
Мы с Софией изумленно переглянулись. И что это значит?
– Твой отец – настоящий кладезь народной мудрости, – первой очнулась София. – И что это значит?
– А то, что пока Арлин просто трогает ножкой омут, – пояснил Бернард. – Глазеет без толку в книгу, надеясь, что знания чудесным образом сами вползут ей в голову. А надо просто взять – и нырнуть с головой.
– Э-э… – протянула София и опять посмотрела на меня.
Я лишь пожала плечами. Это ее парень, ей лучше знать, что он имеет в виду. Потому что я при всем своем горячем желании была не в силах постичь тайный смысл аллегорий Бернарда.
Теперь я понимаю, почему обычно он предпочитает отмалчиваться. Наверное, уже достал всех своих друзей постоянными изречениями отца, и те посоветовали ему почаще держать язык за зубами.
– Да что тут непонятного? – Бернард гневно насупился, недовольный, что мы не оценили приступ его красноречия. – Опасность обостряет чувства! Арлин может до посинения сидеть тут и зубрить. Это все бессмысленно. Надо, чтобы ее жизнь оказалась в реальной опасности. Тогда она захочет увидеть пульсацию энергии и поймет, как ею управлять.
– А если не увижу и не пойму? – скептически спросила я. – Знаешь, Бернард, я, конечно, жуть как не хочу вылететь из академии. Но уж лучше я останусь живой без сданного экзамена, чем погибну в расцвете сил.
– А кто сказал, что ты погибнешь? – Бернард высокомерно задрал подбородок. – Рядом с тобою будем мы! София и я. А я, между прочим, не абы кто, а студент четвертого курса факультета боевой магии! Точнее, уже пятого, потому что благополучно сегодня закрыл сессию.
«Лодырь, прогульщик и разгильдяй», – едва не добавила я, но в последний момент прикусила язык.
Бернард, безусловно, беззлобный парень, но на столь нелицеприятную характеристику и он вполне может обидеться.
– Так что ты предлагаешь? – спросила София. – Только говори прямо. Без всяких драконов, омутов и вальсов.
Бернард кивнул. И принялся излагать свою идею.
Глава 3
– По-моему, все это плохо закончится, – пробурчала я, ежась под порывами прохладного ночного ветра.
– Не боись! – Бернард ободряюще хлопнул меня по плечу. – Как говорится, без труда не вытащишь и вурдалака из склепа.
Я тяжело вздохнула от столь сомнительной мудрости и покрепче прижала к себе учебник по начертательной магии.
Мне не нравилась затея Бернарда. Сильно не нравилась. Но София поддержала своего парня, поэтому мой голос оказался один против двух.
И вот теперь я стояла напротив огромных ворот, за которыми простиралось рочерское городское кладбище. К этому моменту наступила ночь. На темных бархатных небесах загадочно перемигивались огромные льдистые звезды. Только полной луны для вящего счастья не хватает.
– А если на меня нападет какая-нибудь нежить? – боязливо спросила я, пристально вглядываясь во мрак, плескавшийся на погосте.
– Какая еще нежить? – Бернард презрительно фыркнул. – Мы, считай, почти в центре Рочера! Да здешний потенциал каждый день по два раза минимум замеряют, лишь бы вовремя заметить всплеск потусторонней активности. Вон, гляди, и ворота настежь открыты. Стало быть, некроманты, состоящие на городской службе, точно уверены, что никакой опасности для окружающих на кладбище нет.
И словно в подтверждение его слов из темноты послышался чей-то веселый смех. Затем кто-то грубо крикнул:
– Не грей бутылку, пей давай!
– Во, кто-то и окончание сессии тут празднует, – довольно резюмировал Бернард. – Арлин, кладбище ночью – это, пожалуй, самое оживленное место в городе. Не удивлюсь, если мы с трудом свободную могилу найдем.
– Тогда зачем мы вообще сюда пришли? – недовольно осведомилась я. – С таким же успехом я бы могла почитать учебник в комнате. Там хоть теплее и светлее.
– Ты его две недели читала в теплоте и при свете, – резонно возразила София. – Да все без толку. Пойми, Арлин, подходящий антураж в магии дорогого стоит. Одно дело – сидеть за удобным столом и рисовать круги графитной палочкой на бумаге. И совсем другое – стоять напротив древней могилы и вычерчивать печать палкой на земле. Капельку воображения – и твое подсознание поверит, будто все по-настоящему. Бернард прав, в минуту опасности человеческие возможности возрастают многократно.
Я скептически поджала губы. Ладно, не буду продолжать спор. Все эти соображения друзья выложили мне раньше, выступив на удивление единым фронтом. Они не убедили меня тогда, не верила я им и сейчас. Но я прекрасно понимала, что эта парочка не отстанет от меня. Поэтому лучше потеряю часик на кладбище. А потом с чистой совестью вернусь в общежитие и все-таки постараюсь вызубрить эту проклятую начерталку.
Одно радует: с нежитью мне точно не доведется столкнуться. Бернард прав. Куда скорее нам придется отбиваться от подвыпивших студентов, которые непременно захотят принять участие в нашем эксперименте.
– Ну, пойдем. – Бернард двинулся первым, галантно подав руку Софии.
Я со скорбной миной замыкала шествие, по-прежнему прижимая к себе учебник.
Наша небольшая процессия неторопливо прошествовала по центральной аллее кладбища, ярко освещенной магическими фонарями. Правда, где-то посредине из темноты, плескавшейся за пределами оранжевых пятен света, послышалось недовольное:
– Эй, увалень, а ты не обнаглел ли? Справишься один с двумя девицами?
Бернард, не ускоряя шага, продемонстрировал в пустоту увесистый кулак.
– Жадина, – печально вздохнули во мраке. – Ну что за несправедливость? Кто-то с двумя развлекается, а кому-то ни одной не досталось.
Бернард лишь хмыкнул, продолжая свой путь.
Стоило заметить, он явно бывал здесь и раньше. Уж больно уверенно на очередной развилке он свернул на какую-то неприметную тропку, где магических фонарей не было. Но почти сразу с пальцев парня сорвалась огненная искорка.
Я с плохо скрытой завистью вздохнула. Как, ну как у него получается настолько легко и непринужденно колдовать? А ведь Бернард далеко не лучший студент своего курса.
В кустах в этот момент глухо ухнула какая-то ночная птица, и я вздрогнула от неожиданности. Заметила, что отстала от друзей, и поспешила ускорить шаг.
Пусть на этом кладбище и полно народа, но от этого обстоятельства кладбищем оно быть не перестает. Все равно как-то мороз по коже.
Чем дальше мы уходили от центральной аллеи, тем сильнее меня грызли беспокойство и смутный страх. Далеко позади остались разговоры и смех остальных праздношатающихся. Как-то вдруг наступила полная тишина, нарушаемая лишь обычными звуками ночи. Вот зашелестела над головой листва вековых дубов от едва заметного дуновения ветерка. Вот мелькнула в просветах крон стремительная тень летучей мыши или совы, вышедшей на охоту. Вот треснула ветка…
Как-то слишком громко и слишком близко она треснула. Как будто кто-то крадется за нами.
Я в один гигантский прыжок настигла идущую впереди парочку, с трудом удержав себя от такого понятного желания схватить Бернарда за свободную руку. Боюсь, София мой порыв вряд ли оценит.
К слову, ей и самой было как-то не по себе. Это было ясно по тому, как отчаянно она льнула к Бернарду, хотя и продолжала удерживать на губах веселую улыбку.
– Куда ты нас тащишь, котик? – поинтересовалась она. – Эдак я себе все каблуки переломаю. Того и гляди споткнусь о корень какого-нибудь дерева.
– Тут недалеко осталось, – пробасил Бернард. – Местечко – закачаешься! Роскошное мраморное надгробие со статуей. Арлин места с избытком хватит для ее художеств. И не помешает никто. Если мы расположимся где-нибудь неподалеку от главных аллей, то советами ее замучают. Не там встала, не так палку взяла, неправильно круг рисуешь…
Над головой опять пронеслась быстрая бесшумная тень. Теперь так низко, что я невольно пригнулась в испуге, что какая-нибудь гадость сейчас вцепится мне в волосы.
– По-моему, нам и тут никто не помешает, – слегка осипшим голосом произнесла София, в панике теснее прижавшись к Бернарду.
– Девчонки, вы что, боитесь? – Тот довольно хохотнул. – Бросьте. С вами же я! Да я любую нечисть вмиг сожгу! Это во‐первых. А во‐вторых, знаете, сколько девиц я сюда приводил? Самое то для шашней. Свечки расставишь, покрывало на мрамор накинешь… И забавляйся хоть до утра. Главное, смыться до утреннего обхода сторожа.
– Что? – сурово вопросила София, мгновенно забыв про свои страхи и отстранившись. – Ну-ка, с этого момента подробнее, пожалуйста.
– Это было до встречи с тобой, дорогая, – тут же ответил Бернард. – Давным-давно. Когда я был еще молод и беспечен.
И быстро-быстро захлопал ресницами, глядя на Софию до омерзения честным взглядом.
Ишь какую физиономию наивную скорчил. А глаза-то хитрые до безобразия.
– Смотри у меня! – София пихнула его локтем в бок. – Получишь!
Бернард лишь покрепче привлек ее к себе. А затем искорка, послушно плывущая над его плечом, вдруг поднялась выше и вспыхнула ярче, выхватив из мрака уютную полянку в окружении толстых мшистых стволов деревьев.
Я споткнулась и чуть не упала на ровном месте, когда из темноты вдруг показалась статуя скорбящей женщины с накинутым на голову широким капюшоном, установленная на ровном мраморном постаменте. Неизвестный скульптор с таким мастерством вырезал из камня складки ткани, что казалось, будто они вот-вот затрепещут на ветру. Руки женщины были безмолвно простерты вперед, и с тонких изящных пальцев свисала лампадка.
– Жуть какая, – прошептала София.
Я промолчала, хотя была целиком и полностью согласна с мнением подруги. Лицо статуи я никак не могла рассмотреть, потому что отблески магической искры не проникали в густую чернильную тьму, царившую под капюшоном. Поэтому чудилось, что она следит за нами мертвыми безразличными глазами.
– А по-моему, тут очень даже мило, – возразил Бернард. Подошел к статуе и развязно хлопнул ее по спине, шуточно обратившись к ней: – Привет, подруга! Давно, однако, не виделись.
Я невольно передернула плечами. Почему-то захотелось прикрикнуть на Бернарда, приказать, чтобы он прекратил паясничать. Было в этом месте что-то такое… Как будто кто-то и впрямь следил за нами из темноты кладбища.
– Ты правда водил сюда девиц? – спросила София, настороженно оглядываясь по сторонам.
– Ага, – довольно подтвердил Бернард. – Девчонки, да хватит дрожать! Как видите, я жив и здоров. Мои бывшие зазнобы тоже в полном порядке. Зуб даю, как раз сегодня одну видел. Правда, близко не подходил, а то расстались мы не очень хорошо. Неделю потом морда заживала. Кто же знал, что у нее когти как у кошки.
Я, не вслушиваясь в веселую болтовню здоровяка, медленно подошла к надгробию. Какое же оно древнее! Почти полностью вросло в землю, покрывшись патиной мха и лишайников. Кое-где камень треснул, не выдержав хода времени.
– Амелия Айри, – прошептала я, с трудом разобрав полустертые буквы. – Надо же. Ей было всего шестнадцать.
– Люди смертны. – Бернард жестокосердно пожал плечами. – И смерть не щадит даже младенцев.
– Интересно, какая она была? – Я протянула было руку, желая коснуться надгробия, но тут же отдернула ее.
Ощущение чужого взгляда в этот момент стало невыносимым. Спина между лопатками отчаянно зачесалась. Будь моя воля – я бы немедленно рванула прочь. Прочь, не разбирая дороги, ломясь через кусты подобно обезумевшему лосю.
– Молодая была, – фыркнул Бернард. – И из состоятельной семьи, раз на такую скульптуру не поскупились.
Нарочитая развязность парня заставила меня поморщиться. А он тем временем уже скинул с плеча сумку и принялся готовиться к ритуалу.
– Так, мы с Софией тут неподалеку будем, – раздавал он указания, деловито расставляя по периметру лужайки зачарованные свечи, чье пламя не гаснет на ветру. – Так что ничего не боись. Но лично я тебе рекомендую как следует испугаться.
– Что-то ты сам себе противоречишь, – протянула София.
Было видно, что моя подруга, в отличие от Бернарда, нервничает. Она то и дело проводила ладонями по подолу платья, как будто разглаживала несуществующие складки, и беспрестанно озиралась по сторонам. Но говорить при этом старалась с нарочитой беспечностью.
– Да что тут непонятного? – удивился Бернард и вытряхнул прямо на землю несколько заостренных палок. – Ежели что – мы рядом. Сразу же на подмогу придем. Но этого «ежели» просто не может быть. Поэтому Арлин надо поверить, что она одна. Только так она сумеет разбудить свой инстинкт самосохранения, что позволит ей увидеть силовые потоки и прочувствовать мощь печатей.
Звучало все равно мудрено, но я не стала ничего уточнять. Полагаю, что с выполнением пожелания Бернарда у меня не будет никаких проблем. Аж дурно становится от мысли, что друзья вот-вот оставят меня абсолютно одну на этой полянке.
– Короче, все! – резюмировал Бернард.
Разогнулся и внимательно осмотрел приготовленные для ритуала реквизиты. Довольно кивнул и прищелкнул пальцами.
Тотчас же свечи загорелись ровным пламенем, окрашенным в изумрудный цвет. Его неровные отблески легли на лицо Бернарда, и на какой-то миг мне почудилось, будто вместо него стоит мертвец – такой неестественный сине-зеленый оттенок приобрела его кожа.
– Пойдем? – Бернард обернулся к Софии. – Дальше дело только за Арлин.
– А-ага, – кивнула подруга, силясь выдавить из себя ободряющую улыбку. Правда, вместо этого у нее получился какой-то кривой нервный оскал. Добавила: – Удачи, Арлин. Давай не оплошай. Я верю в тебя.
После чего на удивление юрко рванула к Бернарду.
Заскрипел гравий под ногами удаляющейся парочки. Яркая магическая искра плыла над их головами, и полянка медленно погрузилась в зеленоватый полумрак. Секунда-другая – и я осталась совершенно одна перед каменной статуей.
Не буду скрывать, мне очень хотелось рвануть за друзьями. Демоны с этим экзаменом! Ну вылечу я из академии – и что? Родерик прав, жизнь на этом не заканчивается. Совершенно точно, что в родную деревню я не вернусь. Однако постараюсь найти какой-нибудь способ зарабатывать на жизнь помимо целительства. Устроюсь на первое время в трактир, благо в Рочере их хватает, а потом видно будет.
Но почти сразу я решительно тряхнула головой, прогнав трусливые мысли. Внезапно я разозлилась. Да чего я боюсь, в конце концов? На кладбище полно народа! И большая часть – именно студенты магической академии. Крикни погромче – и целая толпа на помощь примчит. К тому же Бернард совсем рядом. И уже не раз приводил сюда девушек. Поэтому никакой опасности нет. Неужели я сдамся, не сделав хотя бы попытки нарисовать правильный круг? Если не получится – то что же. Все равно я смогу с чистой совестью утверждать, что сделала все мыслимое. Значит, занятия магией действительно не для меня.
Эти доводы немного помогли мне совладать с нарождающейся паникой. Я открыла учебник на первой странице. Прищурилась, вглядываясь в изображение круга. Ага, как раз тот, что я не сумела сегодня правильно нарисовать на экзамене. После чего вооружилась заостренной палкой и принялась за работу.
Спустя несколько минут я мрачно обозревало кривое и косое нечто. Да уж. Кругом это безобразие назвать можно с огромным трудом. На бумаге у меня получалось лучше и ровнее. Ладно, теперь символы.
Интересно, мне показалось, или пламя свечей стало как-то тусклее? Теперь мне приходилось изо всех сил напрягать зрение, силясь разобрать мелкие знаки. Ой, чую, наша затея точно провалится. Я почти не вижу, что там черчу на земле!
В какой-то момент я решила отдохнуть. С приглушенным стоном прогнулась в пояснице, разминаясь. Затем опять посмотрела на статую.
Стоит и как будто наблюдает за мной. Хм-м… Даже складки капюшона как-то сдвинулись.
«Не сходи с ума! – тут же строго одернула я себя. – Складки капюшона у нее сдвинулись, видите ли. Просто тени легли иначе, когда Бернард зажег свечи».
А может быть, кликнуть Софию? Пусть она подаст голос. Мне сразу же станет спокойнее.
Я открыла рот, но сразу же захлопнула его обратно. А смысл? На меня никто не нападает. А так напряженность момента исчезнет. Все-таки прав был Бернард. На кладбище все чувства обострены до предела.
Я опять перевела взгляд на круг. Так, остался последний знак. Ох, демоны! Да его же при всем желании невозможно рассмотреть! Нет, совершенно точно, стало ощутимо темнее. Почему?
И в этот момент огонек ближайшей свечи как-то странно затрепетал. Окунулся в раскаленный воск и бесшумно погас.
Ой, что это? Они же зачарованы от ветра!
«Случайность, – забормотала я мысленно, силясь не удариться в панику. – Это просто случайность, Арлин. Некачественная свеча попалась. Бывает».
И широко распахнула глаза, когда погасло сразу три свечи. А самое ужасное – все это происходило в полной тишине. Ни треска фитиля, ни шипения угасающего пламени. Как будто кто-то сверху накидывал на огонь невидимые колпачки.
Тьма мгновенно стала плотнее, гуще. С едва слышным шорохом поползла к кругу, сплетаясь змеевидными отростками.
– Мамочка, – пискнула я чуть слышно. Позвала: – Бернард, София, вы здесь?
Было тихо. О небо, как же было тихо! Словно полянка погрузилась в плотное вязкое марево темноты, не пропускающей ни единого звука.
– Бернард! – уже громче крикнула я. – По-моему, что-то не то происходит.
И опять тишина.
Да куда эта парочка задевалась? Неужели решили не терять времени даром и уединились для своих утех? Да нет, Бернард же обещал, что будет рядом.
А вдруг неведомое зло уже расправилось с ними? И сейчас погибну и я в наказание и назидание тем глупцам, которые осмеливаются побеспокоить покой мертвых?
Тьма слизнула огоньки с фитилей еще пяти свечей. Теперь осталась гореть только одна. Но ее пламя опасно мерцало, готовое в любой момент погаснуть.
– Бернард, это уже не смешно! – рявкнула я во все горло. – Ты разыграть меня, что ли, решил? София, двинь ему как следует!
Пустое. Ни шелеста, ни треска ветки, ни приглушенного хихиканья из кустов.
Внезапно за спиной послышался какой-то шорох. В оглушительной тишине он прозвучал так громко, что я подпрыгнула на месте. Развернулась и остолбенела от ужаса.
Потому что статуя пошевелилась. Совершенно явственно пошевелилась. Оторвала босую ступню от каменного постамента. Шагнула на влажную землю.
Я не завизжала лишь по одной причине: горло намертво перехватил спазм. Сердце отчаянно билось где-то в пятках.
