Елена Кузьменкова
Фибби и лето тринадцати
Ворота замка были гостеприимно приоткрыты. Солнце щедро заливало большой двор, не давая шанса спрятаться даже самому маленькому упырю. Свой велосипед мальчик заметил сразу. Он стоял прислоненным к стене недалеко от высокого парадного крыльца. Забрать его и быстро уехать было бы явной трусостью, поэтому Тонни огляделся в поисках хозяев.
– А ты, наверное, Тонни, – услышал он мужской голос позади себя. Обернувшись, мальчик никого не увидел. Лишь небольшая черная собачка с острыми ушками и веселым взглядом с любопытством рассматривала его.
– Здравствуйте, – на всякий случай сказал он прямо перед собой. – Да, я Тонни. Я пришел забрать свой велосипед.
В следующее мгновение мальчишка подпрыгнул на месте, потому что ответила ему именно собака.
– Я так и понял. Фибби предупреждала, что ты придешь. Что ж, добро пожаловать!
Тонни наклонился вперед, пристально глядя на собаку. Обычный пес, мокрый нос, четыре лапы, хвост колечком.
– А-а-а, – протянул мальчик, не зная, как вообще следует вести беседы с собакой. Спросить, не досаждают ли ей нынче блохи?
– Я сейчас позову Фибби, – пес встал, лениво потянулся, а потом побежал куда-то, быстро свернув за угол.
Тонни вновь стало неуютно, и он с тоской взглянул на свой велосипед. К счастью, подоспевшая Фибби не дала ему возможности удрать.
– Привет! – закричала она ему, появляясь среди клумб.
У мальчика отлегло от сердца. Фибби выглядела обычной девчонкой – темные волосы заплетены в косу, шорты не скрывают поцарапанных недавно коленок, улыбка на весьма симпатичном лице. Тонни с готовностью улыбнулся в ответ.
– Так рада, что ты пришел! – Фибби едва не прыгала на месте. – А то меня наказали, никуда не пускают. И мне скучно.
– Из-за меня наказали? – сочувственно спросил мальчик.
– Нет, – отмахнулась девочка. – Ты не причем, я вообще не должна была летать так далеко. Это опасно. Но мне хотелось таким образом отпраздновать свой день рождения. Глупо вышло. Хотя я рада, что не дала тебе упасть.
– Да уж. – Тонни поежился и спросил, чтобы перевести тему: – А у тебя, значит, был день рождения?
– Ага, тринадцать исполнилось. А тебе сколько?
– Тоже тринадцать, – обрадовался мальчик и уточнил: – Будет в следующем месяце.
– Здорово! Значит, это лето тринадцати!
– Как это?
– Тринадцать – чертова дюжина, слышал об этом?
– Слышал. Дюжина – это двенадцать, а тринадцать называют чертовой дюжиной. Суеверие такое.
– Вот, мне и тебе этим летом тринадцать.
Фибби заговорщицки прищурилась, и Тонни рассмеялся и спросил:
– Думаешь, оно будет чем-то отличаться от лета двенадцати?
– Должно. – Девочка подняла палец кверху. – Как говорит мой папа, подростки – странные люди, они не могут не чудить. Кстати, ты с ним уже познакомился.
– С кем?
– С папой.
– Э-э-э, нет. Со мной говорила только какая-то собака.
Фибби захохотала и от веселья даже хлопнула себя по коленкам.
– Это и был папа.
– Собака?! – Карие глаза Тонни расширились от крайнего изумления. – Он что же тоже умеет превращаться, как ты в летучую мышь?
– Да нет же, глупый. – Девочка закатила глаза. – Тоби не совсем пес, он механизм. Папа может видеть через него и говорить. А превращаться в этой семье могу только я.
– Вот как! – Тонни подумал, что его брови теперь навсегда останутся высоко на лбу, куда они ползли каждый раз, когда Фибби что-то ему говорила. Им уже проще и не опускаться на привычное место. – А что могут остальные?
– Папа создает и оживляет разные штуки, механизмы, аппараты. У него много полезных изобретений. Если он разрешит, я тебе покажу. Мама выращивает удивительно красивые цветы и другие растения, выводит новые сорта. Мы погуляем по ее саду. Моя бабушка умеет гадать и лечить. А брат – видит приведения.
– У вас тут и приведения есть?
– Нет, тут нет. Но они иногда приходят к Генри из других мест. Просят о чем-то или просто болтают. Знаешь, им приятно иногда поговорить с кем-то, кто их видит и не боится.
– Понимаю, – кивнул Тонни и сглотнул.
– Хочешь пить? – Фибби заметила, что у ее гостя пересохло во рту. – Пойдем сад и выпьем там лимонада.
Дети расположились в тенистой беседке. Там стояли удобные скамейки с подушками и столик. На нем в стеклянном кувшине пузырился свежестью прохладный лимонад. Тонни выпил стакан напитка, чувствуя, как внутри разливается чувство настоящего блаженства. Он и не знал, что настолько мучился от жажды.
– Бабушка умеет потрясающе готовить, – сказала Фибби, тоже с удовольствием смакуя лимонад. – Она знает рецепты всевозможных зелий. С ее кухонной магией и сырые лягушки покажутся вкуснятиной.
Тонни поперхнулся, а потом последний глоток вырвался из его рта фонтаном. Мальчик закашлялся.
– Да ты чего? – Фибби похлопала его по спине. – Я же пошутила. Мы не едим лягушек. Ты что маленький что- ли, раз веришь во всякую чушь.
– Ну знаешь ли. – Тонни вытер мокрый рот рукавом рубашки. – Поверишь тут после всего.
– Верить надо в чудеса. – Девочка схватила его за руку. – Пойдем, покажу. Сегодня как раз планируется одно чудо.
Тонни, если честно, ожидал увидеть что-то совсем из ряда вон выходящее. Кто его знает, может у этих Грантов есть пещера с настоящим драконом. Он уже готов был поверить даже в это. Но Фибби привела мальчика к большой поляне заросшей одуванчиками. Цветы уже стали белыми, и их пушистые головки чуть покачивались на легком ветерке.
– И какое же здесь чудо? – спросил Тонни, внимательно вглядываясь в цветы.
– Пушистики готовятся к отлету, – с хитрой улыбкой заявила Фибби, а ее гость несколько разочарованно вздохнул.
– Разве это чудо? – спросил он. – Все знают, что желтые одуванчики становятся белыми, а потом разлетаются, разнося семена.
Фибби проигнорировала его тон. Она присела на корточки и почти вплотную приблизила лицо к большому шару одуванчика. Девочка застыла, не шевелясь и даже не дыша. Чтобы не стоять столбом и не чувствовать себя лишним, Тонни сделал тоже самое. Перед глазами словно воздушные шарики на зеленых ленточках плыли одуванчики. Солнце серебрило их парашютики, и вся поляна казалась накрытой легкой вуалью.
– Смотри, – чуть слышно прошептала Фибби, привлекая внимание своего гостя. – Видишь их?
Тонни хотел уже спросить, кого он, по ее мнению, должен видеть, как вдруг его глаза перестали замечать лишь полупрозрачную белизну и сфокусировались на ближайшем цветке. И он увидел! На сердцевине, словно на маленькой подушечке, сидели маленькие человечки. Они все были одеты в светло-серые комбинезончики и шляпки с высокой тульей. К спинке каждого человечка был привязан белый парашют. Их купола и образовывали сферу цветка.
– Вижу, – прошептал Тонни. – Они живые?
– Естественно!
Фибби не удержалась и фыркнула, отчего парашютики заволновались, а маленькие человечки занервничали. Девочка зажала себе рот ладонью.
Вдруг как по команде все человечки встали, потом чуть присели и, мягко спружинив, оттолкнулись от своей площадки. После некоторой суматохи они полетели, подхваченные воздушным потоком. Тонни даже разглядел счастливые лица тех, кто оторвался первым. Мальчик задрал голову вверх и с восторгом следил за тем, как в небо поднимаются все новые и новые летуны. Вскоре воздух над поляной стал живым. Парашютики плыли на ветру, унося в новые места своих пилотов. Их было много, десятки и сотни, может быть даже тысячи. Тонни видел, как летят одуванчики не один раз, но еще никогда это не вызывало у него такого восторга.
– Счастливо! – закричал он, поднимаясь и взмахивая на прощанье рукой.
– Ах вы бедненькие, – услышал мальчик Фибби и опустил глаза вниз. Девочка по-прежнему сидела на земле и пристально разглядывала один из цветков.
– Что случилось? – Тонни вновь опустился рядом.
– Некоторые так крепко привязаны к цветку, что не смогли оторваться и полететь с остальными.
Действительно, на поверхности оголившегося теперь одуванчика осталось несколько парашютистов. Человечки в комбинезонах подпрыгивали, но им не хватало сил оторваться.
– Что же делать? – Тонни ощутил острую жалость. – Им можно как-то помочь? Может есть какое-то заклинание?
– Есть, – легко рассмеяласьФибби. – Сейчас научу.
Девочка набрала воздуха в грудь, а потом достаточно сильно, но осторожно подула на цветок. И чудо! Парашютики все до единого отцепились и полетели в небо. Проделав это с одним цветком, Фибби повторила тоже самое с другим, потом с третьим и четвертым. И каждый раз, попавшие в плен летуны освобождались от своих пут и взмывали вверх. Опомнившись, Тонни принялся ей помогать. Так, обходя каждый метр поляны, дети помогали человечкам отправляться в путешествие. Под конец оба изрядно устали, но, глядя на опустевшие стебельки, чувствовали себя счастливыми.
– 5-
Чудес в этот день больше не было. Дети пообедали вместе в беседке в саду. К ним присоединился Генри. Мальчик пришел с большим альбомом в руках и напомнил Фибби, что она обещала сделать зарисовки к его экспериментам.
– Фибби у нас отлично рисует, – с гордостью сказал он Тонни. – Она так точно умеет подмечать малейшие детали. Правда она ленится, приходится ее уговаривать.
Девочка закатила глаза.
– Я все тебе нарисую! – воскликнула она. – Тебе просто вечно невтерпеж. Сделаю сегодня вечером. Летать мне все равно нельзя.
– А почему нельзя? – поинтересовался Тонни и увидел, как погрустнела его новая подружка.
– Ее наказали, – довольно строгим тоном объяснил Генри. – Она могла серьезно пострадать или даже погибнуть из-за своего безрассудства.
– Зануда. – Фибби недовольно скривилась, но спорить не стала.
– Генри, скажи, – обратился Тонни к мальчику, желая отвлечь того от нравоучений, которые он, по всей видимости, решил продолжить, – а ты какой вид магии предпочитаешь?
– Я предпочитаю науку. – Генри выглядел донельзя серьезным и взрослым.
– Зачем наука, – искренне удивился Тонни, – если все можно решить волшебством?
– Волшебство не сработает, если не знаешь, как устроена та или иная вещь, явление, или по каким законам осуществляется процесс.
Объяснять взялась Фибби, и Тонни был этому рад, потому что по глазам Генри прочитал, что тот считает его глупцом. Это было неприятно.
– То есть вам все равно приходится учиться?
– Конечно. Чтобы сработал любой из папиных механизмов или аппаратов, он должен знать какие законы физики применятся в данном случае.
– Зачем тогда магия?
– Иногда знание этих законов помогает их нарушать, – Генри снизошел до улыбки, вступая в беседу, – или поворачивать их в другую сторону, действовать вопреки.
– Кажется, понимаю. – Тонни кивнул с важным видом, хотя до конца еще не разобрался.
– Ты бы удивился, сколько изобретений, известных сейчас человечеству, когда-то были волшебными. Летающие предметы, волшебные зеркала были чистой магией. Люди и не думали, что такое возможно без волшебства.
– Но верно и другое, иногда наука находит правильное решение трудной задачи или ставит эту задачу перед магами. Наш папа умеет соединять одно с другим.
– Собака, что встретила меня у входа, – решился уточнить Тонни, – это была магия или наука?
– Собака ненастоящая, – признала Фибби, – это тонкий механизм. Он до мельчайших деталей повторяет живое существо. А ожил он с помощью магии.
– Как робот?
– Нет, таких совершенных роботов пока человек не изобрел. Это как раз задача, что магия ставит перед наукой. И папа уверен, что в его механических животных есть частичка души – они преданные и ласковые, любят нас, прекрасно учатся. Но могут больше, чем обычные собаки. Папа при необходимости способен видеть их глазами или управлять поведением.
– Ваш отец должен работать на правительство! – Глаза Тонни горели от восторга. – Он сделал бы столько полезного для всего мира!
Фибби и Генри переглянулись.
– Он так и делает. – Девочка открыто улыбнулась другу. – Помогает решать очень трудные задачи.
– Его работа, наверное, засекречена?
– Какая-то часть ее. – Фибби кивнула. – Но не беспокойся, мы сейчас не выдали тебе никаких государственных тайн. Папа официальный советник по новым технологиям и изобретениям.
Домой Тонни решил ехать на велосипеде.
– Доберусь меньше чем за полтора часа, – сказал он. – Я очень рад был побывать здесь, спасибо, что пригласила.
– Ты рассказал своему дедушке о том, что случилось на крыше? – Фибби бросила на гостя быстрый взгляд из-под ресниц.
– Что ты! – рассмеялся мальчик. – Он бы сказал, что мне все приснилось. Да и я не болтун.
– Ты будешь здесь все лето?
– Да. Мои родители врачи, они много работают. Вместе мы почти не отдыхаем. Я каждое лето гощу у дедушки.
– Тогда мы еще увидимся. – Фибби вдруг немного застеснялась, а еще испугалась. Вдруг новый знакомый сочтет ее и ее семью слишком странной и решит, что им больше не стоит общаться.
– Конечно, увидимся! – развеял все ее сомнения Тонни. – Теперь ты ко мне приезжай. Ну или прилетай.
Фибби рассмеялась, но покачала головой.
– Нет, пожалуй, летать так далеко я поостерегусь. Но приеду обязательно. У меня тоже есть велосипед.
– Тогда созвонимся? У тебя есть сотовый телефон?
– Нет. – Девочка погрустнела. – Я раньше не пользовалась телефоном. Мне особо некому было звонить. Но я попрошу папу что-нибудь придумать специально для нас. – Девочка воодушевилась. – Всегда есть обычный телефон, но это скучно. В общем, жди и не удивляйся!
Тонни катил на своем велосипеде через кукурузное поле и до сих пор не мог поверить в то, что с ним произошло в эти несколько дней. Может он все еще спит? Или его лунатизм зашел так далеко, что он бродит где-то в параллельной вселенной? Что ж, тогда его это устраивает.
Разработкой средства связи для них с Тонни Фибби озадачила отца в тот же день.
– Это должно быть что-то простое, удобное и тайное, – перечисляла она, загибая пальцы, – а еще только наше. Мне не нужен просто телефон.
– Воспользуйтесь голубиной почтой, – предложил Генри. Он помогал отцу в лаборатории. – И ничего нового придумывать не надо. Все уже давно придумано. А ты пытаешься заставить папу изобрести велосипед.
Фибби показала брату язык. Своим занудством Генри часто выводил ее из себя. Ну и что, что нужно вновь изобретать велосипед? Но это будет только ее велосипед, вернее средство связи.
– Я с радостью придумаю что-нибудь для тебя и твоего друга, – папа потрепал Фибби по волосам. – Простое, но функциональное.
Насвистывая, папа вновь увлекся своей работай, а Фибби ушла к себе, чтобы почитать. Однако, мысли ее разбегались, не давая сосредоточиться на строчках. Вскоре девочка отложила книгу и растянулась на кровати.
– У меня есть друг, – сказала она вслух и счастливо захихикала. – Наконец-то!
Из-под кровати раздалось недовольное ворчание. Фибби тут же свесила голову вниз и легонько поцарапала ноготками пол, словно подзывала кошку.
– Шорох, не обижайся, – ласково сказала она, – конечно, же ты тоже мой друг. Ты всегда готов меня выслушать. А это, я считаю, очень важное качество для дружбы. Но мне хотелось бы с кем-то гулять, играть, купаться, а ты к сожалению, этого не умеешь. – Девочка вздохнула. – Тонни тоже одиноко, вот мы и поможем друг-другу.
Фибби засунула руку под подушку и вытащила оттуда карамельку в красной шуршащей обертке. Услышав знакомый звук, монстр под кроватью заворочался. Девочка поторопилась развернуть конфету, а потом швырнула ее под кровать. Протягивать лакомство на ладони или слишком долго держать в руках было нельзя. В нетерпении Шорох мог и укусить. Довольное урчание и чавканье подсказало Фибби, что угощение достигло цели.
– Жуй, жуй, – засмеялась девочка, – и больше не жалуйся, что я плохая подруга.
На следующий день Тонни без дела склонялся по комнате, выдумывая причину, чтобы вновь отправиться в замок. Почему-то ему казалось, что для этого обязательно должна быть причина. Заявиться в гости просто так, выглядело, по его мнению, невежливым и навязчивым. К тому же он помнил, что Фибби сама обещала связаться с ним. Как же это будет? Может филин принесет ему письмо? Или послание вдруг проступит на запотевшем окне? Или заговорит вдруг старый игрушечный медвежонок, что всегда сидел на полке в его комнате? Последний вариант показался ему жутковатым, и мальчик искренне надеялся, что такого не случится. На медведя он теперь поглядывал с некоторой опаской, а потом и вовсе убрал с полки в шкаф.
Когда дедушка позвал Тонни с собой в город, мальчик отказался, сославшись на очень интересную книгу, которую он якобы читал. Дедушка поднял вверх густые белые брови. Единственная книга в комнате внука уже покрылась тонким слоем пыли и использовалась чаще всего как подставка под чашку с чаем, на обложке даже след остался. Однако, спорить он не стал, позволяя Тонни иметь свои секреты, и уехал в город на своем стареньком автомобиле.
Оставшись в одиночестве, мальчик приуныл. Ну почему они с Фибби не договорились о новой встрече более конкретно? Может она уже и думать о нем забыла? Ведь у нее там магия, а у него тут лишь старый заросший сорняками сад, злой дедушкин кот, который категорически не разрешал себя гладить с тех самых пор, как Тонни однажды оттаскал его за хвост, и телевизор, который надоел мальчику еще дома.
Тонни сидел у окна, отстраненно наблюдая за неугомонными ласточками, чье гнездо находилось под крышей сарая. Раздавшийся вдруг звук велосипедного звонка, заставил его поднять голову и посмотреть на улицу. Вдруг это почтальон? Но дорога под окном была пуста. Между тем звон раздался снова. Тонни вскочил и высунулся в окно почти наполовину. Никого. Велосипедный звонок продолжал настойчиво тренькать. Теперь уже мальчик был уверен – это оно, то самое! С ним пытается связаться Фибби! Тонни закружил по комнате, от волнения у него вспотели ладони. Да где же оно, это средство связи? Звон направлял его, и довольно скоро мальчик остановился перед столом, на котором лежал его же блокнот. Записную книжку в красивом кожаном переплете Тонни подарил папа перед отъездом.
– Держи, – сказал он ему тогда, – будешь записывать сюда важные вещи, мысли или рисовать, а потом расскажешь нам с мамой, как ты провел лето.
Тонни тогда лишь скептически скривился. Дневников он никогда не вел, считая это чисто девчачьим занятием, но блокнот взял. С тех пор он и валялся без дела. А сейчас, Тонни был в этом уверен, именно блокнот издавал звон, как велосипедный звонок. Неуверенно мальчик раскрыл записную книжку на первой странице.
«Привет! – было написано аккуратным почерком на белом листе. – Это Фибби!»
Тонни растерянно перечитал фразу несколько раз. И как же ему ответить? Писать тут же на этом листке? Или нужно перевернуть страницу? Несколько долгих минут ушли на поиск ручки, которую он так и не нашел. Пришлось захватить из гостиной карандаш, которым дедушка писал в журнале с кроссвордами. Наконец, запыхавшийся мальчик торопливо вывел чуть ниже первой записи:
«Привет! Ты отлично придумала!»
«Папа придумал. Сказал, что записки – это то, что надо. Самое древнее средство связи. Надеюсь, твой блокнот достаточно толстый?»
«Не сомневайся, а еще я пишу карандашом. Так что, я думаю, что можно воспользоваться ластиком, и листы никогда не кончатся».
«Ты гений! Я тоже буду писать карандашом. А еще здесь можно рисовать».
Фибби тут же изобразила смешную рожицу, Тонни в ответ пририсовал ей бантик, а рядом удочку и ведерко.
«Хочешь, пойдем завтра утром на рыбалку? – спросил он. – Тебе можно на реку, что возле кукурузного поля?»
«Да, мы ходили туда с папой и Генри».
«Тогда завтра в шесть утра жду тебя у большой ивы».
«Я знаю, где это. Буду обязательно».
Тонни переминался с ноги на ногу, заканчивать волшебную переписку не хотелось. Но о чем бы еще поговорить?
«Летать все еще не разрешают?» – спросил он, когда пауза грозила затянуться.
«Нет, – тут же пришло в ответ, – но ничего, зато лягу пораньше, чтобы не проспать».
«Возьми крем от комаров, у реки утром их много».
«О, комарики? Люблю их ловить. Очень вкусные!»
Тонни оторопел, не зная, как реагировать, но на листе тут же появилась новая фраза:
«Я пошутила. Комаров я не ем. До встречи завтра».
«Пока!»
Тонни осторожно закрыл блокнот, а потом запрыгал по комнате, крича, словно индеец. Нет, это лето не будет скучным. И даже если бы Фибби ела комаров, летая над замком в образе летучей мышки, это ничуть не сделало бы ее хуже. Хотя, наверное, все же хорошо, что она их не ест.
– 6 —
Солнце летом встает довольно рано, горизонт почти всегда остается светел. Не успеют погаснуть огни заката, как на востоке уже заметны признаки скорого рассвета.
Фибби хоть и решила лечь пораньше, долго не могла заснуть. Во-первых, она не привыкла рано отправляться в постель, а во-вторых, мешали мысли о предстоящей рыбалке. Девочка с трудом преодолела желание взять волшебный блокнот и написать что-нибудь Тонни. Скорее всего, он спит.
Шорох под кроватью тяжело вздыхал. Он понимал, что его соседка сверху мается без сна и таким образом выражал свое сочувствие. Впрочем, болтать с монстром было не о чем, поэтому Фибби отвернулась к стенке. По старой детской привычке девочка начала обводить пальцем узоры на бирюзовых обоях, видя в абстрактных переплетениях линий разные образы, и незаметно заснула. Во сне она летала, но не в привычном ей облике летучей мышки, а в человеческом обличие. Раскинув руки, Фибби летела при свете солнца, ныряя в белые облака и гоняясь за быстрокрылыми ласточками.
Проснулась девочка в прекрасном настроении и в предвкушении отличного дня.
Тонни ждал подругу у старой ивы. Он не терял времени даром и строгал маленьким ножичком большую гибкую ветку. Услышав звонок велосипеда, мальчик сначала хлопнул себя по карману куртки, где лежал его волшебный блокнот, но почти сразу увидел подъезжающую к нему на велосипеде Фибби.
– Привет! – радостно закричала она, одновременно взмахивая руками и опасно балансируя на неровной тропинке.
– Привет, – широко улыбнулся Тонни в ответ, наблюдая, как подружка ловко спрыгивает с велосипеда. – Готова порыбачить?
– Конечно! Сегодня вся рыба будет наша, уверяю тебя. Я взяла наш семейный талисман рыболова.
Девочка выглядела забавно. Она была одета в коричневые штаны со множеством карманов и клетчатую рубашку, явно большую ей по размеру и поэтому подпоясанную шнурком.
– Э-э-э, – несколько растерянно протянул Тонни и слегка нахмурился. Это не укрылось от Фибби.
– Что-то не так? – спросила она.
– Да нет, все так. – Тонни замялся, подбирая слова, и решился высказаться напрямую. – Только давай сегодня все будет по-честному.
– По-честному? Это как?
– Без магии.
Фибби на миг замерла, обескуражено захлопала ресницами и даже чуть отступила назад. Лицо ее приняло обиженное выражение, а Тонни испугался.
– Я хотел сказать, – торопливо заговорил он, – что сегодня моя очередь удивлять тебя. Я отличный рыбак. Даже дедушка так говорит. Давай сегодня ты будешь моей гостьей?
– Хм… – Фибби прищурилась. – А ты считаешь, что из меня рыбак так себе?
– Нет, я уверен, что ты отлично ловишь рыбу. Но давай без талисманов и магии.
– То есть ты уверен, что поймать рыбу я смогу, только используя волшебство? А сама по себе я, значит, ничего не значу?
– Я этого не говорил. – Тонни покраснел, не зная, как выпутаться из этой ситуации. Фибби явно рассердилась. А вдруг она сейчас уйдет и больше никогда не захочет иметь с ним дела?
Мальчик уже готов был согласиться на любые чудеса, как Фибби улыбнулась и кивнула.
– Хорошо. Тогда предлагаю пари.
– Какое?
– Кто больше наловит. И обещаю, никакой магии.
– А твой талисман?
Фибби фыркнула и закатила глаза.
– Вообще-то, талисманом является вот эта вот рубашка. – Девочка крутанулась на пятке, демонстрируя свой наряд. – Это папина. Она совершенно обычная. В ней он всегда ходит на рыбалку. Я надела ее, чтобы быть, как он. Но если тебе это не нравится, я сниму.
– Нет, не надо, – остановил ее Тонни. – Итак, пари?
Они ударили по рукам, чувствуя зарождающийся азарт.
Рыбачить дети взялись не на самой реке, а в ручье, что бежал через небольшой лесок. В нем водилась форель, чьи серебристые спинки то и дело блестели на солнышке, выныривая на поверхность. Для чистоты спора удочки было решено сделать самим, тем более, что особого труда это не требовало. Тонни помог Фибби прикрепить крючок, потом прицепил червя, добытого под ближайшим же камнем на берегу, и деловито поплевал на наживку.
– А-а-а! – тут же воскликнула Фибби. – А это уже нечестно!
– Почему это? – Тонни замер.
– Ты поплевал на червя!
– Все рыбаки так делают. Разве нет?
– Но мы же договорились без волшебства, а это, что б ты знал, и есть самое настоящее волшебство!
Косички Фибби смешно запрыгали, когда девочка с многозначительным видом закивала.
– Но ведь про это все знают, – мальчик развел руками, – какое же это волшебство?
– Да обычное! Просто люди привыкли к этому и не замечают магии в обыкновенных вещах. Плевать на червя – старая рыбацкая традиция, когда-то это был настоящий колдовской обряд. Мне об этом папа рассказывал.
Тонни с сомнением взглянул на своего червяка на крючке.
– И что же мне с ним делать? – спросил он. – Выбросить?
– Нет, не надо, – милостиво разрешила Фибби и хитро улыбнулась. – Просто я тоже поплюю на своего, и мы будем квиты.
Когда все формальности были соблюдены, рыбаки расселились на разных берегах почти напротив друг друга и приступили к ловле. Довольно скоро стало очевидно, что удача сегодня на стороне Тонни. Он был более терпелив и осторожен, и его ведерко быстро заполнялось уловом. Фибби сначала с завистью следила за соперником, сердито сопела, когда рыба соскальзывала с крючка и плюхалась обратно в воду, а потом решила, что гораздо веселее признать превосходство друга в этом состязании и не портить себе настроение. Фибби добавила свою рыбку к трем пойманным Тонни и уселась с ним рядом. Мальчик принял свою победу без бахвальства, вполне довольный результатом. Поймав еще одну, Тонни сложил снасти и сам растянулся на берегу, рядом с Фибби.
Некоторое время дети просто смотрели на небо с проплывающими по нему белыми пушистыми облаками и молчали.
– Так ты думаешь, – заговорила вдруг Фибби, – что пользоваться магией в жизни нечестно?
Тонни понял, что она все же обиделась на его предложение, хотя и постаралась не показывать этого. Даже сейчас вопрос был задан нарочито небрежно. Девочка даже не повернула голову, продолжая следить за облаками.
– Вовсе нет. – Мальчик сел, заглядывая подруге в лицо. – Я уже знаю, чтобы делать всякие волшебные штуки, приходится много учиться. На самом деле, я просто переживал, что это тебе будет со мной скучно. Я не такой умелый, как ты.
– Рыбу ты явно ловишь лучше. – Фибби засмеялась и зажмурилась от солнца. – И я уверена, что и многое другое ты тоже делаешь отлично. Наверно в чем-то ты прав, я привыкла к магии, как к чему-то совершенно обычному, просто было бы странно не пользоваться тем, что хорошо умеешь. Ты же не ходишь пешком туда, куда быстрее доехать на велосипеде.
Тонни помотал головой.
– Конечно, нет, – сказал он и бросил на девочку быстрый взгляд. – Я не хотел, чтобы ты обиделась. Твоя магия – она потрясающая и такая…
– Странная? Да, меня такой и считают.
– Нет, нет, – горячо запротестовал Тонни. – Не странная, а удивительная, интересная, замечательная!
Фибби засмеялась. Кажется, обижаться она передумала.
– Ты еще толком ничего и не видел, – сказала девочка.
– Я бы с удовольствием посмотрел. – Тонни расслабился, когда понял, что угроза всерьез поссориться миновала. – Я бы очень хотел еще раз увидеть, как ты летаешь.
Девочка вздохнула.
– Я еще наказана, – с грустью сказала она. – Но ничего, скоро мое наказание закончится. Буду рада показать тебе как я делаю мертвую петлю в воздухе.
– Ты же летаешь только ночью?
– Да, пока светит луна. Не переживай, мы что-нибудь придумаем.
Тонни вновь растянулся на траве. Солнышко начало припекать, стало клонить в сон. Все-таки сегодня дети встали очень рано.
– А ты знаешь, – раздался вдруг над его ухом голос Фибби, – если долго смотреть в небо над рекой, можно попасть в опрокинутый мир.
Глаза Тонни тут же распахнулись, сонливость как рукой сняло.
– Что это за опрокинутый мир? – спросил он, вглядываясь в безмятежно плывущие по голубому небу облака.
– Мир, в котором все по-другому. Часто наоборот. Там ты становишься другим. Выбираешь другую дорогу, сворачиваешь не туда.
– Ты бывала там?
– Нет. Мне папа рассказывал об этом мире. И еще он сказал, что нужно быть осторожной.
– Почему? Это ведь интересно.
– Да, но там ты можешь потерять то, что имеешь здесь.
Тонни поежился и даже зажмурился, чтобы не смотреть в небо. Ему вдруг стало не по себе. Оказывается, магия – это не только интересно, но еще и опасно. Он не хотел бы потерять то, что имеет. Про себя он поклялся никогда не смотреть в небо над водой.
– 7-
Тонни позвал Фибби в лес через три дня, обещая сюрприз. Она приехала туда на велосипеде. Лес встретил ее прохладой, что было очень кстати после поездки по жаре. Девочка оставила своего двухколесного коня у сосны, что будто страж стояла на самой границе между полем и кромкой леса, и по тропинке пошла вглубь рощи. Тонни не уточнил, где именно будет ждать, а свой блокнот она впопыхах забыла дома. Немного недовольная сложившимися обстоятельствами, Фибби шла между высоких кленов, ясеней и молодых дубов. Она вспомнила свою ночную вылазку и поежилась. Сейчас лес не казался ей страшным местом, населенным чудовищами, что так и норовят сожрать маленькую летучую мышку, но все же ей понадобилось некоторое время, чтобы вернуть себе ощущение радости от нахождения здесь.
Фибби дошла уже, наверное, до самой середины не такой уж и большой рощи, а Тонни до сих пор нигде не было видно. Девочка в растерянности остановилась. Ну почему нельзя было подождать ее у поля или выйти навстречу!
– Тонни! – закричала Фибби громко.
Лесные птицы, потревоженные ее криком буквально на несколько мгновений замерли, а потом как ни в чем не бывало возобновили свой суетливый гомон.
Девочка топнула ногой.
– Я сейчас уеду домой! – грозно пообещала она неизвестно кому.
И тут Фибби услышала явный смешок. Она крутанулась, чтобы увидеть шутника, но за спиной никого не было. А смех раздался снова. На этот раз девочке показалось, что он звучит откуда-то сверху. Она подняла голову, вглядываясь в густую листву, и тогда наконец увидела. Старый дуб, толстый и мощный, высоко над землей расходился тремя стволами. Его крона, скорее всего, была самой ветвистой и широкой во всем лесу. Сейчас это пространство между стволами занимала постройка из фанеры и досок. На краю небольшой площадки сидел Тонни и весело болтал ногами, глядя вниз на свою подружку.
– Что это?! – восхищенно воскликнула девочка и подошла ближе.
– Сюрприз! – крикнул ей сверху Тонни. Он улыбался, очень довольный произведенным эффектом. – Я построил для нас дом.
