Ольга Пономарева
Исповедник веры протоиерей Григорий Пономарев. 1914-1997 гг. Жизнь, поучения, труды. Том 2
Через несколько дней получаю письмо с моего прежнего места жительства. Мне пишут, что моя знакомая стала злоупотреблять спиртным. Я поняла, что должна молиться за нее.
* * *
Однажды я пришла к отцу Григорию со своей знакомой. Она нуждалась в советах. Для беседы батюшка и моя знакомая прошли в комнату, а я с матушкой Ниной Сергеевной сидела и разговаривала на кухне. Помню, с какой благодарностью к Господу говорила матушка о Божиих благодеяниях, о богатстве плодов земных, о разнообразии ягод, фруктов, о великолепии и разнообразии цветов, о красоте природы, о любви к нам Господа. Своим чистым сердцем Нина Сергеевна прославляла Творца, Царя Вселенной. Из уст ее лилась хвалебная песнь Богу.
Отец Григорий и матушка Нина Сергеевна любили тишину. В тишине легче сосредоточиться, легче работать с книгой, писать духовные наставления для своей паствы, молиться. Отец Григорий не переносил резких звуков, громкого разговора, – вероятно, сказывалось постоянное умственное переутомление, нервное напряжение, постоянная работа с людьми, ночные молитвенные бдения.
* * *
В своем домике батюшка старался делать все сам. Не хотел никого ничем обременять. Сам пилил и колол дрова, топил печи в доме, убирал снег во дворе, работал в садике – садил кусты малины, вишни, смородины; в огороде около своего дома садил и выращивал картошку, осенью сам выкапывал ее и носил ведрами в подполье. На поминки отца Григория и матушки Нины Сергеевны была приготовлена картошка, которую отец Григорий вырастил сам.
Они были великими тружениками. Своим примером, своей жизнью отец Григорий и матушка Нина Сергеевна учили нас делать ближним добро, творить его тайно, «чтобы левая рука не знала, что делает правая» (ср. Мф. 6; 3). Кто из нас слышал от батюшки и матушки, что они кому-то помогли, кому-то сделали доброе дело?.. О добрых делах их, о помощи ближним слышали и слышим мы от тех, кому они когда-то помогли.
* * *
Отец Григорий и матушка Нина Сергеевна прожили вместе более полувека. Она работала регентом в том же храме, где служил отец Григорий. Прошло уже много лет, а верующие до сих пор вспоминают красивое, стройное пение церковного хора правого клироса, которым руководила Нина Сергеевна. Все духовные чада отца Григория знали, что матушка разделяла с отцом Григорием все трудности жизни, гонения за веру, страдания, беды. Переносила она все с большим терпением и христианской кротостью – за это мы все очень уважали ее и преклонялись перед ее стойкостью. Протоиерей Григорий и матушка Нина Сергеевна были сподвижниками. Они делали одно общее дело – служили Богу, Православной Церкви и ближним своим. Оба они были олицетворением доброты, христианской кротости, сердечности и мудрости.
* * *
Осень 1997-го года была необыкновенно теплая, сухая и солнечная. Это была последняя осень жизни отца Григория и матушки.
О кончине протоиерея Григория и матушки Нины Сергеевны я узнала в субботу, 25 октября, на вечернем богослужении. Ранним утром 25 октября отец Григорий и матушка Нина Сергеевна ушли с этой грешной земли в вечность – ушли почти в одночасье. Накануне, поздно вечером, причастились Святых Христовых Тайн. Так умирают праведники. Каждый из них, окончив свой земной путь, мог сказать словами святого апостола Павла: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил» (2 Тим. 4; 7).
Хоронили батюшку Григория и матушку Нину Сергеевну 27 октября, в понедельник. День был солнечный, ясный и очень теплый, несмотря на позднюю осень. Земля была сухая и теплая – как бы готовая к принятию тел двух праведников. День похорон напоминал всем Пасху. По-весеннему яркое солнце играло в ясном, голубом небе, как в Святое Пасхальное Воскресение.
Под куполом храма, где шел чин отпевания, пели птицы. Казалось, вся Земля ликовала, радуясь переходу душ двух праведников в Небесные селения. Ушел наш пастырь в вечность – в пасхальных ризах, в митре, с Крестом и Святым Евангелием в руках. Ушел к Тому, Кому он служил всю свою долгую жизнь здесь, на земле. Белый голубь, взлетевший с церковной крыши, сделал полукруг над могилкой уснувших – как бы прощаясь.
«Прощайте, наши дорогие батюшка Григорий и матушка Нина Сергеевна. Память о вас будет в род в род, ибо “праведники живут вовеки”».
Похоронили батюшку и матушку в церковной ограде, около Свято-Духовской церкви, которую строил отец Григорий.
К могилкам верующие уже проторили дорожку…
Идут люди к могилкам отца Григория и матушки Нины Сергеевны. Как раньше ходили со своим горем в маленький деревянный домик по улице Серафимовича в поселке Смолино, так и сейчас идут к маленькому земляному холмику, что у стен Свято-Духовской Церкви, и рассказывают о своих скорбях, просят молитвенной помощи, поддержки.
Протоиерея Григория, нашего мудрого и доброго пастыря, и матушки Нины Сергеевны нет сейчас с нами, но их светлый и чистый образ навсегда останется в нашей памяти. В сердцах наших отец Григорий сеял добрую пшеницу Божию, сеял на камне и на песке, при дороге и на тучной земле – всё где-нибудь прорастет. Помоги нам Господь возрастить из этого святого семени добрый плод.
* * *
И еще несколько ярких кратких воспоминаний об отце Григории, которые отложились в моей памяти.
Отец Григорий строго соблюдал посты. Мясо вообще никогда не ел. Очень любил яблоки.
Дома батюшка много молился. Особенно усердная и продолжительная молитва была у него перед совершением церковного богослужения. Это знали все его духовные чада. Ночью он мало спал, вставал и молился. Иногда ночью видели свет на домом отца Григория и свет в окне. Батюшка молился.
Отец Григорий и Нина Сергеевна действительно возлюбили нищету Христову. Небогатое убранство в доме (можно даже сказать – бедность), но какое богатство души у батюшки и матушки!
Молчаливость в быту была характерна для отца Григория. Объяснялась она, скорее всего, несколькими причинами: во-первых, оба они – и матушка, и батюшка – постоянно творили Иисусову молитву; во-вторых, батюшка привык к сдержанности и молчанию еще в местах лишения свободы, где часто сталкивался один на один со злобной преступной силой; а в-третьих, он пребывал в постоянных размышлениях о Господе, о вере, о Церкви.
Отец Григорий многим своим духовным чадам давал для молитвенного правила читать пяточисленные молитвы. Но и сам он, кроме своего большого ежедневного правила, канонов и акафистов, читал пяточисленные молитвы Божией Матери. Заканчивал – и начинал снова.
* * *
Некоторые советы отца Григория, которые я запомнила на всю свою жизнь:
1. Ежедневно читать Евангелие и Псалтирь.
В Псалтири после 1-й и 2-й славы читать молитвы о здравии, после 3-й – об упокоении.
2. За умерших читать 17-ю кафизму из Псалтири.
3. Не празднословить – это отразится на молитвенном правиле.
4. Не осуждать, пусть даже и видишь недостатки у людей. Иначе сам потом войдешь в уныние.
5. Любовь к людям. Любовь выше молитвы.
6. Врачам батюшка советовал молиться за больных (сам просил имена тяжелых, трудных больных, чтобы молиться о них тоже).
7. Хранить душевный мир. Пусть лучше дело пострадает, но не нарушить душевный мир.
Не делать замечания людям, чтобы не нарушать их душевного спокойствия.
8. Очень хорошо за Великий пост прочитать все четыре Евангелия – совет батюшки.
Воспоминания раба Божия Игоря.
Это был конец поста. Я изнемогал от нападений блудного беса, который уже откровенно домогался меня. Я боролся с ним сколько было сил, избегая знакомых женщин.
Получилось так, что я встретил женщину, с которой был в дружеских отношениях. Она просила о встрече. Я всячески пытался избежать этого, но в конце концов был вынужден дать ей свой телефон. Она время от времени мне звонила, всякий раз договариваясь о встрече. Сил сопротивляться уже не было, я решился было идти на свидание со своей знакомой, но долго еще сомневался и мучился: идти или не идти. Встретив священнослужителя, я получил вразумление и никуда не пошел. Когда моя приятельница снова позвонила мне, я сказал, что наша встреча не состоится. И встреча действительно не состоялась.
Утром 6 июня просыпаюсь от острой боли в боку. Выполнил правило, поблагодарил Бога за эту боль, вызвал скорую помощь. У меня признали воспаление легких, чему я был удивлен. Позднее пришел опытный врач, который сказал:
– Вы что, с ума сошли? Быстрее его в операционную – у него лопнуло легкое.
Привезли в операционную и начали допытываться, откуда я получил такой удар. Я ответил, что удара никакого не было. Врачи сказали, что такая травма может быть только от очень сильного удара, так сильно было пробито легкое. Рассказал им, как все было, а сам мысленно сопоставил все факты и понял, за что получил такой удар, и поблагодарил Бога.
В операционной мне проткнули легкое и сделали дренаж, чтобы я мог дышать. Пробóй в легком определили рентгеном. Постепенно курс лечения продвигался. Главную операцию назначили сделать дней через десять.
После того как меня положили в больницу, на следующий день ко мне пришла верующая женщина, и я ей все рассказал. Она пообещала, что поговорит с отцом Григорием. Я просил, чтобы отец Григорий помолился обо мне. Пришла также еще одна верующая медработница, чтобы установить истину этого случая.
Вскоре дренаж оказался чистым, а это означало, что никаких заболеваний у меня нет.
Отец Григорий молился, и мне говорили, что он интересуется, как там болящий. Батюшка говорил, чтобы я читал акафист Иоанну Шанхайскому – архиепископу Сан-Францисскому, последних времен чудотворцу. Отец Григорий его очень почитал.
Настал день операции. В этот день, когда я проснулся, мне было страшно больно, что-то мешало дышать, я просто задыхался. Позвал сестру, и меня повели на рентген. Рентген показал, что у меня нет никакого пробоя, все заросло. Сестра растерялась – как могло такое случиться? К операции было все готово, и уже были вызваны врачи. Когда пришел главный врач, то сделали снова рентген, но и он ничего не нашел.
В тот же день меня выписали, и я пошел в храм и поблагодарил Бога за чудесное исцеление. Потом сходил к отцу Григорию и поблагодарил его. Он на это мне ответил:
– Господа благодари, а не меня.
Рассказ прихожанки Свято-Духовского храма.
У меня родилась внучка, слепая от рождения. После осмотра и обследования врачи пришли к заключению: ыидеть не будет, надежды никакой.
Слепорожденную девочку принесли в храм для крещения. Крестил отец Григорий.
При крещении мы сказали отцу Григорию:
– Девочка не видит; слепая от рождения.
Он внимательно посмотрел на нее своими добрыми глазами, положил руку на головку девочки и спокойно сказал:
– Будет видеть по Божией милости.
Через некоторое время ребенок прозрел.
Поселок Смолино
Воспоминания рабы Божией Татианы.
Как безгранична любовь Христова к нам, грешным! Каково милосердие Божие ко всем нам, я раньше не знала, хотя и дожила до седых волос. Перекреститься-то даже не могла, ни одной молитвы не знала. Жила и жила, как бы сама по себе, да и мало задумывалась, что говорю, что делаю – как будто без отца, без матери. И вот Господь достучался до моего сердца и излил на меня Свою великую милость – через скорбь привел меня к вере. Через сына привел к покаянию, привел заблудшую овцу в Свое стадо.
Сына забрали в «горячую точку», целый месяц – никаких известий. Каждую субботу заказываем переговоры:
– Не явился…
– Не явился…
С Дальнего Востока, отовсюду везут наших сыновей в цинке, а мой – почти в самом пекле, и я ничего не знаю о нем. Сходила на конференцию солдатских матерей, там все матери плачут. Многие прятали своих сыновей от военкомата, но это не выход из положения. Зло надо кому-то остановить…
Я часто спрашивала себя: чем сыну помочь? И Господь послал мне доброго человека, который подсказал:
– Ты ревешь, а сатана радуется. Мы дети-то чьи? Божии. Ты проси Бога, чтобы сына сохранил.
– А как я буду просить, я ни креститься, ни молиться не умею.
– А ты съезди в Черемухово, купи молитвослов. Как ты отнесешься к Богу, так и Господь к тебе.
Вот я съездила в Черемухово, купила молитвослов; слова-то не понимаю, мучаюсь, плачу, что не могу все правило вычитать. Уж какая молитва моя была! Думаю: «Боже-то мои грехи терпел, а мне все рассказали и в рот положили, а я куражусь». Ну, как могла, вычитала правило, пошла в храм Божий. Думаю: хоть бы весточку получить, что сын живой, больше мне ничего не надо. Прихожу из храма.., а сын у меня дома. Из двадцати человек только двоих отпустили.
Слава Тебе, Господи!
И по великой Божией милости много чудес происходило со мной. Сына отправили дослуживать. С Божией помощью благополучно приехал он на свою заставу. Матерь Божия на руках доставила до места.
А когда из армии вернулся, два месяца на работу не могли устроить. Добрые люди подсказали, что надо просить блаженную Ксению. Я молилась. И записочку писала блаженному Иоанну Чудотворцу – прямо в книгу жития святого положила. И моего сына приняли в тот же цех, где работал до армии, на свое место. Даже компенсацию за два месяца выплатили.
И вот встреча с отцом Григорием – тоже чудо. От знакомой я узнала, что есть такой батюшка. Живет в Смолино. Он всем помогает. Хоть он старенький, и часто болеет, и много посетителей у него бывает, но все же он никому не отказывает. Уж если только когда совсем занеможет. А у меня тут беда случилась, и я не знала, как мне быть. Знакомая спрашивает:
– Ну что, была у отца Григория? Ты сходи к нему, сходи.
– Я боюсь.
Вечером прочитала житие о блаженной Матронушке, положила в изголовье. Ночью вижу сон, что нахожусь в какой-то избушке и из окна вижу старичка – ручки, ножки коротенькие и суставчики как-то наоборот. Я спрашиваю:
– Кто это?
Мне назвали имя. Какое, я не помню, только вижу на фоне голубого неба отца Григория в красивом облачении, а внизу, под ногами, – легкое белое облако, и он как бы на нем в небо поднимается. И я от удивления даже воскликнула: «Ведь это же отец Григорий! А я к нему так хотела сходить, совета спросить». И проснулась. И мне как-то даже не по себе стало, что мои вопросы остались неразрешенными.
Думаю: надо все дела отложить и срочно ехать в Смолино сегодня же после работы. Стала просить в мыслях блаженную Матронушку, чтобы она мне помогла. Чтобы отец Григорий в добром здравии был и посетителей немного было.
Домик его сразу нашла. Позвонила. Жду. Батюшка сам выходит, калиточку открывает, и так похож на Серафима Саровского. Такое тихое, доброе, приветливое лицо.
– Я к Вам, батюшка.
– Проходите, проходите.
Присматриваю: где-то бы обувь свою снять.
– Проходите, проходите, у нас ведь не ковры.
На все вопросы батюшка ответил, а на «главный» мой вопрос как-то ничего не сказал…
И вот я пошла и думаю: «Что-то отец Григорий мне ничего не сказал, что мне делать? Как быть?».
С этими мыслями я и спать легла. Утром встаю – все разрешилось. Слава Богу! И Господь меня, по молитвам отца Григория, по сей день хранит.
Сын мой надумал переходить на другую работу. А ведь его восстановили только по молитвам блаженной Ксении и блаженного Иоанна Чудотворца. Это его враг с толку сбивает. И как мы с отцом ни уговаривали его, он и слушать нас не хотел: стоúт на своем и все. Пошла за советом к отцу Григорию. Отец Григорий сказал:
– На все воля Божия… Если уж он сильно запротивится, то пусть переходит. А я помолюсь.
И вот у нашего сына отпало всякое желание менять место работы. Вечером пришел с работы уже спокойный. И по сей день работает там же. Слава Богу!
Уже после смерти отца Григория мы как-то договорились на могилочку к нему сходить, кое-что подправить. Думаю, пойду пораньше, подольше хоть побуду на могилке.
Пришла, постояла. Так хорошо, спокойно на душе стало. Стала присматривать место, где бы посидеть. Села на поребрик. Думаю, на бетоне как бы не простыть. Хорошо бы скамеечку поставить. Только в мыслях подумала, сестра во Христе несет доску для скамейки: «Надо вот тут скамеечку сделать». Вторая сестра подходит тоже с той же мыслью. Подошли уж и завхоз, и плотник и стали беспокоиться и решать, что надо скамеечку поставить.
Вот как отец Григорий все слышит и знает, даже самое малое. Вот какое маленькое чудо! Слава Богу!
Воспоминания Тамары Фадеевой.
Пишет духовное чадо отца Григория – Тамара. Чувство от духовного общения с моим духовным отцом, протоиереем Григорием, и его матушкой Ниной невозможно выразить никакими словами. Это были светлые дни в моей жизни. Со всеми бедами и скорбями я шла к моему духовному отцу, и, когда я приезжала к нему домой, он и матушка Нина всегда встречали меня тепло и приветливо, подолгу беседуя со мной. Отец Григорий никогда не торопил, невзирая на свои болезни и занятость; он с любовью, со вниманием меня выслушивал, давая советы, успокаивая, и благословлял уйти от него только тогда, когда чувствовал, что в моей душе мир и покой.
Выходила я от отца Григория и матушки Нины радостная, на душе было легко. Это по молитвам отца Григория на меня сходила благодать Духа Святого; так хотелось подольше сохранить это чувство, но, увы, по приезде домой день за днем это чувство покоя и радости уходило. И опять духовная брань, и опять ехала к отцу Григорию.
Он всегда советовал обуздывать язык, молиться, не давая себе послабления.
Отец Григорий был святой, поистине, человек. Расскажу вам один случай из моей жизни. Я была замужем, а муж мой (ныне покойный) был неверующий человек, и, когда я стала веровать в Господа и ходить в церковь Христову молиться, он, конечно, был против. Через него на меня нападал враг, было очень тяжело. Я же ходила в храм и молилась. Ходила к отцу Григорию, он тоже молился за него.
Однажды муж пришел домой выпивший и говорит:
– Вот если есть Бог, пусть он сделает, чтобы я умер, – и сразу у него схватило сердце, ему стало очень плохо.
Я побежала к иконам и просила Господа, чтобы он не забирал его без покаяния – мужу стало легче. Но вскоре он заболел: «рак желудка». Год болел, но на покаяние не шел. Я продолжала со слезами молиться о спасении его души, молился отец Григорий, молилась Церковь… И вот уже врач говорит мне:
– Готовьтесь сами и готовьте детей. Муж Ваш скоро умрет.
Но муж мой и слушать не хотел о покаянии.
Я пошла к отцу Григорию, и со слезами просила его помочь, и говорила:
– Нет больше моих сил, помоги мне, батюшка.
Отец Григорий задумался, как бы решая в уме что-то. Потом, после недолгого молчания, сказал:
– Ну что ты хочешь?
Дорогие мои братия и сестры во Христе! Вдумайтесь в эти слова. Кто из нас может такое сказать? Да никто. Это может сказать человек, которого слышит Господь и Матерь Божия, и он уверен, что прошение его будет исполнено. Я же, в свою очередь, ответила:
– Я хочу, чтобы мой муж покаялся, причастился Святых Христовых Тайн и чтобы мы повенчались.
После этого я взглянула на лицо отца Григория. Никогда не забуду его выражения: в тот момент он как бы себя готовил на распятие. Потом он тихо сказал:
– Ну иди.
Благословил меня. Я вышла, и мысль пришла ясная такая: все будет, как просила, – по молитвам отца Григория.
Я пришла домой. Прошло несколько дней, и вот утром на первой неделе Успенского поста муж вышел из спальни, а я стала ему опять осторожно говорить:
– Муженек, покайся, давай я вызову священника, – и почувствовала, что он слушает меня. Я даже затаила дыхание, а он мне говорит:
– Думаешь, почему я слушаю тебя? Сегодня во сне мне сказано: «Иди исповедайся и причастись Святых Христовых Тайн».
Я от радости не знала, что мне делать.
Спрашиваю его:
– А кто тебе сказал?
А он мне отвечает:
– Я не видел никого, только слышал мужской голос.
И он сразу так изменился: одел крест, согласился исповедаться и причаститься Святых Христовых Тайн. Я вызвала священника. Это было в понедельник, на второй неделе Успенского поста. На следующей неделе, в понедельник, после праздника Успения Пресвятой Богородицы, нас по милости Божией повенчали в Смолинском храме, а в следующий понедельник муж тихо и мирно отошел ко Господу.
Благодарю Господа и Матерь Божию за их милость к нему и ко мне и благодарю отца Григория за его молитвы о нас.
После этого отец Григорий болел долго, никого не принимал – видно, страдал за молитвенное усердие о спасении моего мужа. Потом, слава Богу, отец Григорий выздоровел. Все молились за него, и Святая Церковь молилась за угодника Божиего.
Отец Григорий был очень терпеливый.
Я никогда не видела и тени недовольства на его лице. Он всегда выслушивал своих чад, зорко следил за их духовным ростом, и, когда я долго не шла к нему, он, дорогой мой духовник, бывало, подойдет к свечному киоску, где я работала в храме Смолино, и скажет:
– Так что же ты, Тамара, не идешь ко мне со своими скорбями и бедами?
Это был удивительный человек. Он жил для Бога и ближнего, отдавая все силы на служение Господу и людям. Он радовался с нами нашим радостям и скорбел вместе с нами, когда мы скорбели. Я благодарна Господу, что он мне дал такого духовного отца. Долгие годы по его молитвам Господь ведет меня по тернистому Божьему пути.
Сейчас я хожу на могилку к отцу Григорию и матушке Нине, как к живым, – все расскажу им…
Я верю, что они все слышат и молятся за меня, грешную, и всегда помогут своими молитвами в трудных моих делах духовной жизни.
Из воспоминаний Татьяны Русиновой.
Отец Григорий почти никогда и ничего не рассказывал о своем пребывании в ссылке на Колыме, о тех ужасах и страданиях, которым подвергался и он, и другие заключенные, если они только не принадлежали к уголовному миру.
Но вот однажды, в минуту какого-то особого расположения ко мне, наш разговор затронул тему его заключения, пребывания на Севере, тягот и мучений, которые обрушивались там на людей. Вот несколько фраз, которые вылились буквально на одном дыхании:
– Что там… У слабых или тех, кто не стоял за себя, отнимали еду, которую давали после работы. Ежедневное полуголодное, почти голодное существование и изнурительная работа быстро приводили к заболеванию «куриная слепота», которая была очень распространена в лагере. В сумерках, после работы, человек почти слепнет – не видишь, как проплывает мимо тебя твоя миска еды. Остаешься голодным. Утром – опять работа и повторение вчерашнего… К вечеру ты уже ни на что не способен, почти не можешь шевелиться. Таких сносили в специальный барак – барак смертников. Оттуда не возвращался никто.
Попал туда и батюшка. Казалось, это конец. Какие молитвы, какие обеты были принесены им Господу!
По Божиему промыслу он выжил, так как много его дел на земле было еще не выполнено. Он был нужен многим и многим людям для несения им слова Божия, для укрепления Православия, для служения тут, на земле, Господу нашему Иисусу Христу и Его Святой Православной Церкви.
Рассказывает Владимир Русинов.
Это было, когда батюшка Григорий служил в Петро-Павловском храме города Куртамыш.
Однажды мы приходим утром в храм – полно дыма, ничего не видно от плотной дымовой завесы, все черно. Вызвали пожарных, они в противогазах стали искать источник возгорания. Наконец выяснилось, что в алтаре крохотный уголек выпал из кадила и попал за ковер. Его не заметили и после службы все закрыли и ушли. Всю ночь за престолом тлел ковер и две половицы, однако Господь не допустил пожара.
Уже позднее пожарные говорили: «Видно, какого-то нужного бесам человека окрестил батюшка, вот они и навредили, но, по молитвам батюшки, Господь не допустил пожара».
Когда батюшку перевели из Нижнего Тагила в Курган, некоторое время служба происходила в поселке Рябково, где стоял старинный Свято-Духовской храм, который забрали позднее под кинотеатр.
Духовная атмосфера в Рябково была очень тяжелой, было много злобно настроенных людей к религии и, в частности, к отцу Григорию и его семье. Домишко, в котором их поселили, стоял предпоследним в односторонней улице на краю поселка. Дальше шли болота, кустарники, лесостепь. Когда кончилась регулярная служба в рябковском храме, вся нечисть ополчилась на отца Григория и его дом. Вечерами по огородам подползали бесноватые к самому дому, стучали в окна, грозили, кричали, чтобы он уходил отсюда, так как им тяжело от его молитвы.
Когда стали ставить молитвенный дом в Смолино, этим занимались заключенные по найму. Работа шла медленно и очень некачественно. Пришлось переделывать все с фундамента. Много сил на это положил и сам батюшка, и староста Василий Александрович, а также и мне довелось в этом поучаствовать.
Многие курганские верующие, узнав о строительстве молитвенного дома в Смолино, приходили на строительство, во славу Божию. Дом молитвенный был поставлен за одно лето. Руководил всем отец Григорий.
Воспоминания Жигулиной Нины Алексеевны.
Я, Жигулина Нина Алексеевна, живу в Кургане с 1967 года. За то, что я ходила в церковь и молилась Богу, мой неверующий муж очень меня притеснял, даже стал надо мной издеваться. Однажды он собрал все иконы в доме и хотел выбросить их с балкона.
Я все время плакала и просила помощи у Бога. Сходила в церковь, исповедовалась и причастилась, а муж озлобился окончательно.
Держа над моей головой нож, он кричал:
– С кем будешь?..
Я от отчаяния хотела броситься под поезд – и вдруг услышала как бы внутри себя голос: «Куда идешь? Что делаешь? Вернись!». Я вернулась и пошла в церковь, заливаясь слезами. Проплакала всю вечерню. Это заметил батюшка Григорий, подошел ко мне, спросил:
–В чем дело? Все ли благополучно дома? Останься после службы, поговорим.
Я ему все рассказала, он записал мое имя и сказал, что будет молиться за меня и мужа. А через некоторое время у меня произошли перемены. Муж очень изменился к вере, а сейчас он работает в церкви и стал молиться сам. Подобных случаев было в моей жизни много.
Отец Григорий обращал внимание на всех, все замечал и помогал всем.
Спасибо отцу Григорию великое.
Рассказ Валентины Косовских
К вере я пришла поздно. Запуганная руководительницей секты, в которую я попала, я была в смятении, в унынии от ее слов, что Бог мне не простит обращение к Святой Православной Церкви.
Я недоумевала, почему не простит, когда я много раз читала, что если человек и многократно согрешит, но раскается, то Господь прощает кающегося грешника. Встав на колени перед образом Иисуса Христа, я плакала и просила, чтобы Он послал меня к человеку, способному оказать мне помощь и духовную поддержку.
На следующий день я пошла к батюшке отцу Григорию, хотя раньше никогда у него не бывала. Принял он меня очень тепло, душевно. Расспросил обо всем, и, когда речь зашла о том, что «Господь не простит», батюшка так светло заулыбался и сказал:
– Да Вы даже не представляете себе, какая у Бога любовь и милость к нам, грешникам…
Слова его очень меня укрепили, придали силы, веру в спасение и, несмотря на сильнейшие и многочисленные нападки врага, помогли, по молитвам батюшки, мне выстоять.
Отец Григорий согласился быть моим духовным отцом.
Все верующие знали прозорливость батюшки. После очередного моего посещения, провожая меня, он неожиданно сказал:
– Береги ноги…
А я в то время искала себе валенки и прямо от батюшки проехала на рынок. Перед входом на рынок ко мне подошла женщина и предложила мне купить у нее валенки. Взглянув на них, мне почему-то не захотелось их покупать, несмотря на то, что она все снижала и снижала цену и предложила наконец продать совсем за бесценок. Но чем больше она мне их навеливала, тем сильнее у меня возникало внутреннее сопротивление. Я поняла, что тут мне еще помогает молитва за меня отца Григория. Валенки были явно не для добра…
В другой раз, провожая меня, он с великой молитвой в голосе сказал:
– Спаси тебя Господи.
Я уже знала, что он ни одного слова зря не говорит. Прихожу домой – звонок. Стоит знакомая, выдающая себя за верующую. По молитвенной защите батюшки я обращалась с ней очень осторожно, и впоследствии выяснилось, что не зря, так как она служила сатане.
Было и такое сказано мне отцом Григорием:
– Молись за спокойствие и береги дачу от пожара.
В тот же вечер выяснилось, что были худые намерения у людей совершить у меня поджог на даче, но я была как бы предупреждена и по молитвам отца Григория помешала совершиться страшному делу.
Отец Григорий и на будущее мне кое-что советовал и предупреждал. Пока это еще не исполнилось, но я уверена, что все так и будет, как он говорил. По молитвам отца Григория я теперь спокойнее, меня оставили мучения и колебания, и я всегда теперь говорю: «Слава Богу за все! Упокой, Господи, души усопших протоиерея Григория и матушки Нины Сергеевны».
Воспоминания Масленниковой Г.С.
Я познакомилась с отцом Григорием в 1960 году, когда он служил в Казанском храме города Нижний Тагил. Выросла я в поселке Пермской области, где церкви не было, и о вере православной, о Боге я ничего не знала. Окончив 10 классов школы, я переехала жить и работать в Нижний Тагил и вместе с родственниками стала ходить в храм. Появилась подруга, хорошо знакомая с отцом Григорием – Коробова Анна Михайловна. Она-то и представила меня отцу Григорию. Он очень тепло отнесся ко мне и через несколько дней принес мне Новый Завет и Псалтирь. Посоветовал, как нужно читать и молиться. Так я стала духовной дочерью отца Григория.
По молитвам батюшки у меня было сильное желание быть в храме, молиться бесконечно. Душа моя наполнилась любовью ко Господу. В духовных беседах с батюшкой хотелось слушать его поучения и наставления и тут же претворять их в дело.
После перевода батюшки в Курган, в Смолино, отец Григорий благословил приезжать к нему для духовных бесед, исповеди, за советом и благословением. Встречали нас, как дорогих гостей. Накормят с дороги, дадут отдохнуть, а вечером идем ко всенощной. Нина Сергеевна, как заботливая мать, беспокоится о нас – так всегда вкусно накормит, приготовит чистенькую, теплую постель…
Утром очень рано батюшка встает первый и уходит в храм. Потом и мы приходим – сначала на исповедь, а затем литургией причащаемся Святых Христовых Тайн. И так хорошо, так светло на душе, как в Пасху – уезжать не хочется.
Когда батюшку стали переводить из города в город, мы стали тоже приезжать к нему туда. Побывали и в Усть-Миассе, и в Шадринске, и в Куртамыше. Сначала я ездила к ним одна, а потом с мужем и двумя детьми. И всегда нам уделяли столько внимания! Перед обедом батюшка читает молитву, не спеша, со вниманием, благословляет стол и говорит:
– Пожалуйста, покушать.
За обедом идет тихая, спокойная беседа. Сам батюшка кушает очень мало, а матушка следит, чтобы все хорошо поели, были сыты. Делились всем, что им приносили – сразу на стол.
Перед отъездом батюшка еще раз обстоятельно побеседует с каждым, а потом – со всеми вместе. И обязательно подарит книжечку собственных трудов или тетрадь с духовными поучениями. Как он говорил: «Пища духовная».
