Елена Казанцева
Жених для неудачницы
– Не подходи, Ангелина, я всажу ей в шею укол и она сдохнет,– тихо говорит Стас, в его голосе слышится напряжение, а рука со шприцем перемещается то в сторону Ангелины, то к моей шее.
– Отдай мне девку, – свистящим шёпотом приказывает ему Ангелина, а потом как заорёт. – Девку отдал, придурок!!!!
– Сама ты дура, Ангелина! – не остался в долгу Стас.
Ангелина орет. Лицо ее становится багровым, на шее выступают красные пятна, она напоминает мне Фредди Крюгера, так и кажется, что сейчас у нее появятся металлические когти, и она зарежет ими Стаса. Вот теперь и не знаю, кого стоит больше бояться.
– Сначала ваша семейка мне вернет все ценности нашего прадеда Матвея Куприянова! – продолжает Стас нервным срывающимся голосом.
– Какие еще ценности?
– Все цацки, что на тебе одеты, все с гербом моего пра-прадеда, Это все наше! Деньги, золото, картины и твои бирюльки!
– С чего это ты взял? – Ангелина прищурила глаз и окинула Стаса надменным взглядом.
– Все наше, у меня есть доказательство, твой пра-прадед вор и убийца!!! – голос у Стасика срывается на визг.
– Это вы воры! Это все моё!– уже орёт Ангелина.
Краем глаза вижу, как сзади Ангелины поднимается очухавшаяся Людмила Васильевна, она хоть и помята, но ещё боеспособна. Словно воин ниндзя она тихо встает за спиной врага, а потом ловко бросается вперед, и хватает Ангелину за шею. Хоть ставки делай, кто из этих диких кошек победит. А Стасик трусит, рука его дрожит, и он не спешит на помощь матери. Две большие «панды» сцепились в центре комнаты, ловким движением руки и подсечкой Ангелина таки сбивает Людмилу Васильевну с ног, но и та не лыком шита. Она, падая, хватает мою мачеху за ворот и увлекает за собой, и они катаются по полу, сбивая мебель. У обеих уже порвана одежда, прически превратились в лохмы, макияж растекся, образуя черные пятна и подтеки на лице, но две ведьмы не отпускают друг друга, мутузя противнику бока. Стасик дергается, нервничает, каждый раз, когда его маман оказывается под Ангелиной, он пытается достать Ангелину ногой, но он не мастак драться, и та ловко изворачивается, успевая пнуть в отместку Стасика.
И тут появляется четвертый участник…
Вот уж кого не ждали так это ее!
В дверях появляется фигура массивная фигура Аллы Семеновны…
На миг полная и неуклюжая Алла застывает в дверях. Затем, с несвойственной ей стремительностью, бросается на дерущихся теток, и в один миг, одним удар повергает Людмилу Васильевну в нокаут.
Стасик дергается и нервно сглатывает, шприц в его руке дрожит, того и глади кольнет мне в шею.
И уже две фурии надвигаются на Стасика. Тот трясется, бледнеет, на его висках выступают бисеринки пота, руки начинают так трястись, как будто его разбил Паркинсон.
Я про себя молюсь, чтобы он с испугу не вколол мне эту гадость…
– Отойдите, дайте нам пройти,– он хватает меня за плечо и тянет на себя, видимо с испугу совсем забыл, что пристегнул меня наручниками к батарее.
– Отдай нам девку и вали,– надвигающиеся на нас фигуры Аллы Семеновны и Ангелины напомнили мне кадры из фильма «Кавказская пленница», где вот также Трус, Балбес и Бывалый плечом к плечу надвигались на героиню…
Мне было бы смешно, если бы не было так грустно.
Ангелина, потрепанная в бою, с наливающимся фингалом под глазом, и Алла Семеновна большая, как танк, они медленно, шаг за шагом приближаются к нам. Стасик наперевес со шприцом кинулся на этих разъяренных фурий, первый же удар в челюсть сбил его с ног, а Алла Семеновна схватила со столика огромный и тяжелый телефонный справочник и со всей дури ударила поверженного Стасика по голове…
Все! Стас упал. Не вижу что там с ним, все пространство занимает Алла Семеновна. Она пытается отодрать мою руку от батареи, я кричу от боли, но браслет не снимается.
Наконец Ангелина в штанах Стасика находит заветный ключ.
– Фредди Крюгера – персонаж фильма «Кошмар на улице вязов»
Глава 31 Опять меня похитили…
Ключ от наручников найден, Ангелина с какой-то подленькой ухмылкой подходит ко мне. Я чувствую подвох, но пока не знаю, что от нее ждать.
– Ну что, маленькая дрянь, набегалась, вот так и знала, что ты к мужику в Москву побежала, вот не зря я за ним следила…
Мне как то странно, слушаю и сама себе не верю, у нее с логикой видимо совсем плохо, ну как бы я побежала к мужику, который меня тут же приковал наручниками к батарее.
– А Стасик то затейник, наверное, любит жесткий секс, наручники, мммм, – плотоядно улыбается Ангелина.
– Да, встретились бы мы с ним при других обстоятельствах, могли бы поразвлечься,– вторит ей толстая, похожая на бегемота, Алла Семеновна, щуря свои заплывшие жиром глазки.
Фу, мне даже представить это противно…
Почему-то в голову вдруг приходит видение: Алла Семеновна в латексном костюме с наручниками в руках, и Ангелина в черной коже с хлыстом. Фу, на миг стало смешно, но только на миг.
У меня холодный пот от страха бежит по спине, ведь там в сарае мне пообещали закопать меня заживо, хоть и нет с ними сейчас Семена, но не факт, что они этого не сделают сами.
– Может, заберем и его с собой, – Ангелина кивает на поверженного Стаса. – Потом развлечемся.
– Неа, я его приложила хорошо, ему только в больничку,– обнажая мелкие зубы, смеется Алла, а мне становится жалко Стаса. – Я так саданула его по голове, что теперь он долго ничего не сможет.
И она ржет захлебываясь собственным смехом, кашляет и снова ржет, она похожа на самку тарантула, что сжирает самца после спаривания. Мне противно на них смотреть, но я пленница, и сбежать не могу.
Алла достает из кармана куртки бутылку, откупоривает ее и подает мне: Пей!
Я пытаюсь сопротивляться, стискиваю челюсти, но разве можно бороться мне, в которой едва пятьдесят килограмм наберется, с железной стопудовой «леди». Она разжимает мои челюсти своим железным захватом, даже не обратила внимание на то, что я укусила ее за палец, и вливает бесцветную жидкость мне в рот. Давлюсь, пытаюсь выплюнуть, но это мало помогает, часть жидкости все равно попадает в пищевод, и через полчаса мое сознание затуманивается, засыпаю…
Очнулась в машине.
И опять у меня дежавю.
Меня связали и положили на дно, мой рот заклеен скотчем, сверху прикрыли мое тельце какой-то рыхлой тканью, сквозь которую просачивается свет, видимо, они вынесли меня спящую и погрузили в машину.
Слава богу, у Аллы Семеновны универсал, в багажнике много места, и много чего набросано, меня поместили среди каких-то тряпок, свертков, мешков. Лежать не так больно, как в багажнике седана, не так пыльно, и даже мягко, а сквозь ткань видно свет. Меня опять куда-то везут…
Стараюсь ни чем не выдать, что я очнулась, чтобы опять не влили очередную дозу гадости, а сама стараюсь прислушаться к шуму за окном, вдруг что-то подскажет, где мы.
Но слышно только, как шины шуршат по асфальту, мимо нас проносятся машины, обе фурии молчат, никаких комментариев, ни одного слова, словно они объявили обет молчания.
У меня все повторяется, меня похищают в третий раз…
Снова накатывает сон, и я забываюсь на короткое время…
Временами выпадаю из небытия, каждый раз просыпаясь, чувствую, ход времени, солнце все ниже и ниже, ткань от тряски чуть съехала, и я чуть-чуть вижу, но только верхушки деревьев, да кузов грузовиков, что проносятся мимо.
Через некоторое время ход машины замедляется, и вот мы уже едем по проселочной дороге, у меня мурашки бегут по телу, в голове всплывают воспоминания о сарае, и обещании прикопать меня где-нибудь живьем.
В животе скручивается тугой болезненный узел, от страха тошнит, и мне становится совсем не по себе, рот заклеен, я могу просто задохнуться, если меня стошнит.
Но еще больше пробирает от одной мысли быть похороненной заживо, волны страха накатывают, как волны во время шторма, холодный пот течет по спине, рубашка на мне уже мокрая, неприятно липнет к телу.
В какой-то момент мое сознание опять отключается, и прихожу в себя уже в подземелье!
Страх пробирает до костей.
Глава 32 Отчаянье
Прихожу в себя, темно, сыро и пахнет плесенью…
Страх заползает под кожу, его холодные щупальца проникают в сознание, в голову лезут страшные мысли, а вдруг эти две разъяренные фурии похоронили меня заживо, ведь обещала же Ангелина. Я умру, и никто, никто не узнает, где я похоронена…
А как же мама, бабушка, Денис!!! Денис! Он точно будет искать, но как он сможет меня найти, если я ему даже смс не скинула, с кем пошла и куда? Боже, какая я глупая!!!!
Меня накрывает паника, и когда уже мне становится совсем плохо, когда паника накрывает меня с головой, как накрывает морская волна в момент прилива, вдруг включается свет.
И тут понимаю, где я! Это подвал в садовом домике Аллы Семеновны! Я столько раз спускалась сюда за банками консервированных овощей и фруктов, вон на той полке стоят огурцы, а прямо передо мной банки с вареньем, в углу свалены мешки с картошкой. Под потолком горит тусклая лампочка, меня просто бросили на пол, даже не развязав. От сюда сбежать не возможно, кричать тоже бесполезно, яма глубиной метров пять, со всех сторон бетон, вверху толстый деревянный пол.
Как только включился свет, услышу скрип половиц над головой, в подвал спускается грузная Алла Семеновна.
Еще немного и я увидела на верхних ступенях ее ноги копытца в ярко-красных атласных тапках с опушкой. Она не спешила, передвигалась осторожно, словно боялась упасть. Сколько себя помню, Алла Семеновна никогда в подвал не спускалась, здесь бывала я, ее сынок, да еще работница, что на лето нанимали ухаживать за хозяйством.
Наконец Алла Семеновна сползла с последней ступеньки и предстала передо мной как грозный янычар, стоит, широко расставив толстые слоновьи ноги, уперев в бока руки, голову наклонила вправо и рассматривает меня как зверюшку на арене цирка, хотя скорее в клетке зверинца.
– Ну, девка, ты даешь, никогда не думала, что у тебя ума хватит все это провернуть, ну теперь тебе надо будет кое-что обратно вернуть,– говорит Алла Семеновна, а сама рукава закатывает, как будто в рукопашную собралась идти.
– Что вернуть, говорите яснее….
– А то, тварь ты, моего сына посадили за твое похищение…
– Так он похитил меня вместе с мачехой моей и отчимом, и удерживал.
– Нет, голуба, так не пойдет, сейчас ты возьмешь бумагу и напишешь, что претензий к моему сыну не имеешь, и когда его выпустят из-под следствия, я, возможно, выпущу тебя.
Я смотрю на эту глупую бабу, которая так любит своего сыночка, что готова сама пойти на преступление, и не понимаю ее действий. Ведь если меня сейчас ищут, то мое заявление в полицию вызовет много вопросов. О чем она только думает. Но я ей этого не говорю, на все соглашаюсь, лишь бы получить свободу. Хотя о чем это я? Какая свобода, им нужны деньги, они ни за что меня не выпустят по доброй воле.
– Несите бумагу, я все подпишу.
Мне надо вырваться любимыми способами отсюда. Но тут слышу еще шаги, в подвал спускается Ангелина, и тут до меня доходит, что все самое страшное впереди.
– Ну что, падчерица, набегалась, ведь сразу сказала, что моя возьмет, не надо было убегать.
– И вам здравствуйте, Ангелина Владимировна, так как то не сложилось у вас, замуж мне идти теперь не за кого, жениха то вон, посадили.
– Ну, это поправимо, сейчас Алле бумагу подпишешь, ей адвокат уже давно документ составил, там глядишь жениха выпустят, – Ангелина ядовито улыбается, ее глаза остаются холодными и злыми, так и «буравят» мою бедную шкурку.
– А если я не хочу замуж?
– А кто тебя будет спрашивать, будешь артачиться, мы тебя с Аллой прямо тут прикопаем, лет через пятьдесят найдут, – и они ржут, смех у них страшный, это смех двух гиен, перед тем как они бросятся убивать загнанного зверя.
Мои тюремщицы «побеспокоились» обо мне, мне кинули в угол старый матрац, рядом поставили ведро справлять нужду и ящик – импровизированный стол. Мои руки сковали наручниками, через которые продели цепь и прикрепили к балке. Мне отсюда не вырваться!
Страшно принимать пищу из их рук, еще страшнее пить воду, но пить ужасно хочет.
Мои вещи мокрые от пота и грязи стоят на мне колом, тело постоянно чешется, волосы слиплись и висят сосульками. Но это ерунда по сравнению с тем, что меня может ожидать в руках этих двух злых баб.
Через полчаса мне сделали импровизированный стол из ящика, принесли бумагу и ручку, и Алла подсунула мне под нос бумагу от адвоката, как и что нужно написать, чтоб ее любезного сыночка выпустили.
Пишу под диктовку, а у самой мысли носятся как стадо антилоп, вот сейчас напишу эту бумагу, через день два они вытянут Витьку из тюрьмы, пусть неделя на все остальные дела, но как только поставлю подпись под брачным договором, я им больше не нужна. И что со мной сделают эти две мегеры? Может то, что сделала Ангелина со своим отцом, моим дедом. А может и хуже.
Главное, что никто не знает где я! Для них нет ни одной подсказки. А мои похитительницы теперь на стороже, мне удалось сбежать дважды, теперь они меня не отпустят.
А еще я знаю тайну Ангелины, за эту тайну она меня убьет, это я ощущаю кожей, она смотрит холодно, оценивающе, как будто пытается разобрать мое тело по частям, они вместе с Аллой Семеновной страшные люди, смотрю на них и понимаю, что убийства для них не впервой….
И понимаю умом всю безвыходность своей ситуации.
Одна надежда – меня должны найти! Нет, просто обязаны! А мне нужно тянуть время.
И решаю, что лучше умру, чем буду есть ту гадость, что они мне приносят, а главное не пить воды, в воду легко могут подмешать наркотик, и пока соглашаться на все, тянуть время, и надеяться, что меня найдут.
Глава 33 Денис!!!
Я не знаю, сколько уже сижу в этом подвале, может день, а может два, а может уже и неделю, здесь не заметно течение времени.
Раз в день ко мне спускается Ангелина, приносит в миске кашу и меняет ведро. Все это делает с брезгливым выражением на лице.
Она проверяет крепость моих оков, дергая цепь, к которым прикреплены мои наручники, меня при этом вздергивает вверх, выворачивая суставы, как бы не старалась сдержаться, слезы наворачиваются на моих глазах, и я непроизвольно вскрикиваю.
А Ангелина, получив порцию удовлетворения от моих страданий, удаляется победным шагом.
Чтоб ты хоть раз, спускаясь сюда, навернулась с лестницы!!!
Все эти дни не вижу солнца, даже лучика его, не понимаю, сколько прошло дней, потеряла счет часам, в моей темнице светит только маленькая тусклая лампочка высоко под потолком. Изредка ее выключают, и так я понимаю, что ко мне больше никто не спуститься.
Страшные мысли закрадывается мне в голову!
Меня здесь похоронят!
Тут никто никогда не найдет!
И я не увижу больше никогда солнечного света, голубого неба, как меняются времена года и с ними меняется земля вокруг! У меня не будет будущего, о котором я мечтала.
А ведь почти уже получилось, если бы тогда не сглупила и не пошла со Стасом!
Я больше никогда его не увижу Дениса, маму, любимую бабушку, от этих мыслей наворачиваются слезы, но не буду плакать, не доставлю этим мегерам такого удовольствия. Эти две злобные тетки, не знающие любови, не дождутся от меня слез. И все-таки я тихонько плачу.
В один из таких тоскливых дней скрепят ступени, и ко мне в подвал кто-то спускается. Каково было мое удивление, когда я поняла, что на сегодня мой посетитель – Витька. Он сильно изменился, толи осунулся, толи больше похудел, вдруг стал похож на тень (тень отца Гамлета), волосенки поредели, под глазами залегли тени, на лице видны стали следы побоев (когда только успел), его взгляд холодный, какой-то жесткий, в презрительно прищуренных глазах – ненависть.
– Ну что, сука, отбегалась, – эти слова он просто выплюнул мне в лицо.
Витька стоит возле лестницы, не приближаясь ко мне, видимо хорошо запомнил нашу последнюю встречу, слова как пули вылетели из его рта.
– И тебе, Виктор, здравствуй.
– Что мне твое «здравствуй», у меня по твоей милости два ребра сломано, нос и нет двух зубов, – Витька говорит, шепелявя, значит все-таки достала я его тогда.
– А я то думаю, чего это ты во внешности поменялся как-то, возмужал, да ты не переживай, шрамы украшают мужчину, – смотрю на этого щуплого паренька, и сама себе удивляюсь, чего это я его сразу не отлупило, могла и охоту жениться так отбить.
– Да я работы по твоей милости лишился, чуть уголовником не стал, – Витька сверкает злыми глазенками, брызжет слюной.
– Какие твои годы, станешь еще, да и что там за работа то у тебя была, мальчик на побегушках.
Да ты, да ты…– у недалекого глуповатого Витька слова закончились. – Сука!
У Витьки краснеет лицо, он брызжет слюной, но подойти близко боится, в его позе угроза, крепко сжаты кулачки, того и гляди бросится, но поорав на меня, он убегает наверх, видимо побежал мамочке жаловаться.
А на меня накатила тоска! Ведь Витька отпустили, а это значит только одно – мои дни почти сочтены, сейчас меня заставят поставить подпись под брачным договором и все. На душе тоскливо, безысходность, все определено наперед, а мне остается только проклинать деда, которого я не знала. Именно из-за его решения я лишилась матери, жила всю жизнь прислугой у его старшей дочери, не видела ни детства, ни юности, и сейчас из-за его глупого завещания лишусь жизни….
Так и сидела, оплакивая свою судьбу, когда услышала наверху топот и гам, грохот. Непонятная возня, дверь в подвал распахивается, и грузная Алла Семеновна что- то вволокла внутрь, это что- то падает вниз по ступеням. И тут я понимаю, что это Денис!
Его волосы в крови, царапины на лице и плече, рубашка расстегнута и выпачкана кровью. Я в ужасе, тянусь к нему, но цепи, которой я привязана, не хватает, мне не дотянуться, могу лишь дотронуться до его ноги. Слышу разговор через плохо закрытую дверь подвала.
….этот следил за домом, небось ухажер…
…надо его кончать…
…когда стемнеет…
…вырыть яму…
У меня холодеет спина и руки, капли пота выступили на лбу, ладони и подмышки стали мокрыми. Боже, я боялась за свою жизнь, теперь боюсь за его жизнь!
Я готова на все, только бы он жил!
Пытаюсь тормошить его, но он не открывает глаза!!!
Слышу, как хлопнула входная дверь, кто-то подходит к двери в подвал и крепко ее запирает.
Темно, свет лампочки очень тусклый, на грязном полу вижу бледное лицо своего любимого, слезы бегут по моему лицу, слезы отчаянья …
– Не плачь любимая, я еще не умер, – подскакиваю не то от радости, не то от испуга, чуть не заорала.
– Ты жив? – хрипло спрашиваю, голос предательски сел, почти сиплю.
– И практически здоров, – слышу знакомые вибрации, от них по всему телу катиться приятная дрожь, внутри разливается тепло, и коленки предательски дрожат.
– А как ты тогда…
– Прикинулся, что меня эта дура толстая контузила, иначе бы не оказался здесь, нам надо было найти место, где они тебя держат, – и он перекатывается на другой бок и салится.
Он смотрит на меня своими глазищами, в темноте подвала они кажутся темными, но такими родными и любимыми, и улыбается. И мне так становится хорошо, как будто в мой страшный подвал заглянуло солнце, и теперь страшно уже не будет.
С его появление пришла надежда, надежда на то, что мы выберемся.
– А как вы догадались у кого я?
– Это долгая история, – и он сел, потирая шишку на голове.
Усмехнулся и начал рассказывать.
Глава 34 Рассказ Дениса
Денис привстал, полностью разогнуться у него не получилось, балки погреба не были насчитаны на его рост, поэтому ему пришлось перебираться ко мне почти ползком. Он сел рядом, обняв меня и поцеловав в макушку, и стал рассказывать, перебирая своими пальцами мои волосы, а я сидела с открытым ртом и слушала. И только теперь поняла, сколько хлопот, тревог доставила близким мне людям из-за своей беспечности.
– Хватились мы тебя к обеду, когда я тебя не нашел, то стал звонить, но твой телефон был выключен. Я точно знал, что этого не может быть, ведь проверял зарядку твоего телефона каждый день, и был уверен, что ты его не при каких обстоятельствах не выключишь, как мы и договаривались. Позвонил Руслану, мы попытались искать тебя своими силами, но у нас не получилось.
– Это моя вина, что ушла со Стасом и не позвонила, не поставила тебя в известность.
– Не вини себя, Полина, ты еще молода и не знаешь, на сколько люди могут быть коварны. Мы с Русланом решили подать заявление в полицию, но у нас не приняли, резонно решив, что ты взрослая девушка и могла просто уехать. У нас не было выхода, через Руслана вышли на его контакты в силовых структурах, там нам помогли достать записи видеонаблюдения на входах в парк, где ты ждала меня. И вот на одной из камер я тебя и заметил. Так мы узнали, в какую сторону ты ушла, и нас были фото людей, с которыми ты ушла. Пришлось напрячь всех поисковиков, мы ходи с фото и опрашивали все мелкие магазины и кафе в округе, тут то нам и рассказали в одном кафе, что видели тебя, ты пришла с пожилой женщиной и молодым человеком, что тебе стало плохо и молодой человек вынес тебя на руках бес сознания.
– Они опоили меня какой-то наркотой…
– Да, малыш, мы это тоже поняли. Параллельно искали тех людей, по фото и видео я сразу понял, что это были твои знакомые, ты не могла уйти с малоизвестными людьми. Поэтому искали в ближнем окружении твоих родственников. И нашли Станислава и Людмилу Васильевну Серебряковых. Уж не знаю, как они были связаны с твоим наследством, но мы давно поняли, что вертится все вокруг этого.
– Они сказали, что это они должны наследовать эту коллекцию картин, а еще говорили про какое-то золото и драгоценности.
– Да, все преступления всегда свершаются ради корысти, так было с незапамятных времен, мне жаль, что ты попала под эту раздачу. Не сложно было выяснить наличие квартиры у Серебряковых в Москве, было бы сложнее, если бы они квартиру арендовали. Поэтому сразу поехали по этому адресу, в надежде тебя найти. Вызвали наряд полиции, вошли в квартиру, и тут нас ждало сюрприз. На полу лежал Станислав, а рядом сидела в крови Людмила Васильевна, а у батареи мы нашли наручники. Весь стол завален упаковками психотропных препаратов, шприцами, и таблетками неизвестного происхождения. Станислава с его матушкой увезли в больницу, допросить их не удалось, потом выяснилось, что он получил очень серьезную травму головы, а его матушка поехала в психиатрическую клинику, у нее буйное помешательство, она все твердила о золоте, бриллиантах и деньгах. Квартиру обыскали и нашли следы твоего пребывания, но сыщики почему-то решили, что это ты нанесла эти травмы Станиславу и сбежала.
– Нет, не я, это Ангелина с Аллой Семеновной приехали к Станиславу и устроили все это.
– Да, ты не переживай, мы то это сразу поняли, у тебя бы сил не хватило справиться со здоровым мужчиной, плюс с его матерью. Что, вернее всего это сделала Ангелина, которая тоже неустанно тебя искала, и пока горе сыщики искали тебя по Москве, мы с Русланом рванули за Ангелиной. Перерыли ее связи и вспомнили, что ты рассказывала про дачу Сидоркиных. Стали следить за дачей. Никаких результатов, а тут вдруг появляется в полиции Алла Семеновна с адвокатом и с твоим заявлением, мы сразу поняли, что ты у них. Но где тебя держат, мы не знали. И тогда мы с Русланом пошли на хитрость (хотя не факт, что у нас бы получилось), но я себя обнаружил, Алла Семеновна бросилась в атаку, пришлось разыграть раненого бойца, и вот я здесь.
– Ты рисковал!
– Иначе мы бы тебя еще долго не нашли, а без доказательства, что ты у них, Руслан не мог пойти в полицию, – я смотрю на своего героя с благодарностью и любовью, он как верный рыцарь, рискуя собой, бросился спасать меня.
–И как нам выбраться? – и тут до меня дошло, что мы теперь вдвоем заперты в душном погребе, без помощи извне нам не выбраться.
– Будем ждать! – спокойно сказал Денис и погладил меня по голове.
Он опять крепко меня обнял, и слегка поцеловал, дотронулся так осторожно, словно тут сижу не я, а дорогая китайская ваза эпохи Мин.
– Как ждать, чего?– удивленно спрашиваю.
– Неужели ты думаешь, Руслан бездействует? – мне бы его спокойствие и уверенность.
– Ты ранен, тебе нужна помощь, тебе нужно обработать раны и перевязать, – осматриваю его, осторожно касаясь ран, он шипит, когда я пытаюсь смахнуть с его волос труху и мелкий мусор.
– Успокойся, это просто царапина, в детстве я больше шрамов получал, – смеется Денис, но сам слегка отстраняется, ему больно, но он не подает вида.
Денис вселяет в меня надежду, рядом с ним мне хорошо и спокойно. С ним меня не обидят! Пусть теперь только попробуют, у меня есть защитник.
Но главное – его не связали!
У нас есть возможность дать им отпор! Об этом я и говорю ему. Но он в ответ только смеется и называет меня «маленьким воином».
Нет, я не воин, а зайка трусиха, еще час тому назад умирала, думая о своем будущем, готовилась к страшной смерти, только появление моего защитника в этой тюрьме дало мне надежду на жизнь, влило в мои жилы силы и уверенность.
Денис с ужасом осматривает мою «тюрьму»
– Как ты смогла провести здесь несколько дней, – он сжимает мои руки.
Да и как тут не прийти в ужас от этой ямы сырой и холодной, помещения с мышами и пауками, еды и воды в ограниченном количестве, душно, воздух попадает сюда только через маленькое вентиляционное отверстие, количество воздуха не рассчитано на человека, запертого здесь.
Небольшое количество еды и воды мне, конечно, приносили, но я боялась, что меня отравят, поэтому кроме хлеба ничего не ела. Хотя умереть заживо похороненной еще страшнее.
Чтобы хоть как-то утолить жажду, вскрывала бутылки с соком, что стояли на пыльных полках, это заменяло мне воду, при помощи железки, откупорила банку с лечо, это было мне едой. Даже радовало немного, что у Аллы Семеновны не нашлось сарая…
Глава 35 Руслан спешит на помощь
Мы старались сильно не шуметь, сидели как мышки, и все же вызвали у Аллы Семеновны подозрение. Не прошло и часа, как дверь в подвал заскрипела, и на верхних ступеньках показались ноги – копытца в бархатных тапочках с опушкой; из распахнутой двери внутрь темного подвала заструился свет солнечного дня; наша тюремщица спускалась проведать нас, полы ее шелкового халата подметали грязные ступеньки, она осторожно переставляла ноги. Так и хотелось пожелать ей упасть и сломать себе ногу. Денис быстро упал на пол, изображая обморок.
– Чо, твой дружок до сих пор в отключке? Здорово же я его кулаком приложила, правая рука у меня самая крепкая,– заржала, как гиена в саванне, Алла Семеновна, – я тут вам водички принесла, пейте.
С этими словами она поставила на ящик, который заменял мне стол, бутылку с водой. Странная забота о своих заключенных, я тут не один день, и за все время мне дали воды пару раз, приходилось вскрывать банки с соком, этим и жила, благо продуктов питания вокруг было великое множество.
Алла Семеновна еще раз внимательно посмотрела на Дениса, и, удовлетворившись, видимо, что клиент скорее мертв, чем жив, и находится в бессознательном состоянии, повернулась и стала подниматься по лесенке, ступени жалобно стонали под ногами толстой бабы, дверь снова скрипнула, свет исчез. Под потолком мигнула тусклым огоньком лампочка, шаги нашей тюремщицы удаляли, пол постанывал от ее тяжелой походки, сверху сыпалась труха и побелка.
Денис быстро вскочил и протянул руку к бутылке.
– Стой, не пей!
– Что такое, Поля!
– Вода, скорее всего, отравлена!
– Почему ты так решила?
– Вчера подписала им бумаги на брак с Витькой. Они все уже оформляют, больше я им не нужна, от нас просто избавятся. Ангелина отравила своего отца, яд брала у Аллы, Алла Семеновна и готовила тот яд.
– Да мы просто попали в подземелье каких-то «Черных вдов», прям мороз по коже.
– Они хуже, на много хуже…
Мы попили сока из моих запасов, этим было не напиться и пить хотелось еще больше, но воду пришлось вылить.
Время тянулось очень медленно, мы даже успели немного вздремнуть, когда наверху послышалась возня, крики, стали падать предметы. По дощатому полу застучали каблуки, сверху на наши головы сыпался мусор. Сквозь двери мы слышали вопли Аллы Семеновны, она орала как раненая бегемотиха в болотах Нила, отборный мужской мат, визгливый крик Витька, вой Ангелины. Шел штурм садового домика спецназом. Через несколько минут открылась дверь подвала, и сюда ворвался Руслан, за ним спускался одетый в камуфляж боец.
– Живы!
– Привет Руслан!
Мы обнялись, боец снял с меня наручники и убрал цепь, я слишком долго сидела в темнице, поэтому едва могла передвигать ногами, Денис легко подхватил меня на руки и вынес из подвала. Яркий свет ударил в глаза, заставив зажмуриться, первые минуты лишь тени скользили передо мной, но вот зрение вернулось, немного размялись ноги, и я могла дальше двигаться самостоятельно. Мы прошли через кухню и гостиную в дачном домике, пришлось перешагнуть через Витьку, лежащего на полу лицом вниз в наручниках, он отчаянно чертыхался и матерился; рядом, раскинув толстые ноги, сидела Алла Семеновна, один глаз у нее заплыл, вид она имела очень потрепанный, руки ее были скованны наручниками. В большом зале на диване сидела Ангелина, растрепанная, злая, она орала матерные слова, и пыталась пнуть ногой бойца, который ее охранял. Увидев нас, она с ругательствами бросилась к дверному проему, но один из спецназавцев ловким приемом повалил ее на пол. Ну, Ангелину было не унять, она орала, царапалась и старалась укусить бойца за ногу.
Как уж там дальше было, мы не стали досматривать эту комедию с Ангелиной в главной роли.
Впервые за много дней я оказалась на улице, вдохнула свежий воздух, и у меня закружилась голова, если бы Денис крепко не держал меня, я бы, наверное, свалилась в глубокий обморок.
Вокруг участка было столпотворение; вряд выстроились полицейские машины с включенными мигалками, вокруг забора стояли десятки любопытных соседей, каждый, с надеждой увидеть что-то интересное, пытался заглянуть за забор. Разглядеть что-нибудь, а потом разнести новости по соседям, но толпа омоновцев с оружием оцепила участок, они оттесняли народ от ограждения, не давая любопытным проникнуть внутрь.
На выходе из калитки нас уже ждала скорая помощь, и стояла мама! Мама!
Я бросилась к ней, раскинув руки, обхватила ее, обняла, прижалась к родному человеку. И мы долго стояли так и плакали, пока врач скорой не поторопил нас. Нас увезли в больницу: меня, Дениса, с нами ехала мама, а Руслан остался разруливать ситуацию.
В больнице нас с Денисом разместили в коммерческих палатах, шикарные апартаменты с собственным душем, телевизором, и питаем не хуже ресторанного. Постарались родители Дениса. Обследование было коротким, у Дениса нашли легкое сотрясение, раны и ушибы, а у меня было обезвоживание, большая потеря веса и побочные реакции на психотропные препараты, которые вводили мне Стас и Алла Семеновна.
