Елена Журек
Архетипы в сказках Х.К. Андерсена
Девочка со спичками, или Огонь одиночества внутри
Для меня это самая красивая, трагичная и любимая сказка. В ней море грусти, океан слез и бескрайняя пустыня поэтичности смерти.
Только Андерсен мог так тонко и бережно описать бесконечно трагичный момент ухода из жизни ребенка.
В этой сказке, как и во многих других, раскрывается тема обездоленности и ее последствий.
В книгах серии «Архетипы в сказках» мы часто говорим о базовых потребностях, которые так необходимы для развития психики ребенка. В каких-то сказках видим, как малышу не хватает безопасности, в других – любви, в-третьих – принятия.
А в этой сказке… а девочке со спичками не досталось ничего!
Когда со студентами или клиентами поднимаем тему самоидентификации, я повторяю и повторяю фразу: РЕБЕНОК ЗНАЕТ, ЧТО ОН ЕСТЬ, ТОЛЬКО ОТРАЖАЯСЬ В ГЛАЗАХ МАТЕРИ.
Мама меня видит – значит я существую! Я в этом мире.
Это основа. Это НАЧАЛО. Начало развития личности.
У малышки из сказки нет мамы. И нет замещающей фигуры: бабушки, сестры… нет никого, кто бы ее увидел! Ее словно не существует.
Люди, события, жизнь есть, а ее в ней нет.
Согласитесь, это очень жуткое ощущение, когда ТЕБЯ НЕТ.
Клиенты нередко рассказывают о таком страшном состоянии в момент, когда их бросают. Причем не только близкие, любимые, но и подруги, начальник и даже тренер или домработница.
Они описывают это состояние словами: я словно исчезаю, распадаюсь, как облако в небе, или меня будто затягивает в темноту, откуда нет возврата.
Вы скажете: но клиенты же выжили и даже до психолога дошли. Почему девочка умерла?
Потому что в жизни клиентов было, за что зацепиться. Как минимум крыша над головой. Теплая постель и еда.
Психика готова замереть и подождать того, кто ее пробудит. Того, кто увидит, заметит и положит тем самым начало развития.
Но пока она ждет, очень важно, чтобы физическое тело было обеспечено хоть маломальской безопасностью.
А у малышки из сказки даже крошки этой безопасности не было.
Она не могла вернуться домой без гроша – отец убьет ее! Да и дома холодно так же, как и на улице. Конечно, в доме есть крыша над головой, но холод достает и там, ветер залетает, хотя все щели они заткнули соломой.
Прошел весь день, и ей не удалось продать ни спички. Денег совсем не было.
В свои последние минуты жизни девочка, через видения, говорит о своих потребностях. Таких простых для обычного человека и таких недоступных для нее. Чуточку тепла. Кусочек еды. Это не желания – это потребности. Потребности, категорически необходимые для выживания.
… девочке казалось, что перед нею пылает свеча. Но она была странной: ей почудилось, что она сидит возле огромной железной печи. И пылающий огонь согревал ее!
…Показалась комната с большим столом, украшенным белоснежной скатертью. На нем стояла дорогая фарфоровая посуда, жареный гусь с черносливом и яблоками. Какой же аппетитный запах исходил от него! Вдруг этот гусь с вилкою и ножом в спине поднялся и, переваливаясь, побежал прямо к девочке.
Ах, если бы эти потребности были закрыты… то тогда… тогда появились бы и желания. То, что уже способствует развитию.
…Девочка зажгла вторую спичку и оказалась под украшенной елью, которая была наряднее, чем рождественская елка в окне дома богатого купца. Она светилась тысячью огоньков, среди ветвей висели цветные картинки, какие девочка видела только в витринах магазинов. Но как только она протянула руки к елке, спичка потухла.
…Она вновь зажгла спичку о стену. В освещенном пространстве появилась ее бабушка, ласковая и кроткая.
Ведь все, как у младенцев. О чем они плачут? Что требуют, отчаянно крича?
Сначала о помощи в терморегуляции тела. Им или холодно, или жарко. И то, и то – угроза жизни. Затем еда. Без нее тоже не выжить.
Укутали, накормили. Чего же еще ты требуешь плачем?
А вот теперь, когда физические потребности закрыты, психика требует развития.
Возьми на ручки! Пока я был в животе, то «считал», что я и мама – это единое целое. Потом нас разделили. Физически! И я еще не привык, что самой важной части меня нет рядом постоянно! Так что, пожалуйста, держи меня на руках как можно чаще, чтобы не было так страшно. Чтобы я постепенно привыкал, что мы с тобой – это два человека, и не чувствовал себя отрезанным ломтем.
Посмотри на меня и улыбнись! Тогда я узнаю, что я есть и я любим.
Спой песенку! Тогда я узнаю, что важен – ведь ты поешь только для меня. А еще я буду знакомиться с миром звуков, а значит развивать свой аудиальный канал восприятия.
Поиграй со мной в игрушки! Опять же про мою важность – потому что время и внимание мамы принадлежит мне плюс развитие визуального и кинестетического канала восприятия. Они, хорошо развитые, очень повысят мое качество взаимодействия с другими людьми, миром и помогут в обучении.
Вот, о чем плачут младенцы.
Вот, что отчаянно требуют, ударяя децибелами нам по ушам в борьбе за свое выживание, – это раз, и развитие – это два.
А если плакать некому?
Как в той присказке: «бабушка спрашивает у внучки: Машенька, чего ты плачешь? Машенька: бабушка, отойди. Я не для тебя плачу, а для мамы».
Конечно, если нет мамы, будет в итоге плакать бабушке. Или воспитательнице в детском саду.
Но если нет никого или никто не реагирует (что одно и то же), то со временем плакать перестанет. Замрет в надеже, что кто-нибудь когда-нибудь заметит.
А если так и не заметит – то итог описан в сказке. Да и не сказка это вовсе, а жестокая быль.
В морозное утро в углу за домом так и сидела девочка с красными щеками и застывшей на губах улыбкой. Она умерла в последний день уходящего года. Ее маленький труп освещался новогодним зимним солнцем. В руках ее были спички, одна из пачек почти полностью сгорела.
А знаете, что еще удивительного есть в «Девочке со спичками»…
Удивительно то, что Андерсен, не зная нейрофизиологии мозга и этапов смерти при переохлаждении, описал их с потрясающей точностью.
Вначале, когда холод подкрадывается, происходит спазм мышц шеи и плеч. Мы непроизвольно прячем шею, пытаясь согреть кровь, идущую к мозгу.
Если охлаждение продолжается, то гипоталамус дает команду к сокращению капилляров кожи и конечностей, чтобы уменьшить поверхность, которую необходимо согревать. И тогда руки и ноги начинает ломить от холода, и они синеют.
Потом тело начинает трясти – это попытка согреться с помощью частых сокращений мышц.
Если попытки тщетны – работа сердца, мозга, метаболизм всего тела замедляется. Мозг испытывает кислородное голодание и начинает «плыть».
Приходит состояние апатии и сонливости.
Кровь загущается. Тело бьет крупная дрожь. Появляются галлюцинации.
Финальный аккорд – вся оставшаяся энергия мощным потоком отдается мозгу. Возникает ощущение тепла и даже жара. А чтобы унять страшную боль в отмороженных руках и ногах, выбрасывается эндорфин – ощущение эйфории. Занавес.
В истории медицины много случаев, когда человек в холодном анабиозе прибывал достаточно долго и при этом выживал.
Почему одни выживают, а другие засыпают навсегда?
Врачи говорят, что большая часть успеха выздоровления, выживания кроется в желании человека жить. Когда ему есть во имя чего бороться. Или во имя кого. И тогда он цепляется за самую тонкую соломинку. По миллиметру вытягивает себя из цепких лап смерти…
На эту тему есть фильм «Эверест» (2015 года). Он про холод и про жесткое выживание. По реальным событиям. Непростой фильм.
А если мы вернемся с горных вершин к замерзающему ребенку.
Никому не нужному. Не видимому никем. Бесконечно одинокому.
За какие смыслы малышке цепляться?
В ее обездоленной жизни ни одной, даже самой тоненькой соломинки, не сыскать…
Море грусти… Океан слез…
– Бабушка! Забери меня с собой! – кричала девочка. – Тебя скоро не станет, как жаркой печки, жареного гуся и той новогодней елки!
Она быстро зажгла все оставшиеся спички в надежде удержать бабушку. Перед ней вспыхнуло яркое пламя, и стало светлее, чем днем. И бабушка была такой красивой и величественной, как никогда! Она взяла внучку на руки и взлетела вместе с ней высоко-высоко, в мир, где нет холода, голода, страха – к Богу!
Волшебный холм, или Лесной саммит без границ
Вся сказочная округа гудит важной новостью: лесной царь с юными дочерьми принимает у себя в резиденции важных гостей – болотного тролля с сыновьями. Организация на высшем уровне: столы накрыты, деревья украшены, приглашены все, даже праздные зеваки. Об инфоповоде трещит каждая сорока на суку!
Все в ожидании – событие! Практически международный сказочный форум.
Принимающая сторона – лесные дриады, очень стараются понравиться молодым людям. Красоту наводят, разговором развлекают, из кожи вон лезут, стремясь продемонстрировать свои таланты, заботливо напитки подливают, салатики подкладывают, выспрашивают, что тем больше нравится, и как могут подстраиваются.
Они то и дело плясали с длинными покрывалами, сшитыми из тумана и лунного сияния, разучивая движения. Многие, кому это искусство по вкусу, восхищались красотой их танца. Внутри холма была чистота: пол вымыли лунным светом, стены протерли ведьминым салом так, что те блестели под солнцем, как тюльпаны. На кухне было полно еды: жареные на вертеле лягушки, колбаса из ужей с детскими пальчиками, салаты из поганок, моченых мышиных мордочек, цикуты. Из напитков было пиво, привезенное из пивоварни болотницы, и игристое вино из кладбищенских склепов. Блюда готовили по лучшим рецептам! Был даже десерт из ржавых гвоздей и битых церковных стекол.
Гости – тролли болотные, в целом хорошие ребята, но правилами лесного этикета не обременены. Простые парни, незамысловатые – привыкли, что их любят такими, какие есть.
Дочки убрали длинные покрывала и сели чуть ли не до самой земли, когда увидели тролля. Перед ними явился Доврский тролль, на нем была корона из прочных сосулек и отполированных еловых шишек, теплая медвежья шуба и сапоги. А его сыновья бегали с оголенной грудью и без подтяжек, представляя себя богатырями.
То ноги на стол положат, то подмышку лохматую почешут, то высмеют от души наивных лесных интеллигенточек – не со зла, конечно, так, смеха ради.
И они говорили речи, пили на брудершафт и опрокидывали стаканы вверх дном, хотели показать, что выпито все до капли. Потом они стащили с себя одежду и улеглись спать прямо на столе – стеснительностью они не отличались.
И вроде бы хорошо встреча прошла – мир, дружба, жвачка… но осадочек какой-то неприятный остался… Что же пошло не так? Давайте разберемся.
Дриады очень хотели, чтобы троллям понравилось в гостях. Они были старательно хорошими девочками, а воспитанные девочки не спорят с гостями. И они были очень вежливыми, принимающими. Даже слишком принимающими… Все для троллей – они же гости. А то, что ведут себя странно – так это может обычаи у них другие, можно и потерпеть.
Знакомили ли девушки новых друзей со своими ценностями и традициями? Конечно!
Да вот только парням как-то все равно…
Неужели тролли такие невоспитанные свиноты? В гостях себя вести не умеют, хозяев дома обижают – гнать взашей таких гостей! Да тоже, в общем-то, нет. Они не стремятся специально обидеть дриад и оскорбить невниманием – у них действительно так принято. По-простому, без изысков.
Культурный слой у них разный, обычаи, интересы и ценности. И что же, выходит, они слишком сильно отличаются – нет возможности найти общий язык?
Сидеть теперь по своим домам и по гостям не ездить?
Да, все возможно! Главное, как в присказке: «и на других посмотреть, и себя показать!» То есть увидеть то, в чем ценности сходятся, и то, в чем отличаются. Уважать инаковость другого и уважать свою!
В чем ошибка межкультурного взаимодействия сказочных народов?
В фокусе внимания дриад – только гость и его ценности. А в фокусе внимания троллей – только свои.
Тролли показали себя, свои обычаи, но не потрудились изучить культуру лесных дриад. Что выставило их в свете как быдловатых агрессоров.
А дриады вежливо и толерантно… молчали… И когда посмеялись над их ценностями, и когда сложили грязные лапы на их обычаи. Они уважают границы другого, но не уважают свои! А если человек не говорит, что ему что-то не нравится, то это воспринимается как норма, как молчаливое разрешение и дальше так поступать!
Что же будет при таком взаимодействии дальше?
Дриады будут молчать, терпеть и улыбаться. Тихо закипать от негодования внутри и вежливо позволять все… Троллям никто не скажет «стоп», и что они делают что-то не так, они и дальше продолжат исследовать границы допустимого. Очень тревожно ощущать себя в безграничном пространстве – оно непредсказуемое…
Рано или поздно дриады закипят и выветрятся на троллей за все разом! А те действительно очень удивятся и расстроятся, что их не понимают, не принимают. Обижают ни за что, ни про что: только за то, что они такие, какие есть, – ну уродились на болоте, что тут поделаешь?
А ведь могли бы не доводить до конфликта… Раньше договориться. Всего то и нужно – говорить! О важном, о значимом для себя и слышать о ценном для другого.
Истинное принятие инаковости другого и уважение к его границам рождается из уважения к СВОИМ!
