Елена Форосюк
Сказания о Рисате
– Куда мне биться? Лень даже пальцами шевелить.
Озверел отец, стащил сына с печи да на ноги поставил:
– Не позорь седины мои, перед людьми стыдно. Я ведь обнадёжил их, что сын мой, богатырь, и отпор любому злу даст.
Рисат постоял, покачался на обессиленных ногах да сел на лавку возле печи:
– Отстань, бать. Лень мне, столько времени без меня справлялись, и сейчас помощь моя лишь обуза.
Засмеялась от души дружина:
– Ну и богатырь, ну и воин. Посмешил старик, спасибо.
Развернулись и пошли к соседским дворам.
Сел опечаленный отец возле сына своего немощного, схватился за голову:
– Что же я натворил? Вместо того чтобы помочь тебе обуздать дар твой, вместо того чтобы силу твою принять и наслаждаться каждым проведённым днём, отверг и позабыл тебя. Прости, Рисат, это моя вина, мне и выправлять её. Собирай, мать, нас в дорогу, уходим мы.
Засуетилась жена, забегала:
– Куда же вы? Он же болен да слаб.
– Натворили мы бед с тобой. Из героя инвалида сделали. Хочу с сыном побыть, да жизнь ему показать. Хочу наверстать всё то, что упущено по глупости моей безрассудной.
– Да лень мне, бать, ходить далеко, сам иди, – заползая на тёплую печь, тихим басом ответил богатырь. – Да и животинушки мои, крылатые, заждались. Подай, мать, тапка слетела.
Отец призадумался, осознав увиденное. Печаль сковала его душу, раскрывая сердце.
– Видишь, муж, уход нашему сыну нужен, а не подвиги геройские. Пойду состряпаю тебе, сыночка, что-нибудь поесть, проголодался небось, – проговорила мать, скрываясь в столовых сенях.
Присел отец на край печи рядом с сыном:
– Моя вина в том, что лень одолела тебя. Моя вина, что весёлый, смелый и сильный малец в печную тень превратился. Буду с тобой тут дни коротать, да цель и жизнь с тобою сыскивать. Нет для меня иного счастья, как желание быть рядом и наслаждаться твоей компанией. Буду новости из мира тебе сказывать, столько, сколько понадобится. Не принял я тебя богатырём непобедимым, приму немощь твою нападническую, видать, плата моя такая.
Так день за днём, поделав свои дела домашние, отец приходил к печи и делился событиями важными, да планами на день последующий. Истории да сказания лились, то смехом, то грустью слезливою. Рисат с интересом уже ждал тех рассказов, выглядывая с печи в ожидании отца.
Как-то вечером услыхал истощённый богатырь, как батя матери за ужином о беде надвигающейся сказывает. Не выдержало его любопытство, слез с печи малец да с комнаты тёмной отправился:
– С вами ужинать, за столом буду.
Обрадовался отец, да виду не подал. Забегала мать, собирая приборы столовые для сына.
– Ждут люди мирные героя, что от набегов да гостей незваных избавит, – продолжил рассказ отец. – Распоясались захватчики, почувствовали безнаказанность да богатства земель наших.
Дослушал Рисат рассказ занимательный, да привычно уполз на печь тёплую. Лёг, уставился в потолок, а мысли неуёмные, пробуждаясь, заполняли белокурую голову.
– Страдают люди, героя ждут, – не давали заснуть слова отца.
Почувствовал богатырь, как просыпается в нём не сила, но желание помочь порядок навести, да захватчиков от земель отвадить. Спрыгнул Рисат с печи, как когда-то, но слабые ноги подкосились и рухнул он мешком свекольным на пол. Услышали родители шум в комнате, прибежали. Мать заохала:
– Сыночка, маленький, что же ты не бережёшь себя, родненький? – бросилась помощь свою оказывать.
Нахлынула злость на богатыря, охватила нутро:
– Да как же я раньше крепче наковальни был, а сейчас в помощи хрупкой матери нуждаться буду? Хватит! Зажалел я себя совсем, в немощь поганую превратился. Цель и смысл обвинениями захоронил.
