Елена Черникова (Колеошкина)
Эпизоды из жизни Тимофея Гнилова. Эпизод 14. Золотые дрозды
Пришедший утром следующего дня на лодочную станцию на озере Светлое физрук из пансионата обнаружил, что повреждены все лодки, кроме одной – во всех днища прорублены топором, и стоит вода, вёсла тоже изрублены. Неповреждёнными остались только две лодки с надписью «Спасатель». Он заглянул в одну из них – в ней была обильно справлена и большая, и малая нужда. «Тьфу!» – сплюнул физрук и пошёл ко второй лодке с надписью «Спасатель». Она, вроде бы, была целая. Он сразу и не понял, что тут кроется подвох. Вместе с напарником он подошёл к будочке лодочной станции и увидел, что стёкла в окошке все выбиты, а на дощатую дверь справлена малая нужда. Пришедшие отдыхающие из пансионата тоже сокрушённо качали головами, вспомнив и вчерашнее происшествие, и кражу продуктов в столовой и на кухне у поваров. Пришла и юная «принцесса» Жанна с родителями. Тимофей Гнилов и шайка «золотых дроздов» наблюдали из укрытия. И всё же, этой юной фее никто не смог отказать в желании покататься на уцелевшей лодке по озеру, тем более на глазах у родителей.
Посадив деву в исправную лодку с надписью «Спасатель», физрук отплыл с ней уже почти на середину озера Светлое, как вёсла внезапно надломились и ушли на дно – они были подпилены. Физрук обескураженно сидел с остовами в руках, а Жанна истошно завопила: «Помоги – и – и – те! Спаси – и – те!!!» Тимофей и компания задыхались от хохота в кустах. Отец девушки ринулся её спасать, вместе с напарником физрука запрыгнул в другую лодку с надписью «Спасатель», и чертыхаясь от запаха фекалий в ней, они поспешили на помощь. «Чудесный» аромат вдыхали уже все четверо, когда плыли к берегу. Тут компания «золотых дроздов» вышла из укрытия, и нагло заржав, очень быстро скрылась в лесном массиве, в своём дачном домике.
Вечером они всей шайкой заявились на танцы во Дворец Культуры в пансионат «Сосновый бор» и довершили начатое. Дождавшись, пока «принцесса» выйдет в центр круга отдыхающих танцевать, Тимофей с Лёхой подскочили к ней. Испуганная девушка даже пикнуть не успела, как Тимофей одним махом сорвал с неё всё – и лёгкое летнее платьице, и кружевной лифчик с тонкими трусиками, и зашвырнул их на участников ансамбля на сцену. А Лёха мгновенно разлил вокруг неё оставшийся от шашлыка розжиг и поджёг. Мыкола с остальными дружбанами закидали танцзал дымовыми шашками. Началось жуткое. Голая «принцесса» в круге пламени истошно визжала, тряся головой. «Жанна д’Арк – звезда танцпола!» – в микрофон на сцене громко провозгласил Тимофей Гнилов и заржал. Люди орали, беспорядочно носясь в дыму, огне и в панике. Музыканты на сцене – барабанщик с разорванным девичьим платьем на голове (как привидение из мультка про Карлсона), клавишник с её лифчиком на плече, а гитарист с её разорванными трусиками на оттопыренном ухе – начали играть во всём этом хаосе музыку байкерского бара из культового фильма Квентина Тарантино «От заката до рассвета». Кто-то из отдыхающих схватил со стены висящий огнетушитель и залил пеной всё это безобразие, включая и аппаратуру на сцене, и самих музыкантов.
Всё это безумие фиксировали видеокамеры, висящие повсюду в пансионате «Сосновый бор», но лиц хулиганов на видео было не разглядеть – они бегали быстро.
За хулиганами уже гнались разъярённые отец девушки и физрук. Физрук получил горящий дротик (смазанный розжигом для шашлыка) в ногу и, вспыхнув факелом, плюхнулся в местный фонтан с мутной водичкой. Преследование продолжал злой отец. Один раз хулиганы подставили ему подножку, он с разбегу упал, прокатился кубарем, порвал обе штанины и рукав рубашки, но не унимался и не отставал (сказывалась и военная подготовка, и праведный гнев). Тогда Гнилов резко остановился и распылил ему в лицо баллончик с перцовым газом. Тот схватился за глаза, и страшно матюгаясь, тоже поспешил к физруку в фонтан.
Хулиганьё перевело дух, и решило завершить картину столпотворения последними штрихами. Они заскочили в салон СПА и арома-терапии, где в банном пару принимали расслабляющие процедуры обнажённые почтенные дамы. «Держитесь, буржуи!» – крикнул Тимофей. Ливанул бутылку аммиака на горячие арома-камни, а в воздух распылил перцовый газ из баллончика. Мыкола же кинул дымовую шашку на пол, а Лёха тем временем с остальными дружбанами подожгли несколько урн на улице у входа. Обезумевшие бабы, в чём мать родила, с воплями высыпали на воздух, а там уже вовсю вонял горящий мусор. Гнилов не удержался и запустил двум из них дротиками, смазанными острым перцем-чили, в толстые зады. Довольные содеянным, хулиганы скрылись в своё «гнездо» под встревоженные крики дроздов.
Неудивительно, что уже на следующий день новости всех местных телеканалов пестрели сюжетом о происшествиях в пансионате «Сосновый бор» и в садовом товариществе рядом, сопровождающиеся видео-материалами. Гудел и весь город. И многие отдыхающие поспешили покинуть пансионат; да и некоторые дачники, сумевшие сбежать со своих участков в город, испуганно рассказывали о вопиющих ужасах. Несколько людей уже из-за ранений дротиками лежали в больницах. Это тоже показали по ТВ.
К родителям Тимофея Гнилова, смотревшим телевизор, начали в голову закрадываться смутные сомнения по поводу поведения их сынка и его дружков на «фазенде» (тем более, из-за его вечного хулиганства везде, всюду и всегда). А тут ещё и «предки» Мыколы вернулись с южного отдыха, застали свою квартиру в полной разрухе и замусоренности, и подлили масла в огонь. Сообща было решено ехать с проверкой к чадам на дачу, в садовое товарищество в Сосновом Бору.
Но тут вмешался Его Величество Случай. К одной из бабаулек, соседке родителей Мыколы Затынайко по даче, приехал вернувшийся из армии старший внук Василий, который отслужил в воздушно-десантных войсках да ещё и по контракту, демобилизовался и решил порадовать любимую бабушку, помочь ей на огороде да насладиться природой родного края. Он с армейским рюкзачком и в тельняшке спрыгнул с электрички и бодро зашагал в сторону знакомого ему с детства дачного посёлка. То, что он увидел, повергло бравого десантника в шок: разломанная будка охранника и его отсутствие на входе, валяющийся в придорожной канаве раздробленный шлагбаум, выломанная дверь и выбитые окна в административном домике директора садового товарищества, на дорожке повсюду мусор и осколки раскуроченных фонарей, поломанные заборчики и вышибленные калитки, «лысые» грядки и вытоптанные цветники, поваленные теплицы, в некоторых дачных домиках выбитые на верандах стёкла и взломанные двери и погреба, торчащие в деревянных тонких стенах самодельные дротики с присохшими шмотками дерьма, и зловещая тишина вокруг, только стрекотание дроздов в кронах деревьев да испуганно выглядывающие из окон и тутже прячущиеся дачники. Довершил картину сожжённый сарай деда-соседа, пепелище на месте компоста и зверски растоптанная калитка в огород родной бабушки. Только в дачном доме семьи Затынайко за плотно закрытой дверью и наглухо зашторенными окнами негромко звучала какая-то музыка да плавали окурки в надувном бассейне в саду, и недопитые бутылки вина стояли на крыльце. В полной непонятке и со страхом за любимую бабулю Василий решительно шагнул в родной огород. Бабка опасливо открыла дверь на узкую щель и, схватив за руку, быстро втащила его внутрь и сразу же закрыла на железный засов и приткнула лопатой.
Долго и со слезами на глазах за чашкой пустого кипятка (весь урожай был похищен) повествовала она внуку о гоп-компании «золотых дроздов», их разбойном произволе и хулиганствах в дачном посёлке и в местном пансионате «Сосновый бор». Десантник Вася слушал молча. Потом встал и направился к двери со словами: «Я сейчас, бабусь». Бабка чуть ли не на коленях взмолилась: «Не надо, Василёк, не надо!»
Расслабленно валяющиеся на железных койках и покуривающие под музычку Мыкола, Тимофей, Лёха и остальные друганы услышали, как кто-то с хрустом выломал их калитку и решительно направляется к двери. Тимоха, как шпион, приоткрыл шторку на окне и только успел шёпотом подать всем сигнал бедствия: «Полундра, десантура прёт!», как дверь в их дом с ноги вышиб Васька в тельняшке…
Бабка и сосед дед-погорелец слышали душераздирающие крики и вопли, стук тел об пол и об стены, звон бьющейся посуды и ломающейся мебели в гнезде «золотых дроздов» и с замиранием сердца ждали, что же будет. Бабка, тяжело дыша, припала к окну, со страхом думая, что хулиганская компания убивает её любимого внука Василия. Но вот в проём выломанной двери с диким криком вылетел полностью голый один из дружков Мыколы и упал прямо в надувной бассейн во дворе, следом за ним туда же вылетел и сломанный стул. Чувак поспешил сигануть через забор и так нагишом и побежал, пригнувшись, по кустам прочь. Тутже с одетой на голову разломанной гитарой вылетел и ещё один из шайки «золотых дроздов», стукнулся лбом о яблоню и, жалобно скуля, пополз к выходу на дорогу. С безумным криком и вытаращенными глазами кубарем по ступенькам вывалился Лёха, получивший пинка под зад – соседи заметили в двери лишь армейский ботинок Васьки, осуществившего сие действо. Вылетели какие-то склянки, бутылки, объедки – и с ними держащийся за причинное место выкатился с крыльца скрюченный воющий Мыкола. Бабка, следящая в окно, робко вздохнула и перекрестилась. В довершении всего вылетел вместе со своим рюкзаком противно орущий Тимофей Гнилов и упал прямо в компостную кучу. На крыльцо вышел Василий, отряхнул руки и ноги, вздохнул и командным голосом гаркнул: «А теперь геть отсюда! И чтобы больше я вас не видел и не слышал!» Бабка Василия, наконец, облегчённо вздохнула, широко открыла дверь, и лучи солнца осветили её лицо и дом. Казалось, даже дрозды весело зачирикали в листве.
