Елена Чара Янова
Камень, ножницы, бумага, статистический облом
– Лари!
– Сброшу. За финишем. Тринадцать секунд!
– А пополам треснем через пятнадцать, – меланхолично отметил Мик.
Кларисса с сожалением начала тормозить – и мимо вихрем пронесся новенький гоночный шаттл соперников. В километре после финиша «Мандарин» окончательно сдох. Роланд с сожалением констатировал, глядя на финишный астероид, сочувственно краснеющий вдалеке:
– Хотя бы целыми остались. Остаток денег теперь на ремонт уйдет. На что будем покупать флагман для пятнашек?
– Может, «Мандарин» пустим флагманом? – предложил Люк. – Все равно потом капремонт делать, если выиграем – с запасом хватит, а если проиграем – хоть взорвется красиво, и контрабандистам можно будет кукиш показать.
– Это идея, – Мик с интересом посмотрел на капитана.
– Нет, – отрезал Роланд. – Шаттл не поддерживает автоматическое управление. Кто-то должен быть на борту, а это небезопасно.
– Твои бы слова… – начал Мик.
– Да мы и так уже у мироздания в печенках сидим! – взорвался обычно невозмутимый Роланд.
– Но… – попыталась возразить Кларисса.
– Без «но», Лари! Нет. И точка.
Посадив корабль и успокоив трясущиеся руки и расшатанные нервы, команда в полном составе направилась к скупщику. Выяснять, что за дела творятся с «новенькими, только со стапелей, самыми быстрыми во всех пяти колониях гипергол-движками!».
На подходе к складу Кларисса краем глаза уловила нырнувшую за угол фигуру. Расхлябанная походка, знакомый силуэт – ба, да это капитан «Архитекторов Вселенной»! Ей мгновенно стало все понятно. Этого козлину ни с кем не перепутаешь!
Подлетев к скупщику, она с недюжинной яростной силой сгребла его за шиворот.
– Ты…
– Поосторожнее в выражениях, леди! Вы подписали соглашение на отказ от гарантии ради снижения стоимости гиперголовых двигателей на треть, так кто вам виноват, что попался бракованный?
– Лари, брось. – Роланд бегство предводителя их главных соперников тоже видел. – Если ты его придушишь – «Такена» нам не видать, а с ним и лицензии. Нам нужно заштопать шаттл.
Астронавигатор едва заставила себя разжать пальцы. Скупщик гаденько ухмыльнулся и обратил внимание на Мика.
– Итак…
– Нам потребуется… – космотехник подсунул под нос скупщика список деталей.
– Сволочь.
– Что вы сказали? – скупщик выразительно посмотрел на обретшую вид ледника Клариссу.
– Говорю, с вольными чемпионами будет интересно побороться за «золото».
– А… – успокоился торговец и набрал на планшете цифру. – Если прикинуть в общем, то по стоимости получается примерно так…
– Идиот.
– Плюс пятнадцать процентов, если я не ослышался, – с невинным видом накинул скупщик.
– Что вы, что вы. Говорю, идите, – махнула команде, а скупщику мило улыбнулась Кларисса.
Торговца передернуло, сожрет и не подавится, но он продолжал:
– Что касается гиперголов, принять обратно не смогу, сами понимаете. Их теперь только на свалку.
– Пи…
Скупщик не успел и пикнуть, как капитан сгреб астронавигатора в охапку и поцеловал, незатейливым способом заткнув поток ее красноречия.
– Стресс, прошу прощения, – пояснил Роланд спустя минуту и затащил Лари за угол. – Ты что творишь? Хочешь нас без корабля оставить?
– Лан…
– Пойди отдохни. Мужика сними, мартини выпей. Чтоб сегодня вблизи «Мандарина» я тебя не видел, – отчеканил капитан и ушел. Кларисса проводила его взглядом. Издевается, гад!
***
Глядя на то, как команда с шуточками грузится в шаттл, похлопывая по спине грустного и серьезного Люка, Мик не сразу увидел подошедшего к нему со спины капитана. Но когда тот слегка кашлянул, привлекая внимание космотехника, он не удивился.
– Выбора не было, Лан. Правилами не запрещается. И они знают, на что идут.
Космотехник посмотрел на капитана – тот имел вид страдальческий и болезненно-серый.
– Все-таки надо было с папой связаться, – вздохнул, приближаясь, Люк. – Во имя какой принципиальности такой риск?
– Нишкни! – цыкнул на ученого Мик.
– Ни… что?
– Замолчи и сделайся невидимым, – перевел Роланд со специфичного сленга Московского мегалополиса на нормальный межпланетарный. – Твоя работа – рассчитывать вероятности, вот и устрой их статистику статистический облом. Как ты там говорил, они на Стилмане остановятся?
– Да. Последний вариант – Ван-дер-Ваальс, но вряд ли, один случай на миллион, чтоб ее кто-то программировал.
– Чую, обломаешься ты со своей статистикой. Для начала жеребьевку не продуй, умник, в «камень-ножницы» выиграть несложно. Давай-давай, пошел.
– Ты наверняка хочешь подстраховаться, – Мик не спрашивал, а утверждал.
Роланд кивнул:
– Как Лари выведет «Мандарин» на позицию, отключатся все системы, кроме аварийного жизнеобеспечения. Мне надо, чтобы ты оставил автоинъектор включенным.
– Они тебя не простят.
Капитан отвернулся, но по чуть изменившемуся голосу космотехник понял его душевные страдания.
– Главное, чтоб живы остались. А простят, не простят – дело десятое. Найду другую работу, да хоть в астродесант вернусь. Не пристрелят же на месте, трибунал-то я заслужил. Ты…
– Я о себе сам позабочусь. Минута будет?
– Около десяти, как шаттл отрубится.
– С десятикратным запасом.
– Мик… Спасибо.
Спустя два часа капитан и его бортинженер стояли у обзорной палубы, наблюдая, как их флагман несется к финальной (и наверняка фатальной для них) битве беспилотных флотилий. Роланд думал только о том, какой он идиот, что согласился на отчаянный демарш команды присутствовать во время игры на борту «Мандарина» вживую. Мик не подвел, и как только свет в шаттле погас, члены команды, не успев возмутиться, уснули.
Капитан пробежался мыслями по остальным членам лихого, но совершенно безответственного экипажа. Анабиотик вколол, в тяжелую экзоброню одел, в спасательные капсулы отволок. Переживут. И бой, и чрезмерную Ланову заботливость. Жаль, Мика не удалось уговорить. Может…
Он в сотый раз покосился на космотехника, Мик в ответ, перехватив изучающий взгляд, покачал головой.
– Охолонись, Лан, а то доберусь на том свете до девятого круга и заставлю икать три вечности подряд.
Роланд попытался вспомнить, какого рода прегрешения отведены тамошним чертям, не преуспел и вздохнул. Они помолчали. Перед ними, затмевая звезды, перестраивались стройные шеренги дронов противника, формируя классический многоугольник Стилмана. Как и предполагал Глюк. «Выживу – буду только по имени называть», – дал себе зарок капитан.
– Лан?
– М? – отозвался занятый раздумьями о молодом даровании Роланд.
– Я хотел тебе один вопрос задать…
– Только один?
– Нет. Но времени только на один, да?
Капитан не стал отвечать. Зачем, если и так очевидное очевидно.
– Почему «Мандарин»?
Лан усмехнулся: команда третий год подряд пытала капитана, а он героически молчал. Значит, Мик рассчитывает выбраться, иначе бы озвучил второй раз «Зачем я тебе сдался?» На первый-то капитан дал ему смачную оплеуху и запретил впредь подобные идиотские вопросы задавать.
– Я рос на Четвертой колонии. Не то чтобы в нищете, но денег всегда мало было. А фрукты с Земли привозили по таким ценам, что проще было купить всей семье поливитамины на месяц, чем грушу. Мама принесла под Новый год корзину с фруктами, кто-то из клиентов всей клинике подарил. Там апельсины были, бананы, яблоко. И мандарины…
Мик несказанно удивился, уловив в голосе капитана доселе неслыханные нотки: ностальгия, светлая грусть, сожаление.
– Я их так и не попробовал. Яблоко мы на четверых честно разделили, как и бананы, а мандарины с апельсинами младший братец втихаря в уголке сожрал. С кожурой. Поганец! – с чувством высказался Лан. – Потом его обсыпало, столько цитрусовых в одну моську, а я больше за него перепугался, чем на его жадность разозлился. А через пятнадцать лет, когда закон о дарении списанной техники приняли и не сразу успели отменить, он мне шаттл под Новый год вручил. С помпой, ленточкой, шампанским и корзиной мандаринов. Как был мелким поганцем, так и остался. Как я еще мог после этого корабль назвать?
