bannerbannerbanner
Разоблаченная Изида. С комментариями. Том I

Елена Блаватская
Разоблаченная Изида. С комментариями. Том I

Полная версия

[Духовная основа мира]

Годы тому назад старый германский философ Шопенгауэр разделался с этой силой и материей в одно и то же время; и со времени перемены своих взглядов и мистер Уоллес, великий антрополог, очевидно, усвоил его идеи. Учение Шопенгауэра заключается в том, что Вселенная есть проявление воли. Каждая сила в природе также есть следствие воли, представляющей большую или меньшую степень своей объективности. Это – учение Платона, который ясно высказал, что видимое все было создано или эволюционировано из невидимой и вечной ВОЛИ и по ее образу. Наши небеса – говорит он – были сотворены по извечному образу «Идеального Мира», содержащемуся, как и все, в додекаэдре, в геометрической модели, используемой божеством.[190] У Платона Первичное Существо есть эманация Разума Демиурга (мировой разум), который содержит в себе извечно «идею» мира, «который должен быть построен», и идею эту он создает из себя самого.[191] Законами природы являются установившиеся соотношения этой идеи к формам ее проявления;

«этими формами, – говорит Шопенгауэр, – являются время, пространство и причинность. Через время и пространство идея изменяется в бессчетном разнообразии проявлений».

Эти идеи далеко не новы, они произошли даже не от Платона. Вот что мы читаем в «Халдейских оракулах»:[192]

«Работы природы сосуществуют с умственным [νοέρω], духовным Светом Отца. Ибо это был дух [ψυχη], кто украсил великое небо и кто украшает его после Отца».

«Бестелесный мир тогда был уже завершен, имея свое местопребывание в божественном Разуме», —

говорит Филон,[193] которого ошибочно обвиняют в том, что он взял свои идеи у Платона.

В «Теогонии» Мокуса мы сперва находим эфир, а затем воздух; два принципа, из которых родился Улом, постигаемый [νοήτος] Бог (видимая Вселенная из материи) низшего порядка.[194]

В орфических гимнах Эрос-Фанес эволюционирует из Духовного Яйца, которое оплодотворяется эфирными ветрами, причем Ветер[195] есть «дух Божий», про которого сказано, что он движется в эфире, «оплодотворяя Хаос» – божественная «мысль». В индийской «Катакопанишаде» Пуруша, божественный дух, уже стоит перед изначальной материей, из союза которых возникает великая Мировая Душа, «Маха-Атма, Брахма, Дух Жизни»;[196] последние обозначения идентичны с Мировой Душой, или Anima Mundi, и астральным светом теургов и каббалистов.

Пифагор принес свои учения из святилищ Востока, а Платон придал им более понятную для непосвященного человека форму, чем таинственные числа Пифагора, чьи учения он полностью усвоил. Поэтому у Платона Космос есть «Сын», имеющий в качестве отца и матери божественную Мысль и Материю.[197] «Египтяне, – говорит Данлеп,[198] – различали старшего и младшего Гора; первый был брат Озириса, а второй сын Озириса и Изиды».

Первый есть Идея мира, пребывающая в разуме Демиурга, «порожденная во мраке перед сотворением мира». Второй Гор есть «Идея», исходящая из Логоса, одетая в материю и начавшая действительное существование».[199] «Земной Бог вечен, беспределен, молод и стар, волнообразной формы»,[200] – говорится в «Халдейских оракулах».

Эта «волнообразная форма» – образ, выражающий вибрационное движение астрального света. Священнослужители древности были очень хорошо с ним знакомы, хотя их взгляды могут не совпадать со взглядами на эфир современных ученых, ибо они вкладывали в эфир Вечную Идею, наполняющую Вселенную, или Волю, которая становится Силой и творит и организует материю. «Воля, – говорит Ван Гельмонт, – первая изо всех сил. Ибо через волю Творца все было сотворено и приведено в движение… Воля есть свойство всех духовных существ и проявляется в них тем сильнее, чем больше они освободились от материи».

И Парацельс, которого называли божественным, добавляет в том же самом духе:

«Вера должна подкреплять воображение, ибо вера создает волю… Решительная воля есть начало всех магических операций… Из-за того, что люди не умеют в совершенстве воображать и верить в совершенстве, получается, что результаты их магии сомнительны, не надежны, тогда как они могли быть вполне надежными».

Человеческая воля – сила над силами

Одной только противодействующей силы неверия и скептицизма достаточно, если ток ее направлен с равною силою, чтобы воспрепятствовать силе веры других и даже полностью ее нейтрализовать. Почему спиритуалисты удивляются, что присутствие некоторых сильных скептиков на сеансах, или таких, которые, будучи настроены чрезвычайно враждебно к спиритуализму, – бессознательно приводят в действие их противоборствующую силу воли настолько, что мешают проявлениям и часто совсем их прекращают? Если нет на Земле сознательной силы, но иногда обнаруживается что-то мешающее и даже прекращающее явления, то почему удивляться, что бессознательная, пассивная сила медиума вдруг парализуется в своих результатах другою, противодействующей силой, хотя она тоже приведена в действие бессознательно? Профессора Фарадей и Тиндаль хвастались, что их присутствие в кружке спиритуалистов во время сеансов сразу прекращает все проявления. Один этот факт уже должен был доказать этим выдающимся ученым, что в феноменах участвовала какая-то сила, достойная того, чтобы привлечь их внимание. В качестве ученого профессор Тиндаль, возможно, был самым выдающимся из присутствующих на сеансе; в качестве проницательного наблюдателя, которого выкидывающему трюки медиуму нелегко обмануть, он был не лучше, чем другие, присутствующие на сеансе, если и был настолько же умен; и если бы проявления были обманным мошенничеством, настолько искусными, что обманули бы всех других, они бы не прекратились даже от его присутствия. Какой медиум может когда-либо похвастать такими феноменами, какие совершал Иисус и апостол Павел вслед за ним? Все же, даже у Иисуса были случаи, когда сила бессознательного сопротивления преодолевала даже так умело направленный волевой ток. «И не совершил там многих чудес по неверию их».[201]

Каждый из этих изложенных взглядов имеет свое отражение в философии Шопенгауэра. Наши «исследующие» ученые могли бы с пользою заглянуть в его труды. Они найдут там много странных гипотез, основанных на старых идеях, размышления по поводу «новых» феноменов, которые могут оказаться такими же разумными, как и всякие другие, – ученые таким образом избавились бы от бесполезного труда по изобретению новых теорий. Психические и эктенические силы, и даже теория «бессознательной мозговой деятельности» – могут быть сконденсированы в два слова: каббалистический АСТРАЛЬНЫЙ СВЕТ.

 

Смелые теории и мнения, высказанные в трудах Шопенгауэра, широко расходятся с мнениями большинства наших ортодоксальных ученых.

«В действительности, – говорит этот смелый мыслитель, – нет ни материи, ни духа. Тенденция гравитации в камне насколько же необъяснима, насколько необъяснима мысль в человеческом мозгу. Если материя может (никто не знает – почему) падать на землю, то она также может (никто не знает – почему) – думать… Как только, даже в механике, мы преступаем границы чисто математического, как только мы доходим до загадочного сцепления, тяготения и так далее, мы стоим перед лицом явления, которое является для нашего рассудка столь же таинственным, как ВОЛЯ и МЫСЛЬ в человеке – мы находимся перед непостижимым, ибо такова каждая сила природы. Где же тогда та материя, на хорошее знание которой вы постоянно претендуете и из которой (будучи так близко знакомы с ней) вы выводите все ваши заключения и объяснения и приписываете их всему?.. То, что можно полностью понять, охватить рассудком и чувствами, – только поверхностное; они не в состоянии постичь внутреннюю сущность вещей. Таково было мнение Канта. Если вы считаете, что в человеческой голове присутствует какой-то дух, вы обязаны думать то же самое о камне. Если ваша мертвая и совершенно пассивная материя может проявлять тенденцию к тяготению, или, подобно электричеству, может притягивать и отталкивать, искриться, тогда, точно так же как мозг – она может также и думать. Короче говоря, каждую частицу так называемого духа мы можем заменить эквивалентом материи и каждую частицу материи можем заменить духом. Таким образом, декартовское разделение всего сущего на материю и дух нельзя назвать философски точным; но только если мы разделим их на волю и проявление, каковая форма разделения не имеет никакого отношения к прежнему делению, ибо она одухотворяет все то, что в первую очередь реально и объективно (тело и материя), она преобразует каждое проявление – в волю».[202]

Эти взгляды подтверждают то, что мы говорили о разных названиях одного и того же. Спорщики спорят только о названиях. Назовите феномен силой, энергией, электричеством или магнетизмом, волей или духовной силой, – он всегда будет частичным проявлением души, будь она развоплощенной или на время заключенной в свое тело, частицы той разумной, всемогущей и индивидуальной ВОЛИ, наполняющей всю природу и известной, вследствие неспособности человеческого языка к правильной передаче психологических представлений, под названием БОГ.

Идеи о материи некоторых наших ученых являются, с точки зрения каббалистов, ошибочными во многих отношениях. Гартман называет их взгляды «инстинктивным предрассудком». Далее он наглядно показывает, что никакой экспериментатор не может иметь дела с именно материей, а только с силами, на которые он делит ее. Видимые воздействия материи есть только воздействия сил. Поэтому он заключает, что то, что называют материей, есть не что иное, как совокупность атомических сил, для обозначения которых употребляется слово «материя»; вне такого применения для науки слово «материя» лишено смысла. Несмотря на многие честные признания со стороны наших специалистов – физиков, физиологов и химиков, – что они ничего не знают о материи,[203] они обожествляют ее. Каждый новый феномен, который они не в состоянии объяснить, растирается ими в порошок, превращается в благовонное курение и сжигается на алтаре богини, которая покровительствует современным ученым.

Никто не может лучше трактовать этот предмет, чем трактует Шопенгауэр в своих «Виньетках». В этом труде он со всеми подробностями обсуждает животный магнетизм, ясновидение, симпатическое целение, прозрения, магию, предчувствия, духовидение и другие спиритуалистические явления.

«Все эти проявления, – говорит он, – являются ветвями одного и того же дерева и доставляют нам неопровержимые доказательства о существовании цепи существ, которая базируется на совсем другом порядке вещей, отличающемся от того порядка, который имеет в своем основании законы пространства, времени и приспособляемости. Этот другой порядок вещей значительно глубже, ибо он начальный и прямой; в его присутствии обычные законы природы, которые просто формальны, – теряют силу; поэтому при его непосредственном действии ни время, ни пространство не могут больше разделять индивидуумов, и это разделение, зависящее от данных форм, более не представляет неодолимых барьеров для общения мыслями и непосредственных волевых актов. Таким образом, могут быть совершены изменения совсем другим путем, чем путем физической причинности, то есть путем проявления воли, выявляемой своеобразно и вовне самого индивидуума. Поэтому своеобразный характер всех вышеперечисленных проявлений заключается в visioin distante et actio in distante (видении и действии на расстоянии) в своем отношении ко времени так же, как к пространству. Такое действие на расстоянии есть как раз то, что составляет характерную основу магии, ибо таково непосредственное действие нашей воли, освобожденное от причинных условий физического действия, а именно – от контакта».

«Кроме того, – продолжает Шопенгауэр, – эти проявления снабжают нас существенными и совершенно логическими возражениями против материализма и даже против натурализма, так как в свете таких манифестаций тот порядок вещей в природе, который обе эти философии стремятся изобразить абсолютным и единственным истинным, – предстает перед нашими глазами, наоборот, чисто феноменальным и поверхностным, на дне которого лежит сущность вещей, и совершенно независимая от своих собственных законов. Вот почему эти проявления (по крайней мере, с чисто философской точки зрения) среди всех фактов, с какими мы встречаемся в области эксперимента, являются самыми важными вне всякого сравнения. Поэтому ознакомиться с ними – долг всякого ученого».[204]

Поверхностные обобщения французских ученых

Переходить от философских размышлений такого человека, как Шопенгауэр, к поверхностным обобщениям некоторых из французских академиков было бы бесполезно, если бы не тот факт, что такой переход даст нам возможность оценить интеллектуальный кругозор двух школ ученых. Как разрешил германский ученый глубокий психологический вопрос – мы уже видели. Сравните это с тем, что, стараясь изо всех сил, астроном Бабинэ и химик Буссенгольт могли предложить в качестве объяснения по поводу значительного спиритуалистического феномена. В 1854–1855 годах эти крупнейшие специалисты преподнесли Академии научную статью, цель которой, как видно, заключалась в том, чтобы подкрепить и в то же время разъяснить слишком сложную теорию доктора Шеврола, касающуюся столоверчения, от имени комиссии исследования, членом которой он состоял.

Вот она дословно:

«Что касается движений и качаний, которые, как утверждают, происходят с некоторыми столами, то они не могут иметь никакой другой причины, как только невидимые и невольные вибрации мускульной системы экспериментатора; продолжительное сокращение мускулов проявляется в такие моменты серией вибраций, становясь таким образом видимым дрожанием, которое сообщает предмету круговращательное движение. Это вращение, таким образом, приобретает способность проявляться со значительной силой путем постепенного ускорения или путем сильного сопротивления, когда требуется остановить его. Следовательно, физическое объяснение феномена становится ясным и не представляет ни малейшего затруднения».[205]

Ничего подобного. Эта научная гипотеза (или назовем это демонстрацией?) настолько же ясна, как одна из звездных туманностей М. Бабинэ, которую он наблюдал в туманную ночь.

И еще, как бы она ни была ясна, в ней не хватает одной важной детали – здравого смысла. Мы теряемся в догадках, признает или нет Бабинэ en desespoir de cause,[206] заставившую Гартмана заявить, что «видимое воздействие материи есть лишь воздействие сил» и что для того, чтобы составить ясное представление о материи, нужно сперва составить ясную концепцию о силе. Философия школы, к которой принадлежит Гартман и которая отчасти принята некоторыми из величайших германских ученых, проповедует, что проблема материи может быть решена только посредством той невидимой силы, знакомство с которой Шопенгауэр называет «магическим знанием» и «магическим эффектом или действием Воли». Таким образом, мы сперва должны удостовериться, находятся ли «невольные вибрации мускульной системы экспериментатора», которые суть «действия материи», – под влиянием воли внутри экспериментатора или извне его. В первом случае Бабинэ делает из себя бессознательного эпилептика; в последнем же случае, как мы в дальнейшем увидим, он отвергает все и приписывает разумные ответы выстукивающих столов «бессознательному чревовещанию».

Мы знаем, что каждое напряжение воли имеет своим результатом Силу и что, согласно учению вышеупомянутой германской школы, манифестации атомных сил являются индивидуальными деяниями воли, имеющей результатом бессознательное устремление атомов в конкретное изображение, уже субъективно созданное волей. Демокрит учил, в соответствии с наставлениями своего учителя Левкиппа, что первые принципы всех вещей, содержавшиеся во Вселенной, были атомы и вакуум. В своем каббалистическом значении вакуум означает в этом случае латентное божество или латентную силу, которая в своем первом проявлении становится ВОЛЕЙ и таким образом сообщает первый импульс тем атомам, чья агломерация есть материя. Этот вакуум есть не что иное, как другое название Хаоса, и притом название не удовлетворяющее, ибо, согласно перипатетикам,[207] «природа не терпит пустоты».

Что еще до Демокрита древние были знакомы с идеей о неразрушимости материи, доказывается их аллегориями и многочисленными другими фактами. Мовер дает определение идеи финикиян об идеальном солнечном свете как о духовном влиянии, исходящем от высочайшего Бога, ИАО, «свет, постижимый только умом – физический и духовный принцип всего, из которого эманируется душа». Это была мужская Сущность или Мудрость, тогда как первоначальная материя, или Хаос, была женской. Таким образом, два первых принципа – вечные и бесконечные, уже признавались примитивными финикиянами, – дух и материя. Поэтому теория эта так же стара, как мир; ибо Демокрит не был первым философом, который преподавал ее, и интуиция существовала в человеке до полного развития в нем рассудка. Но вот в этом отрицании беспредельного и бесконечного Существа, обладателя незримой Воли, которую мы за недостатком лучшего названия называем БОГ, – в этом ошибочном убеждении и скрывается беспомощность всех материалистических наук объяснить оккультные феномены. В отвержении a priori[208] всего, что могло бы принудить их перейти границы точной науки и вступить в царство психологической или, предпочтительнее, метафизической физиологии, – вот где мы находим тайную причину их замешательства перед этими проявлениями – причину их абсурдных теорий в поисках объяснений. Древняя философия утверждала, что все видимое и невидимое стало существовать вследствие проявления этой Воли, которую Платон назвал божественной мыслью. Так же, как та Разумная Идея, которая путем направления своей единой силы воли на центр сосредоточения сил вызвала объективные формы к существованию, – точно так же может и человек, микрокосм великого Макрокосма, делать то же самое в соответствии с развитием его силы воли. Воображаемые атомы – художественный образ, использованный Демокритом и с благодарностью подхваченный материалистами, – подобны работникам-автоматам, движимые изнутри приливом той великой вселенской воли, которая была направлена на них и которая проявляет себя как сила, заставляет их действовать. План постройки, которая должна быть возведена, находится в мозгу Архитектора и отражает его волю. Абстрактная, с момента зарождения, эта воля становится конкретной благодаря этим атомам, которые верно воспроизводят каждую линию, точку и фигуру, намеченную в воображении божественного Геометра.

 

Как Бог творит, так и человек может творить. Если придавать некоторую напряженность воли, то сотворенные умом формы становятся субъективными. Их называют галлюцинациями, хотя для их творца они настолько же реальны, как любой видимый предмет для других людей; если придавать еще более напряженную и разумную концентрацию этой воли, то формы становятся конкретными, видимыми, объективными, и теперь человек узнал тайну тайн, он – МАГ.

Материалист не должен бы возражать против этой логики, так как он рассматривает мысль как материю. Допустим, что это так, и тогда – хитроумный механизм, выдуманный изобретателем; сказочные сцены, родившиеся в мозгу поэта; ярко фантазией живописца расцвеченная картина; несравненная статуя, созданная в эфире скульптором; воздушные дворцы и замки, построенные архитектором, – все они, хотя и невидимы и субъективны, должны существовать, ибо они – материя, которой придана форма. Кто же тогда скажет, что нет людей с такой могучей волей, могущих притянуть в поле зрения эти нарисованные в воздухе фантазии и облечь их в более грубую материю, чтобы они стали осязаемы?

Если французские ученые не пожали лавров в этой новой области исследований, то что было сделано более того в Англии до того дня, когда мистер Крукс предложил себя в качестве жертвы искупления за грехи ученой корпорации? Ну как же! Мистер Фарадей каких-нибудь 20 лет тому назад действительно снизошел до того, что соизволил один или два раза высказаться по этому предмету. Фарадей, имя которого произносится противниками спиритуализма при каждом обсуждении феноменов вроде заклинания против злых чар спиритуализма; Фарадей, который «покраснел» за то, что когда-то опубликовал свои исследования по такому унизительному верованию, как теперь достоверно доказано, – никогда сам не сидел за выстукивающим столиком! Нам нужно только раскрыть несколько случайно подвернувшихся номеров «Journal des Debats», вышедших в то время, когда знаменитый шотландский медиум находился в Англии, чтобы напомнить о событиях прошлого во всей их первозданной свежести. В одном из этих номеров доктор Фокалт из Парижа выступает в качестве сторонника выдающегося английского экспериментатора. «Пожалуйста, не вообразите, – говорит он, – что великий физик сам когда-либо унижался до того, чтобы прозаически сидеть за прыгающим столиком».

Откуда же тогда это «покраснение», которое выступило на щеках «Отца экспериментальной философии»? Припоминая этот факт, мы снова рассмотрим суть фарадеевского прекрасного «Указателя» и необычайного «Разоблачителя медиумов», изобретенного им для разоблачения медиумистического обмана. Эта сложная машина, память о которой подобно кошмару преследует сны бесчестных медиумов, тщательно описана в работе графа де Мирвиля «К вопросу о духах».

Чтобы тем лучше доказать экспериментаторам реальность их собственных импульсов, профессор Фарадей поместил несколько картонных дисков, соединенных друг с другом, на стол, приклеив их к столу полумягким клеем, который, заставляя все это держаться вместе, все же поддавался длительному давлению. Теперь – когда стол повернулся, то есть, вернее, когда стол осмелился повернуться перед лицом мистера Фарадея, что тоже факт немалого значения – диски были подвергнуты осмотру; так как при этом было обнаружено, что они постепенно сместились, соскользнув в том же самом направлении, что и стол, то это стало неоспоримым доказательством, что экспериментаторы сами толкнули стол.

Другой из так называемых научных проверочных приборов, очень полезный, как утверждали, во всех спиритуалистических и психических феноменах, состоял из маленького инструмента, который немедленно давал знать наблюдающим о малейшем персональном толчке с их стороны, или, по выражению Фарадея, «предупреждал их, как только они переходили из пассивного в активное состояние». Стрелка прибора, которая отмечала каждое активное движение, доказывала только одно, а именно действие силы, которая исходила или из сидящих за столом, или же управляла ими. А разве когда-либо кто-нибудь сказал, что там нет такой силы? Каждый это допускает, будь это сила, проходящая через оператора, как это, в общем, выявлено, или же действующая независимо от него, как это часто бывает.

«Вся тайна состояла в несоразмерности силы, примененной действующими силами, которые толкали, потому что были вынуждены толкать, с некоторым вращением или, скорее, с действительно удивительной быстротой. В присутствии таких изумительных результатов как мог кто-либо вообразить, что лилипутские опыты такого рода могут иметь какую-либо ценность в этой вновь открытой Стране Великанов?»[209]

Профессор Агасиз, который занимал в Америке почти такое же самое выдающееся положение в науке, какое Фарадей занимал в Англии, действовал с еще большей несправедливостью. Профессор Бьюкенен, известный антрополог, который трактовал спиритуализм в некоторых отношениях более научно, чем кто-либо другой в Америке, говорит об Агасизе в недавней статье с очень справедливым возмущением. Ибо изо всех других людей профессор Агасиз должен был бы верить в феномен, случившийся с ним самим. Но теперь когда оба, и Фарадей, и Агасиз, уже освободились от телесной оболочки, мы лучше зададим вопрос живым, чем мертвым.

Итак, сила, чья тайная мощь во всех подробностях была известна древним теургам, отрицается современными скептиками. Допотопные дети, которые, может быть, играли с нею, употребляя ее так, как мальчики в повести Бульвер-Литтона «Будущая раса» употребляют страшный по силе «вриль», – звали ее «Водою Пта»; их потомки называли ее Anima Mundi, мировая душа; а еще позднее средневековые герметисты звали ее «звездным светом» или «молоком небесной девы», «магнес» и многими другими именами. Но наши современные ученые люди не хотят ни принять, ни признать ее, ибо она относится к магии, а магия, по их мнению, – позорное суеверие.

Аполлоний и Ямвлих считали, что «не в познании внешних вещей, а в усовершенствовании души изнутри находится царство человека, стремящегося быть больше, чем человек».[210] Таким образом, они дошли до полного познания их богоподобных душ, силами которых они пользовались со всею мудростью, выросшей на эзотерическом учении герметизма, унаследованного от своих предков. Но наши философы, тесно замкнувшись в своих плотских скорлупах, не могут или не осмеливаются перенести свой робкий взгляд за пределы постижимого. Для них не существует будущей жизни; нет и божественных видений – они презирают их как ненаучные; для них люди древности только «невежественные предки», как они это высказывают; и когда бы они ни встретили в течение своих физиологических исследований автора, который верит, что это таинственное влечение к духовным познаниям присуще каждому человеческому существу, и не напрасно же это ему дано, – то они смотрят на него с презрительным сожалением.

190Платон. Тимей.
191Моверс. Разъяснения. С. 268.
192Кори. Халдейские оракулы. С. 243.
193Филон Иудей. О Сотворении. X.
194Моверс. Финикийцы. С. 282.
195Мюллер К. О. История греческой литературы. С. 236.
196Weber. Akad. Vorles. С. 213, 214 и далее.
197Моверс. Финикийцы. С. 268.
198Данлеп. Духовная история человечества. С. 88.
199Моверс. Финикийцы. С. 268.
200Кори. Древние фрагменты. С. 240.
201«И не совершил там многих чудес по неверию их» (Мф. 13:53). – Прим. ред.
202Шопенгауэр А. Виньетки. II. С. 111–112.
203Гёксли Т. Физическая основа жизни.
204Шопенгауэр А. Виньетки.
205Revue des Deux Mondes. 1855. 15 января. С. 108.
206Побудительная причина (лат.).
207Перипатетики – представители философской школы Аристотеля в Древней Греции. – Прим. ред.
208Заранее (лат.).
209Граф де Мирвиль. К вопросу о духах.
210Бульвер-Литтон. Занони.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49  50  51  52  53  54  55  56  57  58  59  60  61  62  63  64  65  66  67  68  69  70  71  72  73 
Рейтинг@Mail.ru