Домой!
В сине-желто-зеленые улицы
В ночном красно-белом автобусе
Ворвусь.
На знакомых серых камнях
Сосчитаю морщины.
Как много!
Собьюсь со счета и рассмеюсь.
Мы с тобой повзрослели, мой город.
Ты встречаешь меня фейерверком
Фонарей, утонувших в лужах.
Воздух улиц твоих так нужен мне
Был в далеких чужих краях!
Мы похожи с тобой, мой город.
Ты и я.
Так, значит, все. Погасло. Отгорело.
Все то, что трепетало и жило.
Прошла любовь. И сердце отболело.
И вспоминать уже не тяжело.
Растаяло, как дым от сигареты.
Ушло, как в море талая вода.
Вот как это бывает. Просто лето
Закончилось. Сегодня. Навсегда.
Мир устроен странно и нелепо.
Непоследовательно. Непонятно.
Все, что на земле, стремится в небо,
Постоянно падая обратно.
Теплых тонов палитра.
Сентябрь.
Вниз суетливо листья
Летят.
Серое небо в тучах
С утра.
Мне уже стало лучше.
Пора.
Я знаю такое место,
Где остановилось время.
Оно стоит, как столб,
И не идет ни вперед, ни назад.
Под ногами тот же пол.
На стене та же картина.
Серая дверь.
Четыре окна.
А в окнах – сентябрь.
Уже пятый месяц.
Передо мной человек,
Говорящий одно слово.
Уже пятый месяц.
Он не кричит.
Он говорит шепотом.
Но этот шепот зловещий.
И слово, сказанное им, означает,
Что сентябрь в окнах – навечно.
Мы когда-нибудь встретимся,
После дождя.
На залитой водой,
Родившейся вновь улице.
У скамейки беспечно целуются голуби.
Через тысячу лет,
Сразу после дождя
Я тебя поцелую.
Ты не веришь?
Всего только тысяча лет!
Для безумцев,
Сумевших друг друга найти
В разном времени,
Это не срок.
Не вспугни голубей,
Когда будешь идти
Быстрым шагом ко мне
По залитой дождем,
Родившейся вновь улице.
Я тебе благодарна за боль
И огромное счастье –
Жить с тобою
На этой земле.
Знать, что мы будем вечно,
Что встретимся снова.
Сразу после дождя.
Через тысячу лет.
Швыряет ветер грусть пригоршнями в окно.
И мерзнут фонари, в ночном снегу по пояс.
Я о тебе смогла забыть давным-давно.
И ночью стала спать, уже не беспокоясь.
Ты такой же, как я – строптивый.
Ты такой же, как я – упрямый.
Наших ссор и обид мотивы
Повторяются, точно гаммы.
Повторяются каждый вечер,
Как навязчивые кошмары.
И смеется над нами вечность
Тихим звоном моей гитары.
Ты для меня был словно чистый белый
Лист. Я тебя писала, как хотела.
Придумывала радости и беды.
Кромсала душу. Истязала тело.
И пусть бумага корчилась от боли,
Но я тебя писала – мне виднее.
И верила, что мне достанет воли
Сломать тебя и сделать. Я сумею!
И, кажется, смогла. Готова книга.
Ты изменен – был форте, стал пиано.
Вся наша жизнь – одна сплошная лига.
И никаких оттенков. Даже странно.
Ты очень хорошо написан мною.
Ты идеален весь: внутри, снаружи.
Но почему мне кажется порою,
Что ты такой мне, в общем-то, не нужен?
Я – сплошные острые углы.
И тебя они так больно ранят!
Только ведь, по правилам игры,
Это вовсе не углы, а грани.
Грани моего к тебе люблю.
И, определяя ход событий,
Я, по правилам, тебе велю.
Ты, по правилам, лишь исполнитель.