– Да.
Я смеюсь, подпрыгивая от радости.
– Глупая, ты не знаешь, что тебя ждет!
– Мне все равно! Я люблю ее! Она же моя мама!
Проводник молчит и тяжело вздыхает:
– Твое право!
Кокон сгущается, закрывая меня от всепроникающего мягкого света, погружая в теплую мягкую темноту, как семечко цветка погружается в плодородную черную прогретую солнцем землю.
Мы встретимся через 9 месяцев, ненадолго… Пока она будет кормить меня грудью. Это непременное требование врача, чтобы опухоль в груди рассосалась.
А потом она отдаст меня.
И мы никогда больше не увидимся.
Но я всю жизнь буду любить эти золотые веснушки и локоны, звонкий смех и прозрачную зелень глаз, в которых никогда не было ко мне никаких чувств.
Мама мне снилась, и будет сниться: такая же молодая и веселая, какой я увидела ее первый раз. И каждый раз буду вздрагивать, когда люди будут говорить при мне избитую фразу: