Елена Андреевна Полярная
Райская птица в сетях Баобаба
– Через час в дом вернется прислуга, – подлила масла в огонь, убавив час от реального прихода слуг.
Морщина между бровями напряглась. Не верит. И правильно делает. Она бы тоже не поверила. Кто же расстается с такими бриллиантами просто так.
– И не мечтай, что я даром отдам тебе «Столетие». Это будет сделка. Ты окажешь мне услугу. Если договоримся, то каждый получит желаемое. Дельце, которое я предложу, щекотливое. Но бриллиант того стоит. Не думаешь же ты, что я нацепила его на шляпку, чтобы эпатировать английскую знать? Я вышла на охоту и, как видимо, удачно. Бриллиант был приманкой.
Лицо расслабилось, колено перестало давить. Есть, попался. Но Марио продолжал держать ее руки.
– Поехали?
– Сколько это займет времени?
– Зависит от тебя.
– Я должен позвонить.
Дьявол! Воришка не один. Нет, вводить дополнительных персонажей в игру было не в ее интересах. Она хорошо усвоила мудрость: «Когда тайну знают больше двух – ее знают все».
– Девушка? – разыгрывая ревность, поинтересовалась Марина.
Марио самолюбиво хмыкнул.
Идиот. Какой идиот, впрочем, как и все мужчины. Тает, как снег, от собственной неотразимости.
– Угадала, – надула губки Марина. – Красивая?
– Белиссимо, – поддразнивая, Марио поцеловал кончики своих пальцев, при этом освободив одну из ее рук.
Этого было достаточно.
Марина, опершись на руку, собрала все силы, и нога, как молот, влетела в пах противника. В удар она вложила ненависть, злость и желание! Вцепившись в плечи, сбросила с себя воющего от боли итальянца. Рванувшись к консоли, схватила канделябр и влепила им парню четко в лоб. Не сильно, но так, чтобы противник отключился.
Ну надо же, какое совпадение. Хорошо, что попала не в то же самое место, иначе точно проломила бы голову. Нет, такой славный мальчик ей нужен самой. Связывая итальянца, она ликовала. Вот только сможет ли быть теперь он полезен в постели? Но по большому счету – это мелочи.
Оценив улов, подошла к зеркалу и оглядела себя, запыхавшуюся, в порванном пеньюаре, с вздымающейся грудью.
– Хороша! Прямо Диана после охоты.
План менялся на ходу. Уйти до прихода слуг ей уже не удастся. Поэтому сначала придется заклеить говорливому Марио рот.
Марина бросилась в кухню. Кроме лейкопластыря, прихватила из аптечки две ампулы. Этого будет достаточно.
Марио очнулся, когда Марина уже наклонилась над ним, выбирая место для укола. Его расширенные глаза с испугом следили за шприцем.
– Что, мой мальчик, еще мечтаешь о бриллианте? – хищно осклабилась Марина. – А давай поиграем в больничку. Я медсестра. А ты смертельно болен. С-м-е-р-т-е-л-ь-н-о, понял?!
Итальянец испуганно замычал и замотал головой.
– И правильно. Пора покаяться в грехах, – и без колебаний ввела иглу.
Наблюдая за действием лекарства, Марина процитировала свое любимое место из гимна Сократа:
– Мы приходим в мир,
Сжавши руки в кулак,
Будто хотим сказать – всё мое!
Мы уходим из мира с открытыми ладонями,
Ничего я не взял, ничего мне не нужно!
Весь я ваш, боги!
Веки итальянца медленно закрылись, и она с облегчением выдохнула.
Первый акт пьесы завершен.
Глава 4. В Раю
Марио приходил в себя долго и мучительно. В голове щелкал метроном, во рту ссохлось, как после зверской попойки. Глаза не различали ничего. Связанные странно руки – на груди, и спутанные скотчем ноги напомнили ему о сумасшедшей русской.
– Стерва, выберусь, убью, – прошипел он и пошевелил затекшим плечом. Но тут же натолкнулся на что-то твердое. – Вроде, дерево.
Где он? Попытался хоть что-то разглядеть – темно, как в могиле. Куда его засунули?
Холодно и сыро. Запах старого подземелья навязчиво лез в нос.
Марио напрягся и тут же ткнулся другим плечом в противоположную стену. Пространства ноль. Он в чем-то узком. Труба? Сдвигаясь всем телом вниз, уперся ступнями в преграду, а коленями в деревянную крышку. Она что, и вправду его похоронила? Медленно еще раз попытался двинуться вверх. Безрезультатно. От ужаса замер, не веря в происходящее. С каждой минутой понимая ограниченность пространства. За оцепенением накатила истерика. Он изворачивался, бился в деревянные стены, несколько раз перевернулся, всё больше проникаясь сознанием, что находится в гробу. Сначала страх парализовал, потом перешел в дикий крик, вой. Но голос осип. Из глотки вырывался только хрип.
Мелькнула мысль: «Крича, быстрее истрачу кислород». Он где-то читал об этом. Марио затих, уткнувшись лицом в обрывки мятой бумаги. По лицу текли слезы беспомощности. Умереть вот так… живьем похороненным?
Нет! Он совсем еще не жил. Он вообще еще не жил. Марио, обдирая плечи, подтянул связанные руки к лицу и попытался перегрызть узел. Но обернутые несколько раз шелковым толстым жгутом, вывернутые запястья начинало сводить судорогой при каждой попытке вцепиться в веревку зубами.
Он пытался извернуться, чтобы принять более удобное положение. Бесполезно. Слишком узкое пространство не давало возможности дотянуться до заветной цели. Но он не хотел сдаваться. Должен быть выход. Отец внушал, что безвыходных ситуаций не бывает. Что получается, врал? Нет, просто отец не вляпывался в грязные истории.
Грязные истории. Так вот оно наказание?!
– Господи! Помоги мне! Во имя всех святых, обещаю жить честно. Если выйду живым, больше никогда…
И Марио заплакал, по-детски всхлипывая. Он молился, вспоминая слова, которые произносил, будучи малышом, за матерью. Он обещал. Ответа не было. Отчаяние отняло последние силы, усталость накатила, переходя в тупое равнодушие. Дышать становилось труднее, и клонило в сон. Хочу спать. Лучше умереть во сне.
Стук молотка и поток воздуха выдернули его из полуобморочного состояния.
– Ну, хватит причитать, вылезай.
Первое, что он ощутил, – свет! Какое это блаженство – видеть! Он сделал глубокий вдох: свежий воздух, пахнувший морем, наполнил легкие. Над ним – женское лицо. Опять эта русская.
Марина склонилась, пристально всматриваясь, как будто видела существо, прилетевшее с другой планеты. Проследив за взглядом, он вспомнил, что совершенно голый. Но сейчас это не волновало. Радость спасения, как вино, ударила в голову. Он продолжал лежать и глупо улыбаться.
– Ты что, замерз? Или сошел с ума? – теребила его Марина.
«А она красивая», – внезапно подумал Марио. Поднял руки. Они были развязаны. Начал внимательно разглядывать. «И руки у него красивые. В синяках, ссадинах, но красивые! Мама мия, как всё замечательно! Он живой! Чудесное воскресение!» Марио засмеялся, но тут же взвыл от боли, пронзенный судорогами в ногах.
– Аккуратно, садись, – Марина помогла ему, приобняв за плечи.
Корчась от боли в затекших суставах, Марио сел и огляделся по сторонам.
Гроб стоял на длинной лавке в винном погребе. Бесконечные ряды бочек, плесень на каменной кладке, напротив – лестница и ворота, за которыми ясно слышался шум морского прибоя и крик чаек.
– Неплохое местечко, чтобы отпраздновать второе рождение, – с трудом вылезая из ящика, пошутил он. – Вина полно. Вот только гробик для меня ты выбрала не по размеру. Ноги затекли.
– Гробик? – захихикала Марина. – Это ящик из-под напольных часов. Извини, другой тары в доме не нашлось. Ты пришел без приглашения. У меня не было выхода – прислуга не должна была тебя видеть. А грузчикам было всё равно, что вытаскивать из дома. Надеюсь, было комфортно? Или ты страдаешь морской болезнью?
– Смеешься?
– Что ты, обычное гостеприимство. Кстати, добро пожаловать в Рай.
При этих словах Марио округлил глаза, а Марина расплылась в улыбке от произведенного эффекта.
– Не пугайся. Жив ты, жив. А Рай – это остров, затерянный в тихоокеанских просторах. Маленький такой, уютный и… необитаемый. Ни связи, ни людей. Поэтому не пытайся сбежать – спасать не буду. До ближайшего населенного острова шесть часов на катере. До материка двенадцать. Вплавь не добраться, даже если ты отличный пловец. На острове мы вдвоем. Ну, если не считать лесной дичи. А ее тут полно. Убежишь в лес – сожрут. Так что выбора у тебя нет. Считай, что я Ева. Ты Адам. Такой голенький и совершенно синий. На, лови джинсы и свитер. Надеюсь, подойдут.
Марио впервые ощутил, насколько замерз. Одежда была кстати. Стуча зубами, неловко прыгал на одной ноге, пытаясь попасть в штанину.
– А ты забавный, – не утерпела Марина.
Марио потупился, набычив кудрявую голову.
– Да ладно! Хватит злиться. Давай отпразднуем твое воскрешение.
Марина налила бокал красного вина, который он осушил жадными глотками. Терпкая густая жидкость потекла по гортани, разгоняя кровь.
– Еще! – протянул пустой бокал.
– Сначала тост, – засмеялась Марина, наливая рубиновый напиток.
Затем подняла над головой бокал и четко раздельно произнесла:
– Пусть сбудется то, что ты обещал Богу, рыдая перед смертью.
Марина ехидно смотрела на Марио. Парень зло сощурил глаза и ждал продолжения.
– Как быстро, – насмешливо протянула женщина. – Уже не помнишь, как плакал и обещал никогда не ввязываться в грязные делишки?
– А ты всё слышала и продолжала мучить меня, – гневно воскликнул Марио. – Жестокая!
Марина в ответ смеялась. Как коротка память. Люди – такие гибкие и непостоянные существа.
– На. Но пей не как водку, а как напиток богов. Поверь, «Бетто Кьянти» 1816 года того стоит.
Марио послушно выпил глотками и протянул бокал за новой порцией.
– Нет. Теперь вот это – «Венецианское серебро». Этому вину 80 лет.
– И оно еще не превратилось в уксус? – хмелея, пошутил Марио. – Хочешь меня отравить?
– Ты слишком красив, чтобы убить тебя так банально. Тем более, мы на острове. И в равных условиях. Выбора нет. Ты мой Адам, – напомнила Марина, наливая новую порцию. – Вино портится при неправильном хранении. А здесь идеальные условия.
– Пей, – и протянула бокал с драгоценной жидкостью.
– Есть хочу, – потребовал Марио.
– Есть? Тогда пошли в дом.
– Иисус всемогущий, да здесь и дом есть. Это больше, чем я ожидал. Думал, будем жить в шалаше.
– Можешь завтра построить шалаш на пляже или занять домик в винограднике. Это Рай, понимаешь? Здесь все делают, что хотят. Остаешься? А я пойду в дом. Люблю комфорт.
– И я люблю, – Марио задержал ее руку. – И еще я люблю ясность. Зачем я тебе?
Марина оценивающе оглядела гостя:
– Ты слишком пьян для такого разговора. Давай оставим его до завтра.
Марио упрямо тряхнул головой:
– Говори!
Марина задумалась, накручивая на палец прядь волос:
– Не скажу. Пока. Хочу к тебе приглядеться.
– И сколько будешь приглядываться? – насупился Марио.
– Неделю – две, .. а может, два дня, – поддразнивала Марина.
– Не пойдет. У меня нет столько времени, – раздражение Марио разгоралось с новой силой. Что эта русская думает о себе! Я что, игрушка?
Она как будто прочитала его мысли:
– Не злись. У нас обоюдовыгодный интерес. Тебе нужен бриллиант. Мне – услуга, за которую я отдам «Столетие». Вопрос в том, сможешь ли ты сделать то, что я хочу?
– Чего тянуть? Скажи, что делать?
– Поручая это дело, я ставлю на карту всё. Понимаешь? Я не могу довериться первому встречному. Поэтому наберись терпения. И постарайся провести время в Раю с пользой. Уверена, потом ты будешь вспоминать остров с ностальгией.
Марио раздраженно заворчал:
– О, женщины! Любят всё усложнять.
Но замолчал, когда с помощью Марины выбрался из подвала.
Крепкое вино ударило в голову. Слабость в ногах и дурнота, результат перенесенного стресса и вколотого снотворного, добили его. Еле удерживая равновесие, он с трудом доковылял до террасы, а затем всё поплыло перед глазами.
***
Проснувшись рано утром, Марио был поражен. Оказывается, ночь он провел с комфортом. Гостевая комната на втором этаже дома была оборудована всем необходимым: отдельным санузлом, душем, гардеробной. Бегло обследовав апартаменты, Марио плюхнулся на удобную широкую кровать и задумался: «Как он сюда попал? Затащить его по ступенькам одна Марина не могла. Значит, люди на острове есть. Где она их прячет? И зачем? Ясно, что это прислуга. Но вот эти игры в кошки-мышки были ему совсем не понятны. Возможно, люди приходят на время? Значит, где-то рядом есть деревня, а в ней средства связи и транспорт».
Быстро одевшись, Марио вышел в холл и обнаружил запасную лестницу. Спустившись, оказался на хозяйственном дворе. Обошел дом, постройки, летнюю кухню, но так никого и не встретил.
Утро выдалось чудесным. Птичий хор приветствовал восход солнца. Синева неба, сливающегося с океаном, ослепляла. Но Марио не замечал окружающей красоты. Задача – выбраться с острова – полностью его поглотила.
Выскользнув за пределы виллы, он надеялся найти какую-то лазейку, о которой не упомянула Марина, спрятанную в бухте яхту, катер или вертолетную площадку в лесу. Любой транспорт, способный к движению. Не могла же она вот так остаться здесь совсем без связи с Землей. А если шторм, цунами, да черт знает что может случиться на острове в открытом океане.
Дом примыкал к крутой скалистой возвышенности. Марио решил оглядеть остров с высоты. С трудом забравшись на вершину, Марио замер в изумлении. Он не увидел границ. Если это остров, то он не так уж и мал. Скалы за домом выглядели неприступно. За ними расстилался густой тропический лес без конца и края. И это вселило надежду: «А вдруг это не остров? Почему он должен верить Марине на слово?»
Оглядевшись, оценил удачное расположение дома на берегу маленькой бухты. Слева разбит сад, справа тянулись виноградники, прикрываемые скалами от порывистых ветров. Перед террасой дома – песчаный пляж, а с него уходящий в синеву пирс.
Лезть по горам Марио не решился, спустился по пологой части скалы на пляж и побрел вдоль берега, поставив целью увидеть часть острова, скрывающуюся за лесом. Песок закончился, как только он вышел за пределы бухты. Берег был каменистым, к полудню Марио сбил ноги в кровь. Надежда наткнуться на людей или хоть какие-то признаки их пребывания на острове не оставляла до последней минуты.
Силой воли заставляя себя идти вперед, Марио добрался до мыса, с которого ясно увидел, что за лесом берег круто обрывается вниз. Скалы, не пригодные даже для швартовки лодки.
Огромные волны разбивались о нагромождение валунов, поднимая в воздух миллиарды брызг. Солнечные лучи, преломленные в каплях, образовали радужный мост, уходящий в необозримый бушующий простор.
Марио разразился проклятьями. Светящийся мост был насмешкой судьбы. Видимый, но недоступный.
Разочарование и сгущавшиеся сумерки гнали обратно к дому. Добравшись до бухты уже в темноте, решив сократить путь, Марио попал не на пляж, а в виноградник. Утолив жажду из родника, бившего из скалы, подкрепившись спелым виноградом, Марио наткнулся на хижину. Обследовав жилище, видимо, сторожа, он еще раз убедился, что люди здесь жили, а значит, обязательно вернутся. Вопрос – когда? Но в сложившейся ситуации необходимо было поменять тактику. Зачем бороться и с кем? Иногда правильнее занять выжидательную позицию. Тем более, хозяйка не дурна собой. Марио вспомнил про близость с Мариной и прищелкнул языком. Он впервые занимался сексом с женщиной, которая в объятиях напоминала пламя, сжигающее всё на своем пути. И решил насладиться пленом по полной.
Повеселев, набрав винограда в корзину, подобранную под лозой, Марио направился к дому, изображая полную беззаботность. Для Марины он уже придумал версию собственного оправдания: якобы решил прогуляться и заблудился в лесу.
Но миновав террасу, застыл на пороге. Во вчерашнем угаре и утреннем диком желании как можно быстрее покинуть дом, он не обратил внимания на удивительную деталь гостиной. Обычный интерьер южного бунгало – легкая плетеная мебель, циновки – странно контрастировал с камином.
Пылающий монстр, сложенный из валунов, с топкой в человеческий рост, располагался в скале, заменяющей одну из стен дома. Размеры камина поразили, такие только в средневековых замках встречаются.
Оторвав взгляд от танцующего огня, оглядевшись, отметил отсутствие привычных для цивилизованного человека средств связи. Он искал глазами планшет, ноутбук… Но в комнате не было даже домашнего кинотеатра.
Потоптавшись у входа, Марио скинул сандалии, покрытые пылью, и только тогда решился ступить на блестящий пол гостиной. Оказавшись босиком, почувствовал неловкость, поэтому быстро сел в плетеное кресло, с блаженством вытянув ноги под стол.
На пороге появилась Марина. Она несла поднос с дымящимся свежеиспеченным хлебом. «А-а…– заликовал в душе Марио. – Значит, в доме есть люди». Марина подняла крышку супницы, занимающей почетное место на столе, и в нос Марио ударил одуряющий запах. Половник вынырнул на поверхность, демонстрируя морские деликатесы.
– Как прогулка? – поинтересовалась Марина, наливая перламутровый бульон.
– Безрезультатно, – сморщился Марио, решив, что врать бессмысленно и глупо. – Впустую потратил время. Знай я, какой меня здесь ждет прием, никуда бы не пошел.
Проглотив первую ложку, он зажмурился от восхищения:
– Твой повар гениален, я могу выразить ему благодарность?
– Конечно, – засмеялась Марина. – Выражай, ведь повар – я.
Марио недоверчиво уставился на нее.
– И не только повар. Еще и рыбак, горничная, садовник! Пока ты метался по острову, ища пути бегства, я прибрала дом, собрала виноград, а потом наслаждалась рыбалкой. Здесь живность не пуганая, сама скачет на крючок. Потом я варила суп, пекла хлеб. Чувствуешь, какой божественный запах? Свежайшие мидии, креветки, кальмары… И всё – одна. А мы так не договаривались. Раз мы на острове вдвоем, то и работать должны на равных. Я права?
Марио разочарованно хмыкнул.
– Но это завтра. А сегодня ты мой гость. Поэтому давай дружески поужинаем, а то остывшая еда не приносит удовольствия. Ешь, этот великолепный суп достоин быть съеденным горячим.
Аромат развеял сомнения, оставив место только дикому аппетиту.
Вино, поданное к обеду, свежие устрицы во льду. Кроме того, Марина оказалась внимательной хозяйкой и так смешно рассказывала о рыбалке, что к концу обеда между ними установилось перемирие, перетекающее в симпатию.
– Странно, ты умеешь ловить рыбу, варить суп, печь хлеб. Странно… – катая мякиш хлеба по столу, размышлял Марио. – Как-то не вписываются эти увлечения в облик богатой леди.
– Это я сейчас богатая леди, а раньше… Нет, не хочу о грустном, это испортит аппетит. Поухаживай за мной. Вино восхитительное.
Закончив с едой, они расположились у камина.
Интерес Марио, подогретый вином, возрастал.
– Расскажи о себе, – доверительно заглядывая Марине в глаза, попросил он. – Здесь нечем заняться. Телевидения нет?
– Нет, – иронично ответила она.
– Ну… тогда, если мы не будем развлекать друг друга, то сойдем с ума. История за историю. Идет?
Он нежно накрыл ее руку своей.
Марина задумалась. Рука теплая, сильная. Сейчас Марио заметит, как дрожат ее пальцы, и поймет свою власть над ней. Нет. Рано.
Она стремительно подскочила, схватила Марио за руку и потащила на террасу:
– Как это нечем заняться? А ночное купание? Посмотри, какой сумасшедший закат. Огненно-рыжий. И вода от него золотая.
Пока они добрались до воды, солнце скрылось. Это произошло мгновенно. Раз – и густая темнота. Но фонари, бегущие по пирсу, освещали вход в воду.
Океан поразил теплой дегтярно-черной водой, ласково обнял волнами обнаженные тела. В свете фонарей они кружили, как две большие рыбы, наблюдая один за другим с интересом. То подплывали, легко касаясь телами, но тут же отодвигались на безопасное расстояние. Так равные противники примериваются друг к другу перед боем.
Но чувства, разгорающиеся в них, были другого свойства. Это был страстный зов плоти.
Марина не выдержала первой. Она, быстро подплыв к Марио со спины, обняла его за плечи.
Не ожидая такого порыва, он выскользнул, поднырнув, схватил Марину за ноги и утащил с головой под воду. Он держал ее, в темноте не видя лица, наслаждаясь властью над трепещущим гибким телом. И только перестав чувствовать сопротивление, вытолкнул ее на поверхность.
Подплыв, шутливо толкнул неподвижное тело и… охнул от ужаса: «Боже, кажется, утопил! Идиот! Что будет с ним на этом забытом Богом острове?»
Не теряя надежды, Марио рывками греб к берегу. Вытащив Марину на песок, положил животом к себе на колено, лицом вниз, ожидая хоть каких-то признаков жизни. Но тело висело, как тряпичная кукла.
Точно, утопил! Так, что теперь? Искусственное дыхание.
Наклонился, обхватил ее губы, и… был поражен ответным поцелуем.
Оттолкнув Марину, Марио возвел руки к небу:
– О, боги, что за женщина! Дьявол!
– Милый, ну, ты же хотел развлечений! Как, не скучно тебе? – хохотала Марина, оплетая Марио объятиями. Страстный поцелуй, нежные и умелые руки…
Эту партию опять выиграла она. Ведь Марио был просто мужчиной. Он послушно шел за ней по дороге страсти. Она так умело завлекала его в сладкую глушь, которую ярко и бурно освещали вспышки оргазмов, что бедный Марио совсем потерял голову.
На третий день, опустошенный вином, солнцем, океаном и сексом, лежа на белом песке и глядя в прозрачную голубизну неба, Марио подумал, что любит эту женщину и готов провести на острове всю жизнь.
При этом он знал о ней ровно столько, сколько и в первый день знакомства.
«Но ведь это можно исправить», – лениво подумал он, переворачиваясь на живот, подставляя спину солнцу и сладко засыпая.
Марина покачивалась в шезлонге на террасе. Она избегала прямого солнца, старящего кожу. Всё внимание было сосредоточено на темной фигурке на пляже.
«Еще дня два, и ему станет скучно, – размышляла она. – Для того чтобы создать прочную привязанность, одной физики недостаточно, пора браться за душу…»
