Елена Анатольевна Казанцева
Ветер перемен

Глава 2.

Утро выдалось пасмурное, вернее, туманное. После ночного холодка над рекой и в лесу стоял густой туман – это означало, что днем снова будет жарко. Туман окутал собою все: деревья, дом, дорогу уходящую в неизвестность, позволяя рассмотреть окружающее пространство лишь на расстоянии вытянутой руки. Лес от этого стал более сказочным, а шум реки доносился из ниоткуда. Солнце тоже спряталось и лишь где-то вдалеке едва виднелось сквозь густую пелену.

На траве собралась роса, воздух от этой влажности стал особого вкуса и запаха, он проникал глубоко внутрь. Пахло влажной древесиной и грибами. Такой воздух обычно стоял после дождя, когда вся земля и деревья испаряли влагу.

С того момента, как Ольга поселилась в этом доме, каждое её утро начиналось с зарядки на крыльце. Приятно было проснуться от движений, ощутить тонус мышц, надышаться с утра свежим воздухом, послушать птиц, и в бодром состоянии духа завтракать и готовить план на новый день. Но сегодня было двойственное чувство. Природа и погода располагали к неспешной прогулке и созерцанию, а мысли и внутреннее волнение подталкивали в город.

Сегодня ей хотелось пораньше поехать и повстречаться с некоторыми людьми. Вчерашние размышления не давали покоя, и ощущалась настоятельная потребность встретиться кое с кем из старых друзей и поговорить, все эти мысли надо было перевести в какие-то конкретные шаги, дела, а с чего начать, непонятно, все было очень смутно, так же смутно, как и сегодняшний утренний лес.

Сев за руль автомобиля, она абсолютно преобразилась и из лесного жителя превратилась в делового стремительного человека. Ольге нравилось водить машину, и поездки в город не тяготили. За время в пути можно было сделать необходимые звонки, скоординировать встречи, спланировать дела. Она любила скорость, крайне редко на этом участке от дома до города кто-то обгонял её, обычно обгоняла она.

А сегодня быстро ехать не получалось, весь автомобильный поток двигался со скоростью не более пятидесяти километров в час, практически гуськом, друг за другом. Видно было только габариты впереди идущей машины и обочину дороги. Плохая видимость вынуждала держать впереди идущую машину в постоянном поле зрения и двигаться с достаточной для маневра дистанцией, хотя именно сегодня хотелось ехать побыстрее. Постепенно внутренняя нервозность спала, а по сторонам местами начала появляться ясность, словно невидимый художник вырисовывал удивительный пейзаж из холмов и леса, стряхивая остатки тумана как покрывало после сна. Но все же в некоторых ложбинках автострада снова ныряла в густой туман, и видимость совершенно исчезала. Такое движение и невозможность отменить или исправить данное явление природы придавали смирения и снова подтверждали мысль о бренности человека и необходимости соответствия порядку природы.

Такой долгий путь навеял на размышления. Каким бизнесом она будет заниматься, было пока непонятно. Иногда даже появлялись мысли о том, а не зря ли она все это затеяла, да и зачем?

«Взять вот так и сорваться с места в карьер? – Ольга в очередной раз резко нажала на тормоза от того, что впереди идущая машина вдруг остановилась. – Какой бизнес, о чем я? Бизнес – это для других, они другие. А у меня откуда вдруг такое желание? Бизнес, он для сильных мира сего, не знаю… Возможно, к этому надо иметь талант, для этого надо видеть мир в каких-то других координатах. Сколько раз я встречалась с потерями в компаниях клиентов, и это у более опытных людей! Смогу ли я? Но если не начать сейчас, не начну уже никогда, и тогда не узнаю, смогу или нет. Надо все-таки попробовать, иначе изведу себя этими размышлениями!»

Каким бизнесом? Это был основной вопрос. Точно не торговым, это было не её. Точно не консалтинг, хотя это единственное, что она умела, но этого делать не хотелось. Хотелось заняться чем-то очень конкретным, чтобы был очевидный реальный результат труда, чтобы его можно было потрогать руками. Хотелось сделать что-то значимое, амбициозное. В двух своих качествах она была уверена: она умела организовывать людей, воодушевлять их и умела вести переговоры. Достаточно ли этого для того, чтобы начать, непонятно. Деньги, и она была уверена в этом, под хороший бизнес можно было найти всегда, тем более что были свои небольшие запасы.

Туман все больше рассеивался, дорога практически полностью открылась, и автомобильный поток изменил темп. Ольга повысила скорость и привычным движением включила радио, чтобы послушать последние новости. Передавали финансовые сводки, курсы валют и затем интервью одного эксперта в области энергетики. Шла речь о состоянии нефтяной и газовой отрасли, и об актуальности вопросов нового вида топлива.

И тут она вспомнила случайную встречу с одним ученым, с которым её познакомил Макс. Кого только не было среди знакомых Макса! Казалось, он везде успевает и со всеми дружит, если покопаться, то в списке его друзей можно найти людей всех профессий, национальностей, религий и возрастов. Среди его знакомых были как авторитеты, так и генералы – эта его способность говорить на всех человеческих «языках» поражала Ольгу. Когда он все это успевал, и как хватало его энергетики – непонятно. Он всегда был подтянут, всегда весел и на удивление умел пошутить над собой. Макс располагал к себе своей открытостью и простотой. Его любимый девиз: «Чего скулить, вставай и делай», – соответствовал его стилю жизни. От воспоминаний о Максе стало как-то веселее.

Почему она сейчас вспомнила этого ученого? Ученый как ученый, она даже имени его не помнила, но почему-то он оставил след в её душе, наверное, своей увлеченностью, преданностью своему делу. Редко сейчас таких людей встретишь. Ему было лет шестьдесят, он не имел высоких званий и громких регалий, не был избалован деньгами. Но была в нем честность и какая-то земная практичность. Говорил он очень быстро, словно боялся не успеть, от этого речь казалась сбивчивой. Похоже, с Максом у него были какие-то общие дела. Он тогда говорил немного-немало об открытии технологии получения нового вида топлива, сетовал, что ему уже много лет и не успеть реализовать это все в промышленном масштабе, поэтому он ищет, кому передать. И еще что-то, во что Ольга особо тогда не вникала, а лишь наблюдала за ним во время их разговора с Максом.

«Надо спросить у Макса про этого ученого», – подумала она и набрала знакомый номер. В трубке раздался энергичный веселый голос:

– Кого я слышу, решила выйти в люди? Очень рад!

На предложение Ольги встретиться он тут же согласился:

– Давай пообедаем, заодно и обсудим твои вопросы, очень рад, очень рад!

Странно, но слова Макса она восприняла как поддержку.

«Он же еще ничего не знает о моём решении?»

Еще ей хотелось встретиться с Антоном. Да, именно с Антоном, и в первую очередь с ним. Они вместе учились в институте, и он уже лет десять занимался своим бизнесом. Начал сразу после института, и в настоящий момент торговал ручным рабочим инструментом и электроинструментом. Такое, казалось бы, простое дело, но он стал практически самым успешным среди однокурсников. Ольга давно помогала ему в различных финансовых вопросах. У него работало уже порядка двух тысяч человек, филиалы более чем в тридцати городах. Со своими китайскими партнерами он организовал производство где-то под Шанхаем и вошел в долю производственного предприятия в Южной Корее. Этот человек вызывал в ней глубокое уважение и личную симпатию. Он сильно изменился за годы самостоятельной работы, в первую очередь, внутренне, и отличался от всех бизнесменов, которых знала Ольга.

Внешне он больше походил на модель с подиума. Он был высокий, стройный, с типичным для модельного бизнеса лицом, обрамленным трехдневной небритостью и длинными кудрявыми волосами, которые выглядели нерасчесанными, но при этом были очень ухоженными. Женским вниманием он точно не был обделен, это было еще в институте, а сейчас, плюс ко всему, он был богат. Насколько она знает, он до сих пор был не женат, но у них с Ольгой изначально сложились дружеские отношения, поэтому им легко было общаться и обсуждать различные вопросы.

К нему решила поехать прямо в офис. Припарковав машину, быстро поднялась на второй этаж и решила для начала заглянуть в торговый зал, Антон редко сидел один в кабинете, чаще он общался с кем-нибудь из сотрудников или ездил на встречи.

«Ну и пижон!» – подумала она, глядя на его узкие зеленые джинсы, велюровый пиджак глубокого фиолетового цвета от кутюр, цветную рубашку и великолепные ботинки с фиолетовым оттенком. Он изящно двигался между рабочими столами, расположенными на торговом этаже.

– Ого, привет! – Антон приветствовал её своей шикарной улыбкой.

– Привет, друг мой. Дирижируешь?

В офисе, как обычно, стояла суматоха, работала в основном молодежь из серии креатив-команда, а Антон двигался между сотрудниками легко и изящно, и было непонятно, как он управляет всей этой машиной под названием бизнес, Ольгу это всегда удивляло.

Внешне он всегда выглядел несколько вальяжно и отстраненно и никогда не показывал свою включенность в разговор, при этом всегда держал линию, не теряя мысль. Эта же манера была и в управлении бизнесом.

Ольга не раз задумывалась, что так притягивает её к Антону? Наблюдая за ним на протяжении многих лет, она пришла к выводу, что он был из той редкой породы людей, кто с детства чувствует, что родился для чего-то великого, и несет эту верность себе через жизнь. Чаще это свойственно детям. Каждый из нас, когда был ребенком, видел себя уникальным, великим и всемогущим. Нам всем в детстве казалось, что мир ждет нас, что стоит лишь подрасти, и все двери откроются перед нами. Никто не помышлял о том, что родился для чего-то обыкновенного, серого, банального и несчастного. Но в силу давления со стороны общества и из-за собственных ошибок люди чаще проживают разочарование жизнью, горизонты сужаются до банальных, можно даже сказать, примитивных интересов. Антон же никогда не предавал эту внутреннюю уверенность в себе, какие бы зигзаги жизнь ни демонстрировала. Люди иногда говорят про таких: избранный. Поэтому, когда встречаешь такого человека, как он, появляется вдохновенье, азарт в хорошем смысле, азарт к жизни, к действию. Антон нес в себе уверенность и гордость, и это не могло не очаровывать вас. Он словно плыл над жизнью в каком-то своем потоке, отдельном от всех окружающих. Это его состояние действовало на людей как магнит, поэтому и сотрудники прилипали к нему и кружились рядом, как планеты вокруг солнца.

Наверное, поэтому и ей захотелось поговорить в первую очередь с ним. Когда они прошли в его кабинет, Ольга с порога объявила, что хочет заняться своим бизнесом, и вдруг почувствовала сильное волнение, у неё даже дыханье сбилось. Она никак не ожидала от себя такой реакции, оказывается, сказать об этом вслух в первый раз сложнее, чем обдумывать про себя многократно. Антон заметил волнение, предложил сесть и попросил секретаря принести чай.

Кресло приятно обняло все тело и позволило хоть как-то прийти в себя, волнение спало, и Ольга смогла хоть как-то отвечать на вопросы секретаря, новенькой красивой молодой девушки, такой собранной и при этом с живыми добрыми глазами. Елена, так звали её, мило улыбнулась и предложила ассортимент отличных чаев. Выбор был слишком велик, Антон всегда привозил из командировок различные марки чая.

– Решила, каким бизнесом? – спокойно и уверенно спросил он, когда Елена вышла. По взгляду понял, что нет, и начал рассуждать как бы между прочим. – Бизнес для меня, и ты это знаешь, – кровь и плоть, это дело, это не работа! Мне никогда не хотелось работать на дядю, хотя, если помнишь, сразу после института меня приглашали в американскую компанию, где я мог зарабатывать столько, сколько все выпускники нашей группы, вместе взятые. Амбиция взяла свое. Но первые годы было очень сложно.

От его речи Ольга успокоилась совсем и вдруг вспомнила, что в самом начале его бизнеса они не виделись и не общались. Она не знает, как он начинал! Он пропал из контактов, и как проходил для него этот этап, она даже никогда не интересовалась. Впервые после института они встретились года через три, когда у него уже была первая в городе оптовая компания. А про начало он молчал.

– Тогда ведь, вся Россия была огромным рынком. Ты помнишь, как в институте я чуть не попал на фарцовке? Этим тогда, по-моему, все занимались. Статья еще за это была. Хорошо, удалось грамотно решить вопрос, а то бы непонятно, как все обернулось. Тогда даже появилась мысль, что, может быть, уехать куда-нибудь на Запад, многие среди друзей уехали, многие, правда и вернулись. На мой взгляд, работать лучше все-таки там, где вырос. Я тебе никогда не рассказывал, но для того, чтобы начать свой бизнес после института, я продал все, что у меня было, спал на раскладушке, ел вареную колбасу с хлебом. Поменял машину с иномарки на ладу, потому что она была своего рода инструментом для работы. Продавал металл, сникерсы, водку. Сам коробки на рынке таскал. У многих в России было такое начало. Работал как заводной, и первые деньги пришли быстро. Свою тему нашел практически случайно. Один должник расплатился партией рабочего инструмента, я тогда устал его продавать, зато разобрался в этом рынке и продал, кстати, все удачно. Сейчас будет сложнее начинать. – Антон откинул пряди волос, упавшие на лицо.

Он встал, долил Ольге чаю. Прошелся немного по кабинету в раздумьях, взял сигару и снова сел напротив.

– Ты, надеюсь, понимаешь, что я тебя не отговариваю, но иллюзий быть не должно, иначе это тебя убьет. У меня не раз вначале были моменты, когда на аренду и зарплату первым трем сотрудникам зарабатывал по ночам тем, что «бомбил». Зубы стиснешь и вперед, стержни для шариковых ручек считал, когда выдавал сотрудникам для работы. Но я на сто процентов был уверен, что у меня получится. И еще: сложнее управлять, когда уже заработал, когда уже появились первые деньги, а это ты, кстати, умеешь делать благодаря своему консалтинговому опыту. Увеличить капитал всегда сложнее, чем заработать первый. Риски возрастают неимоверно. А я с первыми деньгами крепко попал на кризисе девяностых. Привез тогда первую большую партию импортного товара и сел с ним, по сложившейся входной цене мне его было никогда не продать. Просто-напросто, нереально это было сделать. И все пришлось начинать с нуля, несладко, скажу я тебе.

Антон улыбнулся своей обаятельной улыбкой и закурил. В офисе вкусно запахло дорогими сигарами. И было приятно смотреть на этого, по сути, молодого человека, сумевшего перетерпеть нехватку, бедность и прийти к тому стилю и уровню жизни, который ему нравился. И запах только усилил это ощущение.

– Как планируешь работать: с партнерами или одна?

Ольга пожала плечами и тут же ответила:

– Конечно, с партнерами, у меня недостаточно денег. И у тебя, ты знаешь, я не возьму. Максимум, за чем могу прийти к тебе – это за советом.

– Тут я тебе не советчик. Я всегда работал один. Одному в этом смысле и просто, и тяжело. Просто, потому, что не надо никому ничего доказывать, и одновременно сложно. Так как нет внешней поддержки, опоры какой-то, чтобы можно было посоветоваться, сам должен все решения принимать. Ответственность вся на мне, переложить её не на кого.

Антон ненадолго замолчал, глядя куда-то вдаль за окном, и после некоторого раздумья вернулся к теме разговора.

– Деньги приходят, когда они нужны для реализации какого-то дела, поэтому в первую очередь надо определиться с делом. И вкладываться они должны в дело. Когда мне говорят, что не делают, потому что нет денег, я не верю. Потому что, если задать вопрос, что бы вы сделали, если бы было денег сколько угодно, неограниченно, большинство выберет какие-то покупки, а не вложения. Вот и делай выводы! – Он откинулся на спинку кресла и чуть качнулся. – Учиться лучше на чужих ошибках. Хотя без своих тоже не обойтись. И выбирай дело, которое тебе нравится, иначе твой бизнес будет продажей твоего времени за деньги. Много и таких. Так люди продают свою жизнь, и такая жизнь не принесет удовольствия, по крайней мере, тебе, уж я-то тебя знаю.

Антон потянулся в кресле, закинул руки за голову, и в глазах появилось еще больше вальяжности и самоуверенности.

– Меня многие считают одиночкой или фанатом денег. А мне, если честно, сами по себе деньги не интересны. Мне интересно сделать, а на это деньги нужны. Мысль о том, что я сам это дело сделал, мне больше нравится, она дороже стоит. И мне нравится во всем совершенство. Люблю совершенство, люблю выигрывать, мне так кайфово. Ты ведь тоже максималистка?

Ольга слушала и примеряла каждое слово к себе.

– Создание и развитие компании – это как ребенка вырастить. – Антон подался вперед, положил руки на стол, чтобы удобней было стряхивать пепел, поправил волосы и показался Ольге очень сосредоточенным в этот момент. – Требует такого же внимания и терпения поначалу во всем, в каждом шаге. Поэтому, если ты решился на собственный бизнес, на другое времени не остается. Ты же понимаешь, что ни на кого это не можешь переложить, особенно вначале, это после команда управленцев появляется. И откуда-то сила берется на решение всех проблем, хотя иногда так наваливается, что, кажется, вот-вот тебя раздавит. Бизнес – это такая практика развития ума. Высокопарно, может быть, покажется, но это так. Упражнения постоянные, причем, разнообразные, потому что постоянно в зоне неопределенности двигаешься. Если зарядку не делать, то мышцы атрофируются, также и ум. Если не напрягать его, то он стареет, начинает по схеме упрощенной работать. Поэтому бизнес – это такая игра, как в шахматах, только партия длинная. Мне лично эта игра очень нравится, несмотря на временные, может быть, какие-то неудачи. Проблемы, наоборот, азарт какой-то придают, нестандартные решения заставляют искать. Проблема – это своеобразный вызов, справишься или нет.

Антона вызвали для решения какого-то вопроса, он вышел, и у Ольги появилось время рассмотреть новые фотографии. Да, пока он присутствовал в комнате, то являлся слишком сильным магнитом для внимания. Ольге нравился его кабинет, она поднялась из мягкого кресла, прошлась по кругу: на полке книги о космосе, вселенной, о бизнесе, по психологии, философии, дзен буддизм, рубаи, суфисты – чего здесь только не было! И эти книги для хозяина кабинета, а не для демонстрации посетителям. Антону и впрямь было важно понять жизнь, её законы. Наверное, это качество у них с Ольгой было похожим, поэтому они легко находили общий язык по многим вопросам.

На стенах фотографии дикой природы и рядом мегаполисов, у стены большой аквариум, скульптура Зевса на столе. Она коснулась рукой отполированного камня и улыбнулась, теплая гладкая поверхность напомнила, как они везли этого Зевса такого тяжелого из Италии, куда ездили втроем с Максом и Антоном отдохнуть на недельку.

«Кажется, это была Сардиния. И как доказывали на таможне, что статуэтка куплена на рынке. Смешно! – Ольга заулыбалась, вспоминая поездку. – Как замечательно тогда съездили, с Максом всегда весело». В один из вечеров он сел за пианино в ресторанчике, куда они пришли поужинать, и заработал на все ужины. Ему платили и местные жители, и какие-то отдыхающие из Европы, и даже Антон заказал пару песен. Публика аплодировала и веселилась, а Макс был в восторге от того, что попал на сцену.

Ольга вернулась в своих мыслях к Зевсу на столе, снова погладила его. Хорошо было у Антона, уютно и по-деловому. И вся эта обстановка свидетельствовала о его многосторонних интересах, утонченном вкусе и никак не соответствовало его технологичному бизнесу.

«И как в нем все это совмещается?» – Ольга невольно улыбнулась.

Антон вернулся и продолжил так, словно они не прерывали разговора.

– Мы не так давно с ребятами летали на острова на рыбалку. И как-то вечером после ужина разговорились о будущем. Ребята все из бизнеса, поэтому и планы у всех с бизнесом, так или иначе, связаны, у каждого своя какая-то перспектива. А потом один включил критику и нашел тридцать пять причин, почему не стоит делать это или то. Так вот он видит этот мир по-другому. Я ищу путь, как достичь то, что я задумал, а он ищет причины, почему этого не надо делать. И в этом наше принципиальное отличие. Здесь такие риски, там такие. А я ему говорю: слушай, ты зачем живешь, если есть риск умереть? Он для каждого актуален. Зачем дышать, если с каждым вздохом ты, в том числе, умираешь? Если уж я живу, то хочу жить хорошо. Он хороший парень, но ничего, кроме финансовых схем, за свою жизнь не сделал. А в последнее время занимается в основном чужими долгами. Помнишь, еще у Маркса было: бытие определяет сознание – чем занимаешься, так и мыслить начинаешь.

Видно было, что Антон говорит, в том числе, и для себя. Проговаривая вслух свои мысли, он и для себя делает какие-то выводы.

– Бизнес, он живой, он должен жить, расти. И растет он, только пока голова этого хочет, вот именно, пока есть желание внутри. Голова – это я. И остановки здесь не может быть. Ты же не можешь сердце остановить? Можно, конечно, продать один бизнес, начать другой, но тогда масштаб проектов должен возрастать, а иначе бег по кругу получается. Есть и такой подход, но мне, все-таки ближе развивать одно дело и в нем наращивать обороты, открывать новые горизонты. Другие упираются в потолок, а ты новую дорогу увидел, и в этом различные точки зрения.

Взглянув на Ольгу, он произнес:

– Загрузил я тебя?

– Нет, нет. Все, что ты говоришь, очень важно для меня. Я ведь пришла в целом поговорить о том, как это происходит. Мы раньше никогда не говорили на эту тему, все больше по конкретным финансовым вопросам либо о жизни в целом. Пока у меня есть только намерение, даже идея еще не сформировалась.

– Это намерение дорогого стоит. У многих так и не рождается за всю жизнь какого-то реального намерения. Это уже полдела. Во всей этой игре под названием бизнес мне нравится то, что всего лишь моя идея становится реальным историческим результатом, все движется, как я задумал. Разве не кайф?

Телефонный звонок прервал их разговор. Вопрос, видимо, был очень важен для Антона, он переключил свое внимание полностью, отошел к окну. Его интонации изменились, в голосе появился металл, незнакомая Ольге и, казалось, не соответствующая его эстетической натуре, жесткость. А она смотрела на него и размышляла о его словах и снова о своих планах, которые еще и планами сложно было назвать. Взгляд упал на часы, уходить не хотелось, но пора было ехать к Максу.

Заметив, что Ольга встала и собирается пойти, он прикрыл трубку ладонью и произнес:

– Не пропадай!

Она помахала рукой и вышла. В душе была полная уверенность, что она будет заниматься своим делом, все остальное на данный момент не имело значения.

На встречу с Максом она приехала вовремя, но Макс уже сидел за столом, он сделал заказ и листал какой-то глянцевый журнал. Они постоянно обедали здесь, пока работали вместе. Кафе отличалось домашней обстановкой, качественной кухней и постоянными посетителями, официанты тоже были постоянными, поэтому знали предпочтения своих гостей. В общем и целом хозяйке удалось создать удивительную атмосферу. Найти сейчас такое заведение было большой редкостью, наверное, поэтому, заказывать столик здесь надо было заранее, но Макс был своим, для него всегда находились свободные места.

Он, как обычно, сиял, был полон сил, выразителен в жестах и шумный в словах. Его смоченные лосьоном светлые короткие кудри, румянец на пухленьких щеках и улыбка располагали к изображению младенцев и ангелов с натуры.

Ольга вспомнила их первую встречу, когда она пришла устраиваться на работу, Макс тогда уже сидел в приемной и заполнял резюме, сразу начал задавать Ольге какие-то странные на её взгляд вопросы. Такой веселый и симпатичный, он выделялся из всех молодых людей, пришедших на собеседование в тот день. Со своей пушистой белой шевелюрой на фоне черной узкой футболки, он больше походил на одуванчик, качающийся на ветру. Он очень громко и весело рассказывал помощнице руководителя про свою первую работу так, что все вокруг смеялись, и про необходимость сделать жизнь лучше, и про несправедливость, существующую в обществе. В тот день после собеседования Ольга поймала себя на мысли о том, что ей будет жаль, если его не возьмут. Но их взяли обоих, и с первого же проекта они постоянно работали в одной команде, практически все восемь лет. Он стал её близким другом, и впервые после её увольнения они не виделись так долго, целых три месяца!

Макс располнел, белые брюки и яркая в завитках рубашка выдавали красивую, возможно, чуть полноватую фигуру.

«Ангелочек с картины Микеланджело!» – Ольга всегда улыбалась, глядя на него.

Без дружеского поцелуя он не встречал никого. Когда эпитеты и приветствия от встречи улеглись, они присели.

– Если ты меня дернула, значит, заскучала в своей берлоге? Надоело отшельничество? Правильно, надо выйти в люди, нечего лапки складывать. Рассказывай, давай.

– Макс, помнишь, как-то я ездила с тобой на встречу с ученым? У него там что-то с новым топливом было связано.

– Ну вот, я думал, мы поговорим о сексе, а ты про какую-то аферу!

Макс, сколько она его помнила, постоянно шутил на эту тему, но Ольга привыкла и пропускала эти слова без внимания. За ними не было реального намерения или пошлости. Более того, она давно заметила, что чем важнее вопрос, тем чаше Макс говорит на эту тему и не с ней одной.

– Об этой афере куда интереснее поговорить, на ней хоть заработать можно, – отшутилась она.

– Ну да, заработаешь с ними. Проедут трактором по тебе и мокрого места не останется. Ты что задумала, выкладывай, давай? – Макс перестал есть и смотрел на Ольгу.

– Да я так, разведку веду, не более того.

– Знаю я твою разведку, по глазам вижу, задумала что-то. А раз про это говоришь, значит, неладное задумала. Рассказывай, не тяни.

Ольга сказала, что хочет заняться чем-нибудь, но чем пока не знает.

– Слушай, не лезь ты туда, правда, там жестокие правила, прибьют или те, или другие. Лучше отель какой-нибудь открой, меня в компаньоны возьми, не знаю, пирожки пеки, пойди поучи кого-нибудь финансам. Какого черта ты в эти жернова лезешь? Я же понимаю, он фанат своей идеи, а ты упрямая, пока не дотащишь, не бросишь. И я буду чувствовать себя виноватым. У меня вот есть один проект, умотаешься…

– Дай мне его телефон, – перебила его Ольга и взяла за руку, – пожалуйста.

– Дам, конечно, куда я денусь. А ты ешь! Тебе сил набираться надо, а то ветром сдует, – и сам вернулся к обеду – Там же все повязано, все схвачено, ты взяток давать не умеешь, спать тоже ни с кем не будешь. Ну и как ты планируешь чего-то добиться в этой сфере?

– Макс, успокойся. Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом. Как дела в конторе, расскажи.

– А что дела. Слышала, нашу Графиню в министры хотят назначить?

– Нет, я же мало выезжала последний месяц. Это в связи с чем? Она, конечно, умничка.

– Отстала ты от жизни. Новый губернатор – её бывший шеф по заводу. Я вот думаю, что бы мне с этого? Слушай, может, ты с ней пойдешь, будут у нас свои люди в правительстве области, проще будет все эти бюрократические вопросы решать. В правительстве, думаю, полегче, чем в энергетике и нефтянке. По крайней мере, понятней, кто у кого и кто за кого. Хотя, ты у нас принципиальная, не усидишь в правительстве.

В кафе зашел известный политик-бизнесмен, глава одной когда-то очень сильной в городе бандитской группировки. Макс встал и тут же направился к нему с объятиями и поцелуями. Тот ответил очень доверительно, по-дружески похлопал Макса по плечу и слегка кивнул в сторону Ольги. В этот момент у Ольги промелькнула мысль: действительно, если Макс с его подходом со всеми дружить опасается этой темы, то куда я лезу?

Они обменялись общими приветствиями, и Макс вернулся за стол.

– В контору молодежи набрали. Зеленые! Учить всему приходится. Делать ни черта не умеют, а гонору! Чего только не насмотрелся. И сопли, и слезы. Ходишь, подтираешь за ними. Профессионалов не хватает. Все куда-то в свои бизнесы подались. Может мне тоже куда-нибудь податься? Продать кому-нибудь чего-нибудь? Шейху какому-нибудь? Но нет, мы гордые, честные. «Умом Россию не понять. Аршином общим не измерить», – Макс знал огромное количество стихов и постоянно использовал их в своей речи. – Вон этот за соседним столиком, когда-то за свою власть боролся кровью во времена всех этих войн, казалось, ему, кроме денег и власти, ничего не надо. А сейчас, практически единственный в Городской Думе, отстаивает интересы региона и болеет за Россию, а не только за свой кошелек. Подишь ты разбери, что у нас, у русских, на уме. Пока не прижмет, терпим, а чуть что встаем насмерть. Ну да ладно, бери телефон и смотри, не вляпайся, а то потом мне же тебя вытаскивать придется. Лучше бы в гости к себе позвала, хорошо там у тебя в лесу поразмышлять о вечном, – Макс вдруг поставил бокал и нахмурился. – Это ты там, в своей берлоге, про нефтяной бизнес придумала?

– Будешь смеяться, но всего-навсего по дороге в город мысль пришла.

– И где ты ездишь, что тебе такие мысли приходят?

О чем она будет говорить с этим ученым, Ольга пока не знала. Она действовала, следуя какому-то внутреннему чутью, картинки в голове пока не было. Так отдельные пазлы, которые, возможно, позже дадут единый образ. Поэтому, когда набирала номер Петра Филипповича, так звали этого ученого, еще не знала, что скажет, кто она и зачем звонит. Но как-то все легко сложилось, и они договорились встретиться в его лаборатории.

Петр Филиппович встретил её в институтском вестибюле, на первом этаже. Это был высокий, крепкий, с белесыми бровями и ресницами человек, глаза закрывали очки с сильными линзами.

– Петр Филипыч, – представился он.

– Ольга, – ответила она.

– А по батюшке?

– Владимировна.

– Очень приятно, Ольга Владимировна, милости просим.

Он заметно постарел за этот год, хотя и старался держать прямо спину и двигаться быстрее, чем на то располагала ситуация. Он явно был взволнован и находился в ожидании услышать ответ на вопрос, зачем, собственно говоря, эта дама приехала к нему. Руки выдавали его, они двигались слишком суетно.

Лаборатория находилась в подвальном этаже, и, пока они спускались, Филипыч то и дело шутил о чем-то, пытался предупредить её о сломанных ступенях, а сам ступал очень неуверенно и широко размахивал руками, отчего плотно застегнутый пиджак подпрыгивал на спине. Помещение лаборатории было совсем без окон. Давно не крашенные стены, столы с несмывающимися пятнами от химикатов. Все было заставлено оборудованием, купленным и самодельным. Для прохода осталось небольшое пространство, но для хозяина помещения это, видимо, был максимальный порядок. Он уверенно вел экскурсию, рассказывая, что и на каком оборудовании он может сделать, каких результатов в каких проектах добился, увлекался какими-то ненужными деталями, но ни разу не заикнулся о той технологии. Рассказал, с какого года он здесь работает, чем занимался раньше, какой у него опыт внедрений, и кто из великих посетителей бывал в этой лаборатории. Вентиляции здесь не было, видимо, никогда, но опыты проходили постоянно, поэтому воздух был насыщен химическими запахами.