Елена Александровна Кралькина
Скелеты в шкафу поселка Зябликово
6.
Вся компания двинула к бабе Варе. Лера с каждой минутой нравилась Ане все меньше и меньше. Пришла в незнакомый дом и сразу плюхнулось в любимое кресло бабы Вари. Аню воспитывали по-другому, в уважении к старшим. Баба Варя сделала вид, что ничего не заметила, а баба Маня скривилась и покачала головой. Однозначно манеры Леры бабе Мане не глянулись. Зато Витька, судя по его поведению, был от Леры в восторге. Вертелся рядом с ней ужом: и подушечку под спину подложил, и чашечку с чаем поднес, посетовал только, что бабкиных пирогов к чаю нет. Обещался, как бабка пироги напечет, сразу доставить их Лере в гостиницу. Лера смотрела на Витьку одобрительно, воспринимала его подхалимство как должное, привыкла, видимо, что вокруг нее ухажеры вьются. Аня считала Витьку хоть и довольно красивым парнем, но человеком с паршивым характером и весьма посредственным умишком. Такие перцы были совсем не в Анином вкусе. Другое дело Севка. Севка, конечно, худющий, и на свою одежду внимания не обращает. Вот это обидно. Каждой девочке хочется покрасоваться рядом с красиво одетым парнем. Красиво одетый – это не про Севку. Знал ведь утром, что в центр поселка поедет, а приодеться не сообразил. Поехал в том, в чем каждый день ходит: в цветастых труселях до колен и застиранной майке. Общий вид – жуткий, зато глаза – умные, и вообще Севка – отличный друг. Не то, что Витька. Какой-то он холуистый. Стал расписывать Лере, какой у нас лес красивый и сколько там грибов и ягод. Это ж надо так врать. Пока в лесу даже поганок нет, слишком сухо, а за малиной надо очень далеко идти. Вряд ли Лера потянет. Удивительно, но она сильно вдохновилась походом в лес и даже дала Витьке номер своего сотового. Витька аж засветился и засверкал всеми цветами радуги, как же, как же, королева выбрала в свою свиту именно его. Вот баба Маня этому явно не обрадовалась.
Василий Петрович поинтересовался, что Андрей собирается делать с домом: будет жить или продавать? Андрея этот вопрос застал врасплох, он начал лепетать, что пока на эту тему не думал, зато Лера заверила всех, что никто в поселке жить не собирается, и дом в скором времени будет продан.
– Ну, и правильно, – поддержала Леру баба Маня, – лучше продать, уж больно дом нехороший.
– Чем же дом нехороший? – удивился Василий Петрович.
– Как чем, Вася, ты не знаешь, потому что давно в поселке не был. Бегловы уехали, а у них урожай. Не пропадать же добру. Дед Сеня, что взял-то несколько огурцов на закусь. Взял, а на следующий день упал и ногу вывихнул. Антонина, соседка моя, отсадила себе один кустик Бегловских флоксов. Ей сама Маргарита, хозяйка, обещала осенью его отдать, они вместе еще летом куст выбрали. Куст отсадила, а на следующий день себе новое пальто испортила.
– Ей ворона на пальто насрала, – уточнил Витька и заржал.
– Так, все ясно, – засмеялся Василий Петрович. – То-то я смотрю во всем поселке флоксы необыкновенной красоты цветут. Только один кустик, говорите взяли. Яблоки тоже, думаю, на земле гнить не остаются.
– А чего доброму пропадать, – баба Маня была совершенно уверена в своей правоте.
Наконец, баба Варя нашла фотографию. Все долго, долго ее рассматривали, обсуждали похож Андрей на Кирилла, сына Беглова или нет. Когда очередь рассматривать фотографию дошла до Ани, она удивилась, о чем здесь вообще можно говорить. Фотография маленькая, черно-белая. Что на ней можно разглядеть? Похож мальчишка на фотке на Андрея или нет – это исключительно вопрос фантазии. Говорить не о чем. Анино внимание привлекла женщина, которая стояла рядом с мальчишкой. На кого-то она похожа, наверное, на какую-то артистку из давних времен. Уж больно красивая. Аня даже поинтересовалась, как артистка могла оказаться в поселке. Баба Варя с бабой Маней засмеялись: «Были когда-то и мы рысаками!» Неужели эта красивейшая женщина баба Варя? Что она делала в поселке? Ведь легко могла бы стать моделью и жить даже не в Москве, а в Париже или Нью-Йорке. Неужели Аня тоже состарится? Об этом лучше не думать!
Баба Варя – фанат новостных программ, ни одной не пропускает. У нее гости, а она телик включила. Как-то это не очень. Аня одернула себя: баба Варя старый человек, имеет право на причуды. Федеральные новости закончились, и на экране появилась местная программа, рассказывающая о делах области. Ведущая интервьюировала мэра города Полынина и местного олигарха Миродкина. Последнего никто иначе как Мироедовым не называл. Одна баба Варя шла против течения и всегда придерживалась его фамилии, записанной в паспорте. Смотреть на местных столпов общества Ане было скучно, поэтому она обратила свой взор на присутствующих. Бог мой, что случилось с Андреем. Он побледнел и с ужасом наблюдал за происходящим на экране.
– Черт, опять приступ, – Лера разозлилась, – Андрей, чего стоишь столбом, иди, выйди на воздух.
Жалко, что тетя Шура уже ушла в свою больницу. Надо было как-то помочь Андрею, но желающих не оказалось. Аня вспомнила как тетя Шура приводила в чувство Севку, когда он сильно порезался и чуть не упал в обморок. Она взяла Андрея за руку, вывела в сад, усадила на скамейку и заставила глубоко дышать. Постепенно Андрей стал приходить в себя: пропала бледность, и взгляд стал более осмысленным. Кончилось тем, что Андрей взял Анину руку… и поцеловал.
– Анечка, спасибо Вам большое. Вы такая симпатичная девушка и такая добрая. Это очень большая редкость. Лерка – злюка и думает только о себе, Вы себе не представляете, как я от нее устал. Как же мне повезло, что я Вас встретил.
У Ани аж дыхание перехватило. Ей показалось, что даже волосы у нее покраснели. А, когда она решилась посмотреть в глаза Андрею и увидела эти синие глаза, длинные, черные ресницы и взгляд, в котором хотелось раствориться, сердце на секунду перестало биться, а потом бешено заколотилось. Такого в Аниной жизни еще не было. Все испортил Василий Петрович: подошел и пристал к Андрею, не показался ли ему знакомым кто-то из тех, кого показывали по телевизору. Не связаны ли эти люди с какими-то неприятными воспоминаниями, от которых Андрею стало плохо. Андрей заверил, что даже не смотрел на экран, просто вдруг ему стало плохо. С ним это случается. Это он приврал, Аня точно видела, что он очень внимательно рассматривал Полынина и Мироедова. Надо будет не забыть рассказать об этом Севке.
Когда Аня с Андреем вернулись в дом к тете Варе, Лера сразу поднялась и начала прощаться. Аня увидела, что, когда девушка вставала из бабы Вариного кресла у нее из заднего кармана джинсов выпал сотовый телефон. Аня хотела предупредить Леру, но увидела предостерегающее свирепое выражение лица Севки. Он взял подушку и специально закрыл ею сотовый. Баба Варя, конечно, заметила противоправные действия Севки, но осуждать не стала, попросила все сделать быстро. Интересно, что?
7.
От бабы Варя Севка с телефоном Леры сазу побежал к себе домой. Он подключил мобилу к своему компьютеру и переписал себе на комп все, что на нем было. На Анины возражения, что это нечестно, он внимания не обратил. Аня даже обиделась и пошла домой обедать. В окно она видела, что Севка на всех парах сбегал к бабе Варе, вернул телефон, а потом, как ни в чем не бывало, заявился к Ане в гости. Ясное дело, аромат борщичка почувствовал. У Севки родители уехали отдыхать в санаторий, и он, бедолага, готовкой не заморачивался, ел то, что Бог пошлет. Аня не пожадничала: налила ему полную тарелку борща, а потом еще и добавку.
– Анька, ты флешку можешь спрятать? Я все, что на телефоне было себе и тебе на флешки переписал. С компьютера все стер, от греха. Мало ли что эти мошенники могут сделать.
– Почему это сразу мошенники? У людей проблема, а ты помочь не хочешь? Людям надо доверять, ты такой же, как баба Варя. Видите ли Андрей мог что-то в ванну подложить, это же надо до такого додуматься. Он даже не знал, где ванна расположена.
– Анька, ты что, совсем дура? Совсем от красот прекрасного принца мозги набекрень съехали? Ты что не поняла, что Андрей спалился?
– Как это спалилися?
– Какая фамилия у Андрея? Щеглов. А у хозяев дома какая фамилия? Бегловы. Если бы Беглов составлял завещание, то кому бы он завещал дом? Ясное дело, что Кириллу Беглову, а не Андрею Щеглову. Это же ежу ясно. Андрей этот совсем тупой. Как Беглов мог завещать дом ему, если, как Андрей предполагает, он погиб в ДТП почти сразу как уехал из поселка. Тут или фамилия поддельная или еще какая-то заморочка, надо выяснять. Одно ясно, сладкая парочка – мошенники. И вообще парень на фотографии на Андрея совершенно не похож.
У Ани все перемешалось в голове. Как же так? Андрей не может быть мошенником, он такой хороший. Все надо выяснить и помочь Андрею. На Лерку наплевать.
– Анька, переживать будешь потом. Подумаешь, красавчик говном оказался. Между прочим, так в жизни всегда бывает. Сейчас надо флешку спрятать. Баба Варя точно все Василию Петровичу про мобилу доложит, а он без вопросов мою флешку отберет. Твоя будет у нас в резерве, про нее никому не говори.
Аня осмотрелась кругом. Сунуть флешку под подушку – тетя Шура сразу найдет. Закопать в крупу – там тетя Шура найдет ее еще быстрее. Анин взгляд упал на сапоги. Вот их тетя Шура точно трогать не будет. Все время ворчит, чтобы Аня сама сапоги мыла. Аня засунула флешку как можно дальше в сапог и потрясла его. Флешка надежно застряла в сапоге, она не вываливалась даже тогда, когда Аня перевернула его вверх тормашками. Севка остался доволен.
8.
У Василия было тяжело и тревожно на душе. Если верить интуиции Варвары Ильиничны, жизнь в поселке может стать опасной. Ладно, ему к такому не привыкать. Самое ужасное, что под раздачу могут попасть ребята: Анечка с Севкой. Василий до сих пор с трудом представлял себе, что у Лёльки, с которой он учился в одном классе, такая взрослая дочь. Вся в Лёльку, такая же красавица. Пока еще не понимает, что красавица, и от этого еще краше.
Ребята затеяли собственное расследование, в этом у Василия сомнений не было. Сам был молодым, чего они только с Шуренком не вытворяли. Шура… Василий себя остановил, сейчас главное – ребята, с Шурой он разберется чуть позже. Что делать, приходится решать проблемы не в том порядке, как хочется, а как надо. Если, что с ребятами нехорошее случится, он себе никогда этого не простит. И Шура его тогда уж точно не простит, вот этого ему уже не перенести. В местном отделении полиции Василий никому ничего говорить не стал, зачем кому-то знать, что он свой интерес имеет, в том числе и в деле Бегловых – Щеглова.
За размышлениями Василий подошел к Шуриному дому. Сколько же лет он не переступал его порог? Хорошо, что Шуры сейчас нет дома, почему-то Василию было стыдно входить в ее дом, особенно при хозяйке. Все мать, это надо же так жизнь любимому сыну переломать.
Василий вдохнул, выдохнул и постучал. Дверь Аня открыла не сразу. Василий усмехнулся, ясное дело, время понадобилось, чтобы удалить следы преступления – просмотра мобилы Леры. Варвара Ильинична его уже о Севкиной «проказе» проинформировала. Молодец парень, соображает.
В доме у Шуры почти ничего не изменилось, вроде занавески другие, а так все по-старому. Почему-то Василию от этого полегчало на душе. Все у них с Шурой наладится.
Ребята обосновались на кухне, конечно, рядом с компьютером. В раковине, между прочим, было полно грязной посуды. Разбаловала Шура племянницу, хотя, положа руки на сердце, Василию с Шурой при схожих обстоятельствах тоже было бы не до грязной посуды. Сколько раз на них тетя Зоя, Шурина мать, ругалась.
На экране компьютера кто-то кого-то догонял и собирался отдубасить. Севка с неудовольствием посмотрел на Василия Петровича и нажал на паузу. Ходют тут всякие, играть мешают.
– Ну что, ребята, присесть разрешите? Я Вас надолго не задержу.
Аня, воспитанная девочка, сразу пододвинула Василию стул.
– Я чего к Вам пришел, в основном, конечно, к тебе Всеволод. – Василий заметил, что Аня надула губки, хорошо бы обошлось без слез.
– Слышал, что ты, Всеволод, в институте на программиста учишься. Меня попросили в полиции технический отдел организовать. Мне помощник нужен. Пойдешь ко мне в помощники? Деньги небольшие, но на дороге не валяются. Заодно изучишь, как всякие там камеры работают, жучки… Анечка, если тебе интересно, ты тоже сможешь помогать по мере возможности, но на зарплату я тебя взять не смогу. Предупреждаю сразу.
Аня поняла, что у Севки от предложения Василия Петровича, что называется, в зобу дыханье сперло. Саму ее всякие там «жучки» интересовали меньше всего на свете, но, если предположить, что Севка будет делиться с ней информацией… В предложении Василия Петровича явно что-то было.
– А что, я могу, я, между прочим, зимой в городе в компании по охранным системам подрабатывал, камеры наблюдения ставил. У меня две камеры есть, хорошие камеры, мы с Анькой…– Севка остановился и заморгал. Аня поняла, что Севка чуть не проболатался, куда они собрались приладить камеры и теперь не знает, как выйти из положения.
Василий Петрович засмеялся:
– Ладно уж, договаривай, ясно же, куда вы камеры определили. Цифровизация, куда же без нее. Мы бы с Аниной тетей в свое время всю ночь бы рядом с домом продежурили, а Вы получите все то же удовольствие, только в комфортных условиях дома рядом с компьютером. Хочешь смотри на экран, хочешь – нет, можно и завтра посмотреть. Все равно все запишется. Прогресс, одним словом. А Вам в голову не приходило, что камеры без разрешения хозяев ставить нельзя? Это незаконно.
– Так мы на нейтральной территории поставим, не придерешься, может быть, мы так за природой следим. Одну камеру мы поставим во двор к бабе Вариной подружке Антонине. Она сейчас в больнице лежит, и баба Варя с бабой Маней ей по очереди цветы поливают. Мы уже договорились, что сегодня вечером поможем бабе Варе у бабы Тони смородину собирать. Анька будет смородину собирать, а я пока камеру прилажу. Вторую камеру мы поставим со стороны леса. С этой камеры видны окна дома, которые на лесную сторону выходят, а с той камеры, что у бабы Тони стоять будет, – вход в заброшенный дом. У меня камеры хорошие, у них датчик движения есть, вхолостую работать не будут.
– Ладно, на сегодняшнюю ночь сойдет, а завтра, если все будет хорошо, мы с тобой в город съездим, кое-что из оборудования прикупим и придумаем легальный способ, как его поставить. Анечка, я надеюсь, что Вы с тетей составите нам компанию. Вечером я зайду, чтобы с тетей Шурой договориться. Да, кстати, ребята, перепишите мне то, что на телефоне у Леры было. Вы что-нибудь интересное нашли?
– Мы еще не все просмотрели, там фоток много, их Анька рассматривала, только все без толку, наряды Леркины разглядывала, а я какой-то план нашел, не очень пока с ним разобрался.
– А ну-ка покажи. Да, это какое-то место в лесу. Надо поискать старую карту нашей области, где-то она у меня была. Завтра найдем и посмотрим, где у нас так дорога петляет. Сейчас мне пора идти, а Вам тоже пора идти смородину собирать, – Василий Петрович улыбнулся. Даст Бог удастся взять ребят под контроль.
9.
Говорят, что за свою земную жизнь человек проживает несколько жизней. Первая жизнь у Шуры была яркая, полная солнца, смеха, красок, пения птиц и любви. Любви. В детстве она не осознавала, что любит Ваську, просто он всегда был рядом – друг, товарищ, заединщик. Чего они только вдвоем не вытворяли! Искали какую-то необыкновенную глину, о которой Васька прочитала в «Науке и жизни». Собирались из глины фарфоровую посуду делать. Естественно, искали и клад, и вражеских шпионов и еще много чего. Хорошо им было вдвоем. Потом они с Васей выросли. Сначала Василий закончил школу и уехал в Москву учиться, через год Шура поступила в медицинский, правда не в столичный, а в местный, областной. Встречи стали короткими и редкими. Шура и думать про Василия забыла, пока не случилось ТО лето. Васька уже заканчивал институт и приехал в поселок повидать мать перед военными сборами. Шура тоже проводила каникулы в поселке. Они с Васей встретились и поняли, что больше друг без друга не могут, да и не хотят жить. Любовь была сумасшедшая. Решили, что как только Вася вернется после сборов, сразу же подадут заявление в ЗАГС.
Перед отъездом, Васька решил устроить отходную с шашлыками, поехал с другом за продуктами. Шура осталась помогать будущей свекрови. Та послала ее за какой-то ерундой к Шуре домой, еще предупредила, чтобы шла осторожно. Шурка по обыкновению побежала и угодила в яму с осколками стекла. Откуда взялась яма, Шура до сих пор не понимает, не было ее никогда на дороге. Была яма или нет, неважно, важно то, что Шура сломала себе лодыжку и вся поранилась. Она тогда от боли чуть сознание не потеряла. Хорошо, что у соседей гостил родственник с машиной. Он уже собрался уезжать, но мать Василия упросила его сначала отвезти девушку в медпункт. Гость тогда Шуру на руках в машину оттащил и отвез в больницу, где Шурина мама работала. В больнице Шуре наложили гипс и вкололи снотворное. Когда Шура проснулась, Василий уже уехал. Шура долго ждала, что он ей напишет, но писем не было. Больше Васька в поселке не появился, а через год до Шуры дошли слухи, что ее неверный жених женился на другой. Так началась вторая жизнь Шуры, в которой все было серо и пыльно, жизнь, в которой не цвели цветы и не пели птицы. Время от времени появлялись в жизни Шуры ухажеры, желающие взять ее в жены, но взаимности у нее они не находили.
Где-то полгода назад умерла несостоявшаяся свекровь. Женщина надеялась, что Василий приедет на похороны. Надеялась и боялась, что рядом с ним будет красавица жена и дети. Кто бы знал, как Шура хотела ребенка, почему она не забеременела от Василия в то лето?
Васька на похороны не приехал, болтали, что он какой-то засекреченный и его не отпустили. Шура не понимала, как могут не отпустить человека на похороны матери, но факт остается фактом.
Два месяца назад Шура утром вышла из дома на крыльцо полюбоваться на цветы перед работой и услышала: «Здравствуй, соседка!» Шура подняла глаза и увидела Ваську. Он стоял у себя на крыльце и нагло улыбался. Шура до сих пор не понимает, как у нее хватило сил ответить: «Здравствуй, сосед!» и спокойно, как ни в чем не бывало вернуться в дом. Так началась третья жизнь Шуры.
Самые худшие опасения Шуры не сбылись. Тетя Варя шепнула, что у Васьки нет ни жены, ни детей. Жены и детей нет, это хорошо. Но есть ли в его жизни место для нее, Шуры? Это вопрос. А главное, нужен ли этот гад ей? Ум и обида говорили: «Нет», а сердце? Сердце говорило, вернее кричало во все горло: «Да!»
Сегодня бывший жених пришел к Шуре в больницу и уединился с главным врачом. Неужели у него действительно проблемы со здоровьем? Шура сдала смену и решила уйти домой потихонечку, без лишнего шума. Идти домой с Васькой и вести разговоры ни о чем? Зачем? После этих самых, ничего не значащих разговоров, на душе у Шуры делалось пакостно. Смотался гад перед свадьбой, так хоть честно объясни – почему. Слушать разглагольствования о погоде и окружающих пейзажах Шуре уже давно надоело.
Уйти незамеченной не получилось. Васька как будто караулил, когда она выйдет на улицу, пристроился идти рядом, еще выкобениваться начал, что им по пути. Гад, он и есть гад. С чувством облегчения Шура подошла к своей двери, Васька еще ни разу не рискнул войти к ней в дом. Женщина сделала кавалеру ручкой, а он сделал вид, что этого не заметил и попер, что называется, поперек батьки в пекло: впереди Шуры прошел в дом, включил свет в гостиной. Шура заметила, что местные кумушки с интересом поглядывают на ее окно. Этого еще не хватало!
– Сосед, ты чего приперся, я тебя не приглашала, ты случайно не перепутал адрес? Могу тебе дорогу к твоему дому показать.
Василий почесал за ухом: «Шуренок, я ничего не перепутал, и адрес свой помню наизусть, просто здесь такое дело…» Василий подошел к Шуре и поцеловал в губы, все как надо: долго и страстно. Бедная женщина онемела, а Ваське хоть бы хны. Задернул шторы на окне: «Спектакль окончен!»
– Ты что, пришел шоу здесь устроить? Все-таки ты, Васька, гад и сволочь! Иди отсюда и больше близко ко мне не подходи, а еще лучше уезжай туда откуда приехал! – Шура собрала все свои силы и ударила Василия в грудь.
– Ну, Шуренок, с годами не меняешься, – засмеялся Вася, – всегда рукоприкладством злоупотребляла. А я, между прочим, после ранения, меня беречь надо, может быть даже лечить. Да, если с твоей колокольни посмотреть, я действительно гад и сволочь, а, если я со своей колокольни на нашу с тобой жизнь посмотрю, то я лицо пострадавшее, такое же, как и ты. Все мать моя подстроила. Я два месяца в поселке, а на кладбище так и не сходил. Не могу ей простить, что она нам с тобой жизнь исковеркала. Она перед смертью Варваре Ильиничне во всем призналась, исповедалась, значит. Варвара Ильинична не поленилась, ко мне в госпиталь приехала и все рассказала. Плеер привезла с записью материной исповеди. Могу дать тебе послушать. Много интересного узнаешь. Я, как только немного оклемался, руки в ноги и сюда. А тут ты, такая вся из себя красивая и неприступная. Я уже измаялся, больше терпеть не могу. Договорился в администрации, что в воскресенье нас с тобой распишут.
– Ты что, мне предложение делаешь?
– Нет, Александра Николаевна, это не предложение, это приказ, как в армии. Сколько мы с тобой лет потеряли? У нас уже дети могли бы быть почти такие, как Анечка. Нет у нас с тобой времени на всякие там предложения и раздумья. Женимся и точка. Кольцо я тебе купил, сейчас за ним домой схожу. Из суеверия с собой не взял, боялся, что опять, как дурак, поговорить с тобой не решусь.
– Подожди, Вася, с кольцом. Что такого Ирина Васильевна сделала, что ты даже на могилу к ней сходить не хочешь?
– Как что? Яму у тебя на пути выкопала, чтобы ты ногу себе повредила. Ты в больнице была, а она мне нашептала, что ты на богатство, на машину позарилась и с соседским гостем уехала насовсем. Мол, он тебя на руках в машину отнес. А через год мне написала, что ты замуж вышла, а тебе наврала, что я женился. Видите ли, хотела, чтобы я не на тебе, а на москвичке женился.
– Вообще-то меня действительно тот парень, гость, в машину на руках отнес. Я от боли чуть сознание не потеряла. Мне в больнице гипс наложили и укол снотворного сделали. Когда проснулась, ты уже уехал. Я так тебя ждала, долго, долго ждала, даже тогда, когда узнала, что ты женился. Боялась только, что ты сюда красавицу жену и детей привезешь. Не знала, как смогу это пережить.
– Мне все про тебя Варвара Ильинична рассказала: и как ждала меня, и как за матерью моей ухаживала. Я теперь перед тетей Варей и перед тобой в неоплатном долгу. Все, Шуренок, давай думать о хорошем. Я с твоим начальством договорился, что он тебе отпуск на неделю даст. Завтра поедем в город свадебное платье и обручальные кольца покупать. Угощенье для гостей в ресторане закажем.
– Васька, а что у тебя за ранение? Ты в армии что ли оказался?
– Нет, не в армии. Я всякую электронную ерунду разрабатывал. Мы на полигоне наша аппаратуру испытывали, а там – авария, и меня малость накрыло. Все уже зажило, вчера только один шов немножко закровоточил, но я в город к врачу съездил, все предписания строго исполняю, больной я тебе не нужен.
– Дурак ты, Васька, ты мне нужен всякий: и больной, и здоровый. Давай раздевайся, я твой шов посмотрю.
– Шуренок, ты меня что совсем за мужика не считаешь? Думаешь, ты с меня рубашку снимешь, руками трогать будешь, а я буду сидеть как истукан и ждать рецепт на лекарство? Пойдем ко мне, я без тебя уже весь извелся. У тебя я немножко Анечки стесняюсь. А у меня – никого, Лаврушка – не в счет.
– Подожди, Васька. Не спеши. У меня голова кругом. Дай отдышусь. Я в своем доме жить хочу. Анечка на тебя как надо, так и посмотрит. Кстати, где она? Васька, эта история с заброшенным домом не может быть опасной? У меня целый день сердце не на месте.
– Надеюсь, что опасности нет. Мы с Варварой Ильиничной вроде взяли ребят под контроль. Анечка сейчас вместе с тетей Варей смородину у Антонины собирает, а Сева камеры наблюдения ставит. Будут отсюда за домом Бегловых наблюдать. Хорошо, что сейчас камеры есть, а то, помнишь, как в наше время? Мы бы с тобой всю ночь в засаде просидели.
– Это точно. А помнишь?
– Помню, моя хорошая, все помню. Это потом. Пойдем ко мне…
