Елена Колесова Здесь покоится ложь

Рядом с ними сидели и другие парочки и группы людей. Кто-то ходил туда-сюда, был слышен смех, возня и оживлённые разговоры, кто-то даже пел. Но сейчас казалось, что звуки скрипа горящей древесины обрели какую-то особую силу и смогли заглушить весь посторонний шум.

У Нины не выходила из головы ссора, невольным свидетелем которой она стала. До этого она видела Германа пять раз от силы, и он всегда молчал, она даже толком не знала, как звучит его голос. Он был низкий и немного скрипучий. До этого момента она об этом даже не задумывалась.

– Как думаешь, что между ними произошло? – спросила Нина, нарушив тишину и отодвинув приятные уху поскрипывания костра на второй план.

– Не знаю, но это что-то серьёзное, – тихо произнёс Глеб, слабо пожав плечами, – Ты видела, как был зол Герман? Он бы его действительно убил, если бы их не разняли.

– Ты так думаешь? – спросила Нина, посмотрев на него.

– Кто знает. Не удивлюсь, если в этом могут быть замешаны наркотики, – произнёс Глеб.

Нина напряглась и сузила глаза, раздумывая над его словами.

– Эй, я знаю этот взгляд, но, к твоему сведению это всего лишь предположение.

Вскоре они предпочли замять этот разговор, и между ними снова возобновилась тишина, а скрип костра вышел на первый план. Через несколько минут Глеб решил прервать молчание:

– Нина?

– Да? – сразу отозвалась она.

– Раз уж сегодня вечер откровений. То я бы хотел последовать примеру Полины. Лучше услышать всё сейчас, чем ждать ещё год, или два.

Нина почувствовала, как всё её тело напряглось. Хоть она и не знала того что он скажет, но она чувствовала, что не стоит ждать ничего хорошего.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, повернувшись к нему.

Он опустил взгляд, но потом поднял на неё свои карие глаза, которые в отблесках огня казалось, светились изнутри. На его лицо падал тусклый свет костра.

– Я хотел сказать, что ты мне нравишься и давно, – выпалил он, собравшись с духом.

– Что? – тихо произнесла Нина.

Она заглянула в пошлое, которое хранила её память и попыталась вспомнить все моменты, когда они были вместе. Она пыталась найти какие-нибудь намёки, нечаянно брошенные слова, но на ум ничего не приходило. Сердце начинало биться чаще.

– Да, ты не замечала? – спросил он, на секунду нахмурил брови, словно ему не приятен этот разговор.

– Нет. Послушай, Глеб, я… не знаю, что сказать, – тихо произнесла Нина, все слова, что вертелись в её голове, вдруг исчезли.

Она заметила в его глазах разочарование и боль. Эта боль передалась и ей. Она чувствовала, что должна была что-то сказать, но не могла. Он точно ожидал не этого.

– Когда ты понял, что влюбился в меня? – тихо спросила она.

Он подсел к ней поближе, и их лица стала разделять ничтожная пара сантиметров. От этого Нине стало не по себе, но она не сдвинулась с места и словно заворожённая смотрела в его тёплые карие глаза.

–Когда мы перешли в восьмой класс. Мы оба изменились, мои чувства к тебе изменились. Ты изменилась, и в общении и внешне. Я понял, что чувствую к тебе нечто большее. Быть просто другом стало тяжело. Но я не смел, признаться в своих чувствах. Иначе я потеряю последнее, что нас связывает. А теперь я больше не боюсь. Да или нет?

Когда она почувствовала его тёплое дыхание на своих губах, то резко отстранилась, и потеряла равновесие, чуть ли не упав, но вовремя удержалась уперевшись руками в землю. Ладони больно ссадили, но она не подала виду, и резко встав немного поморщилась. Глеб встал следом за ней.

– Прости, это моя вина, – быстро произнёс он, потянувшись посмотреть её ладони.

Она отдёрнула их и сказала:

– Нет, спасибо. Ничего серьёзного. Знаешь, мне нужно срочно отойти.

Видя, что он собирается последовать следом за ней, она поспешила остановить его:

– Одной, – сказала она и поняв что прозвучала слишком резко добавила,– прости.

Закончив этот разговор, она направилась в сторону леса, туда, откуда они полчаса назад они вышли. В ладонях не прекращалась пульсирующая боль. Кожа была счищена и рана приобрела алый оттенок, кое-где проступили росинки крови. Она шла, и из-за досады даже не задумывалась куда идёт.

Спешными шагами Нина отдалялась всё дальше и дальше. Кузнечики стрекотали в этой тишине громче, чем обычно, иногда были слышны посторонние звуки птиц и насекомых. Её мысли были полны разочарования. Она не знала, что делать в этой ситуации и как сказать человеку, что он ей нравится только как друг. Но смогут ли они теперь быть друзьями? Этот вопрос больно вонзился в сердце Нины кинжалом. Она любила Глеба и не хотела, чтобы их дружба умерла из-за этого.

Пока она шла и думала про Глеба и его признание, то не заметила, как свернула с тропинки и наступила в яму, прикрытую кучей высохших прошлогодних листьев и сучьев. Она потеряла равновесие и скатилась в небольшой овраг. Боль пронзила всё тело. Нога болела особенно сильно на уровне щиколотки. Все руки и ноги были в глубоких царапинах.

Сейчас Нина чувствовала себя самым невезучим человеком на свете. Она корила себя за то, что шла и не на что не обращала внимания. Будь она наблюдательнее то вспомнила бы что здесь есть овраг. Ей повезло, что она вообще не сломала ногу. И как специально её щиколотка снова заныла с новой силой. Она попыталась встать, но ногу пронзила жгучая боль и Нина снова беспомощно упала на месте.