Екатерина Вострова
Дракон мятежной королевы
9
Киара не сразу поняла, что правильно расслышала, и несколько секунд просто крутила про себя услышанную фразу.
Он хочет… чего?
Это до такой степени выбило Киару из только-только обретенного равновесия, что она пропустила момент, когда Амоа шагнул к ней и чуть наклонился, вдыхая запах ее волос.
– От тебя пахнет дымом. – Плеча коснулось его дыхание, мужчина осторожно дотронулся до ее руки. – Подумай об этом, – услышала она его искушающий голос, – никому из них не понять тебя так, как могу понять я. Ты хочешь править, ты пытаешься следовать законам. Похвально. Я проходил все это. И ничего не вышло. И у тебя не выйдет играть по их правилам. Но я могу многому тебя научить, очень многому…
Кая поймала себя на том, что ловит каждое слово, а его губы при этом опасно близки к ее.
Амоа использует против нее ее же оружие.
Внезапная мысль разом привела в чувство, и это осознание разозлило, мобилизуя остатки сил. Киара лишь слегка оттолкнула мужчину, а магия сделала за нее все остальное, подхватив и отшвырнув наглеца к противоположной стене.
Да как он смеет?!
Воздушной волной распахнув дверь, она выскочила из комнаты аудиенций. Судя по искаженным перепуганным лицам стражников, выглядела она при этом страшнее лесной фурии.
Путь до своей комнаты помнила смутно. Лишь захлопнув за собой дверь и сотворив руну, делавшую стены звуконепроницаемыми, девушка смогла отдать волю эмоциям, накопившимся за день. Просто сжала ладони в кулаки и что было сил закричала, надеясь, что хотя бы Создатель услышит ее.
Но ответил ей далеко не Создатель.
– Я не понимаю, чем ты недовольна, Киса?
Киара принялась крутить головой. Целый день она слышит этот проклятый голос! Не может же быть, что она просто сошла с ума!
– Кто здесь? – на всякий случай переспросила девушка, чувствуя себя крайне глупо.
Это всего лишь игра воображения. Быстро подойдя к книжному шкафу, она выудила оттуда книгу с описанием проводимого сегодня ритуала. Древний талмуд с множеством формул, не все из которых она сумела расшифровать. Там не было ни слова о том, что в ощущениях что-то изменится, как и о том, что она и исток будут неадекватно реагировать друг на друга. Может быть, Кая найдет способ прекратить это?
Или хотя бы получить возможность закрываться самой. Иначе как она сможет быть с ним рядом и не лишиться при этом разума?
Заметив что-то впереди себя, Кая машинально подняла голову.
Всего лишь зеркало и ее отражение там.
Подожди-ка… Она снова подняла голову.
– Не пугайся так. Или ты не рада мне?
– Стивен? – переспросила Киара дрожащим голосом, чувствуя себя при этом последней сумасшедшей.
Принц стоял прямо за ней. Растрепанные черные волосы, чуть круглое лицо, зеленые, как и у нее самой, глаза, доставшиеся им обоим от знаменитого прадеда-завоевателя. Она резко развернулась, но никого не увидела.
– Да ладно тебе, будто не знаешь, как это работает, Киса. А еще ведьма. Тююю… – протянул он издевательски.
– Мое имя – Киара! – крикнула девушка в пустоту. – А ты уже умер! Так что катись в Бездну!
Кая снова посмотрела в зеркало – наследник трона по-прежнему отражался в нем.
– Рад бы, но не могу. В смысле, не умереть не могу. Это у меня получилось. А вот насчет Бездны… Как я понял, это из-за проклятия, которое как-то было завязано на тебе. В общем, пока не избавишься от проклятия, я буду рядом, Киса.
– На мне? Это было твое проклятие! Твоя мать сама в этом призналась.
– Чего не знаю, того не знаю, – принц пожал плечами. – Зато знаю, что мы с тобой повеселимся. И я так рад, что ты меня слышишь наконец. Целый день за тобой хожу, а тебе хоть бы что! Кстати, летать на драконе – великолепно! Серьезно. Так весело при жизни мне никогда еще не было. И чувство при этом будто уже пьян, но еще вполне на ногах стоишь. А ведь я теперь еще и сквозь стены ходить могу и подсматривать за кем угодно… Жаль только, кроме тебя, меня никто не слышит, Киса.
– Мое имя – Киара! – не выдержав, Кая запустила книгу, которую все еще держала в руках, прямиком в зеркало.
Он двадцать с лишним лет отравлял ее жизнь, и теперь, когда она думала, что больше его уже не увидит, – пришел снова?!
Стеклянная поверхность взорвалась тысячей осколков, разлетевшихся по всей комнате.
– Ну и зря, так от меня не избавиться. Мне кажется, от твоих эмоций я только крепну. Смотри, могу даже странички листать, Киса…
Книга про ритуалы, упавшая на пол и раскрывшаяся на середине, действительно начала сама по себе перелистываться, шелестя страницами.
– Киара! – выкрикнула она.
Внутри поднялась неясная волна, проходя сквозь тело и выплескиваясь наружу. Она была камнем, от которого расходятся круги по воде. Кая чувствовала, как буквально взорвала привычное течение времени и пространства, испуская невидимые магические волны.
Все это случилось в одно мгновение. Что-то просто щелкнуло в голове, сплетаясь с ее невысказанным желанием избавиться от навязчивого духа. И тут же накатила огромная усталость.
Глаза сами собой закрывались, руки и ноги налились свинцовой тяжестью, и даже дышать стало нестерпимо сложно.
Девушка сделала несколько шагов к кровати, не зная, сумеет ли до нее дойти. Как же она сегодня устала. Длинный, безумный день.
Последнее, что Кая помнила, это как она упала на подушки и закрыла глаза.
– Что там у тебя? – Голос двоюродного брата заставляет вздрогнуть.
Маленькая девочка с черными косичками вскидывает голову. Она думает, что в этом закутке между постройками ее никто не заметит. Но сейчас, оглядываясь по сторонам, понимает, что сама загнала себя в угол.
Ее друг, Филип, подарил ей сладкие камушки – маленькие разноцветные леденцы в банке. Но они были такими красивыми, так переливались на солнце, что деочка уже давно сидит и просто любуется ими.
– Что там, я тебя спрашиваю? – смеется Стивен.
– Это мое, – упрямо бормочет Кая, пряча стеклянную банку за спину.
– У тебя нет ничего своего, ты живешь в моем дворце! – мгновенно вспыхивает принц и кивает обступившим его дружкам. – Отнимите у нее.
Кая пятится. Она загнана в угол. Что может сделать хрупкая девочка против нескольких парней старше себя? Они легко врывают банку из ее рук и бросают принцу.
– Красивые, – недобро улыбаясь, говорит Стивен.
Он высыпает себе на ладонь несколько штук, а остальную банку, размахнувшись, ударяет о стену.
Стекло разлетается на мелкие осколки. Конфетки рассыпаются, подпрыгивая, как маленькие мячики, блестящие на солнце.
– Это тебе за то, что не ответила сразу, – хмыкает принц, закидывая леденцы с ладони себе в рот.
Кая жадным взглядом провожает летящие в рот брата конфеты.
– Чтоб ты подавился! – с чувством желает она, а в глазах слезы беспомощности.
И Стивен действительно давится, сдавленно кашляет. Дружки стучат ему по спине, но все без толку. Глаза принца выпучены от страха, он пытается вдохнуть, но не может.
– Ведьма! Она ведьма, она прокляла его! – кричат его подручные.
Кто-то из них уже убежал звать на помощь взрослых.
Кая в ужасе. Это и правда сделала она? Но она не хотела… что бы так…
«Что делать?» – она ведь еще даже толком не колдует.
Но дружки Стивена ничего не делают, лишь растерянно стоят вокруг своего главаря с круглыми испуганными глазами и бледными лицами. Надо сделать хоть что-то.
Девочка не умеет лечить, но отчаянно желает помочь. Ее руки дрожат. Прикусив губу и зажмурившись от страха и безысходности, она прикладывает ладонь к животу принца и направляет магический импульс. Даже руну не складывает.
Но этого оказывается достаточно – Стив вздрагивает, а в следующий момент наконец выплевывает злосчастные конфеты.
Вот только появившийся рядом Хранитель магии, едва заметив Киару рядом с принцем, сразу же хватает девочку за ухо и тянет за собой.
– Эй, я ничего не сделала! Пустите! – оправдывается она, надеясь вырваться. – Скажи ему, Стивен…
Хранитель переводит взгляд на принца:
– Ваше Высочество?
Тот молча поднимается, вытирая губы тыльной стороной ладони. Он выглядит неуверенно и все еще напуган, но, переглянувшись со своими дружками, выдает почти без запинки:
– Накажите ее. Она пыталась меня проклясть.
Киара резко села на кровати и открыла глаза. Сердце колотилось в груди.
«Это просто сон. Я уже не ребенок. Я выросла и могу за себя постоять».
Распахнув веки, она обнаружила перед собой Амоа, который сидел в кресле.
– Что ты здесь делаешь? – После сна голос не слушался, пришлось прокашляться и повторить вопрос.
– И тебе добре утро, госпожа, – с усмешкой произнес он, закинув в вальяжном жесте ногу на ногу.
Это своеобразная месть? Вроде как «пыталась меня соблазнить, так на тебе ответ»? Кая поморщилась, вспомнив вчерашние слова, что он хочет ее, и его полубезумный соблазняющий шепот о какой-то там власти.
– Я не разрешала тебе приходить в мои покои, – с трудом поднявшись, Киара схватилась за голову, когда в глазах на несколько секунд потемнело.
Который уже час? Еще рано? Или ее просто побоялись беспокоить?
– Как ты вообще двери открыл? Они были заперты сильной руной.
– А где же мне еще было ночевать, по-твоему? – хмыкнул Амоа. – Ты не озаботилась выделением мне отдельных апартаментов.
Кая помянула про себя Бездну, подходя к зеркалу. Вернее, к тому месту, где оно должно было быть. Из множества разбитых кусков на нее смотрели десятки, если не сотни, ее отражений.
Точно… ритуал, ее связь с истоком. По-хорошему, Киаре теперь даже спать с ним надо в одной постели, чтобы подпитываться от связи и не чувствовать себя настолько разбитой по утрам. Но ощущать себя коварной соблазнительницей – это одно, а отдавать инициативу – совсем другое. Хочет он ее… как же!
Некстати вспомнилось, как вчера она отпугнула еще живого Стивена от посягательств на свое тело, пустив тому легкий разряд в пах. Интересно, Амоа бы такое понравилось?
Эти мысли вызвали неожиданную улыбку. Ох, а еще же и принц вчера вечером объявился. Или это ей все-таки приснилось? Хотя зеркало разбито… Или Кая разбила его до того, как услышала принца?
Вчерашние воспоминания мешались, наслаивались одно на другое.
Бездна! Надо поскорее умыться и привести себя в порядок, выпроводив перед этим внимательно следившего за ней нианца, нервировавшего одним своим присутствием.
А впрочем… Какое ей вообще дело до него? Успокоился, принял соответствующее положение вещей – и слава Создателю. Ей же меньше проблем.
– Позови слуг, – холодно приказала Киара. – В конце коридора есть комната для них, там всегда кто-нибудь дежурит.
– И зачем тебе слуги? – меланхолично спросил он, не двинувшись с места.
– В каком смысле? – От подобной наглости Кая впала в ступор.
Вместо ответа Амоа взмахнул рукой, и, подчиняясь его воле, осколки зеркала вдруг поднялись в воздух, кружась в неведомом танце, а затем собрались в единое целое.
Киара не удержалась и, потянувшись к стеклу, ощупала его. Предыдущий Хранитель магии учил, что ни одно колдовство не способно собрать из разбитого целое навсегда, как не способно сделать живым неживое.
– Это какая-то иллюзия? – благоговейным шепотом спросила девушка, прощупывая поверхность зеркала магическими импульсами и пытаясь понять, как нианец это сделал.
Как же это возможно? Магия лишь ускоряет хаос мироздания, она не способна обращать вспять время!
– Ты удивлена? Забавно… – Амоа неспешно поднялся с места и, пока Кая была увлечена изучением проблемы зеркала, подошел к ней, встав за спиной. – Никогда не думал, что подобная магия – нечто выдающееся.
Девушка дернулась, не заметив его сразу, и, обернувшись, оказалась с нианцем нос к носу.
– Но я могу тебя научить, – почти пропел он, благоразумно не пытаясь ее коснуться.
– Что с тобой не так? – прищурилась Киара, искренне жалея, что не умеет читать мысли. – Еще вчера ты сыпал оскорблениями, мечтал убить меня, спалить весь город. А потом вдруг… что? Передумал? Решил поиграть в коварного соблазнителя, знатока человеческих душ?
– Отчасти хотелось отплатить тебе твоей же монетой, – не стал скрывать мужчина. – И смотрю, тебе не нравится, когда тобой так в открытую пытаются манипулировать? Удивительно. А как же прописная истина о том, что от других не стоит ждать лучшего отношения, чем то, как ты к ним относишься?
– Я королева Диагона, и я… – начала было заводиться Киара, но была грубо перебита.
– Королева? То-то я смотрю, тут уже сбежалась толпа слуг, готовых выполнить любое твое желание и заглядывающих тебе в рот, – махнул он рукой на дверь, и Кая не нашлась, что возразить. – Нет, не спорю. Переворот – дело хлопотное, возможно, твой стражник просто загонял всех так, что им стало не до тебя. Тогда опять же возникает вопрос: отчего он не взял власть в руки сам, а отдал тебе, раз такой влиятельный…
– Замолчи! – не выдержав, приказала Кая, с трудом сохраняя самообладание. – Думаешь, я и сама все это не замечаю? О да! Только один ты весь такой из себя умный, первый день в Диагоне, а уже разобрался в политической обстановке и все знаешь и понимаешь?
– Я понимаю тебя, и этого достаточно. – Голос Амоа дрогнул, и он поспешил отвернуться. – Как ты вчера сказала? Не хочешь, чтобы тебя считали порождением Бездны? Два года назад я захватил власть в своей стране. Думал, смогу все сделать правильно, смогу сделать жизнь людей лучше. Хотя кого я обманываю? Сначала я думал только о себе и своей мести, а уже потом проникся… решил даже стать величайшим правителем в истории Ниана.
– Намекаешь на то, что у меня ничего не выйдет, и я окажусь на рынке работорговцев, мечтая умереть, как и ты? – Киара хмыкнула, смерив своего невольника взглядом.
Бывший правитель Ниана? Неудивительно, что послы так перепугались при виде его. Должно быть, Амоа был тем еще тираном.
Нужно бы узнать, зачем они приезжали, а для этого придется расспросить Хранителя тайн Адама Герэ.
– Говорю как есть. У меня было время все обдумать. Вся ночь. И да, не ты виновата в моем падении. Никто не виноват, кроме меня самого…
Мужчина замолчал, и Кая уже собиралась сказать, что не слишком ему доверяет, как взгляд запнулся за лежавшую на полу книгу, ту самую, которой она вчера запустила в зеркало. На развороте красовался изящный рисунок дракона. Раскинутые по небу крылья, выпущенные когти. Откуда он там? Раньше его не было.
– В любом случае будет забавно понаблюдать, как ты будешь совершать те же ошибки, что и я когда-то, – закончил Амоа с неизменной широкой усмешкой хозяина положения.
– Ты слишком высокого мнения о себе, – отмахнулась Киара, поднимая фолиант с пола. – Но я готова послушать твои рассказы. Например, о том, как ты оказался рабом.
– Это слишком долгая история, – поморщился он, – а ты вроде торопишься.
– Да, тороплюсь. – Кая в любом случае узнает правду. И если нианцу нужно время, что ж, она ему его даст. По крайней мере, сейчас у нее есть дела поважнее. – Так что позови слуг. Мне все еще нужна помощь, чтобы привести себя в порядок.
– Ты же ведьма. Зачем тебе чья-то помощь? – фыркнул мужчина. – Или бытовая магия для вас такая же диковинка, как и чары приведения формы к обратному состоянию?
– Затем, что не стоит лишний раз напоминать о том, кто я. Ведьма на троне…
Она умолкла, внимательно рассматривая странную иллюстрацию, перевернула несколько страниц, прочитала: «Деяния всех презлейшие…»
Такое бы она точно запомнила.
– Пока ты сама будешь думать так, народ никогда тебя не примет, – весомо возразил Амоа. – Лучше покажи сразу, кто ты. Переболеют, но рано или поздно смирятся с этим. Подавишь пару восстаний магической силой, сожжешь пару поселений дотла, головы заговорщиков на пиках хорошо остужают пыл глупцов…
– Ты надо мной издеваешься? – Кая стиснула книгу в руках так, что костяшки побелели. – Знаешь, возможно, я погорячилась, назначив тебя на пост Хранителя магии. Советчик из тебя так себе.
– Ну, мне такой способ помог в свое время.
– То-то, я смотрю, твое правление было долгим и благодатным, – съязвила девушка, захлопнув фолиант и нехотя откладывая его на столик у зеркала.
Сейчас не до чтения, но вечером нужно будет обязательно найти время и изучить находку.
Амоа недовольно блеснул глазами, а Кая на это лишь вздохнула и, несмотря на свои слова, все же сосредоточилась, призывая магию и очищая себя заклинаниями и косметическими рунами. Затем еще один магический пасс – чтобы изменить вид платья, разгладить на нем даже самые мельчайшие складки.
Ничто не сравнится с настоящей ванной, да и прибегая часто к заклятиям чистоты, можно получить побочный эффект – вплоть до снятой заживо кожи, но сейчас действительно лучше сэкономить время.
Все же почему за ней до сих пор никого не послали?
Ответ обнаружился практически сразу, как только она решила выйти из комнаты. За дверями столпилось около пяти слуг, и все они выглядели испуганными. Неужели постучать не решались? Из сбивчивых объяснений стало понятно, что стучать они пытались, и не один раз, вот только, видимо, руна тишины, которую Кая вчера наложила на стены, была такой силы, что не пропускала звуки не только наружу, но и внутрь.
Слуги то бледнели, то краснели, мешались под ногами, мямлили что-то, путаясь в обращениях. Видно было, что им всем уже объявили об изменившемся положении дел. Что ж, пока она была готова закрыть на все это глаза.
– Сколько сейчас времени? – спросила Кая, хотя вполне могла бы наколдовать руну времени.
Следовать советам Амоа и сразу показать всем, кто она, не хотелось. И так слуги слишком шарахались от ее движений и пасов руками.
Да, как ведьму-Хранительницу ее хоть и боялись, но уважали, потому что знали – она следует законам и никогда не пойдет против воли короля. Будут ли ее уважать как королеву?
Оказалось, что уже почти полдень, а Ирил Нест дожидается ее в тронном зале. Идти туда сразу Кае не хотелось, да и голодный желудок давал о себе знать. Немного поразмыслив, девушка направилась в малую столовую, где обычно завтракали члены королевской семьи.
В этот раз Амоа не пошел за ней без прямого приказа, но, несмотря на то что Кая ругала его советы и не собиралась ими пользоваться, она испытала сожаление. Пусть присутствие мужчины добавляло ей злости и раздражения, но, как ни странно, решительности и уверенности – тоже.
Впрочем, нианец в состоянии сам о себе позаботиться, а после оглашения всех изменений слуги должны подчиняться и ему, так что нет смысла просить отнести для мага еду в комнаты. Захочет есть – разберется сам. Кае вдруг подумалось, что, возможно, Амоа был вчера такой несговорчивый как раз потому, что был голоден.
– Ваше Величество, – еду еще не успели принести, а к ней уже подошел с докладом Хранитель оружия. – Пожар в порту потушен, наши корабли сильно пострадали. Час назад, как вы и просили, мы отправили погоню за нианским судном, но не уверен, что сумеем догнать их, а выплывать за границы Малахитового моря нам не позволит договор с Трилендом.
Киара кивнула, показывая, что понимает это, а седой страж продолжал свой доклад:
– Гонцов разослали еще ночью, часть жителей уже услышали ваше послание. Не знаю, как в остальных поселениях, но столица приняла его напряженно. Я лично присутствовал на оглашении. Люди… растерянны. Но они помнят вчерашний полет на драконе, так что пока молчат.
– Считаете, мне стоит опасаться восстаний?
– Не от простолюдинов, – покачал головой мужчина. – Но мы отправили письма всем магам, как вы и приказали, а также главам благородных домов. Возможно, не все их еще получили, но пока не явился ни один.
– Я дала им три дня, – пожала Киара плечами, ощутив пробежавший по спине холодок. Что бы ни говорил Амоа, а она не была готова к жестоким мерам. Но понимала, что придется их применять, если она хочет удержаться на троне.
В этот момент слуги внесли еду, и рот девушки непроизвольно наполнился слюной. Как там гласила древняя мудрость? Ни одну войну невозможно выиграть на голодный желудок.
Шпоры на сапогах весело позвякивают, когда он заходит в огромный зал с потолком, расписанным звездами. Люди, сидящие за широкими столами, выставленными вдоль всего помещения, встречают его недобрым молчанием. И он откровенно наслаждается этим. Атмосфера напряженная. Всем страшно и тревожно.
Та его часть, что прежде была человеком, упивается моментом. Как же сладко, как мучительно прекрасно. Один этот миг стоит того, чтобы заплатить за него своей жизнью.
– А где приветственные крики? Где здравицы? – вопрос громогласным эхом отражается от каменных стен сводчатого зала. – Я принес для вас благую весть, люди! Возрадуйтесь, ибо на вас распростерлась длань Господина Всего и Вся.
– Подгорный король нам не господин! – в конце зала тяжело поднимается феод этих земель Кимо Ди Хеики.
Это и есть то жалкое ничтожество, с которого все началось?
Если он обратится прямо сейчас, то просто сожжет всех, вместе с ним. Но тогда их смерть будет быстрой, слишком быстрой. Никакого удовольствия.
Руны на плечах загораются, подсказывая, что превращение близко. Приходится сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Пока не время веселиться.
Кимо вместе с тем приободряется от его заминки. Расправляет плечи, откидывает со лба темные кудри.
– Убирайся и передай своему господину, что Лулугон перед ним не склонится!
Что-то вроде такого ответа он и ждал. О нет. Было бы совсем неинтересно, если бы этот червяк вдруг сразу начал заискивать и унижаться.
Сделав несколько быстрых шагов вперед, он запрыгивает на ближайший стол. Сидевшие за ним люди в ужасе разбегаются
– Быть может, меня не так расслышали? – он оглядел зал. Жалкие, никчемные существа, которые вечно что-то едят. Благородные. Вроде породистых свиней на ферме. Вот только свиньи хотя бы мясо дают, а что дают эти для простого народа? Хуже них только те, кто называет себя богами и трусливо прячется на вершине Валаада. – А ведь я принес весть о спасении. Каждый, кто сейчас здесь, может спастись.
Он театрально раскидывает руки в широком жесте.
– Тебе бы о своем спасении думать, мерзость! – не отступает Кимо, кажется, действительно начиная верить в то, что он в своем праве. – В зале больше трехсот лучших воинов королевства! Одно мое слово, и…
– Жаль будет терять лучших воинов королевства, да? – с усмешкой перебивает он, а затем, повысив голос, обращается к остальным: – Все, кто не хочет сейчас умереть от моих рук, – вон отсюда. Радуйтесь, ваша жизнь пока не нужна Господину Всего и Вся. Вон, я сказал!
– Ты же не думаешь… – с презрением в голосе начинает феод, но его прерывает шум и скрежет отодвигаемых стульев и скамеек.
Женщины, мужчины, свирепые воины – все они бегут, как крысы с тонущего корабля.
Наблюдая, как разом посерело лицо Ди Хеики, он не выдерживает и смеется. Глаза феода становятся широкими от ужаса, когда тот понимает, что сейчас действительно окажется один на один с тем, кто пришел по его душу.
Смех резко обрывается, когда из-за стола встает Рене.
Женщина подбегает к Кимо, берет его за руку и прижимается в отчаянном жесте. То ли ища у того защиты, то ли желая защитить.
– Уходи, – долетают тихие слова. – Я со всем справлюсь, уходи.
– Но, любовь моя… я тебя не оставлю! – Рене заглядывает Кимо в глаза, и при виде этого проникновенного взгляда, становится не по себе. Как она может любить его? После кровавых расправ и унижений? После всего, что феод делал на ее глазах: похищал детей, заставлял их красть…
Отвращение мешается с полным непониманием и… завистью? На него никто и никогда не смотрел так.
Впрочем, судя по всему, женщины просто любят мерзавцев. Так, может, стоит показать всему Ниану и Валааду, каким мерзким и уродливым он сам может быть?
Кимо подает знак двум воинам, и те силой уводят Рене. А сам феод встает с таким видом, будто мученик на заклании. Посмотрите на него. Благородный. Будто это не его все бросили, а он сам вызвался стать жертвой ради спасения других.
Нет, он так не играет. Ди Хеики надеется, что в конце его будет ждать смерть?
Смерть для такой грязи, как он, будет слишком легким наказанием. Его ждет жизнь, которая подобает червю.
Он приближается медленно, смакуя буквально каждый шаг, который разделял его с феодом.
Когда расстояние между ними сокращается всего до пары метров, а последний из присутствовавших в зале успевает его покинуть, Кимо вытаскивает меч, висящий на поясе.
Хватает всего одного взмаха руки, чтобы выбить оружие и отправить в полет до дальнего угла зала.
– Рад меня видеть? – напевно спрашивает он, снова не в силах сдержать улыбку.
Его человеческая часть буквально поет от счастья. Сладкая, сладкая месть. До чего же ты хороша!
– Катись под гору Валаад! К своему хозяину, тварь! – Голос Кимо подводит хозяина на последних словах, от чего весь эффект от оскорбления идет насмарку.
К Валааду он еще обязательно отправится. Но это будет потом. А сейчас…
– Ну-ну-ну… – картинно цокает он, делая еще один шаг. – Зачем же так грубо? Из нас двоих это ведь ты благородный феод. Где твои манеры, Кимо?
– Тебе не запугать меня, мерзость! – Ди Хеики все еще храбрится, но страх, читающийся во взгляде, выдает с головой.
– Что ты, я ведь еще даже и не начинал запугивать, – хищно скалится он. – А вот когда я закончу, ты будешь есть землю под моими сапогами. С радостью и рвением.
Он снова смеется, и пустой зал вторит ему отразившимся эхом.
Киара вынырнула из сна с гулко колотящимся сердцем. Еще никогда прежде она не видела столь четких и реалистичных образов. Что же ей снилось? Амоа, Рене, зал, наполненный рыцарями в незнакомой форме. И все так ярко, словно она сама была среди этих людей. И не просто была, а на месте Амоа. Чувствовала распирающее его веселье, обжигающую ярость, наслаждалась бессилием врагов.
Тяжело поднявшись с постели, Кая прошла мимо кровати Амоа. Тот сопел во сне и даже не шелохнулся, когда она проходила мимо. Сначала Киара хотела выделить ему отдельную комнату, хоть ритуал и требовал обратного. Нет, фаворитки у нынешнего короля и даже фавориты у вдовствовавших королев, занимавших трон как регенты при малолетних сыновьях в прошлом, не были чем-то из ряда вон выходящим. Вот только Кая не вдовствующая королева, она – никогда не выходившая замуж девушка, и создавать лишний повод для сплетен не хотелось.
Да и то, на что закрыли бы глаза для других, в ее случае может послужить лишним поводом к неповиновению. Был бы Амоа местным благородным герцогом – другой разговор, но чужестранец самого низкого происхождения? Она и так слишком возвысила его, назначив на высокий пост.
Но промучавшись ночь от кошмаров, а затем проснувшись полностью разбитой и неспособной сотворить даже простейшие косметические чары, она все же приказала поставить в ее комнату еще одну кровать.
Киара мельком взглянула в окно – на небе горели звезды, выдавая глубокую ночь. Она осторожно прошла в уборную, где висел умывальник, и, набрав полную пригоршню холодной воды, плеснула себе в лицо, рассматривая свое отражение в зеркале.
С того момента, как гонцы разнесли во все концы весть о ее воцарении, прошло двое суток. И присягнуть ей пока не спешили ни маги, скрывшиеся после нападения в бальном зале, ни главы благородных семейств.
Срочно нужно было что-то предпринять, но она пока не могла придумать, что именно. Впрочем, «не могла придумать» – это не совсем точно. Ей даже подумать об этом было пока некогда. Свалившиеся разом проблемы требовалось решить все сразу и притом безотлагательно. Казна, которая оказалась раскрадена, продовольствие, которое грозило иссякнуть. Последние несколько лет почти все, выращенное на своей территории, они продавали Триленду, а собственных крестьян заставляли голодать, взвинчивая цены. На полученное золото закупались сталь и руда у Хейлема и редкие кристаллы у Дрота, которые потом использовались в магических практиках.
Причем, как Хранительница магии, она об этом и понятия не имела. Диагон словно готовился все последние годы к войне, только с кем – неясно. Неясными остались и мотивы того, почему именно сейчас была приглашена делегация Ниана. Как выяснилось, инициатива о налаживании контактов исходила от самого короля, и Хранителю тайн об истинных причинах внезапного визита мало что было известно.
Единственное, что ценного он смог сообщить Киаре, – это что попытка наладить контакт с этой закрытой далекой страной, находившейся далеко за Малахитовым морем, была не первой. Около тридцати лет назад, еще до того как занять престол, нынешний король лично побывал там с визитом.
Все это было странно и пока непонятно. Еще более подозрительной на фоне этого казалась запись в книге о ритуалах, которую девушка обнаружила вчера.
«Деяния всех презлейшие» – сделана от руки, но язык был непривычным. Будто кто-то нарочно соревновался в витиеватости и литературности.
«Страсть, западающая в сердце, кружащая голову, находящая отражение свое в магии, струящейся по венам колдующего, не является хорошим источником для решившего совершить колдовство черное, всех предыдущих его заклятий мощнее. Ведь терзая и перерабатывая собственные страхи и сомнения, перемалывая их в ментальную силу, борясь с самим собой или же, напротив, потворствуя эмоциям, невозможно удержать одновременно и их, и силу магического истока…»
Откуда взялся сей опус?
Так или иначе, и эту загадку пока пришлось отложить.
Еще раз плеснув в лицо водой, Кая вздохнула, пытаясь решить, что лучше: постараться снова уснуть или же перечитать доклад Адама Герэ о компромате на глав самых влиятельных домов, который тот успел собрать, чтобы попытаться как-то надавить на них, заставив присягнуть якобы «добровольно», чтобы своим примером они мотивировали остальных.
Проблема заключалась в том, что весь компромат, все описанные махинации сейчас не имели ровным счетом никакого значения. Чем она могла их запугать? Тем, что сдаст… самой себе как действующей королеве Диагона? Сейчас в глазах простого народа воры и казнокрады выглядели во сто крат лучше, чем ведьма, сидящая на троне.
Еще и Амоа, затаившийся в последние два дня, действовал на нервы. Он почти не язвил, лишь иногда странно ухмылялся и пристально смотрел с насмешкой. Молча присутствовал на Советах, совсем не вставляя реплик. Покорно выходил из покоев, когда она того требовала.
Что было у нианца на уме? Не мог человек, сыпавший ругательствами и мечтавший свернуть ей шею, вдруг осознать ошибку и стать послушной овечкой! Он даже не сказал ни слова против, когда Киара сообщила, что теперь он спит в ее комнате. И больше не пытался манипулировать ею, используя образовавшуюся после ритуала связь.
Киара рассерженно сжала руки, хрустнув пальцами. Даже своей покорностью этот мужчина умудрялся выводить ее из себя!
Неожиданно она заметила движение в зеркале. Нахмурившись, подняла голову и тихонько выругалась про себя.
– Скучала по мне, Киса? – из стеклянной глади, широко улыбаясь, на нее смотрел принц Стивен. – Я по тебе очень скучал!
