Екатерина Верхова
Мама с проблемами
– Может, и расписано, – хмыкнула Дэрия, бросив на меня коварный взгляд. – Но, если прямо хочется, Ярослава может нарисовать вас прямо тут и сейчас. Ей так понравился наш город, что она решила сделать подарки жителям и нарисовать портреты за самую символическую сумму!
– Что? Правда? – воодушевился тот, с надеждой покосившись на меня.
– Могу, – решила я потянуть интригу, – но я, к сожалению, с собой чистую бумагу не взяла. Если вас устроит портрет на афише… хм… если повесить на стену или даже в рамку, задник никто видеть не будет. Но если вас не устро-о-о-оит… Даже не знаю…
– Устроит! – тут же купился на всю эту игру мужчина. – Я согласен! Вот жена обрадуется, когда узнает, что я на рынке саму художницу Ярославу встретил!
Мда-а-а, не хотела бы я знать, как именно «обрадуется» его жена. Но последствия меня касаться уже не должны.
Потому я достала уголек и приступила к работе, попросив мужчину не двигаться.
Дэрия позволила мне остаться у ее прилавка, время от времени зазывая все новых и новых клиентов. Отпустив первого, я принялась за портрет светловолосой девушки с правильными чертами лица и родинкой под губой. Ее внешность даже приукрашивать не пришлось, настолько симпатичной она была.
Я подмечала, что на меня реагируют как на диковинную зверушку. Пижама, несколько розовых прядей, явно экзотическая для местных обувь – все играло на руку. Ко мне приглядывались, мои работы обсуждали сразу после того, как клиент отходил на несколько шагов.
Третьим клиентом оказалась пожилая пара. С них Дэрия содрала сразу десять серебряных. Но те даже не сопротивлялись особо. Попросили только небольшую скидку, и я согласилась уступить одну монетку. За что тут же поймала укоризненный взгляд торговки.
– Яра, ты совсем не умеешь продавать свой талант, – возмутилась она, когда пара удалилась вместе со своим рисунком и счастливыми улыбками.
– Ну, что поделать, – вздохнула я, доставая следующий лист и жестом подзывая ожидающего мужчину.
– Ничего, тетушка Дэрия тебя всему научит, – усмехнулась торговка, протягивая покупательнице связку винограда.
Немного странного винограда, потому что цвет у него был какой-то уж слишком оранжевый. Интересно, что это за ягоды в гроздьях?
– К тому же это и мне выгодно, – хмыкнула она. – Вон сколько сегодня покупателей. Так что приходи еще на днях, но цену поднимем. На сильно дешевое народ только по первости прыток, потом начинает что-то подозревать.
– Приду, – усмехнулась я, кажется, нащупав золотую жилу. – Спасибо вам за помощь.
Ближе к обеду у меня уже скопилось довольно-таки приличная сумма и закончились афиши. А желающих было еще много.
– Приходите потом, – отшивала всех новеньких Дэрия. – На сегодня все! Все, я сказала! Художница устала! А вот фрукты берите!
Я отдала часть прибыли торговке, которая так сильно меня выручила. Но решила, что этого мало.
– Я бы хотела купить четыре груши, четыре персика и гроздь… винограда? – с неуверенностью уточнила я, глянув на такой знакомый продукт.
– О, это я с радостью, – всплеснула руками тетушка Дэрия, начиная собирать мои покупки. При этом тщательно выбирая самые спелые и сочные персики. – Держи.
Я неожиданно поняла, что нести все это в руках не очень хочется. И купила небольшую корзинку у соседней торговки, выклянчив солидную скидку после обещания нарисовать и ее портрет. Окинула взглядом рынок и, улыбнувшись собственным мыслям, решила прогуляться.
– Вот эту булку, пожалуйста, – остановилась возле лавки пекаря.
– Это, это и это, – запаслась овощами на другом пяточке, пытаясь примелькаться.
– Десять яиц, – заплатила за следующую покупку, улыбнувшись женщине за прилавком.
– О, так это вы художница Ярослава? – уточнила торговка, у которой я взяла мешочек орехов.
– Да, я, – расплачиваясь, улыбнулась.
Так, все пока хорошо. Я не только денег сегодня заработала, но и репутации поднакопила. А еще купила что-то на каждом квадратном метре огромного рынка.
Потратила по факту немного, но это должно было мне в будущем послужить хорошую службу.
А вот у лавки с мясом притормозила. Непонятно чье оно тут, насколько съедобное, и как у в этом мире обстоят дела с санэпидемстанцией. Но мясо не помешает в рационе детей, которые столько голодали.
– Вот этот кусок, пожалуйста, – указала на филе какой-то птицы. Надеюсь, что курицы. Ну или на крайний случай индейки.
– Шестьдесят семь медяков, – озвучил цену огромный мужчина диковатого вида.
Да, мясо тут не из дешевых. Заплатив, я дождалась, когда мне упакуют филе в промасленную тонкую ткань. И поспешила дальше.
Сейчас корзина уже начинала отрывать руку. Я купила и фруктов, и овощей, и зелени. Рядом с несколькими картошинами стояла бутылочка молока. Между помидорами затесался крохотный, завернутый в такую же ткань, что и мясо, кусочек сливочного масла. Специй, правда, не было. Цена на них оказалась настолько высокой, что я смогла позволить себе лишь мешочек соли да несколько щепоток перца в крохотном стеклянном пузырьке.
Можно было бы и разойтись, набить кладовые продуктами надолго. Но деньги были нужнее в другом месте. Я и так оставила торговцам за эту прогулку около пяти серебряных монет. Остальное нужно отнести одному противному лорду. Иначе дом уйдет с молотка меньше чем через неделю.
Чувствуя себя уставшим героем, пошла домой. Если уж завтрак детвора пропустила, то с обедом такую штуку проворачивать ну никак нельзя. И вообще…
– Имя?!
Дорогу мне преградила троица в белоснежных плащах с золотой оторочкой. Надменные лица, золотые кулоны на шеях в форме дерева с огромной кроной, охваченного идеальным кругом.
Где-то я уже видела этот символ… Где-то на афишах…
Осознание пришло через мгновение. А потом и ножки ослабли.
Потому что остановили меня самые настоящие, блин-блинский, инквизиторы!
– Добрый день, – дрожащим голосом ответила я, постаравшись улыбнуться. – Ярослава. Художница.
Не знаю, зачем я последнее добавила. Может, потому что один из троих как-то подозрительно смотрел на мой наряд?
Похоже, меня сожгут на костре за пижаму. И мягкие домашние тапочки.
Оби-и-и-идно…
– Художница? – хмыкнул один из них, окинув меня цепким взглядом. – Гильдейская?
– Что? – не поняла я. И брякнула: – Приезжая.
– А-а-а, неместная, значит? – утратил ко мне интерес один из них и заозирался. – Ну, тогда приветствуем в городе, Ярослава. Художница. Законопослушность у нас ценится превыше всего остального. Мы будем за вами пристально наблюдать.
– Конечно, – заверила я, немного расслабившись. – Закон превыше всего.
Если не учитывать, что я уже фактически покрываю кого-то из магов. Да и сама прибыла в этот мир не из-за того, что кто-то чихнул… Впрочем, в одном я была уверена – детей в обиду не дам. Даже если это будет противоречить законам целого мира.
– Я могу идти? – спросила, чуть было не добавив «господин полицейский».
– Идите, – отпустил меня один из них, еще раз задержав взгляд на тапочках-медвежатах. – Хорошего дня.
– И вам, – отозвалась я, а потом поспешила убраться с площади как можно дальше.
При этом продолжая чувствовать спиной взгляды. Этих троих явно что-то смутило во мне. Главное, чтобы не проследили, куда я направляюсь. А то сложно будет объяснить инквизиторам, почему я не в какой-то местной гостинице обосновалась, а в почти заброшенный дом с привидением продукты несу.
Решив, что это сейчас самое важное, сделала несколько кругов перед тем, как вернуться к детворе. Обошла дом и проскользнула внутрь через черный ход.
Меня встретили тишина и сквозняк.
– Я дома?! – полувопросительно крикнула я, чувствуя, что рука с корзинкой просто отваливается.
– Яра! – послышался довольный писк. И мне навстречу выскочила заметно посветлевшая лицом Нетта, раскинув руки в стороны.
Ух, еще парочка банных процедур и решение вопроса с бальзамом, чтобы распутать волосы… Но сперва надо разжиться адресом местного аптекаря. Наверняка у него есть какие-то интересные отвары или масла – тут бы хоть принцип понять. И деньгами разжиться.
Я вовремя опустила корзину на пол, чтобы поймать малышку в объятия.
– Что такое? – озабоченно поинтересовалась я, присев перед ней на корточки. – Что-то случилось?
– Я боялась, что ты уйдешь, – честно пробормотала она, а в зеленых глазах блеснули слезы. – Что ты пропадешь так же, как и появилась.
– Ну куда я пропаду? – хмыкнула я, погладив девочку по волосам. – Я же твое чудо, правильно? Так вот, чудо принесло еду. Готовить будем?
Нетта опустила взгляд к корзине и удивленно распахнула рот:
– Ой! А можно персик? Пожа-а-алуйста, я их так давно ела. Так давно!
– Что тут за шум? – в дверях появился Эвен. Взлохмаченный со сна. Все с тем же недовольным выражением лица, что к нему будто прикипело.
– Обнимаемся, – отозвалась я, отпуская девочку. – Обедать скоро будем.
– Обедать? – парень тоже нашел взглядом корзину и… не смог скрыть удивления. – Где ты все это взяла?
– Купила. Где это еще можно взять-то?
– Но на какие деньги? – Эвен на какой-то момент потерял свою маску вечного презрения ко всему живому. А еще до него медленно доходило, что он проиграл пари.
– Заработала, – вздохнула я, подхватывая корзинку и шагая к кухне. – И на первый взнос тоже. Сейчас пообедаем, и я отнесу деньги лорду Митчелу.
– Заработала?.. Но чем? Ты здесь всего ничего.
– Я художница, – ответила я, начиная разбирать продукты. – А, как оказалось, в вашем мире портреты очень даже много стоят.
– Нашем… мире?
Я, кажется, окончательно сбила парня с толку. И беззастенчиво решила этим воспользоваться.
– Натаскай воды. И найди сносный нож, будем суп варить. Нетта, поможешь мне?
– Конечно! – радостно подпрыгнула малышка, продолжая бросать взгляды на персики. – Сейчас еще и Лайна позову. Он в саду!
И вприпрыжку направилась искать второго брата.
– Что? – спросила я, напоровшись на подозрительный взгляд Эвена.
– Надеюсь, ты не демон, – бросил он, подхватил ведро и пошел за водой.
А я так и осталась стоять какое-то время, с удивлением открывая и закрывая рот. Это еще что за фигня про демона была? Это после того, как я про другой мир обмолвилась?
Вот этого мне еще не хватало.
Но в местные поверья и тонкости религии мне было не с руки сейчас погружаться. Потому, просто отмахнувшись от этого странного замечания, я принялась подготавливать продукты и прикидывать, что мы можем из них приготовить.
К сожалению, тут не особо-то можно было разгуляться. Блендеров и микроволновок не наблюдалось.
Приходилось разбираться с тем, что имелось.
А имелось несколько горшочков для запекания. И плотный чугунный поддон, который я принялась очищать от сажи.
Вскоре Эвен вернулся с ведром воды, а Нетта притащила Лайна.
– Ничего себе! – выдохнул мальчишка, поправляя сползающие на нос очки. – Персики! Яра!
Он поднял на меня шокированный взгляд, приправленный долей удивления.
– Яра сказала, что персики только после обеда! – тут же напыжилась девочка.
– Все правильно она сказала, – Эвен принялся растапливать печь. – Лайн, принеси нож. Нетта, помой… Яра, что нам нужно?
Я улыбнулась и начала раздавать указания, стараясь выдавать детям посильные задачи. Вскоре у нас была начищена картошка, порезано мясо и почищена морковь. Я рубила зелень и наблюдала за тем, как Лайн ломает широкие шляпки грибов на кусочки.
Нож я детям не разрешила взять, за что получила сразу три укоризненных взгляда с этакой ноткой снисхождения. Может, они и занимались нарезкой продуктов до этого сами. Но я, как самый взрослый человек в этом доме, не могла позволить им рушить мою картину мира.
Вскоре горшочек с супом был отправлен в печь, а я взбалтывала палочкой яйца в глубокой миске.
– Что ты делаешь? – Нетта прыгала вокруг меня, пытаясь залезть под руку.
– Кое-что очень вкусное, – загадочно отозвалась я, вспоминая свое детство. То самое, которое провела в детском доме.
О-о-о, тогда это было чуть ли не самым вкусным и шикарным завтраком. Все, что нужно было достать, – это парочку яиц, щепотку соли и хлеб.
Девочка не отходила от меня ни на шаг, пока я нарезала булку. Потом принесла кусочек масла и под пристальным наблюдением Лайна размазала его по тому, что я для себя прозвала противнем.
Эвен все это время стоял у окна, искоса наблюдая за происходящим. Свою помощь не предлагал, но, если я просила что-то сделать, не отказывался.
– Ты вымачиваешь хлеб в яйце? – удивился Лайн, наблюдая за тем, как я, опуская ломтик хлеба в миску, обмакиваю с двух сторон и укладываю на противень. – А это точно вкусно?
– Скоро узнаешь, – загадочно отозвалась я, открывая заслон на печи и отправляя туда лист с тостами.
Ждать еду пришлось недолго. Суп был готов через полчаса. Тосты, отправленные в печь намного позже, через несколько минут.
Самым сложным во всем этом было отыскать чистые тарелки и ложки. Но и с этой задачей мы справились. И сели обедать.
– Как вкусно пахнет, – Лайн нагнулся над своей тарелкой, зажмуриваясь от удовольствия. Стекла в его очках моментально запотели.
Нетта подхватила еще теплый бутерброд с яйцом с спешно откусила большой кусок. Закашлялась, пискнула и слопала его почти моментально.
– Всем приятного аппетита, – пожелала я, берясь за ложку и с умилением наблюдая за тем, как дети уплетают обед. Даже Эвен.
Он опять стал самым обычным подростком. Голодным, обиженным на вест мир и просто несчастным. Но улыбка нет-нет да и мелькала в уголках его губ, когда младшие брат или сестра с наслаждением причмокивали во время еды.
– Это действительно вкусно! – выдохнул Лайн, пробуя тост. – Яра, спасибо!
– Да, – поддержала его сестра. – Спасибо, Яра!
– На здоровье, – усмехнулась я и бросила короткий взгляд в сторону старшего.
Эвен в это время смотрел в свою тарелку. Потом резко встал и вышел в коридор.
– Что это с ним? – я встала и вытащила из печи кружки с молоком. Им потребовалась всего минута, чтобы нагреться до нормальной температуры.
– Не знаю, – Нетта отозвалась по-детски беззаботно. – Он часто такой.
– Не обращай внимания, – поддержал ее Лайн. – Эвен, как повзрослел, стал странным. А раньше мы с ним так часто играли.
Парнишка в очках вздохнул и бросил взгляд на последний тост. Такой грустный взгляд. А потом повернулся к сестре и пододвинул к ней вкусняшку.
Нетта заметила это и потянулась за ножом.
Я вовремя себя остановила, оставшись лишь в роли наблюдателя. А девочка разрезала оставшийся тост на две половины и взяла ближнюю к себе.
Боже! Это так просто! Но почему у меня слезы к глазам подкатывают?! Бедные дети!
– Я к лорду Митчелу! – вскочила я со своего места, как несколько минут назад сделал Эвен.
И тоже вылетела с кухни.
Меня перекрыло эмоциями. Нахлынули воспоминания из собственного прошлого. У меня в их возрасте не было такой поддержки. У меня ничего не было. А они… они держатся, помогают друг другу, заботятся. Я просто обязана сделать все, чтобы у них была крыша над головой и светлое будущее. Чтобы не разрушить ту чистую любовь, что царила в их семье.
За то время, что я сегодня рисовала, перекинулась с Дэрией парочкой слов. Темы выбирала простые, стараясь не вызвать лишних подозрений, но одна из них касалась этого дома. Торговка, конечно, не сопоставила, но выдала много дельных мыслей.
Благодаря доброй женщине, я узнала одну простую вещь: в этом мире существует благотворительность. И даже меценатство.
У дома, насколько мне известно, статуса исторической постройки нет, так что второй вариант отпадает. По крайней мере, пока что. Но и первого достаточно. По историям Дэрии, которые обычно начинались с «у двоюродной тетки моей сватьи вот такое было…», я сделала вывод, что, даже не владея домом, могу покрывать чужой долг.
Сменив пижаму на платье, я захватила почти все те деньги, что у меня были, и направилась по уже известному адресу. Обеденный перерыв, если у них таковой бывает, уже должен был закончиться.
– Вы к лорду Митчелу? – меня встретил все тот же слуга прямо на пороге дома, я даже руку к молоточку протянуть не успела.
Дверной глазок у них тут, что ли? Или сигнализация местного разлива?
– Добрый день, все верно.
– К сожалению, – качнул головой слуга, – лорд Митчел не сможет вас принять.
– Мне тоже очень жаль это слышать, – не особо-то и удивилась я такому повороту событий, – потому что я принесла деньги, которыми собираюсь погасить часть долга за одно строение в городе.
Я наклонила голову, заглянув слуге в глаза:
– Вы же не хотите, чтобы ваш лорд Митчел потерял деньги, правда?
– Эм… но у меня приказ…
– Не пускать меня, да? – усмехнулась я. – Уверена, что этот приказ никак не распространяется на случаи, когда лорд Митчел может получить выгоду.
Я была собой довольна, потому что, посомневавшись еще несколько мгновений, мужчина отступил в сторону, пропуская меня внутрь. И попросил подождать все в том же холле.
В этот раз пришлось топтаться на месте куда дольше. А слуга вернулся бледным и с дергающимся глазом. Бедненький.
– Проходите, Ярослава, – произнес он, жестом предлагая следовать за ним.
В этот раз Волдер Митчел не сидел за столом, а стоял у открытого окна и смотрел куда-то вдаль. За окнами шумели зелеными кронами деревья парка, из которого слышался щебет птиц и пахло дождем.
– Снова вы, – без особого дружелюбия констатировал факт мужчина.
– Снова я, – подтвердила. – И снова по тому же вопросу.
– Я вам в последний раз повторяю, что помогать вам с поиском работы не собираюсь. Как и принимать какую-то мелочь не пойми от кого.
Меня наградили таким холодным взглядом, что злость вспыхнула яркой вспышкой.
– Начнем с того, что работа мне больше не нужна, – произнесла я, делая шаг вперед.
И бросила на стол увесистый мешочек с монетами, которые заработала сегодня.
– Ваши медяки не покроют первого взноса, – хмыкнул мужчина и взял мешочек, который я швырнула на стол. Ослабил завязки и вытащил первую серебряную монету. – Что это?
– Деньги, – как дураку объяснила я. – А если быть конкретнее, пятнадцать серебряных монет. Этого должно хватить на первый взнос. Не переживайте, лорд Митчел, с этого дня выплаты будут регулярными.
– Вы все же не предоставили никаких документов на этот дом, – отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, этот бюрократ. – На каких основаниях я должен принять взнос?
– На правах благотворительности. От тети тех детей, которых вы пытаетесь выкинуть на улицу!
Я сложила руки на груди, ожидая, что он ответит на эти заявления. Однако Волдер замер на несколько секунд, чтобы потом поднять на меня удивленный взгляд и выдохнуть:
– Детей? Каких еще детей, Ярослава?
– Троих детей, которые остались без матери, – припечатала я, стараясь сдержаться и не схватиться за вазу на его столе.
Да что за кабинет у него такой магический? Так и хочется расхреначить первый попавшийся предмет об одну конкретную голову.
– Тех, что пытаются выжить в сложном озлобленном мире, где один толстосум набивает себе кошелек тем, что выбрасывает сирот на улицу! Так что, вы принимаете первый платеж, лорд Митчел? Или же хотите, чтобы я обратилась в суд с заявлением, что вы отказываетесь от выплаты долга?
Вновь мысленно поблагодарила Дэрию. Благодаря ей, я хоть немного начала разбираться в местных порядках.
Он молчал несколько мгновений, а потом просто кивнул:
– Принимаю.
– Отлично. Что нужно подписать? – деловито поинтересовалась я, прекрасно понимая, что такие дела не заключаются в устной форме. – Также жду от вас перерасчета.
– Я подготовлю документы и пришлю их к вам с моим человеком, – как-то растерянно отозвался лорд Митчел.
– Буду ждать завтра утром, – припечатала я, сразу поставив сроки.
Ни о каком акте приема-передачи речи ни шло. Я поставила свою подпись на бумаге, где значилось, что в такой-то день такая-то я передала такую-то сумму лорду Митчелу в уплату долга.
Вот и все. Аукцион если не отменяется, то хотя бы сдвигается.
– Удивительно, как быстро вы смогли заработать такую хорошую сумму, – хмыкнул лорд Митчел, когда я справилась с перьевой ручкой. – Неужели воспользовались моим советом и посетили бордель? Может быть, я даже загляну к вам на днях, сколько берете за час?
У-у-у-у!
Я медленно выпрямилась и попросту уничтожила мужчину взглядом. Отвечать на этот вброс не стала, несмотря на подергивающийся глаз и желание влепить наглецу хорошую такую пощечину.
Однако, вернувшись домой, я нашла Эвена и заявила:
– Помнишь, что я вчера говорила про плохое поведение? Забудь. Сегодня ночью мне нужна твоя помощь. Будешь на шухере стоять, пока я буду творить месть.
Глава 6
Граф Волдер Митчел
Он слышал, как захлопнулась дверь огромного особняка. Того самого, который Волдер купил, как только дела пошли в гору. Как только король пожаловал ему титул за заслуги перед городом, закрыв глаза на темное прошлое.
Хотя, может, короне и не было известно, чем граф промышлял раньше?
Еще тогда, когда его можно было назвать ребенком. Как те, о которых сообщила ему эта странная женщина. Непохожая на других. Слишком вызывающая. Слишком яркая. Слишком требовательная. Пожалуй, будет достаточно одного слова «слишком», чтобы описать и характер, и внешность.
Немудрено, что всего за ночь ей удалось собрать немалую сумму. Если она действительно пошла в бордель… В последнем Волдер сомневался. Не в ее характере. Лорд Митчел искренне полагал, что научился разбираться в людях.
Как и чувствовать ложь. А она не лгала о детях.
Волдера против его воли окунуло в холодные, пугающие воспоминания о прошлом. Его прошлом. Когда он был таким же сиротой. Также противостоял опасностям мира…
– Дрянь! – выругался он, стараясь вернуть отвалившуюся после этой новости броню, которую наращивал долгие годы. Эта броня не только защищала его, но и жалила любого, кто подбирался слишком близко.
Волдер не любил эти свои воспоминания, отгораживался от них. Но они нет-нет да и возвращались и с силой швыряли его в годы страха и голода.
– Если там есть дети, – пробормотал он, постукивая пальцем по мешочку с серебром, – можно сойтись на бартере.
Решение пришло легко.
Еще пять минут назад он не знал, что у женщины, заложившей свой дом почти за бесценок, были дети… Теперь все встало на свои места. Особенно история с призраком. Никакого фантома и тем более белой дамы в нужном ему доме не было – были лишь напуганные сироты, потерявшие обоих родителей.
Граф знал, что супруг Ильзы погиб на войне. Она сама ему это сказала, когда закладывала дом. Но о детях не обмолвилась. Интересно почему? Это могло бы снизить процентную ставку…
Волдер и от этой мысли отмахнулся. Это не имело значения. Ему сейчас стоило только подыскать какой-нибудь небольшой домик. Где-то на окраинах города. Он даже денег брать за него с детей не станет. Они смогут жить там, сколько захотят.
Они оставят дом, ставший ключевым в плане Волдера, а он отблагодарит их другой недвижимостью.
Да, это решение нравилось графу. И это можно было поручить троице.
Что лорд Митчел и сделал.
Все трое доверенных лиц стояли перед своим другом и господином уже через каких-то полчаса.
– Значит так, слушаем сюда, – произнес Волдер, когда Хряк закончил с докладом. Оперся руками о столешницу и прямо посмотрел на троицу. – Мне нужно, чтобы вы прошерстили трущобы на наличие свободных домов. Подойдет любой относительно неплохой. Но с возможностью заселиться в него прямо сейчас. Это ясно?
– Вы переезжаете? – тупо переспросил Цветочек, поглаживая ветку ближайшего комнатного дерева.
– Да, в трущобы, – фыркнул граф, моментально начиная злиться.
– Что, правда? – переспросил Жила.
А Волдер только глаза закатил.
– Найдите дом, – повторил он. – Ясно?
– Ясно, – кивнул Цветочек.
– Хряк, задержись, – добавил мужчина, когда его подчиненные уже собирались уйти.
– Слушаю, – сдержанно отозвался самый умный из троицы.
Пусть с виду так и не скажешь, но именно этот человек стоял за самыми изящными финансовыми махинациями, которые и сосчитать не получится.
Его-то мозги Волдеру сейчас и требовались.
– Разузнай все об этой Ярославе. Кто такая. Откуда явилась. И главное – чем зарабатывает. Сюрпризы мне больше не нужны. Понял?
– Понял, – кивнул Хряк. – Что-то еще?
– Проследи, чтобы эти двое дом от сарая отличили, – вздохнул мужчина.
Получив еще один кивок, лорд Митчел отпустил и его.
На этом можно было и заканчивать день. И впервые за многие дни Волдер выбрался на прогулку в парк. В тот самый, до которого было рукой подать. Но обычно не хватало сил и времени.
Засыпал этой же ночью мужчина в самом безмятежном настроении. Проблема почти решена. Вскоре земля в самом центре города будет принадлежать только ему. И можно будет начинать строительство игрального дома – самой золотой из всех его жил.
Однако утро встретило графа отнюдь не радостными новостями.
– Там… это! Такое! Тако-о-ое! – в столовую раньше слуги ворвался Жила, размахивая руками и пуча глаза. – Уже ищем краску, чтобы все это дело убрать. Но такое!
– Какое? – раздраженно уточнил Волдер.
Он только настроился на спокойный и безмятежный завтрак, но его и этого лишили.
– Это нужно видеть! Такое! – только и смог выдохнуть перепуганный бывший бандит.
– Действительно «такое», – это была первая фраза, которую произнес граф, когда добрался до центральной торговой площади.
Рынок уже ожил. А прямо напротив рядов на широкой белоснежной стене красовалась просто огромная угольная карикатура. Причем выбрали самую белую стену в городе! Что удивительно, рисунок не смывался. Потому попросту стереть его не удавалось.
Мда.
Перекошенный большеголовый мужчина, сидящий на куче золота и жадно протягивающий руку к чьим-то старым и дряхлым пальцам, что вкладывали в ладонь уродца еще одну монетку.
Да ладно бы это был просто рисунок…
Там точно был изображен Волдер Митчел. Пусть рисунок был карикатурным, но вполне узнаваемым. Шутник умудрился на всем этом черно-белом безобразии выделить цвет глаз. Воткнув между камней два больших фиолетовых цветка.
Ярослава
Прошло утро, наступил обед, а люди лорда Митчела на пороге так и не появились. Интересно, это потому что уже месть мою раскрыли? Или он изначально планировал нас кинуть?
Я только хмыкнула и вернулась к уборке.
Потеря пятнадцати серебряных меня не смущала. Как и возможные трудности. Не пугало и то, что главный план пришлось, возможно, испортить собственными руками. Потому что у меня был запасной.
Такой, для которого даже местный граф не был нужен.
– Яра! Яра! – Нетта ворвалась в комнату, которую я пыталась отмыть уже добрый час.
Сажа с пола и стен отскребалась откровенно плохо, паутины по углам было столько, что из нее можно было покрывало плести, а пыли-то… пыли!
– Что такое? – я со стоном выпрямилась и отбросила в сторону тряпку, которой мыла пол.
– Я сделала! – с готовностью оповестила она меня и довольно улыбнулась.
Девочке я поручила подмести первый этаж.
– Какая ты молодец, – я потянулась и зажмурилась от наслаждения – уставшая спина приятно выпрямилась. – А что ребята?
– Копают, – вздохнула малышка.
– Как копают? – всполошилась я. – Уже?!
Эвен и Лайн с самого утра безропотно помогали и выполняли все мои поручения. Стоило детям только услышать о том, что я собираюсь вернуть их дому былую чистоту и порядок, как у меня тут же появилось три пары дополнительных работящих рук. Даже Нетта требовала себе задание, чтобы не сидеть без дела.
После того, как мы разгребли весь хлам и выкинули мусор, Эвен решил, что самое время выкопать новый колодец. Без воды под боком было тяжело. Канализацию мы своими силами в дом, конечно, не проведем. Но вот сделать так, чтобы не приходилось бегать с ведрами почти через весь город, можем.
– А где копают? – я всполошилась и, побросав все, кинулась на задний двор.
Нетта вприпрыжку побежала следом.
Мы пока только оговорили, что нужно новый колодец сделать. И пока не имели представления, где именно его копать. Потому как никто не знал, есть ли поблизости ключи. Логичнее было бы сделать новый колодец недалеко от старого. Но я нашла двух старших ребят в противоположном углу сада. И оба усиленно работали проржавевшими лопатами. Даже Лайн, которому это давалось с трудом.
Он пыхтел, краснел, поправлял очки и с новыми силами вгрызался в землю.
– Но почему там? – выдохнула я, остановившись под деревом неподалеку. – Нужно было же кого-то знающего спросить, может, там и воды-то нет.
– Есть там вода, – заявила Нетта поднимая с земли яблоко.
– Откуда ты знаешь? – я удивленно посмотрела на малышку.
А она только довольно улыбнулась, стрельнула в меня коварным взглядом и захрустела фруктом.
«Есть там вода», – эхом повторилось в ушах.
«Чудо для Нетты…»
Я новыми глазами посмотрела на беззаботную маленькую девочку.
Неужели я оказалась права, подозревая именно ее? Пазл начинал складываться.
– Ребят, пора обедать! – крикнула я, когда Лайн не справился с лопатой и уронил ее.
Нужно было сделать перерыв. Всем нам.
Эвен недовольно выпрямился, посмотрел на меня и воткнул лопату в землю.
– Я не голоден.
– Всем нужны силы, – настояла я. – Да и еды там на троих много. Идем.
Он, казалось, собирался поспорить. Но Нетта подбежала к старшему брату, схватила его за руку и потянула в сторону дома.
– Кто ваши соседи? – поинтересовалась я, когда все уселись за стол на кухне. Небольшую уютную столовую мы еще не успели привести в жилой вид.
– Там – судья, – отозвался Лайн, кивнув в одну сторону.
– А там дядя, который хорошо готовит, – поддержала его девочка. – Так вкусно пахнет постоянно… м-м-м…
– Повар? – переспросила я, глянув на старшего.
Эвен качнул головой:
– Владелец нескольких таверн. Ему еду доставляют.
– Она вкусная, – поддержала его Нетта, зачерпывая ложкой суп.
Я перевела непонимающий взгляд с одного ребенка на другого. Вкусная еда? Которую привозят очередному толстосуму? Они крали или собирали объедки?
Боже, даже знать ответ на этот вопрос не хочу!
– Но ты тоже вкусно готовишь, Яра, – опомнившись, воскликнула Нетта, бросив на меня испуганный взгляд.
– Главное, чтобы было съедобно, – хмыкнула я. – Я что спросить хотела… кто-то вообще знал, что вы тут живете? Вы так умело распространили слух о привидении, неужели никто не подозревал, что вас тут трое осталось?
– Никому нет дела, – пожал плечами Эвен. – Младшие почти все время дома. А то, что я шатаюсь по улицам… много кто шатается. Думаешь, мы одни тут такие?
Нет, так я не думала. Прекрасно знала, что везде, где есть смерть, голод или безответственность, остаются сироты.
– Мы не хотим идти в работный дом, там плохо, – буркнул Лайн. А Эвен бросил на брата злой взгляд.
– Работный дом? – я посмотрела на среднего ребенка. – А что это?
Узнавание теплилось на краю сознания, где-то я об этом точно слышала. Но лучше узнать наверняка.
– Ты не знаешь, что такое работный дом? – Эвен вперился в меня взглядом. – Откуда ты, Яра?
