Екатерина Верхова
Академия противостояния и кафедра раздора
Я действительно хотела писать диплом только у профессора Баррета. Я готовилась. Посмотрим, как Итан попробует переплюнуть мою тему.
– Итан Ашер. «Тактическое применение барьерной магии в условиях массовых боевых столкновений».
Я чуть не взвыла… Неужели Ашер и правда планировал писать диплом у Баррета и изучил его последние научные интересы? Барьерная магия… Эта статья вышла буквально позавчера…
– Я беру под свое руководство одного студента в год, – продолжил Баррет, делая шаг к своему столу и усаживаясь в кресло. – Этот год не исключение.
Фраза вызвала у меня непроизвольный холодок по спине. Проницательный взгляд профессора переместился с Итана на меня и обратно. Я замерла в ожидании вердикта.
– Я предлагаю вам испытательный срок в роли моих помощников, – вдруг произнес он. – Одного месяца будет вполне достаточно для того, чтобы доказать, что из вас действительно достоин этой возможности. Тот, кто проявит себя лучше, станет моим студентов.
– С-спасибо! – как гора с плеч свалилась.
– Но учтите, я ценю профессионализм и дисциплину, а не детские разборки.
Я послушно кивнула, чувствуя, как тело наполняется решимостью. Без боя я точно не сдамся!
– С завтрашнего дня вы оба на испытательном сроке. Жду к семи утра. А пока свободны.
Поняв, что разговор окончен, я направилась к выходу. В самых дверях Итан поравнялся со мной и прошептал:
– Ты все еще можешь отказаться и не тратить время на затею, в которой не сможешь одержать победу.
– Посмотрим еще, кто из нас не сможет одержать победу, – прошипела я в тон.
Выйдя из кабинета, я чувствовала, как все внутри кипело от напряжения и готовности к борьбе. У меня есть месяц! Целый месяц, чтобы доказать, кто из нас действительно лучший. Уступать я не намерена.
Профессор Баррет сказал, что ценит профессионализм и дисциплину? Что ж, тогда моя задача показать, что у Итана Ашера оба эти качества напрочь отсутствуют.
И все же, как он узнал про Баррета?
Может… Эви?!
Глава 4
Элисон Харпер
– Это ты сказала Итану про Баррета, да? – начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, но нотки обвинения все же прорвались.
Эви я перехватила в коридоре. Судя по кипе всяких бумаг, возвращалась подруга из деканата. Эвелина посмотрела на меня с удивлением и явным непониманием, словно я говорила на каком-то чужом языке.
– Лис, ты о чем вообще? – ответила она, нахмурив брови.
– Ашер узнал про то, что я хочу писать диплом у профессора Баррета, – сухо произнесла я, стараясь унять гнев, клокочущий внутри.
– Я вроде обмолвилась, но какая разница? – растерянно сказала Эви, не понимая, к чему я клоню. – Разве это может тебе как-то помешать?
– Итан теперь тоже хочет писать у Баррета, – злость вспыхнула с новой силой.
Не на Эви, на Ашера.
– Не думаю, что он нарочно. – Эви покачала головой. – Мы все росли вместе, он наш друг. И я не считаю, что он способен на такую мелочность.
– Мелочность?! Я хотела писать диплом у профессора Баррета со второго курса, Эви. Со второго! Примерно с того же момента я наматывала круги вокруг госпожи Палмер, убеждая ректорессу, что нам очень нужен профессор Баррет в педсоставе!
– Я не знала, что это такой секрет, Элисон. Если бы ты сказала, что это настолько важно, я бы ни за что… – Эвелина нахмурилась еще сильнее, ее губы сжались в тонкую нитку. – Но повторюсь, я не думаю, что Итан нарочно. Уверена, это просто совпадение…
– Совпадение?! Именно поэтому он пришел ровно в тот же день, в то же время, что и я, – меня понесло. Мама всегда говорила, что я не умею контролировать эмоции. Стоит мне разозлиться, как я похожу на несущийся вперед файербол, пробивающий любую барьерную магию. – С самого его первого дня в академии он только и делает, что пытается как-то мне насолить!
Вот только если я, когда злилась, переходила на повышенные тона, Эвелина, наоборот, звучала тише и тверже.
– Итан не стал бы так поступать. Ты сама себя накручиваешь.
– Видимо, ты его совсем не знаешь, – раздраженно бросила в ответ. – Он уже не тот, что раньше. И той дружбы уже больше нет.
– Ты хочешь, чтобы я перестала с ним общаться? – Эвелина замерла. Ее лицо стало холодным, как северный ветер. – Чтобы я выбрала между тобой и ним?
– Нет! – Я даже поморщилась от такого предположения. – Я всего лишь хотела поддержку от подруги, а не убеждения в том, какой Итан милый пушистый и не мог так со мной поступить! Могла бы просто сказать «Какой же он придурок! Не парься, подруга, ты все равно справишься».
– Я не…
– Мне пора, – я резко выдохнула.
Если не завершить разговор здесь и сейчас, то обязательно наговорю лишнего. Того, что совсем не имею в виду. С Эви ругаться не хотелось, но моя вспыльчивость решила иначе, о чем я уже успела пожалеть.
От нашего разговора осталась неприятная горечь.
Может, зря я на нее налетела? Эви и так непросто осваиваться в новом учебном заведении, ей явно не до наших склок.
И сейчас мне следовало срочно выпустить пар на полигоне. Заодно отработаю пару связок и комбинированных заклинаний.
Тренировочная площадка для боевых магов оказалась пустой. К счастью, не нашлось больше сумасшедших, решивших убить первый свободный выходной на оттачивание навыков. Мне же не терпелось ощутить знакомую тяжесть магической энергии в своих руках, чтобы хотя бы на время забыть обо всем.
Проверив амулет и активировав барьер, я шагнула на просторное и до боли родное пространство. Поле, обрамленное магическими границами, идеально подходило не только для тренировки боевых чар, но и призыва высшей нежити, приручения крупных магических тварей и даже оттачивания лекарских полевых навыков. Главное, задать правильные магические параметры барьеру и защитному контуру.
С реальными практиками, конечно, не сравнится, но для тренировок подходило идеально.
Размяв кисти и пальцы, я почти мгновенно погрузилась в тренировку, бросая одно заклинание за другим. В самый центр мишени, призванной с противоположной стороны поля. Огненные шары взрывались, обращаясь в мелкие искорки, ледяные шипы вонзались в цель и тут же рассыпались от гула земли.
Комбинировать чары противоположных стихий непросто.
И сама идея моей дипломной работы заключалась в том, чтобы найти способ сочетать противоположные чары менее магозатратно.
С каждым запущенным заклинанием я ощущала, как постепенно успокаиваюсь. Вкладывая в чары всю свою ярость, гнев, обиду и сомнения в самой себе, я ощущала, как избавляюсь от этих эмоций и возвращаю контроль над собой. Все, что происходило за последние дни – стычки с Итаном, дурацкий спор с Эвелиной – вдруг стало просто фоном.
Здесь и сейчас была только магия и я.
До поры, до времени.
Внезапно я услышала смех и приглушенные голоса позади себя.
Они что, смертники, заходить за барьер полигона, не зная, на что именно активированы артефакты?!
Я недовольно сощурилась, уже рассчитывая читать лекцию зарвавшимся младшекурсникам, забывшим о безопасности. Но увидев Чарли и Томаса – едва ли не завсегдатаев боевого полигона с самых первых дней переезда мужской академии – передумала.
Оба обучались профильной боевой магии на десятом курсе. Высокие, крепкие, с мускулистыми руками и уверенными улыбками на лицах. Взгляд Томаса, кареглазого и загорелого, скользил по мне с интересом.
– Неплохо, Харпер, – произнес он, усмехаясь. – Ты всегда так отдаешься процессу или сегодня особенный день?
Я подошла ближе, немного сбитая с толку. Они что, всерьез наблюдали за моей тренировкой? Рядом с ними, мускулистыми горами, я ощущала себя слабым садовым гномом. Навыки, которые нам давали с первого по восьмой курс, тоже существенно уступали тем, что преподавали на профильном углубленном изучении.
И если на первый курс тебя могли выпихнуть родители, решив, чему именно ты должен обучаться, то на девятый и десятый год обучения тебя примут только если ты очень постараешься и докажешь не только свое желание, но и знания.
– Стараюсь, – невпопад ответила я, переводя дух.
Тренировка меня вымотала, но показывать этого не хотелось. Тело налилось усталостью, пальцы подрагивали, появилась легкая отдышка.
Чарли, блондин с пронзительно голубыми глазами, шагнул вперед и наклонил голову набок.
– Мы подумали, вдруг ты захочешь спарринг с кем-то из нас? Техника у тебя впечатляющая, но, возможно, тебе пригодится пара новых приемов? – Он поиграл мышцами, не забывая при этом хитро улыбаться.
Спарринг с десятикурсниками, которые раньше обучались в другой академии? А это интересно! Внутри загорелся азарт.
– Почему бы и нет, – я улыбнулась и потрясла пальцами, стараясь сбросить магическое напряжение.
– Кого из нас предпочтешь первым? – взял слово Томас, говоря при этом с каким-то неясным мне намеком.
– И как ты отнесешься к тому, что после нашей тренировки, в случае победы любого из нас, мы пропустим по кружке чего-нибудь… горячего? – Оба парня обменялись быстрыми взглядами. – Обсудим, м-м-м, тактику? Ты, мы, вечер и обсуждение комбинаций заклинаний, что ты использовала?
Я сморгнула, не сразу понимая, что он имеет в виду. Что-то внутри щелкнуло.
ВЕЧЕР!
Вспомнив про дуэль Эвелины, я спешно посмотрела на наручные часы и почувствовала, как холодок пробежал по спине. Ругнулась вполголоса.
– Что-то не так? – спросил блондин, нахмурившись.
– Извините, парни, я вспомнила про одно срочное дело. Как-нибудь в другой раз! – спешно сообщила я.
И не дожидаясь ответа, рванула на выход с тренировочной площадки.
– Я тебе говорил, что не надо так напористо, – раздалось едва слышное позади.
О чем они?
Эту мысль я задвинула в дальний ящик, было не до того. Дуэль Эви должна была начаться всего через пятнадцать минут. Я никак не могла позволить себе подвести подругу. Тем более после такой дурацкой ссоры.
– Эй, Харпер, мы с тобой! – вслед раздался голос Томаса.
Глава 5
Итан Ашер
Я разместился на полигоне академии, в тени, стараясь игнорировать повышенное женское внимание к нам с Кайросом. Поглазеть на дуэль собралось много народу.
Это нервировало Эвелину. Но только близкие могли распознать эти эмоции в девушке с идеально прямой осанкой, плавными спокойными движениями и выражением холодной решимости на лице.
Вот только мои мысли были заняты не дуэлью, не переживаниями за подругу детства – в ней я почему-то не сомневался – другим. Я снова проклинал тот день, когда взорвался полигон в мужской академии.
Что за злой рок?! Учиться в одной академии с Элисон Харпер.
Я каждый день сталкивался с ней, и всякий раз это приносило все больше раздражения. Но теперь, в этом раздражении, я начал замечать что-то другое, не менее мучительное.
Элисон. Лис. Элис. Ее имя когда-то было для меня символом доверия и близости. Мы росли вместе, делились мечтами и тайнами. Я был очарован ее смелостью. Тем, как она всегда бросалась в гущу событий, как ярко она жила и боролась за все, что считала важным. Тогда, в детстве, эти чувства были понятными, простыми и чистыми.
Они остались в прошлом, уступая место обиде.
Все изменилось, когда она предала меня.
Мое решение вступить в гильдию Тайпан, следуя за братом Джорджем, было одним из самых значимых в моей жизни. Джордж был для меня всем – кумиром, примером для подражания. Потому когда брат предложил мне последовать за ним, я не долго раздумывал. Мысль стать частью чего-то великого, особым шпионом на службе у короля, была захватывающей.
Я доверил свою мечту Элисон, веря, что подруга поддержит меня. Но вместо этого она пошла к моему отцу, чтобы остановить.
Отец использовал свое влияние, чтобы закрыть мне путь в гильдию навсегда. А Джордж, узнав об этом, прекратил со мной общение. Для пятнадцатилетнего пацана это стало ударом. Тогда я не мог избавиться от мысли, что Джордж разочарован во мне, что он считает меня слабым и недостойным. Уже позже я начал подозревать, что отец приложил руку и к этому, надавив и запретив брату со мной связываться.
Я часто размышлял о Джордже и гильдии Тайпан. Элитная организация тайных наемников всегда привлекала своей репутацией, но ее законы… Именно они испугали Элисон. Отказаться от всего: от семьи, личной жизни, от любых связей с прошлым – ради абсолютной преданности гильдии. Общение с внешним миром возможно только по указу, без права на самостоятельность. Правила строгие, но их придумали в другой эпохе. Когда верность доказывалась только так.
Сейчас мир изменился. Потому я не воспринимал всерьез эти правила. В конце концов, я долгие годы поддерживал общение с братом. Даже после того, как он вступил в Тайпан. И Джордж никогда не говорил о полном разрыве с нами. Поэтому, когда я решил последовать за братом, даже не сомневался, что смогу сохранить связь с семьей, Элисон и Эвелиной.
Элисон так не считала. Потому эгоистично разрушила все, что я строил, и лишила меня брата.
Уже тогда, девять лет назад, я затаил на нее злобу. Я не смог ни забыть, ни простить ее поступок. Но каждый раз, когда я видел Лис сейчас, злоба начала смешиваться с чем-то другим.
Сначала я не понимал, что это за чувство. Оно приходило неожиданно – стоило мне увидеть ее улыбку, услышать голос или заметить, как она, сосредоточенная, читает что-то в библиотеке.
Тяжелее всего было на тренировках по боевой магии. Если она пропускала удар, ее мотало по полигону. Казалось бы, обычное дело для боевых магов, но каждый раз у меня внутри что-то сжималось. И это мне не нравилось. Почему-то вдруг снова стало важно, чтобы с Элисон все было в порядке.
Это раздражало больше всего. Она ведь враг и предатель…
Из-за своих чувств я даже брякнул о барьерной магии, когда Баррет спросил о теме диплома. Первое, что пришло в голову.
Все чаще всплывали воспоминания о детстве.
С приездом Эвелины легче не стало. Начало еще сильнее душить ностальгией.
Сначала я пытался игнорировать эмоции. Думал, что это просто ничего не значащие воспоминания. Но они становились навязчивее. Это была не та простая детская восторженность, а что-то более сложное, запутанное. Я чувствовал, как злоба переплетается с возродившимся чувством, и это сводило меня с ума.
Как я должен относиться к ней теперь? Элисон стала той, кто предал, но в то же время, каждый раз, когда я видел ее, я не мог избавиться от мысли, что дорожу.
Пришлось принять решение. Не позволять этой запутанности помешать моему плану. Элисон мечтала писать диплом у Баррета и поступить на службу королевской разведки? Прекрасно, я сделаю все, чтобы разрушить ее мечту, как она когда-то разрушила мою.
Но глубоко внутри что-то протестовало против такого решения, и это лишь добавляло путанницы. Часть меня хотела наказать Элисон, а другая… Другая все еще хотела защитить, даже от самого себя.
Я знал одно: ни отступать, ни прощать я не собирался.
– Опять эта Рейнхардт, – Кайрос оторвал меня от размышлений. Друг был явно не в духе. Его мрачное настроение в последние дни стало почти постоянным. Я знал, что у него какие-то проблемы в семье, но в подробности Кай не вдавался. – Она просто терпеть не может проигрывать.
Я слышал, что Виктория была одной из тех, кого семья Кая считала подходящей невестой. Прекрасная, умная, ловкая в глазах большинства, но друг был иного мнения. Мне, по долгу дружбы, тоже полагалось видеть в ней всего лишь настырную занозу.
– Обычно, она терпеть не может проигрывать, когда дело касается тебя, – попытался неловко пошутить. – Что они с Эви не поделили, ума не приложу.
– Да уж, – угрюмо отозвался он. Внимание Виктории к Кайросу было заметно даже отсюда. – Она даже с танто начала заниматься, чтобы произнести на меня впечатление. Думает, что это как-то изменит мое решение.
Я усмехнулся, представив Викторию, размахивающую боевым шестом на тренировках, с одной лишь целью – завоевать внимание Кайроса. Это казалось нелепым. Даже сейчас она больше походила на ряженую куклу, нежели чем на серьезного соперника.
– И как у нее с танто? – осторожно поинтересовался.
Я верил в Эвелину, в ее силу и упорство. Все, за что бы ни бралась подруга детства, ей давалось. Бытовая магия, некромантия – таланты к этим навыкам я видел воочию, но вот что у нее с боевкой?
– Скажем так, она достигла неплохого уровня. Для целительницы, – сухо отозвался Кайрос. – Эвелине придется попотеть.
– Уже сделал ставку на Викторию? – стараясь заглушить переживания за подругу, с усмешкой поинтересовался я.
– Шутишь? – Кайрос покачал головой. – Эта ее навязчивость до одури достала. Представь, что начнется, узнай она, что я ее поддержал?
– Знаешь, – начал я, переводя взгляд с Кайроса на импровизированную арену. – Женское внимание это, конечно, здорово, но иногда…
Взгляд сам собой выхватил Элисон в толпе. Она спешно шагала на тренировочную площадку. Вполне закономерно увидеть ее здесь, на дуэли лучшей подруги, но я все равно испытал раздражение. Из равновесия выбил не ее приход, а компания, в которой она появилась.
Томас и Чарли, старшекурсники и известные бабники, шли рядом с ней, постоянно кидая на нее сальные заинтересованные взгляды.
Волна негодования поднялась сама собой.
– Но иногда хочется, чтобы тебя перестали воспринимать как товар на рынке женихов, – закончил Кайрос.
Я промолчал, не отрывая взгляда от представшей картины.
Элисон казалась совершенно равнодушной к намекам сопровождающих, беззаботно болтала с ними. Я внимательно следил за ее лицом, ожидая, что она, наконец, поймет, чего добиваются Томас и Чарли. Те даже не особо маскировали свой интерес. Но она просто улыбалась – той самой открытой, дружелюбной улыбкой, которую я помнил еще с детства.
А ведь еще несколько лет назад они бы и внимания на нее не обратили… В детстве и подростковом возрасте Элисон больше походила на нескладного мальчишку – прыщи на лбу, слишком короткая стрижка, неловкие движения.
Но потом что-то изменилось. Буквально за пару лет она расцвела, превратившись из угловатого подростка в красивую стройную девушку. Теперь ее длинные светлые волосы струились до самой талии, она чуть вытянулась, хотя все еще осталась низкого роста. Черты лица Элисон стали более женственными, приобретя особую мягкость. Ее большие серо-зеленые глаза, теперь обрамленные густыми ресницами, стали еще более притягательными. В них появилась какая-то скрытая сила, которую раньше я не замечал.
Все это не могло не привлекать мужское внимание. Оно закономерно, и не стоило моего внимания.
В этот момент Томас по-свойски приобнял ее за талию, но Элисон никак не отреагировала, выискивая кого-то в толпе.
Неужели она настолько наивна?! Своим отношением она явно дает Томасу молчаливое согласие на ухаживания.
Харпер наконец заметила меня. Улыбка девушки сразу исчезла, сменившись холодным, почти враждебным взглядом. Она посмотрела на меня так, будто я нарушил ее покой, и это странным образом успокоило. Я испытал истинное удовлетворение от того, что смог испортить ей настроение.
– Кажется, ты встрял, – впервые за долгое время Кай усмехнулся.
– Брось, – фыркнул в ответ.
Я инстинктивно скрестил руки на груди и прищурился, наблюдая, как она пытается сохранить самообладание. Эмоции всегда были ее слабой стороной. В этот раз она с ними совладала, отворачиваясь от меня и прорываясь к Эвелине, замершей в центре поля в ожидании начала дуэли.
– Думаю, мне стоит уйти, – произнес вдруг Кайрос, смотря в центр поля. – Виктория явно восприняла мой приход на свой счет.
– До вечера, – отозвался я.
Глава 6
Элисон Харпер
Фух, успела!
Про Томаса и Чарли я забыла в тот же миг, как переступила черту полигона. Итана тоже сразу выкинула из головы.
Народу на импровизированных трибунах было уйму. Виктория, судя по всему, обожала внимание и была уверена в своей победе – иначе зачем столько зрителей?
Особенно выделялись студенты с целительского, ради «торжественного момента» нарядившиеся в белые мантии.
Целители, некроманты, студенты с факультета магической зоологии, ритуалисты… С сокурсниками с боевого мы обменялись короткими кивками в знак приветствия. Шейн, заводила и балагур всего курса, тут же жестами, известными лишь боевикам, поинтересовался: «На кого ставить?».
Я загадочно улыбнулась и подмигнула, подходя ближе к подруге. Она была собрана и натянута, как струна, явно не ожидавшая такого внимания к дуэли. Хотя внешне казалось, что поза была максимально расслаблена, любой студент моего факультета бы подметил и предбоевую стойку, и положение сложенного танто в руке – едва ли заметного за рукавами мантии, но готового вырваться в любой момент – и решимость, витающую в воздухе.
– Ты здесь! – меня чуть с ног не сшибло от волны облегчения, исходящей от Эвелины при виде меня.
Неужели она всерьез считала, что я оставлю ее в такой момент? Ну уж нет! Наша дружба была проверена годами, и какой-то нелепой ссоре, еще и из-за треклятого Итана, этого не изменить.
Хотя, признаться, облегчение испытала и я. После всего, что я наговорила, Эвелина могла назначить другого секунданта и послать меня лесом-полем вместе с моей вспыльчивостью.
– Не думала, что ты все же придешь. Прости меня, – протараторила она.
Я подошла ближе и тихо ответила:
– И ты меня прости. Зря я на тебя накинулась. Я не должна была срывать свою злость на Итана на тебе.
Мы обнялись, вызывая удивленные шепотки. Кажется, в копилку сплетен прибыла новая партия. Личность Эви волновала буквально всех – никто не понимал, каким образом девица-бытовичка из северной провинции была зачислена сразу на восьмой курс, да еще и факультет магии смерти.
И тут на поле выплыла Виктория. Она явно хотела появиться эффектно – не удивлюсь, если даже подгадала, в какой именно момент солнце будет идеально бликовать на ее светлых локонах, затянутых в высокую косу. Танто она несла, словно драгоценный скипетр, чем тут же вызвала ехидные ухмылки у магов-боевиков.
Танто – орудие, а не аксессуар. Россыпь камней на боевом шесте могла произвести впечатление разве что на зрителей, пришедших в театр, но не на тех, кто всерьез увлекался тантофорией. Дорогая безделушка, да и только.
– Виктория явилась. – При виде соперницы, подруга отстранилась.
– Ты справишься, Эви. Я верю в тебя! – поддержала подругу.
Я забрала у Эвелины сумку и скинутую наспех мантию. И отошла на несколько метров назад – туда, где и надлежало секундантам следить за дуэлью.
Эвелина, в простых черных брюках и плотной тунике с защитными вставками, куда больше походила на бойца. Виктория же напоминала ряженную в тематический наряд куклу. Кто вообще придумал расшивать форму для битвы на танто шелком?!
Дуэлянтки прошли в центр полигона для обсуждения условий. Публика заулюлюкала в предвкушении боя.
– Три раунда, до двух побед, – с ноткой надменности сообщила Виктория. – И, разумеется, без магии. Устраивает?
Я скрипнула зубами. По хорошему, диктовать условия надлежало Эвелине, поскольку именно Виктория бросила вызов и выбрала оружие. Если бы дуэль была между боевиками, столь явное нарушение правил не проканало.
– Вполне, – холодно отозвалась подруга.
Но раз на кону комната, а Эви согласна дать сопернице фору и явно уверена в себе – я вмешиваться не стану.
Дуэлянтки отступили друг от друга на несколько шагов, занимая боевые позиции.
Тут-то и начался настоящий фурор.
Эви призвала свой танто, демонстрируя Виктории, как должно выглядеть настоящее оружие, а не скипетр для маленьких принцесс. Восхищенный свист с трибун стал лишь подтверждением.
Рассвет теней – танто уровня мастера, не меньше. Заслужить право владения таким шестом невероятно сложно. Эвелина явно кривила душой, когда говорила, что тантофория для нее лишь полезное хобби, и увидев ее боевой шест, я окончательно расслабилась.
У Виктории не было и шанса.
Вот только сама Рейнхардт этого пока не осознала, перехватывая поудобнее свою блестящую палку-копалку, – а рядом с Рассветом теней ее оружие производило именно такое впечатление, – поудобнее.
Гонг ознаменовал начало боя.
Ведение дуэли со стороны Виктории можно было смело показывать пятикурсникам с пометками «как делать не надо».
В первом раунде она явно поспешила: рванула вперед, нанося серию ударов и позволяя Эви не только оценить уровень боевой подготовки соперницы сквозь непробиваемую, но спокойную оборону, но и порядком себя вымотать. Последнее сыграло злую шутку – один успешный выпад, и танто Виктории взлетело вверх, поблескивая в солнечных лучах.
Дуэлянт без оружия – проигравший дуэлянт.
– Первый раунд за мной, – сообщила Эви, даже не запыхавшись.
– Первый и единственный, – с вызовом огрызнулась Виктория.
Ну, это вряд ли.
Бросив взгляд на трибуну, я пришла к выводу, что предвзята. Рейнхардт многие поддерживали и все еще видели в ней достойную соперницу, но побороть свой негатив к выскочке, обидевшей подругу, я была не в состоянии. Достаточно и того, что я не комментирую вслух. (О том, как проходила дуэль глазами Эвелины вы можете прочитать в романе Дианы Рахмановой «Практическое задание для некромантки»).
Второй раунд – вторая фатальная ошибка. Даже несколько.
Во-первых, Виктории стоило потянуть время, чтобы успеть отдышаться. В таких случаях вполне можно было пообмениваться колкостями подольше, запросить короткий перерыв, сделать вид, что поправляешь шнурки… В конце концов, уловок множество.
Во-вторых, Рейнхардт посчитала, что Эвелина будет придерживаться той же тактики, что и в первом бою, а потому не была готова к мгновенной атаке сразу после удара гонга. Это явно сбило целительницу с толку.
И, наконец, в-третьих – неумение оценить сильные стороны соперника. Эви явно выигрывала в точности и скорости, буквально испытывая соперницу на «кто первым откроется?». И раз уж Эви переняла тактику молниеносных атак Виктории из первого раунда, самой Рейнхардт стоило бы перейти в глухую оборону и выждать момент.
Но вместо этого она зачем-то открылась широким замахом сверху. Воспользовавшись случаем, Эви ловко припечатала ее сбоку, выбивая из равновесия и заставляя рухнуть на одно колено.
Дуэлянт с приставленным к шее оружием – проигравший дуэлянт.
– Этот раунд тоже за мной, – сообщила Эви.
Если она и запыхалась, то старалась этого не показывать. Я же мысленно подметила, что подруга явно обзавелась парочкой фанатов среди студентов своего факультета – обычно спокойные и сдержанные некроманты скандировали ее имя, вскидывая кулак вверх.
– Мы закончили? – с едва заметной насмешкой поинтересовалась Эвелина. – По договоренности я уже выиграла.
Конечно, закончили! Правила были оговорены заранее. Две победы есть? Есть.
– Ни за что, – резко выдохнула Виктория с ненавистью. – Третий раунд. Мы не закончили!
На лицах магов-боевиков проступило недовольство – явное попрание дуэльных правил убавило количество болеющих за Викторию.
Я уже готова была отрабатывать хлеб в роли секунданта, потушив напор Рейнхардт, но Эви дала знак, что готова пойти на очередную уступку. А заодно, воспользовавшись гомоном и недовольствами толпы, чуть потянувшей время, отдышалась.
Избиение младенцев продолжается.
Скорость и точность Эвелины против гибкости и умения держать линию атаки Виктории. Точнее, это можно было бы назвать умением и линией атаки, если бы Рейнхард постоянно не поддавалась эмоциям.
Последнее и сыграло с целительницей злую шутку. Ее захватила ярость, движения стали рваными и резкими. Для того, чтобы уложить Викторию в третий раз, Эви даже не понадобилось танто. Разве что для того, чтобы вбить шест в землю для опоры, дугой пролететь вперед и с силой ударить ногами соперницу прямо в грудь.
– Третий раунд за мной, – буднично сообщила Эвелина, плавно приземлившись рядом.
К счастью, обошлось без разночтений и очередных уступок. Да и зрители признали полную победу Эвелины, выскакивая с импровизированных трибун поближе к дуэлянткам.
Охи и ахи от целителей над поверженной Викторией раздражали. А вот то, что студенты моего факультета поддержали подругу похвалой и бурными комментариями – порадовало. Значит, не так уж предвзята я была.
– Это было просто невероятно!
– Как ты так ловко справилась с ней?
Эви закрутило вихрем восторженных поклонников. Я с улыбкой выжидала сбоку – у нас еще будет время поболтать.
– Кто твой наставник? – вдруг спросила Виктория, подходя ближе. Я напряглась, хотя в тоне целительницы не читалось ни враждебности, ни злости. – Признаться, не ожидала от тебя такого владения танто. Он хорошо тебя обучил.
– Хорошо? Ты шутишь? – фыркнул один из магов-боевиков. – Ты должна была понять, что перед тобой сильный соперник, как только она раскрыла свой танто.
Боги, заткнись! Не давай повода этой девице отменить результаты дуэли. Рейнхардт изворотливая, как гадюка в котле зельевара, и явно не упустит шанса переиграть все в свою пользу.
– Танто такого уровня – признак мастерства, – продолжил он, игнорируя недовольные взгляды сокурсников, до которых доходило чуть быстрее. – Он из Ордена Бездонных Теней, и только немногие удостаиваются чести получить его. Она не просто хороша, она – одна из лучших.
Редкостный идиот. И как только дожил до восьмого курса с языком-помелом?
– Ты должна была сразу сказать, что ты мастер! – истерично протянула одна из подружек подпевал целительницы.
Я тяжело вздохнула, прикрывая глаза. Вмешаться? Нельзя. Эвелина только-только проявила себя в академии, не стоит портить ей репутацию своим заступничеством. А то потом переврут так, будто победы Эви вообще не было, ей просто «подсудили» из-за подружки мага-боевика из студсовета.
Придется придерживаться роли молчаливого наблюдателя.
К тому же, Эвелина, казалось, и вовсе не нервничала. Она оперлась на свой танто, с интересом наблюдая за происходящим.
– Не припомню, чтобы Виктория интересовалась моими умениями, когда бросала вызов, – ответила она на выпад.
Увы, толпа всегда на стороне хищника, вовремя прикинувшегося слабым. Пошли шепотки, к Виктории постепенно возвращались симпатии присутствующих.
– Это как-то неправильно… – вступились за сокурсницу целители.
– Ты не находишь, что это нечестно? – подпевала, ощутив поддержку, совсем раздухарилась. – Да это самый настоящий обман!
– Ты слышала, что сказали парни? Она мастер! Это как если бы меня на дуэль вызвала старшекурсница с боевого… – донеслось до меня.
Глаз дернулся.
– Конечно, силы были неравны!
Виктория сама бросила вызов, выбрала оружие, назначила условия. Все честно. Эвелина ни слова против не сказала даже после явного нарушения правил с третьим раундом!
– Виктория не знала, с кем связывается, а некромантка специально умолчала! – верещала целительница-подпевала.
Я ждала одного крохотного намека от Эви, чтобы прекратить этот фарс. Но бой подруги продолжался, и она снова избрала тактику глухой обороны. Было видно, что она вслушивается в то, что шепчет толпа, и принимает решение.
Мама всегда говорила, что мне стоит поучиться у Эвелины сдержанности и спокойствию. Я даже не возражала – Эви, по версии мамы, во всем превосходила меня – но сейчас молчание подруги вызывало раздражение.
