Екатерина Сергеевна Богушева
(Не) Золушка
Давыдов покачал головой
– Я не знал…
– Ну, об этом никто не знает… а мать ещё и слух по всему городу пустила что я якобы залезла к её мужу в штаны, и что я потаскуха, одним словом её больше нет в моей жизни. Поэтому, я ничего и никому не скажу, не хочу ломать жизнь твоей дочери, как когда-то сломали жизнь мне…
С вызовом на него посмотрела
Давыдов молчал, молчал… а потом кивнул и подхватил меня на руки
– Что ты делаешь??!
– Отпускаю тебя, отвезу домой…
Я замотала головой
– У твоей дочери завтра день рождения. Поставь меня на пол
Герман опустил меня на ноги. В этот самый момент ко мне подбежала Маруся
– Ивон, не уходи!!!! Не уходи, я хочу, чтобы ты осталась жить с нами!!!
Я усмехнулась
– Раз у тебя завтра день рождения, может втроём мы испечём тебе торт? Вкусный, большой и домашний, такой какой мне всегда пекла моя бабушка.
– Слушай, я как повар не очень
Я усмехнулась
– Да я тоже… ну что, идёмте посмотрим, что у нас получится?
Ну что сказать, я кстати вытаскивать скорлупу из взбитых яиц… поэтому пришлось все переделывать в десятый раз, но наконец-то у нас получилось. Мы плавно перешли к муке… Герман пытался отмерить нужное количество в стакан, и конечно же пересыпал всё на стол… я рассмеялась
– Слушай, Ива, мне кажется ты смеешься надо мной, да?
– да…
Получив мукой в лицо, я схватила жменю и… послала её в Германа. Он выругался и швырнул в меня ванилью… Маруся рассмеялась… Я разозлилась, схватила крем и измазала им лицо своего тактического противника. Рассмеялась… так забавно он выглядел сейчас. А Давыдов… молча посмотрел на меня… всю в муке и ванили… не знаю что сподвигло его на дальнейшие действия, но… он вдруг резко ухватил меня за руку, притянул к себе и… неожиданно поцеловал…
(Макс)
Что в нашей жизни способны сотворить деньги, с ума сойти. А уж большие деньги и вовсе – просто открывают тебе дороги и двери, куда захочешь. В халате, я прошёл в медицинский центр, договорившись с медсестрой и отвалив ей огромное количество бабла, прошёл в после родовое отделение, ночью. Мне нужно было узнать чей это ребёнок и если мой, то тогда… я мечтательно улыбнувшись, приоткрыв двери, вошёл в палату. Она спала. Устала видимо. Лицо ее было спокойным и умиротворённым, а сама она прекрасной.
Теперь я видел её другой. Более взрослой и ещё более прекрасной. Красивой и волшебной… нет, волшебным желанием, моим желанием… Опустился перед ней на колени, присев на корточки. Пальцем аккуратно с лица убрал рыжий локон, склонившись, вдохнул ее новый аромат. Она пахла цветами, жасмином, свежестью дождя и… сладостью материнского молока. Новый запах понравился мне даже больше чем ее юный и нежный аромат, сейчас она стала другой, ещё лучше нежели прежде.
В коридоре послышались шаги. Я быстро отошёл а сторону и стал за дверь, затаившись, стал ждать, что дальше. В палату вошла женщина. Она подошла к Лиле, стояла и смотрела на неё, долго смотрела минут пять, я понял кто она. Марьяна. И что ей здесь надо? Мы с ней не виделись с того дня, как я ушёл в ночь, чтобы увидеть Лилю, а потом полиция и я ночевал в мотеле. Меж тем мать отошла от Лилиной кровати и подошла к манеже, где лежал ребёнок. Она не спала, дергала хаотично руками и ногами.
Милейшее создание… Мать склонилась над ребёнком и… накрыла личико подушкой, слегка надавила…
– Сдохни мелкое гадкое существо…
Быстро пересекая палату, я оказался за её спиной. Схватил за волосы и потянул на себя. Убрал подушку в сторону, с ребёнком в е было впорядке, она даже и не пикнула. Шепнул матери:
– Старая сучка, идём со мной
– Макс, я…я…просто…
Меня не волновали ее тупые оправдания. Я молча скрутил ей руку и мы вышли из палаты. Мы отошли от больницы на два квартала примерно, и лишь заведя её к гаражам, грубо толкнул к стене
– Макс… Сын, я…
– Закрой рот, старая стерва
Она задрожала всем телом, паникуя и явно трясясь от страха. Знай свое место, дорогая моя. Понервничай, ты это заслужила.
Положил свою руку ей на шею и слегка сжал, она испуганно вскрикнула, но я лишь усмехнулся, а потом, рявкнул:
– Ты что старая сучка, офигела??! Ты засадила мою девочку в тюрьму, наняла уродов чтобы её изнасиловали, Игоря прибила, а он был классным мужиком, я любил его. А ты… Так как и ребенка пришла убить?!
– Никто бы ничего не доказал, Максик, никто! Детская смертность, неожиданная, такое бывает!
Заскулила старая сука, я замахнулся… она закричала. Опустив руку, я прошипел:
– Это возможно мой ребёнок, идиотка! Как ты могла?!!
– Твой??!
Кажется, она была сейчас в шоке
– Но… вы с ней что, переспали?!
– В том то и проблема, мы не помним… так уж вышло, что же теперь, делать?!
– Но ты же этого хотел, ты же мечтал перерезать ей глотку, этой маленькой суке, этой… дряни!!! Да если бы ты меня не остановил и если бы я не хотела уступить тебе возможность прирезать её, я бы взяла её сердце и сама бы его… ей…
Ударив кулаком в стену рядом с её головой, я рявкнул:
– Закрой свой рот!!!!
– И никогда!!!!
Отвернулся, заново глаза, пытаясь взять себя в руки и не расквасить лицо этой глупой женщине, выдохнул, открыв глаза, обернулся к ней обратно, прошипел, сквозь стиснутые зубы:
– Ни-ког-да, не смей так называть её, ни-ког-да не смей покушаться на ее жизнь! Если я узнаю, что ты… снова попыталась причинить ей хоть малый вред, ей или ее ребёнку, я забуду что ты моя мать и следующим найденным полицией трупом, будет твой. Ты. Меня. Поняла?
– Максик… но что изменилось?! Я не понимаю
– Да я люблю её!!! Так тебе понятно??!
Отпустив её, отправил домой, сам же решил навестить одного урода, который ещё не получил по заслугам
Я стоял возле его дома и ждал пока он приедет. Закурил. Ночь стояла над городом в немом молчании небес, что плачут словно чайки, разбиваясь об скалы, когда из море предаёт… Яркие фары осветили переулок, косым лучом пробежав по стене дома, за которым я и находился, в ожидании. А вот и он. Припарковал машину с заднего двора, подошёл к дому, открывал двери, когда связка ключей выпала из рук, склонился, встал, явно ощущая меня за своей спиной… Улыбнувшись, положил свою руку ему на плечо…
Медленно он обернулся, сглотнул
– Ты кто?! Что тебе от меня надо?!
– Деньги?! Выкуп?! Хочешь ограбить, вперёд! Только не трогай меня
Заскулил пёс, увидев в моей руке нож… нет, мой тесак с которым я практически никогда не расстаюсь…
Молча смотрю на него… понервничай… давай… страшно тебе? А моей девочке не было страшно, когда ты волосатая тварь трогал её?! Касался её?!
– Ты, Грек?
– А… да… я…а что?
– Должок с тебя, Лилю Воронцову знаешь?
– З…з… зна… знаю… это мать моего ребёнка. Мы с ней скоро поже… по… поженимся…
– Ну в этом я сомневаюсь… дружок
Пёс смердящий… женилка не выросла, куда лезешь к чужой женщине?! Жениться собрался… тварь. Я приставил нож к его горлу, он отклонив голову назад, попятился в дом, обожаю когда они так делают, сами себя в ловушку загоняют… попятился в прихожую, я медленно не отводя руки и держа лезвие у его горла, проследовал за ним
– Я… что вам надо?! Я всё отдам!!! Скажите пожалуйста, что вам надо?!!
Глядя на скулящего пса, я шире улыбнулся:
– Твоя жизнь…
Полностью вошёл в дом и ногой закрыл входную дверь
ГЛАВА 32
Девочка моя
«Ты тень, чьим домом стала тьма, Чужая боль не трогала тебя… Душа твоя во мрак стремится… Желаешь убедиться?»
(Лиля)
Порой мы ошибочно полагаем, что все плохое в нашей жизни закончилось, не имея в подтверждение своих мыслей ни единого факта, ничего, что могло бы убедить нас в нашей же правоте. Глупость свойственна человеку по праву его рождения, но не освобождает его от последствий, в которые он по собственной инициативе или же наивности попадает. А может падает прямо в искусно расставленные сети того, кто охотится на него? Того, кто умнее, хитрее и гораздо проницательнее. Кто жаждет отмщения, и чужой боли?
Возможно ли избежать собственной смерти и на что способен безумец, которого избрала темная сторона твоей собственной судьбы в качестве орудия твоего убийства? Забавно, но я думаю, что жизнь наша настолько непредсказуема насколько и понятна, одновременно. Это некие эмоциональные качели, играя на которых можно оказаться то вверху жизни прямо под небом, то опустился так низко, откуда сам ты уже никогда не сможешь встать, подняться с той низости, в которую сам и сел. Осознание собственной слабости.
Вот оно, то самое катание на качелях, когда ты внизу и нет сил подняться…
Я стояла у кроватки и наблюдала как безмятежно спала моя дочь. Ди тихо посапывала, лёжа на спинке, слегка прикрытая тонким одеяльцем. Дыхание ее было ровным и спокойным. А сам сон тихим и безмятежным. Как я себя ощущала в роли мамы? Да, наверное, интересно. То есть, я уже до беспамятства любила свою дочь, мечтая быть с ней рядом двадцать четыре часа в сутки, боясь дышать в её сторону. Я ненормальная?! И наверное, психичка, но что поделать, так я чувствовала и так мне было комфортно быть с ней.
Тёплые руки обвили мне талию и я улыбнувшись, ощутила теплое щекотливое дыхание сзади опаляющее мою шею.
– Как вы тут, девочки?
– Спим – шепотом отозвалась, улыбаюсь и сама зеваю, понимая, что немного устала.
– А я думал, ты голодная, приготовил для тебя бутерброды с индейкой и пармезаном. Идём… тебе надо поужинать.
Вместе мы сидели в кресле перед камином, в огненном танце плавно и с треском танцевало пламя, что вылизывая длинными языками поленья, страстью собственной похоти грубо ласкало их перед смертью даря такую страстную и жестокую любовь… Воронов сидел рядом, вернее он обнимал меня, пока я наслаждалась индейкой и пармезаном. Раньше я не особо много ела, а после случившегося и вовсе не было такого желания, на нервах была, этим и была сыта по горло. Сейчас же я наслаждалась бутербродами, вкушая их.
Воронов, крепко обнимая меня, неспешно и аккуратно поглаживал мне волосы. Тёрся щекой о моё обнажённое плечо, вдыхая мой запах. Он прикрыл глаза и просто молча ласкал меня. Я смотрела как в камине медленно умирают поленья сгорая в яром пламени последнего огненного поцелуя вкуса палёной утраченной и последней надежды. Его рука легла мне на бедро, слегка сжала, а потом словно змея заскользила вниз… потянула за молнию, опуская ее вниз… он осторожно принялся стягивать с меня джинсы, и тут внезапно
в памяти резко всплыл обрывочный кусок какого-то странного воспоминания. «Я видела лицо Макса так близко с собой, что отчётливо могла расслышать его тяжёлое и пряное дыхание. Оно, опаляя моё лицо, а его руки держали мои, и хоть я отчаянно пыталась драться с ним, отпор дать ему у меня не получалось. Вот его рука скользит по моему бедру вверх, срывает с меня брюки, грубо пытается стянуть трусы и.. всё, на этом воспоминание жестоко обрывается» А я…я не могу, вскакиваю с дивана и отворачиваюсь…
Стою как идиотка, пытаясь успокоиться. Воронов медленно подходит ко мне сзади, молчит. А потом… Придержав меня за руку, он медленно сел. Чтобы удержать равновесие, я вынужденно схватилась за его плечи. Он улыбнулся и подался вперёд. Сжав крепче мой затылок, мягко коснулся губ. Моё тело пронзила странная неведомая до этого момента сладкая дрожь. Не омерзение, как я думала после того, что увидела и вспомнила, а удовольствие. Это смутило и напугало.
Ухватившись за его рубашку, я не шевелилась, не зная, оттолкнуть его или притянуть ближе. Почувствовав мою заминку, Воронов провёл кончиком языка по моей нижней губе. Так чувственно и нежно. Растерявшись, я приоткрыла рот. Рваный выдох звучал особенно громко в царившей в комнате тишине. Прижав меня сильнее к своему мощному телу, Я мгновенно напряглась и уже занесла руку, чтобы высвободиться, но он поймал меня за запястье.
Не шевелясь, я, задержав в легких воздух и слушая собственный обезумевший пульс, молчала. Наши губы разделял всего лишь дюйм. Я даже не сразу сообразила, что произошло. Задыхаясь, уронила руку, и сама преодолела этот последний дюйм! Но мне самой нестерпимо захотелось проверить, узнать, почувствовать… Его рот как и всегда оказался мягким и скорее убеждающим, чем властным. Прижавшись губами к моим губам, он принудил меня разжать их, а потом просунул между ними язык и совсем вскружил мне голову.
Но вот ловкие руки Воронова прожгли тонкую ткань у меня на бедрах, потом очутились под свитером, и я в упоении ощутила, как прилив страсти накрывает меня с головой. Воронов явно чувствовал, что еще немного – и он утратит остатки терпения и самообладания, к которым так старался себя приучить. Он готов был накинуться на меня прямо здесь, повинуясь зову природы. Все его нутро изнывало от буйного желания и уже упиралось мне в бедро. Здесь и сейчас! Он резко притянул меня к себе и опрокинул на пол.
Мы лежали на мягком, пушистом ковре, как раз возле раздвижных дверей, не далеко у балкона. Приглушённый свет от двух ночных ламп окутывал все вокруг своей мрачностью и таинственностью. Руки Воронова снимали с меня одежду, пока мои руки спешили раздеть его. Я расстёгивала пуговицы на его рубашке, которые ну никак не поддавались.
– Не нервничайте так, Лиля Игоревна, вы что такая нетерпеливая? Ну оторвите эту пуговицу если она вам так не нравиться, дрожать то так, зачем?
Воронов усмехнулся мне в ухо, весь в своей идиотской манере. Я лишь усмехнувшись в ответ, наконец покончила с этими пуговками и стащила с него мешающую мне рубашку, швырнув ее прочь. Воронов снял с меня свитер, джинсов и так на мне уже не было. Сам он остался лишь в трусах, хотя мне они тоже мешали. Я предпочла бы чтобы их на нем тоже не было.
Он раздвинул мне ноги и устроился между ними. Мне необходимо было почувствовать его. Пробежала пальцами по его бицепсам, по груди и накачанному прессу. Потом снова подняла руки к груди Воронова и погладила большими пальцами его затвердевшие от ласк соски. Мой бог, это так возбуждало. Он слегка отодвинулся и потянул вниз бюстгальтер, пока моя грудь не освободилась от кружевных чашечек. Лизнул сначала один сосок, потом другой, а затем опустил голову ниже и жестко втянул сосок в рот.
Я вцепилась в него, желая быть еще ближе. Воронов, продолжая держать мои бедра, опустился ниже и поцеловал мой пупок, а потом и лобок. Мне надо было за что-то схватиться. Если бы у него была не такая короткая стрижка, я вцепилась бы в его волосы. Он посмотрел на меня своими серебристыми глазами, высунул язык и пробежался им по клитору. Мне казалось, что я вот-вот кончу. Я выкрикнула его имя и, чтобы удержаться на кровати, сжала в кулаках простыню.
Когда внезапно, за прозрачными шторками и такими же раздвижными дверьми я услышала чьи-то громкие шаги… Боже… на веранде кто-то был… Я с оцепенением замерла, Воронов заметив моё состояние, отстранился и прошептал, обхватывая руками моё лицо
– Лиля ты в порядке? Что такое?!
Я пригляделась… никого…
– Ничего, прости меня, пожалуйста не отвлекайся, мне просто показалось
Прошептала я, обвивая руками его шею… Он навис надо мной. Я ощущала тепло его дыхания, ощущала вызванную им пульсацию в своем теле. Воронов неожиданно снова пробежал языком по моим складочкам. Потом он взял в рот набухший клитор и послал меня по спирали в космос. Мир взорвался, я перестала дышать, наслаждение волнами прокатывалось по моему телу. Только вернувшись с этих заоблачных высот, я осознала, что он успел полностью раздеться и снова опускается на меня.
В этот момент на веранде что-то с грохотом упало… навроде как кашпо с цветком. Чёрт! Так страшно мне ещё никогда не было. Внутри все сжалось. Я вздрогнула, уперевшись руками в грудь Воронову и буквально завопила
– Там кто-то ходит!
Несчастный Воронов, выдохнул, посмотрел на меня
– Где, Лилечка? Где красивая моя? Я ничего не слышу. Тебе просто, кажется, расслабься
Толкнул меня обратно на ковёр, нежно целую в шею
– На чем мы остановились… ах да… кажется на этом… я хотел войти в тебя…
прошептал он, раздвигая мне ноги. Я почувствовала, как кончик его члена проникает в меня…
Откинув голову назад, обхватила руками его за шею, наслаждаясь его ароматом. Когда внезапно, тяжёлые шаги и… неясный силуэт сквозь занавески… за стеклом кто-то был и этот кто-то скинул на пол ещё один горшок с цветами, на этот раз даже Воронов вздрогнул
– Да что за…
Никита вскочил на ноги, натянул трусы
– Что за…
Я вцепилась ему в руку
– Ник, не надо, не иди. Пожалуйста… не ходи
– Лиля, успокойся, скорее всего какой-то воришка или вообще кошка.
Я замотала головой – Нет, не надо, не ходи
– Ладно – Воронов отступил
Он снова разделся и снова вернулся ко мне, мы оба решили, что нам просто показалось.
Его член туго входил в меня, но ощущение было приятным. Я еще шире расставила ноги, он проник еще глубже, и я почувствовала боль. Вошёл в меня полностью, я вскрикнула и вцепилась руками ему в волосы… Закрыла глаза, Ник тяжело дышал, он начал медленно двигаться. Он открыл глаза и посмотрел на меня. Взгляд у него затуманился. Он подался назад, снова вышел, а затем вошел в меня. Я застонала от удовольствия. Это было приятно. Это было более чем просто приятно.
Ник начал двигаться быстрее. Он запрокинул голову и застонал. Я почувствовала, что снова взлетаю. Могло ли быть такое? Мог второй оргазм наступить так скоро? Я знала только, что хочу этого. Я подалась бедрами навстречу Воронову, и он задвигался еще быстрее. Я обхватила его ногами за талию, и он начал содрогаться.
– Ты уже близко, малышка?
спросил он сдавленным голосом.
– Кажется
ответила я, чувствуя, как во мне нарастает это ощущение. Он протиснул руку между нами и прижал большим пальцем клитор. Я закричала и вцепилась в него Волна наслаждения обрушилась на меня. Воронов зарычал, весь напрягся и замер, а потом вошел в меня последний раз. Он тяжело дышал мне в ухо, его тело легло на мое, и это было замечательно. Я хотела, чтобы он оставался во мне. Погладила его по щеке и тут… посмотрела в сторону веранды, глаза.
Они смотрели на меня, а рука лежала на стекле, ногтями царапая его… от чего в ушах застыл противный такой скрип и лязг. Я прошептала
– Воронов это он. Стоит и смотрит
– Я его убью
Снова натягивая трусы и треники, Воронов вскочил с пола, пока я надевала трусики и майку
– Никита, вызывай полицию!
Зашептала я, хватая его за руку – Не ходи туда, он убьёт тебя!!!
Ник отцепил мои руки
– Лиля, все хорошо, все будет хорошо. Иди наверх к дочери и запри двери, звони в полицию
Он был неумолим. Подойдя к двери, он распахнул её и заглянул на веранду…
Улыбнулся
– Да тут ни-ко-го нет, наверное, ушёл…
Руки схватили его за шею и быстро затащили на веранду, двери сами собой захлопнулись с этой стороны…
– Нииик!!!!
Подбежала к веранде, я схватилась рукой за ручку и… внезапно увидела перед собой его…
Он стоял и смотрел на меня, улыбаясь, с ножа в его руке на пол со звоном падали кровавые капли… Улыбнувшись, он прошептал: – Тук, тук! Лиля, открой пожалуйста двери…
Я молча замотала головой, отступая назад, он громко рявкнул
– Открой двери!!! Открой!!!
И принялся бить по стеклу кулаком…
ГЛАВА 33
в метре друг от друга
Ночь. Как прекрасно ее молчание, оно словно хищный взгляд ястреба, выискивая в темноте жертву, чтобы потом заключить её в свои смертельные когтистые объятия, и унести высоко вверх, далеко за горизонтом, в свою темницу отчаяния… Смерть странная вещь. Она поджидает нас тогда, когда мы от неё бежим и… совершено равнодушна когда мы ждём с ней встречи. Так много времени занимает прощение чужого греха, так долго и отчаянно мы пытаемся простить тех, кто нас предал, кто сделал нам больно, обидел…
– Открой мне дверь!!!! Слушай что я тебе велю, маленькая стерва!!!!
Макс с яростью бил кулаками по стеклянной двери, грозясь разбить её в дребезги. Воронов был ранен, я видела, как он лежал на полу, в луже крови. Понимая, что скорее всего Макс пришёл, чтобы убить меня, я приняла решение бежать спасать свою дочь. Хотя и понимала, что мне нужно было помочь Воронову, спасти его, как-то по-другому помочь, но мой страх за ребёнка оказался сильнее, я умоляюще посмотрела на Воронова, но тот лишь замотал головой и одними губами прошептал:
– Лиля! Беги…
Ещё один сильный удар кулака по стеклу, и я увидела, как по двери пошла огромная такая трещина. Макс, улыбнувшись, подмигнул мне и продолжил бить.
Я побежала вверх по лестнице, пытаясь укрыться в своей комнате. Секунду и я услышала громкий треск, а затем звон осколков по полу… это означало лишь одно – Макс в доме… Забежала в спальню и только собралась закрыть двери на ключ, когда… Макс ворвался в мою комнату, сшиб собой дверь и кинулся на меня…
– Спокойно, спокойно.
он резко схватил меня за руки и потянул в сторону детской кроватки. Склонил над дочерью и прошипел:
– Любишь это создание прекрасное?
Я молча кивнула
– А Воронова своего? Любишь?! Хочешь, чтобы он выжил, и чтобы я не перерезал ему горло?!
– Да – голос перешел на тонкий шепот
– Он тебя касался
Макс вдруг ухватил меня за волосы и потянул на себя
– Он. Тебя. Трахал! Как ты могла Лиля?! Я не трогал тетя все это время, я думал, ты ни с кем не будешь. Я так хотел тебя, а ты позволила этому козлу трахнуть тебя. Он называет тебя своей женой! Он заботится о возможно моём ребёнке.
Макс резко придавил меня спиной к стене, и приставил к шее нож. Слегка провёл лезвием, легко царапая кожу, склонился надо мной и его язык нагло лизнул мою щеку. Меня передёрнуло от отвращения. Подтащил и повалил на матрас, накрыл собой. Я попыталась закричать, но он заткнул мне рот грубым поцелуем. Я пыталась вырваться как могла. Пыталась его бить, царапать.
Но он был сильнее меня, намного сильнее. Я извивалась под ним пытаясь его остановить или оттолкнуть, но это оказалось практически невозможным. Макс схватил меня под бедра и принялся срывать с меня ночную сорочку. Сорочка треснула, я осталась в одних трусиках, грудь и вовсе оказалась обнаженной и абсолютно незащищённой.
– Как же я обожаю любоваться твоим чистым, юным телом…
с придыханием прошипел он
– Как же долго я этого ждал…
– Ты так прекрасна… так боишься… твой страх так сильно меня возбуждает… Я хочу попробовать тебя на вкус…
прошептал он и его губы принялись ласкать мою грудь. Мне стало так противно, что я громко завизжала, вновь пытаясь от него отбиться, но его мои попытки высвободиться видимо лишь завели. Он рассмеялся
– Я сделаю тебе больно если будешь брыкаться, маленькая моя. Ты меня поняла?
и слегка ударил меня по щеке. Я молча кивнула, ощущая боль, по щекам побежали слезы…
– Вот и умница. Если будешь хорошей девочкой, я больше не сделаю больно. К тому же, ты ведь не хочешь, чтобы твоя прелестная малышка и твой любимый Воронов пострадали?
Я прекратила сопротивляться и просто закрыла глаза, когда его руки противно продолжили лапать мое тело, было страшно и мерзко. Его теплые губы коснулись моей шеи, а руки принялись стягивать с меня трусики… я громко всхлипнула… и…
ГЛАВА 34
Конец сказки
Мы прячем своих демонов в темной комнате своей души. В каждом из нас живёт падший ангел. Пав же сами, мы тянем за собой важных для нас людей. Мы не хотим быть одинокими в своём аду.
(Воронов)
Нами всю жизнь движет страх… Он управляет нашим сознанием, отвечает за наши поступки… Страх – начало всего зла. Страх показаться слабым, страх остаться одиноким, страх бедности… Страхов много. Он есть у каждого человека. У кого-то заметнее, а кто то более тщательно скрывает свою уязвимость… Мы боимся, потому что любим. Страх – это инстинкт. Как есть, спать, дышать. Но чем меньше мы боимся, тем менее уязвимы для окружающего мира. Но как избавиться от того, что у нас в крови?
Кровь, она обнимала меня огромной лужей. Мерзкой и липкой. Я лежал на спине, рукой зажимая рану. Лиля смотрела на меня и на Макса стоявшего в шаге от меня, попеременно, падая от ранения, я успел сделать хоть что-то для того, чтобы спасти их с дочерью, я успел захлопнуть двери веранды и теперь они обе были для него в недосягаемости. Но Звериная тварь и не думал даже сдаваться. Он смотрел на неё сквозь прозрачную дверь и гладил по ней рукой, тихо и ласково шепча
– Лиля, детка, открой дверь
Я посмотрел на Лилю, она вся сжалась и замотала головой, испуганно глядя на меня.
– Открой эту чёртову дверь!!!
Он ударил кулаком, раз, второй, по стеклу пошла трещина. Я встретился с ней взглядом
– Лиля! Бегиии!!!
Закричал ей я, перед тем как огромная трещина прошлась по стеклянной двери, и та задрожала… Лиля вскрикнула и кинулась прочь, наверх к дочери. Ещё один удар и острые осколки покрыли пол хрусталем собственного безумия. Прикрывая голову и лицо от острого града, я краем глаза заметил как надо мной склонился Макс
– Полежи здесь, я закончу с тобой позже. И запомни, она все равно будет моей
Подобрав с пола нож, он с силой пнул меня и я скорчившись от боли, ощутил как рот наполняется красной, солью. Переступив через меня, Макс отправился следом за ней. Я не знал как мне помочь ей. Наверняка для меня самый страшный сон, самый жуткий страх это не возможность. помочь тому, кого любишь. Когда он нуждается в помощи, возможно умирает или страдает, а ты ничего не можешь сделать.
Преодолевая сопротивление из собственного тела и жуткой боли, я, обхватив руками бок, присел, стиснул зубы и застонав, поднялся на ноги. Трясущейся походкой, доковылял до спальни, голова кружилась, а пол с потолком готовы были поменяться местами. Вверху я услышал крики. Лиля кричала так громко, так страшно. Мне стало жутко. Сжав руки, я кинулся насколько мог вверх по лестнице, пытаясь самому с неё не упасть…
Не нужно слов, для песни, что поёт душа… мелодия прекрасна и нежна. По музыке можно определить состояние души… Душа, отдающая любовь и доброту, напоминает целебный источник, от которого не хочется далеко отходить… Я думаю, что Бог либо внутри меня, либо нигде.
(Лиля)
Я лежала на кровати, Макс склонившись надо мной, пытался полностью снять с меня одежду, я уже оставшись в одном нижнем белье, боялась, что случится самое страшное. То, чего я не смогу предотвратить. Я боялась, что он поимеет меня. Пока Воронов находится в состоянии не стояния, да я вообще не знала жив ли он и выживет ли. От осознания этого мне вдруг почему-то стало все равно что сделает со мной это чудовище. Воронов единственный правильный мужчина в моей жизни, он наполнил ее для меня смыслом…
Он по прежнему держал мои запястья, вжимая их в подушку, я не знала что мне делать, как ему помешать, но это уже было не нужным, он все равно уже получил что хотел с самого начала, со дня нашей первой стычки в его комнате, когда он сказал меня и нагло лапал своими мерзкими руками. Сейчас он продолжал свой грубый поцелуй, я резко укусила его за губу. Он отстранился, и ударил по лицу.
– Ничего, я научу тебя уважать и слушаться меня. Научу, когда трахну как следует!
– Лучше убей меня, ничтожество. Только так и можешь сексом заниматься, да?! По-другому, никто не даёт, да??! Приходится насиловать?!
– Ох, Лиля… зачем же мне кто-то, когда теперь у меня есть ты.
Отпустил меня, встал на ноги, я потянулась к двери, но он грубо схватил за запястье
– Что ты делаешь??!
– Отвечай, чей это ребенок?!
Я смотрела на него и понимала, если скажу что не знаю чей это ребёнок, он мне не поверит да и убьёт нас обеих, а поэтому решила хоть как-то обезопасить свою дочь, возможно он её не тронет
– Не знаю, но по срокам, если все таки у нас с тобой что-то было… выходит что это твоя дочь
– Хорошо, я сделаю тест на ДНК и мы все узнаем. А теперь взяла ребёнка, быстро!
Прикрикнул он и я подбежала к кроватке. Взяла дочь на руки
Макс подошёл ко мне, потрогал моего ребёнка за ручку, и улыбнулся
– На тебя похожа, такая же красивая
– А теперь пошла, быстро
Я медленно с малышкой на руках повернулась к двери, когда, она быстро распахнулась и я увидела. Воронова. Он с трудом стоя на ногах, замотал головой
– Отошёл от них!!!
– И пришёл спаситель
Макс рассмеялся
– Спаситель которого самого нужно спасать!
Макс повертел в руках свой тесак… а Воронов развернувшись, крикнул мне
– Лиииля, бегиии!!!
И кинувшись на Макса сбил его с ног. Они покатились по полу, Воронов извернулся и вместе с Максом они буквально вылетели в тёмный коридор. Вскрикнув, я оставила дочь в кроватке и побежала следом за ними. Они катались по полу, и дрались, при чем так, чтобы убить. Воронов несколько раз головой ударил Макса по лицу и тот сплевывая кровь, сполз с него. Никита кое как встал, пнул его ногой и потянулся рукой к ножу, что валялся рядом, но Макс оказался сильнее и быстрее, ударом ноги он сбил его на пол.
Сам потянулся за ножом, Воронов потянулся следом, они отталкивая друг друга в крови и оба раненные и избитые ползли по полу к оружию, оставляя на плитке кровавые разводы… Наконец нож схватил Макс и извернувшись, замахнулся им в сторону Никиты, я закричала и кинулась к ним, пытаясь отобрать у него нож. Схватила Макса за волосы, потянула, он закричал, выругался и оттолкнул меня рукой, получил от Воронова по лицу, упал навзничь, Воронов пополз к нему, рывком поставил его на ноги и они побежали…
Макс сильнее сжал хватку, наваливаясь на Ника, тот закатил глаза, захрипел и… Господи, помоги
Я замахнулась и с силой всадила нож ему в спину. Макс закричал, рукой потянулся вынуть нож
Врезались в стену, снеся по пути комод. Вместе перелетели через него. Темно. В доме было до смерти темно и холодно. Я боялась. Страх сковывал порабощая и заставляя застыть на месте без движения. Кто-то из них сейчас зашевелился и выйдет из кухни. Я видела как от стены отделяется тень и силуэт в темноте поднимается вверх, на ноги стал один из них. Я попятилась назад, желая увидеть Никиту, но… увидела Макса. Боже, какой же он сильный. Точно не человек… что же ты за тварь такая? Я где-то читала.
Да, маньяки словно сверхлюди, они сильнее, хитрее, живучей и опаснее обычного человека. И сейчас передо мной стояло живое тому доказательство. Испуганно, я схватила с пола нож, мелкий такой, перочинный, видимо выпал откуда-то во время их драки. Наставила его на Макса и закричала:
– Не подходи!!!
Резкий удар по руке рукой и вот ножик уже на полу, он ногой отшвырнул его в сторону, схватил меня за волосы и прижал к стене
– Ты знаешь, Лиля. Я определённо ошибся, выбрав тебя своей музой, своей девочкой. Кажется, ты смеешься надо мной, презираешь. Кажется, ты не видишь как сильно я тебя люблю… ты ведь помнишь, я сказал тебе что ни-ког-да не отпущу тебя, так что… мы умрём вместе…
– Что??! Нет, Макс, ты что делаешь??!!
Он ничего не ответил, он просто выволок швырнул меня на пол и прыгнул сверху.
– Сейчас я сам отберу твою жизнь… а потом убью себя
Его руки сомкнулись на моем горле. Он склонился надо мной и начал сжимать ладони в кольцо… я судорожно хватая ртом воздух пыталась руками оттолкнуть его, вцепиться ему в волосы или же расцарапать лицо, тонов он схватил с пола подушку и накрыл ею мое лицо, навалился сверху…
