Екатерина Сергеевна Богушева
(Не) Золушка
– Лиля, ты должна что-то поесть. Так нельзя, сама не хочешь, о ребенке подумай. Его же кормить надо. Ну, ка, давай, чего тебе хочется, осмотрись.
Понимая, что подруга от меня явно не отцепиться, я согласно кивнула
– Хорошо, хочу солёных грибов и селёдки
Ивон вышла из-за стола
– Сейчас всё принесу.
Подруга побежала между столиками, когда стул рядом скрипнул и… я увидела Громова. Он поставил передо мной вазу с солёными грибами.
– Твои грибы…
– Уйди пожалуйста, видеть тебя не могу…
Я спрятала лицо в ладонях, но, Громов усмехнулся и отнял руки, отведя их в сторону
– Ну что ты ангелочек, как всегда прячешься от меня?
– Заткнись, Громов!!! Закрой рот и не смей так меня называть! Зачем ты пришёл??! Сделать мне ещё больнее?! Уходи, убирайся отсюда! Я видеть тебя не хочу! Ты мне противен!
Вскочив на ноги, я вышла из-за стола и побежала прочь из кафе. Я не могла так больше, слишком больно мне было видеть его. Чувствовать его пряный аромат, быть рядом и не иметь возможности коснуться его, поцеловать… Я выбежала из ресторана, Громов за мной. Он догнал меня у дороги, схватил за руку и развернул лицом к себе
– Пусти меня, Громов!!!!
– Нет!
– Я должен жениться на Виктории, так надо. Для бизнеса и для нашей семьи!
– Ты меня предал!!! Громов и чтобы ты сейчас не говорил, мне на все твои оправдания плевать. Ты спишь с ней?
– Какое это име…
– Ты с ней спишь??!
Рявкнула я на него
– Да и ты, судя по твоему животу, время в тюрьме с пользой провела
Я с силой ударила его по щеке
– Ты прав, Громов… А теперь проваливай!!! Подлая ты тварь!
Я уже рыдала так, что это уже было похоже на рёв или истерику.
Громов выругался: – Лиля, блин
– Что у вас здесь происходит?!
Увидев Громова старшего, я утерла слёзы… Рядом с ним стоял неизвестный молодой мужчина, лет двадцати девяти примерно на вид. Может чуть меньше.
Блондин, с золотым перстнем на большом пальце правой руки, которую он мне и протянул, видимо в знак приветствия.
Громов Пётр Иванович обратился ко мне:
– Лиля, это Стефан Паради. Он сын главного компаньона твоего отца. Я думаю, что вам стоит познакомиться.
Стефан Паради улыбнулся – Вечер добрый. Примите мои соболезнования, Лиля Игоревна…
Я пожала его руку в знак приветствия… и ляпнула в ответ что-то непонятное.
Стефан мило мне улыбнулся и ушёл… А я резко оттолкнула от себя Громова и тоже поспешила вернуться в ресторан.
Ивон обняла меня и усадила на стул, притащила мне и селёдки и грибов… а потом начался ужас… такой, от которого мне захотелось провалиться сквозь землю. С огромным букетом чёрных роз в кафе вошёл Воронов. Он под удивлённые взгляды собравшихся, подошёл ко мне и заявил
– Лиля Игоревна здравствуйте, вижу у вас траур? Вы горюете… Вот…
Он протянул мне цветы… Чёрные розы, среди которых обнаружился пучок чертополоха… Широко улыбнулся:
– Я пришел сказать вам, что на этом ваши неприятности не заканчиваются, а ваше горе скоро станет ещё тяжелее. Скоро там на кладбище появится и ваша могила… Я вам клянусь, что вскоре вы сами захотите умереть, будете умолять меня о смерти, потому как жизнь ваша будет просто не выносима. Вы почувствуете все то, что пережил я по вашей вине.
Мне было обидно и стыдно. Все смотрели на меня как на урода в цирке. Мне стало дурно. Голова кружилась, а слёзы так и подкатывали вместе с всхлипами к горлу.
– Вы убийца Лиля. И вы понесете наказание за то, что сделали. Пусть все знают, кто вы такая.
– Когда вы прекратите это?!!
Вскипела я, вскакивая на ноги
– Вы – мерзкий паразит, Воронов. Вы дурак, что не хочет видеть правды! Или за этим стоит что-то ещё??!
Меня трясло и я кричала уже в голос, который дрожал и ломался. По щекам текли слезы, я кричала в ответ на его крики. Воронов кричал на меня:
– Ты – жива и у тебя будет ребёнок! А моей сестры больше нет и её ребёнка тоже нет! Слышишь ты??! Она была беременна!!! А из-за тебя и отец мой умер и мать повесилась!!! Мне то как теперь жить, зная что вся моя семья предана земле??! А знаешь… задушу ка я тебя собственными руками!
– А давай!!! Задуши!!!
Выскочив из-за стола, я подскочила к Воронову и закричала
– Давай, чего стал?! Вот я тут стою перед тобой, души!
Воронов молча смотрел на меня, не шевелясь…
– Ну, давай! Я убийца?! Я??! Давай, убей убийцу!!! Может легче станет, тебе, уро…
Я заткнулась, Воронов с абсолютно не понимаемым лицом, глядя мне в глаза, схватил со стола стакан воды и выплеснул его содержимое мне в лицо…
– Остынь… скажи спасибо что ты ребёнка ждёшь…
Воронов собрался развернуться и уйти, когда я, ощутив резкую боль в животе, громко закричала…
– Лиля!!! Ребёнок, да?!
Испугалась Ивон
– Да… Ааааай!!!! Даааа!!!! А-а-а-а…а-а-а-а-й!!!!
Держась за живот, я истерически закричала, стала оседать на пол
– Лиля!
– Громов?!
Громов кинулся ко мне, селёдка его по имени Викушка за ним. Явно не довольная тем, что её жених кинулся к другой женщине и я её понимаю.
– Лиля, спокойно!
Громов начал подхватывать меня с пола
– Нет! Не трогай меня!!! А-а-а-а-й!!!
Закричала я, Ивон оттолкнула Громова
– Так, ты пошел отсюда, вон!!! Так а вы мужчина!!! Мужчина, сюда!!!
За шиворот Ивон схватила Воронова и подтянув его к себе, закричала: – Вы, берите её и в мою машину!
– Я ее должен нести?!
Возмутился Воронов
– Нет! – Ивон отпустила его – Я её должна нести! Блин! Мужчина, вы что, совсем тупой?!! Вы её довели, вы её и тащите!
– Нееееет!!! Пусть проваливают оба!!! Я лучше умру чем приму от любого из них помощь!
Закричала я, глядя на Громова и Воронова попеременно.
– Чёрт, закройте рот, Лиля, пока я не передумал. Ненавижу вас.
Заключил Воронов, быстро подхватил меня на руки и вместе со мной выбежал из ресторана…
Лилия
Ивон
ГЛАВА 12
Враг или…?
(Воронов)
Как вы думаете, можно ли поменять мнение о человеке, который с одной стороны уничтожил вас морально и отнял все, что у вас было, а с другой… показал себя совсем не таким каким вы его себе представляли?
Возможно ли сделать это? Можно ли отнестись к нему, или же к ней по-другому, не так как ко врагу, а так как к другу или… некоему аллегорически противоположному агнцу вашей собственной совести?! Как там было в библии, не помню, я не сторонник подобной литературы, но… «Возлюби врага своего…»
Так, кажется… м-да, до возлюбление это такое странное чувство, особенно когда оно направлено в сторону твоего злейшего врага, но, отнюдь не говорит о том, что ты начал его понимать или же не дай бог и вовсе стал на его сторону. Все не так как кажется, это просто банальная помощь женщине, которая и вовсе не не заслуживает, но… ее невинный ребенок ни в чем не виноват, ему и так уже в матери досталась такая бестолочь, а значит, то, что я сейчас делаю, наверное правильно, это по-человечески, да…
Я вынес ее из ресторана и огляделся в поисках этой её не совсем нормальной с точки зрения мозгов и соображения, подруги. Она семенила следом. Вот уж кто стерва на деле, так, прошу любить и жаловать – Ивон Кузнецова. Дочь бизнесмена Кузнецова. Знавал я ее отца, частенько он приходил к моему отцу, вот только не знал, что та милая девочка «бусинка» про которую он рассказывал с таким обожанием за чашечкой чая в нашей гостиной это на деле вот эта сумасбродная и наглая девица с сумасшедшим характером.
Я обратился к девице
– Ну и где ваша машина?
– Ой! Так я же без машины сегодня, на отцовой вместе с ним приехала!
Девушка притворно так с сожалением кивнула, хотя этого сожаления в ней и на грамм не было.
– Ну что, Воронов придется вам её подвозить на своей! Давайте мне ключики, я открою вашу детку, пока вы мою на сидение усадите…
– Я должен?!
Разозлился я
– Нет, я блин! На вашей, вы меня за руль что ли пустите?!
Вот же наглая девица. Я кинул ей ключи и заключил: – Откройте двери и помогите мне, на этом всё. Проваливайте. Дальше я сам, у меня есть знакомый врач, я отвезу её.
Ивон усмехнулась – Умываю руки!
Девушка открыла двери и помогла мне усадить ее подругу на переднее сидение, пока она пристёгивала её ремнями безопасности, я обошёл машину, сел за руль и завел машину
– Аккуратно везите, Воронов, не забудьте пожалуйста про ее беременность.
Боже… я улыбнулся
– Не думаю, что со стонущей девкой рядом мне это удастся.
Потянувшись, закрыл двери и надавил на газ… Лиля плакала. Тихо так ревела.
Её рука лежала на животе, и она словно успокаивала его или как там у женщин это называется?! Сестра моя так делала, правда она была на меньшем сроке, но она так же разговаривала с ним, гладила свой живот и со стороны это выглядело так мило и так трогательно… Отогнав печальные воспоминания, я сосредоточился на настоящем, не менее страшном. Посмотрел на девушку и спросил:
– Лиля, как вы?
– Нормально
Девушка скривилась и я ускорился несмотря на «совет» её подруги, сумасбродной. Машину остановил спустя несколько минут возле частной клиники, где работал главврачом сын лучшего друга моего отца – Герман. Я открыл двери, протянул к ней руки, а она ещё и ударила меня по ним
– Уберите руки! Сама дойду!
Рявкнула эта наглая девица, я отошёл в сторону, с трудом сдерживая себя чтобы не нагрубить ей. Она с трудом сделала несколько шагов и повалилась на пол, держась за живот. Кинулся к ней…
– Нет, нет!!!! Я сама!!!
– Сама она….
Не обращая внимания на ее начинающуюся истерику, подхватил ее с пола и вместе с ней побежал вверх по ступеням, ногой стукнул в двери. Их мне открыли через минуту. Гаркнул на медсестру, велел прислать сюда Германа. Он прибежал к нам спустя минуту, весь взлохмаченный, по дороге надевая халат, следом за ним бежала такая же девчонка. Ну времена идут, а Герман Давыдов не меняется. Снова шпилил свою медсестру в кабинете. Я рявкнул на него:
– Она тут рожает или ей больно, я не знаю, разберись с этим.
С порога заявил ему и Герман тут же включил профессионализм. Отпер двери и рявкнул:
– Давай её на кушетку!
Я опустил девчонку на резиной обитую лавочку и был тут же грубо вытолкан другом вон в коридор. Сижу жду… и чего я остался?! О ней здесь позаботятся, езжай домой, так нет блин. Сижу нахрен жду, уже и кофе пил и ходил по коридору, нефига, снова сел, жду… даже не заметил как уснул… А когда мне на плечо легла что рука, я нервно вскочил и выругался.
– Спокойно, спокойно, папаша. Не надо так нервничать все с твоей девочкой хорошо и с ребёнком тоже. Ну перенервничала мамочка, ребёнок это почувствовал и слегка взбунтовался. Характер показывает, видно весь в тебя, психопатом мелким растёт. Вернее психопаткой, твоя дочь, точно.
Вначале я не понял, о чём он говорит, спросонья, а потом, замотал головой:
– Это не мой ребёнок и уж тем более у меня ничего нет и быть не может с его матерью.
Герман усмехнулся:
– Ага, ты ее сюда привёз среди ночи? Привёз. Всю больницу на уши поставил? Поставил. Ненавидишь эту женщину? Да, я тебя с детства знаю, придурка. Но… что-то ещё к ней чувствуешь и даже не отрицай.
– Из-за неё погибла вся моя семья, ясно??! Я её ненавижу! О чем «ещё» ты говоришь??! Как она?
С минуту Герман молчал, а потом кивнул: – Хорошо. Спит, мне пришлось дать ей успокоительного, а то она уходить собиралась. Оставлю до утра здесь, пусть поспит. Езжай домой, а утром заберёшь её.
– Я ее должен забрать?!
Не понял я
– Нет блин я!
М-да… а я все думал кого же мне напоминает та Девчонка. Так вот, этого гражданина российской федерации неадекватного.
– Хочешь могу забрать себе…
– Ладно, я отвезу её завтра Домой. Можно глянуть как она?
Герман почему-то улыбнулся, нет ну я же домой еду, надо убедиться что она… стоп, что она что?! Не знаю… блин просто посмотреть и всё.
– Да, иди смотри.
Герман провел меня к ней в просторную палату. Она лежала на кровати, мирно так спала. К руке примотана пластырем капельница. Лежит спит…«и почему ты такая беззащитная сейчас? Как можно ненавидеть тебя, когда ты вот такая вся бледная и несчастная?!»
Я сам не понимаю зачем, коснулся пальцем ее щеки, убирая в сторону рыжий локон… провел им же и по губам… так просто…
– Это ничего не значит!!!
Рявкнул на Давыдова, который нагло так ухмыльнулся…
– Тогда вали отсюда раз не значит.
– Вот и свалю
Развернувшись, я все же спросил
– С её ребенком точно все будет в порядке?
– Сто процентов дать не могу, но девяноста у тебя есть. Да, и у неё по анализам анемия ужасная
– Что это?
– Низкий гемоглобин поэтому она и падает в обмороки. Видимо нервы и плохое питание…
– Я тебя услышал. И у меня к тебе просьба. Как проснется, не отпускай её, если я ещё не приеду ладно?
Друг с подозрением на меня посмотрел и криво ухмыляясь, поинтересовался:
– Мне её здесь удерживать что ли?!!
– Я рад что ты меня услышал.
Развернувшись, я быстро покинул палату…
ГЛАВА 13
Тот, кого нельзя забывать
Весь вчерашний вечер прошел для меня как-то сумбурно и в каких-то смутных воспоминаниях. Я почему-то спала, хотя не помню как ложилась, а когда проснулась, то поняла, что лежу в больнице? А как я здесь оказалась? О, нет Кажется, сюда меня привёз этот Воронов. С ума сойти можно! Он решил поквитаться со мной. Это ведь клиника его друга, насколько я начинаю припоминать. А если они что-то сделают с моим ребёнком?! Воронов мой враг, ему нельзя доверять. Он явно задумал что-то, зачем ему помогать мне?
Я огляделась, к руке была примотана пластырем капельница, таак, я быстро вытащила из вены иголку, на мне была только лишь одна пижама, их пижама. А где моя одежда? Я огляделась, но не нашла её. Аккуратно сползла с кровати, и прошлась по комнате в этот момент двери открылись и я поравнявшись с доктором буквально налетела на него. Он придержал меня за плечи и вопросительно на меня посмотрел, улыбаясь:
– Доброе утро, Лиля Игоревна. А куда это вы собрались? Я ведь прописал вам постельный режим, а вы тут по палате бегаете Лилия? – Я… где моя одежда? Я ухожу, у вас видимо частная клиника, а у меня сейчас особо нет денег. Вернее они будут, но в права наследования я ещё не вступила, а сейчас я… короче, позволить себе ваши услуги я не могу. Поэтому ухожу.
Собралась уйти, но… меня к моему удивлению не пустили
– Боюсь, что не могу вам позволить уйти, дорогая. У вас сейчас как раз самый опасный срок. Вам беречься нужно, а не бегать туда-сюда по лестницам и по переулкам. Давайте, дорогая успокойтесь и прилягте.
За вас заплатили, не волнуйтесь.
Доктор усадил меня в кровать
– Это Воронов заплатил?!
– Да, это я
Воронов зашёл в палату, в руках у него был пакет. Он как всегда выглядел идеально и эта его идеальность бесила.
– Можешь не благодарить. Собирайся, я отвезу тебя домой.
– Ник, я тут написал ей лекарства, витамины, а то она ничего не принимает, а в обмороки падает…
– Хорошо, давай мне рецепт я все куплю
Я не понимающе посмотрела на Воронова. Да что вообще тут происходит??! С чего это ему покупать мне лекарства, если он мне и моему малышу смерти желает??! Я вскочила с кровати, выхватила у Воронова рецепт.
– Дай сюда. Вчера ты мне помог, спасибо тебе. А теперь отдайте мне мои вещи и я уйду отсюда, а мы с вами Воронов больше никогда не встретимся, не бойся, больше я тебя своими проблемами напрягать не буду.
Давыдов протянул мне моё платье и кожаную куртку. Кивнул Воронову и буквально вывел его злого почему-то и недовольного в коридор. Я переоделась в свою одежду, и вышла из палаты. Давыдов с Вороновым о чем то громко спорили, ругались. Я обратилась к Воронову.
– Спасибо за помощь. Я обязательно верну вам деньги за моё лечение. Дайте мне свой мобильный телефон
Воронов не мешкая вручил мне свой навороченный айфон, я вбила в него свой номер и позвонила. Ответила мне Ивон.
– Алле
– Ива это я, ты можешь забрать меня и отвезти домой?
– Диктуй адрес – тут же отозвалась подруга
Я вопросительно посмотрела на Давыдова: – Вы не могли бы сказать какой адрес?
Воронов выхватил у меня из рук свой мобильный
– Я ведь сказал, что отвезу, в чем проблема?!
«В чём проблема?? В чем проблема?! Он правда не понимает?!»
– Я не понимаю, разве тебе хочется ехать с убийцей?! По-моему, я тебе противна или что-то изменилось?! – разозлилась я
Воронов сжал кулаки, скулы напряглись, а лицо перекривилось.
– Ты права. Твое общество мне неприятно. Катись куда хочешь! Прощай!
Он вместе с пакетом в руках, психанул и побежал прочь из клиники, я крикнула ему вслед
– Вот и правильно! Убирайся отсюда!
И направилась следом, на выход…
Ну что сказать. Прошла неделя и меня пригласил адвокат на оглашение завещания. Вместе со мной пришла и Ивон. Она теперь часто была рядом со мной, помогала мне всем чем могла, пока сама училась, очень удачно к слову.
Мы вошли в кабинет адвокатской конторы, где уже за столом сидели Себастьян, Марьяна и… Громовы?! Вот интересно даже, а что здесь делают Даниил и его отец?! Но неважно. Я присела подальше от всех, Ивон попросили подождать в коридоре. Я вопросительно посмотрела на Громовых и спросила:
– Громов, что ты то здесь делаешь?!
Громов лишь пожал плечами – Понятия не имею. Но, судя по всему я есть в завещании раз меня пригласили на его оглашение.
В кабинет вошёл не молодой мужчина, лет пятидесяти на вид. Он поздоровался, присел рядом, достал из чёрной папки розовый лист альбомный и положив его перед собой на стол, надел очки.
– Итак. Завещание Игорь Петрович составил скоропалительно, изменив его за час до смерти по телефону. Странно конечно, но это было последняя воля моего клиента. Итак: «Я, …Игорь Петрович,…
находясь в… и… и…, вот. Желаю распорядиться своим имуществом следующим образом. Моей бывшей жене Марьяне, я завещаю ее любимую машину, марки …, которую она неоднократно разбивала, а я неоднократно платил за ее ремонт.
Моему приемному сыну Себастьяну, Адвокат я завещаю набор моих марок, стоимостью в сто тысяч рублей. Которые он паршивец неоднократно портил и их стоимость с каждым разом уменьшалась. Громову Даниилу я завещаю часть моей компании, десять процентов, причину по которой я это делаю знает лишь Петр Громов и это моя ему плата за то, что я совершил в молодости. Надеюсь он когда то простит меня за это.
Все остальное своё имущество, а именно компанию по производству декоративной косметики и одежды из натуральных материалов. Счета в банке, квартиру, загородный дом, и две машины, все это я завещаю…
– Ну, давай скорее!!! Кому??! – зарычала практически Марьяна
Я посмотрела на мачеху с ненавистью, но она и взглядом не повела. Стерва.
Она что, надеется, что отец оставил это ей??!
Адвокат продолжил: – Все это я завещаю своему внуку или внучке, которая скоро родится… до момента ее или его совершеннолетия распоряжаться всем этим будет моя дочь, Лилия, как мать ребёнка…
Я молчала… не зная что сказать. Получается, что человек, которого я всю жизнь ненавидела и считала своим злейшим врагом, на деле единственный, кто любил меня и заботился обо мне, совершенно не показывая своих чувств.
Хотелось плакать. Я потеряла любимого человека, мужчину и отца который делал для меня всё, но я отчаянно этого не замечала, кажется в такие моменты дети становятся взрослыми, лишь когда начинают понимать своих родителей.
Однако мои мысли прервал голос змеи, которая оказалась коброй
– Что??! Все достанется этой мелкой писюхе?!
Марьяна схватила со стола кипу бумаг и принялась с остервенением их мять, швырять и материться.
– Мелкая дрянь! Старый козёл! Я жила с ним столько лет и зря?!! Жмотяра ты старая!!!
Громов подошёл ко мне.
– Лиля я честное слово не понимаю почему твой отец включил меня в завещание. Я к этому не… Я откажусь Лиля Громов, можешь получать свою часть, мне плевать.
– Если такова воля моего отца, все будет так, как он хотел. А на тебя мне плевать. Так что… прощай
Я обратилась к адвокату: – Я могу пользоваться насл…
– Ваш конверт, тут карта и письмо, вам оставил ваш отец. Он каждому из присутствующих оставил по конверту.
Адвокат кинул на стол каждому по письму, вышел из-за стола и… ушёл… Вот это уже интересно. Что он написал каждому из присутствующих и… почему оставил наследство Громову, в чем же он перед ним виноват?! Ладно… подумаю об этом завтра.
Я первой после адвоката вышла в коридор, где меня ждала подруга, кивнула ей и мы вместе поехали домой…
Вечер пролетел быстро. Ивон позвонили, она резко сорвалась и уехала по делам. Я же осталась сидеть в кресле и кормить своего детёныша свежей клубникой, которой мне так захотелось сегодня, что просто с ума сошла если бы не не съела. Сижу, наслаждаюсь ужином и тут… до меня начало доходить странный запах из кухни, словно горит что-то. Я побежала в кухню, но… уже на лестнице ощутила такой запах гари, что голова пошла кругом. А вокруг все было в дыму… кто-то стучал и ломился во входную дверь…
Я не в силах идти, прикрывая лицо руками практически ползла по полу в прихожую, дом быстро наполнялся едким дымом… Услышав знакомый голос, я поняла что проваливаясь куда-то в пустоту, громко закашлялась и тьма меня поглотила…
ГЛАВА 14
Сомнения
(Воронов)
Я нервно курил в открытое окно, медленно гонял машину по городу. Что-то внутри меня словно хищный ястреб искало добычу, ту самую, что так ловко ускользнула. И какое мне до нее дело вообще?! «Я ведь ее ненавижу? – сделал затяжку, выпустил дым – ненавижу. Она ведь мне безразлична и мне плевать, что там с ней и её ребёнком, так ведь? – снова выпустил табачный дым в полуоткрытое окно, поворачивая руль влево – Так. Мне на неё плевать.
Подумаешь она ничего не ест и у неё голова кружится. А, плевать…»
Значит пусть сама решает свои проблемы. Тоже мне блин, анемия у неё. Выпьет лекарство, поест и все пройдёт, не маленькая ведь девочка, справится. Пусть в конце концов о ней отец ее ребёнка заботится. Кстати, кто он?! Ах да… Марьяна обмолвилась тогда, что ее в тюрьме изнасиловали… Мда, такого я не хотел, честное слово. Лааадно, это всё не моя вина. Повернул руль вправо… А если у неё голова закружится и она в ванной прямо упадёт? Ребёнка потеряет.
«Кстати не понимаю, зачем оставлять ребёнка от насильника? Он ведь будет похожим на него и станет постоянно о нем напоминать. М-да логику этой женщины мне не понять. Может, она не ела ничего и голодная? Так ей и надо, мерзавке. Но ребёнок то не виноват что у него такая мамаша идиотка. Таак, это все не моё блин дело.» Развернув машину я поехал к дому… сейчас приеду, включу скиллет и напьюсь виски..или портвейна, вообще без проблем. Да, надо домой, решено, к черту девчонку, я еду домой. Правильно С ума сойти, припарковав машину возле её дома, я с пакетом в руках подходил к подъезду. «Что я творю вообще?! Да, дожил Воронов, и чего я к ней припёрся?!
Уже ведь поздний вечер. Так, я просто позвоню и оставлю пакеты с витаминами и продуктами под дверью. А сам уйду. Правильно.»
Подхожу к подъезду, смотрю толпа… а из окон валит дым… что за… Посчитал окна, так это же из её квартиры. Чёрт. Кинулся в подъезд, бегу на второй этаж.
Пожарных никто не вызвал, соседи стоят под дверью, вроде как кто-то ломится.
Я оттолкнул в сторону мужика в одних семейниках в цветочек и принялся плечом выбивать дверь. Закричал:
– Лиля!!! Лиля!!! Ты живая??!
Молчание… дверь все не поддавалась, а внизу по полу стелился серый дым… Я кивнул мужикам стоящим рядом:
– А ну, мужики, подсобите
Втроём мы навалившись, снесли собой двери. Квартира оказалась вся в дыму, смрад и сера царапали горло, серый туман висел в прихожей, я огляделся, прикрывая лицо рукой, и едва не наступил на девчонку. Она лежала на полу.
Кажется я уже сам был не в состоянии спасать кого либо, видимо сейчас и я упаду рядом. На последних секундах своих возможностей, я подхватил ее на руки и постарался как можно скорее покинуть, заполненную ядовитым облаком квартиру. Вынес её на лестничную площадку, кто-то закричал.
Видимо женщины, подбежали к нам, я прошипел: – Отойдите и окна откройте!
Как раз прибыли пожарные… фух, успел… Вот оно мне надо было, а??Зачем я это сделал?!! Достаю из кармана пиджака мобильный, набираю номер любимого друга, он отвечает сонный и злой Герман – Воронов, что?
– Ты в клинике?
– Собираюсь домой Герман Давыдов Хотя…
Он усмехнулся – Видимо у меня поменялись планы, да, Никитос? Что опять?
– Я сейчас буду… узнаешь Отключился и побежал вниз по лестнице прочь из заполненного дымом подъезда…
Час спустя, я сидел в кабинете у друга и пил его коньяк. Давыдов наконец вошёл в свои хоромы и отобрав у меня бокал, сделал несколько хороших глотков. Я встал на ноги и обратился к нему – Ну что там?
– Твоя девочка случаем не кошка, нет? У нее определённо девять жизней. И с ней и с ребёнком все впорядке. Её что хотят убить?!
Я поразмыслив, прикинул… возможно… Марьяна по крайней мере, её ненавидит определено. А больше и некому, хотя, ещё неизвестно что там с ее почившим папочкой. Может его прошлое всплывает? В любом случае эта Лиля в опасности. А значит… Я улыбнулся:
– Спасибо, тебе Гера
– Спасибо в карман не положишь. Хочу вкусный ужин в шикарном ресторане.
– Давыдов, фу! Никита Ты же не моя телочка, чтобы я тебя по ресторанам водил. Могу денег дать или коньяк дорогой подарить.
Я усмехнулся, а Герман молчал, молчал, молчал и наконец заявил:
– Эта Лиля Игоревна, тебе ведь не нравится?
«К чему ты клонишь, сволочь?»
– Тебя это не касается, брат! – огрызаюсь я
– А я хотел ее на свидание пригласить, симпатичная девушка. Не думаешь? Она вон слабенькая какая, хотел ее ужином накормить и так сказать заняться ее драгоценным здоровьем.
«Чего ты добиваешься, скотина?!»
Я скривился и прошипел:
– Занимайся своими прямыми обязанностями, друг. Она останется здесь до утра?
– Конечно, я хочу ее пронаблюдать.
Прошипел, довольно злобно
– Чудно. Я хочу утром с ней поговорить, ну ты сам знаешь что делать.
Герман возмутился, скрестив руки на груди, медленно расхаживая по кабинету смотрел на меня с осуждением – Мне что связать её? Она тебя ненавидит, как я заставлю ее остаться??!
– Прояви фантазию, дорогой друг Развернувшись, ушёл…
(Лиля)
Открыв глаза, присела, огляделась: о, да. Знакомая блин обстановка дорогой медицины. Конечно, получается что из пожара меня спас Воронов? И притащил сюда, к своему другу? Прекрасно, блин. И что мне теперь делать?! Сбежать снова не получится. Он вроде как мне жизнь спас. Вспышка в сознании и рука коснулась живота. Немного выросший животик на месте. Вроде как… это должно означать, что всё хорошо, ведь так? Теплый бархат скользнул по мне словно хищный ястреб, ищущий добычу с небес глядя на землю.
– Здравствуйте, спящая красавица.
В палату вошёл Давыдов, улыбнулся. Подошёл ко мне и присел на краешек кровати. Взяв в руки мою ладонь, ощупал пульс, сверяясь с часами на стене.
Улыбнулся. Его тёплые пальцы, слегка погладили нежную кожу на запястье. Я невольно сглотнула и попыталась высвободить руку, но он сам отпустил её.
– Как себя чувствуете?
– Вы знаете, хорошо
Ответила я, и вопросительно на него посмотрела: – Как мой ребёнок?
– Замечательно, вы кстати в прошлый раз так быстро от меня сбежали Лилия Игоревна, что я не успел сказать вам пол вашего ребенка. Хотите узнать?
Я согласно закивала и тут же получила долгожданный ответ
– У вас девочка. Красивая и здоровая.
– Девочка…
Улыбнувшись, я коснулась руками живота. «Бог мой, моя девочка… любовь моя, моя малышка. Мама тебя очень любит и ждёт.»
Давыдов пока я размышляла о ребёнке, подошёл к столу, на котором стояли железная ёмкость, шприцы, спиртовые салфетки и резиновый шланг. Вернулся со всем этим великолепием ко мне и придвинув стул ближе присел рядом.
– Дорогая, мне нужно взять у вас кровь на анализ, давайте, закатываем рукавчик и даём мне ручку.
– А это обязательно?
С тревогой поглядывая на дока, кладу руку на стол. Он с улыбкой поглядывает на меня в ответ:
– Да, мне нужно посмотреть на показатели вашей крови. А вы что, боитесь иголок?
Я слегка замялась. Не люблю порой признавать свои слабости
– Ну «боитесь» это громко сказано, а вот слегка не люблю… это да…
Сглотнула, ощутив лёгкую прохладу, от страха. Давыдов лишь улыбнулся протирая мою руку, слегка поглаживая кожу, делал вид что ищет вену, прощупывая её. Он что, флиртует?! Дожили.
– У вас очень нежная кожа… такая бархатная… да где же венка наша спряталась? Боится наверное…
Ласково прошептал он, не сводя с меня глаз.
Руки Давыдова оказались тёплыми и нежными, а салфетка холодной, от соприкосновения её с моей кожей или от его лица, что оказалось так близко от моего, я невольно вздрогнула…
– Вы так вздрогнули, красиво, это наверное на меня такая реакция, прошу прощение, всегда так действую на прекрасных женщин…
– Так отключи свои флюиды! Передатчик.
Услышав над ухом недовольный, знакомый голос, я обернувшись, встретилась с почему-то не довольным взглядом Воронова. Он смотрел на меня так, словно я его обокрала и доказала что всё его богатство принадлежит мне.
– А вот и наш дорогой друг пожаловались..
Давыдов, проткнул иглой мне вену и я скривилась… А Воронов и вовсе поморщился, а по тону, которым он разговаривал с Германом стало ясно, он злиться.
– Ты можешь аккуратнее, ты делаешь ей больно.
– Успокойся, это стандартная процедура.
– Все хорошо
Вступилась я за врача, который ответил мне благодарной улыбкой и продолжил общение с другом
– Вот видишь
Я увидела как полилась во флакон для набора моя кровь…
– Не смотри а то в обморок упадешь
Заявил Воронов
– Да нет я нормально реагирую на кровь
И снова я улыбнулась Давыдову, он улыбнулся в ответ
– Я говорю не смотри!
Воронов стал передо мной и Германом, руки в боки, закрыл меня собой
– Беременные женщины восприимчивы к таким раздражителям. Я читал.
Гордо заявил Никита. Давыдов не смог сдержать улыбку и тут же выдал: – Не знал, что ты умеешь читать
я прыснула от смеха. Воронов казался униженным и оскорбленным. Давыдов вынул иглу, прижал салфетку к моей руке и согнул её, придавливая.
– Ну вот и всё. Думаю, что теперь могу отпустить вас, Лилия Игоревна. Только, давайте обменяемся с вами телефонами, так я смогу позвонить вам и сообщить результаты анализов.
Я потянулась рукой к мобильному, который видимо Воронов привёз, и который сейчас одиноко так лежал на тумбочке у кровати.
– Да, конечно, диктуйте ваш номер, я вам скину вызов и…
Воронов повел себя очень странно. Он выхватил у меня мой мобильный и сунул его себе в карман.
– Зачем так напрягаться? У тебя ведь есть мой номер, Герман. Позвонишь мне и скажешь, а я сообщу Лиле.
– Воронов, что вы дела… – хотела было возмутиться я, но…
– Так, она в порядке, да?
Он смотрел на друга, Давыдов согласно кивнул:
– Да, я могу вас выписать после обеда, как раз покушаете и…
Вороноа снова повел себя странно. Он пихнул Давыдова плечом, швырнул мне пакет и медленно растягивая слова произнес так, словно разговаривал с отсталым ребёнком
– Вот, ваша подруга передала вам ваши вещи. Так что, одевайтесь, отвезу вас домой. Жду в коридоре. Давыдов, идём, надо поговорить.
