Екатерина Островская
С тобой мне не страшно
Глава 2
Мистер Бедрик был управляющим сети гипермаркетов «Крона». Двенадцать магазинов в девяти городах России – это, конечно, огромный бизнес, и сосед Синицыных управлял им ювелирно. Да он и был сыном ювелира и даже гордился своим происхождением, не скрывая, что настоящая его фамилия Бедриченко и выехал он в Штаты из Житомира вместе с родителями по израильской визе в далеком семьдесят пятом.
Он дружил с отцом Вари, который называл мистера Бедрика не Илайей Саймоном, а попросту Ильей Семеновичем, кем мистер Бедрик и являлся на самом деле. В России заокеанскому топ-менеджеру нравилось все: его бизнес, доходы, собственный загородный дом… Но соседи – особенно. Нравилось ему и то, что, приехав в Россию вдовцом, он не сразу, но все-таки встретил здесь молодую красавицу, которая тоже не сразу, а после некоторых колебаний согласилась выйти за него. Теперь миссис Бедрик было тридцать пять, мистеру Бедрику пятьдесят восемь, и был он ровесником Владимира Викторовича – отца Вари.
Мистером его называла мама Вари после того, как познакомилась с ним почти двадцать лет назад, когда муж пригласил богатого американца в гости. Соответственно потом, когда Илья Семенович женился на Светлане, Синицына-старшая стала называть ее миссис Бедрик.
Прежняя, американская, жена была старше Ильи Семеновича на тринадцать лет и умерла внезапно. Подробностями этой смерти вдовец в открытую не делился, но как-то признался, что любил супругу всей душой, и скончалась она не просто так, а в самый приятный для женщины момент. Теперь он так же всей душой любил миссис Светлану Бедрик, которая, конечно же, умирать не собиралась, тем более в своей собственной постели. Разумеется, все это Илья Семенович рассказывал не Варе, а ее отцу, когда женщин поблизости не было. Два приятеля тогда катали шары на бильярде, а Варя как раз хотела зайти туда, но, услышав такие подробности личной жизни мистера Бедрика, решила в бильярдную не заглядывать.
Илья Семенович был богат, на работу всегда выезжал в сопровождении машины охраны, и в доме у него всегда, несмотря на то что поселок хорошо охранялся, присутствовали вооруженные люди. Дом соседа впечатлял своей роскошью, правда, и у Синицыных был почти такой же, хотя родители Вари жили куда скромнее.
Как отцу удалось вытащить семью из нищеты, Варя не знала. Изменения в семейном благосостоянии начались внезапно. Владимир Викторович не рассказывал, а мама сообщила ей, что папа неожиданно нашел работу в одном инвестиционном фонде, который удачно управлял чужими средствами. Варя тогда еще училась в пансионе «Бадминтон скул», у нее была дебетовая карта «Барклайз банка», куда ежемесячно капала сумма в пятьсот фунтов – огромные для их семьи деньги, а потому девушка старалась экономить на всем, тем более что на питание и проживание тратиться не приходилось – это входило в плату за учебу. Но когда Варя после первого года обучения вернулась на каникулы домой, ее ждали перемены. Сначала в аэропорту папа встретил ее на новом и, кстати, очень недешевом автомобиле, а потом привез не в пронизанную запахами детства двушку, а в просторную трехкомнатную квартиру в новом комфортабельном доме, располагавшемся в старом парке на берегу Невки, по которой летом проносились катера, скользили яхты и куда-то спешили, бешено работая веслами, байдарочники на своих узких лодочках. Школьные подруги остались в прошлой жизни, но отдыхать одной было скучно, и Варя позвонила Жанне Сушковой, которая примчалась тут же. Внимательно осмотрела квартиру, с восторгом приняла привезенные ей подарки, а потом призналась, что и в ее личной жизни кое-что произошло, и даже не один раз, правда, замуж она пока не собирается. То есть тогда не собиралась – в то лето Жанна намеревалась поступить в институт. А Варе предстояло еще год учиться в Англии, об университете она и не думала, потому что знала, сколько это стоит. Но папа сам предложил ей продолжить учебу и даже посоветовал поступать в университет «Куин Мэри», сказав, что там самый лучший экономический факультет. Откуда только он об этом знал?
Варя не собиралась быть экономистом, но раз папа попросил, она спорить не стала. Жизнь в Англии ей не то чтобы нравилась, просто девушка уже привыкла к ней, там уже были подруги – не особо близкие, но других у Вари не сохранилось и в России. Потом, уже на первом курсе в «Куин Мэри», у нее появился даже молодой человек. Он, разумеется, был англичанином. Звали его Том Хейли, он учился на актерском факультете и пользовался популярностью – в студенческих постановках всегда исполнял главные роли: естественно, Гамлет – у Шекспира, Константин Гаврилович Треплев – в чеховской «Чайке», а в постановке пьесы Джеймса Флеккера «Хасан Багдадский и его золотое путешествие в Самарканд» играл роль, конечно же, Хасана.
Том Хейли был общителен, очень подвижен и остроумен. Друзья называли его Томтит. Варя познакомилась с ним на студенческой вечеринке и, когда услышала, как к нему все обращаются, обомлела и сразу решила, что это судьба. Ее фамилия – Синицына, а его называют Томтит, что в переводе на русский значит именно «синица». Подойти к нему было страшно, но он сам подлетел пощебетать, а потом все время был рядом.
Они встречались почти год, она даже хотела отправиться с ним в Россию, чтобы представить родителям, но в последний момент Том отказался, сославшись на то, что ему предложили роль в сериале. Она улетела, а он остался в ее квартире на Эрнест-стрит, совсем рядом с университетом. Они созванивались, Том рассказывал, как проходят съемки, о своих партнерах, среди которых есть даже звезды, и звезды эти общаются с ним как с равным… Варя слушала, она была счастлива, очень скучала, а потому сделала глупость – вернулась без предупреждения. Дорога от Хитроу казалась невыносимо долгой, за окнами такси гудел послеобеденный Лондон. Варя даже выскочила из машины на Майл-Энд Роуд, чтобы пробежать через двор, что показалось ей быстрее, чем крутиться на машине. Вошла в тихую квартиру, сразу поняла, что Тома нет, но, когда заглянула в спальню, увидела его спящим. Только Том был в постели не один – рядом с ним так же глубоко спала не то чтобы молодая, но далеко еще не старая и очень популярная актриса.
Сон актрисы, очевидно, был более чутким, чем у ее партнера по фильму. Она открыла глаза, увидела растерянную девушку, попыталась прикрыть свою наготу краешком одеяла, но потом подтолкнула локтем молодого человека:
– Просыпайся, Томтит! Вернулась твоя русская.
Он открыл глаза, испугался, вскочил, попытался натянуть джинсы, потом бросился за Варей, запутался в штанинах и упал. Синицына выскочила на площадку, перед глазами расплывались радужные круги. Из лифта вышел старичок-сосед с таким же старичком-бассетом. Собачка вильнула хвостиком, а сосед что-то спросил. Варя не поняла, но помахала ладошкой, то ли приветствуя их обоих, то ли показывая, что у нее все в порядке. Потом она плакала во дворе. Подъехало такси, из дома выпорхнула та самая актриса, сначала села в машину, но тут же выскочила и подошла к Синицыной.
– Прости, – сказала она, – это моя вина. Только ты не волнуйся, он тебя любит.
– Все нормально, – ответила ей Варя, – не переживайте за меня.
Актриса сделала удивленные глаза, потом сочувственно вздохнула и сказала:
– Прости, я спешу.
Теперь уже удивилась Варя: актриса только что спала и никуда не спешила, а теперь даже извиняется, как будто между ними была какая-то договоренность, выполнить которую звезда экрана не может.
Актриса опустилась на сиденье машины, но перед тем как закинуть в салон длинные ноги, еще раз осмотрела Синицыну.
– Удачи! – сказала она.
Варя все-таки вернулась в квартиру. Постель уже была убрана, в мусорный пакет были спрятаны две пустые бутылки «Шато-Петрюс». Вино покупал, естественно, не Томтит – даже на одну бутылку такого бордо у него не нашлось бы денег.
Том сидел за столом и пил кофе. Он не стал врать, что у него со звездой ничего не было, что они просто отдыхали после ночных съемок. Когда Варя вошла в столовую, он картинно встал на колени и покаянно развел в сторону руки:
– Прости, так получилось.
– Собирай вещи и уходи! – ответила она спокойно.
– Это твое окончательное решение?
– Уходи скорее!
Томтит начал собирать вещи. Их было не так уж и много, но он не спешил, вздыхал и даже сказал, что очень скоро прославится и вернется, а она не сможет устоять перед блеском его популярности. На прощанье попытался поцеловать Варю, но она уклонилась…
Они прожили вместе почти год, и все это время где-то рядом был Лайонел Хемптон. Серьезный и тихий. Варя встречала его в кафетерии и в барах, в коридорах университета, в театральном зале на студенческих спектаклях, пару раз на вечеринках, и как-то раз он даже пригласил ее на танец.
Варя решила бросить учебу и вернуться домой. Отправилась забирать документы и возле входа в университет столкнулась с тихим темноволосым парнем. Уже прошла мимо, но он поздоровался:
– Добрый день, Барби, ты помнишь меня?
Она кивнула, хотя не помнила имени, да и вряд ли знала, как его зовут.
– Я Лаонел Хемптон с юридического. Был такой музыкант, если помнишь. Вибрафонист, играл вместе с Армстронгом, Бенни Гудменом, Чарли Паркером. Только он черный. Тебе нравится джаз?
Варя спешила, но разговор уже завязался.
– Слушаю иногда, но плохо в нем разбираюсь.
– Тогда тебе надо вживую послушать хороших исполнителей. Тут неподалеку есть уютный бар с джазовой программой. Сегодня вечером там будут выступать…
– Если это приглашение, то я, к сожаленью, должна отказаться. Хочу забрать документы и вернуться домой.
Лицо парня вытянулась:
– Зачем? Подумай хорошенько. Если это из-за… прости, но это уже все обсуждают, – если это из-за разрыва с Томтитом, то это событие не стоит того, чтобы ломать из-за него свою судьбу. Тебе не нравится Лондон? Но такого образования ты нигде не получишь. Если ты думаешь, что в Англии все такие, как… то это ошибка.
– Нет, нет, – покачала головой Варя, – я просто устала.
Но это было неправдой, потому что еще продолжались каникулы.
– Не спеши, – попросил Лайонел, – надо просто отвлечься, а лучшая на свете музыка поможет.
И она согласилась пойти с ним в бар.
Потом они ходили и на другие концерты. Были даже в Альберт-холле, где выступал Элтон Джон. Лайонел провожал ее домой, когда вышли из такси, уже шел снег.
– Рождество с кем встречаешь? – спросил Лайонел.
– Домой полечу, – ответила она и вспомнила: – У нас разные праздники, здесь я буду одна.
– Тогда я хочу пригласить тебя к нам. Я отцу уже много рассказывал о тебе, и он очень хочет познакомиться.
Она кивнула и поняла, что знакомство с родителями – это уже почти предложение. Шел снег, Лайонел был без шапки, и волосы у него уже были мокрыми.
– Поднимемся ко мне, – предложила Варя.
Он не был ей противен, он даже нравился ей как друг, но не больше, и все же надо было чем-то заполнить пустоту в душе.
Вернувшись в Лондон после Рождества, она подарила Лайонелу шапку-ушанку из белого кролика.
Они были вместе без малого четыре года. А Том Хейли был уже далеко, он бросил учебу, потому что его позвали в Голливуд. Очень скоро он стал нарасхват. Вот только роли ему предлагали рефлексирующих, разочарованных в жизни и в любви молодых банкиров, полицейских, адвокатов и музыкантов…
Глава 3
Утром позвонила Жанна и поинтересовалась:
– Как все прошло?
– В каком смысле? – не поняла Варя.
– В смысле этого Андрея, – объяснила подруга. – Просто я к тому, что если у тебя планов в отношении него нет, то я бы могла им заняться, хотя он не в моем вкусе. Высокий, красивый, но уж слишком для меня интеллигентный. Мне нравятся брутальные мужчины, которые сразу быка за рога… Хотя трудно по одной встрече судить. Конечно, он не оставил мне номера своего телефона, но если постараться, то можно позвонить на ту станцию, где он ремонтирует свою машину, узнать… А может, сразу подъехать туда и дождаться, когда этот красавчик там появится?..
Сушкова продолжала говорить, а Варя уже почувствовала раздражение. Какое она имеет право так думать? Ведь новый знакомый не давал ей никакого повода, не заигрывал, не говорил комплиментов и почти не смотрел на нее, уделяя все свое внимание именно Синицыной! Неужели Жанна не заметила этого?
– Ну вы с ним просто расстались и все?
– Погуляли по городу, – призналась Синицына, – он проводил меня до дома. Оставил свой телефон.
– Так с этого и надо было начинать! – обрадовалась Жанна. – А то молчит, не делится с лучшей подругой! Можно сказать, с единственной, кто тебя понимает. Так дальше что планируешь?
– Не знаю, – ответила Варя, которая на самом деле тоже ждала звонка нового знакомого. – Не звонить же ему первой.
– Может, сходим куда? В кино, например? Сейчас вышел новый фильм, который все хвалят. С Томом Хейли. Мне так нравится этот парень! Ну, я тебе рассказывала. Раньше Том Круз нравился, но он старый уже и маленького роста, а этот полностью в моем вкусе. Ты как к нему относишься?
– Спокойно, – ответила Варя.
И это было правдой.
Она даже с Сушковой не поделилась, что была близко знакома с ее кумиром. Во-первых, та вряд ли поверила бы, а во-вторых, зачем и самой вспоминать разные неприятные моменты?
– …Том Хейли – единственный, кто в моем вкусе, – продолжала трещать подруга, – только молоденький слишком.
– Ему тридцать один, на пять лет старше тебя.
– Да-а? – удивилась Жанна. – А по виду не скажешь. Ну, ты пойдешь на фильм? За тобой заехать?
– У меня сегодня другие планы, – вздохнула Синицына, – так что в другой раз.
На самом деле планов не было никаких, разве что дождаться звонка Андрея, чтобы потом планировать уже вдвоем. Конечно, он ей понравился, тем более что она ждала этой встречи – конечно, не сразу поверила предсказанию, но просто хотелось удостовериться, сбудется или нет это гадание на счастье. И вдруг такая встреча! Накануне они просто ходили по улицам и разговаривали. Она вернулась домой немного усталая и переполненная эмоциями. Такого у нее не было никогда, чтобы бродить, не замечая ничего вокруг, и наслаждаться обществом еще недавно незнакомого человека. Первые встречи с Томом происходили на вечеринках, он всегда куда-то спешил, таскал ее с собой на репетиции, в кинотеатры, где внимательно следил за происходящим на экране, и только после того, как они выходили на воздух, обнимал ее и сразу начинал оценивать только что увиденное, забывая даже узнать, понравился ли фильм его девушке. Лайонел тоже не любил подобных прогулок, хотя вот так просто по улицам Лондона пройтись – разве что по аллеям парков.
Андрей вчера много рассказывал о себе, говорил открыто, ничего не утаивая. Сообщил, что в свое время женился на иностранке, с которой познакомился на горнолыжном курорте в Швейцарии. Девушка была из Дижона, и Андрей прожил с ней во Франции более трех лет, работал в системе торговой сети «Каррефур», занимался логистикой, и довольно успешно, потом руководство дижонского отделения предложило ему значительное повышение, но он отказался. Отказался даже не потому, что семейная жизнь дала трещину, а просто оттого, что понял, что не может жить вне России. Да и то чувство, которое, как он считал, было у него к жене, тоже куда-то улетучилось. Его Мари-Клер была из очень богатой семьи, не работала, потому что у нее имелся постоянный и не очень маленький доход по купонным облигациям, но ее деньги были ее собственностью, а то, что зарабатывал Андрей, считалось общим доходом и должно было идти на обеспечение всех ее потребностей. А она очень любила путешествовать, и ее даже не волновало, может ли муж отправиться вместе с ней в карибский круиз, полететь в Японию, чтобы взглянуть на Фудзияму, или летом в Зас-Фе, чтобы покататься на лыжах с альпийских гор. Первое время она терпела его работу и оставалась дома, потом стала отправляться в свои путешествия одна. И при этом уверяла, что очень любит его. Однако на развод согласилась сразу – по ее мнению, брак вообще не для нее. После развода жена вела себя так, словно ничего между ними не произошло, а через неделю он снял квартирку, но прожил в ней меньше месяца. Просто однажды утром пришел на работу и написал заявление об уходе, получил расчет, сел в свой автомобиль, заехал домой, покидал в спортивную сумку личные вещи и поспешил через всю Европу домой. Но здесь как специалист он был никому не нужен. Ненужными оказались его опыт, знание двух языков, придуманная им система современной логистики… Теперь у Андрея случайные заработки в качестве консультанта, платят ему неплохо, но такая работа случается не так уж часто. Квартиру приходится снимать – на хорошую средств пока не хватает, а потому он существует в условиях, едва ли пригодных для проживания, – с пьяными дебошами соседей за стеной, с бачками для пищевых отходов на лестничных площадках и другими подобными прелестями…
Он улыбался, рассказывая все это, но глаза его были грустными. Варя слушала и сразу решила, что поможет Андрею найти достойное место…
Закончив разговор с Жанной, Синицына набрала телефон мистера Бедрика, сказала ему, что у нее есть хороший знакомый, имеющий опыт руководящей работы во Франции, в сети «Каррефур». Знакомый этот – честный и порядочный человек, и даже отказался от значительного повышения по службе, чтобы вернуться на родину.
– Я понял, – отозвался Илья Семенович, – «Каррефур» – фирма солидная, и если у твоего знакомого есть серьезные рекомендации, я смогу взять его на хорошее место. С испытательным сроком, как ты понимаешь, ведь, как говорится, где Франция, а где мы! Кстати, если мы заговорили о прекрасном, не скажешь, куда это вы с моей Светочкой вчера ездили?
Варя растерялась, мало того, что миссис Бедрик накануне, столкнувшись с ней в ресторане, сделала вид, будто не узнала ее, так потом еще сказала мужу, что куда-то с ней ездила… А ведь они не дружили и если общались, то только при встречах, обычных для людей, живущих по соседству. А теперь еще она пытается прикрыться дочерью соседей, даже не предупредив…
– Никуда мы не ездили, просто решили пообедать вдвоем и немного поболтать.
– Ничего себе немного! Светочка восемь часов отсутствовала. Сначала предупредила охрану, что ненадолго отъедет, а потом и водителю сказала, чтобы не парился. А зачем я ей водителя нанял, вы не знаете?
Он говорил все это весело, а ведь наверняка переживал, ревновал – иначе не стал бы спрашивать. А теперь получается, что если Светлана изменяет мужу, то Варя едва ли не соучастница, скрывшая то, что ей известно. В ресторане миссис Бедрик находилась не одна – и это была не случайная встреча. И, судя по всему, именно поэтому жена Ильи Семеновича отказалась от охраны и водителя. Варя видела ее спутника всего несколько секунд, помнила, что он достаточно молод, хотя, сколько ему лет, определить было сложно. Ясно одно: тот, кто находился в кабинетике ресторана, был намного моложе Ильи Семеновича. Впрочем, об этом лучше не рассуждать, это чужие отношения и чужая жизнь, куда заглядывать не стоит…
Андрей наконец позвонил. Сказал, что получил свой автомобиль, ремонтом доволен, а вот стоимостью услуг не очень. А потом спросил:
– У вас есть какие-нибудь планы на сегодняшний день?
– Есть какие-нибудь предложения? – подхватила Варя и вдруг поняла, что это выглядит так, словно она только и ждала этого вопроса. И к тому же отвечать вопросом на вопрос не очень учтиво.
– Просто я в машине сижу возле вашего подъезда…
– Я почти готова – через полчасика спущусь, – сказала она и тут же добавила: – Зачем вам столько времени в машине сидеть – поднимайтесь, я предупрежу консьержа.
Вскоре он позвонил в дверь, а когда вошел, огляделся вокруг, посмотрел на черный мраморный пол, на дубовую резную мебель, на стулья, кресла и диван с обивкой из рытого бархата, потрогал обивку и восхитился:
– Я такой сизель только в Лувре видел!
– Рисунок сделан по образцам семнадцатого века, – подтвердила Варя. – А вы, оказывается, и по тканям специалист?
Молодой человек замахал руками и вдруг предложил:
– Может, перейдем на «ты»?
– С большим удовольствием, – согласилась Варвара и смутилась.
Новый знакомый нравился ей все больше, а то обстоятельство, что Андрей был предназначен ей небесами, и вовсе заставляло сердце замирать.
Приведение себя в порядок много времени не отняло, зато над тем, что надеть, пришлось поразмышлять. На молодом человеке были белый пиджак, серые брюки, поэтому Варя выбрала белое летнее платье, взяла серую кожаную сумочку, на шею набросила невесомый газовый шарфик – разумеется, тоже серенький. Перед выходом из гардеробной осмотрела себя внимательно в большое зеркало и осталась довольна – вместе они должны выглядеть как вполне гармоничная пара.
Самое удивительное, что у Андрея оказался белый «БМВ» с серой кожаной отделкой салона. Когда машина тронулась с места, молодой человек включил приемник, и зазвучал вкрадчивый голос Эла Джарро.
– Не знаю ваших музыкальных пристрастий, – улыбнулся новый знакомый, – поэтому решил поставить то, что нравится мне.
– Мне тоже нравится джаз, – воскликнула Синицына, – а Джарро – вообще самый любимый исполнитель. Я даже в Голливуде, на Аллее звезд, сфотографировалась возле звезды с его именем. Удивительно, что белый человек превзошел в вокальном мастерстве негритянских исполнителей.
– Пять премий «Грэмми» просто так не дают, – подхватил Андрей. – Но мне также нравятся и Барри Уайт, и Рэй Чарльз.
– Просто поразительно, что наши вкусы полностью совпадают! – продолжала удивляться Варя.
– Иначе быть и не могло – вкус, он или есть, или его нет. Один мой знакомый даже уверял, что те, кто любит классическую музыку или джаз, добиваются в жизни большего, чем поклонники металлического рока или попсы.
– Ваш знакомый не Рокфеллер случайно? Ведь именно он сказал, что те, кто читает книги, всегда будут управлять теми, кто смотрит телевизор.
Они мчались по городу без всякой цели, разговор увлек обоих: беседовали о музыке и о литературе. И во всем их вкусы совпадали, правда, немного разошлись относительно «Над пропастью во ржи» Сэлинджера, но Андрей тут же отказался от своего мнения, что эта повесть гениальная, сказав, что читал ее давно, в раннем юношестве.
А потом он добавил, что и сам когда-то ненавидел окружающий мир и своего отца, который бросил маму с ним, Андреем, маленьким.
Он был родом из небольшого городка, где существование казалось совершенно бессмысленным, и подростки приобщались к спиртному лет в тринадцать. Пятиклассники отбирали мелочь у первоклашек, а их самих грабили на улицах более старшие ребята. Старенький мобильник с треснутым экраном был предметом сказочной роскоши, а чтение книг – подтверждением твоей убогости. Девочек отчисляли из восьмого класса по причине беременности, а мальчишки хвастались друг перед другом самодельными ножами и кастетами. Никаких развлечений, кроме драк и попоек, не было. О театрах и музеях мечтать не приходилось, а в единственном кинотеатре, оставшемся с советских времен, открыли торговый центр, больше похожий на рынок.
– Дело, разумеется, не в том, что городок маленький. Но как любить подобную жизнь? – вздохнул Андрей. – Как можно простить отца, который ходил по улицам с новой женой, а у той мини-юбка почти ничего не прикрывала? Встречая меня, он отворачивался. А уж потом, когда я жил во Франции, непонятным образом узнал номер моего телефона, позвонил и сообщил, что тяжело болен, а квартиру отобрали за долги. Он кашлял в трубку, а я молчал, пораженный его наглостью. Потом он прислал СМС с номером своего банковского счета. Я и отправил ему десять тысяч евро, но только для того, чтобы он меня больше не беспокоил. Он опять прислал СМС: написал, что денег на однокомнатную квартиру ему теперь хватит. Слова «спасибо» в сообщении не было.
– Как же ты смог выбраться оттуда? – тихо спросила Варя.
– Читал, старался получать знания, пошел заниматься спортом, понимая, что знаний все равно не хватит для поступления в университет. Побеждал в городских и областных лыжных соревнованиях, выполнил норму кандидата в мастера спорта. Значок и удостоверение получил как раз перед окончанием школы. И на вступительных экзаменах мне уже помог заведующий спорткафедрой. Потом, конечно, оказалось, что многие сокурсники менее начитанны и менее образованны, чем я. Учился, продолжал заниматься спортом, подрабатывал, потому что помощи ни от кого не было…
– Сколько тебе пришлось пережить! – опять вздохнула Варя.
Детство и у нее было нелегким, но все же не таким безрадостным.
– Все в прошлом, – ответил молодой человек и снова перевел беседу на литературу.
Разговор был долгим, и ничто их не отвлекало – даже Сушкова ни разу не потревожила Варю своими звонками. Машина словно сама собой выехала на загородную трассу, а потом свернула на примыкающую грунтовку, которая вела через сосновый лес.
– Я как-то был здесь во время похода за грибами, – начал рассказывать Андрей, – друг один уговорил пойти. Грибов, правда, почти не нашли, зато видели много белок. Мне тогда показалось, что весь лес ими кишит.
Он остановил автомобиль и предложил немного пройтись и подышать чистым воздухом, которого так не хватает в городе. Едва начали бродить между деревьев, как увидели пару белок, резвящихся на стволах и ветках. Андрей вернулся к машине и принес пакет с очищенными фисташками. Насыпал их у корней сосны, белки осторожно спустились и начали хватать орешки. Очень скоро зверьки осмелели и уже подбегали к ногам людей, а Варя покормила одну из белочек с ладошки.
Время пролетело быстро. Когда решили вернуться в город, Андрей спросил:
– Может быть, ты планировала поехать сегодня к родителям?
Она не планировала, но кивнула. Почему-то очень захотелось показать нового знакомого отцу и маме. Когда въехали на территорию поселка, молодой человек стал с удивлением разглядывать кирпичные заборы.
– Какие большие здесь участки! Что хоть за люди ваши соседи?
– Участки по полгектара, – объяснила Варя. – По одну сторону нашего участка живет мистер Бедрик, а по другую – протекает ручей. Он неширокий, метров пять, но в нем даже рыба водится.
Подъехали к воротам, Варя позвонила маме – предупредить, что нагрянула не одна, вышла из машины, прошла через калитку, а мама в доме нажала на кнопку электрического привода открывания ворот. Створки разъехались в стороны, белый автомобиль въехал на выложенную розовой брусчаткой площадку и остановился.
В двадцати метрах от площадки, между двух высоких елок, располагалась большая бревенчатая беседка с каменной печкой-мангалом, на котором готовились шашлыки. В беседке сидели Синицына-старшая в компании с мистером и миссис Бедрик.
Андрей вышел из машины, учуял запах мяса и произнес тихо – так, чтобы слышала только девушка:
– Я не к месту, вероятно, – шашлыки не ем и вообще нагрянул без предупреждения…
– Не говори глупости, – рассмеялась Варя и, подхватив его под руку, повела к беседке.
Мама спустилась им навстречу, а следом выпорхнула миссис Бедрик, разглядывая молодого незнакомца. Варя представила им Андрея, и тут же Светлана подхватила ее под руку и потащила в сторону.
– Спасибо, что выручила меня, и прости, что я забыла тебя предупредить, – шепотом начала соседка.
Варя не поняла, за что миссис Бедрик ее благодарит, а та продолжала:
– …Кстати, это не то, что можно подумать: мужчина, с которым я была вчера в ресторане, мне абсолютно посторонний человек, то есть не совсем посторонний – когда-то он был моим мужем, но теперь все давным-давно кончилось. А он попросил о встрече, чтобы…
– Если честно, – не дала ей договорить Варя, – мне не хотелось бы знать чужие тайны, кроме того, Андрей впервые в нашем доме и без меня может почувствовать себя неловко.
– Такой не почувствует, – шепнула Светлана. – И вообще, он очень, очень привлекательный!
Они направились к беседке, в которой Владимир Викторович уже о чем-то разговаривал с молодым человеком. Увидев подошедшую Варю, Андрей сообщил, что у него сегодня важная встреча по работе, время еще есть, но надо подготовиться.
– Как жаль, – вздохнула мама, – у нас такие замечательные шашлыки обычно получаются.
– Андрей совсем не ест мяса, – объяснила Варя.
– Да-а? – удивилась Валентина Николаевна. – А по виду такой цветущий молодой человек. Но что ж, к следующему вашему приходу я приготовлю пирожки с яблоками.
Андрей попрощался и направился к машине. Варя пошла его провожать, они еще пару минут поговорили и условились о встрече на следующий день. Когда ворота за его машиной закрылись, девушка хотела вернуться к столу, но, увидев, что отец поднимается на крыльцо дома, поспешила к нему. Догнала уже в прихожей, начала подниматься следом за ним на второй этаж и, идя по лестнице, спросила:
– Как он тебе?
Не останавливаясь, Владимир Викторович пожал плечами:
– Главное, чтобы тебе нравился.
– Но на первый взгляд какое у тебя сложилось мнение?
Они уже пересекали холл второго этажа, у дверей бильярдной Синицын остановился, распахнул перед дочерью дверь и, когда она вошла внутрь, произнес:
– Ты давно уже взрослая, и мы с мамой, если честно, немного переживаем от того, что у тебя еще нет своей семьи. Но, с другой стороны, лучше подождать настоящей любви, чем выскакивать за кого попало.
– Разве тебе не понравился Андрей?
– Как мне может понравиться человек, с которым я виделся меньше четверти часа и толком даже поговорить не успел? Если он нравится тебе, этого достаточно. Но учти, что ты не простая девушка. Ты очень и очень богатая невеста, а потому претендентов на твое внимание может быть сколько угодно.
– Вряд ли я настолько богата, чтобы…
Владимир Викторович остановил ее взмахом руки, как будто отгонял от себя муху. После чего опустился в кресло возле невысокого столика.
– Ты многого не знаешь. Давным-давно, когда ты еще не родилась, я начал заниматься бизнесом. И почти сразу все пошло более чем удачно. Мы с приятелем по университету открыли торгово-закупочный кооператив, как тогда говорили, «купи-продай»: в одном месте брали что-то по дешевке, а в другом месте с прибылью продавали. Но у приятеля родной дядя был вхож в высокие кабинеты, а потому мы не продавали джинсы или дефицитные в то время кроссовки. Олег был родом с Украины, и мы брали оттуда страшно дефицитный в те антиалкогольные времена сахар. С Украины приходили машины, груженные сахарным песком, но мы не отдавали товар на реализацию в магазины. Обзванивали профкомы промышленных предприятий и предупреждали, что завтра или послезавтра на заводе будет сахар. К нашему прибытию уже стояла очередь. Люди брали мешками. Полтора-два часа – и уходило десять тонн. На Украине мы брали песок по рубль сорок за килограмм, а продавали здесь по десятке. По пятьсот рублей отдавали водителям, и те были счастливы. Потом мы подключили связи дяди моего партнера, и нам стали приходить фуры из-за рубежа, набитые устаревшей видеоаппаратурой и компьютерами – самым ходовым тогда товаром. Позже случайно познакомились с бывшим нашим соотечественником, проживавшим в Штатах, тот стал присылать из-за океана контейнеры с китайскими кроссовками и спортивными костюмами. Оптовики к нам в очередь выстраивались, потому что оптовая цена на костюм или пару кроссовок от нас была пятнадцать баксов – ниже в стране не было. Но брали-то мы по полтора… Правда, из своей прибыли еще делились с поставщиком…
