Екатерина Лекс
Между нами
– В основном животных. Иногда портреты людей… Пейзажи рисовать не люблю – они кажутся мне скучными.
– Ого! – вскинул брови он. – А я, наоборот, ничего, кроме пейзажей и натюрмортов, рисовать не умею… да и не хочу.
Я почему-то засмеялась – то ли потому, что не знала, что ещё сказать, то ли потому, что почувствовала неловкость за свои слова. Алекс смеялся вместе со мной, и казалось, наш смех разливался по всей улице, окутывая нас и делая всё вокруг лучше, краше, добрее.
Мы ни минуты не молчали в тот вечер. Даже наоборот, из одной темы вытекала другая, третья, и казалось, что мы знаем друг друга бесконечно долго и теперь-то мы точно будем вместе. Но вот мы подошли к моему дому.
– Было приятно познакомиться, – улыбнулась я в надежде, что он обнимет меня.
– Взаимно… Знаешь… – он замешкался. – Через пару недель у меня день рождения, будет много людей… если хочешь, можешь прийти с кем-нибудь. Вильям знает, где я живу, он уже приглашён.
– … Хорошо, я приду с подругой, жди нас.
– Буду надеяться! Увидимся в школе, – улыбнулся он в последний раз и отправился по своим делам.
Так всё и началось.
17:19
Мамы Эвена нет дома. Очень вкусно пахнет запечённой индейкой с приправами, и я вспоминаю, что со вчерашнего вечера ни съела ни кусочка. Мы идём на кухню мыть руки, а затем садимся за стол с довольными, предвкушающими лицами. Опустошив тарелку, я наконец начинаю говорить.
– Очень вкусно. Вы вместе готовили?
– Честно говоря, нет. Мне было некогда… Мама сама.
– Я в восторге! Напомни её поблагодарить.
– Хорошо. Будешь что-нибудь ещё? Салат, мороженое?
– Нет, спасибо. Пошли лучше в спальню.
– Как скажешь, – улыбается он, вставая из-за стола.
– Нет-нет, я первая! Кое-что подготовлю и позову тебя.
– Эмм… ладно, я пока помою посуду.
Обожаю в Эвене то, что он не задаёт лишних вопросов. Я такой чертой не обладаю: мне надо знать всё и сразу – ненавижу чувство неизвестности. Даже когда мне пытаются поведать долгий рассказ, я прошу говорить быстрее, чтобы не томиться и сразу узнать финал.
Беру сумку с проектором и несусь в спальню. Здесь, как всегда, чисто и уютно, плакаты с рок-группами занимают бóльшую часть стен, а огромная мягкая кровать так и вызывает желание поскорее лечь на неё. За окном уже сумерки, но всё равно недостаточно темно, даже когда жалюзи опущены.
– Мама скоро придёт? – спрашиваю я своего любимого, возвращаясь на кухню.
– Не раньше десяти, а что?
– Да так, ничего. – Я целую его, а потом начинаю медленно раздеваться.
***
Постучаться в дверь Алекса я долго не решалась.
– Ну же, подруга! – воскликнула Тереза, – у меня уже нет сил ждать, я замёрзла!
– На улице плюс двадцать пять градусов, и ты хорошо одета, хватит ворчать.
– Ну и что? Это всё равно не повод торчать здесь уже десять… пятнадцать минут? Я сейчас сама…
– Нет! Дай мне ещё секунду.
– О боже, как ты вообще решилась выйти сегодня из дома?
Однако звук подъезжающего мотоцикла заставил меня постучать. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь другой увидел, как я не решаюсь войти! На моё удивление дверь открывает Вильям, в его руках красный стакан… наверное, с пуншем, и, сама того не подозревая, я бросаюсь к нему в объятья.
– Ого, какие нежности! – говорит он, смеясь, но всё равно приобнимает меня свободной рукой, а затем разглядывает с ног до головы. – Да ты сегодня красотка!
Ещё бы – две недели походов по магазинам, регулярное посещение солярия, вызов маникюрши на дом… В результате чего я слегка смуглая, в самых прекрасных на свете балетках и в платье персикового цвета с открытыми плечами, в тон которому мои нарощенные ногти.
– Спасибо, – улыбаюсь я. Тереза тоже выглядит прекрасно, несмотря на то что она не прилагала к этому никаких усилий: длинные белые локоны, милая розовая кофточка и джинсовая юбка в складочку. Вильям же и вовсе одет просто: бежевая футболка, джинсы.
– Ох, девчонки, привет! – выбегает из-за спины Вильяма Хлоя. Как всегда, улыбчивая и непринуждённая, она обнимает нас с Терезой обеих, и все мы смеёмся от счастья.
У Алекса Райта просторный двухэтажный дом с бассейном и просто огромнейшей столовой. Там было всё: яблоки в карамели, клубника в шоколаде, несколько бутылок пива, шампанского, ликёра, гора чипсов и попкорна, два огромнейших подноса с салатами и несколько коробок пиццы. Семья Алекса явно не была бедной. Хорошо, что я позаботилась о своём внешнем виде, иначе находиться здесь было бы как минимум некомфортно.
В школе мы с моим новым приятелем виделись лишь пару раз и общались от силы минут пять. А после занятий он был занят рисованием, организацией всех деталей вечеринки, а я просто бегала с Терезой по магазинам в поисках чего-то идеального, хотя Алексу я говорила, что нас сильно загружают домашней работой. Мы даже не обнимались при встрече. Лишь останавливались и разговаривали, но я не считала это шагом назад: просто так складывались обстоятельства.
Через двадцать минут весь первый этаж уже был заполнен людьми, и несколько бутылок с пивом исчезли из столовой. На втором же этаже было всего пять человек – наверное, самые близкие друзья Алекса, которые уже не стеснялись прогуливаться по этому громадному дому.
В большинстве своём гостями были неформалы. Остальные же являлись обычными людьми, которых я уже замечала в школе, и несколько байкеров, от которых, как ни странно, все отстранялись. Я бы почувствовала себя белой вороной, если бы не ребята из моей компании и ещё пара девиц с красивым макияжем и модными укладками. Возможно, они тоже хотят произвести на кого-то впечатление.
Внезапно я почувствовала на себе колкий взгляд и, обернувшись, увидела ту самую девушку с оранжевыми волосами из бара: на этот раз она выглядела более опрятно, но всё равно её внешность казалась мне неприятной. Не зная как отреагировать, я лишь улыбнулась и повернулась обратно к друзьям.
Наконец именинник решил спуститься к гостям. Не знаю, принято ли так делать на подобных вечеринках, или же его задержали обстоятельства, но он заставил нас ждать примерно полчаса.
– Всем привет, – улыбнулся он и озарил помещение светлой улыбкой. Толпа загудела приветливыми отзывами: пока что я насчитала сорок семь человек. И откуда у него столько знакомых?
– Оторвёмся сегодня круче, чем на любой тусовке?
– Да! – ответила толпа, и я вместе с ней.
– Тогда поехали! Вся еда в столовой в вашем распоряжении. Торт, горячее и ещё немного алкоголя принесут через пару часов, а пока наслаждайтесь тем, что есть! Бассейн тоже ваш, так что у кого есть купальники – добро пожаловать. Место для подарков – вон тот стол, рядом с белым комодом. Заранее всем спасибо! А теперь…
Огромные колонки, которые я почему-то заметила не сразу, взорвались музыкой. Песня группы «Skillet» под названием «Rise» разлилась по всему дому, и началась настоящая вечеринка.
Половина ребят ушла в бассейн, другая половина осталась танцевать в такт музыке. Я пыталась найти Алекса, но мне удалось это лишь через двадцать минут: он был во дворе и курил. Раньше я как-то не задумывалась, что такой идеальный парень может иметь вредные привычки, но вот он стоит с сигаретой и жадно пускает дым в свои лёгкие.
Увидев меня, он улыбнулся.
– Ты пришла! – констатировал он, когда я подошла ближе.
– Да, а ты куришь.
– Есть такое. И да, я люблю курить, мне нравится это. И бросать не собираюсь.
– Ну что же, не мне тебя судить, – улыбаюсь я и стараюсь показаться более расслабленной.
– Ты красивая, – делает мне комплимент Алекс и смотрит прямо в глаза. Я чувствую, что краснею как никогда. Парень моей мечты сказал, что я красивая!
– Ты тоже. И тебе даже не требуется для этого посещать салоны или подбирать нужную одежду… ты просто красивый. Такой, какой есть.
Наконец он отвёл глаза и тоже покраснел. Надеюсь, мои слова не были лишними. По крайней мере, я сказала всё так, как есть.
Пауза затянулась, и я решила сменить тему.
– Пошли, я покажу тебе свой подарок! Хочу, чтобы ты открыл его при мне.
– С удовольствием! Честно говоря, мне уже интересно.
Зайдя в дом, мы обнаружили, что людей стало в пару раз больше. Я хотела спросить, знает ли он их всех, но было слишком громко, и вряд ли бы он расслышал хоть что-то. Найдя свой подарок и достав его из кучи других, я вопросительно посмотрела на Алекса в надежде, что он поведёт меня туда, где в доме тише всего. Подумав несколько секунд, он взял меня за свободное запястье, и мы направились наверх, а потом налево по коридору, украшенному воздушными шарами серебристых и салатовых оттенков, – в самую дальнюю комнату.
В ней не было практически ничего: пара картин на стенах, гитара в правом углу, мольберт, огромный ковёр мятного цвета и одно большое кресло, которое стояло рядом с гитарой. Окна без занавесок занимали почти всю стену; они открывали прекрасный вид на небо и дворик, зелёный от травы, где совсем недавно курил Алекс.
– Это самая красивая комната, которую я когда-либо видела, – признаюсь я и ни капельки не лгу.
– Серьёзно?
– Да. Вид из окна прекрасный, и… – Снимая обувь, я прошлась по ковру, чтобы рассмотреть картины поближе. – И они тоже прекрасны, – закончила предложение я.
– Спасибо. Мои работы. Правда, я пока пишу их акварелью или гуашью – всё не решусь купить масляные краски…
– Надо же, как я угадала с подарком!
Алекс посмотрел на меня ошарашенно, мне даже показалась, недоверчиво. За секунду он открыл коробку с подарком, где нашёл большую коробку с масляными красками и два холста на подрамниках.
– О, Ким… – сказал он, нежно меня обняв. Так, будто я действительно для него что-то значила.
21:39
Когда уже достаточно стемнело, я прошу Эвена отвернуться и достаю проектор. Честно говоря, я и сама не ожидала, что будет так красиво, поэтому после моего удивлённого возгласа мой парень поворачивается, и через секунду я вижу его ямочки.
– С ума сойти! – говорит он и страстно меня целует.
– Да… но не будем забывать о настоящих звёздах, – говорю я, нежно проводя руками по его волосам.
– Конечно, но это просто нечто!
Звёздные огоньки мерцают наверху, вдохновляя на что-то невероятное. Несколько минут мы так лежим: глядя в потолок и думая обо всём на свете.
– Пора бы нам встать, – говорит Эвен. – И одеться. Мама скоро придёт.
– Да, конечно. Посидим с ней и потом пойдём гулять?
– Ага, а потом на крышу. Не боишься простудиться там?
– Нет, ты тёплый, – говорю я. С ним мне действительно очень тепло.
С мамой Эвена я познакомилась примерно год назад. Мы нашли общий язык не сразу: сначала просто переглядывались, улыбались друг другу. Было много оценивающих взглядов с её стороны, но чем дольше мы знали друг друга, тем легче нам было общаться.
И вот она, как обычно, заходит в дом и всё берёт под свой контроль.
– Вы кушали?
– Конечно! – отвечаем мы хором, и Эвен бежит помогать ей с сумками.
– Точно? Я вам тут ещё торт купила, и пиццу…
– Ладно, перекусим ещё немного, – говорит мой любимый, – а потом мы с Ким погуляем. Ты не против?
– Тебе исполнилось двадцать, а ты до сих пор отпрашиваешься?
– Хорошо, понял. А ещё мы решили переночевать на крыше.
***
Когда он начал рисовать, всё будто замерло. Не осталось ничего вокруг: только он, краски и мольберт с расположенным на нём холстом. Я села на кресло и не могла оторвать глаз: его руки словно порхали над уже оживающей картиной. Мне казалось, что он забыл про меня и про то, что у него по дому носилась… уже примерно сотня пьяных подростков. А его лицо так расцвело, будто для него открылось что-то новое.
Спустя час он наконец оглянулся на меня и спросил:
– Что скажешь?
Холст уже наполнился сочными тонами, и, несмотря на то что картина была не закончена, я распахнула глаза от удивления.
– Шикарно! Никогда не думала, что от красок так много зависит! Пейзаж будто объёмный, живой… Ты бывал в этом месте?
На холсте был изображён пруд с парой уток и большим количеством кувшинок, а по его бокам – деревья с пышными кронами и зелёная травка.
– Да, несколько раз. Оно находится в загородном посёлке, и как бы я ни старался, прозрачность и чистоту пруда передать невозможно. Может быть, я даже свожу тебя туда, если ты не будешь против.
– Не буду, – неловко улыбнулась я.
Мне казалось, он читал мой взгляд, мои улыбки и жесты, как открытую книгу. Возможно, он понял, что нравится мне, даже до того, как мы заговорили в первый раз. Засмущавшись, я начала смотреть в пол. Он подошёл ко мне, встал на колени, чтобы оказаться со мной на одном уровне, и медленно поднял мой подбородок вверх до тех пор, пока наши взгляды не встретились. И каким бы чистым и прозрачным ни был тот пруд с холста, его глаза казались намного чище, и в них было гораздо легче утонуть.
– Это самый лучший подарок, Ким. Спасибо тебе большое, – проговорил он нежным мелодичным голосом. – Я бы сам ещё долго не решился их купить – думал, что не готов. Но теперь…
Он слегка коснулся губами моей щеки, и мы обнялись на несколько минут. Кем мы стали друг для друга теперь? Хорошими знакомыми? Друзьями? Или у нас намечалось начало отношений? Наверное, мы оба не знали ответа на эти вопросы. Нам просто хотелось ненадолго замереть вот так: на мятном ковре, в комнате, освещённой солнечным светом и пропахшей масляными красками… Совсем одним. Но…
– Алекс? – Девушка с оранжевыми волосами незаметно открыла дверь и посмотрела на нас удивлённо, словно мы делали что-то противозаконное. – Я… Я… Везде тебя ищу. Скоро принесут торт – наверное, надо спускаться…
– Ох, да, сейчас! – Он выпустил меня из своих объятий и пошёл к выходу, а потом, будто что-то вспомнив, обернулся.
– Кстати, Сильвия, знакомься: это Ким. Ким – Сильвия.
Мы дружно кивнули друг другу, но вслух ничего не сказали.
– Ким, пошли! – позвал за собой именинник, и после того, как я снова обулась, мы вышли из комнаты.
В гостиной уже стоял огромный торт – раньше я такие видела только на свадьбах. Он был двухъярусным, белого, жёлтого и зелёного цветов, украшенный огромным количеством сливок и белым шоколадом. При виде такого десерта у меня просто замерло сердце, так как сладости я обожала.
Вокруг угощения уже столпилось много людей: видимо, все ждали Алекса. Среди уставившихся на нас лиц нашла Терезу и Вильяма, взгляды которых задавали мне немой вопрос: как всё прошло? Улыбаясь, я пошла им навстречу.
– Веселитесь? – спросила я друзей.
– Да. Здесь классно, – отвечает Тереза. – Я рада, что ты вытащила меня сюда. Даже познакомилась с парой интересных людей.
– Круто! Потом расскажешь.
– А мне не нравится, – высказался Вильям. – По-моему, тут всё как-то пафосно.
– Каждому своё, – ответила я и обернулась на Алекса, который уже задул свечи.
– А теперь, кто хочет, поздравьте именинника, – сказал один из неформалов с парой серых прядей на чёлке.
– Ну, Райан… Может, они не хотят… Не хочу никого заставлять, ребята! Можете ничего не…
– Я скажу! – Все вздрогнули от баса, который раздался прямо в центре толпы. Крупного телосложения байкер подошёл к столу и приобнял именинника. Да, вот чью речь действительно было бы интересно послушать!
– С этим парнем я познакомился примерно три месяца назад. Я был в баре новичком, и он первый подошёл ко мне – попросил закурить. А также он сказал, что я круто выгляжу… и, короче, мы скорешились. Впервые за несколько лет у меня появился не просто знакомый, а настоящий брат. А ещё он познакомил меня с Беном – мы с ним не разлей вода теперь, – и он представил меня своей мужицкой компании, и… В общем, друг, так как-то вышло, что ты сделал для меня многое. Огромное за всё спасибо и с днём рождения, брат!
– Спасибо, Фил, – ответил Алекс, и они очень крепко обнялись. Мне даже показалось на секунду, что они сейчас расплачутся прямо тут, при нас.
– Пока тебя не было, мы… – начал Фил, но сам же прервал себя. – В общем, посмотри туда.
Алекс и остальные байкеры подошли к окну.
– Что? Серьёзно? – начал восклицать именинник, удивлённый чем-то. – Байк? Мне? Ребята-а-а-а!
Смешно было смотреть на четырёх громил, обнимающих среднего роста Алекса. Все остальные гости тоже заулыбались при виде этой картины – мы были искренне рады за этого парня. И все его любили.
Казалось, у каждого из присутствующих с ним связана какая-то маленькая история, – ведь он был тем, кто умеет выслушать, понять, быть одновременно и душой компании, и самым простым человеком на свете, с которым хотелось бы с радостью поделиться частью своей жизни.
21:43
На крыше холодно, но мы греемся, обнимая друг друга. Звёзды усыпали всё небо. Мы разговариваем шёпотом, будто боимся разрушить всё это изящество природы.
– Я люблю тебя, Ким. Больше жизни.
– И я люблю тебя, ты же знаешь.
– Мне так повезло с тобой!
– А мне с тобой. Ты лучше всех!
– Вместе навсегда?
– Да… – засыпающим голосом говорю я. – Навсегда.
***
Алекс попросил меня помочь с уборкой после того, как все ушли. Было уже за полночь, и я сказала маме, что ночую у Терезы. Сначала нас было человек десять, потом четыре, а потом и вовсе мы остались вдвоём. В результате порядок был наведён к трём часам ночи.
– До утра ты останешься у меня? – спросил Алекс с надеждой в голосе.
– Конечно. Но уйду рано – не хочу, чтобы мама переживала.
– Понимаю.
– Что будем делать?
– Можем раскрыть подарки, посмотреть телек, погулять… можем в бассейн сходить.
– Да, давай в бассейн. Давно не купалась.
Я знала, что ничего такого… не будет. Я знала его. Поэтому и пошла. Думаю, это была новая попытка сблизиться с Алексом Райтом. И она удалась.
Мы быстро переоделись (в разных комнатах), а когда снова встретились в бассейне, начали непроизвольно разглядывать друг друга. Всё-таки я девушка, а он парень. Это нормально. Запрыгнув в воду, я заулыбалась и заметила, что Алекс улыбается тоже.
Мы плавали вместе, раздельно, наперегонки и просто баловались.
– Ты нравишься мне, – сказал он. А я не знала, как реагировать. Нравлюсь как девушка? Как знакомая? Как друг?
Решив промолчать, я лишь улыбалась в надежде, что не выгляжу как дура. Но он подплыл ближе и взял моё лицо в руки. Я замерла.
– Ты нравишься мне, – повторил он, глядя мне прямо в глаза.
– А ты мне, – ответила я тихо и неуверенно.
Он притянул меня к себе и сильно сжал в своих объятьях. А потом мы поцеловались. Это был мой первый поцелуй. Я будто улетела с этой планеты и оказалась в неизведанных краях. Запустив руки в его мокрые волосы, я просто наслаждалась моментом, наслаждалась его губами… И внезапно для самой себя начала смеяться.
– Что? – со смущением в голосе спросил мой… приятель.
– Сам Алекс Райт меня целует! – Я снова смеюсь, немного стыдясь за своё поведение.
– Я не мог не поцеловать девушку, подарившую мне масляные краски…
– Так дело в красках?! – Я состроила обиженную гримасу.
– Не только. Ещё в твоих великолепных глазах и слишком заманчивых губах.
Он вытер тыльной стороной ладони несколько капель воды со лба, а затем мы снова слились в поцелуе.
7 дней назад
9:17
Я открываю глаза и поворачиваюсь лицом к Эвену. Он проснулся, как обычно, раньше, чем я, и смотрит на меня. На улице жарко. Яркое солнце освещает город, и вот начинается новый день.
– Доброе утро, – с нежностью говорю я.
– Доброе. – Его взгляд кажется мне слегка суровым, но я решаю не придавать этому значения.
– Чем сегодня займёшься?
– Думаю встретиться с Майком и Кевином. Они немного обиделись, что вчера я их не пригласил.
– Да, это правильно. Заодно обсудите все проблемы.
– Угу. А ты что будешь делать?
– Почитаю книгу, посмотрю какой-нибудь сериал. Давненько я не проводила весь день дома.
– Это точно – столько дел у нас было в последнее время…
– Полежим ещё полчасика? Ты же не торопишься?
– Не-а. С ребятами только вечером встречаемся.
– Ну и отлично.
Мы с Эвеном очень часто ленимся. Когда мы у него или у меня дома, лежим на кровати, смотрим фильмы, или же просто в тишине. Даже летом в жару мы рады находиться в его комнате и ничего не делать.
Так и сейчас. Устроившись под просторным небом, время для нас словно замерло. Мне безумно нравятся это спокойствие и ощущение, что никого, кроме нас, нет на всём свете. Мы лежим в обнимку, целуемся, смеёмся. Когда мы вместе, мы чувствуем себя детьми и позволяем друг другу абсолютно всё. Мне нравится этот комфорт, эта беззаботность. Честное слово, я бы согласилась провести с ним всю жизнь! Но было ли бы мне этого достаточно?
Завтракаем шоколадным мороженым с сиропом. Эвен имеет привычку смотреть на меня, когда я ем, и это всегда меня смущало.
– Просто ты очень мило кушаешь! – говорит он, а потом добавляет, – Как кошечка.
Из таких приятных мелочей и состоят наши отношения. Нам уютно друг с другом, и мы друг друга любим. Чистой, искренней, невинной любовью.
Но, конечно же, есть одно НО.
Я не могу забыть Алекса. Как я себя ни изводила, как ни старалась вычеркнуть его имя из головы, ничего у меня не вышло. И, возможно, не выйдет.
***
Меня пугал новый день в школе. Я возвращалась туда совсем другой – наверное, так же, как и Алекс. Но изменилось ли его поведение? Взял бы он меня за руки у всех на глазах или же постеснялся бы и ограничился простым «Привет»?
Тереза подбежала ко мне и заключила в свои объятья:
– Прости, что не получилось вчера увидеться, – родители таскали меня по магазинам.
– Я тоже без дела не сидела – помогала маме с уборкой и перестановкой.
– Но теперь-то ты мне всё расскажешь.
– Придётся, – смеюсь я. – С чего начать?
– Начни с того момента, как я ушла с вечеринки Алекса.
– Договорились.
Так как преподаватель по истории был немного глуховат, мы могли болтать сколько душе угодно. И я всё рассказала своей подруге, скрывая лишь интимные подробности.
– Ого, значит, вы теперь вместе! – шепчет она, а я краснею.
– Понятия не имею.
– Вы же не переспали, правда?
– Нет! Конечно же нет.
– Это хорошо, а то я переживала.
– Боже, Тереза, я же большая девочка – сама могу о себе позаботиться!
– Ну и что? Всё равно ты дорога мне.
– Обещаю, когда это случится, ты будешь первой, кому я расскажу.
– Вот и славненько.
– Не знаю теперь, как себя вести… с Алексом.
– Веди себя как обычно. Пусть он сам парится. Не ты же лезла к нему целоваться.
– Точно.
Как только прозвенел звонок, и мы с подругой вышли из кабинета, я увидела его. Он стоял ко мне спиной: в кожаной куртке, которую я не видела раньше, и тёмно-синих джинсах. Возможно, купил новую одежду для того, чтобы соответствовать байку. Интересно: в школу он на нём приехал?
Подойдя чуть ближе, я рассмотрела двух девиц, с которыми он общался настолько увлечённо, что никого больше не видел. Думаю, я догадывалась, что так будет. Он слишком популярен, чтобы оставаться незамеченным и принадлежать только мне.
Я прошла мимо, решая не встревать в разговор. Как сказала Тереза, пусть парится Алекс. Однако какая-то обида закралась в моё сердце. Но всему своё время – возможно, когда-нибудь ему буду интересна только я.
– Бабник! – сказала Тереза слишком громко, и я обернулась в надежде, что Алекс не услышал нас. Но ничего не изменилось.
– Тс-с-с! – прошипела я. – Ты чего? Они же просто общаются.
– Ну и что? Мог бы и по сторонам изредка смотреть в поисках своей новой подружки. А он же не оторвётся от этих двух.
– Не думаю, что он считает меня своей подружкой.
– А вот их, видимо, считает.
– Тереза! Давай больше не будем на эту тему – и так кошки на душе скребут.
– Ладно-ладно, молчу. Но ты тоже постарайся не замечать его, будь недоступной.
– Боюсь, уже поздно.
– Вот и зря.
Не знаю, как назвать отношение Терезы к парням. Она то ли феминистка, то ли просто не доверяет им с тех пор, как рассталась с одним, однако же никаких оплошностей подруга не терпела. И когда все нормальные девочки обсуждали других представительниц женского пола, моя подруга обсуждала парней. Не в том смысле, какие они красивые и сексуальные, а только и делала, что подмечала за ними грешки. Стоит ли говорить, что на протяжении года она ни одного парня к себе близко не подпустила? Во всех замечала недостатки.
Алекс наконец повернул голову в мою сторону. И я сразу представила, как он подойдёт и поцелует меня в губы прямо на глазах у этих девиц, на глазах у недооценивающей его Терезы, и что это будет означать, что мы наконец пара!
Но этого не произошло. Он лишь улыбнулся и кивнул мне. Раньше этого было бы достаточно для моего безмерного счастья, но не сейчас. Мои ладони вспотели, от досады хотелось плакать.
– Вот видишь! – сказала Тереза, и я уловила нотку издёвки в её голосе.
– Вижу, – сказала я. – Займи мне место в классе, я скоро вернусь.
Мне плевать, что она подумала, но это стало последней каплей. Хорошо, что я сдержалась и не разревелась прямо на глазах у толпы. Я не ожидала, что буду плакать из-за такого пустяка. Забежав в женский туалет, я резко захлопнула дверь.
10:40
В автобусе пахнет мятой, что меня немного удивляет. Эвен, как обычно, проводил меня до остановки и отправился по своим делам, а мне предстоит день, полный одиночества, которое меня ни капельки не смущает.
Мы едем очень медленно, и кажется, что проходит целая вечность с тех пор, как я вышла из дома моего бойфренда. Почему-то вошло в привычку улыбаться, вспоминая о нём. Он прекрасен. Добрый, милый, наивный, как ребёнок… а ещё он – моё спасение.
Смотрю в окно на проезжающие машины и полностью погружаюсь в мысли.
– Примерно половину жизни мы живём неосознанно. – говорила наша преподавательница по философии. – Когда едем в автобусе, идём домой, смотрим фильм – мы выпадаем из реальности.
Она права. Сколько же мы на самом деле живём? Наполовину меньше, чем нам кажется. Как минимум наполовину. Я же и вовсе застряла в воспоминаниях.
Вдруг знакомый силуэт мелькнул на дороге, и я ошарашенно оглядываюсь назад. Мне стало не по себе, тело затряслось, и появилось такое чувство, будто прямо сейчас начнётся истерика. Такого давно не было. Я вскакиваю со своего места и схожу на следующей же остановке. Направляюсь навстречу силуэту. А в голове одна мысль: «Опять с ума сходишь, да?».
Сначала иду очень быстро. Мои бешеные глаза мечутся из стороны в сторону так жадно, будто в поисках добычи.
– Я верну тебя! – говорил он, – Обязательно.
Вот только когда? Я превратилась в нелепую дуру со склонностями к паранойе, напористо расталкивающую перед собой людей. В ушах жужжит, а голова будто напичкана ватой. Я не слышу ничего, только голоса из толпы, которые сливаются в шумящую мелодию. «Где же ты? Где ты?»
Я чуть ли не сталкиваю парня в синих джинсах и бирюзовой рубашке, который также шёл быстрым шагом и не смотрел по сторонам. Это его я приняла за Алекса, но, конечно же, ошиблась.
– Осторожнее, – сказал парень, вглядываясь в моё лицо.
– Извините, – отвечаю я тихо, и меня начинает трясти ещё сильнее.
– Вы… плачете?
***
Раньше я никогда не рыдала. Честное слово, никогда! Даже на похоронах каких-то дальних родственников могла всплакнуть, но рыдать – это не про меня. Но всё начало меняться. Я это почувствовала ещё тогда, когда впервые его увидела.
И вот теперь я начала рыдать, как те плаксы, которые никогда не устают жаловаться на жизнь и на парней. Я рыдала, как маленькая девочка в магазине, которой не купили понравившуюся куклу. Я рыдала, как человек, который почувствовал себя использованным.
Все попытки успокоиться ни к чему не привели, и я просто постаралась перестать думать. Если честно, это тоже непросто. Как-то раз по телевизору я наткнулась на тренинг по йоге. Там говорили, что для того, чтобы достигнуть гармонии тела и разума, следует полностью освободиться от мыслей. Но неужели это вообще возможно? Взять и перестать думать. Бред!
Его взгляд, скользящий по мне совсем недавно, врезался в мою память намертво и воспроизводился снова и снова. Ничего не значащий взгляд человека, который поселился в моём сердце.
– Хватит реветь, – слышу я знакомый голос. Следовало бы догадаться, что Тереза так просто от меня не отстанет. – Он не стоит этого, Ким. Никто из них этого не стоит.
– Откуда тебе знать? – спрашиваю я, ведь с единственным парнем, которым она встречалась, ей пришлось расстаться через месяц. Сказала, что он слишком многого хотел, и больше этой темы мы не касались. По школе одно время даже ходили слухи, что мы с ней лесбиянки.
– Я тебе не рассказывала, но был один человек… в общем, он послал меня. Поэтому я и молчала.
– Вот так просто. Ты говоришь так, будто это обычное дело. Всю историю не хочешь рассказать? Скажи хотя бы, кто он!
– Ты не поверишь.
– Тереза?
– Он – это Вильям. А ещё он тогда сказал, что влюблён в тебя.
Отличный способ перестать реветь, который я теперь для себя открыла. Стоит просто как следует офигеть! Каменным взглядом я смотрю на дверь, за которой были произнесены эти слова. Я никогда никому не нравилась, и уж тем более меня не предпочитали девушке, которая, на мой взгляд, намного шикарнее меня.
– А Хлоя…? – только и спрашиваю я.
– А Хлоя похожа на тебя больше, чем я. Можно сказать, ей повезло.
Не представляю, чтó Тереза чувствовала тогда, а главное – сейчас. Да, после этого весь мир можно возненавидеть, не только парней.
– Сейчас он тебе тоже нравится?
– Хах… я люблю его, Ким. Я его люблю!
И вот уже я сижу рядом с Терезой и вытираю ей слёзы влажными салфетками. Я чувствовала себя виноватой перед Терезой, перед Хлоей, перед Виллом, даже перед Алексом. Появилась и самоненависть, которую приглушить не удавалось ещё долгое время.
Всю следующую неделю Алекс Райт только посматривал на меня и махал рукой, один раз мы обнялись, потому что оказались слишком близко друг к другу, и это было что-то типа дружелюбного жеста.
Тереза запретила мне рассказывать Вильяму о случившемся. Так что я должна была делать вид, будто и о его влюблённости понятия не имею. Это было сложно, потому что теперь я замечала, что, обнимая Хлою, он поглядывает на меня. Как ни странно, мне было и приятно, и противно одновременно. Ума не приложу, когда именно он в меня влюбился и зачем тогда познакомил с Алексом.
Время будто замерло. Недопонимание и секреты окружили меня. Даже Терезе я теперь не могла полностью доверять. Если она скрыла от меня такое, то, возможно, и ещё о чём-то недоговаривает? С давних времён мы были лучшими подругами, и я всё о ней знала. По крайней мере, мне так казалось. А теперь?
Труднее всего было общаться с Хлоей, ведь – Вильям всё, что у неё было. И когда она меня обнимала или рассказывала очередную историю своим наивным голосом, хотелось просто сбежать.
– Ох, Ким, – сказала она после очередного урока французского языка. – Я так рада, что Вилл познакомил нас! Кроме вас с Терезой, у меня из подруг никого нет. А с вами так классно…
Этот щенячий взгляд вывел меня из себя, но я еле сдержалась.
– Мне пора, извини, увидимся завтра, – тараторю я и быстрым шагом направляюсь к выходу. Так противно – даже не с кем поговорить как следует!