Екатерина Катрин
Последняя сказка моего отца. Часть 1
Принцесса закрыла дверь на замок, нервно провернув дважды ключ в попытках избавиться от нахлынувшего её раздражения:
«Ежели он продолжит относиться ко мне, словно к маленькому дитя, мне никогда не стать Истинной, ответственной правительницей родных Земель!».
Тем вечером принцесса не впустила в комнату даже нянечку, дабы та подготовила постель ко сну.
– Я желаю остаться одна, – откликнулась Элизабет на стук в дверь.
Марту ничуть не взволновало поведение принцессы – подобное, после визита её отца, происходило и прежде.
Однако, когда принцесса заперлась в покоях впервые, игнорируя многочисленные усилия слуг проникнуть в покои, нянечка едва ли не подняла излишнее волнение, предположив самые страшные причины уединения Элизабет. К счастью, вскоре принцесса объяснила свою новую потребность – в тихом, мирном одиночестве.
– …и Марта, не докладывай об том отцу – он не поймет… – отметила Элизабет.
– Но, Ваше Высочество, я не в силах ничего скрывать от Его Величества! – с дрожью в голосе ответила нянечка.
– Мне действительно необходимо провести порой время наедине с собой. Ничего ужасного не случится. Даю слово.
– Ваше Высочество, а вдруг с вами что-либо произойдёт? Вам станется плохо иль вы упадёте в обморок? Иль…
– Ежели тебя изведёт беспокойство, постучись в дверь, и я тебе отвечу. Однако, ежели за дверью не послышится ни звука, ты возьмёшь ключ и проверишь, всё ли со мной славно.
Марта, не понаслышке зная о твёрдом, а порой и жёстком нраве правителя, пребывала в сомнениях под страхом возможного наказания, однако в конечном итоге согласилась сохранить, казалось бы, безобидный секрет принцессы – всё же не в столько далёком будущем правительницей Земель предстоит статься Элизабет.
Верным подданным оставалось лишь догадываться, чем занимает себя принцесса за закрытым на долгие часы дверным замком… и для чего оставаться наедине со своими мыслями тому, кто давно уж глубоко в душе привык оставаться в одиночестве…
Сказка одиннадцатая. «Тайное послание»
– Ваше Величество, вы чем-либо обеспокоены? – нарушил тишину советник.
Правитель сидел в безмолвии уже несколько минут с того момента, как верный подданный произнёс последнее слово своего доклада. Казалось, владелец короны не слушал доверенного, что выдавал отстранённый, задумчивый взгляд.
Вслед за вопросом сознание правителя, наконец, вернулось к реальности:
– Нет. Ступай.
По обыкновению, докладчик ожидал бескрайний поток вопросов, а посему был удивлён столь скорой аудиенции.
Пару минут спустя правитель покинул большой зал, намереваясь посетить учебный бастион. Он поднялся на последний этаж, к кабинету главы.
В былые годы управляющий крепости значился доблестным воином, что никогда не прятался за спинами подчинённых, вёл войска за своей непоколебимой решимостью и жаждой к победам. Увы, в последнем сражении он лишился части левой ноги и львиной доли зрения на один глаз. Оправившись от весомых потерь, он был отстранён от прежних обязанностей. Предложенное место главы бастиона явилось лишь ничтожной каплей утешения в его новом положении – навсегда прикованным к «деревянному помощнику».
Поначалу бывший воин отказывался принять назначение, затаив обиду на давнего друга – отца Элизабет, однако со временем смирился и даже проникся новым долгом в родных Землях.
Дверь в просторный, но уютный кабинет широко отворилась, вошёл правитель «Раута»:
– Приветствую тебя!
– Доброго дня, Ваше Величество! – глава крепости попытался подняться для приветствия, следуя субординации.
– Не стоит, – поторопился остановить намерение властитель «Раута»,
Хозяин бастиона никогда не позволил бы себе подобную поблажку. Превозмогая уже давно привычную боль, он опёрся на особую трость, выполненную по образу меча, и сделал несколько неторопливых, но уверенных шагов к правителю. Лёгкий поклон же дался без особого труда.
Заняв кресла напротив друг друга, мужчины приступили к неформальному общению. Хоть их и связывало общее детство и долгие годы дружбы, однако лёгкий налёт отстранённости всё более ощущался в их словах, в особенности, в последние годы.
– К большому сожалению, тяжёлые времена вынуждают нас видеться значительно реже…
– Увы, так и есть. Что вас волнует, Ваше Величество?
– Отбросим условности – обращайся ко мне, как прежде.
Правитель неспеша наполнил лёгкие доверху, и, задержав на мгновение дыхание, выдохнул, словно сбрасывая с души тяжесть бремени. Глава крепости невозмутимо ожидал ответа.
– Моя дочь… – с трудом произнёс правитель.
– Её Высочество? Сколь мне известно, в родовом предназначении она преуспевает лучше многих.
– Многих?? То есть не всех?! – с ноткой недовольства уточнил отец принцессы.
Глава бастиона осознал, что оступился в неосторожных высказываниях, и решил смягчить смысл слов:
– Занятия не завершены, доказать своё превосходство Её Высочеству, як и иным ученикам, ещё предстоит в дальнейшем… Так, что не даёт тебе покоя, друг мой?
Оставив следы негодования на своём лице, правитель продолжил беседу:
– Чем старше она становится, тем более отдаляется от меня.
– Возможно, причина в приближении семнадцатилетия. Хоть Её Высочеству и известна судьба, однако она, должно быть, тревожится о том. Иль, быть может, проблема кроется в тоске по матери, ушедшей в столь ранние годы. Материнскую любовь ничем заменить невозможно. Чем человек не наполнен, тем поделиться не в силах. И тебе сие прекрасно известно… А, возможно, причина более проста – тренировки в крепости изнурят любого юного стражника. Як бы то ни было, не лучше ль узнать мнение у Её Величества?
Правитель вновь погрузился в раздумья, однако лишь на краткий миг.
– Благодарю тебя. От сердца. Я подумаю над твоими словами! – не задерживаясь более, властитель решил вернуться в замок, однако за пару шагов от порога кабинета глава крепости обратился с неожиданным вопросом.
– Як ты считаешь, предпочтительнее знать о своём будущем, что противно душе, не имея возможности избрать иную судьбу, и смириться с предначертанным иль же, обладая ресурсами создать любую жизнь, терзаться в неопределённости праведности выбора?
Правитель обернулся с настороженным удивлением в глазах:
– Не пойму, то ли ты проверяешь силу моей веры в Законы Высших Сил, то ли изживаешь из ума в сих стенах…
– Лишь решил поделиться изречениями из писаний одного мыслителя «Артэ»… Впрочем, то не более, чем размышления…
– Мы не вправе выбирать свою судьбу – она предрешена при рождении! – твёрдо произнёс глава Земель и переступил порог, оставив старого друга с бескомпромиссным ответом на вопрос.
Вечером того же дня правитель встретился с принцессой за ужином.
Элизабет находилась в приятном расположении духа. Поприветствовав отца, она внимательно выслушала его обращение.
– Близится первый день турнира на заключение с тобой Истинного Союза. На время подготовки к соперничеству ты будешь освобождена от занятий – вплоть до его окончания на тебе не должно быть ни единого изъяна – ни синяка, ни ссадины. С одеянием тебе помогут слуги. Ты же должна подготовить и представить заключительное задание. Помни, что победитель соперничества станется не только лишь твоим супругом, но будущим правителем «Раута», что куда важнее!
– Я учту, Ваше Величество! – заверила принцесса.
Убедившись, что Элизабет справится с подготовкой к первенству, правитель вернулся к своим обязанностям, так и не затронув вопросов о причинах душевного отстранения дочери.
«Должно быть, мне привиделось, будто она стала со мной холодна», – думал отец, заметив вполне тёплое настроение принцессы за трапезой.
__________
Наступил долгожданный день возвращения молодых стражников в родные края.
За пару дней до отъезда, принц «Матур» пригласил для беседы того стража, коему доверял более прочих.
Димитрий постучал в покои, на пороге коих провёл в служении последние месяцы.
Адам отворил расписную дверь. Увидев стражника, он заставил того поспешно зайти в комнату, оглядываясь по сторонам, будто убеждаясь, что за ними никто не следит.
– Что-либо произошло, Ваше Высочество? – удивился Димитрий.
– Нет… – ответил принц, быстрым шагом направляясь к письменному столу.
Открыв нижний ящик шкафчика, он вытянул далеко из его глубины неприметный лист, сложенный вдвое.
Принц вернулся к стражнику, протягивая ему тайное послание.
– У меня к тебе просьба. Передай сие письмо принцессе родных тебе Земель.
– Элизабет?! – чуть отпрянул Димитрий, будто отрицая услышанное.
– Да.
С недоверием взглянув на лист в руке принца, стражник решился спросить:
– Что в письме?
– Всего лишь… дружеское напоминание о первой встрече.
Димитрий внимательно взглянул принцу прямо в глаза, словно в попытках отыскать в них истину.
Адам лишь безмолвно стоял и непринуждённо улыбался.
– Ваше Высочество, ежели сие – официальное обращение к правительствующей семье «Раута», вы вправе отправить письмо напрямую…
– Нет, письмо предназначено лишь для принцессы Элизабет, и оно должно попасть в руки лишь ей. Ты ведь понимаешь, что послание от принца чужих Земель, пускай и Союзных, может послужить поводом для подрыва репутации – как её, так и моей.
– Я подумал о том же. Я не желаю создавать причины для ложных слухов о вас, Ваше Высочество и, тем более, о моей будущей правительницы, – ответил стражник, давая понять, что намерен отказаться выполнить сомнительную просьбу.
Вскоре беседа перешла в несерьёзный спор. Принц прибегал к различным аргументам – предлагал вознаграждение, манил перспективами по родовому предназначению, однако Димитрий оставался непреклонным.
Первоначальные слова Адама в интонации и форме выражения с каждой минутой становились более схожи с требованием нежели вежливой просьбой.
– Ты можешь прочесть и убедиться в чистоте моих намерений к принцессе!
– Не в моих правилах знакомиться с содержанием писем, адресованным не мне. В особенности, принадлежащие Вашему Высочеству…
Принц обессилено выдохнул. Посмотрев более серьёзным взглядом, он решил прибегнуть к последнему приёму:
– Димитрий, страж принца «Матур», будучи подчинённым мне стражником, приказываю передать письмо Элизабет, принцессе правительства «Раута».
– Ваше Высочество, вынужден вас огорчить – я снят со служения вчерашний вечером… Ежели иные вопросы отсутствуют, прошу вашего позволения откланяться.
Принц не отыскал слов против, внутри лишь бушевали противоречивые эмоции, кои он усердно пытался скрыть.
Димитрий намерился покинуть общество принца и вернуться к сборам, однако Адам задержал его ещё на несколько минут:
– Погоди… Пожалуй, я и вправду переступил черту, обратившись с подобной просьбой. Я понимаю и уважаю твой отказ. Ты действительно достойный воин Земель «Раута». Я буду огорчён, ежели для дальнейшего служения выберут не тебя.
– Значится, в сим веление Высших Сил, – пожал плечами Димитрий.
Принц едва заметно усмехнулся.
Страж не стал оставаться более ни секунды, удалившись в комнату, в кой проведёт последнюю ночь в правительстве «Матур».
__________
Весь последующий день был посвящён подготовке к длительной, утомительной дороге. Юные воины решили отправиться в родные Земли с первыми лучами солнца следующего дня.
Незадолго до ухода ко сну принц «Матур» заглянул в гостевое крыло, к охранявшим его стражникам.
Те окружали небольшой стол с широкой картой, раскинутой на её поверхности. Они решали, коим путём вернуться в родные Земли. Заметив у порога Адама, стражники тут же перевели внимание к нему.
Принц замер в попытках выдавить из себя слова, что застряли комом. Прежде ему не приходилось воочию прощаться с теми, кто занимал достаточно важное место в его жизни.
– Чем можем быть полезны, Ваше Высочество? – спросил Димитрий.
– Решил, что нам следует проститься должным образом. Приглашаю вас к ужину в малый зал.
Стражи растерянно переглянулись. Александр решил ответить за всех:
– Мы благодарны, Ваше Высочество, за столь щедрый жест, однако, к нашему величайшему сожалению, мы можем принять приглашение лишь на короткое время – нам предстоит отправиться в путь ранним утром…
– Не беспокойтесь, – поспешно перебил Адам, – много времени ужин не займёт. Стол уже накрывают.
Поколе стражники вновь обменивались взглядами, принц произнёс последние слова приглашения и оставил ненадолго общество юных воинов.
Стражи не заставили себя долго ждать. В малом зале их ожидал не только принц. Правители Земель «Матур» также были рады высказать слова благодарности за верное служение.
Право первого слова, разумеется, было предоставлено отцу Адама:
– Предлагаю поднять бокалы за Высшие Силы, что послали в наши Земли стражников, благоприятно повлиявших на нрав принца. Вскоре, по меньшей мере, один из вас вернётся на постоянное служение. Выпьем же за сие!
Гости почти синхронно сделали первый глоток терпкого напитка.
Поначалу юные воины вели себя за столом несколько скованно, однако вскоре радостное настроение правительствующей семьи распространилось по лицам гостей подобно каплям вина, что потекли по их крови.
Всего пару бокалов спустя принц отлучился по, как он изъяснился, неотложным делам. Димитрий тут же заподозрил неладное. Вскоре он решил проверить свои догадки:
– Прошу меня простить…
Стражник направился в свои покои, однако никого не обнаружил. Вещи, казалось, остались нетронутыми. Вернувшись к ужину, он увидел принца за столом, на прежнем месте.
– Что-либо случилось? – лёгкое волнение на лице Димитрия не осталось без внимания Александра.
– Нет, – нерешительным тоном ответил стражник.
Ужин продлился недолго. Вскоре гости и члены правительствующий семьи разошлись по комнатам.
С приближением ночи Димитрий всё больше убеждал себя, что ужин был проявлением искренней благодарности, а не уловкой для отвлечения внимания.
«Даже ежели принц подбросил записку, я не стану передавать её Элизабет!» – с твёрдым решением в мыслях уснул стражник.
__________
Утренние лучи нового дня коснулись сонные лица уроженцев «Раута», когда те уже отправились в длительную дорогу домой.
Оседлав крепких жеребцов, стражники проезжали мимо необъятных полей, ещё богатых урожаем. Казалось, здесь львиную долю года природа благосклонно награждала жителей Земель щедрыми богатствами, засыпая лишь на несколько коротких месяцев. Разумеется, сие была лишь эфемерная видимость, в то время как обитатели «Матур» знали истинную цену даров земли и собственных, непомерных усилий.
Красочный пейзаж, сопровождающий дороги правительства, дополнялся добродушным нравом местных жителей. Вкусные ароматы, что доносились с ближайших строений, будто, как добрый хозяин, приглашали погостить в доме, полном тепла, погревшись у порога уютного огня печи… Соблазн остаться в здешних краях был, несомненно, велик, однако стражи вознамерились скорее добраться к родным Землям.
Несколько дней верхом оказались позади. Плодородные поля сменились пустыми, никем не населёнными просторами.
Выбранный стражниками путь считался кротчайшим, но он же порос слухами о диких нападках однажды изгнанных с родных Земель. Однако, на удивление, стражи преодолели дорогу мирно. Им не встретился ни один маргинат, словно сами Высшие Силы уберегли их время от пустых сражений.
Спустя несколько недель пути стражи, наконец, вступили на родные Земли. Пейзаж, будто под стать местным жителям, сменился на резкие, скалистые холмы с пиками, напоминающими остриё мечей. Суровый облик природы распространился на всё, что окружало путников: деревья, диких животных и даже своенравную погоду.
Стражники находились в дороге с раннего утра до поздней, глубокой ночи, останавливаясь восполнить силы и сменить лошадей лишь на короткие часы.
Порой Димитрию казалось, будто кто-то следует за ними по пятам. Он нередко чувствовал внимательный взгляд. Однако за всё время призрачный шпион так и не выдал своё присутствие. Да, и прочие стражники не высказывали подобные подозрения, а потому Димитрий решил отказаться от навязчивых мыслей, погрузившись в раздумья о предстоящем турнире. Впрочем, о том размышляли и иные путники.
Стражи шутливо спорили о том, кто всё же одержит победу. Димитрий и Александр подначивали друг друга по любому поводу. Лишь Степан оставался в стороне от несерьёзных распрей, считая себя не столь достойным соперником, в сравнении с товарищами.
До порога родной обители оставалось всего два коротких часа аллюром средней скорости, однако на пути уже царствовала глубокая ночь.
Димитрий предложил устроить последний привал:
– Лишь Высшим Силам известно, кои перемены принесут нам последующие дни. Вдруг сие – последний день, когда мы знаем друг друга таковыми, коими являемся сейчас…
Быть может, он всего лишь не желал беспокоить чуткий сон матушки. А, возможно, грядущие события в глубине души страшили его, и сим он лишь пытался отсрочить неизведанное будущее.
Соратники поддержали предложение.
– В сим случае ты будешь первым стеречь наш сон! – с язвительной улыбкой на лице воскликнул Александр.
Стражники уснули, как только коснулись изголовий. Димитрий же остался наедине с тусклой, одинокой луной.
Прошло чуть более пары часов. Стражник решил размять ноги и пройтись по окрестностям.
В кромешной темноте, казалось, чащи скрывали некую страшную тайну, ведомую лишь природе. Димитрий встал напротив высоких деревьев, словно ожидая встречи с кем-то по ту сторону.
Вдруг от одной из теней отделилась крепкого вида фигура.
Рука стража схватилась за рукоятку меча, моментально обнажив острое орудие.
– Можешь вернуть в ножны, – тут же прозвучал шёпотом знакомый голос.
Следом показалось и лицо принца.
– Ваше Высочество?! – произнёс Димитрий, будто с возмущением. – Как вы здесь оказались?!
– Ты отказался передать моё письмо. Я решил увидеться с принцессой Элизабет самолично.
– Что?! Но… сие невозможно! – голос Димитрия балансировал то ли на грани страха, то ли едва сдерживаемого гнева.
– Передай, что я буду ожидать её завтра в полночь. На сим месте.
– Она не согласится на встречу. Вскоре состоится первенство…
– Я намерен ожидать каждый день, – перебил Адам.
– Ваше Высочество, при всём моём уважении, вынужден отметить, что вы заблуждаетесь, ежели верите, что будущая правительница Земель «Раута» примет ваше предложение. В скором времени Её Высочеству предстоит создать Истинный Союз с жителем родных Земель. Ваше неофициальное общение не содержит потенциальных перспектив…
– Неужели ты опасаешься, будто некий чужестранец покорит сердце юной принцессы и уведёт у тебя возможность стать новым правителем? – усмехнулся Адам.
Страж отстранился на шаг, пребывая в раздумьях. На лице он не скрывал раздражения в ответ на услышанное.
– Поверь, я не причиню вреда Элизабет. Мне нужна всего одна встреча… – Адам не был намерен отступать, однако и Димитрий находился в глубоких сомнениях.
Неподалёку послышались неторопливые шаги и голос Александра:
– Димитрий, где ты?
Стражнику пришлось поспешить с решением:
– Я передам вашу просьбу, однако, Ваше Высочество, не могу обещать, что она не будет отклонена.
Принц был удовлетворён обещанным и с довольной улыбкой вновь растворился в темноте.
Димитрий поспешил вернуться к друзьям.
– Ты говорил с кем-либо? – поинтересовался стражник.
– Нет… я размышлял. Вслух.
– Тренировал речь поверженного? – добавил Александр.
Димитрий ехидно улыбнулся, но не ответил колкостью – отныне все его мысли занимала рискованная просьба принца «Матур».
Сказка двенадцатая. «Первенство Земель «Раута»»
Едва солнце коснулось земли, Димитрий пересёк порог родного жилища. В доме его встретила лишь давящая пространство тишина. Стражник был удивлён умиротворяющему покою: «Обыкновенно в сей час матушка трудится в хлопотах…».
Сбросив с плеча массивный мешок с вещами, Димитрий спешными шагами прошёл в одну из комнат.
– Матушка, я воротился!
Пара коротких стуков. После последовал приглушённый скрип двери.
– Матушка!!!
Осунувшееся тело женщины лежало лицом вниз, у подножья кровати.
Димитрий тут же бросился к ней, не переставая взывать к сознанию. Он с лёгкостью поднял исхудавшее тело и осторожно уложил его на кровать. Зловещий холод кожи пронзил сына пробирающим до костей страхом.
Димитрий ещё долгое время пытался привести бездыханное тело матушки в чувства… однако тщетно – жизнь уже покинула сосуд.
– Нет… нет… – лишь сие оставалось вторить в муках безысходности…
Тем же временем следующего дня Димитрий стоял, безмолвно замерев, напротив продолговатого ящика цвета аспида с закрытой на нём крышкой.
Традиционно членов семей, что ниже второго порядка, хоронили скромно, в землях, отдалённых от кладбищ семей более высокого ранга, однако положение стражника позволило упокоить тело его матери в благородном месте.
И всё же, кроме Димитрия, у несчастной женщины более не осталось родственников, а потому юный страж прибыл к началу панихиды один.
Более четверти часа стражник оставался совершенно неподвижен. Глаза его потускнели, потеряли любой намёк на жизнь. Казалось, Димитрий отдал свою душу, дабы сопровождать мать на пути к небесам.
Так прошёл бы не один час, однако вдруг к плечу горевавшего коснулась нежная рука. Димитрий медленно повернул голову.
– Элизабет, – с облегчением произнёс он, будто увидел спасательный плод.
Принцесса смотрела глазами, полными сочувствия. Одну руку она уложила на плечо стража, другой – держала траурный фонарь – знак почтения усопшему.
– Мы с тобой! – произнесла Элизабет, обратив взор позади себя.
Лишь теперь Димитрий заметил за спиной иных присутствующих.
Александр, Анна, несколько юных воинов, строгий наставник и даже глава бастиона – все они пришли поддержать Избранника в тяжёлый для него час.
Безмерная благодарность наполнила душу Димитрия. Анна приблизилась и заключила доброго друга в крепких объятиях. Подошли и остальные – каждый выразил слова соболезнования.
Принцесса наблюдала за жителями родных Земель, гордясь в мыслях статься правительницей сего народа.
Похороны продлились ещё несколько десятков минут и завершились проводами фонарей высоко, к облачному небу.
С уходом гостей вернулась и горечь утраты.
Элизабет решила задержаться и разделить вкус печали.
Взгляд стража вновь утратил осознанную наполненность, губы замерли в безмолвии, всё тело сковало напряжённой душевной болью. Он, словно бездушная статуя, застыл напротив памятного камня матери.
Принцесса остановилась позади, некоторое время не решалась нарушить хрупкую пелену тишины.
– Как ты? – произнесла она с осторожностью.
Димитрий молчал. Элизабет уже решила, что ответа не последует, однако стражник всё же прервал молчание:
– Лекарь сказал, что она умерла незадолго до наступления рассвета… незадолго до моего прихода. Она не дождалась буквально несколько минут. Ежели бы я не предложил устроить ночлег, то успел бы… сумел бы спасти её! Я виновен в её смерти! Я убил собственную мать! – с каждым новым словом тон его голоса окрашивался в оттенки ненависти и презрения к самому себе, а в итоге и вовсе перешёл на истошный вой зверя, загнанного охотниками в ловушку.
– Нет! В том нет твоей вины! Ты ведь знаешь, что не мог предугадать подобного. Лишь Высшим Силам известно, сколь много отведено каждому из нас… Такова воля и власть Пату…
Последние слова подняли гнев Димитрия до предела.
– Воля Высших Сил?! Праведнее назвать сие насмешкой иль карой, но никак не волей! Неужели и Её Величество погибла по велению праведных Пату?! – вырвалось в сердцах из губ стражника
– Не… говори… так… – прерывисто вторила принцесса. – Я верю, что наши матери среди духов рода, они в лучшем месте, где их души истинно счастливы.
Несмотря на яростную защиту верований, Элизабет всё же ощутила, будто что-то кольнуло в сердце… Глубоко зарытое в памяти прошлое ударило острой болью в самое ядро души, едва не расколов его надвое…
Стражник не стал ничего отвечать, лишь глубоко вздохнул.
Вскоре Димитрий остался один у надгробной плиты усопшей матери, где он провёл длинную дочь, до самого рассвета.
__________
«Сегодня грандиозный день соперничества лучших стражников «Раута»», – промелькнуло в мыслях обитателей замка.
Слуги, помощники сновали суматошно по коридорам, словно растревоженные муравьи.
Принцесса будто безучастно смотрела на своё отражение. С зеркала на неё вглядывалась юная, но уже сильная и не столь наивная молодая женщина.
««Як обыденно, прекрасна!» – сказал бы отец. Он твердил подобное нередко… не столь часто, однако достаточно, дабы я поверила в сии слова…», – думала принцесса.
Красное, тяжёлое платье подчёркивало стать и величие будущей правительницы. Массивные украшения удобно устроились, крепко объяв шею, напоминая о могуществе «Раута».
Наблюдая за пустым взглядом Элизабет, можно было подумать, что ей чужды платья и драгоценности – словно, она воспринимала все женские элементы украшения лишь в качестве обязательства. Пожалуй, опасное орудие и металлическое одеяние подходило ей более по нраву.
Вскоре образ был завершён последней, но немаловажной деталью – гордо поднятую голову принцессы украсила диадема, что выглядела не столь величественна, как корона главы Земель, однако на значимых мероприятиях являлась обязательным элементом, отличающим членов правительствующих семей.
Бросив последний взгляд на своё отражение, Элизабет направилась неспешным шагом к месту проведения турнира – большой арене «Раута».
Любопытные жители уже заполнили с лихвой сидения для наблюдателей. К началу мероприятия подоспела и принцесса. Она заняла кресло по левую руку от отца. Окинув дочь оценивающим взглядом, правитель кивнул в знак одобрения и вновь направил взор к беседе с советником.
Участники первенства принялись выстраиваться по центру арены в один стройный ряд. Александр держался увереннее многих, будто точно знал, что одержит победу. В последнее мгновение к стражникам присоединился последний участник – Димитрий Пиль. Одеяние его не отличалось от прежнего, однако нечто изменилось в нём самом, что ощущали все, кто близко знал его прежде.
Едва стражники успели поприветствовать друг друга, как прозвучали торжественные звуки духовных инструментов, объявляя о начале мероприятия. Все до единого – участники и зрители – замерли в ожидании обращения властителя «Раута».
Послышались заключительные ноты фанфар. Правитель встал с массивного, бархатного кресла и сделал шаг вперёд. Он произнёс приветственную речь, обращённую к жителям Земель, и напутственные наставления для соревнующихся.
С последними словами было объявлено открытие турнира.
К стражникам подошёл распорядитель, дабы огласить условия первого этапа:
– Согласно законам Высших Сил новый правитель «Раута» должен быть избран из числа победителей первенства за руку Её Высочества, принцессы Элизабет, и корону родных Земель. Кандидат обязан обладать умом, образованностью, выносливостью, непоколебимой смелостью, силой и преданностью родовому делу. В качестве первого испытания стражники сразятся в парных поединках. Сражение продлится, покуда не останутся лишь пять воинов, кои будут допущены к участию во втором этапе турнира.
Арена снова наполнилась громкими нотами инструментов. Распорядитель определил очерёдность участия.
Димитрию предстояло выступить в первом сражении.
Музыка уступила место тишине. Схватка началась.
Скрестились мечи, послышись удары металлических орудий. От стражников не требовалось биться до последнего вздоха, однако Димитрий вкладывал в каждый выпад весь гнев и злобу, что накопились в его душе в последние дни, но не нашли иного выхода. В его глазах, казалось, можно было разглядеть беспочвенную жажду крови, желание по-настоящему навредить сопернику. Второй соревнующийся не ожидал подобного напора. Воспользовавшись растерянностью противника, Димитрий выбил меч из его рук, с лёгкостью повалив того на землю. Яростный воин подошёл ближе, склонившись над телом безоружного.
Горячий от учащённого дыхания воздух был рассечён металлом тяжёлого орудия. Следующей секундой остриё меча вонзилось в твёрдую почву, покрытую пылью и песком, над головой побеждённого.
Распорядитель провозгласил результаты первого сражения.
В ответ на рукоплескания зрителей Димитрий поднял руку в знак победы, однако лицо его не отразило ни радости, ни даже лёгкой улыбки. В глазах Избранника будто исчезла прежняя доброта или чуткость, уступив место холоду и безразличию.
«Никогда не видела его таковым…», – подумала принцесса, наблюдая за удаляющимся с арены другом.
– Он в действительности неплох в бою, – произнёс правитель.
В течение дня он делился с принцессой рассуждениями о некоторых участниках турнира в качестве потенциальных наследников короны. Слушая отца, Элизабет лишь порой кивала головой, понимая, что знает многих стражников и с иных граней личности, а потому не была в полной мере согласна с мнением правителя, однако вступать в спор считала неуместным.
«На третьем этапе у меня появится возможность повлиять на исход соперничества…», – думала принцесса…
Прошло несколько часов, определились первые потенциальные победители.
Александр принял участие одним их последних, также одержав победу в сражении. Его лёгкая, самодовольная улыбка не излучала явного высокомерия – скорее гордость и самолюбие.
Вскоре на арене осталось вдвое меньше участников. Противники вновь скрестили мечи за право принять участие во втором дне турнира.
Димитрий сражался уже не столь яростно, как в первом бою, однако на сей раз и противник держался более уверенно. Спустя время оба участника нанесли друг другу несерьёзные раны. Позже и вовсе остались биться кулаками. Не известно, то ли дьявол овладел воином, то ли страстное желание одержать победу, но Димитрий нашёл в себе ресурсы, что придали ему огромный прилив сил. Оставив соперника без сознания, Димитрий продолжил наносить удары, будто обезумевший.
Распорядитель и двое стражников поспешили остановить бой.
Огласив имя победителя, помощники убрали участников с арены, вызвав на сражение следующую пару соревнующихся.
К слову, смертельные исходы, хоть и редко, но случались на турнире. К счастью, первенство за руку принцессы Элизабет обошлось без потери жизней юных воинов.
Задание первого дня закончилось безоговорочным триумфом пяти участников. Однако Димитрия обязали пройти проверку на здравие создания. К счастью, результаты осмотра лекарем позволили допустить стражника к дальнейшему участию в соперничестве.
__________
Элизабет вернулась в комнату, испытывая немалую долю усталости во всём теле – сидеть смиренно несколько часов в кресле далось ей нелегко.
Нянечка и «одевательница» помогли снять тяжёлые слои наряда и сменить одеяние на более подходящее для вечернего отдыха. Вскоре помощницы оставили принцессу в уединённой тишине.
Элизабет приблизилась к окну, отражающему розовые оттенки пылающего за ним заката. Нежно прикоснувшись к холодным камням выступа, она позволила увядающим лучам окутать её усталый лик и восполнить душу незримой симфонией гармонии.
