Екатерина Фролова
Не Глебом единым…
I
Свидание было назначено на вечер. Готовилась я к нему основательно. Светка, Ксюха и даже Глеб смогли убедить меня в том, что свидание это станет роковым и обязательно приведет меня к замужеству.
Светка была уверена в этом, поскольку полагалась на своё не ведавшее поражений женское чутье. Ксюха – потому что, будучи сестрой моего суженого, знала его как облупленного. А Глеб – в силу того, что являлся девятилетним ребенком, выросшим без отца, неистово мечтавшим о появлении такового и готовым зацепиться за любой подвернувшийся повод.
Лично я иллюзий не питала и считала, что три месяца знакомства – еще не повод назначать дату свадьбы. Но после того как Гришка загадочным тоном заблаговременно оповестил меня о предстоящем свидании в лучшем ресторане города, я тоже поверила в грядущее счастье.
Ради благополучного исхода дела Светка Антонова пожертвовала мне свое красное платье с глубоким декольте, куда я благополучно вставила бюстье с эффектом пуш-ап, которое помогла мне выбрать Ксюха в элитном магазине нижнего белья, где, кстати, пригодилась и её карта постоянного клиента с внушительной скидкой. Глеб внес лепту в создание моей прически. Как выяснилось, с плойкой он справлялся куда лучше, чем я.
Антонова притащила свою косметичку размером с саквояж и приступила к отделочным работам. Не обошла вниманием и маникюр.
– В конце концов, тебе сегодня на палец водрузят кольцо, возможно с бриллиантом, – рассуждала моя подруга. – А значит, и палец должен выглядеть достойно.
– Надеюсь, ты не будешь халтурить, – подколола я её, – и не только палец с кольцом, но и остальные девять будут выглядеть достойно.
Светка недовольно поморщилась, но с поставленной задачей справилась первоклассно.
Предполагая, что романтическое свидание приведет к жаркой ночи, смышлёная Антонова предложила моему сыну свои апартаменты, многоядерный компьютер и собственного мужа в качестве геймера на сегодняшний вечер. Глеб с удовольствием приманку заглотил. В итоге, мой сын отправился к подруге, а я – на свидание века.
К ресторану я подъехала на такси. На радостях переплатила водителю, после того, как тот бросил в мой адрес незамысловатый комплимент, и, благоухая антоновским «Агентом Провокатором», вплыла в чудесным образом распахнувшиеся передо мной двери ресторана.
Метрдотель проводил меня до нужного столика, где меня уже поджидал мой без пяти минут суженый и порядком ряженый Гришка. Одет он был с иголочки: серый костюм, кипенно-белая рубашка и даже аккуратно завязанный галстук – по-видимому, Ксюхина работа.
– Ты очаровательна, – улыбнулся мне Гришка.
– Спасибо, – растерялась я и отчего-то залилась румянцем.
На столе уже красовалась бутылка шампанского. Подошедший к столику официант наполнил наши бокалы и быстро обсудил меню с моим спутником. Оставшись наедине, мы с Гришкой пригубили шампанское, после чего мой ненаглядный сказал:
– Итак, Майя, сегодня мы с тобой встречаемся в такой необычной обстановке неспроста. Есть очень важный повод.
– Какой? – я невинно захлопала густо накрашенными ресницами.
– С тех пор, как мы познакомились, многое в моей жизни изменилось. Ты пробудила во мне небывалые чувства, заставила вспомнить о моём главном жизненном предназначении, вдохновила меня на свершения, в общем, – он быстро полез куда-то под стол, а я мысленно улыбнулась, приготовившись получать предложение руки и сердца с кольцом в придачу.
Однако в руках Гришки оказалась не бархатная коробочка недвусмысленного содержания, а непонятный предмет, аккуратно упакованный в подарочную бумагу и перевязанный ленточкой.
Я насторожилась.
– Это для тебя, – сказал Гришка, протягивая свёрток. – Это о тебе и благодаря тебе.
Чувствуя подвох, преподнесённый немилосердной судьбой, я осторожно взяла подарок и неуверенно развязала ленточку.
Внутри меня ожидала свежеотпечатанная книга с глянцевой обложкой, запахом типографии и … все. Кольца не было.
Я отложила книгу на стол, потрясла упаковку, затем снова схватила книгу и наспех перелистала страницы, всё ещё надеясь обнаружить кольцо.
Увы и ах.
Я тяжело вздохнула и посмотрела на Гришку. Он счастливо улыбался.
– Ничего не заметила?
Его вопрос воодушевил меня, я опять перелистала страницы, заглянула в переплёт и даже потыкала туда пальцем – ничего.
– Посмотри на название, – посоветовал мне Гришка.
– Майская симфония, – машинально прочла я.
– Теперь на автора.
– Григорий Кириленко, – я удивлённо посмотрела на Гришку. – Ты, что ли, написал?
– Что ли, – подтвердил он. – Сборник стихов.
Я совершенно приуныла. Мало того что кольца мне не досталось, как не досталось предложения руки и сердца, так он мне ещё стихи подсунул. С детства стихи ненавижу, с тех самых пор, как в школе заставили учить какой-то неимоверно длинный отрывок из «Евгения Онегина».
Гришка отобрал у меня книгу и сказал:
– Обрати внимание на название, чувствуешь, к чему это я?
– Не совсем.
– Маюш, это же твоё имя – Майя, а тут «Майская симфония», это как бы намек. Вот слушай, – он открыл книгу и прочел: – Люблю грозу в начале мая, когда весенний первый гром…
– И днём, и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом, – не выдержала я, оборвав его на полуслове. – Ты что выпустил сборник стихов Тютчева под своим именем?
– Зайка, ну зачем ты так? – снисходительно сказал мой голубоглазый Есенин, отведя рукой светлые кудри со лба. – Послушай дальше, тебе должно понравиться.
Следующие полчаса Гришка самозабвенно цитировал мне собственные стихи, некоторые наизусть, некоторые – подглядывая в книгу. Я же вяло ковырялась вилкой в поданном мне блюде и совершенно не испытывала удовольствия ни от лирики, ни от трапезы. Только шампанское утешало меня своими сладковатыми пузырьками и ненавязчиво увеличивало содержание алкоголя в крови. Воодушевленный Гришка не заметил, как я опустошила одну бутылку и жестом попросила официанта принести ещё.
Под конец нашего застолья я уже вольготно разбросала локти по столу, подперев разгоряченное лицо руками, и бессовестно ковыряла зубочисткой во рту, не смущаясь того, что на меня косо поглядывают посетители с соседних столиков.
Когда уставший от собственной гениальности Гришка в очередной раз поинтересовался, как мне его стихи, я молча протянула вперед руку с оттопыренным большим пальцем, выражая своё одобрение. Несостоявшийся женишок ласково потрепал меня по плечу, захлопнул сборник стихотворений, и мы засобирались на выход.
Домой я приехала в подавленном настроении. Смыв с лица косметику и распотрошив созданную величайшими усилиями прическу, я позвала Глеба, чтобы рассказать ему, что все надежды на брак с Гришкой рухнули. Он не отозвался. Я вспомнила, что сын ночует у Антоновой, и, тяжело вздохнув, отправилась спать. Прямо в одежде, как и положено всякой пьяной и разочарованной в жизни женщине.
II
Первой мне позвонила Ксюха. Она уже обо всём знала. Признаться, расстроена она была куда больше, чем я сама. Разумеется, разочарование не обошло меня стороной, но убиваться по поводу своих нереализованных мечтаний я не додумалась. Ксения же искренне полагала, что мученический голос, которым я поприветствовала ее по телефону, стал результатом моих страданий из-за не полученного мною предложения руки и сердца. Несостоявшаяся золовка не знала о том, что моя головная боль была следствием банального перебора со спиртным.
Вознамерившись привести меня в чувство и исцелить моё израненное сердце от чёрствости ясноокого Есенина, Ксюха решила устроить небольшой девичник. Честно говоря, смысла в этом мероприятии я не видела, да и после вчерашнего голова раскалывалась так сильно, что думать об очередном распитии спиртного (а какой девичник, спрашивается, без этого?) не хотелось ни под каким предлогом. Но под натиском подруги я со скрипом сдалась. Положив телефонную трубку на рычаг, я с еле сдерживаемым стоном перевела своё возмущённое тело в вертикальное положение и поплелась в ванную.
В зеркале меня встретило измученное донельзя существо с распухшим носом и отёкшими глазами. Существо вздохнуло, поприветствовало меня кривой улыбкой и принялось чистить зубы. Похмелье мне определенно не к лицу. Вот Антонова после пьянки всегда выглядит на удивление привлекательно: трогательная мордаха подруги с припухшими губами умиляет окружающих и вызывает здоровое сочувствие. Я же в теперешнем своем состоянии могла вызывать не менее здоровое отвращение.
Холодный душ и чашка крепкого кофе вернули меня к жизни. Гудение в голове стихло, тошнота отступила. Откуда-то даже взялись силы на то, чтобы заняться своими домашними делами.
В полдень пришли Глеб и Антонова. С блестящими глазами и страждущими ушами они окружили меня и приготовились услышать подробности вчерашнего вечера. Антонова нетерпеливо схватила сначала одну мою руку, потом вторую, но, не обнаружив кольца, растерянно уставилась на меня. Говорить о своём провале мне не хотелось, поэтому, недолго думая, я взяла с журнального столика небрежно брошенную книгу и протянула подруге.
– Вот, – сказала я. – Весь сыр-бор из-за этого.
Пока Антонова вертела в руках Гришкины манускрипты, я успела вскипятить чайник и приготовить себе бутерброд. Оправившись после утреннего похмелья, я всё же пришла в себя и уже была способна порадовать свой желудок небольшим перекусом.
– Ничего не понимаю, – Антонова передала сборник стихов моему сыну, тот сдвинул брови и приступил к изучению Гришкиных трудов. – Он устроил всё это представление только ради этого?
– Знаешь, Антонова, по-моему, это не он устроил представление, а все вы. Зачем-то убедили меня, что мне угрожает предложение руки и сердца, в то время как человек просто пригласил меня в ресторан. Ты мне руки два часа маникюрила, Ксюха в бельё дорогущее обрядила… И все ради сорока восьми стихов и одной маленькой поэмки.
– Ну, и что думаешь делать?
– За меня как всегда всё придумали, – фыркнула я. – Ксюха уже распланировала на сегодня девичник, будем глушить коктейли и перемывать косточки Гришке.
– Почему меня не пригласили? – нахмурилась Антонова.
Я прикусила язык. Да, пожалуй, неловко вышло. Ляпнуть подруге о девичнике, на который пойду без нее. Нехорошо.
– Ладно, не напрягайся, а то лопнешь, – сухо сказала Светка, заметив мои потуги. – Эта стерва даже на свои похороны меня не пригласит.
Это она о Ксюхе. Почему-то вышло так, что отношения между Гришкиной сестрой и моей подругой не сложились изначально, а потом, ко всему прочему, добавился чайник. На Новый год обе подарили мне по чайнику. Когда приходила Ксюха, я демонстративно выставляла на всеобщее обозрение её подарок, когда гостевала Светланка – делала кипяток в её чайнике. Но однажды они явились обе, и тут я попалась. Ксюха гордо промолчала, Антонова по обыкновению устроила скандал. Потом спохватилась, конечно, но осадочек-то остался. С тех самых пор отношения между моими подругами как-то совсем испортились.
Зная взрывной характер Антоновой, я уже приготовилась выслушать её пылкую речь на тему: «как ты можешь идти на какой-то там девичник и делиться своими секретами и переживаниями с чёрт знает кем, а не с лучшей подругой»! Но Светка… промолчала! Я, естественно, заподозрила неладное.
– С тобой все в порядке? – настороженно спросила я.
– Да, – просто ответила Антонова.
«Наверное, всёе-таки обиделась», – подумала я и, чтобы как-то разрядить обстановку, сказала:
– Чайку хочешь? – и тут же снова прикусила язык. На столе стоял электрический чайник, подаренный Ксюхой. Бедная Антонова, наверное, решила, что я над ней издеваюсь.
Но Светка опять ничего не сказала, только кивнула в знак согласия.
Я заварила ей чай и осторожно спросила:
– Как дела у мужа?
– Всё хорошо, Игорёк как всегда в бизнесе по самую макушку. Нашёл себе какого-то нового юриста, доволен им до жути. Целыми днями с ним таскается, дела какие-то решает. А я вот… Одна.
Меня опять замучили угрызения совести.
– Хочешь, я никуда не пойду? – решительно сказала я. – На фиг нужен мне этот девичник?
– Да ладно, иди, – махнула рукой Светка, шумно отхлебывая горячий чай. – Развейся, поговори с этой… – Антонова почему-то не смогла озвучить имя Гришкиной сестры. – В конце концов, она знает о твоём поэте-самоучке куда больше, чем я, может, дельное чего скажет.
– Думаешь?
Антонова не успела ответить. В следующий момент раздался восторженный голос моего сына:
– А я ошибку нашел! – Глеб влетел в кухню довольный, как слон, и протянул нам книгу. – Вот, написано: «дует», а должно быть «дуэт».
Я непонимающе захлопала ресницами.
– Ну, мать, – с недовольным лицом принялся объяснять Глеб, – здесь по смыслу должно быть существительное, вот: «наш маленький дуэт», а Гришка написал «дует», а это уже глагол. Ну, типа, ветер дует. Поняла?
Антонова потрепала Глеба по голове.
– Смотри, Майка, какой сын у тебя соображалистый, наверное, в отца.
Я недовольно фыркнула. Нет, всё-таки Антонова явно на меня обиделась, иначе, с чего бы ей портить мне настроение. Впрочем, на этот раз сердиться на Антонову у меня не хватило совести, в конце концов, я сама её спровоцировала.
В семь часов я отправилась в клуб, где договорилась встретиться с сестрой Гришки. Я предвидела, что и сама Ксюха, и её подруги будут разряжены в бриллианты и лаковую кожу, но противопоставить этому ничего не могла. Да и, признаться, не желала. Выглядеть мне хотелось настолько, насколько я себя чувствовала, а чувствовала я себя скверно. Вот и пришлось ограничиться простенькими джинсами и бывалой водолазкой. В результате, когда я оказалась на месте, охранник заведения усомнился в том, что я попала по адресу, мягко намекнув, что таких, как я, здесь не ждут. Меня выручила Ксюха. Она появилась на пороге клуба именно в тот момент, когда глаза мои наполнились слезами, а губы тяжело отвисли и против моей воли задрожали.
– Маюша, идём, у нас здесь с девочками заказан столик, – пролепетала Ксения, быстро втянув меня внутрь.
Девочек, как выяснилось, было двое: Сюзанна и Верочка. Вторая понравилась мне значительно больше, чем первая – видимо, из-за имени. К именам подобного рода у меня предвзятое отношение, да простят меня все Элеоноры, Эльвиры, Снежаны и Анжелы, но слишком часто такие имена берут себе в качестве рабочего псевдонима простые Мани и Дуни, которые не могут оставить себе своё родное имечко ввиду его неблагозвучности, а вот вести себя непристойно и вульгарно – могут.
Итак, Сюзанна произвела на меня негативное впечатление. И дело не только в имени. Было в ней слишком много пафоса и надменности. На меня она с самого начала посмотрела презрительно, не лучше, чем охранник, с которым мне довелось пообщаться ранее. Она то и дело наматывала на указательный палец с вызывающим маникюром свои очевидно наращенные волосы и периодически зарывала обильно припудренный носик в пышный мех ни в чем неповинного животного, которым некие живодёры, именующиеся модельерами и дизайнерами, оторочили её элегантный жилет.
Верочка выглядела не так броско: коротко стриженные русые волосы, очки в стильной оправе, крупный бриллиант на пальце (пообщавшись с Ксюхой, я уже научилась отличать бриллианты от других камней) и клатч из натуральной кожи на длинной цепочке, протянутой от левого плеча к правому бедру.
Ну конечно, я понимала, что я не того поля ягодка, что все эти девушки, включая Ксюшу, но в обществе подруги я никогда не чувствовала себя скованно, несмотря на огромную разницу наших социальных слоёв. А вот сегодня ощутила это различие необычайно остро.
Правда, после пары бокалов неизвестных мне коктейлей ситуация заметно изменилась. Стальной блеск в глазах осторожной Сюзанны ушёл, да и у меня на сердце, признаться, потеплело.
Учуяв приближение антициклона в нашей женской атмосфере и поняв, что нужный момент настал, Ксюха поделилась со своими подругами историей о своём непутевом брате и несчастной мне и попросила совета.
– Ты сто лет ничего о Гришке не рассказывала, – покачала головой Верочка.
– А я вообще впервые слышу, что у тебя есть брат, – посетовала Сюзи.
– Ты же пару месяцев назад приехала, – напомнила Ксения, – а Гришка в последнее время вёл себя вполне прилично и, как мне казалось, был неплохо пристроен. Чего о нём рассказывать-то? А вот теперь время пришло.
– Послушай, Ксень, – начала Верочка. – Если хочешь знать моё мнение, то Гришке ещё рано жениться, тебе должно быть достаточного того, что он уже был женат. И чем всё закончилось?
– А ты вспомни, на ком он был женат, – скривила гримасу Ксюша. – В его случае развод мы отмечали куда с большим размахом, чем свадьбу. Тогда ему просто попалась непутёвая баба, теперь же речь идет о Майе, – и она сделала приглашающий жест в мою сторону.
– А я вообще никакой проблемы не вижу, – пожала плечами Сюзанна, намотав на палец блондинистую прядь. – Вы хотите, чтобы Гриша сделал предложение после трёх месяцев знакомства, ну это же смешно! Я со своим благоверным второй год как с писаной торбой ношусь, а он всё никак не созреет. Я за ним из Питера в эту Тьмутаракань припёрлась… – Сюзи запнулась. – Девочки, извините, не хотела никого обидеть, просто накипело. Мой парень… Вообще-то, он раньше жил здесь, потом переехал в Питер, мы там и познакомились, жили в отдельной квартире, которую моя бабушка мне в наследство оставила. Мой парень работал в одной юридической конторе, неплохо, кстати, зарабатывал, но нет, решил он заняться частной практикой, и почему-то потянуло его сюда. Не понимаю, – Сюзи нахмурилась. – Все нормальные люди из провинции в столицу рвутся, пусть даже в северную, а этот…
Сюзанна махнула рукой и потянулась к бокалу с мартини. Ксюха тоже подняла свой бокал.
– Девочки, – сказала она, – предлагаю выпить за нас.
Мы все четверо звонко грохнули бокалами и осушили их до дна.
– Не забивайте себе голову, – напомнила о себе Верочка. – У вас хотя бы есть парни, а у тебя, Ксеня, даже муж и чудесная дочка. А я, похоже, вообще одна на всю жизнь останусь.
– Почему такой пессимизм? – озадачилась Ксюха. – Ты же только недавно с каким-то студентом мутила, неужели поругались?
– Он ушёл от меня. Познакомился на боулинге с какой-то мадемуазелью и сделал ручкой.
– Ох, уж этот боулинг, – вставила Сюзи. – Мой тоже там вечно пропадает, говорит, что встречается с клиентами и нужными людьми, так сказать, вне рабочей атмосферы, а если он там с девками?..
– Да бросьте, – рассмеялась Ксюха, – боулинг – отличная вещь. Я там своего Серёжу встретила, раньше мы частенько туда захаживали, пока я пару раз ногтей не лишилась, а потом чуть обручальное кольцо не посеяла, – она рассмеялась. – Столько курьёзов на этом боулинге бывало.
Я судорожно соображала, что бы такое вставить в разговор. Получалось так, что я уже добрых полчаса глупо молчала и не понимала, о чём треплются мои собеседницы. На боулинге я ни разу не была, представляла это развлечение весьма смутно, знала о нём кое-что из рассказов Антоновой. Она со своим Игорем тоже любила повалять кегли и поломать ногти, причем не только себе. Как-то раз к Игорьку подкатила какая-то девица и похвалила за хороший удар, так Антонова от неё даже мокрого места не оставила и после этого, кажется, запретила Игорю наведываться в боулинг-клуб. Это была единственная история о боулинге, которую я знала, но рассказывать её во всеуслышание почему-то показалось нетактичным.
– Итак, всё-таки предлагаю вернуться к моему брату, – напомнила Ксюха. – Сейчас вопрос его женитьбы волнует меня больше всего. Не знаю, много или мало три месяца для Гришки, но для меня вполне достаточно, и я хочу, чтобы он непременно сделал Майе предложение. Так как мне его к этому подтолкнуть?
– То, что тебе безразлично, хочет твой брат сам этого или нет, я уже поняла, – усмехнулась Верочка, – а вот хочет ли этого Майя? – загадочно сказала она, и все трое уставились на меня.
– Я? – вопрос поставил меня в тупик. – Я об этом не думала.
– Что значит – «не думала»? – изумилась Ксюха. – Разве ты не ждала, что на этом свидании Гришка сделает тебе предложение?
– Не знаю, – растерялась я. – Вы все меня убедили, что Гришка попросит моей руки, но сама я об этом еще не успела подумать.
– Не скромничай, – не поверила Ксюха, – наверняка ты думаешь об этом уже с первого дня вашей встречи, ну да ладно, это неважно. Важно другое: вы с братом – два взрослых и самостоятельных человека, и вам уже давно пора жить вместе. У тебя должен быть муж, у твоего сына – отец, а рядом с Гришкой должна быть такая женщина, как ты: добрая, понимающая, надёжная и, что самое важное для мужчины, – превосходный повар.
– Ты работаешь поваром? – удивилась Верочка.
– У тебя есть сын? – перебила её Сюзанна.
– Да-да-да, – ответила им вместо меня Ксюха – Но это второстепенные детали. Главное – вы с Гришкой должны в скором времени пожениться. Я чувствую это.
– Если ты так хорошо всё чувствуешь, – рассердилась я, – тогда скажи, пожалуйста, почему он не спешит с предложением?
– Каким предложением, Майя? – упрекнула меня Сюзи. – Человек тебе стихи посвятил, назвал твоим именем свой авторский сборник, подарил часть своей души…
– Всё это, конечно, хорошо, – перебила её Ксюха, – но Гришке уже не шестнадцать лет, да и Майе, кстати сказать, тоже. Хочется, чтобы романтика была подпитана чем-то более весомым.
– Знаете, девочки, – сказала Верочка. – Самый лучший способ вынудить мужчину перейти к решительным действиям – это заставить его нервничать…
– То есть ревновать? – подхватила её мысль Ксюха.
– Именно!
– Но главное не переборщить, – предупредила Сюзи, дав понять, что опыта у неё в этом вопросе – завались, и она с удовольствием им поделится.
– Девочки, – простонала я. – Это не мой метод. У меня с одним-то мужчиной проблемы, где же мне ещё найти другого?..
– Это уже нюансы, – отмахнулась Ксюха. – Важно разработать стратегию, а уж средства для её реализации найдутся, – она жестом руки подозвала официанта и заказала бутылку текилы.
Думая, что это очередной слабоалкогольный коктейль, я жадно набросилась на заморский напиток, а когда поняла, что вставляет меня не по-детски, было уже поздно.
