Егор Крот
Атлантида: Властитель Вод
Введение
Атлантида – огромный остров, который лежал в океане, за Геркулесовыми столбами. Так её описывал афинский философ Платон. Но человечество знает бесконечное множество различных мифов и легенд об этом месте. Моя же главная задача заключается в том, чтобы поведать тебе, дорогой читатель, свою версию истории могущественной подводной цивилизации, которая некогда ещё находилась на поверхности, а теперь, в наши дни, погребена на дне морской бездны, а также рассказать про Иуа’тона – Властителя Вод, отца нынешнего короля Атлантиды, Принки́пас-Эма, Нэмора.
Пролог
Ах, Атлантида. Страна тысячи холмов. Могущественная держава, граничащая с теперешней Древней Грецией, Энотрией, Кеметом и Ливией. Тот, кому удавалось хотя бы раз посетить столь красивое царствие, не мог не отметить его прекрасные возвышения, которые открывали вид на чудесные морские пейзажи. В самом сердце столицы – Атлантиди’с, расположились три массивные скульптуры Целестиалов, или Небожителей – древней расы могучих созданий, которым были подвластны манипуляция с материей и энергией. Согласно «Вечности»[1], Целестиалы являлись первой формой существ, которые обладали безграничной космической силой. Они сотворили жизнь во всей Вселенной: создали планеты, звёзды, формы бытия. Именно Небожителей стоит благодарить и почитать за то, что они воздвигли Атлантиду такой, какая она есть сейчас.
И, в знак благодарности, царь Атлантиды, Атлант, приказал своим подданным возвести скульптуры трёх Господ, что всегда следят за своими «детьми». Статуи были тридцать и три метра в высоту, выделаны из глины, а основу составлял камень и железо. Три статуи Целестиалов – Аришем, старший из братьев, Верховный Небожитель, наречённый как Судья, отличавшийся мудростью; Тиамут, средний, который был в ответе за прирост и сокращение популяций во Вселенной; Экзитар, младший, но, тем не менее, пользующийся особым уважением у населения Земли за свою снисходительность. Три Брата, решившие, что достаточно прозябать во тьме. Три существа, что положили начало всему.
Думаю, стоит упомянуть и самого царя Атланта, который, к слову, является одним из немногих первых детей Целестиалов. Ещё одним ярким примером своего раннего создания можно считать Башенгу – воина-шамана, который стал первой Чёрной Пантерой и королём Ваканды, но, чтобы не отвлекаться на лишние детали, давайте сосредоточимся на Атланте и его правлении. Для этого мы откроем с Вами «Вечность».
«Не видывал свет более могучего, храброго воина и короля, чем Атлант. Он пришёл к правлению на заре Восхода Атлантиды, примерно в 9400 году до нашей эры. Его суровое, но праведное лицо всегда выражало милосердие и уважение по отношению к своим подданным. Небожители одарили своего «сына» прекрасной внешностью – густые черные волосы ниспадали до плеч, глаза цвета морской пены, в которых, по преданиям, всегда сохранялось напоминание о красоте и величии Атлантиды, а также борода, что прибавляла правителю визуальной мудрости перед народом. Тело Атланта было подобно скульптуре, высеченной из мрамора, которое мы могли наблюдать лишь в Верховных Палатах Атлантиди’с. Всех своих первых созданий Три Брата наделяли долголетием, можно даже выразиться, тысячелетиями, ведь Атлант правил Атлантидой и на суше, и под водой. Суммарно, его правление насчитывает девять с половиной тысяч лет. Почти десять тысяч лет процветания под одним «отцом». Именно при своём Первом сыне, первом царе, Атлантида достигла небывалого пика могущества и влияния над другими государствами. Если ранее эта страна находилась в зависимости от Афин и Кемета, то при правлении Атланта, Страна тысячи холмов смогла отстоять свою независимость и наконец провозгласить себя вольным государством Атлантида.»
Однако, все должно идти своим чередом. Нельзя отклоняться от предначертанной судьбы прекрасного, но зависимого государства. Слух о победе в схватке за независимость разошёлся слишком далеко. Небожители никак не могли такого предвидеть этого, они были обескуражены дерзостью, смелостью, напористостью и кровожадностью своего творения. Сперва Целестиалы вызвали к себе правителя, чтобы тот объяснился, как посмел нарушить предреченный исход. За Атлантом послали Экзитара. Гигантская голова младшего из Братьев склонилась над земным шаром и заполонила почти весь небесный свод. Шесть глаз, будто огромные прожекторы, рыскали по столице в поисках своего провинившегося лидера. На некоторое время день сменился ночью, и тогда Атлант понял, что держать ответ всё же придётся. Исполинская рука вознеслась подле головы Экзитара и человеческое тело стало неподвластным самому себе. Младший доставил царя Страны тысячи холмов к своим Братьям.
Это был огромный, но до невозможного прекрасный и отделанный сияющим белым золотом чертог. Вернее, про блеск золота подумал Атлант, который доселе не видывал Уру – прочнейшего из всех металлов, который существовал, и, быть может, существует до сих пор. Как только царь Атлантиды вспомнил, по какой причине находится в столь грандиозном месте, он словил на себе взгляд девяти пар глаз. Повернувшись, Атлант увидел напротив себя трёх могущественных созданий. – Им и впрямь подвластно всё. – подумал про себя провинившийся. Каждый из Братьев сидел на собственном троне. В центре – Аришем, по правую руку Тиамут, а по левую – Экзитар. В знак уважения Атлант приложил правую руку к сердцу и склонил голову. Аришем, держа в левой руке посох правосудия, вознёс свою правую руку в знак привлечения внимания.
– Атлант, первейший из своего народа, царь Атлантиды и могучий воин, Мы желаем объяснения и требуем воздаяния твоему столь дерзкому и опрометчивому поступку. – начал было свою речь Аришем.
– О, Пресвятейшие, я благодарен Вам за предоставленную возможность. Видите ли, испокон веков Атлантида была зависима от других стран, будь то Греция или же Кемет. Мои подданные жили в страхе перед захватчиками, так мы их называем. Эти злые люди эксплуатировали, доили мою страну, ведь знали, какого могущества она достигла. Мы пытались жить вместе, плечом к плечу, мы построили морской порт, который соединял другие маршруты для более быстрого переправления товаров. Однако, захватчики присвоили его себе и потребовали от нас своей доли за так называемое покровительство. Это и стало последней каплей, что переполнило всякое терпение. Да, мы развязали войну с Кеметом и одолели греков, но мы стали свободны. Теперь мы сами вправе решать, кому переправлять товар, кому разрешать находиться в её водах, и кому запрещать. Я создал «Десять предписаний Атланта», чтобы вольный народ Атлантиды стал более организованным и прогрессивным. – ответствовал Атлант.
В его словах была слышна уверенность и убеждение в своей правоте. Но по какой-то причине Аришем более не встревал в разговор и не тревожил никого, а лишь наблюдал. Вместо него слово взял Экзитар.
– Никому нельзя отрекаться от первородности своего предназначения, какими бы благими не были намерения. В этом и заключается священный смысл созидания. Отойдя хоть немного, вы создаёте брешь в структуре своего бытия, отклонение от общепринятых норм, установленных Творцами. Своей выходкой ты обрёк Атлантиду. Она изначально задумывалась, как сильное, прекрасное, чистое, но зависимое государство. И не тебе решать, что с ней станет, хоть ты и есть её царь.
Но, может это и был тот самый предреченный исход? Исход, что ждал Атлантиду с её самого первого упоминания, с первого камушка, заложенного в основу сего Государства? И никакой Атлант не мог нарушить священный смысл созидания, только потому, что его никогда не было?
Но, так или иначе, ответ, который держал Атлант пред Тремя Братьями, не удовлетворил Аришема. Тиамут нашёл в столь дерзкой выходке их творения признаки девиации. В свою очередь, Экзитар вынес свой жестокий, но праведный, как он считал, вердикт. Он отправил на Землю астероид, в котором содержался вибраниум – редчайший металл, который только можно было обнаружить на планете. Впоследствии, вибраниум очень удачно применил народ Ваканды и эта африканская страна ушла на много веков вперед в техническом плане. Но для Атлантиды этот астероид значил одно – смерть. Небесное тело, диаметром около двухсот пятидесяти метров, врезалось в Атлантиду, создав громадную морскую волну, оно унесло под воду целое государство. Всё наземное население было убито. Единственным, кто выжил, был Атлант. Будто по волшебству, а быть может из-за его божественного происхождения, он адаптировался к подводной жизни. У него появились перепонки между пальцами рук, в области рёбер стали проявляться подобия жабр, благодаря которым он и дышал. После этого случая, жители Атлантиды, Ваканды и других народов нарекли Младшего из Братьев так: «Экзитар Истребитель». Потребовалось не одно столетие, чтобы восстановить Атлантиду такой же, какой она была над водой. Но, стоит отдать должное Творцам, они помогли Атланту в её возведении: прислали лучший материал, белое золото, другие драгоценности, и создали еще одну женщину и мужчину, которым было суждено начать новую жизнь, но уже не людей, а атлантов – жителей Атлантиды, названных в честь своего первого царя Атланта.
Время шло, Атлантида, находившаяся под толщей воды, поднималась с колен. Население увеличивалось, богатство приумножалось, но близился час смерти Атланта. Хоть он и был наделен тысячелетиями, но не бессмертием, а значит, что время его уже было не на рассвет. И здесь нет конкретного, правдивого конца яркой жизни первого подводного царя. Бытует мнение, что Целестиалы не смогли простить своему сыну того давнишнего дерзкого поступка, и отправили его держать небесный свод в наказание. Но у жителей Атлантиды существует своя, более правдоподобная версия того, где закончил свой путь Атлант. Население подводного царства считало, что он отошёл в Элизиум – загробный мир, рай у древних греков, куда и отправлялись подводные правители. После Атланта на престол заступил Дефте́рос, что в переводе с языка Атл’ада значит «Второй Сын», а за ним и Тритос-Фильо «Третий Сын». И именно во времена его правления пойдут события нашей дальнейшей истории.
____________________________________
[1]«Вечность» – собрание текстов, являющихся священными в Атлантиде. В христианстве Священным Писанием является Ветхий Завет.
Глава I
1466 год. В этот слегка прохладный и пасмурный день на свет появился он. Шесть полных месяцев Софоте́ри вынашивала своё дитя для благородной миссии – восхождения его на престол. Мудрейшие из мудрейших предрекали такой исход, рождение Четвёртого сына Атлантиды было неизбежным. Как только у матери начались схватки, небо над подводным царствием окрасилось в кроваво-красный оттенок. Впервые стоял небывалый доселе шторм. В тот день ни одно судно не осмелилось проплывать хотя бы поблизости этого места, будто сам Атлант разгневался на беззащитное, невинное дитя. Роды проходили трудно. Малыш чуть не умер от недостатка растворенного в воде кислорода, так как его жабры еще полностью не сформировались; это происходило в 5-летнем возрасте, до этого же дети буквально выживали. Почти двое суток мать и сын боролись за свои жизни. И вдруг наступила тишина. Четвёртый сын появился на свет. Вернее, его могли назвать «Четвёртым сыном», но из-за местных суеверий, Мудрейшие порекомендовали наречь младенца Иуа’тоном, что в переводе с языка Атл‘ада значит «Властитель Вод». Да, они изменили своей традиции в угоду кровавому небу, но тем не менее, имя звучало всё также благородно. Софоте́ри, к сожалению, не пережила родов, она скончалась почти сразу же, лишь успев мельком взглянуть на своего сына.
Так и появился на свет Иуа’тон – Властитель Вод.
– Мы должны позаботиться о мальчишке, ему надлежит расти в подобающих условиях. – Произнёс над Иуа’тоном свою речь Месофо́сос, средний из мудрецов.
– Я не вижу никаких противоречий, потому и согласен. А мы, в свою очередь, решим, как поступить с телом его матери. – рассудил старший из Мудрейших, Архиго́фос.
После смерти Софоте́ри мальчика определили под опеку Мудрейших. К сожалению, потеря или отсутствие одного из родителей не было чем-то из ряда вон выходящим, особенно в первые годы погребения Атлантиды под воду. Если взрослым атлантам было нелегко приспосабливаться к суровым условиям моря, то что можно сказать о детях? Бездыханное тело матери было решено придать древнейшему обряду, которое подробно описано в «Десяти предписаниях Тритос-Фильо». Да, как можно заметить, имена в «Десяти Предписаниях» сменялись с такой же точностью, как и сменяются правители в Атлантиде. Было ли это правильным решением или как-то помогало царям руководить более праведно – вопрос действительно хороший и вряд ли можно найти внятный ответ. Все те, кто знали его, давно пируют в чертоге Элизиума.
Настал день похорон. Церемонию было решено провести в Атлантиди’с, в Церемониальной арене, подле трёх скульптур Небожителей. В тот день собралось много мужчин, женщин и даже можно было увидеть пару детей. Пред статуями Творцов стояли Мудрейшие из мудрейших, они держали тело Софоте́ри в сплетении водорослей. И, пока её тело обвивало слоевище, за Архиго́фосом можно было рассмотреть огромную решётку из медного сплава. Эта решётка отделяла Софоте́ри от одного из священных животных – Акулы-молота.
Как только собралось достаточно людей, слово взял Неоторо́фос, младший из Мудрейших:
– Жители Атлантиды, мы благодарим вас за приход на данную прощальную церемонию с Софоте́ри, женой, что родила будущего правителя Страны тысячи холмов. Согласно «Десяти предписаниям Тритос-Фильо», мы должны сопроводить в последний путь столь важную персону и передать душу матери священному животному. Через пару мгновений откроется это заграждение, и мы увидим всё воочию.
Только Неоторо́фос закончил говорить, Месофо́сос отвёл его на трибуны: место напоминало Римский Колизей, где вокруг сцены находились места для жителей, а три скульптуры Целестиалов располагались ровно по центру от сцены. Архиго́фос дождался, пока все займут свои места, и отворил медную изгородь. Сам главный мудрец тотчас же присоединился к остальным, дабы понаблюдать за процессией.
Из тёмного, словно морская бездна, помещения выплыл Сантоха́риас – Акула-молот, священное животное Атлантиды. Так как акулы живут не так долго, в сравнении с правителями, их разводят в особых условиях, как дань уважения и почитание традиций Государства. Самец уже насчитывал 21-ый год и через пару лет сможет занять своё место в Элизиуме.
Сантоха́риас покинул своё убежище и направился к Софоте́ри. Он обладал способностью чуять покидающую тело душу. Акула стремительно приближалась к слоевищу. У большинства горожан перехватило дыхание, все предвкушали этот момент, многие ни разу не видели его своими глазами. Мудрейшие из мудрейших скрестили руки на груди, и с закрытыми глазами читали молитву. Оставались считанные метры. Сантоха́риас разинул свою пасть и, держу пари, детишки в первом ряду принялись считать количество зубов. Не успели они дойти и до четвёртой сотни, как акула, будто молния, разящая цель, вонзилась своими зубцами в плоть Софоте́ри. Морская пучина тут же окрасилась в кровавые оттенки, челюсть хищника начала дробить кости, разрывать мясо, мудрецы громче прежнего стали молиться. И вдруг раздался последний, самый громкий и в то же время страшный хруст. Это переломилось пополам тело. Давно воды Атлантиды не видели настолько тёмно-красных цветов. Наступила гробовая тишина. Сантоха́риас вцепился в водоросли, в которые было запутано все туловище матери Иуа’тона, развернулся, и поплыл обратно в тёмное помещение. Две крупные части плоти, перевязанные слоевищем, болтались вдоль тела акулы, и мчались за изгородь. Как только решётку задвинули, все, кто в тот момент находился на церемонии, приложили левую и правую руки к сердцу. Так и закончилось погребение Софоте́ри. Она заняла своё почтенное место в Элизиуме, чего всегда и желала. После этого Мудрейшие из мудрейших вернулись к младенцу и принялись заниматься обычными делами, которые от них требовал их царь.
Что касается отца Иуа’тона, то подлинная история о нём умалчивает, а всякие сплетни пресекались на корню. Мальчику было суждено стать королём. Никак иначе.
***
Дни сменялись неделями, недели месяцами, а месяцы годами. Иуа’тон с каждым новым днём крепчал, сложно было поверить, что в столь юном и хрупком теле заключена небывалая мощь будущего воина и правителя.
1491 год. Атлантиди’c. Нижние Палаты Дворца. Хоть и предначертанную судьбу трудно изменить, однако, Иуа’тон желал подражать предыдущим правителям Атлантиды: он тренировался изо дня в день, оттачивал навыки охоты, без которых мужу под толщей воды почти не выжить. Юный преемник хотел быть похожим на отца, хоть и не знал, кем он являлся. Иуа’тону нравилась одна игра: каждую ночь он размышлял, кем бы мог быть его таинственный родитель. Может, он являлся генералом морской гвардии? Вдруг это кто-то из Мудрейших? Архиго́фос, по его мнению, походил на роль отца. Что-то в характере четвёртого сына было такое, что напоминало повадки, стиль общения и этикет старшего из Мудрейших. Но, быть может, это всего лишь десятилетия воспитания сказались на исключительных манерах молодого атланта. А что, если это сам Тритос-Фильо, нынешний правитель Атлантиды? Такое ведь тоже возможно, неспроста ему, Иуа’тону, предрекают престол, неспроста его готовят с самого рождения для выполнения этой славной миссии. Всё это неспроста. Именно с такими мыслями и засыпал будущий наследник царского трона. Ему нравилось фантазировать, сбегать в свои придуманные истории и пожить хотя бы там рядом с отцом, рядом с матерью. Вне всяких надежд.
Новый день. Новая тренировка. Иуа’тон спал в собственных покоях, в здании, чем-то напоминавшее казарму. На самом деле, это и была воинская часть морской гвардии, что призвана защищать Страну тысячи холмов от внешних атак, но в воинской части была дополнительная зона для новобранцев, которым только предстояло познать искусство владения оружием. К крепко спящему атланту зашёл Неоторо́фос. Он склонился над парнем и положил руку на его плечо. Иуа’тон медленно открыл глаза.
– Который час? Я что, проспал? – Спросонья спросил атлант.
– Нет, дорогой друг, я пришёл разбудить тебя раньше остальных. В прошлый раз у тебя были трудности с овладением копья. Перед основной тренировкой тебе нужно отточить мастерство.
– Это так обязательно? До моего посвящения еще года, я могу спокойно подготовиться во время обычных тренировок. Мне поможет Тхакорр, у него это неплохо выходит, да и мы с ним ладим. – Отмахнулся Иуа’тон и хотел снова лечь спать, чтобы наверстать упущенные мгновения без сна.
– Вы пренебрежительно относитесь к своей судьбе, принц. Будущему правителю не стоит плохо владеть десятками тысяч техник боя, ему будет достаточно в совершенстве овладеть одной, и поверьте, это повергнет в ужас его противника. – ответил ему Неоторо́фос.
– То есть мне нужно следующие лет пять махать копьём как прокаженный, и тогда я смогу стать королём Атлантиды? А что, мне нравится твоя идея. Очень по-королевски. – ухмыльнулся Иуа’тон.
Неоторо́фос тоже не смог удержать свое лицо суровым и поддался насмешке четвертого сына.
– В любом случае, мой дорогой Иуа’тон, ты уже проснулся. Так отчего же нам и не начать чуть пораньше?
Иуа’тон потянулся, вздохнул и обвел взглядом младшего из Мудрейших. Четвёртый сын всегда уважал Неоторо́фоса, он считал его своим братом, хоть и разница в возрасте была существенной. Но что-то лёгкое и теплое чувствовалось в общении с ним, может и потому они так хорошо ладили? В конце концов, Иуа’тон согласился на предложение своего учителя.
Младший из Мудрейших и Властитель Вод вышли из покоев в просторный коридор, шириной равной 10 локтей[1] и длиной в 40 локтей. Стоит напомнить, что Атлантида находится под толщей воды, однако, во всех ее сооружениях, где проживают свою естественную жизнь жители сего Государства, довольно сухо. Это предусмотрели ещё во времена правления Дефте́роса, дабы избежать внутреннего гниения и досрочного разложения материалов, из которых отделана внутренняя часть строений. Многие могут подумать, что подводное население адаптировалось лишь к жизни в воде, но на самом деле, в первую очередь, атланты адаптировались к перепадам давления, отсутствию естественных источников света и потом уже к самому химическому составу морской воды, так что неудивительно, как быстро крепчали мужи в этих стенах, ведь, как мы уже подмечали, не всем было легко сразу привыкать к столько суровым условиям.
Пока Неоторо́фос вел своего подопечного через величественный коридор, Иуа’тон разглядел некоторые статуи: по правой стороне находились скульптуры Творцов и правителей Атлантиды, по левую сторону различные выдающиеся личности, благодаря которым процветает прекрасный край. Там Четвёртый сын обнаружил и статую, посвященную его матери Софоте́ри. Он невольно остановился подле неё и что-то внутри атланта захотело изучить это произведение искусства. Забавно, он проходил тут тысячи и тысячи раз, замечал каждого, любовался скульптурой Аришема, Мудрейших, но ни разу не обращал внимания именно на свою мать. Лишь позже Иуа’тон поймёт, что данное изваяние установили совсем недавно, в память и назидание ему, будущему Властителю Вод. – Божественно, – подумал он. Так на самом деле и было. Софоте́ри при жизни являлась одной из чудеснейших созданий, что только могли произвести Целестиалы на свет. Длинные, густые, прекраснейшие волосы каштанового цвета, длиною по пышную грудь, напоминающие гриву морского льва – животного, что изображен на фамильном гербе Иуа’тона. Такие же синие изумрудные глаза, которые были у всех атлантов, но именно её глаза можно было сравнить с глазами Атланта – первого царя Атлантиды.
Стройная, воинственная женщина была словно живая: так изящно передал все впалости, черты лица и тела скульптор.
– Богиня, сошедшая к нам с поверхности. – Не переставал удивляться её сын.
Никто и никогда не ставил под сомнение, что Иуа’тон был копией своей матери. Её божественные пряди волос, очертания глаз и самое главное – смелый, гордый взгляд, передались Четвёртому сыну. Глядя на хрупкое, но прямое тело, Иуа’тон и сам выпрямился, показав единственную деталь, которой в нем не было от матери – королевскую осанку. Спина больше походила на гору: неприступную, могущественную и надежную.
– А что это за тряпьё, что позади бюста моей матери? – Спросил с нескрываемым любопытством Иуа’тон.
– Это, мой юный друг, твой фамильный герб. Морской лев на красном полотне. Символ твоего рода. Когда наступит час испытания, ты, и ещё трое воинов будете стоять перед знаменами своих домой, своих сторон Света, дабы представлять свою фамилию пред всей Атлантидой. – Улыбнувшись, поведал ему Неоторо́фос. Младшему всегда было приятно, когда его подопечные проявляли интерес к истории Страны тысячи холмов.
– Прошу, Неоторо́фос, расскажи мне про него подробнее! – Выпалил юный атлант. Ему очень хотелось услышать эту историю из уст своего названного брата.
– Не все сразу, мой дорогой Иуа’тон. Для начала тебя и остальных ждёт тренировка, после которой я поведаю всем, с чем вам придётся столкнуться в скором времени.
Неоторо́фос коснулся плеча Иуа’тона и они вместе зашагали на выход из коридора, приближаясь к тренировочным покоям. Свет озарил своих жителей и тень Властителя Вод упала на фамильный герб действующего царя Атлантиды – Тритоса-Фильо.
____________________________________
[1] 1 локоть – мера длины в Атлантиде, равная 40 сантиметрам. 10 локтей = 4 м, 40 локтей = 16 м.