До
До. Письмо, что принес ветер
Лист бумаги, шершавый от мелко написанного текста, замолчал в руках. Соня замерла, не сводя глаз с обоев и пытаясь вновь увидеть привычный параллельный узор, но теперь ей казалось, что эти ветки действительно что-то преследуют. Переплетаются, опутывают, создают ловушки. Охотятся. Как они охотились за тем, чьим голосом говорило письмо.
Они тоже были тонкими, гибкими и правильными. Когда в четырнадцать у тебя нет прыщей, ты становишься на ступень выше тех, чьи лица усыпаны ими. Но даже эти низшие сословия в подростковом мире стоят выше того, чьё тело напоминает… ящик.
«Я помню каждого из вашей «ДН». Уверен, ты слышала о недавней трагедии в семье своей подружки. Я был на похоронах. Правда, смотрел со стороны. Кажется, это её младшая дочь? Соня, тогда я подумал, что маленькие гробики – это символ неправильности, чудовищной несправедливости мира. Так зачем же вы рисовали МЕНЯ в таком же?!
У меня сохранились ваши рисунки. Хотел приложить один, но тогда бы ты рассмотрела его первым и, возможно, выкинула письмо, а в мои планы входило твое ознакомление с текстом.
Боже… Кстати, слышала выражение: «Если бы треугольники создали Бога, то он был бы с тремя сторонами»? Наверное, мой – с четырьмя. Отвлёкся… Софья, я меньше всего хочу, чтобы ты думала, будто я угрожаю тебе своей памятью. Это совсем не так! Да, я хорошо помню всех вас, особенно тебя и Серого Вожака (в те дни, когда он был особенно жесток, я обвинял в этом тебя, должна же его агрессия произрастать из какой-то неудовлетворённости), но я не преследую цели как-то отомстить вам. Я просто хочу, чтобы прочитав письмо, ты посмотрела на тот период другими глазами. Глазами, которыми смотрят на игрушки, битые в детстве».
Соня опустила письмо на колени. Вгляделась в тёмную комнату, в неподвижный, будто серый воздух. Садясь утром в кресло с чашкой чая, она не могла представить, что всему этому осеннему уюту угрожает вовсе не солнце.
ДН – Дюжина Нормы. Название придумал Серый Вожак, её приятель Кирилл с самым необычным оттенком волос, который только можно представить у человека. Хотя, был ли он человеком? Под бременем навалившейся на неё взрослости Соня понимала, что Кирилл как раз и не мог входить в ДН. Её развитие преодолело те необходимые стадии, когда норма высчитывалась по количеству прыщей или жирной заднице, и переходила к показателям морали. Здесь Серый Вожак явно не добирал баллов.
Квадратный Хныч так и остался бы для каждого из них по отдельности всего лишь жалким уродцем, что получает бесплатный рисовый пирожок и горячий компот вкупе с бюджетным (по сравнению с другими) обедом. Но Вожак не смог бы существовать без стаи, поэтому формирование Дюжины Нормы стало для нелепого одноклассника началом конца.
Мучительный путь, по которому они гнали его нелепую маленькую тень, начинался на первом повороте от школы и пролегал в сторону его дома. Как назло, парень жил в отдалённом частном секторе. Когда они бежали за ним, временами сбивая дыхание смехом, Соня думала, что ходить по этим пейзажам каждый день – уже испытание, а уж бежать здесь от дюжины преследователей… Асфальт в самом начале пути сменялся пыльными неровными тропами, иногда их ботинки гремели по разбросанным вдоль территории заброшенного завода ржавым металлическим листам ограды. Однажды Соня наступила на брюхо дохлой кошке и всей компании пришлось остановиться и ждать, пока девочка, визжа от омерзения, очистит ботинок от червей и грязи разложения. В тот момент она подумала, что отвратительное всегда будет помогать отвратительному. Они упустили Хныча, чтобы настигнуть его в следующий вечер, когда…
«Я никогда ничего не рассказывал матери. Здесь мне есть за что вас благодарить – вы отставали за пару домов от моего. Она вас не видела. Я восстанавливал дыхание, прячась за соседской изгородью, и возвращался человеческим сыном, а не затравленной живой игрушкой. Но в один вечер вся тщательная маскировка лопнула. Я испачкал штаны.
