Донна Ванлир
Рождественские тайны
– Спасибо, мы проверим вашу информацию, – сказала она и повесила трубку.
Патриция перенесла сведения в компьютер и вздохнула. Кажется, ее пытаются втянуть в разборки при разводе. Она вздохнула громче, и Рой крепче прижал трубку к уху, сделав ей знак молчать.
Наконец он закончил разговор и поинтересовался:
– Что ты там пыхтишь, как паровоз? Что-то случилось?
– Ничего особенного. Мне кажется, меня используют для запугивания этой женщины. Прощальный подарочек от ее бывшего.
Рой бросил в рот пластинку жевательной резинки и наклонился к ней.
– Социальный работник из Флориды тоже так думал. Смотрела новости? Он не пошел проверить детей. Все мы знаем, чем это кончилось.
– Когда это я не проверяла жалобы? – возмутилась Патриция.
– Ты работаешь всего два дня в неделю. Мне кажется, ты теряешь хватку.
– А мне кажется, что тебе пора заткнуться. – Она отвернулась.
– Два дня, а по ощущениям все восемь! – воскликнул Рой, открывая папку на столе.
Патриция засмеялась и подписала папку с новым делом. Прежде чем наведаться к Анджеле Кристин Айсли, следовало собрать как можно больше информации.
Маршалл стоял у окна и наблюдал за людьми на остановке, к которой как раз подъехал четвертый автобус. Он ненавидел больницы: запах антисептиков, раздражающий стук тележки уборщика, приглушенные разговоры в углах, истеричные вскрики и рыдания людей, которым сообщили, что в палате за закрытой дверью что-то случилось с их родственником. Маршалл подался вперед в попытке разглядеть женщину. Кажется, та самая, что рыдала у ресторана этим утром. Теперь она улыбалась, вместе со всеми ожидая автобус. «Еще один день, подумал Маршалл. – Слезы, надежды, рыдания, смех, посещение палаты скорой – всему свое время. Ничто не остается прежним».
Маршалл достал мобильный и набрал номер.
– Линда? Джуди в больнице. – В приемный покой вошел врач, и Маршалл прошептал в трубку: – Перезвоню.
Муж Джуди, Дейв, поднялся навстречу.
– Мистер Лейтвейлер? – обратился к нему врач.
Услышав свое имя, Дейв напрягся и помрачнел.
– У вашей жены был сердечный приступ, – сообщил врач. Дейв кивнул. – Мы стабилизировали состояние и переводим ее наверх, в рентген-операционную, для обследования сердца.
Дейв мял в руках бейсболку.
– Она поправится?
– Нужно обследовать ее, чтобы узнать, насколько пострадало сердце и артерии, в каком состоянии сосудистое русло. К счастью, тот, кто обнаружил вашу жену, сразу начал реанимационные мероприятия, а врачи скорой помощи ввели необходимые препараты, как только приехали. Мы надеемся, что это снизило уровень повреждения сердца. Она останется в больнице на ночь или дольше, обследование покажет. Как только мы переведем вашу жену в палату, вы сможете ее навестить.
Врач ушел, и Дейв устало потер глаза.
– Сорок лет, – проговорил он, надевая кепку, и щелкнул пальцами, – за эти минуты пролетели перед глазами вот так.
– Знаю, – кивнул Маршалл и похлопал его по плечу.
В автобусе я села у окна и позвонила домой, чтобы предупредить Миру, что отпускаю ее на остаток дня. Повесив трубку, тут же получила уведомление: Брэд оставил голосовое сообщение. Ну, вот и очередная беда.
Глава третья
Джуди выглядела неряшливо: короткие седые пряди торчали в разные стороны, и она приглаживала их, стараясь создать подобие прически. Облокотившись на подоконник, Маршалл наблюдал, как она поедает яблочное пюре.
– Линда, Элис, Гленн, ребята из клуба книголюбов и с работы просили передать, что думают о тебе, – сказал он.
– Ну и ну! – воскликнула Джуди. – И что же вы делаете? Запускаете по вечерам волшебные фонарики?
– Когда тебя отпустят домой? – спросил Маршалл.
– Нескоро! – крикнула Джуди в сторону открытой двери.
– Она думает, что если будет надоедать врачам, то ее отпустят раньше, – усмехнулся Дейв.
Джуди недовольно бросила ложку на поднос.
– Хочу миндальную булочку со сливочным кремом, которую готовят в кафе «Бетти»!
– Тебе нельзя булочки, – возразил Дейв. – Хватит клянчить. Из-за этих миндальных булочек ты здесь и оказалась.
Маршалла рассмешила их перепалка, а Дейв продолжил:
– Врач сказал, ей сделают стентирование. Нужно два или три стента, чтобы восстановить кровоток.
– У меня все в порядке с кровотоком, – парировала Джуди.
– Но не в сердце, – сказал Дейв.
– Прямо перед Рождеством! – снова завелась Джуди, выскребая из стаканчика остатки яблочного пюре. – Ну что за невезение! – фыркнула она и набрала еще ложку.
– Чем ты тут занимаешься в свободное время? – поинтересовался Маршалл.
– Строю планы, – ответила она. – И вспоминаю, что успела сделать. Думаю о тех, кого люблю, и о тех, кто мне не нравится. О том, что нужно сделать дома, а что лучше оставить как есть.
Маршалл аж присвистнул.
– Вот это да! Пара дней без работы – и ты превратилась в философа.
Джуди отложила поднос.
– Ничего подобного. Здесь так скучно, что впору рехнуться! – крикнула она в сторону двери.
Маршалл рассмеялся и отошел от ее койки.
– Марш! – окликнула она, и мужчина снова повернулся. – Я все думаю о той девочке, что мне помогла.
Маршалл кивнул.
– Не окажись она дома… То есть… если бы она в тот момент не уезжала… Можешь ее найти? – попросила Джуди.
– Попробую, – ответил Маршалл.
Дейв присел на краешек больничной койки.
– Мне передали, что девушка оставила машину Джуди на парковке у ресторана «Паттерсон». Я пока не успел ее забрать.
– Она официантка, – сообщила Джуди. – Ее зовут Кристи. Вроде бы.
– Я все сделаю, а ты отдыхай и думай о хорошем, – пообещал Маршалл и в дверях добавил: – Например, о теплой глазури и сливочном креме в твоей любимой булочке.
– Не стыдно издеваться над больной женщиной?! – крикнула Джуди ему вслед.
В понедельник, в половине пятого вечера в дверь постучали. Зак сорвался с места и распахнул дверь прежде, чем я в очередной раз ему напомнила: сначала надо посмотреть, кто стучит. К тому моменту, как я выбежала из кухни, сын уже успел поздороваться с миниатюрной женщиной, стоявшей на ступеньках. У нее были волнистые каштановые волосы до плеч, в руках она держала папку. Терпеть не могу торговых агентов и не умею их выпроваживать. Осознав, что на мне пижамный комплект с майкой, я поспешно вытащила из шкафа в коридоре куртку, надела ее и застегнула на молнию, после чего вернулась к Заку.
– Анджела Кристин Айсли? – спросила женщина.
У меня сердце зашлось от страха: торговые агенты не называют людей полным именем. А вот госслужащие…
– Это я.
Она протянула мне визитку.
– Меня зовут Патриция Эддисон. Я из Управления по делам несовершеннолетних.
Я так перепугалась, что схватила Зака за руку.
– Иди в комнату.
– Но я хочу есть! – заканючил сын.
Я присела и прошептала ему на ухо:
– Возьми Хейли и уведи в комнату! Сейчас же!
Зак вырвался, взял сестренку за руку и потащил по коридору. Первое впечатление я определенно произвела не лучшее. Хороша мать! Приказала голодным детям идти в комнату. Что она обо мне подумает?..
Женщина казалась доброжелательной.
– Думаю, вы знаете, что к нам обратился ваш бывший муж.
Я ощутила резкий приступ тошноты и не нашлась с ответом.
– Миссис Айсли, я пришла просто поговорить. Могу я войти?
Я отодвинулась в сторону и удрученно подумала, что именно сегодня у меня бардак. По всей гостиной разбросаны игрушки, кухонный стол завален документами и счетами. Я указала гостье на стул, и она села, отложив Женевьеву в сторону. Я забрала у нее любимую собачку дочери и присела на краешек дивана. Ко мне еще ни разу не приходили работники социальных служб. Руки замерзли, и я сцепила их в замок.
– Возможно, вы уже знаете, о чем сообщил нам ваш бывший муж. И я пришла, чтобы проверить его слова. Вам известно, в чем он вас обвиняет?
Я с трудом сдержала слезы и помотала головой.
– Он утверждает, что вас уволили с работы, а за детьми присматривают подростки.
В голове появилась пульсирующая боль. Откуда Брэд узнал, что меня уволили?
Миссис Эддисон процитировала свои записи:
– Дети недоедают и выходят на улицу без носков и обуви.
Глаза наполнились слезами, и я уткнулась в Женевьеву. Миссис Эддисон тихо добавила:
– Ваш бывший муж хочет получить опеку над детьми.
По щекам потекли слезы, и я затрясла головой. Это же абсурд!
Миссис Эддисон достала из сумочки упаковку салфеток и протянула мне. Я взяла салфетку, чтобы промокнуть глаза. Соцработница уперлась локтями в колени и добавила:
– Если я пришла, это еще не значит, что я верю вашему мужу.
Я подняла глаза, и она улыбнулась.
– Да, меня уволили, – призналась я, тщательно подбирая слова. – Но я уже нашла новую работу. Приступаю завтра.
– Куда вы устроились? – спросила она, делая какие-то заметки в блокноте.
– В кафе-пекарню «Бетти». – Я высморкалась.
Она улыбнулась.
– Я частенько там бываю. В какую смену вы работаете?
Я почувствовала себя глупо. Я даже не спросила Бетти, когда мне выходить!
– Не знаю. Документы оформят в первый рабочий день.
Она кивнула и продолжила писать.
– Обычно дети в школе, – пояснила я. – Я приглашала няню только на каникулы перед Днем благодарения. Терпеть не могу оставлять их с подростками, но другие няни мне не по карману.
– Может, за ними присмотрит отец? – спросила соцработница.
Вопрос загнал меня в ловушку, и я попыталась выкрутиться:
– Он должен видеться с ними раз в две недели.
– Он мог посидеть с детьми вместо несовершеннолетних девочек?
– Я… – Голос дрожал. – Он уже шесть месяцев не платит алименты.
Соцработница продолжала быстро записывать.
– Вы подавали на него в суд?
Я вцепилась в Женевьеву.
– Несколько раз. Какое-то время он платит, затем перестает на целые месяцы, зато постоянно звонит мне и угрожает то одним, то другим. – Я замялась и добавила: – Я не могу непрерывно судиться с ним, и он это понимает. Для него это развлечение. Зачем ему видеть детей, если ему на них наплевать?!
Мне было, что сказать, вот только сил не хватало.
– Почему детей видели на улице без носков и обуви?
– Вообще-то в холодную погоду они не любят играть на улице, – ответила я, потом вспомнила недавнее происшествие и выпрямилась. – В субботу мне пришлось откачивать женщину, которая потеряла сознание прямо у моего дома, и они действительно выбежали ненадолго, но я сразу сказала им вернуться. Они пробыли на улице всего несколько секунд.
Я вдруг подумала, что миссис Мередит все-таки была дома и вполне могла наблюдать за нами из окна. В тот же день ко мне наверняка заходил Брэд, и если в это время она забирала почту, то точно рассказала ему об увиденном. Иначе как бы он узнал?
Патриция опять сделала какие-то заметки и прошла в коридор.
– Могу я поговорить с детьми?
Я поспешила за ней и открыла дверь в спальню Зака. В комнате был беспорядок, постель не заправлена, игрушки и одежда на полу. Я подошла к кровати, одернула простынь и одеяла, подоткнула их под матрас. Патриция осталась в дверях и наблюдала за детьми.
Увидев незнакомую женщину, Хейли подскочила в обнимку с Брауни.
– Вы любите собак? – спросила она.
– Я их просто обожаю! – ответила Патриция. – У меня есть одна настоящая и целая куча игрушечных.
– А как их зовут?
Патриция засмеялась.
– Настоящую зовут Лапочка, а имена игрушечных знают только мои дочери, я столько не запоминаю.
Тем временем я собирала и складывала игрушки в корзину для белья, которую мы держали вместо коробки для игрушек.
– Как прошли каникулы в честь Дня благодарения? – продолжала расспрашивать Патриция.
– Нам не задали домашку, – ответил Зак. – Ненавижу домашку.
– Я тоже не любила делать домашнюю работу, – призналась Патриция и присела на кровать Зака. – А ты, Хейли? Тебе что-то задавали на дом?
– Ну, – задумалась девочка, – учительница без конца задает нам на дом буквы, мне это ужасно надоело. Мама заставляет сидеть за столом и писать, я от этого т-а-а-а-к устаю! – Она посадила себе на колени Малышку и Ушастика. – Мне не нравится писать буквы, и считать мне тоже не нравится, у нас слишком много кубиков. – Она взмахнула рукой.
– Я тоже не любила считать, – кивнула Патриция. – Вы уже готовы к Рождеству?
– Я всегда готова к Рождеству! – воскликнула Хейли.
– О каких подарках мечтаете?
– Я хочу лего «Космические приключения». Из него можно собирать космические корабли, любые стыковочные порты и всякое такое.
– Ух ты! – восхитилась Патриция. – Это, наверное, очень сложно. А ты, Хейли?
– Крылья! – выпалила Хейли. – Чтобы летать! Ночью я постоянно летаю, но днем я не могу летать, мне нужны крылышки.
Патриция улыбнулась.
– Ты тогда станешь прямо как принцесса фей!
Зак фыркнул.
– Она и так считает себя принцессой фей.
Патриция встала и пошла к выходу, перешагивая через игрушки.
– Не буду вам больше мешать. Пока!
Дети помахали ей на прощание, и я последовала за Патрицией в гостиную.
– Спасибо, Анджела. Знаю, вам неприятен мой визит.
Я испугалась того, что она может написать в отчете, и поспешно заговорила:
– Миссис Эддисон, я люблю своих детей. – Сердце гулко стучало в груди, в глазах снова появились слезы, пока я шла к двери. – Я бы никогда не навредила им. Я не понимаю, откуда взялась эта жалоба, и понятия не имею, что еще может сделать Брэд, но хочу, чтобы вы знали: за своих детей я буду бороться, Брэд их не получит! – Я вытерла слезы и открыла дверь.
Соцработница вышла и повернулась ко мне.
– Я не первый год на этой должности, – начала она. Я нахмурилась, не понимая, к чему она клонит, а она продолжала: – Я вижу разницу между беспорядком и антисанитарией и понимаю, когда детям хорошо, а когда они заброшены.
Она улыбнулась, и впервые с момента ее прихода я вздохнула свободно. Патриция прошла по дорожке, поправила волосы и добавила:
– Если снова будет не с кем оставить детей, позвоните в «Волонтерский центр Глории». Там помогают матерям-одиночкам и людям, попавшим в трудное положение. Присмотрят и за вашими детьми.
Я вышла за ней и закрыла дверь, чтобы дети случайно не услышали разговор.
– Миссис Эддисон, что будет дальше?
Она прищурилась от солнца.
– Я подам отчет. – Она помолчала, разглядывая дерево у пешеходной дорожки. – А дальше все зависит от вашего бывшего мужа.
Я тяжело вздохнула. Неужели это никогда не кончится?
– И что же, я должна позволить мужу увидеться с детьми в следующие выходные?
Патриция достала из сумочки солнечные очки и надела их.
– Нет, – ответила она, помолчала, будто решая, не сболтнет ли лишнего, и добавила: – В каждом штате свои законы. Ваш муж не платит алименты, и вряд ли в нашем штате найдется судья, который принудит вас допускать мужа к детям.
Она махнула мне на прощание, села в машину и выехала на дорогу задним ходом.
Я вернулась в дом и пошла на кухню, где чашки и блюдца на столешнице соседствовали с цветными карандашами и раскрасками. Почему мне не удается вырваться из замкнутого круга? Я постоянно борюсь за выживание, и, едва переведу дух, как приходится снова зарабатывать и экономить – и так без конца! Утренние телепередачи и вечерние новости пестрят сообщениями о всевозможных опасностях, газетные статьи пропитаны тревогой и отчаянием, дома рушатся, люди ненавидят друг друга настолько, что могут общаться лишь в суде, и Бог, в которого верит моя мать, совершенно бессилен. На что надеяться в таком мире? Куда обратиться за помощью?
Помощь была близко, буквально посреди дороги, только я об этом еще не знала.
Маршалл вошел в офис, и Джейсон откинулся в кресле.
– Не понимаю, чего ради Джуди пользуется этой древней программой, – заявил Джейсон, взял мышку и снова уставился в монитор. – Как она?
– Ей установят два или три стента, – ответил Маршалл, повесив куртку на вешалку. – Сегодня.
– Пока не забыл: тебя искал какой-то парень из службы охраны.
Маршалл закатал рукава джинсовой рубашки.
– Кто и зачем?
Джейсон пожал плечами, не отрываясь от монитора.
– Я не спрашивал, как его зовут.
– Почему? – Маршалл явно был недоволен.
– Да я не подумал, что… – Джейсон не договорил.
Не дождавшись ответа, Маршалл спросил:
– Не подумал что? Что это важ…
Но Джейсон перебил его:
– Нет. Я просто думал, что он…
– Ты вообще кого-то слушаешь или только ждешь очереди высказаться?
В этот раз Джейсон перебивать не стал.
– Я просто думал, что он зайдет еще раз или позвонит тебе.
– Как зовут девушку, которая сегодня встречает покупателей у входа?
Джейсон пожал плечами.
– Я сегодня зашел с черного входа.
Маршалл прошел в кабинет и открыл шкаф с документами.
– Тебе нужно сдать тест на знание магазина. – Маршалл уселся за стол, скрепил степлером два листа бумаги, записал что-то в нижней части второго листа и передал Джейсону. – Если сдашь тест, получишь оплату за неделю. Пока не сдашь – не заплачу.
Джейсон с улыбкой принял листы.
– Ты шутишь? Я здесь половину детства провел. Я знаю об этом магазине все.
– О магазине – возможно, – согласился Маршалл. – Но ты новый сотрудник, а новые сотрудники должны пройти тест.
Джейсон положил листы перед собой, взял карандаш и зачитал вслух первый вопрос: «Когда был основан универмаг „Уилсон“?» Он написал «1969», посмотрел на деда.
– Эта информация есть на плакате в витрине.
Маршалл улыбнулся и ушел к себе в кабинет. Джейсон строчил на странице: «В начале 1900-х здание занимали торговые ряды, затем – юридическая фирма и городская библиотека, а в 50-х – банк». Он с детства помнил, что бабушка и дедушка рассказывали об этом месте. «Основатели магазина – Маршалл и Линда Уилсон». По мнению Джейсона, задание просто смехотворное. Миссия магазина была высечена на табличке, висевшей на стене прямо перед ним, и он не мог сдержать смех, пока переписывал ее. Перевернув лист, Джейсон прочел десятый вопрос: «Напишите имя начальника службы ремонта». «Что? – удивился Джейсон, переворачивая страницу в поиске следующего вопроса. – Да какая разница, как его зовут?» Он наобум записал: «Тед» – и передал листки деду.
Маршалл надел очки для чтения и просмотрел результаты.
– Ты вспомнил все о здании. Впечатляет. – Он перевернул страницу, прочел ответ на десятый вопрос и бросил листы на стол. – Нет, оплату ты пока не получишь.
– Это еще почему? Из-за ответа на последний вопрос? Я знаю, что постоянные сотрудники не проходят этот тест.
Маршалл открыл каталог продукции.
– Ты не являешься постоянным сотрудником.
Джейсон рассмеялся.
– Да зачем мне знать его имя?
– Неужели это так сложно?
– Слушай, если бы я работал здесь дольше, я бы знал.
Маршалл открыл шкаф для документов и убрал туда каталог.
– Уверен? Как зовут девушку, которая в первый день помогла тебе донести багаж?
Джейсон фыркнул и покачал головой.
– Дениз.
– Неверно. У нее есть имя. Узнай, как ее зовут и как зовут начальника службы ремонта. – Маршалл передал ему тест. – Через несколько дней пересдашь. Я иду вниз, мне нужно поговорить с охраной, а ты пока забери машину Джуди у ресторана «Паттерсон».
– Как она туда попала? – спросил Джейсон.
Задания деда начали его раздражать. Сначала дурацкий тест, теперь какая-то непонятная поездка.
– Женщина, которая спасла Джуди, оставила машину у ресторана.
– Почему?
Маршалл взял пачку писем и пробежался глазами по отправителям.
– Потому что понимала, что Джуди вряд ли вспомнит, где была, когда у нее случился сердечный приступ. Она потратила свое время, чтобы нам не пришлось искать машину! – Он вскрыл письмо и выбросил его. – Джуди сказала, что это была официантка по имени Кристи. Пожалуйста, найди ее и возьми контактные данные. Джуди и Дейв хотят ее отблагодарить. – Маршалл взглянул на внука поверх очков и протянул ключи от машины Джуди, которые Дейв передал ему в больнице. – Ты все понял?
Джейсон тупо уставился на него.
– Ты что, хочешь, чтобы я занялся этим сейчас?
– Конечно, иначе ее машину эвакуируют.
Джейсон взял куртку и вышел вон. Он с трудом сдерживал раздражение. Маршалл поднял трубку и набрал номер.
– Алло, Линда? Слушай, он мне все нервы вымотал!
Перед обедом я решила забрать последний зарплатный чек в «Паттерсон». Я уже натянула джинсы и свитер и теперь ждала, пока Зак наконец согласится надеть куртку.
– Не хочу идти! – канючил он.
– Я тоже, – сказала я. – Но чек надо обналичить.
– Зачем?
Он никак не мог расстаться с пластмассовыми фигурками супергероев, так что мне пришлось освободить его руку, чтобы надеть один рукав.
– Если я не обналичу чек, мне нечем будет оплачивать счета.
Я уже подавала Заку второй рукав, когда он скинул куртку одним движением. Как же я от этого устала!
– Зак, надень.
Я снова расправила перед ним куртку.
– Закари, почему ты со мной постоянно споришь? Надень куртку и бегом в машину!
Сын вырвал куртку у меня из рук, но надевать явно не собирался.
– А я надела куртку, – похвасталась Хейли, глядя на нас.
Она была в фиолетовых штанишках, заправленных в резиновые сапоги, нарядном красном платье и джинсовой курточке с вышитой спереди мышкой Минни.
– Молодец, Хейли! – похвалила я, снова забирая куртку у Зака. – На улице холодно. Надень, пожалуйста.
Сын недовольно выхватил у меня куртку и наконец-то оделся.
Все парковочные места у ресторана были заняты, пришлось припарковаться на другой стороне улицы у магазина «Уилсон». В пожарной части уже кто-то суетился, развешивая рождественские украшения на окна. На площади старушка наряжала три елки, с ветвей свисали огромные лампочки. На скамейке в парке я заметила женщину и удивилась, как она еще не замерзла в такую погоду. Я бы решила, что она помогает женщине, наряжавшей елки, однако она даже не смотрела в ту сторону. Мне это показалось настолько странным, что я не выходила из машины, ожидая, пока женщина двинется с места.
– Мам, мы зайдем в магазин игрушек? – спросила Хейли, увидев кукол, железную дорогу и мягкие игрушки, выставленные в витрине «Уилсон».
Я выключила зажигание и отрицательно покачала головой. В «Уилсон» я никогда ничего не покупала – то времени не хватало, то денег.
– Не сегодня, – ответила я, выходя из машины. – Мне нужно обналичить чек.
– А это долго? – уточнил Зак. – Давай зайдем хотя бы на несколько минут.
Кажется, отказывать детям входило у меня в привычку. Мне было совсем не до игрушек, однако я пообещала:
– Ладно. Только сначала заберем чек.
Открыв дверь в ресторан «Паттерсон», Джейсон сразу попал в набитый людьми зал ожидания. Он с извинениями протиснулся сквозь толпу и дождался хостес – замученную девушку с капельками пота над верхней губой. Вернувшись к стойке, та вычеркнула очередное имя.
– Я ищу Кристи, – сообщил Джейсон, наклоняясь к ней.
– Если она уже пришла, вы можете пройти к ней, – откликнулась хостес, забирая три меню из специального отделения на стойке, а потом вытянула шею и крикнула кому-то: – Джералд! Столик на троих!
– Она не гостья, она официантка.
– Она здесь не работает, – ответила хостес, сверилась со списком имен и снова крикнула: – Фитц! Столик на четверых!
– Мне сказали, Кристи работает здесь, – с нажимом повторил Джейсон и указал на улицу. – В субботу она приехала на той серой машине и оставила ее у ресторана.
Хостес обернулась и обратилась к официантке, которая несла поднос с напитками.
– Кристи здесь?
Официантка отрицательно помотала головой:
– Нет, извините. Но если надо, можем вместо нее позвать Лиззи.
Джейсон посмотрел на нее как на ненормальную.
– Нет уж, не надо, – ответил он.
Женщина на скамейке в парке повернулась и стала наблюдать за тем, как украшают елки. Определенно это была та самая женщина, которой я вчера объясняла дорогу. Она ничего не читала, не ела и ни с кем не разговаривала. Просто сидела на холодной скамейке. Мне захотелось подойти и спросить, пыталась ли она по моему совету устроиться в «Паттерсон», однако надо было спешить. На переходе я взяла Хейли за руку. Машина, которую я пригнала к ресторану в субботу, стояла на прежнем месте. «Наверняка ее владелица еще в больнице», – подумала я.
Когда мы с детьми подошли к двери ресторана, навстречу выскочил молодой человек.
– Заняться мне больше нечем! – проворчал он, задев Хейли.
Дочка не удержала равновесие и села мне на ноги.
– Извините, – бросил мужчина на ходу и понесся дальше, даже не взглянул на дочку и не помог ей подняться.
– Какой он быстрый! – удивилась Хейли, хватаясь за мою руку.
– А еще невоспитанный, – поморщилась я, заводя ее внутрь.
Зал ожидания был полон: несколько гостей столпились вокруг новенькой хостес. Сегодня был ее первый рабочий день. За время моей работы в «Паттерсон» сменилось немало хостес. Девушка явно нервничала и потому усадила гостей сразу за два столика в секции Джин вместо того, чтобы распределить их по разным секциям. Наверняка Род опять не провел подробный инструктаж, обычное дело для него. Заметив меня, Рене подняла вверх указательный палец и скрылась в служебном помещении. Я отвела детей в сторону, чтобы не мешать гостям. Рене вышла из-за угла и улыбнулась.
– Рода нет, – сообщила она.
– Ну и хорошо, – сказала я, забирая у нее чек.
Рене достала из кармана банкноту.
– Вот, возьми. Это за твой столик в субботу.
Мимо прошла хостес с тремя посетителями.
– Я даже не приняла у них заказ, – отмахнулась я, убирая чек в кошелек. – С чего бы им оставлять мне чаевые?
Она улыбнулась.
– Не знаю, но они оставили.
Я посмотрела на деньги.
– Двадцать долларов?!
Рене округлила глаза. В «Паттерсон» никто никогда не оставлял больше пяти долларов чаевых, да и то редко.
– Нет, Рене, я не возьму.
Но она уже запихивала купюру в мой кошелек.
– Возьмешь. И перестань привлекать к нам внимание.
Она попыталась сбежать, но я поймала ее за руку, чтобы вернуть деньги.
– Рене, забери немедленно! Это твои деньги!
– Лучше отдай мне, – вмешался Зак, протягивая руку.
Я посмотрела на Рене и вздохнула.
– Ну зачем ты это сделала?
– Я просто передала тебе чаевые.
Рене обняла меня и скрылась за углом. Хостес неловко улыбнулась, и мы с детьми покинули ресторан как раз в тот момент, когда на пустое парковочное место кто-то заезжал.
– Она ведь только что была тут… – пробормотала я.
– Кто? – спросила Хейли.
– Минуту назад на этом месте была машина, – сказала я, разглядывая улицу. – А теперь ее нет.
Хейли потянула меня в сторону универмага «Уилсон», и Зак побежал впереди. Я пыталась найти глазами автомобиль той женщины, но его не оказалось даже на другой стороне площади. Хейли тянула меня все настойчивее, и я, махнув рукой, зашла за ней в магазин. С потолка свисали зеленые, красные и серебряные елочные шары, фигурки ангелов верхом на снежинках и эльфов с ярко упакованными подарками в руках. Над витриной с косметикой возвышалась рождественская ель, украшенная золотистыми фигурками ангелов и нитками искусственного жемчуга.
Отдел игрушек располагался внизу. Мы спустились по лестнице, любуясь перилами, увитыми красно-белой гирляндой. Прямо посреди зала была оборудована мастерская Санта-Клауса.
– Только не это, – пробормотала я себе под нос.
– Вот это да! – воскликнула Хейли, спрыгивая с нижней ступеньки.
Она подбежала к ограде, выполненной в форме имбирных человечков, и уставилась на огромный леденец, где были указаны часы работы Санты.
– Что тут написано? – спросила она меня.
– Санты сейчас нет, – ответила я.
Зато он появится через двадцать минут, и мне придется слушать, как дети перечисляют длинный список подарков на Рождество, на которые у меня просто нет денег. Они ринулись в проход между полками: Зак схватил магнитный конструктор, а Хейли держала по кукле Барби в каждой руке.
– Мам, давай купим? – попросил Зак, прижимая к себе коробку.
– Не сегодня, – ответила я. – Придем домой, составите список подарков, и я подумаю.
Зак вернул коробку на полку.
– Значит, не купишь, – вздохнул он.
– Может, Санта принесет! – не унывала Хейли.
– Нет никакого Санты, – буркнул Зак и нарочно задел сестру плечом, проходя мимо.
Я метнула на него сердитый взгляд, чтобы он попридержал язык. Было непонятно: он больше не верит в Санта-Клауса или просто убеждает себя в том, что тот не существует, чтобы не питать ложных надежд.
– Нет, есть! – сказала Хейли, следуя за ним хвостиком.
Надеясь отвлечь дочку, я взяла с полки куклу, которая пела, если потянуть за ожерелье на шее. Потом мое внимание привлекла коробочка с кукольным фортепиано, и я перевернула ее, чтобы посмотреть цену. Пятьдесят девять долларов! За одну игрушку! Я прошлась вдоль полок и увидела миниатюрный замок для кукол: тридцать пять долларов. Большая коробка игрушечной еды стоила двадцать долларов. Придется работать в «Бетти» сверхурочно, чтобы купить подарки на Рождество. Я взяла коробку в форме сердечка, которую ребенок должен раскрасить самостоятельно. Мне стало неприятно от мысли, что Хейли придется разбираться с раскраской без меня, но мне всегда не хватало ни времени, не терпения на такие занятия. Я читала инструкцию на коробке, когда услышала, как кассирша, невидимая за полками, с кем-то спорит. Она говорила тихо, но твердо. Я решила посмотреть, что случилось, и немного прошла вперед. В голосе молодого мужчины слышалось возмущение.
– Вы сказали «Счастливого Рождества!»
– Нет, я пожелала ей волшебного Рождества, – ответила женщина.
Я присела и начала подглядывать за ними из-за коробок. Кассирша выглядела лет за сорок. Одетая в ярко-красный свитер, на шее – зеленый блестящий шарф.
– Это одно и то же, – продолжил мужчина. – Никто уже не говорит: «Счастливого Рождества!» Достаточно просто сказать: «С праздником!»
Женщина помолчала, а затем спросила, перебросив конец шарфа за спину:
– Это что, новая политика магазина?
– Нет, это то, что вам нужно делать!
– Кто распорядился? Твой дед? – Впрочем, кассирша не дала мужчине и шанса на ответ. – На Маршалла это не похоже, потому что это бред. Мы продаем не праздничные деревья, а рождественские деревья. Мы не продаем подарки к праздникам, мы продаем рождественские подарки! – Она явно чувствовала себя уверенно и наступала на молодого человека. – Мы собираемся не на праздничный ужин, а на рождественский ужин. Никто не обустраивает ясли у себя во дворе потому, что в праздники родился младенец. Люди приходят к нам в это время года не просто из-за праздника. Это Рождество! Ты хоть раз видел кого-нибудь, кто смотрит на календарь в декабре и говорит: «Ура, двадцать пятого декабря праздник!» Все говорят – «Рождество». Так что я буду желать покупателям счастливого Рождества!
– Ой, да делайте, что хотите, – буркнул молодой человек и стал подниматься по лестнице.
Я выглянула из-за полки с игрушками. Кассирша что-то бормотала себе под нос и обмахивалась бумажкой.
– Нет там никакой Кристи, – заявил Джейсон, заходя в офис.
Из кабинета выглянул Маршалл.
– Сейчас нет или вообще нет?
Джейсон уселся за стол и подвигал мышкой, выводя компьютер из режима ожидания.
– Вообще нет.
– Ты не спросил, может, ее кто-то знает?
Джейсон отрицательно покачал головой.
– Может, она работает в кафе «Лемон» или «Бетти». Надо было еще туда зайти.
