Доктор Нонна
Спасительная ложь
Ложь не всегда грех!
Михаил Шнеерсон
Пролог
– Максим, не забудь покормить папу. Обед на столе… – фраза оборвалась, словно ее обрубила резко хлопнувшая дверь.
Артур лежал неподвижно, устремив взгляд в потолок. Все, что ему теперь осталось, – это думать. Мучительный недуг – рассеянный склероз, медленно убивающий его, сделал его тело неподвижным. Артур хорошо знал своего врага «в лицо»: изучил эту страшную болезнь по монографиям и Интернету. Впрочем, он сам был весьма неплохим врачом, хирургом, и понимал, что смерть придет, когда болезнь парализует диафрагму.
Так что оставалось одно: лежать, думать, вспоминать.
Он все время возвращался в прошлое, в свои молодые годы…
Глава 1
Мила с Ириной дружили с восьмого класса. Девочки были похожи друг на друга: высокие, статные, сероглазые. И волосы они завязывали одинаково – в незатейливый «хвостик». Обе любили носить блузки в клетку и юбки, чуть прикрывающие колени. Правда, если присмотреться, то и отличий тоже хватало. У Ирины было правильное, но несколько кукольное, «игрушечное» лицо. А у Милы нижняя челюсть была тяжеловата, да и зубы, пожалуй, были слишком крупными. Впрочем, когда она молчала, все это пряталось за пухленькими алыми губками.
Они росли в Калинине, по-старинному – в Твери, раскинувшейся на берегах Волги. Тверь – почтенный город со своей историей, со многими достопримечательностями и легендами, с основательным, неторопливым укладом.
Но вот как раз эта основательность и неторопливость безумно раздражали девочек. Им не хватало в сонной, на их взгляд, медлительной Твери современного стремительного ритма. Совсем недалеко, в столице, жизнь бьет ключом, переливаются разноцветные огни рекламы, несутся по улицам потоки машин, заманчиво сверкают витрины роскошных магазинов, загадочно светятся окна ресторанов. И кружится пестрый, безостановочно сменяющий узоры калейдоскоп лиц, среди которых вот-вот мелькнет лицо прекрасного незнакомого юноши, который посмотрит внимательным взглядом и шагнет навстречу…
Словом, к тому времени, когда прозвенел последний школьный звонок, девочки твердо решили: они будут поступать в московский институт.
Только Москва! И никаких компромиссов!
Обе хотели стать врачами, да и их родители тоже советовали им получить именно эту профессию. Они подали документы в Первый медицинский. А поскольку учились они хорошо, к тому же усердно готовились к вступительным экзаменам, подстегиваемые желанием жить в Москве, то поступили в институт с первой же попытки. Им дали общежитие, и они, как и все первокурсники, поначалу с головой погрузились в учебу, просиживая вечерами в библиотеке, питаясь пельменями, недорогой колбасой и картошкой.
Гарик и Артур были москвичами. И тоже были знакомы с детства, благо жили в одном дворе на проспекте Буденного. Их родители дружески общались между собой. Летом мальчиков отправляли на дачу, принадлежавшую деду Артура, который в прошлом был крупным чиновником в Совете министров. Впрочем, мальчишек это совсем не интересовало, на даче им было хорошо: совместные проказы, рыбалка, игры, костер на берегу речки…
Им хотелось стать врачами, летать в дальние страны, попадать во всякие приключения, спасать людей от эпидемий и всяких загадочных болезней. Поэтому, почти не сговариваясь, оба подали документы в медицинский. И тоже поступили с первой же попытки.
В конце первого семестра мальчики подружились с веселыми и общительными тверичанками, «тверичками», как они поддразнивали Иру и Милу. Вместе зубрили анатомию, гистологию, латынь, переписывали друг у друга конспекты, ходили в кино и на каток. Оба мальчика влюбились в Ирину, она же ничем не показывала, кто из них нравится ей больше, хотя предпочла бы Артура. Но Гарик всегда был напористее приятеля. Он взял инициативу в свои руки и в итоге стал встречаться с Ириной.
Соперничать с другом не совсем этично, – посчитал Артур и скрепя сердце перестал ухаживать за Ирой. Так получилось, что теперь они стали чаще общаться с Милой, которая ему тоже нравилась. Правда, не так сильно, как ее подруга.
Ирина всегда была активнее и предприимчивей Милы. Она твердо стояла на земле и трезво смотрела на жизнь. И сейчас она сразу же поняла, что Гарик – ее единственный шанс зацепиться в Москве. Она охотно принимала ухаживания юноши, исподволь подводя его к мысли о женитьбе. Дело дошло до того, что Гарик даже заговорил об этом с родителями. Но они были против раннего брака, хотели, чтобы сын закончил учебу, а уж потом выбрал себе невесту. Но даже это ничуть не остудило пыл Ирины. Она по-прежнему заводила речь о том, что им надо пожениться.
– Ирка, а зачем нам нужен штамп в паспорте? Разве это главное? Мы же с тобой современные люди… – вяло возражал Гарик, когда она его уж очень доставала.
– Ты прав, дорогой. Конечно, это не главное. Но мне надо подумать… Понимаешь, мама меня учила другому…
Ирина прекрасно знала, что Артур тоже влюблен в нее. Она даже подумывала, не попробовать ли ей охмурить этого мягкого парня. При этом она знала, что Мила и Артур начали встречаться. Но ее это особо не смущало.
– Мила, – как-то спросила она у подруги, – а вы с Артуром… ну, уже это?..
– Что – это? – изумилась Мила. – Да, мы с ним целовались. Ты знаешь – Артур сделал мне предложение.
Она радостно улыбнулась.
– Правда? – удивилась Ира.
– Да. Мы следующим летом хотим расписаться.
– Следующим летом… Но сегодня только второе марта! – язвительно усмехнулась Ира.
Она явно была огорчена успехом подруги. Ей свойственна была эта неприятная черта – зависть. Причем завидовала она всему: у подруги пятерка, а у нее четверка – зависть, родители прислали Миле подарки, а ей нет – зависть, Мила похудела за сессию на два килограмма, а она нет – зависть… И чем дальше, тем больше это низменное чувство овладевало девушкой, вытесняя другие человеческие эмоции – сострадание, радость за чужой успех, сочувствие и понимание.
Зависть делала ее изворотливой и деятельной, диктовала ей всяческие изощренные ходы.
Вот и сейчас у нее возникла идея: вместе отпраздновать Восьмое марта. К чему это приведет – она еще не знала, но какое-то смутное предчувствие вело ее.
– Давайте все вместе отпразднуем Восьмое марта!..
– А где?
– Ну-у-у… например, у Артура на даче.
На том они и порешили, даже не посоветовавшись с Артуром.
Когда он вечером зашел в общежитие за Милой, чтобы отправиться в кино, Ирина безапелляционно предложила:
– Восьмое марта встречаем вместе! У тебя на даче. Заметано?
Артур удивился и даже несколько опешил:
– Но ведь еще холодно. Там топить надо, привести все в порядок…
– Вот вы вместе с Гариком поедете туда пораньше и приведете все в порядок, уберете, натопите. Короче, все подготовите. Это же женский праздник. Или ты не согласен?
– Да нет, почему, – сдался Артур, – согласен. Надо с Гарькой поговорить.
Он не любил спорить и возражать.
Глава 2
В этот день девочки пребывали в радостном возбуждении. Они сделали прически, принарядились и были просто неотразимы. По крайней мере, обе так считали. Мила волновалась больше, чем Ирина, пытаясь скрыть это от подруги. Она понимала, что дело может не ограничиться одними поцелуями. Они уже взрослые. А в последнее время Артур стал очень настойчив. Мила и боялась, и в то же время ее манил «запретный плод».
Ирина никогда не поверяла подруге одну свою тайну. Она вообще не любила вспоминать про это. В пятнадцать лет она стала женщиной. Случилось это как-то неожиданно и буднично. Ира с десяти лет занималась спортивной гимнастикой. На одной из тренировок, тогда Ира училась уже в десятом классе, она растянула связки на ноге. Охая и потирая ногу, она сидела в раздевалке. Остальные девочки уже разошлись. Вошел их тренер Яша – молодой спортивный мужчина. Ему было двадцать семь лет, он был женат, и у него подрастали две дочки – Оля и Марина, одной два с половиной годика, второй – год. Яша никогда не спешил домой, его раздражал детский крик, пеленки, суета. Денег вечно не хватало. Жена махнула на себя рукой. Лучше прийти домой попозже, когда все уже спят. И сейчас он тоже никуда не торопился.
– Ну что, болит? – сочувственно спросил он.
– Даже наступить не могу, – пожаловалась Ирина.
– Дай я посмотрю… – Он бережно и умело начал ощупывать ее распухшую щиколотку. – Да-а, тебе самой, пожалуй, до дома не дойти. Я позвоню другу, у него машина, он тебя довезет до дома. Только надо подождать, он сейчас занят.
– Хорошо, – покорно согласилась Ира.
Яша вышел и вскоре вернулся. В руках у него была чуть початая бутылка коньяка и два бокала.
– Он приедет только часа через два. Надо обезболить процесс… – он тряхнул бутылкой, поставил бокалы и разлил коньяк.
До этого Ира в рот не брала спиртного, хотя одноклассники после уроков иногда пили пиво, но она никогда не делала этого. А тут не посмела ослушаться тренера. К тому же надеялась, что боль в ноге действительно стихнет. Выпив, она почувствовала, как боль и вправду отступила. Щеки ее порозовели, глаза стали бархатными, а язык непослушным.
– Ну что, полегчало? – с интересом спросил Яша.
– Да, – улыбнулась девочка, – уже не так больно.
Дальше Яша действовал по своей отработанной схеме. Он начал легонько массировать ногу Иры, потом стал ее поглаживать, поцеловал. Не чувствуя особого сопротивления, он совсем осмелел. У Иры в голове все плыло. Она вдруг почувствовала себя важной привлекательной дамой, которая вскружила голову мужчине. Он от нее без ума, он хочет ее. Она и не заметила, как оказалась абсолютно голой. Все как-то странно качалось в зыбком тумане. Внезапно ее пронзила острая боль в промежности, по ногам скользнула струйка крови… Потом Яков на руках отнес ее в душ и вымыл.
Вскоре подъехал его друг и отвез Иру домой.
С этого дня она перестала ходить на тренировки. Родителям ничего не пришлось объяснять: нога распухла и посинела, надо было делать компрессы, массаж… Ей повезло: она не забеременела. О случившемся она так никому и не рассказала.
Сейчас ее заботило другое: она решила, что сегодня отдастся Гарику. Но при этом надо разыграть из себя девственницу, убедить его, что он у нее первый, что именно он лишил ее невинности. В конце концов, представить ему убедительные доказательства этого.
Девочки приехали на дачу после обеда. Моросил легкий дождь, в доме пахло сыростью и дымом. Ребята топили печку в библиотеке деда, чтобы хоть в одной комнате просторной, промерзшей за зиму дачи было тепло. Комната была заполнена стеллажами с книгами, но нашлось место и для стола, и для двух диванов.
Пока накрывали стол, пока рассаживались, наступил вечер. Они подняли бокалы за праздник. Все пили красное вино, но на столе стояла и водка. Улучив момент, Ира подлила мальчишкам в вино водку. Они довольно быстро захмелели. Глаза у них заблестели, речь стала несвязной, и они заметно «раскрепостились» – обнимали девушек и лезли целоваться. Как же хотелось Ире поменяться местами с Милой, но та тесно прижалась к Артуру и крепко держала его за руку. Они заняли диван у окна, а Ира с Гариком устроились напротив.
Мила очень стеснялась, что им приходится целоваться с Артуром на виду у сидящей напротив парочки. К тому же ее смущала раскованность Иры: та была уже почти раздета, хохотала и все время поглядывала на Артура, который во все глаза рассматривал ее гибкое девичье тело. Это зрелище окончательно распалило его, он набросился на Милу и почти насильно раздел ее. Она уже не могла сопротивляться, ее охватило неведомое доселе лихорадочное возбуждение… Артур навалился на нее и сделал ей больно, она вскрикнула и закусила нижнюю губу. Ей было и больно, и в то же время она испытывала неведомое ей раньше удовольствие.
Скосив глаза, Мила увидела лицо Иры. Подруга явно испытывала наслаждение от близости с Гариком. А он смотрел на Милу, и было заметно, что он хочет ее больше, чем Иру. И от этого Миле тоже было и стыдно, и приятно.
«Неужели ей не больно?..» – как-то отстраненно подумала Мила. Она даже не догадывалась, что у подруги это не впервые. Она закрыла глаза. Слышались лишь приглушенные стоны Иры, да поскрипывали диваны.
Наконец все затихло. В комнате повисло сонное молчание. Парни, уставшие от вина и от близости с девушками, расслабленно уснули.
Ира привстала и тихонько окликнула Милу:
– Пойдем быстро помоемся, а то еще залетим…
Она дала Миле таблетку аспирина и рассказала, что надо делать.
– А ты откуда все это знаешь? – удивилась Мила.
– Ну, дорогая, мы же с тобой медики… Не красней. У вас с Артуром так классно все получилось, меня это прямо зажгло…
– А мне так стыдно, что Гарик видел меня голую… И вообще, стыдно, что он все видел… – она всхлипнула.
– Ну, ты и дура! Он меня видел, а не тебя… – Ира коротко хохотнула.
Потом она взяла бритву и надрезала палец. Показалась кровь.
– Это еще зачем? – изумленно спросила Мила.
– Ты что, не догадываешься? – насмешливо спросила Ира. – Сейчас пойду испачкаю простыню. Скажу Гарику, что именно с ним я стала женщиной.
– А ты разве… уже? – наконец-то догадалась неопытная и окончательно сбитая с толку Мила.
Она была просто поражена. Внезапно она обиделась на Иру. Подруга называется. Мила ей все рассказывает, ничего не утаивает, а эта помалкивает. Еще неизвестно, что она там скрывает. Ничего не надо ей больше говорить, так будет лучше.
Мила прислушивалась к себе. Теперь она женщина. Но она не почувствовала в себе никаких перемен. Боль стихла, и все было как и раньше.
Взгляд Гарика… Вот что она не могла забыть. Она все время вспоминала этот горящий, прямо-таки обжигающий взгляд. Блеск и возбуждение застыли у него в глазах. И хотя он был в этот момент вместе с Ирой, на самом деле он хотел ее – Милу, и мысленно был с ней. Она боялась этого воспоминания, гнала его прочь, но оно упорно возвращалось к ней.
Они давно уже вернулись в Москву, давно приступили к занятиям, а Мила все вспоминала этот взгляд. Из-за этого ей было стыдно перед Артуром, который с обожанием смотрел на нее. Мягкий по природе, он не любил спорить и настаивать на своем.
– Пойдем в кино, – порой предлагал он Миле, – классный боевичок. Все хвалят.
– Нет, – упрямилась она, – лучше пойдем в театр.
И они шли в театр.
В итоге, мучаясь виной перед Артуром, неясной до конца и ей самой, она решила ускорить события.
– Давай побыстрее поженимся, – предложила она.
И вскоре они подали заявление в загс.
Узнав об этом, Ира попросту захлебнулась от зависти. Даже на какое-то время перестала разговаривать с подругой. Потом, правда, смягчилась.
Тем более что Мила как-то невзначай спросила у Гарика:
– А что вы со свадьбой-то тянете? У нас уже вот-вот… – она мягко улыбалась, не разжимая губ. Она давно привыкла так улыбаться, стесняясь показывать свои чересчур крупные зубы.
– Мы… – смутился Гарик, – мы тоже последуем вашему примеру. – Скоро… – неуверенно добавил он.
