Дмитрий Янковский
В интересах империи
Силиконовый смарт-материал скафандра сам собой начал стремительно подниматься, подобно тесту, обволакивая Картера сначала бесформенным коконом, а затем, адаптировавшись, принял форму тела. Через секунду материал местами уплотнился, образовав глянцевые грудные пластины, наплечники, наколенники, а также броневые щитки на бедрах, предплечьях и лодыжках. Под конец вокруг головы образовался шлем с открытым забралом. Часть молекул материала трансформировалась в огромное число сенсоров, улавливающих биотоки мозга и посылающих их в главный командный контроллер скафандра.
Облачившись в скафандр, Картер поднялся на ноги, пару раз подпрыгнул, подвигал руками. Все системы костюма работали безотказно. Двигаться в нем было очень легко благодаря системе мышечных акселераторов, работающих по команде основного контроллера. Фактически скафандр двигался вместо хозяина, многократно усиливая его физические возможности с помощью молекулярных исполнительных механизмов. Пожелай Тим завязать в узел железнодорожную рельсу, он бы сделал это без малейших усилий со своей стороны.
В то же время он мог взять пальцами любой хрупкий предмет без боязни его повредить, настолько точно работал контроллер. Вызвать любую из функций костюма, например, закрыть или открыть герметичное забрало шлема, включить коммуникатор или наружный свет было ничуть не сложнее, чем просто подумать об этом. Для активации того или иного устройства достаточно было бросить взгляд на соответствующую надпись под шлемом, а система сама распознает направление и угол зрения по положению зрачков, превратив эти данные в соответствующую команду.
Первым делом Тим перетащил в салон труп пилота. В кабине стало намного просторнее, а заодно взгляд не натыкался каждый раз на мощный раздражитель депрессивного характера. За это время модуль связи скафандра просканировал частотный диапазон и остановился на одном из каналов, подав звуковой сигнал на наушники шлема.
– Здесь модуль двенадцать, – Картер передал позывной челнока. – Меня кто-нибудь слышит?
Потянулись секунды ожидания ответа. В принципе, у Тима и мысли не возникало, что спасатели могли не просто опоздать, а не прибыть на место вообще. Или прибыть с таким опозданием, чтобы как раз успеть забрать тело для последующей кремации по всем правилам, как изволила выразиться оператор базы. А ведь такое можно было предположить. И это, между прочим, вполне бы вписалось в концепцию шефа, Германа Грувера. Хотя, если быть точным, как раз концепции никакой не было. Было лишь подозрение, ряд странностей в информации, приходящей с Асура. Не более того. Если бы было более, то сюда пожаловал бы не липовый комиссар Корпорации, а отряд десанта с самыми широкими полномочиями. Может, и не отряд, конечно, но уж точно не стажер вроде Картера.
Герман Грувер был человеком подозрительным, хотя ему это по должности было положено. И если где-то вдруг начинало слегка попахивать серой, он считал своим прямым долгом предположить не чью-то невинную шалость со спичками, а прямое вмешательство самого дьявола. Одно из таких, мягко говоря, предположений и привело к тому, что Тим Картер оказался внутри потерпевшего аварию челнока среди хищных оранжевых джунглей Асура.
В общем, формально, визит Картера носил вполне канцелярский характер, от него требовалось лишь развеять подозрения Грувера. Развеять, а не подтвердить. Но если с Тимом тут что-то случится, то подозрения сильно окрепнут без всякой на то причины, и было бы хорошо этого избежать. К тому же сам Тим к идеям шефа относился со скепсисом. Любую из здешних странностей можно было объяснить сложными условиями на планете.
– Господин комиссар! – раздался вдруг в эфире задорный молодой голос. – Здесь Марк, командир группы спасателей.
– На связи, – поспешил отозваться Тим.
– Мы на подходе, пеленг четкий. Челнок функционирует?
– Нет. Питание еще есть, но компьютер на команды не реагирует, камеры ослепли…
– Скверно… – Задора в голосе Марка слегка поубавилось. – Значит, вы нам точно ничем не поможете.
– Чем же я мог вам помочь? – удивился Картер.
– Описали бы обстановку вокруг. Но раз мониторы у вас не работают, то и говорить не о чем. Только не пытайтесь выбраться из челнока.
– Это я понимаю, – ответил Тим.
– И закройте забрало шлема, – посоветовал спасатель. – Оно и внутри не помешает.
– А с чего вы взяли, что оно открыто? – Тим усмехнулся.
– По звуку вашего голоса, господин комиссар.
Картер хмыкнул и захлопнул забрало. По звуку голоса он слышит… Впрочем, чему удивляться? Работа спасателем на Асуре наверняка то еще развлечение. Тут не только тонкости звуков начнешь различать, а затылком видеть научишься.
Картер не мог ничего видеть снаружи, от монитора прок был только в качестве светильника, да и то все более тусклого. Оставалось только строить предположения. Хотя одно было ясно – затишье в активности деревьев не будет долгим.
Так оно и оказалось. Толстые хватательные лианы, подергав челнок в разные стороны, на время утихомирились, поскольку ни одно из близстоящих деревьев не получило значительного преимущества перед другими. Тем временем плотоядная флора поменьше полностью оплела челнок. Побеги были намного тоньше хватательных лиан, нежнее и чувствительнее. Покрытый ими посадочный модуль выглядел так, словно на него набросили крупноячеистую рыболовную сеть, свитую из оранжевых нитей с пришитыми лоскутами непрерывно трепещущих листьев. Усики побегов ощупывали синтетическую броню так же тщательно и осторожно, как пальцы слепого изучали бы незнакомый и потенциально опасный предмет.
Это были органы осязания джунглей, и основная функция побегов состояла в умении отличать падаль от живых организмов по активности биотоков нервной системы. Пока компьютер посылал по коммуникациям осмысленные команды, лишь самые крупные из стоящих неподалеку деревьев осмелились попытаться завладеть им, принимая его за живое существо. Но как только сигналы превратились в хаотичный шум, растения решили, что жизнь покинула посадочный модуль. И тут же десятки новых лиан потянулись к вожделенной добыче. Началась нешуточная борьба за первенство.
Хватательные лианы самых расторопных деревьев со свистом рассекли воздух. Их наконечники, разогнанные до огромной скорости, попытались вонзиться в броню, но бессильно отскочили с глухим стуком, как камни от полена. Оценив прочность обшивки, деревья сменили тактику, переформировали листья в присоски и намертво прилипли к панцирю модуля. В следующий миг ветви рванули добычу на себя, чтобы снизить шансы как можно большего числа конкурентов.
Рывок оказался столь мощным, что Картер всей массой в скафандре впечатался в панель управления и проломил ее согнутым локтем. Если бы он не потрудился закрыть забрало, силовая стойка обзорных экранов пробила бы ему лоб вместе с мозгом. Но шлем был рассчитан и не на такие удары. При столкновении забрала с препятствием чаще страдало препятствие. Так вышло и в этот раз – стойка лопнула в трех местах, а мониторы из прозрачного полимера разлетелись в мелкую пыль. В кабине наступила почти полная темнота, ее разжижал лишь проникающий из салона аварийный свет.
Тим не успел прийти в себя от первого рывка, как второй выдернул его из разгромленной панели, как массивный пень из сухой земли. Но плотоядные деревья на этом не успокоились. Между ними все же началась потасовка, но самые проворные тащили челнок все дальше и дальше. Со стороны это выглядело страшнее самого бредового сна – толстые ветви рассекали воздух, с треском сокрушали деревья, подхватывали и подбрасывали вверх посадочный модуль. Сверху, как оранжевый снег, сыпались листья и оборванные побеги.
Уже через несколько минут челнок был далеко от места, куда спешили спасатели. Одни деревья тащили его наверх, чтобы попытаться вытащить и сожрать Картера, другие пытались отнять у них добычу, а в результате модуль метался по джунглям, как ломоть мяса в клетке, полной голодных хищников, все больше удаляясь от места аварии. При этом Картера болтало в кабине, швыряло то на переборки, то на разбитую панель, то на кресло. Труп пилота болтало не меньше, но он не был защищен скафандром, поэтому быстро стал похож на освежеванную тушу с торчащими из кровавого месива обломками костей.
Тим весил в скафандре почти сто пятьдесят килограммов; врезаясь куда-либо, он производил разрушения, сравнимые с ударом парового молота. Кувыркаясь в кабине, подобно игральной кости в ладонях азартного игрока, он свернул кресло, после чего оно тоже приняло участие в кошмарном круговороте.
В наушниках шлема временами звучал голос командира спасательной группы, но искры, летящие из глаз Картера при каждом ударе, не способствовали ни пониманию, ни тем более возможности отвечать. Скафандр защищал хорошо, спасая от ударов и связанных с ними травм, но болтанка в буквальном смысле вытряхивала душу, притупляя восприятие реальности.
Неожиданно рывки прекратилось, но Тиму все же понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Он лежал на спине, глядя, как по переборкам медленно стекает амортизаторная жидкость. Забрало шлема было тоже забрызгано, а местами испачкано кровью пилота.
Челнок находился в вертикальном положении, кабиной вниз и немного раскачивался, как если бы был подвешен за трос. Картера забило в пространство между главной консолью и потолком, кругом валялись обломки пластика и мягкие куски кресла, с рваных краев бахромой свешивались провода и тускло мерцающие оптические волокна. Труп пилота лежал рядом бесформенной грудой.
Несмотря на то что ситуация стабилизировалась, вряд ли от нее можно было ждать чего-то хорошего. Скорее напротив. Не было сомнений, судя по длительной тряске, что деревья уволокли челнок неизвестно куда, и неизвестно теперь, сколько сюда спасателям добираться. А легкие покачивания кабины и вертикальное положение модуля позволяли сделать уж вовсе неутешительные выводы. Картер представил, как челнок висит, подобно туше на крюке мясника, в ветвях победившего дерева. А прилепившиеся к броне листья активно переваривают бронированную обшивку, спеша добраться до человека внутри.
Но настоящий шок Тим испытал, попытавшись отыскать корпус аварийного маяка. От него почти ничего не осталось, лишь из панели торчал обломок крепежного кронштейна. Остальное было свернуто и раскидано по кабине.
Это означало, что спасатели теперь не имеют ни малейшего представления о местоположении челнока. В эфире тоже слышались лишь потрескивания – сказывалась ужасная проходимость сигнала из-за сильного пьезоэффекта в коре планеты. Картеру сделалось не по себе. Он предполагал, что на Асуре его могут ожидать трудности, но не думал, что окажется на грани смерти еще до прибытия на базу.
В сложившейся обстановке операция по его спасению может быть свернута по причине бесперспективности. Причем такое решение будет вполне правомочным, ведь одна жизнь стоит меньше нескольких, согласно Конституции.
Вот вам и очередная случайность. Вот вам и подозрительность шефа.
Гибель Картера, безусловно, станет последней каплей в цепи подобных случайностей. В воображении шефа они сложатся, наконец, в какую-нибудь стройную картину, очень далекую от реальности. И сюда направят десант. В интересах Империи, как любил говаривать Грувер. И кто-то непременно пострадает, либо с одной, либо с другой стороны. Вот вам и роль личности в истории… Стоит Тиму погибнуть, и завертится кутерьма межпланетного масштаба, а выживет он – восторжествует справедливость. Поэтому надо выжить. Обязательно. Как раз в интересах Империи.
Как это сделать, у Картера пока идей не было, но вот чего точно нельзя допускать, так это паники и необдуманных действий. Деревья распечатают модуль не скоро, им нужно значительно ослабить обшивку. А за это время обстановка может десять раз поменяться.
Пока ситуация стабильная, надо все же не на себя надеяться, а на опыт спасателей. Связь бы восстановить, это бы массу проблем решило. Но коммуникатор в скафандре слабый, а условия прохождения волн в напитанной электричеством атмосфере отвратительные.
На месте катастрофы, безусловно, осталось много следов. Спасатели просто обязаны владеть навыками следопытов, а потому поймут, что произошло. Более того, по характеру следов наверняка можно определить и направление, в котором деревья уволокли посадочный модуль. Если Марк поведет группу по следу, то через какое-то реальное время они приблизятся на достаточное для связи расстояние.
В любом случае выбираться из челнока надо лишь в крайнем случае. В самом крайнем, когда никаких вариантов. А так – ждать. Хотя ждать чаще всего бывает до невозможности трудно.
Тим активировал коммуникатор и произнес:
– Здесь комиссар Картер. Марк, вы где?
Через секунду акустические мембраны шлема издали невнятное шипение. Это было лучше, чем ничего. Несущая частота пробивается. Речи пока нет, но спасатели, по крайней мере, слышат, что господин комиссар жив и пытается выйти на связь.
Через пару минут в наушниках снова раздался шум. Ничего внятного услышать не удалось, но теперь у Тима не осталось сомнений, что спасатели упорно движутся в его сторону и не собираются бросать господина комиссара на произвол судьбы.
Наконец сквозь шипение помех с трудом пробился голос Марка.
– Господин комиссар! – позвал он. – Ответьте.
– Есть! – радостно отозвался Картер. – Я вас слышу! Отвратительная у вас тут связь, ребята.
– Да уж… На Асуре условия прохождения те еще. В последнее время совсем худо, идут циклические сдвижки коры.
– Ясно…
Тим сделал мысленную пометку. По крайней мере, одна из странностей, на которую обратил внимание шеф, объяснялась очень просто. Естественными причинами. Плохие условия прохождения вызывали сбои в работе внешних поляризаторов нуль-антенн. Так что в задержках со связью следовало винить не чей-то злой умысел, а природу дикой планеты. Так и надо указать в первом отчете.
Картер уже не сомневался, что и прочие странности окажутся той же природы. Ну и стоило отправлять человека в такую даль и в столь негостеприимное место ради проверки таких очевидных вещей? Но перечить начальству – последнее дело.
– Вы далеко? – поинтересовался Картер в эфире.
– Судя по качеству связи, минутах в шести. Теперь надо понять ваши новые координаты. А то маячок у вас не работает, господин комиссар.
– Разбился при тряске. А по следам не доберетесь?
– Поначалу по ним еще можно было определить направление, но деревья быстро собирают оборванные ветви соседей, – пояснил Марк.
– И что?
– Да все нормально. У вас навигатор в скафандре, активируйте его и передайте мне координаты.
– Сейчас. – Картер нашел глазами нужную надпись под шлемом и вывел данные на монитор, интегрированный в забрало шлема. – Не работает. Говорит, нет связи с сателлитом.
– Броня экранирует, – объяснил Марк. – Так… Мы сейчас попробуем подойти поближе, ориентируясь на качество связи. А вам надо снарядить плазменный резак. Он есть в аварийном комплекте…
– Хорошо, – ответил Тим.
Ему приходилось много раз работать аварийным инструментом, так что это было наименьшей проблемой.
– Режьте проход в хвостовом отсеке, – посоветовал спасатель. – Там броня тоньше. Но без команды наружу не выбирайтесь.
– Понял.
Достав резак, Тим понял, что аккуратно спуститься в хвостовую часть не получится – амортизаторная жидкость, пролившаяся из крепления кресла и приводов шасси, так густо покрыла обшивку, что она стала не менее скользкой, чем лед. Пришлось прыгать, благо скафандр погасил энергию падения с пятиметровой высоты.
Оказавшись в дальней части салона, Картер запустил резак и принялся за обшивку. Довольно быстро в ней образовалась небольшая дыра. Расширив ее, Тим разглядел снаружи соседние деревья и небольшой участок оранжевого неба, по которому летели быстрые желтые облака.
– Есть проход, – сообщил Картер.
– Отлично, – отозвался Марк. – Смотрите только, чтобы через него ничего не пролезло. Оружия при вас нет?
– Не запасся, – пробурчал Тим.
– Ничего. Опасных хищников на вашей высоте нет, а если трехглавки налетят или лизунчики, резаком отобьетесь. Что говорит навигатор?
– Настраивается на сигнал. Вот, поймал… – Тим продиктовал координаты в эфир.
– Будем через минуту или полторы. Приготовьтесь к падению и выходу наружу.
– Не слишком ли высоко для падения? – уточнил Тим. – Навигатор показывает восемьдесят метров над грунтом.
– Вы не первый, кого мы снимаем с дерева, господин комиссар. – Марк хмыкнул и добавил: – У нас свои технологии.
Оставалось поверить. В любом случае никакой альтернативы Картер предложить не мог.
Через минуту стало ясно, что технологии здешних спасателей столь же экстремальны, как и все на этой дикой планете. Несмотря на буйство красок снаружи, Картер разглядел через дыру в обшивке легкий армейский транспортер «Сколопендра», оснащенный мультироторным движителем. Машина выскользнула из зарослей и остановилась метрах в ста от дерева, пленившего Тима. По бокам бронированного корпуса, Картер прекрасно об этом знал, в небольших поворотных башнях скрывались мощные бластеры с принудительным охлаждением. Их стволы синхронно повернулись в направлении дерева.
– Эй, вы что! – поспешил выкрикнуть Тим, надеясь, что его услышат в эфире. – Вы палить собрались?
Ему никто не ответил, но через секунду воздух содрогнулся от близкого плазменного взрыва, челнок крепко качнуло, и он провалился сразу метра на три. Картер понял, что его мнения никто спрашивать не собирается, а потому отпрянул от дыры и ухватился за стойку в салоне.
Но дерево, похоже, не собиралось отпускать челнок даже после такого сурового предупреждения. Грохнуло снова. В наушниках шлема послышался треск падающего дерева, но соседнего, не того, на котором продолжал висеть посадочный модуль. Затем раздались еще три выстрела, после которых через дыру стало видно, как сплошные кроны пришли в движение, подобно океанским волнам.
Пальба продолжалась, но уже было ясно – спасатели свое дело знают, а не колотят без разбора по всем деревьям. Картер увидел, как стоявшее рядом дерево медленно повернулось вокруг оси и начало валиться, хватаясь лианами за соседей. Через миг грохнуло прямо под челноком. Он качнулся, накренился, а вестибулярный аппарат Тима зафиксировал не очень быстрое, но уверенное падение.
Один из плазменных зарядов перебил ствол дерева, единолично завладевшего посадочным модулем, и теперь оно падало, раскинув свободные лианы во все стороны. Это значительно снижало скорость, с которой крона неслась к земле. Соседние деревья шарахались в стороны, но ветви падающего исполина все равно достигали их, обкручивались вокруг всего, что можно было обкрутить, рвались под тяжестью многотонного ствола, но продолжали хвататься. В конце концов дерево повалилось в перину упавших ранее крон. Челнок замер.
– А вот теперь наружу, господин комиссар! – выкрикнул Марк.
Тим находился на взводе, так что его не надо было упрашивать. Он протиснулся в проделанную резаком дыру, и почти по шею провалился в груду дергающихся в агонии ветвей и листьев. Но плотоядным представителям фауны было теперь не до него. Не они теперь властвовали на пробитой выстрелами поляне, а многотонный имперский боевой транспортер армейской категории, способный нести не только дальнобойные плазменные излучатели, но и батарею ракет внушительного калибра. В клубах дыма от выстрелов машина царила над окружающим пространством подобно богу войны.
Эта модель сама по себе способна навести ужас на любого противника, но на Асуре ее мощи показалось мало – местные инженеры провели заметный тюнинг, добавили два бластера в кормовой части и стальные ножи по всей длине тела, очевидно, для обрезки хищных лиан. «Сколопендра» находилась в полной боевой готовности, все двадцать пар ее роторных шасси, оснащенных полуметровыми когтями, глубоко ушли в грунт, чтобы противостоять отдаче бортовых батарей, а обзорные камеры раздвинулись широко в стороны, обеспечивая канониру панорамный стереоскопический обзор.
Пары таких бронированных монстров при умелом командовании хватило бы для штурма укрепрайона средней степени фортификации, но на Асуре машина выполняла функции рядового спасательного транспортера. Тиму это говорило о планете больше, чем любые из просмотренных материалов. Больше, чем его личный опыт пребывания здесь.
– Поспешите, господин комиссар! – прозвучал голос Марка под шлемом.
Картер выбрался из переплетения успокоившихся лиан и поспешил к люку «Сколопендры». Тот распахнулся, и чьи-то крепкие руки помогли бывшему десантнику забраться в отсек.
Когда люк снова задраили, Тим оглядел спасателей. Их было трое, если не считать пилота. Двое совсем молодых, лет по двадцать, устроились за огневыми пультами орудий, а один постарше остальных лет на пять. Ростом он был немногим ниже Картера, а закатанные рукава ярко-синей форменной куртки не скрывали бугристых мышц и крепких жил на предплечьях. Его густые светлые волосы длинным чубом спадали на лоб.
Тим открыл забрало шлема и поинтересовался:
– Марк?
– Так точно, господин комиссар! – не без иронии отрапортовал старший из спасателей. – Добро пожаловать на Асур.
– Гостеприимным его трудно назвать, – пробурчал Тим, усаживаясь в кресло у переборки.
– Что с пилотом? – Марк перешел на серьезный тон.
– Тело в кабине, – сообщил Картер. – Собираетесь доставить на базу для кремации по всем правилам?
– А вы уже в теме, – хмыкнул командир спасателей. – Но лезть в заросли мне что-то не хочется. Так что кремируем его прямо тут.
Он отдал распоряжение канонирам и те с близкой дистанции расстреляли остатки посадочного модуля из всех стволов. На такой натиск челнок точно рассчитан не был, а потому секунд через тридцать от него остался лишь шипящий, раскаленный добела остов.
– Поехали, – скомандовал Марк.
Тим про себя отметил, что хоронить тут научились без почестей. Жутковатое место.
Пилот тронул машину с места, и она начала набирать ход, настолько стремительно скользя меж деревьев, что те не успевали сбрасывать вниз лианы при ее приближении.
– Скафандр, наверное, можно уже снять, – посоветовал командир спасателей. – Мы на базу едем, приключения на сегодня закончились.
Картеру не понравился его насмешливый тон. Так бывалые вояки разговаривают с молодыми бойцами, с салагами. Ладно. Это не страшно, это можно пока не замечать. Не обращать внимания. Для пользы дела и опять же в интересах Империи.
Картер дезактивировал скафандр, и тот стек с него на пол отсека, как мокрый осьминог со скалы. Марк помог затолкать образовавшуюся бурую лепешку в свободный ящик для снаряжения между кресел.
В отсеке мягко качало – это транспортер адаптировал давление ходовых роторов, минуя неровности местности. На мониторах виднелись только лохматые оранжевые джунгли.
– Далеко до базы? – спросил Тим.
– По прямой рукой подать, на следующем холме, – объяснил Марк. – Но тут у нас навигация нелинейная, по правилам геометрии Лобачевского.
– Из-за тумана? – сообразил Картер.
– Да. Инструкция запрещает в него соваться. Это как водная преграда. И людям смерть без скафандра, и двигатели без воздуха не работают. Форсировать можно, но лишь при крайней надобности.
К сожалению, у Картера перед вылетом не было времени ознакомиться с полным реестром инструкций, по которым жил тут контингент Корпорации. Для того чтобы все их держать в голове, надо быть настоящим, а не липовым, комиссаром. С опытом. Но у Тима тут были задачи, выходящие за узкие рамки корпоративного надзора. Так что роль придется играть с высокой долей импровизации.
Перед вылетом это не очень беспокоило Тима, он был уверен в формальном характере своей миссии и в том, что никто тут не будет проверять проверяющего. На это надеялся и шеф. Но как ситуация сложится в действительности, предсказать было сложно.
Если нынешний полномочный представитель Корпорации, командующий контингентом Асура, вел какую-то темную игру, то проверяющий ему сейчас, как хорек в курятник. И он постарается скрыть от него все, что потребуется. И это будет заметно.
Если же полномочный представитель чист и закулисных идей не имеет, то для него визит ревизора с Земли будет просто очередной проверкой. На это и был главный тактический расчет шефа – по реакции местного начальства определить, есть ли проблема вообще, а если вдруг есть, то оценить степень ее серьезности. А там уже принимать меры по обстановке.
– Подъезжаем, – сообщил из кабины пилот.
– Давай тогда к южному посту, – распорядился Марк.
Картер вытянул шею, стараясь рассмотреть на ходовых мониторах колонию, в которой ему предстояло какое-то время прожить.
База «А-2» фактически не отличалась от большинства подобных поселений на диких планетах. Она состояла из стандартных жилых и технических модулей, смонтированных на месте из привезенных на транспортных звездолетах деталей. Холм был тщательно зачищен от всех видов местной растительности, а по периметру его окружала дополнительно взрыхленная минерализованная полоса. Наверняка еще и заминированная для гарантии. О здешних крупных хищниках Картер перед отлетом все же почитал.
Все здания, независимо от размеров, представляли собой темно-серые, тяжело бронированные кубы, сужающиеся кверху. В целях безопасности они были лишены окон, что еще больше подчеркивало их суровый фортификационный характер. Блоки, как жилые, так и технические, немного не касались грунта, возвышаясь на гидравлических опорах с изменяемым клиренсом. В центре поселения, на самой высокой точке холма, высилась решетчатая мачта нуль-связи высотой около сотни метров. Судя по отсутствию характерного сияния наверху, поляризаторы были отключены. Это было странным, но, возможно, объяснялось необходимостью экономить энергию.
Одиноко стоящий холм с расположенной на нем базой напоминал остров, затерянный в море белого ядовитого газа. Лишь в нескольких километрах к югу можно было различить оранжевые пятна других возвышенностей, покрытых плотоядными джунглями. Поверхность тумана не была спокойной, под действием ветра она клубилась, выпускала вверх белые щупальца, затем снова опадала, создавая воронки турбулентных вихрей.
Картер понял, что имел в виду Марк, когда говорил о нелинейности здешней навигации. Чтобы не спускаться в смертоносные клубы тумана, приходилось двигаться выше его уровня, используя естественный рельеф местности. А такой путь был далек от прямой линии, зато не создавал лишних проблем. Точно как в геометрии Лобачевского, где прямая линия никогда не является кратчайшим расстоянием между двумя точками.
«Сколопендра» вскарабкалась по холму и приблизилась к периметру базы, огражденному почти незаметной чувствительной паутиной активного заграждения. Единственный проход контролировали двое бойцов контингента, облаченных в тяжелые бронированные экзоскелеты. Один из них держал жезл транспортного указателя, пылающий алым светом, как мифический огненный меч.
Подняв жезл над головой, он приказал транспорту остановиться, другой боец взял на прицел люк «Сколопендры».
– Что за странный регламент? – с удивлением спросил Тим. – Они что, приписанный к базе транспорт не знают?
Ему никто не ответил. Пилот распахнул люк и дал возможность бойцу с жезлом осмотреть сидящих внутри.
Проверяющий поставил ногу на кромку люка, повертел шлемом с непрозрачным глухим забралом и хрипло спросил через акустическую мембрану костюма:
– Сколько пальцев на руке человека?
– Пять! – поспешил ответить пилот.
– Пять! – хором ответили спасатели, включая Марка.
От неожиданности и бредовости ситуации Картер запнулся. Боец в экзоскелете молниеносно запрыгнул в отсек, ухватил комиссара за ворот куртки и бесцеремонно выволок из машины, швырнув на голую землю. Его напарник столь же стремительно подскочил к Тиму и ткнул ему в грудь стволом излучателя. Картер оказался прижатым к грунту.
– Это комиссар Корпорации! – поспешил сообщить командир спасателей.
– Сколько пальцев на руке человека? – боец с жезлом упрямо повторил свой дурацкий вопрос.
– Пять! – выдавил из себя Картер, понимая, что это не шутка.
Бойцы его тут же подняли и помогли забраться обратно в отсек.
– Проезжайте! – Один из них махнул жезлом.
Транспортер пересек периметр базы и въехал внутрь.
Картер с трудом взял себя в руки. Его мышцы были напряжены от мощного выброса адреналина, вызванного неожиданностью и бредовостью произошедшего. Дыхание восстановилось, но ощущение нелепого сумбурного сна все еще сохранялось. Марк молчал, отведя взгляд в сторону, его коллеги сидели с каменным выражением на лицах.
– Этому есть какое-то рациональное объяснение? – хмуро поинтересовался Тим.
– Да, – нехотя ответил командир спасателей. – Тут всему одно объяснение. Безопасность базы и людей контингента.
– Вот как? А подробнее можно? От какой опасности может уберечь столь нелепый и очевидный вопрос?
– Вы не делайте поспешных выводов, господин комиссар. Тут вам не Земля и не курорты райских планет. Правда, не обижайтесь. Мне следовало вас предупредить, тут я виноват, безусловно. Но знаете… Вам оно странным кажется, вы этого не ожидали, у вас на это нет объяснений. Но когда живешь на Асуре долго, забываешь, что кто-то может этого не знать.
– Ладно, – Картер решил не усугублять последствия неловкого происшествия. Он откинулся на спинку кресла и спросил как можно спокойнее: – Ну а все же расскажите мне, чужаку, какова была цель представления?
Марк замялся.
– Это длинная история, господин комиссар. А нам еще транспортер отмывать после поездки…
По мнению Тима, это можно было смело расценивать как отказ выдать нужную информацию. И уж явно не в компетенции Марка было самому принять такое решение. Выходит, он выполняет указание полномочного представителя.
Но это еще не означало, что на Асуре творятся темные делишки, а глава контингента преступник. Скорее начальство хочет лично ввести комиссара в курс здешних дел.
Внезапно «Сколопендра» остановилась. Картера крепко качнуло в кресле. Люк распахнулся, и через него в отсек забрался невысокий смуглокожий мужчина лет сорока на вид. Одет он был в стандартную темно-синюю униформу сотрудника Корпорации.
– Машину мыть собрались? – спросил он. – Отменяется. Саймон, подкинешь меня на базу «А-3». Вернемся завтра, так что я тебя на довольствие там поставил. А вы выметайтесь, ребята. Извините, господин комиссар, это я к спасателям, а не к вам.
– А мне что, остаться? – не скрывая иронии, спросил Тим.
– Нет-нет! – Смуглолицый развел руками. – Что вы! Вам надо расквартироваться. Марина, наш старший офицер-порученец, вас встретит и объяснит все, что нужно.
– Я бы хотел встретиться с полномочным представителем, – твердо заявил Картер.
