Дмитрий Витальевич Виноградов
Дело Энди Гутова
Часть 1
Глава 1
Две людские лавины шли навстречу друг другу. Под палящими лучами июльского солнца, они вонзились в друг друга, но не столкнулись, а прошли насквозь. Я был в одной из лавин, одетый строго по сезону в зеленую футболку, голубые джинсовые шорты и коричневые, не первой свежести, сандалии на босу ногу. Носки в это время года в Москве носить не принято, даже в фешенебельных офисах дресс – код допускает надевать туфли но голую ногу. Некоторые идут дальше и перестают носить нижнее белье. Я не возражаю если на работу приходит девушка в короткой юбочке и без стрингов, но к мужчинам без трусов отношусь чрезвычайно скептически, прежде всего исходя из вопросов гигиены.
Эскалатор медленно и достойно вез меня вниз, и от нечего делать я смотрел на противоположный поток, поднимающийся соответственно вверх. В метро как сами понимаете было очень людно, но больше двух человек на ступеньке я пока все равно не замечал.
Одиозная классическая музыка неизвестного автора в скрипичной обработке, навевала умиротворенность и несуетность. Змея ползла наверх. Мой взгляд задержался на стройной блондинке, которая как раз попадала под мое предыдущее описание. В полупрозрачной белой футболке, без бюстгальтера, она не могла остаться незаметной. Очаровательные округлые формы груди второго размера, рвали футболку на части, разрывая мой мозг и поднимая глазное давление.
Я проводил девушку взглядом, тяжело вздохнул и снова принялся созерцать встречный поток. Говорят, что человек чувствует, когда на него смотрят. В какой то момент, я почувствовал чей то пристальный взгляд, который каким то фантастическим образом заставил меня занервничать. Мгновение и я посмотрел вверх, вниз и тут наши глаза встретились. На той стороне эскалатора, в том самом потоке который полз вверх, я увидел Энди. Я не мог обознаться, так как своего друга я знал последние пятнадцать лет и слабостью зрения не страдал. Когда мы поравнялись, я махнул ему рукой и хотел даже крикнуть приветствие, но Энди вдруг резко отвернулся и пошел по ступеням на верх. Я его понял. Еще бы, в том году, в августе месяце мне довелось быть на похоронах. Хоронили, Энди.
Я так удивился этой встрече, что едва не споткнулся в самом низу лестницы, когда моя ступенька въехала в пазы и поползла снова наверх. Остановившись возле стены туннеля, я как истукан смотрел наверх, прекрасно понимая, что Энди не увижу, но все равно продолжал смотреть. За те несколько секунд которые прошли с момента нашей встречи, я совсем не разглядел в чем он был одет. Он. Энди. Живой.
– Молодой человек, – услышал я чье-то обращение, – не одолжите двести рублей.
Дама в балахоне сиреневого цвета возникла перед моим лицом как черт из табакерки.
– Что? – не то что бы не понял, а скорее удивился услышанному, я переспросил ее.
– Одолжите денег сколько можете, – повторила она, очевидно приняв меня за тайного мецената.
Появление Энди настолько ошеломило меня, что я потерял способность к сопротивлению, сунул в руку в карман и протянул сто рублей.
– Дзянькую, – сказала дама, развернулась и исчезла в толпе, забыв сказать каким образом вернет мне долг.
Выйдя снова на стрит, я решил заглянуть в ближайший сквер, что бы собраться с мыслями. Обдумать сложившуюся ситуацию и наметить план дальнейших действий.
– Во-первых, это точно Энди или мне померещилось? – задал я себе вопрос, усаживаясь на покрытую лаком скамейку с гнутыми кованными ногами.
Я попытался восстановить картину получасовой давности. Вот я еду вниз, вот я обратил внимание на красотку в прозрачной футболке с выпирающими из нее прелестями, и вот наконец я увидел Энди. Энди тоже увидел меня, я в этом был абсолютно уверен. Но как же тогда, похороны и последующий банкет. Мысль зашла в тупик и я словно парализованный замер, глядя в одну точку на моей правой сандалии. Точнее это была не точка, это был бугорок от большого пальца. Для верности я пошевелил пальцем – все совпало, бугорок тоже зашевелился.
Если я сейчас приду домой и скажу, что только что видел Энди, боюсь меня не так поймут. Даже я себя не так понимаю и чего уж говорить о других людях, которые после похорон, Энди больше не видели. Но, ни чего ни делать я тоже не мог. Как это так, вчерашний покойник разгуливает по городу.
– Где здесь ближайшее отделение полиции? – спросил я сидевшую рядом мамашу возле коляски.
– Пойдете прямо, – показала она рукой в сторону, – затем через два дома повернете направо.
– И там полиция? – сказал я.
– Нет…полиция не там…там вы спросите у прохожих где полиция, – ответила она и отвернулась.
– Спасибо, – поблагодарил я ее, поднялся и пошел в указанном направлении.
Два дома кончились быстро, повернув за угол я сперва посмотрел по сторонам – действительно полиция не здесь, женщина не обманула. Обратившись к мужчине без коляски, я получил детальный ответ, благодаря которому через десять минут вошел в представительство полиции в районе. В холе сидело несколько человек, несколько же человек стояло возле широкого, наверняка пуленепробиваемого стекла, у рубки дежурного.
Отстояв пол часа, наконец я оказался перед взором дежурившего стража правопорядка.
– Здравствуйте, – стараясь искренне улыбаться, произнес я.
– Слушаю вас, – ответил он, глядя на меня не совсем равнодушно, но и без особой концентрации.
– Знаете в чем дело…, – начал я.
– Пока не знаю.
– Я в том году был на похоронах…причем совсем в другом городе…
– Так…
– В августе…точно число не вспомню…
– Ага…
– А сейчас я был в метро…
– Число помните?
– Вы меня не поняли…я еще не все рассказал…
– Говорите¸ говорите…
– Я в метро… встретил …усопшего.
– Я ничего не понял… изложите проблему!
– Хорошо…проблема такая…я в том году был на похоронах… а сегодня в метро нос к носу встретился с живым покойником! Надо же разобраться!
– С кем?
– С ним…он же умер, а получается, что ходит.
– Молодой человек…вы грибы сегодня не нюхали?
– Вы имеете ввиду, ел ли я сегодня грибы?
– Нет…я имею ввиду именно не нюхали? Есть такие, из галлюциногенов…
– Я не наркоман…
– Молодой человек, на улице жарко…значит вам просто напекло голову и от этого стало мерещится…тем более, если это ваш друг и вы до сих пор по нему страдаете.
– Да не страдаю я по нему! – не выдержал я, – и голову мне не напекло… и вообще я пью только по пятницам…
– Меня не интересует когда вы пьете, – продолжил издевательство офицер с тремя маленькими звездочками на каждом погоне.
– И что мне теперь делать? – спросил я.
– Что хотите то и делайте, только не нарушайте общественный порядок…не пейте по пятницам на улице.
– Да зачем мне пить на улице…у меня есть квартира! Вы будете искать покойника или нет?!
– Или нет…, – ответил мужчина стоявший за мной, – хватит тут сказки рассказывать…тоже мне Шарль Перо…отойди от окошка… у меня дело посерьезнее чем у тебя!
– Ну, дак что? – переспросил я полицейского, не обращая внимания на вздорного соседа, коих в любой очереди всегда хватает.
– Давайте сделаем так…, – полицейский протянул мне лист бумаги и ручку на веревочке, – изложите свои мысли в письменном виде на имя начальника подразделения, образец вон на том стенде…обязательно укажите свои данные, ФИО, адрес фактического проживания, номер телефона, а потом опустите свое обращение вон в тот почтовый ящик…в течение месяца вам ответят. Это все, что я могу для вас сделать.
– Спасибо, – поблагодарил я отзывчивого офицера.
– И это…поменьше лирики и больше конкретики, – на последок посоветовал мне из окна он.
Сосед по очереди слегка толкнул меня локтем, что бы я уступил ему место.
– Подвинься… фантазер.
Прочитав на стенде форму письменного обращения, за пятнадцать минут я заполнил лист с двух сторон, свернул его пополам и скинул в указанный ящик. Вроде с одной стороны, я сделал все что мог, но с другой стороны вряд ли это поможет разобраться в столь странном деле.
Глава 2
Провести отпуск в Москве, в течение лета, это мечта любого россиянина. Нам с женой повезло, ее подруга, работающая в консульстве США, вышла замуж за американца и уехала в США. Квартиру продать не решилась и попросила в течение лета пожить у нее. Мы сопротивлялись не долго, и через два дня после приглашения уже въехали в уютную двухкомнатную секцию. Супруга дизайнер на фрилансе, я журналист и тоже свободен от конкретики с издательствами. Короче говоря два тунеядца перебрались из Владивостока в Москву для созерцания.
– У каждого человека есть свой двойник, – сказала супругу после моего рассказа о встречи с Энди.
– Двойник – это одно, а близнец – это другое, – парировал я.
– Ну хорошо…хорошо, пусть близнец…, – согласилась супруга, – в журналах часто печатают двойников звезд… люди себе делают прически…выбивают зубы если надо…
– Энди не звезда, что бы кто-то стремился быть на него похожим.
– Это вышло случайно…по наитию.
– А зачем он тогда от меня убегал?
– Может быть он побежал в туалет…мало ли почему человек бегает.
– Нет, – открывая с треском баночку колы возразил я, – это был точно Энди…надо что-то делать!
– Ты уже обратился к полицейским…
– Это все ерунда… дадут отписку и делай с ней что хочешь.
– Мы же сами видели мертвого Энди!
– Он лежал в гробу как живой! – сформулировал я мысль.
– Это его в морге так подкрасили…ты что не знаешь этого?!
Августовский день был по Приморской привычке раскален палящими лучами Солнца. Плотный, влажный воздух тяжелым покрывалом окутывал легкие астматиков. Я стоял возле ворот Морского кладбища, и смотрел на подъезжающие автобусы, точнее на фотографии вделанные в лобовые стекла и ждал Энди. Жена сидела в припаркованном рядом автомобиле с распахнутыми дверями и ждала моего сигнала.
Очередной автобус среднего размера привез тело молодого человека. Судя по фотографии, усопшему было лет двадцать пять. Вихрастый чуб, жизнерадостные глаза смотревшие мне в душу и неистово голубое небо над головой. Не Энди. Тот которого мы ждали был постарше, поплотнее и без чуба. Однако автобус остановился и из него вышла мама супруги Энди.
– Альберт …здравствуйте…, – поздоровалась она, – вы как в автобусе поедете или своим ходом за нами?
– Здравствуйте Тамара Павловна…в автобусе…со всеми.
Я махнул рукой жене и через минуту мы уже ехали к месту захоронения. Энди я не видел пол года, с тех пор как мы разошлись по разным предприятиям. Мы конечно созванивались, но быт так заел, что так и не встречались, к сожалению. И вот я увидел Энди. Открытый гроб стоял на неком возвышении и голова Энди с закрытыми глазами покоилась на подушке. Странное дело, но Энди не казался мертвым. Он как будто бы уснул. Прикрыл глаза и просто напросто уснул. Я в принципе не люблю похороны и наблюдение за ушедшими в иной мир мне не доставляет удовольствия, но оторвать взгляд от Энди было не просто. В автобусе ехало человек пятнадцать. В основном люди постарше, а из молодых были мы с женой и еще человек пять.
Когда гроб на руках поднесли к будущей могиле, возле нее уже собрались присутствовавшие. Последней, поддерживаемая с двух сторон, к гробу подошла мама Энди. Её поддерживал брат Энди и отец. Мама еле шла. Странное дело, но я не видел жены Энди. Кто-то сказал, что ей стало по дороге плохо. Траурные речи, причитания, слезы – все как обычно, похороны есть похороны. Брат поцеловал его в лоб. Гроб закрыли и опустили в яму. Шлепки земли о крышку гроба. Все по-настоящему. Венки от родных, поминки в кафе. Тяжелое настроение.
– Чего молчишь? – донеслось до меня.
– Что? – не понял я.
– Я тебе уже три раза повторила, что можешь позвонить брату Энди или его жене если хочешь. Спроси как у них дела… какие планы…
– Правильно…я спрошу когда они в последний раз были на могиле Энди.
– Спроси если хочешь.
– Интересно, что его жена сделала с квартирой…у них ипотека была и оставалось выплатить около миллиона рублей.
– Да…без Энди ей не рассчитаться…
– Это точно!
После ужина из китайской кухни, жена разместилась на диване с книгой в руках. А я взял телефон и вышел на балкон. Первым делом я решил позвонить брату Энди, Анатолию. Это был младший брат, который очень любил и уважал Энди. В отличие от Энди у которого не было детей, у Анатолия их было двое. Мальчик и девочка.
Набрав номер сотового телефона я услышал в ответ фрагмент мелодии из «Джентльменов удачи», а через пару секунд и голос Анатолия.
– Анатолий, приветствую! Это Альберт! Я не слишком поздно?
– Не слишком, – ответил брат.
– Давно тебя не слышал…как живешь… что нового?
– Работа, дом…отдохнуть некогда… я слышал ты в Москве?
– Кто сказал? – удивился я.
– Птичка чирикнула… откуда, откуда…у нас город в двадцать раз меньше Москвы…все друг друга знают…
– Ну может и так… ты кстати когда в последний раз на могиле Эдика был?
– Неожиданный переход, – спустя пару секунд ответил Леша.
– Да так…надо же что то спросить…вот и спросил! – я перевел в шутку произнесенную фразу.
– Раз в месяц точно бываем, – наконец сказал брат.
– Мы с женой когда едим к ее родителям – тоже цветы втыкаем в землю, – признался я.
– Понятно…а с могилой все нормально? – не удержался я.
– В каком смысле?
– Ну …там… следов подкопов нет?
– В каком смысле?
– Ну значит нет…ладно, меня тут жена зовет…спокойной ночи!
– Какого подкопа? – продолжал настаивать Анатолий.
– Але, але! Ни чего не слышно! – сказал я быстро и положил трубку.
Жена подняла голову от подушки. Я посмотрел на нее и понял, что наш разговор ей не очень понравился. Она покачала головой, тяжело вздохнула и снова уткнулась в книгу.
– Не…ну а чего?! – возмутился я, – по моему я говорил нормально…не проговорился, что Эдика…точнее Энди видел. Да комар носа не подточит!
– Конечно…в порядке…особенно про подкоп
– Это всего лишь предположение! Может у Энди был летаргический сон… в старину каждый второй покойник от него страдал…сейчас Зое позвоню…
– Только поаккуратнее…
– Все будет нормально! Я же журналист, а журналист это тонкий психолог! Я зайду из далека…
Жена тяжело вздохнула, но от книги не оторвалась. Я же стал набирать домашний телефон бывшей супруги Энди. Хотя они ведь не разводились, значит не к совсем уж и бывшей супруге. Конечно и не к действующей. Хотя кто знает! Если Энди спокойно разгуливает по Москве, то всякое может быть. Вплоть до сговора. С этими мыслями я набрал последнюю цифру номера и услышал гудок. Трубку взяли на пятом гудке.
– Да…, – прошептал голос.
– Зоя? – осторожно спросил я.
– Зоя… а кто спрашивает?
– Это Альберт…друг Энди…ну в смысле Эдика.
– А…привет Альберт…ты меня разбудил…
– Ой извини, – притворился я расстроенным, – ну как жизнь?
– Какая жизнь может быть у вдовы….
– Да уж, – согласился я со знанием дела, – а ты в Москве когда была?
– Я вообще в ней не была? – удивилась Зоя.
– И даже за этот год ни разу? – пошутил я.
– Ни в этом году, ни в каком….вообще не была.
– Понятно, – я покосился на жену, которая с деланным равнодушием смотрела на меня, – а когда планируешь приехать?
– Зачем?
– Ну…, – я надул щеки, – не знаю зачем…тебе ведь виднее?
– Я ничего не понимаю…, – призналась Зоя.
– А ты, Энди, – не удержался я, – когда последний раз видела?
– На днях…во сне, а что?
– А на могиле когда была?
Жена с грохотом захлопнула книгу. Я понял, что снова прокололся. Поэтому быстро поспешил выправить ситуацию.
– Я не в этом смысле, – поправился я, – просто с его братом, Анатолием только что говорил и он мне сказал, что недавно у Энди на могиле был….ну вот я думаю, спрошука тебя! Видела голубой цветок рядом с постаментом…это я воткнул!
– Альберт…ты не пьяный?
– Нет, а что такое?
– Я не понимаю зачем ты меня разбудил и спрашиваешь про Москву и могилу Эдика! Как ты думаешь когда я теперь усну!
– Извини… просто я в Москве сейчас…а ты не знала?
– Откуда я могу это знать?!
– Ну…город то маленький!
– Семьсот тысяч народа…это по твоему маленький!
– Не, – не сдавался я, – это Толян так сказал. Он знает, что я Москве.
За спиной раздались шаги и рука жены осторожно взяла у меня трубку. Я не сопротивлялся.
– Зоечка…это Ева…мы тут просто посидели немного ну и Эдика вспомнили…Альберт очень чувствительный…сразу друзьям стал названивать…не обижайся! Они же большими друзьями с Эдиком были…сама знаешь!
Я стоял в стороне и слушал бесполезное щебетанье двух дам. Все таки женщины не могут говорить о серьезных вещах. Не могут спросить прямо, или как я, мудро зайти из далека. Обволакивают все в какие то шарообразные пустые формы. Ева между тем уже говорила о Красной площади, о погоде и о ценах на мясо. Полная ерунда.
Глава 3
Естественно настоящий корреспондент – журналист, коим я себя ощущал не может долгое время обходиться без загрузки. Поэтому я решил подготовиться к публикации в московской газете. Естественно материал должен быть горячим и востребованным. Такая темка нашлась в моем загашнике. Марки. Да, да – именно марки. Причем не акцизные для винно-водочных изделий, и не марки для почты России. Марки коллекционные – вот, что меня взбудоражило. И это очень серьезно. Филателистическая мафия будоражила мое сознание уже почти пол года. Дело в том, что я в детстве собирал марки. Причем у меня от детства осталось два альбома. В первом находятся марки разные, от животных и цветов до автомобилей, а во втором только – спорт. И вот обнаружив эти альбомы дома, я решил продолжить коллекционирование. Естественно для этого я залез на местный портал купи-продай и обнаружил кучу объявлений по теме – марки. Что меня насторожило сразу, как опытного корреспондента – это цены. Цены на кубинские, северокорейские и другие марки доходили до сорока рублей за серию. Я естественно клюнул на этой и через месяц я уже гордился своей новой коллекцией за тысячу рублей. Второй звоночек прозвенел, когда я стал разглядывать штемпели на марках. Будучи гашеными они мне вдруг показались ксерокопированными. Исходя из всего вышесказанного, я пришел к выводу, что в стране существует марочная мафия, которая копирует марки и продает их за копейки. Конечно меня смущала цена, но я понял, что все дело в обороте. Сто сорок миллионов жителей России, это раз. Второе, то, что всем скорее всего нужны дешевые марки, это два. Ну и три, то, что я лично уже потратил тысячу. Все эти аргументы лично мне казались очень весомыми.
Конечно, рассуждал я, мафия орудует не только в регионах, но прежде всего в столицах, а их естественно две. Москва и Питер. Зайдя на соответствующий сайт я обнаружил объявление о продаже семи марок Нижней Вольты¸ за девяносто девять рублей. То, что они фальшивые я даже не сомневался. Бумага и цветная краска столько стоить не могут.
Жена уже спала и не обращала на меня ни малейшего внимания. Я открыл контактные данные и узнал номер телефона продавца. Взяв в руки телефон, я вдруг услышал резкий звонок сотового телефона. Переложив из одной руки в другую телефоны, я посмотрел на номер. К сожалению номер не определился.
– Да, – сказал я, принимая вызов.
На той стороне я услышал только сопение.
– Але, говорите, я слушаю?! – повторил я.
Через несколько секунд тишины я услышал короткие гудки отбоя. Такое бывает. Звонит не понято кто, не понятно зачем и сопит в трубку. Не долго думая, я взял домашний телефон и набрал номер первого попавшегося продавца марок.
Нет нужды описывать диалог. Обычное здрасте – до свидания. Где можно встретится, что бы удобное было всем. Кто в чем будет одет. У кого что будет в руках. Продавец поинтересовался не нужны ли мне олимпийские рубли и значки с гербами городов СССР. Я сказал, что пока нет, но буду иметь ввиду.
Короче говоря материал обещал быть сенсационным. Поездка на метро туда – сюда, и смысл в продаже марок полностью теряется. Это очень не простой бизнес. Я бы сказал очень рисованный. Рентабельность почти нулевая. Это и есть почерк мафии, когда с первого взгляда нельзя понять идею. А я думаю, что все просто. Гигантские обороты это раз и второе, это навязывание чуждой нам западной идеологии, когда российские марки ни кто не покупает.
С этой здравой мыслью, я выключил ноутбук и лег спать. Сон пришел почти в тот самый момент, когда моя голова коснулась подушки и я прикрыл глаза. Естественно мне приснился Энди Гутов. С альбомом марок, он сидел за столом и что то мне настоятельно говорил. При этом я совсем не слышал ни слова, но зато разглядел гнилые пеньки зубов Энди. Очнувшись в поту я открыл глаза и уставился в натяжной потолок. Рядом с домом ездили машины и отблески фар, в виде белых полосок перемещались по нему. Жена спала сном ребенка, изредка посапывая и постанывая.
Почему мне приснился Энди с гнилыми зубами я не понимал. Может быть это намек, на то, что он за свою короткую жизнь столько натерпелся, что стесал зубы до корней. Может быть. Я не верил в вещие сны, и ни когда не искал смысла в снах, а то, что мне приснился Энди, именно в сегодня, для меня было понятно. Таким образом мой мозг отреагировал на встречу с покойником.
– Чего не спишь? – вдруг спросила жена.
– Сон страшный приснился, – признался я.
– Перекрестись и снова закрой глаза, пусть тебе приснятся помидоры…
– Зачем мне помидоры?– удивился я.
– Гемоглобин поднять, – усмехнулась жена.
– Ты на что намекаешь? – окончательно проснулся я.
– Ни на что…
– А я намек понял и мне уже…хорошо, – полушутливо произнес я, беря руку жены и просовывая себе между ногами.
– В меня не кончать, – попросила Ева, снимая трусики.
– Хорошо, – как всегда пообещал я.
Через несколько минут, когда все закончилась, мы оба пошли мыться. Ева, потому, что я не смог сдержать слова, ну а я за компанию, чисто пополоскаться. После душа, пришлось зайти на кухню и загрузиться рулькой. Когда я вернулся к кровати, Ева уже спала.
– Спокойной ночи, любимая, – прошептал я, целуя жену в плечо.
– Спи, – буркнула она в ответ.
Стресс прошел и больше сны меня не мучили. Очень хорошо, что в городе нет петухов, которые будят людей с первыми лучами солнца. Поэтому я проснулся сам, полностью отдохнувший и довольный, в половине десятого. Потрогал рукой рядом – ни кого. Поднял голову – тоже ни кого. Положив руки под затылок, я стал обдумывать сегодняшний день. Через час у меня встреча с фальшивым филателистом. Потом я буду свободен и мы с женой обязательно куда ни будь сходим. Я мечтал съездить на Воробьевы горы, посмотреть МГУ им. Ломоносова.
– Эй! – крикнул я.
– Эй, ты дома? – через пару секунд крикнул я еще раз.
Спрыгнув с кровати я босыми ногами пошлепал в кухню. Жена сидела в ночнушке и читала книгу. В одной руке было розовое новозеландское яблоко, книга лежала на столе, а в свободной руке незажженная сигарета. Мы оба год назад бросили курить и лишь иногда нюхали табак.
– Привет! – сказал я, обнимая Еву за плечи.
– Привет ослик!
– Почему ослик? – не понял я.
– А мне нравится, – пояснила Ева, используя непревзойденную женскую логику.
– Ну ладно…я сейчас по делу метнусь, – сказал я, – потом в МГУ поедем.
– Хорошо.
– Я хочу есть!
– В день по яблоку – все болезни по боку, – ответила жена, протягивая мне полусъеденое яблоко.
– Спасибо…
Выпив чай с бутербродом и яблоком, я быстро оделся и вышел на улицу. Сперва конечно я ехал семь этажей вниз на лифте, потом нажал на кнопку электронного замка и только после всего этого оказался на улице. Москва гудела как пчелиный рой. Жужжали машины, трещали мотоциклы, громыхали отбойные молотки. Обыкновенная московская жизнь. За пол часа я добрался до станции метро «Проспект мира». Выйдя на поверхность я остановился сбоку от дверей. Через секунду кое что вспомнив, я вытащил из кармана брюк расческу. Посмотрел на часы. В запасе было две минуты.
– Привет, – раздалось возле левого уха.
Резко обернувшись я увидел филателиста. Руки в наколках, вставные зубы желтого цвета. В руке черная папка.
– Альберт? – спросил он.
– Иннокентий? – спросил я.
– Будем знакомы, – товарищ протянул мне руку.
– Отойдем? – предложил я, пожимая протянутую ладонь.
– Марки смотреть будешь?
– Буду…
– Держи…
Я взял протянутый конвертик из пергамента, внутри были цветные марки. Я их высыпал в ладонь и стал рассматривать. Яркие, новенькие. Я даже понюхал их.
– Не жалко? – спросил я.
– А чего жалеть…
– Они как новые…
– Правильно хранились…
– А где вы их берете?
– Секрет фирмы…
– А достать можете любые? – протягивая сторублевку спросил я.
– Любые, – передавая мне рубль ответил он.
– А Венгрия есть?
– Конечно…
– А…, – задумался я, – а если я экспертизу сделаю?
– Чего? – не понял собеседник.
– А вдруг это марки фальшивые, – пряча марки в карман улыбнулся я.
– Марки настоящие…
– А чего так дешево?
– Можешь заплатить больше…не возражаю.
– Без микрофона правду скажешь? – профессионально спросил я.
– Да пошел ты…придурок, – мой собеседник покрутил пальцем у виска, развернулся и быстро пошел по улице.
– Испугался, – понял я, улыбаясь.
– Знаешь сколько будет 98765432 разделить на 8?! – обернувшись крикнул филателист.
– Чего? – не понял я.
– 12345679! – сказал он и развернувшись, растворился в людском потоке.
Странный. Решив немного пройтись по проспекту, я пошел в противоположную сторону. Купив три банана у уличного торговца, я остановился в тени крупного дерева и медленно очищая кожуру, стал подбирать слова для будущего материала. Бросив банановые останки в урну в виде футбольного мяча, я вытер руки о брюки и снова стал смотреть марки. Марки как марки. Но больше всего меня насторожила печать. Такое чувство, что печать не настоящая, а скопированная вместе с изображением. Для убедительности я потер ее пальцем. Нет, печать не оттиралась. Явная подделка. Но какая красивая!
Вздохнув полной грудью, горячий московский воздух я пошел обратно в метро. Пристально вглядываясь в проезжающий мимо народ, я искал Энди. Скорее всего, я теперь каждый раз будучи в метро, буду искать Энди Гутова.
Дорога домой от станции заняла пятнадцать минут. У подруги жены было очень удобное расположение квартиры. Открыв домофон своим ключом, я вошел внутрь подъезда. Вызвал лифт. То, что произошло дальше, я помню не очень отчетливо. Сперва потух свет, я оглянулся и увидел занесенную над своей головой чью то руку. Мгновение и сознание покинуло меня.
