Дмитрий Викторович Буйских
Последний фрагмент
Глава третья
Ноттингем. Великобритания.
Для жителей Ноттингема Особняк Эвансов действительно выглядел как настоящий замок. Он находился в самом центре города, посреди парка Арборетум. Весь парк также относился к особняку Эвансов, но большая его часть была доступна для всех горожан. Невысокий забор отделял зону, отведённую для горожан, но это не мешало им наблюдать, что творится возле особняка. К дому можно было заехать с Аддисон-стрит по выложенной камнем дорожке. Особняк представлял собой трёхэтажное здание с высокими и острыми крышами, они тянулись вверх словно башни. Внутри было множество комнат, в том числе и комнаты, отведённые под обслуживающий персонал. На первом этаже был бассейн, спортзал, большой гараж на шесть автомобилей, на втором этаже находились гостиные, кухня и комнаты отдыха, а третий этаж был отведен под спальни и гостевые комнаты. Конечно, большая часть помещений пустовала, и в них никто не жил, а вместо шести машин, в гараже стояло всего две. Перед домом тоже был бассейн, а ещё теннисный корт, парковочная площадка и большая беседка для летних посиделок на свежем воздухе.
Когда-то особняк принадлежал династии Эвансов, а сама семья процветала, но всё это было в прошлом. Семейство постепенно стало беднеть по разным причинам, о которых часто писали в газетах и рассказывали в телепередачах. Некогда великая династия сейчас переживала трудные времена. Особняк уже не принадлежал им, он был собственностью государства. Но правительство в знак уважения и почтения позволило семье продолжать жить в родовом особняке. Взамен Эвансы должны были выплачивать круглую сумму каждый месяц. Сейчас в особняке проживало мало представителей семьи Эвансов. Дэвид и Даниэль рано потеряли отца и жили тут с матерью – Софией Эванс. Помимо Эвансов, в доме жил дворецкий Жак и его супруга – служанка Матильда. Они работали и жили вместе с Эвансами уже больше десяти лет и хорошо относились к хозяевам, и те, в свою очередь, отвечали им тем же. Время от времени приходилось вызывать дополнительных работников, чтобы навести порядок в саду, переставить мебель. Сами Эвансы старались не показывать своего плачевного положения. Из тех двух автомобилей, что стояли в гараже, первый никто не выгонял, а просто показывали как музейный экспонат, когда приходили гости. Это был настоящий концепт-кар, любезно предоставленный одной из лидирующих в автомобильном бизнесе компаний. По факту он был рекламой самой компании. Другим автомобилем пользовалась вся семья – это был небольшой внедорожник. Одной машины им вполне хватало, для того чтобы не испытывать проблем с перемещениями по городу и всей стране.
Что бы кто ни говорил, но особняк выглядел роскошно и привлекательно. Многие горожане очень завидовали Эвансам в том, что они так богаты, что у них такой дворец. Если бы они знали правду, то от зависти не осталось бы и следа. Несмотря на далеко не самое хорошее положение, Дэвид и Даниэль иногда любили гульнуть на широкую ногу. Путешествия обходились недёшево, и им приходилось брать большие суммы в кредит. Что один, что второй представляли, как однажды найдут настоящие сокровища и смогут восстановить былое величие своей династии.
Ещё в особняке жила Джэсика – девушка Дэвида. Они познакомились полгода назад, и после нескольких свиданий Дэвид позвал её жить к себе. Конечно, она не могла отказать, ведь это был особняк Эвансов! Даниэль смотрел на их взаимоотношения весьма скептически. Пока их отношения не мешают ему жить, пусть делают, что хотят!
Даниэль с братом только вчера вернулись из Испании и до сих пор находились под впечатлением от своих приключений. Чтобы покинуть страну, им пришлось проплыть по реке до ближайшего города, связаться с друзьями в Англии и просить выслать денег. Билеты брать в аэропорту без документов было невозможно, поэтому пришлось искать частную авиакомпанию, способную перебросить братьев на родину. На всё это у них ушло ещё три дня. И вот они добрались до своего особняка поздно ночью. Чтобы никого не будить, они тайком пробрались в дом и сразу рухнули спать на ближайших диванах.
Даниэль проснулся от какого-то шума. Он открыл глаза, пытаясь вспомнить, где он находится и как он сюда попал. Вслед за ним на соседнем диване зашевелился и Дэвид. Разбудивший их шум принадлежал пылесосу. Они находились в большой и просторной прихожей с большими зеркалами, гардеробной и теми самыми диванами, на которых спали. Даниэль взглянул на часы, они показывали начало восьмого.
– Доброе утро, Матильда, – улыбнулся он, глядя с улыбкой на служанку. Та охнула и поспешила выключить пылесос.
– О, простите, мистер Эванс, я вас разбудила! – стала оправдываться женщина.
– Не извиняйся, уже утро, пора вставать.
– Привет! – поздоровался со служанкой Дэвид. Он поднялся на диване и сел, разминая лицо руками.
– Мистер Дэвид, простите, я не знала, что вы тут отдыхаете.
– Можешь продолжать, всё нормально, мы как раз собираемся идти завтракать.
– А, мистер Даниэль и Дэвид! – радостным голосом произнёс дворецкий. Он вошёл в прихожую и остановился рядом со своими хозяевами. – Когда вы приехали? Миссис Эванс обрадуется вашему возвращению! – Даниэль и Дэвид поднялись со своих диванов, и дворецкий принял их куртки. Вчера братья уснули в том, в чём и пришли в дом, потому что раздеваться сил уже не было.
– Я сию же секунду заварю кофе и приготовлю для вас завтрак! – произнесла служанка и отодвинула пылесос в сторону. Она взглянула на своего супруга, и тот кивнул в знак понимания.
– Спасибо, Матильда!
Дэвид и Даниэль пошли принять душ после долгого возвращения домой. Пока они мылись, для них уже накрыли стол, постелив на него свежую скатерть. В большом доме было тихо, но братья привыкли к этой тишине. Правда, иногда, но достаточно редко тут всё же царила атмосфера больших и шумных праздников. В такие дни повсюду звучала музыка, собиралось множество людей, часто совершенно незнакомых с хозяевами дома. Двери были открыты для всех желающих, но была и плохая сторона таких вечеринок – после них обязательно пропадали какие-нибудь вещи, на первый взгляд никому не нужные. И что ещё хуже, такие вечеринки всегда выливались в круглую сумму. И всё же вечеринки были нужны городу, особняк являлся историческим памятником, и власти настоятельно требовали, чтобы в особняке время от времени проводились шумные вечеринки, как в былые времена. Часть расходов власти брали на себя, но это была капля в море.
– Приятного аппетита, господа, – проговорила Матильда, поставив на стол тарелку с гренками. – Не возражаете, если я вернусь к уборке?
– Спасибо! – улыбнулся Дэвид. – Конечно, ступай. – Матильда уже знала вкусы своих хозяев и каждому подала персональное блюдо. Для Даниэля она поставила овсянку с фруктами, а Дэвиду яичницу с беконом. После путешествия привычная еда казалась им божественной. Матильда всегда хорошо готовила, с душой. До неё в доме работала другая служанка, она всё готовила просто по рецепту, и еда получалась не такой вкусной, она только готовила, но не хотела накормить Эвансов. Матильда в этом плане всегда была на высоте.
– Я уже забыл, что такое настоящий кофе! – произнёс Даниэль. Он поставил чашку на блюдце, и его взгляд упал на дверь. На пороге в столовую стояла Джэсика. Она уже успела умыться и накраситься и даже надела платье. Выражение её лица вряд ли можно было назвать радостным, хотя она и улыбалась слегка. – Доброе утро, Джэсика! – Дэвид сидел к ней спиной и не слышал, как она вошла. Он резко развернулся и хотел уже встать, но девушка подошла к нему и положила руку на его плечо.
– Джэсика! Доброе утро, дорогая! – Дэвид потянулся к девушке губами, а она к нему, но потом остановилась и резко отстранилась. Дэвид удивлённо смотрел на неё.
– Доброе утро, Даниэль, – Джэсика широко улыбнулась Даниэлю и снова перевела взгляд на своего парня. Её пальчики впились тому в плечо, и он поморщился. – Почему я узнаю о том, что ты вернулся, самой последней? Ты вернулся ночью! Мог бы и заглянуть ко мне! – теперь она уже не улыбалась. Даниэль продолжал есть и молча наблюдал за чудесным воссоединением этой пары.
– Джэсика, я скучал по тебе! – Дэвид хотел обнять девушку и притянуть её к себе на колени, но та стала изворачиваться и вырвалась из его рук. Она демонстративно ударила кулачком парня по груди.
– Скучал! Да ты даже не звонил мне последние дни! Когда скучают, звонят, не задумываясь о времени!
– Ну что ты начинаешь! – Дэвид отодвинул от себя тарелку и чашку. Его хорошее настроение находилось под угрозой. – Я всё тебе расскажу, у нас возникли проблемы, мы потеряли все свои вещи и телефоны тоже! Я не мог позвонить тебе!
– И ты даже не привёз мне никакого сувенира? – Джэсика стояла, раскрыв рот. На лице Даниэля промелькнула улыбка.
– Мы остались без денег! – пытался что-то объяснить Дэвид.
– Но он собирался привезти для тебя самое дорогое кольцо на свете! – произнёс Даниэль, вмешиваясь в милую беседу влюблённых.
– Какое ещё кольцо? – девушка вопросительно посмотрела на Дэвида.
– Говорю же, я всё расскажу тебе позже.
– Да вы постоянно куда-то ездите! Потом ты обещаешь все мне рассказать, только попозже! Потом вы снова уезжаете! Хоть бы раз предложил мне поехать с тобой!
– Мы ездили на море, когда познакомились!
– А с Даниэлем ты ещё пять раз ездил в путешествия после той поездки! – не унималась девушка.
– Так ты никуда не ездишь, кроме моря! Я звал тебя несколько раз, ты отказывалась и обижалась, что не зову тебя на море! Я не могу ездить только на море! – Дэвида начинал раздражать этот спор, и он выходил из себя.
– Да! Потому что я люблю золотистый песок и шум морских волн! Я хочу расслабиться, лежать на берегу и ни о чём не беспокоиться! Если всё время ходить по этим вашим городам, лазать по башням развалин, на что станут похожи мои ноги?
– Всё! Мне расхотелось есть! – Дэвид резко встал из-за стола и быстрым шагом пошёл из столовой.
– Стой! Куда ты направляешься? Мы ещё не договорили! – Джэсика побежала вслед за Дэвидом. Даниэль сидел и больше не скрывал своей улыбки. “Почему они до сих пор вместе?” – cпрашивал он себя, но он знал ответ. – Дэвид, стой! – В коридоре девушка догнала парня и набросилась на него с объятиями. Он хотел что-то сказать, но Джэсика закрыла его рот своим. Это был поцелуй, полный страсти. Матильда, ставшая случайной свидетельницей этой сцены, охнула и поспешила поскорее вернуться на кухню.
– Что ты делаешь? – в голосе Дэвида всё ещё слышались нотки раздражения, но они стремительно угасали.
– Я ведь тоже скучала по тебе, любимый! – и она снова стала целовать парня, прижимая его к стене. Он сделал последнюю попытку оторваться от неё, но её губы стали спускаться ниже, и он расслабился. Её страстное дыхание обезоруживало, все разногласия сразу скрывались за пеленой наслаждений. Джэсика одной рукой расстегнула верхние пуговицы на рубашке парня, а другой продолжала прижимать его к стене. На груди Дэвида блеснул медальон, с которым он никогда не расставался. Это была одна из его первых находок, и она была по-настоящему ценной. Дэвид закатил глаза, чувствуя, как мягкие и такие нежные губы целуют ему грудь. Джэсика стала опускаться ниже, и Дэвид всё же сделал над собой усилие, чтобы затащить девушку в ближайшую комнату. Дверь со стуком захлопнулась, и только теперь Матильда рискнула выглянуть из своего убежища. Проходя мимо той самой комнаты, она не стала прислушиваться к звукам за ней, а только лишь подобрала оторванную пуговицу и удалилась.
Даниэль встал из-за стола и собрал всю грязную посуду на поднос. Свежая еда, которую он всегда любил, подняла его настроение, а сцена с братом и его девушкой позабавила его. За окном уже вовсю светило солнце, а значит, можно было выбраться в город. После путешествий Даниэль любил возвращаться в родной город, хотя слово “родной” почему-то не сильно сочеталось у него с Ноттингемом. Это был тихий и уютный город, но ему всегда нравилось гулять по нему. В такие прогулки он часто знакомился с какими-нибудь девушками, они соглашались на всё на свете, как только слышали, что Даниэль живёт в семейном особняке Эвансов. В особняке эти знакомства, как правило, и заканчивались – на ближайшее утро.
– О, сэр, я сейчас же всё уберу! – торопливо заговорила Матильда, завидев, что её хозяин сам поставил грязную посуду в раковину и собирается её мыть.
– Ну что ты, Матильда, я могу сделать это и сам, – он повернулся к ней и улыбнулся. Служанка в нерешительности постояла ещё пару секунд и ушла заниматься хозяйством. Даниэль закончил с мытьём посуды и вытер руки о полотенце. Он поднялся в свою комнату и сел за компьютер. Открыв электронную почту, он нашёл то, что ему было нужно, и пустил на печать. Принтер с мягким жужжанием заработал, и из-за этого звука он не заметил, как в комнату вошли.
– Даниэль! Вы вернулись! – услышал он радостный, знакомый голос матери и с улыбкой обернулся. Женщина подошла, и они обняли друг друга.
– Привет, мам, как ты? – спросил с улыбкой парень.
– Я волновалась за тебя с братом, вы долго не звонили, что-то произошло? – на её лице отчётливо стали заметны грусть и переживания.
– Всё хорошо теперь. Просто у нас как обычно было приключение, – Даниэль подошёл к принтеру и взял оттуда снимок. – За ужином обязательно обо всём расскажем тебе. Вот, посмотри! – он протянул матери фотографию.
– Это Дэвид? – удивилась она, улыбаясь. – Нарядился как египетская царица! – рассмеялась она, держа в руках ту самую фотографию, которую сделал Даниэль в Испании. Только эта фотография и была доказательством, что они посетили Испанию.
– Всё что смогли вывезти из страны!
– Кошмар! – София рассмеялась и вернула снимок сыну. Хоть она и смеялась сейчас, в действительности София очень переживала каждый раз, когда её сыновья находились в путешествиях. Она знала, что они сильные и могут справиться с любыми трудностями, но тем не менее не могла не переживать. – А где Дэвид? Я заходила к нему, его там не было.
– Мне кажется, он сейчас немного занят, – произнёс Даниэль после пары секунд раздумий и хитро улыбнулся. Мать его сразу же поняла.
– Погоди, подберу нужные слова, – София на секунду задумалась. – Он восстанавливает пошатнувшиеся отношения?
– В точку! – Даниэль рассмеялся.
– Какие планы теперь? Отправитесь в Антарктику? Или в Сибирь? – София подмигнула сыну, и тот помотал головой, не зная, что и сказать. Они с братом никогда не планировали свои поездки заранее. Да, у них было желание посетить определённые места, посмотреть конкретные памятники архитектуры, пирамиды, храмы, горы, но ездили они совершенно спонтанно. Ещё вчера они веселились с друзьями и пили до потери памяти, а сегодня уже просыпались в Испании.
– Надо отдохнуть, повидаться с товарищами, заняться делами.
– Значит в ближайшие дни я смогу радоваться вашей компании! Это хорошие новости, – София молча окинула взглядом Даниэля. – Пойду, не буду тебя отвлекать, – она уже собиралась выйти, но сын заметил тень грусти на лице матери.
– Что-то случилось? Ты как будто чем-то обеспокоена? – спросил Даниэль, и София остановилась. Она взглянула на сына, и тот прочитал по её взгляду суть проблемы. – Опять приходили счета на оплату? – Она кивнула.
– Если так пойдёт и дальше, нам придётся уехать из особняка и поселиться в более скромном месте, – произнесла София тихим голосом. Даниэль смотрел на неё, не зная, что можно сказать сейчас. Он знал, как матери дорог этот особняк. Это история их семьи, фамилия Эванс напрямую связана с этим местом, оно должно принадлежать им! – Нам нужно каким-то образом найти новых клиентов. Возможно, мы сможем отыскать дополнительные источники доходов. Хотя я уже и сама не верю, что мы сможем сохранить особняк. Наш бизнес не приносит таких прибылей, как раньше, – София опустила голову.
– Мы что-нибудь обязательно придумаем! – произнёс Даниэль.
– Конечно, – сказала София и кивнула. – Отдыхай, у нас ещё будет время поговорить о делах. Не буду тебя отвлекать, – она снова повернулась и направилась к выходу.
– Ещё увидимся! – произнёс парень ей вслед.
Даниэль остался наедине с собой и перед тем, как вернуться к компьютеру, обошёл свою комнату. Ему стало немного грустно, передалось настроение матери, и он решил взглянуть на то, что всегда придавало ему решимости. На одной из стен у него были оборудованы полки, на которые он складывал предметы, добытые в путешествиях. Он с любовью осматривал полку за полкой, вспоминая, где была добыта та или иная вещь. Его взгляд упал на резной ритуальный кинжал, и его улыбка несколько поблекла. Это была первая его находка, которую он решил увезти с собой. И эта находка была связана с какими-то мрачными воспоминаниями из его детства. Даниэль забрал этот кинжал, но оставил вместо него что-то, что очень дорого ему. Он провёл рукой по древнему кинжалу, чьё лезвие уже не могло причинить никому вреда. Холодный, безжизненный кусок железа.
Дэвид после сеанса «восстановления отношений» помылся, переоделся и вместе с Джэсикой поехал в город посетить торговый центр. Для окончательного заключения перемирия нужно было купить для девушки новые туфли или серьги. На это его средств хватало, и он даже не задумывался, что эти отношения не совсем такие, каких бы ему хотелось. Когда они были вместе, девушка всегда могла дать ему то, в чём он нуждался, её поведение его не беспокоило, но порой на душе появлялось какое-то гнетущее чувство. Потом он куда-нибудь уезжал в путешествие, и настроение вновь поднималось. Он много думал об этом и раз за разом приходил к выводу, что именно его любовь к путешествиям и является виной всему. У Джэсики этого нет, ей комфортно в городе, она может ходить по ночным клубам, танцевать ночи напролёт, возвращаться в особняк и полдня спать. А Дэвид без путешествий начинал хандрить. Так он сам всегда считал. Конечно, у Джэсики были свои плюсы, она была великолепной любовницей, хорошо разбиралась в моде и дорогих машинах, с ней можно было выйти в свет, и все вокруг бы с завистью поглядывали на него. Что уж скрывать, Дэвиду это нравилось.
Даниэль тоже не остался дома, он встретился с парочкой своих товарищей, заказал для себя новые документы, ведь он всё потерял в Испании. В паспортном столе он приметил сотрудницу офиса – симпатичную молодую девушку – и не помедлил завязать с ней знакомство. Девушка отвечала улыбкой на улыбку и даже пообещала, что документы будут готовы раньше срока. После окончания её рабочего дня Даниэль повёл её в ресторан. Они болтали на разные темы, смеялись и веселились. Потом они пошли прогуляться, совсем не глядя куда идут. И вот очередная «жертва» оказалась в особняке Эвансов. Как её звали? Даниэль не помнил этого.
Дэвид и Даниэль в обычные дни не сидели без дела, как многие могли подумать – они работали. Помимо особняка, у Эвансов когда-то был молокоперерабатывающий завод. Теперь большую часть акций выкупила другая частная компания, но Эвансы занимали там достаточно высокие посты. Помимо них, на заводе трудились два десятка сотрудников. София редко куда-то уезжала из города, поэтому она занимала пост управляющего заводом. Дэвид отвечал за логистику, отслеживал поставки сырья и контролировал, чтобы не было никаких задержек с транспортом. Даниэль отвечал за реализацию продукции. Он был молод и харизматичен, для него не составляло труда встретиться с потенциальным покупателем и договориться с ним о заключении договора. Если этот потенциальный покупатель был женского пола, то Даниэль старался с тройной силой, и тогда дело не ограничивалось только подписанием договора на поставку. Правда, иногда были и негативные последствия, например, когда Даниэль приезжал на встречи, где находились сразу парочка клиенток, с которыми он активно и очень близко общался до этого.
Неделя пролетела в обычном режиме, а за ней и следующая. Братья приглядывали за заводом. Даниэль знакомился с девушками, гулял и весело проводил время. Дэвид наслаждался обществом Джэсики, ходил с ней на вечеринки. На выходных в особняке решили организовать праздник, и двери были открыты для всех желающих. В самом большом зале устроили танцевальную площадку, в соседнем накрыли шведский стол. Горожане приходили и веселились. Много людей скапливалось у бассейна, кто-то даже умудрялся нырнуть прямо в одежде. Жак и Матильда с опаской поглядывали на эту веселящуюся толпу, оценивая разрушения. София приглядывала за происходящим со стороны. Были случаи, когда во время нескольких таких вечеринок в прошлом приходилось вызывать полицию, поэтому она была всегда настороже. Дэвид и Даниэль чувствовали себя хозяевами праздника и делали, что вздумается. Подобные вечеринки дорого обходились Эвансам, но отказаться от них они тоже не могли. В семейном бюджете эти расходы шли отдельной колонкой.
Со времён последней поездки братья успели хоть как-то привести дела завода в порядок. Им была нужна выручка, и они старались с двойной силой. К сожалению, как София и говорила, конкуренция с каждым годом только росла, и прибыль постепенно падала. Однажды после ужина Дэвид, Даниэль и София обсуждали своё положение и пришли к выводу, что им придётся продать свои акции завода, если ситуация не изменится в лучшую сторону. Небольшое улучшение и выручка от продаж молочной продукции вроде должны были улучшить положение Эвансов, но последняя вечеринка оказалась более затратной, чем предыдущие. А ведь в скором времени придётся устраивать новую вечеринку. Эвансы не могли отказаться от неё – одно из условий администрации города.
В начале августа в ворота особняка позвонил курьер почтовой службы. Дворецкий, как и полагается, встретил его и пригласил войти в дом. В руках у курьера была небольшая посылка, адресованная Даниэлю Эвансу. Было раннее утро, и все в доме ещё спали. Жак предложил курьеру оставить посылку на столике, но тот помотал головой.
– Я должен передать посылку лично в руки. У нас серьёзная фирма, если заказчик узнает, что я не доставил посылку – меня уволят, – произнёс курьер. Жак поднялся наверх и вынужден был поднять Даниэля с постели. Тот не хотел вставать так рано, но посылка заинтриговала его.
Его семейство регулярно получало массу корреспонденции – начиная от местных газет, заканчивая всевозможными счетами и письмами от клиентов компании. Всё это Жак приносил в дом и складывал в специальном ящике. Посылок Даниэль не получал уже очень давно, а если получал, то точно знал о них, ведь он их и заказывал. Он встал с кровати и спустился на встречу с курьером.
– Доброе утро, у вас для меня посылка? – спросил парень.
– Доброе утро. Вы Даниэль Эванс? – спросил курьер и сверил протянутый документ. – Очень хорошо, пожалуйста, распишитесь! – он протянул бумаги и ткнул пальцем там, где требовалось поставить подпись. – Спасибо, – Даниэль принял из его рук небольшую коробку и стал вертеть её, изучая надписи на ней. На коробке значилось только то, что она адресована Даниэлю Эвансу, другой информации не было.
– Простите, а кто отправил эту посылку? Тут нет никакой информации об отправителе! – озадаченно спросил Даниэль.
– К сожалению, я не могу сообщить вам это, потому что не владею такой информацией, – вежливо ответил курьер. – У нас серьёзная организация, и заказчики часто выдвигают не совсем стандартные требования – вроде скрытия информации об отправителе. По договору мы обязаны соблюдать эти требования, иначе наша компания давно бы разорилась, – курьер улыбнулся, а Даниэль с пониманием кивнул. – Возможно, вы найдёте что-то внутри.
– Вы даже не скажете, откуда отправили посылку?
– Я сожалею, сэр.
– Хорошо, спасибо, – парень кивнул, и курьер покинул его дом. Жак с интересом наблюдал за этим диалогом, но потом всё же вспомнил о своих неотложных делах и удалился. Даниэль всё ещё держал небольшую коробку и разглядывал её. Он даже попробовал встряхнуть её, но не услышал ничего интересного. Он поднялся в свою комнату и уселся на кровать, которую оставил незаправленной. Он намеревался лечь спать снова, но теперь он бы не уснул, даже если бы очень этого захотел. Даниэль положил рядом с собой коробку и, взяв со стола ножницы, начал открывать её. Сверху лежал сложенный пополам лист бумаги. Даниэль взял его и развернул. Это было написанное от руки письмо, совсем небольшое, но Даниэль отложил лист бумаги в сторону, так и не прочитав его. В коробке всё ещё оставалась лежать упаковочная плёнка с воздушными подушками, какую используют для транспортировки хрупких предметов. Даниэль аккуратно стал приподнимать плёнку – она была тут явно не просто так. И тут дверь в комнату отворилась.
– А вот ты где! – произнёс Дэвид, входя в комнату. Даниэль посмотрел на него, ничего не говоря. – Жак сказал, что у тебя какая-то любопытная посылка? – Дэвид подошёл ближе и заглянул внутрь коробки, но не увидел ничего, кроме полиэтилена. – От кого?
– Пока не знаю, – коротко ответил Даниэль и стал снова ковыряться в коробке. Между слоёв полиэтилена его рука что-то нащупала. Он ухватился и достал ещё какой-то листок бумаги. Он был в вакуумной упаковке и явно был достаточно древним.
– Что это? – Дэвид не отрывал глаз от листа бумаги, испещрённого древними текстами.
– Кусок какой-то рукописи или книги, – предположил Даниэль и пожал плечами. Он бережно развернул лист, чтобы рассмотреть текст. Бумага стала серой от старости, но текст по-прежнему можно было разобрать. Также на бумаге была часть какого-то рисунка. Определить, что именно было нарисовано, было невозможно – это был лишь обрывок бумаги, и на нём был лишь небольшой фрагмент. – Язык похож на арабский, но начертания букв не характерны для него. Не пойму, что написано.
Дэвид протянул руку, показывая этим, что тоже хочет посмотреть на обрывок.
– Пару слов я, кажется, понял, – сказал он, вглядываясь в линии букв. – Речь идёт о каких-то глазах демона. Интересно… – Дэвид улыбнулся. – Странный текст, похоже, что этот отрывок вырвали из какой-то книги заклинаний какого-то шамана или оккультиста. Ерунда какая-то! Кому пришло в голову ламинировать это старьё! – он держал обрывок на ладони и продолжал смотреть на него. В руке при этом было какое-то странное чувство, словно он держал не тонкий лист бумаги, а холодный камень.
– Может, это письмо позволит разобраться, в чём дело, – предположил Даниэль и взял с кровати лист бумаги. Дэвид положил обрывок на край кровати, а сам пододвинул стул для себя. Даниэль хотел было прочесть вслух, но в первой же строке он прочёл лишь своё имя. Он лишь мельком взглянул на брата и решил дочитать до конца, прежде чем делиться какими-то соображениями.
Даниэль Эванс!
Пожалуйста, сохраните это письмо в тайне от кого-либо, даже от самых родных и близких Вам людей! Отправляя письмо, я рискую навлечь гнев кого-то из Ваших близких, поэтому и прошу оставить всё в тайне. Вы наверняка меня не помните, но Вы меня знаете – моё имя Макато Онга, и я проживаю сейчас в Японии. Когда-то я знал Вашего отца, поэтому и счёл нужным написать Вам. Я познакомился с ним, когда Вы были совсем ребёнком, но Вы уже тогда были очень похожи на своего отца. В посылку я вложил то, что принадлежало Вашему отцу, вероятно, он был бы против, чтобы обрывок древней книги попал в Ваши руки, но всё же он принадлежит Вам. Это обрывок из книги, и Ваш отец считал, что эта книга могущественна и ценна. Когда-то он хотел отыскать всю книгу целиком, но нашёл лишь этот обрывок. Лиза передала мне этот обрывок сразу после смерти Вашего отца, а я решил послать его Вам, потому что не могу хранить его у себя. То, что Вы пережили в детстве, – настоящая трагедия, я искренне Вам сочувствую. Если Вы вдруг захотите побеседовать, то всегда можете приехать в гости. Лиза тоже будет счастлива Вас увидеть.
Древняя книга? Макато? Лиза? По телу Даниэля пробежала дрожь, а на лбу проступили капельки пота. Воспоминания из детства так и рвались на свободу, но что-то удерживало их. Это было то самое, его первое путешествие с братом и отцом. У него перед глазами вспыхнула картинка – отец стоит и держит за руку Дэвида, рядом стоят ещё трое мужчин, лицо одного из них кажется ему знакомым, но он не узнает его. Ещё один мужчина азиатской внешности, быть может, это и есть этот самый Макато Онга? Даниэль постарался вспомнить ещё какие-то детали, но воспоминания расплылись.
Мой адрес я напишу ниже. Приезжайте, когда захотите, сын моего друга – мой друг. Только напоследок позвольте сказать Вам ещё кое-что. Этот обрывок, который я послал Вам, не так прост, как кажется. Лиза плохо спала, пока он находился рядом. Ваш отец говорил, что этот обрывок вырван из книги под названием “Аль Азиф”. Многие влиятельные люди желали заполучить эту книгу, поэтому лучше держите этот обрывок где-то в безопасном месте.
Всего доброго!
– “Аль Азиф”? – спросил Дэвид, и только сейчас Даниэль заметил, что брат стоит у него над плечом и заглядывает в листок. Он тут же его свернул и прижал ладонью к кровати. – Ну ты чего! Что за тайны? Мне кажется, я что-то слышал про такую книгу, но не помню ничего конкретного. Кажется, она связана с какой-то легендой. Кто он такой – Макато Онга? Ты знаешь его?
– Не уверен, но похоже, он меня знает. А ещё меня знает какая-то Лиза, – Даниэль задумался, но никаких идей не появилось.
– А я где-то слышал это имя, – Дэвид почесал голову, но потом махнул рукой. – Наверное, старые знакомые наших родителей! Ладно, я пойду, а то Джэсика меня, наверное, потеряла, – Дэвид улыбнулся и пошёл на выход.
– Не говори матери о письме! – крикнул вдогонку Даниэль.
– Как хочешь, но ей это не понравится, – произнёс Дэвид и скрылся за дверью.
Даниэль снова раскрыл письмо и перечитал его ещё два раза. По-прежнему всё было крайне непонятно, и он убрал письмо в ящик для документов. Взяв заламинированный обрывок страницы, он ещё раз повертел его в руке и решил положить его вместе со своими сокровищами. На полках было ещё достаточно места для новых экспонатов, и обрывок прекрасно разместился рядом со статуэтками божков, выполненными из слоновой кости. Даниэлю с каждой минутой всё больше хотелось поехать в Японию. Там жил этот таинственный Макато Онга, и он точно помнил, что произошло в далёком 1998 году, когда погиб его отец. Это была отличная возможность приподнять завесу тайны, вернуть забытые воспоминания.
Даниэля сильно смущал тот факт, что письмо было адресовано только ему, но не Дэвиду. Дэвид был старше, и его точно можно было запомнить, но Макато не написал ни слова о нём. Конечно, этому было и вполне хорошее объяснение – Макато тоже мог что-то забыть.
Через пару дней Даниэль поделился с братом своей идеей съездить в Японию, чтобы побеседовать с автором письма. Дэвид только лишь кивнул головой и развёл руками.
