Дмитрий Викторович Алпатов
Приключения Фаната, или «Welcome!»
Хоккейный турнир Ванкувера был великолепным и уровень показанный командами был как никогда высоким, но я жил всю неделю в одном месте, практически как дома, что было приятно и спокойно, но ощущения от поездки поэтому были иными, одомашненными. При этом я настолько поразился высочайшему хоккейному мастерству и накалу страстей на льду, что выкинул после безумные деньги за скучноватые финальные матчи сочинской олимпиады.
Впечатления в польском путешествии сменялись как в калейдоскопе, нас бросало то в жар, то в холод, все закончилось относительно благополучно, если не считать бесславного вылета сборной в тот самый момент, когда я клял себя за малодушный отказ от покупки билетов на матчи четвертьфинала!
В назначенный день я прибыл на Белорусский вокзал Москвы с большой оранжевой сумкой в одной руке и меленькой бутылкой коньяка в кармане. Состав был польский под музыкальным наименованием «Полонез», тут же заставляющий вспомнить неотделимую от этого наименования фамилию композитора и бессмертную мелодию произведения, вагоновожатый – невысокий упитанный поляк, ударением в этом последнем слове следует ставить на первый слог.
Первоначально я купил сразу три билета в одно купе, так как мы планировали выезд втроем, к нам с Виктором пожелал присоединиться мой товарищ Роман, в последний момент что-то не решивший с документами. Рома провожал меня, напутствую коньяком и благими пожеланиями, а Кот отправился в итоге самолетом напрямую во Вроцлав из Хельсинки, так как такой путь был проще и дешевле, да и Шэнген у него был финский и должен был встречать меня там в хостеле, закупив при пересадке в дьюти-фри Копенгагена две бутылки коньяка «Мартель».
Железнодорожный билет Виктора я сдал заранее, а третий лишний непосредственно перед отъездом, просчитав, что в таком случае появится шанс превратить купе в СВ, так как в международных вагонах в купе устанавливают умывальник в углу, а три разложенные полки находятся с одной стороны. У меня была вторая полка, но при откинутых и запертых на замок всех трех, лежать приходится слегка придавленным сверху верхним спальным местом, а сидеть вообще невозможно, так как кресло в польских вагонах отсутствует.
Мой расчет оказался верным, со мной в вагоне оказалась только пожилая полька, немного говорившая по-русски, для обеспечения комфорта мне пришлось передать через нее проводнику небольшую сумму в польских злотых в виде благодарности, убедив его, что билет я только что сдал и никто уже к нам не заявится. Переговоры вела полька, заинтересованная не меньше меня, но экономно делая вид, что ее это не касается. Отказать землячке у проводника вариантов не было, так что свою роль она сыграла на отлично, первая промежуточная задача была решена влет.
Я глотнул коньячку, поужинал купленной в Минске свежесваренной картошкой с котлетами, там же с удивлением обнаружил, что великолепное советское здание вокзала в классическом стиле заменено на современный сарай из стекла и бетона, но не слишком расстроился, так как в душе постепенно развивалось «Крещендо», которое обещало полностью перейти в «Форте» ко времени прибытия в Варшаву. Мы обсудили с соседкой «польский вопрос», я обнаружил знание приписываемого великому вождю советского народа выражения: «Социализм идет Польше как корове седло», я понял, что польский язык не так сильно похож на русский, как мне казалось до этого и завалился спать.
Надо сказать, белье в «Полонезе» ничем не напоминало привычное по нашим поездам дальнего следования, по моим оценкам соответствовало отелю «Пять звезд». Позже я убедился, культура сферы обслуживания в этой снисходительно воспринимаемой с наших просторов стране куда выше, чем в прочих посещенных мной местах отдыха Европы по обе стороны российской границы.
Проснулся я в Бресте, где меняют колесные пары и одновременно проходят пограничный и таможенный контроль. Удивительно, что несмотря на общепринятые объяснения разницы в ширине железнодорожной колеи , возникшей по военным причинам в самом начале строительства железных дорог еще в XIX веке, в части Российской империи под названием Польша, ширина колеи соответствует общеевропейской.
В Бресте всех разбудили, потом прошли таможенники, угрюмо рассматривая непривычный поезд, половина населения которого составляли лица, направляющиеся на футбол. Определенное оживление, так сказать первый заряд освежающе-бодрящего настроя, не позволяющего впасть в благодушное самоуспокоение, внесли белорусские пограничники, собравшие для проверки паспорта и отловившие только в нашем вагоне человек пять злостных нарушителей государственной границы.
Обнаруженные нарушения касались граждан стран, за исключением России, Белоруссии и Польши, которые перемещались из России в Польшу не имея белорусской транзитной визы! Нарушение каралось снятием с поезда и направлением в консульский отдел, расположенный неподалеку и открывающийся буквально через пару часов после отходы поезда. Все страждущим футбола объяснялось, что они вполне имеют шанс попасть на матчи, в случае, если конечно попадут на какой-нибудь другой поезд, после покупки транзитной визы.
Пограничники выглядели упитанно, расплывались в коррупционных улыбках и не торопились арестовывать нарушителей государственной границы. Моя соседка со знанием дела предсказала, что за небольшое вознаграждение все желающие смогут продолжить путь, уплатив штраф на месте без излишних формальностей. Так и случилось, из всех подвергнутых выводу из вагона за вещами вернулся и покинул нас единственный человек – интеллигентного вида сотрудник греческого посольства или консульства, направляющийся на матч своей национальной команды в Варшаве, зачем-то изучивший законодательство и уверенный в том, что никакой визы ему не требуется. Пользуясь своим высоким статусом, располагая оставшимся до игры днем в запасе и не вовремя проявленной законопослушностью он остался продолжать свои дебаты с представителями пограничной службы в Бресте, а все прочие пассажиры продолжили свой путь с минимальными потерями.
От Бреста дорога пролегала через оцепленные колючей проволокой и безлюдные болотистые, зеленые места. С учетом того, что поезд пересекал бывшую границу Советского Союза и Германского рейха рано утром в июне я подспудно услышал звуки пикирующих бомбардировщиков, взрывы снарядов и сопровождаемый ими реально ощутимый страх и ужас. Впечатления вполне осязаемые, четкие и тяжелые. Хорошо, что удалось вновь уснуть.
Утром у меня была главная цель – своевременно пересесть на внутренний поезд направлением на Вроцлав и промежуточная – встретиться с мамой моего сбежавшего родственника, которую я до этого момента видел один раз мельком. Тетя Валя была женщиной очень пожилого возраста, проживала в районе Прага польской столицы у сына и изъявила желание увидеть меня. Мы договорились о встрече на станции «Варшава-Всходня» (то есть дословно – находящаяся со стороны восхода солнца, по нашему – восточная, разумеется есть там и станция «Варшава-Заходня» – мне очень понравились эти говорящие названия) в имевшемся сорокаминутном разрыве между поездами. Наплыва людей не было и я легко узнал старушку, сердечно мне обрадовавшуюся, мы побеседовали, договорились о визите к ней через несколько дней и я, снабженный бутербродами, поспешил на свою платформу для посадки в вагон второго класса.
За десяток перемещений по Польше я не заметил существенной разницы в вагонах разного класса, у более дорогих откидывается получше спинка кресла и выглядят они более мягкими, но платить за это половину от стоимость сверху выбор сомнительный. Гораздо важнее иметь билет с зарезервированными местами, что нам удалось, так как все бронирования были сделаны за полгода до поездок.
В моем поезде почти не было футбольных фанов, либо они пока не настроились на нужный лад и не проявляли лучших качеств. В своем огороженном стеклянными дверцами купе на шесть сидячих мест я обнаружил несколько человек, в том числе молодую полячку, наверное студентку, которая была выглядела так, как по моему мнению должны были одеваться и прихорашиваться француженки, но к сожалению, если такие времена и были во Франции, я их не застал. Поезд неспешно отошел от перрона, мне открылся вид Варшавы с огромным стадионом на берегу реки, которую я идентифицировал как Вислу. Стадион по свидетельству моего товарища, только что вернувшегося отсюда, еще три дня назад стоял в лесах, но я обнаружил его полностью готовым, одетым в национальные польские «било-червоные» цвета.
После этого мы нырнули под землю, я обрадовался тому, что осуществил переход на периферийной станции «Всходня», так как на «Центральне» народу было предостаточно, да еще и входы-выходы проводились по эскалаторам через торговые залы, сориентироваться было бы на порядок сложнее. Далее мы еще остановились на «Заходней» и потом набрав приличную скорость, которую заметить можно было только приглядевшись к убегающим рельсам на встречном пути, помчались без остановок к городу Познань.
Нам принесли напитки, я каким-то внутренним чувством понял, что они входят в стоимость билетов, так же по наитию отказавшись от такого же точно предложения уже за плату спустя пару часов. Душа пела, но выхода эмоциям не было, поэтому я крайне обрадовался звонку Виктора, который доложил о прибытие во Вроцлав и началу поиска спальных мест в нашем хостеле. До этого размещаться в подобных местах ни мне, ни ему не приходилось, отличия от гостиницы были четко прописаны, но стоимость трехкоечного номера оправдывала возможность появления неизвестного нам соседа. Я взбодрился, поезд прикатил на вокзал и выяснилось, что в нем было достаточно много одетых в шашечные хорватские цвета болельщиков, они высаживались из нашего поезда с приятным мне шумом, предвестником больших событий.
Примерно такой же по протяженности путь от Познани до Вроцлава прошел в нервных ожиданиях, вызванных переговорами с Виктором, который добрался до хостела и был поселен в его закромах в спартанских условиях, совершенно не похожих на распечатку со страницы заведения. Я настроился на схватку и ринулся в нее сразу же по прибытию по указанному в листке бронирования адресу, не успев отдать должное волонтерам с листовками и сверкающему чистотой зданию вокзала, открытого за день до нашего прибытия.
Девушка на стойке была слегка удивлена моими попытками объяснить на смеси русского с английским, что мы впервые в Польше, приехали болеть за сборную и нам бы очень не хотелось омрачать свой первый день размещением в неподобающих условиях. Я достал распечатку и предъявил ее в качестве доказательств обоснованности предъявляемых требований. Девушка несколько раз пыталась сообщить мне о незнание русского языка, но в итоге сдалась и меня отвели именно в тот номер, который и был запечатлен на фотографии. Номер был недалеко от «ресепшн», Виктор успел мне отзвониться с сообщением: «Меня ведут!» и его на самом деле привели откуда-то из дальних коридоров старинного здания.
Мы обнялись, я проинспектировал закупленные бутылки коньяка, выдал Виктору на радостях купленную к турниру майку, которая позже едва не выдаст нас в самый критический момент турне, переоделись в красочные футболки и отправились на прогулку по городу. Моя ванкуверская хоккейная майка действительно выглядела очень привлекательно, несмотря на чебурашку с хоккейной клюшкой вместо мяча, главное достоинство подаренной Коту футболки была возможность одеть ее поверх куртки, так как размер был мой.
Вроцлав произвел на нас незабываемое впечатление симпатичной архитектурой зданий прошлых веков, красивой центральной ратушной площадью с огороженной «Фан-зоной», приветливыми людьми, обращавшими на нас внимание и улыбавшимися. По всему городу были разбросаны забавные бронзовые скульптуры маленьких гномиков, размещенных подчас в самых необычных местах – в решетке окна первого этажа, в кустах на детской площадке или под лавкой на пешеходной улице. Одержав первую победу при вселение в хостел мы решили ее незамедлительно отметить в показавшимся самым симпатичным кафе.
Мы заказали рекомендованное моим московским родственником, который постоянно наведывался в Польшу по делам, суп в хлебе, похожий на солянку и представлявший одновременно первое и закуску в виде съедобного котелка. Взяли пива, хотя не были большими любителями, но там бы нас просто не поняли. Кружки оказались огромными, литровыми, но мы с легкостью расправились, немного отдохнули и передали официанту пожелание увидеть «Билль».
Вместо листочка с ценами нам принесли еще по кружке пива. Второй литр пить было не так приятно, но мы все же прикончили и по второму литру и более акцентировано сказали: «Б-и-л-ль», после чего тут же замахали руками гарсону, опять направившемуся к пивным кранам на стойке бара. Вовремя отделавшись от новой порции напитка, мы разузнали наименование счета по-польски и я так часто его употреблял впоследствии, что отлично запомнил: «Рахунек!» Изучение польского было начато успешно и дней через пять мы вполне могли не только поздороваться-попрощаться-поблагодарить, но и спросить дорогу. Успехи в изучение польского были свернуты волевым решением после бойни на мосту Понятовского, после чего мы затаили обиду и либо молчали, либо объяснялись на русском.
Но в тот момент настроение было великолепным и мы отправились в фан-зону, где посмотрели концерт местной самодеятельности, опять же привлекли всеобщее внимание, так как были немногими россиянами на этом празднике, но выходит на сцену для участия в конкурсах все же постеснялись и нашу страну в них представляла жительница Белоруссии. О присутствии наших фанов свидетельствовали вывешенные в окнах флаги, но болельщиков мы не встретили и вдоволь нагулявшись отправились в хостел отдыхать.
Третьего постояльца к нам не заселили, во всем крыле было еще несколько человек, но не из нашей среды, так что мы просто легли спать, было уже за полночь, самое время перед матчем!
Проснувшись с отличным настроением, мы выпили кофейку с коньяком в общей столовой, оценив наличие такой возможности, и решили немного прогуляться до обеда. Строго следуя маршрутам для путешественников, указанным в изданном специально для турнира путеводителе, мы обошли все примечательные места Вроцлава, оказавшегося одновременно известной крепостью Бреслау, окончив свою культурную программу изучением Рославской панорамы, где начали понимать непростое отношение поляков к России. Экскурсия даже на русском языке изобиловала обличительными в отношение Российского государства пасквилями, как мы потом обнаружили одной из объединяющих идей новой Речи Посполитой является именно противопоставление и противостояние восточному соседу.
Насытившись культурно, мы продолжили подготовку в кафе и вернулись в хостел только для переодевания и подготовки флагов и общей проверки готовности. В городе существенно возросло количество российских туристов, нахлынуло огромное количество чехов, их отсутствие днем раньше объяснялось тем, что до границы были считанные километры и смысла приезжать заранее для них просто не было. Мы направлялись к станции трамвая, указанной как исходная точка отправления к стадиону, когда к нам присоединился подвыпивший поляк с польским флагов. Он громко что-то распевал и кричал обращавших на нас внимание: «Польска и русска вместе!» В подземном переходе нам удалось от него наконец-то отделаться и мы с трудом влезли в вагон.
Трамвай двигался мучительно неторопливо. В течение часа со скоростью улитки мы перемещались в сторону стадиона и первоначальные крики «Россия, вперед!» наших болельщиков и «Чеши! Чеши!» противников, при этом обе стороны располагались вперемежку в вагоне, дружелюбно обмениваясь мнениями о предстоящем матче, наличию билетов и уверявшим в своей обязательной победе, постепенно слились в единый призыв: «Трамвай, вперед!»
Так или иначе, но мы добрались вовремя, даже с запасом, прошли обязательный контроль, где у нас отобрали палки к флагам, только что купленные в хозяйственном отделе. Были потери и посерьезнее – у мужчины с видом лица, так и не научившегося просить счет на польском, пытались изъять огромный советский флаг с золотым профилем вождя мирового пролетариата на алом бархате. Мы воспользовались ранее отобранными пластиковыми трубками, восстановив наши знамена и направились к своей трибуне, расположенной за воротами как раз напротив российского сектора, заполненного купившими билеты по «квоте УЕФА».
Наше раннее появление на стадионе дало возможность посмотреть по расположенному сверху телевизионному кубу матч открытия, в котором хозяева неожиданно с трудом ушли от поражения с греками (надеюсь сотрудник греческой миссии таки успел на этот матч). В довершение неудач поляки потеряли своего звездного вратаря В. Щесны, но тут же вышедший на замену «брамкаль» сохранил надежды хозяев, отразив одиннадцатиметровый удар.
Заблаговременное прибытие позволило избежать внезапно нахлынувшего ливня, который накрыл толпы болельщиков на подходе к стадиону примерно за полчаса до начала игры. Они со смехом выжимали одежду уже на трибунах. К началу матча опять светило солнце.
Мне нравится находиться на обычных местах. Среди фанатского сектора ты становишься одним из многих и подчиняешься всеобщему настрою и задачам. Это тоже увлекательно, но по-другому. Здесь же вокруг были поляки, много чехов и немцы, которые к середине матча уже достали всех постоянными хождениями за пивом. Матч, как известно, принес нашей команде внушительную по счету победу, мы не верили глазам, чешские болельщики требовали отставки своего тренера, скандируя: «Билык, уходи!», но в целом все получили заслуженное удовольствие. Полный спектр эмоций был вокруг нас на расстоянии вытянутой руки или, скажем, длины полотнища флага.
После первого гола в ворота чехов я обезумел и, размахивая флагом по кругу, задел сидящих сзади болельщиков соперника, которые возмущались и требовали вести себя более сдержанно. Не сразу поняв в чем суть претензий, рьяно защищая свое право на счастье, я начал препирательства на повышенных тонах, но Виктор меня убедил, что я был не прав и получит по лицу плотной тканью в довесок к голу в свои ворота – это уже чересчур. Дальнейшие празднования я проводил весело, но без вторжения в личное пространство побежденных. Я даже извинился в конце перед ними, чувствуя себя на седьмом небе и готовый к проявлению благородства и милости.
На трибунах были отчетливо видны вкрапления российских любителей футбола, в перерыве мы заприметили нашего одинокого фаната, судя по буквам на шапке с рожками, прибывшего из канадской Оттавы. Мы поговорили, он показался нам добродушным увальнем, отвыкшим от временами жестокой российской реальности, пожелали друг другу успехов. К концу матча все мы братались и обнимались со всеми и мечтали минимум о повторении успеха четырехлетней давности. Последний в матче, четвертый гол забил вышедший на замену Р. Павлюченко, убрав «на замахе» защитника и неотразимо пробив в верхний угол.
Самым удивительным в газетных и телевизионных отзывах о матче было увидеть осуждающие комментарии о рассказы, что якобы российский сектор освистывал чернокожего игрока сборной Чехии по фамилии Габриселаси. Это была наглая ложь. Свист с трибун, на половину заполненных преимущественно поляками, наши с чешскими сектора занимали четверть стадиона каждый, раздавался во втором тайме по причине отказа приунывшего чешского сектора поддерживать катящуюся по стадиона «волну». Нашим, разомлевшим от разгромно-победного счета, наплевать было не то что на какого-то игрока, а вообще на отработанных чехов в полном составе. Чешские фаны кричали своему тренеру: «Билык, уходи!» и вообще все их кричалки были копией российских с небольшой разницей в произношении. К слову, в итоге из группы вышла именно Чехия…
После матча все достаточно буднично погрузились в те же трамваи, чехов было большинство и они по понятным причинам молчали, а нас ненадолго хватило на проявления радости, требовалась подпитка и мы прогулялись до ратушной площади в надежде застать там хоть какую-то «движуху». Но и там было до обидного спокойно и тихо, все чинно сидели по барам, попивали пиво и вполголоса переговаривались. Оно и понятно, чехи уехали, полякам праздновать было нечего, а наши болельщики опять же уехали сразу после матча.
Пришлось нам не напраздновавшись вволю, но в приподнятом настроение возвращаться обратно в хостел. В сумерках мы не туда свернули и вышли к мрачному зданию классического советского стиля, на котором рассмотрели табличку о расположении в нем органов госбезопасности коммунистической Польши, его принадлежность мы определили верно.
На следующее утро мы сложили свои сумки и оправились по направлению к старинному польскому городу Торунь, избранного нами на следующие два дня в качестве базы для посещения матча в прибрежном Гданьске и расположенной неподалеку крепости Мальборк.
По дороге нам повезло встретить целую толпу ирландским фанатов, шумных, веселых и одетых в национальные зеленые цвета. Все ирландцы были пьяны, но это не делало их агрессивными или угрюмыми, а напротив превращало в еще больших детей, распевающих песни, радостно приветствующих одинокого болельщика в футболке сборной Хорватии и вообще не реагирующих ни на какие мелочи, отвлекающие от всеобщего веселья.
К нам в купе на шестерых ворвалось человек восемь, кое как разместились четверо, остальные отправились в соседние купе, а лишние расселись прямо в коридоре и по тамбурам. Сразу по приходу в нашем купе все было залито пивом. Неудачно раскрывший банку ирландец в черной кожаной жилетке, украшенной вышивками зеленого трилистником, польского и ирландского флагов, достал из сумки белые носки и вытирал ими разлитое пиво, постепенно выжимая его прямо в окно. После восстановления относительного порядка он отправил носки туда же и поинтересовался кто мы и откуда.
Мы, разумеется, тут же поделились с распирающей нас гордостью сведениями о суперкоманде во главе с С. Аршавиным и об исторической победе, что его не слишком впечатлило, в отличие от нашего происхождения. Он тут же потребовал у нас водки, так как это было естественно для него после пива и в связи с ассоциациями о России. Мы возразили ему, заявив с использованием минимального словарного запаса (говорил я, Кот в те времена обладал на иностранном языке только мычанием с ярко выраженной интонацией), что употребляем только коньяк и в доказательство опрометчиво предъявили ему оставшуюся у нас бутылку «Мартеля».
Он ее тут же подхватил и помчался по вагону приглашать всех познакомиться с русскими. К счастью, бутылка вернулась в целости и сохранности, мы выпили из большого стакана за знакомство, ирландец со знанием дела покрутил напиток на языке и оценил его вкусовые качества словами: «VSOP?», что полностью соответствовало надписи на этикетке. Потом он рассказал о себе, о своей жене – полячке и о жизни в Польше, о полном отсутствии работы в Дублине, красивейшем по его мнению городе в мире и спросил нас про руководителя нашего государства, произнеся его фамилию с таким произношением и акцентом, что мы поняли о чем он ведет речь раза с третьего.
Мы добрались до Торуни поздно ночью, разместились в симпатичном домашнем отеле с классическим интерьером, в самом центре этого памятника средневековой архитектуры, игрушечный музей под открытым небом. У болельщиков с зеленого острова в Торуни была штаб-квартира, о чем недвусмысленно свидетельствовали развешенные повсюду сплошным потоком зеленые полотнища с лозунгами и трехцветные флаги Республики Ирландия.
Утром мы выдвинулись в сторону Гданьска на матч итальянцев с испанцами, попутно посетив запланированную крепость, для чего нам пришлось сделать лишнюю пересадку и воспользоваться не скоростным экспрессом, а обычной пригородной электричкой, которая останавливалась на каждом полустанке. Командовал парадом кондуктор в форменной одежде и смешной фуражке, с важным видом подающим машинисту свисток об отходе и неторопливо продавая билеты из сумки на плече.
Городок Мальборк был крошечной копией небольшой Торуни, в нем вообще не было никаких строений, за исключением исторической части в цветах, брусчатке и пешеходных аллеях. Замок был внушителен и мрачен, как и полагается порядочному средневековому замку какого-то там ордена, жаль только его сильно повредили во время войны и стены были в основном новоделом под старину, как, увы, многое в Польше.
В поисках бесплатного доступа в интернет нам пришлось забрести в местный Макдональдс, что не позволительно с учетом высокого качества еды в любых польских забегаловках и низкого уровня цен. Вспомнить название пирожков с вишней мы так и не смогли, так что ограничились чаем с кексами – знаний английского хватило только на такой заказ, а на гамбургеры не тянуло. У стен замка мы купили пакет клубники, сполоснули в фонтане и объедались до самого отъезда.
Гданьск нам понравился. Центр города состоял из нескольких живописных улиц и проток с ганзейскими видами, всемирно известным почерневшим Гданьским краном, и напоминал карнавал в желто-красных цветах. Я, в целях поддержки сборной Италии, одел футболку «Ромы» и она вместе с моей желтой курткой придала мне облик заправского испанца, бесконечно распевающего: «Эспаньол, Эспаньол, Эспаньол». Итальянцев практически не было видно, а изредка попадавшимся мы кричали: «Форца, Италья!» и они нам улыбались, приветствуя в ответ.
Перед отбытием на стадион мы заказали на вечер столик недалеко от вокзала, собираясь там посмотреть вечерний матч. На добирались на электричке с того же вокзала, это было удобнее всего. Это был единственный матч, где билеты у нас с Виктором были в разных местах, но хоть на одной трибуне. Он разместился прямо по центру, а мое место оказалось на самом верхнем ряду у ограждающей сетки.
Я просидел там первый тайм, а на второй попытался пристроится на ступеньках, чтобы поближе посмотреть на выдающихся игроков лучшего состава сборной Испании с потрясающим центром Хави – Иньеста и итальянских звезд, в первую очередь на Д. Буффона и А. Пирло. Трибуны также были в желтых цветах, лишь несколько тысяч итальянцев на своем секторе периодически скандировали: «Италья! Италья! Италья!», получалось внушительно. Волонтеры не позволили мне остаться на ступеньках, но и на верхотуру я идти отказывался, в результате меня определили на отличные центральные места, где я мог все видеть в деталях.
Матч закончился устроившей всех ничьей и именно эти команды позже встретятся в финале, по пути назад я в толпе успел не только заметить, но и подхватить выпавшие у кого то пятьдесят злотых, которые мы и употребили для оплаты ужина. Нас правда не смогли посадить за заказанный столик, так как мы наверное опоздали или наше бронирование не восприняли всерьез, но отделаться от нас было невозможно и мы получили свои места прямо у экрана, где полюбившиеся нам ирландцы так же отчаянно как и в поезде кричали на трибунах. Их команда проиграла, но и участие в турнире воспринималось как подарок судьбы, так что грустных ирландцев я за поездку не встречал.
Так же ночью мы вернулись в гостиницу, а вот с утра едва не поплатились за свою беспечность. Судя по карте до станции было три километра. Мы отправлялись не с той, на которую прибыли до этого и верно определить расстояние не смогли. Опоздание на поезд вело к поломке всего графика, не говоря уже о финансовых потерях, так что мы с сумками в руках бежали почти весь путь. Когда мы добрались до железнодорожных путей и почувствовали себя победителями, оказалось, что до платформы еще порядка километра, поезд стоял под парами и оставалось всего несколько минут до отхода. Как мы бежали в то утро! Разумеется, именно в этот раз нам пришлось еще и скакать по подземному переходу, так как из всех свободных путей наш поезд выбрал самый дальний!
Залетев в вагон мы даже не успели до купе добраться, как услышали гудок паровоза, свисток кондуктора и стук колес. В изнеможении мы плюхнулись на свои места и позволили себе купить втридорога воды у проводника. Пот тек градом, вполне можно было искать носки для сбора воды, но главное мы опять победили. Теперь мы направлялись в Варшаву, считая себя достаточными знатоками польских обычаев и нравов, настраиваясь на праздник с чувством собственного превосходства, что оказалось заблуждением.
Варшава напоминала скорее Москву, чем остальные посещенные нами городами. Она была большая, шумная, разноголосая и в центре ее возвышалось высотное здание Дворца культуры и науки, словно оторванное от своих сами московских сестер. На улицах можно было запросто увидеть съемки моделей для модных журналов в подиумных платьях, множество великолепно одетых людей и сплошные потоки автотранспорта.
До отеля нам надо было добираться на трамвае и мы покрутившись на «Варшаве-Центральна» отправились на поиски остановки с сумками в руках. По центру кое где стояли заборы и виднелись вырытые тоннели в земле, как оказалось поляки не успели построить станции метро, запланированные к началу Евро, и теперь вместо станций получили множество перекрытых проездов в самых необходимых местах. Протопав лишних пару километров, мы наконец-то увидели свой номер трамвая и уже без проблем поехали в отель. В день матча проезд был бесплатный для счастливых обладателей билетов на матчи, в другие требовалось их покупать, мы проявляли законопослушность в этих моментах.
В отеле под названием «Колибри» с меня попытались взять оплату во второй раз, я этому противился, но вариантов не оказалось и шестьсот злотых списали с моей карты. Потом все объяснилось, система бронирования почему-то только блокировала суммы на моем счете, не перечисляя их отелю. Через несколько часов после оплаты мне вернули ранее заблокированные средства, так что обошлось без потерь.
Мы немного отдохнули, потом посетили центр Варшавы, очень красивый и любовно восстановленный после почти полного уничтожения. Как получилось так отстроить, с повторением мелких деталей, стертый с лица город мне неведомо, отдаю дань уважения. Королевский тракт великолепен в окружение затейливых строений, мы мерно шествовали по ней до «Бристоля» – самого пафосного и дорогого отеля в центре города, где разместилась наша сборная, чтобы все показать свою крутизну и богатство. Все это и привело в итоге к известным склокам, надо отделять во времени и пространстве футбол от светской жизни.
У этого самого отеля, фотографируясь с автобусом сборной мы встретили того самого «Оттаву», с которым обменялись мнениями, в целом сводившихся к тому, что надо обыгрывать поляков и готовиться к плей-офф. Несмотря на домашний стадион и наличие по меньшей мере трех звезд мирового уровня в составе сборная Польши (Р. Левандовски, Я. Блащиковски и потерянного теперь для поляков В. Щесны) серьезным соперником они не считались. От отеля мы передвигались под звуки песни про «Рюмку водки на столе», раздающиеся из открытых окон джипа с калининградскими номерами. Я надеюсь, машина в целости вернулась на Родину.
