Дмитрий Шептухов
Увлекательные записки одного вулкана
Эх, все примитивно и скучно стало, а так с ними все захватывающе начиналось.
«Я то думал у них все почти также сложно устроено как у нас у вулканов» мысленно сокрушался наш исследователь.
И случился отлив, отлив исследовательской энергии, совсем интерес к людям был растерян. Вскоре заскучал наш вулкан, некуда было свой аналитизм лавинный пристроить. Грусть тоска стала едкой дымкой окутывать его широченный кратер. Но к счастью не продлилось долго депрессивное дымление, так как однажды ночью философски засмотревшись вдаль океанического зеркала, его как молнией пронзила мысль.
Нет молния реально сверкнула далеко в океане, а в следующий миг материализовалась идеей в голове мудрого гиганта. От возбуждения по всему каменистому телу пробежали мурашки, аж все спящие птицы встрепенулись.
Он вспомнил свою давнюю теорию, за которую ему таки присудили Вулканобелевскую премию, о том что делятся все вулканы на извергающиеся и потухшие, а излечить последних может только смертельно опасный тектонический сдвиг.
Так вот и людей поверх всех их давно доказанных типажей, сбоку от этой теории живут люди потухшие и люди извергающиеся. То есть они хоть и Примитиваты, но в чем то на нас похожие. Вторая часть теории насчет излечения людей пока была не понятна, но и первой для вдохновения уже было предостаточно.
Почему одни вулканы потухают, а другие извергаются несмотря на одинаковые условия. Эта веками нерешенная задача, где то глубоко внутри царапала ржавой проволокой сердце великана. А тут такая потрясающая возможность! Найдена новая поведенческая параллель, быть может отгадав загадку для более примитивного вида он подберет ключи и к основному решению. Какое может получиться элегантное и творческое решение!
В следующую секунду исследовательский прилив захлестнул нашего героя, не сомкнул он глаза от воодушевления до самого утра.
Часть пятая. Исследовательская дрожь
Новизна появилась в исследовании нашего вулкана, под другим ракурсом он теперь смотреть стал на людей. Начал он выискивать среди этих таракашек потухших или наоборот живых. Найдет ли достаточно чтобы статистически доказать свою гипотезу о поведенческой схожести вулканов и людей?
И о да, есть! Без сомнения есть статистически выраженная схожесть.
Среди несметных полчищ людей стал он безошибочно выделять тех кто был живым, был радостным и веселым, извергался эмоциями и радостью постоянно. Вулкан их даже «Извергами» стал называть, но только тоном таким нежным и ласковым.
Ну и конечно как заправский знаток человеческих душ, наш великан сразу вычислял тех, кто потух и давно прекратил радостью извергаться. То есть безусловно живой, живой физиологически: ходит, ест, пьет, все как надо. Но вот внутренней жизни в нем нет, топчет землю гольная физиология и все. Порешал вулкан потухших назвать «Тухляками», с интонацией жалостливой такой и сострадательной.
Так вот и получилось, жили среди людей Изверги и Тухляки. Нет наш вулкан был крайне воспитанным, просто названия сами собой так естественно сложились.
Дальнейшее скрупулёзное исследование открыло вулкану неожиданные но безусловные постулаты, вот они:
– Не все среди людей принадлежали к ярко выраженным Извергам или Тухлякам
– Тухляков было существенно больше, чем Извергов в соотношении 26 к 1
– Принадлежность к клану Извергов или Тухляков никак не завесила ни от возраста, ни от пола человека
– Не выражено но все таки прослеживалась зависимость между уровнем образования и принадлежности к одному из кланов. Тухляки чаще были менее образованны и интеллектуальны, а Изверги наоборот. Хотя попадалась и среди них сильно портившие статистику персонажи.
– Материальное положение не влияло на принадлежность к одной из групп. Были как очень бедные, так и исключительно состоятельные Тухляки. Тоже было справедливо и для Извергов.
Структурировав свои выводы, вновь приятная дрожь прокатилась по всем склонам нашего вулкана, в кратере дыхание перехватило от приятного волнения.
Неужели?! Ну да, точно идеальное совпадение с поведенческой моделью вулканов, у нас все практически точно так же устроено.
Осмыслив это вулкан понял что нащупал золотую исследовательскую жилу. Перспективы какие открываются то, ведь если в малом есть такая синхронность, то через эту родственность можно нащупать корень революционного открытия.
Конечно придется на людях эксперименты ставить, как известно без этого открытия не совершаются. Ну эта не проблема, они для исследований отлично подходят, судите сами.
То что по этическим соображениям не возможно вытворять в качестве экспериментов на вулканах, без проблем можно делать с людьми, ведь это всего лишь люди. Результаты можно быстро подтверждать или опровергать, так как живут они по счастью совсем мало и можно в короткие сроки фиксировать изменения в нескольких поколениях.
Фертильность у них превосходная, правда в последнее время она только потенциально превосходная, однополых союзов сильно больше стало у них почему то. Но это решаемая задача.
Пара мощных извержений и несколько разрушительных землетрясений, желательно в самых развитых регионах, тогда они с животного страха назад в свои естественные паттерны сексуального поведения и вернуться. Так быстренько рождаемость им и восстановим. А то зажрались, делать им просто нечего, вот со скуки и того, этого, безобразничают.
Окутанный молочным туманом, переспал наш вулкан с этими думами пару ночей и понял что гордыней и эгоизмом будет не поделиться этим открытием со всем вулканическим миром. А потом вдруг засомневался, подумал что в штыки его теорию примут, некоторые может даже на оскорбительный смех поднимут.
Конечно, сравнивать нас великих и этих букашек примитивных, дескать не может быть у них все как у нас высокоразвитых. Но решимости и смелости не занимать было нашему вулкану. Ведь знал он что иногда ранее казавшимися смешные идеи, со временем прорастают в обще признанные.
И связался он с главным по науке вулканом, которого почитал и уважал. К счастью последний откликнулся охотно и скоро, быть может тоже затухать стал, вот и среагировал с энтузиазмом на что то новенькое.
Часть шестая – вопросительная
По итогу сели два вулкана разговор научный разговаривать и после стандартного набора приветствий и любезностей перешли к самой сердцевине встречи. (Поскольку это сказка, то в сказке вулканы могут ходить друг к другу в гости и разговаривать)
Подробно излагая свою теорию своему старшему сединно-пепельному коллеге, наш вулкан стал замечать что полностью завладел его вниманием и ощутил что в этом разговоре стал центром его мира.
– Блестяще! Блестяще и как элегантно, потрясающая теория с колоссальной перспективой. Там точно что то есть, надо копать.
Захлебываясь подступившей к самому краю кратера магмой, выпалил старший ученый великан.
– Но есть нюанс.
Изменив тон на озабоченный, произнес ученый.
– Ты же понимаешь что наше общество к такому резкому повороту не готово. Как это мы великие, а получается ведем себя как эти, как ты их там точно назвал: Примитиваты.
К сожалению наша вулканическая политика и общественное мнение сильно влияют на то, дадут ли бюрократерные инстанции отмашку на серьезные исследования или нет.
–А что же делать?
Тревожно спросил автор исследования.
– Есть решение, смотри надо чтобы при первой презентации у тебя были базальтово-твердые и магматически-притягательные доводы.
Ответил профессор.
– Дело в том, что у тебя с факто логической и системной доказательной базой все отлично, под кратер не подкопаешься. Но вместе с тем ты же понимаешь что главный доказательный довод – эмоционально интуитивный.
Это у людей все наоборот вывернуто, это для их псевдонаучных обществ главные доводы не чувственные а рациональные. Они хоть и живые, но телесно не встроены в землю и в ее природу. Поэтому все механизируют, землю ометаличивают да бетонируют, не понимают что она живая и ее физиология посложней чем у них будет.
До сих пор не поняли они наивные главенствующую природу чувств и интуиции.
А мы то не на земле живем, мы и есть сама земля, потому то и доводы наши истинные – чувственные. Ну что я тебе объясняю.
– Вот скажи мне главное, по какому внутреннему ощущению ты определяешь человека, как ты это там сказал Изверг он или Тухляк?
Спросил ученый муж. По тихому тону наш исследователь понял что это исключительно важный вопрос, а вкрадчивость тона, добавила интриги и намекала что у вопроса то двойное дно имеется.
Вулкан задумался, замялся и беспомощность скрутила его в следующее мгновение.
– Ну как, видно это сразу видно.
Незадачливо и слегка по юношески дибильновато ответил исследователь.
