Дмитрий Рюриков
Времена зверя. Новый мировой порядок. Архитекторы расчеловечивания

Полная версия

Елена Петровна Блаватская

Алистер Кроули

(урождённый Эдвард Александр Кроули)

Герберт Джордж Уэллс

На поприще идейных основ НМП много потрудился известный и весьма интересный человек – выходец из низших слоев британского среднего класса Г. Уэллс (1866-1946 гг.). Его отец с переменным успехом содержал маленькую лавку, кормил семью случайными заработками, мать была наемной домработницей, сам Г. Уэллс, благодаря своим способностям и энергии, довольно быстро прошел путь от ученика и подмастерья до влиятельного члена англо-саксонской и европейской элиты (Г. Уэллс – в списках наиболее влиятельных масонов 33-го градуса). В молодости он учился и работал у ярого дарвиниста, биолога Дж. Хаксли, ставшего в 1946 г. первым генсекретарем ЮНЕСКО (брат Дж. Хаксли – писатель О. Хаксли, автор весьма популярной антиутопии «О, дивный новый мир!»), в зрелые годы общался с ведущими интеллектуалами и политиками своего времени – У. Черчиллем, Б. Расселом, Б. Шоу, Ч. Сноу, Дж. Кейнсом, А. Тойнби, Г. Макмилланом, многими другими, дважды баллотировался в британский парламент (неудачно), был членом Фабианского социалистического общества и считал себя социалистом. Поддерживал связь с Л.Д. Троцким. Интеллект, знания, положение и связи Г. Уэллса давали ему возможность встречаться с руководителями государств – в том числе с В.И. Лениным, И.В. Сталиным, Ф. Рузвельтом, крупными финансистами и политиками.

Герберт Уэллс в студенческие годы

Герберт Уэллс

О Г. Уэллсе стоит поговорить потому, что путь реализации его идей очень интересен. Этот человек вроде бы противоречивых, на самом же деле вполне понятных взглядов написал много такого, что десятилетиями спустя воплощается в жизнь. Писателя знают в сегодняшней России, о его политико-философских воззрениях даже пишут диссертации, опуская почему-то одну важную вещь: Г. Уэллс – один из идеологов НМП. До сих пор писатель всемирно известен своими научно-фантастическими романами – «Война миров», «Машина времени», «Человек-невидимка» и др., которые принесли ему прижизненную славу и богатство. Однако главное реальное дело его жизни остается в тени – более ста лет назад он начал писать публицистические работы и уже в первой из них, названной «Предчувствия», сумел достаточно четко изложить ряд основных идей нового мирового порядка и пути воплощения в жизнь этих идей. Г. Уэллс обладал свободой воображения, любил заниматься моделированием ситуаций и решений, предсказывал технические новации – персональный компьютер, всемирную энциклопедию типа сегодняшней «Википедии», современное отопление и электроснабжение домов, бытовую технику и другое. Свои сочинения он называл без обиняков – «Открытый заговор, или план мировой революции», «Новый мировой порядок».

Владимир Ленин встретился с писателем Гербертом Уэллсом 6 октября 1920 года в Кремле

В современном издательском предисловии к электронной версии книги Г. Уэллса «Открытый заговор»⁴ дана, на мой взгляд, верная оценка главного в деятельности писателя: он практически ответил на вопрос о том, как конкретно противостоять К. Марксу – реализацией лозунга «непролетарии всех стран, объединяйтесь!». Конечно, подходы капиталократов к мировым делам и проблемам формировал не он один, этим занимались и другие видные деятели и финансируемые олигархами солидные мозговые центры. Разработки Г. Уэллса и других авторов стали активно воплощаться в жизнь в 60-е годы XX века, когда для этого созрели условия. Заказчики НМП умеют искать, находить и реализовать идеи.

Новому миропорядку Г. Уэллс посвятил несколько книг. Одна из его первых публицистических работ – «Предчувствия»⁵ вышла в 1901 году. Пассажи политической «пробы пера» таковы, что заслуживают прямого цитирования, как, впрочем, и более поздние работы Г. Уэллса: опубликованное 115 (!) лет назад – это реализуемые сегодня идеи НМП. Писателю было 35 лет, его взгляды можно считать более или менее сформировавшимися и в этой работе он был достаточно откровенен.

«Предчувствия» – идеи и идеология мироустройства. Идеологический раздел – «Вера, мораль и публичная политика Новой Республики». На самом деле никакой Новой Республики не было, Республика – всего лишь название, неосуществленная задумка Г. Уэллса и его окружения о международном движении реформаторов, которое предлагалось создать для продвижения нового миропорядка. Дальше книги идея не пошла, но само название было использовано в США, где в 1914 г. при поддержке весьма влиятельных лиц начал выходить политико-литературный журнал «Новая Республика» («The New Republic»), публикуемый и читаемый и поныне (на 100-летнем юбилее журнала в 2014 г. произнес длинную речь Б. Клинтон). Рассуждая о духовном, Г. Уэллс полагает, что некая предопределенность, некая высшая сила вроде Бога существует, но от имени провозглашенной им самим виртуальной Новой Республики указывает Богу на его место: этические рамки деятельности сторонников Новой Республики будут определяться только их целью – созданием будущего мирового государства, т.е. моральным, правильным и этически приемлемым будет только то, что нужно для дела реформаторов. «Если вселенная сама по себе не построена на этике согласно нашим нынешним стандартам, мы должны пересмотреть эти стандарты и пересмотреть этику»; «Бог не моралист, он не занимает чью-либо сторону, – пишет Г. Уэллс, – наши дела совпадают с его целями лишь постольку, поскольку они отражают нашу собственную волю… Сама идея обращения к Богу с молитвой станет абсурдной, образ гневного карающего Божества сделается смешным и невероятным». Старые основы и жизненные порядки должны быть отброшены, считает Г. Уэллс: «…для людей Новой Республики существует только Свободная Воля». Что это такое? Оказывается, Свободная Воля – это когда «старые этические принципы справедливости, самопожертвования и прочие идеи вроде чистоты, целомудрия, греха сексуальности и т.д. были подобны лучам теологических и философских светильников, которыми освещали темноту, и эти светильники указывали людям путь, направляли», но с появлением Свободной Воли, т.е. новых взглядов на жизнь, «эти светильники потускнели, взошла новая заря, мир осветился новым светом. Новое освещение – новые методы». Итак, Свободная Воля – это освещающие жизнь новые понятия, новые нормы и методы поведения и политики. Стоит отметить: Г. Уэллс употребляет здесь характерное для обихода членов закрытых обществ слово «illumination» – «свет», «освещение», при котором у «посвященных» сразу возникают аллюзии – вначале со словом «свет» – по латыни «lucem» и далее с «Lucifer», носителем света «светоносным Люцифером»; всем, кому положено, становится понятно – Свободная Воля – это Люцифер. Г. Уэллс без стеснения поясняет, о каком, в частности, методе может идти речь: «Один из таких методов – смерть… Если смотреть по-новому, то смерть – это не неизъяснимый ужас, не тупой страх перед жизненными несчастьями, это – конец всех жизненных страданий, конец горечи неудач, милосердное избавление от слабости, глупости и бесцельного существования …Люди Новой Республики не будут испытывать жалости и добродетельных чувств к множеству жалких и глупых существ…Если потребуется предстать перед лицом смерти самим или предать смерти кого-либо, люди Новой Республики не станут разводить эмоций. У них, подобно Аврааму, будет идеал, ради которого стоит убивать, они будут верить в правильность убийства, у них не будет предрассудков насчет смерти. <…> Только подумайте, какое значение будет иметь, если примерно половине населения мира, всем поколениям, будет запрещено размножаться или эта половина добровольно откажется продолжать род! А ведь такая эвтаназия слабых и неразумных возможна, и я почти не сомневаюсь, она будет разрешена и будет планироваться и осуществляться»… И далее: «Мировое государство… сделает неприятным и трудным размножение тех, кто не достиг определенных стандартов социальной эффективности, а благоволящие к таким людям законы будут отменены…». Г. Уэллс возвращался к этому вопросу и в более поздних работах: видать, пребывание в молодости в среде людей небогатых – переселенцев из деревень, рабочих, безработных и городских деклассированных элементов (он называет их всех жалкими и глупыми существами) – оставило в его впечатлительной натуре такие воспоминания, что, вырвавшись из этой среды, Г. Уэллс, вроде бы социалист, думает не о том, как и почему возникло «множество жалких и глупых существ» и как можно улучшить жизнь таких существ, которых, по его словам, половина мира. Решать их проблемы он предлагает просто – путем массовой эвтаназии, стерилизации или умерщвления: «К запрету на размножение в белых и желтых цивилизациях добавятся проблемы больших масс людей черной и коричневой рас, грязно-белых и желтых людей, и эти массы станут задавать общий вопрос – что вы будете делать с нами, с сотнями миллионов, которые не могут поспевать за вами?» – рассуждает Г. Уэллс и на вопрос отвечает откровенно: «…Мир – не благотворительное заведение, и они, как я понимаю, должны уйти… Если им не удастся стать надежными, сильными и яркими личностями, достойными великого мира будущего, их доля – вымереть и исчезнуть».

Максим Горький и Герберт Уэллс. Петроград. СССР. 1920 год.

Обложка публицистической работы Герберта Уэллса «Предчувствия»

Обложка журнала «Новая Республика»

(«The New Republic») July – August 2015

Как исчезнуть и уйти – понятно. Такой вот откровенный концепт, более чем на полвека предвосхитивший идеи Римского клуба о депопуляции – одну из основ современного НМП. Но идеологический замах молодого Г. Уэллса гораздо шире – он призывает не только к депопуляции, но и говорит о десакрализации и уничтожении всего, что не вписывается в рамки конструируемого «освещенного новым светом нового мира».

Общая картина мира – это «естественный процесс, вызванный ростом науки, техники, а также новыми средствами передвижения и связи, он размывает как доставшуюся от прошлого организацию общества, так и множество гораздо более сложных социальных связей…этот процесс… приведет к созданию единого мирового государства, которое будет жить в мире с самим собой. В плане экономическом мировое государство уже существует… Мы можем питать враждебность, говорить о непреодолимых расстояниях, можем строить заговоры и контрзаговоры, воевать до последнего, но сеть затягивается… Весь тренд развития в мире находится в противоречии с сохранением локальных социальных систем, какими бы крупными они ни были и на каких бы просторах ни располагались… В мире уже нет ни реальной автономии, ни права на абсолютную независимость. Силы технического и научного развития вступили в бой со всем этим изоляционизмом и устаревшей самобытностью, они сражаются неумолимо, и масштабы кровопролития и разрухи, которых можно будет избежать в предстоящие годы, во многом зависят от ума и мужества, проявленных при разрешении этого конфликта».

Еще один пассаж, весьма выразительный: «Закон, который будет доминировать (в будущем), предельно ясен. Народ (тот или иной) должен вырастить классы своих образованных и эффективных людей – или потерпеть поражение в войне и уступить по всем тем пунктам, по которым его интересы противоречат интересам более способного народа». Вопросов к такой картине много, главный – почему силы научного и технического развития должны вести бой с некой, по мнению автора, устаревшей и плохой самобытностью и почему развитие должно сопровождаться разрухой и ликвидацией половины населения мира? Что это за силы технического и научного развития, которые жаждут войны, крови и разрушений? Бесчеловечная, агрессивная идеология, формулировки – как из сегодняшних дней.

Хочу подчеркнуть: цитированное выше было написано в 1901 г.! А сегодня политики и аналитики, в том числе и некоторые российские, говорят о глобализации и информационном укладе как о чем-то новом: мол, к концу XX века информационные технологии, торговля и мировая экономика развились настолько, что деньги, товары, услуги и сами люди стали в невиданно массовых количествах пересекать национальные границы государств, границы эти практически исчезли, грядет некий информационный уклад и информационное общество – поэтому, дескать, суверенные функции государства естественным образом отмирают, а власть и управление должны перетекать к транснациональным корпорациям и международным наднациональным организациям – они лучше разберутся со всем этим. Но ведь именно в таком ключе 100 лет назад уже писали Г. Уэллс и продвинутые авторы того времени! Разница лишь в том, что материальная часть технической революции, которую в конце XIX – начале XX века собирались делать предлогом для установления нового миропорядка, выглядела по-иному, но чисто внешне: тогда движителями прогресса и коренных перемен в жизни человечества объявлялись автомобили, самолеты, телеграф, электромоторы, сегодня же это – цифровые технологии, электроника, роботы, чипы и IT-гаджеты… Через 100 лет после Г. Уэллса у политиков и политологов – все та же то ли марксистская, то ли антимарксистская схема развития: производительные силы (технический прогресс) – производственные отношения – общественно-политический уклад/власть силовая или не силовая смена уклада – «светлое будущее» в мировом масштабе, т.е. новый миропорядок. Безусловно, развитие технологий важно, и за сто лет в этой сфере произошли и будут происходить в дальнейшем качественные изменения и прорывы. Однако – главное: наступил ли при таком техническом прогрессе в течение ста с лишним лет всеобщий мир без войн и материальное благополучие человечества, воцарились ли повсюду подлинное народовластие, достойное управление и справедливость, произошли ли коренные позитивные сдвиги в нематериальной жизни людей, созданы ли условия для всестороннего гармонического развития человеческой личности? Привел ли прогресс техники и технологий к гармонии международных отношений и гармоничным жизнеустройствам в странах мира? Ответы очевидны – нет, всего этого не произошло, и дело вовсе не в техническом прогрессе, а в том, что за люди владеют и распоряжаются властью, финансами, реальной экономикой и политикой и в каких целях они используют технику и технологии.

В 1901 г. – 115 лет назад! – Г. Уэллс пишет о грядущей евроинтеграции («создание Федеральной Европы к XXI веку»), верит в создание федерации англоязычных народов, в которую, помимо Англии, могли бы войти Северная Америка, государства Скандинавии, британские колонии в Азии и большая часть черной Африки. К 2000 г. это объединение, по мысли Г. Уэллса: «…могло бы готовиться к открытому, уверенному и спокойному обсуждению с европейцами и, возможно, китайцами вопросов о возможных объединениях и договорах, устранении таможен, единообразии законов и валют, мер и весов, а также об урегулировании проблем монополий и претензий, благодаря чему может быть обеспечен окончательный мир во всем мире». Идее евроинтеграции в те годы насчитывалось не одно столетие, в разные времена ее выдвигали философы и монархи, но в начале XX в. она становится темой дискурса реальных политических сил. В 1915 г. со статьей «О лозунге Соединенных Штатов Европы» в партийной печати выступил В.И. Ленин – разумеется, с иных, чем Г. Уэллс, позиций.

Грандиозные планы Г. Уэллса должна выполнить упомянутая Новая Республика, некий новый класс высокообразованных людей, который будет негласно, но не особенно скрываясь, доминировать в мировых делах. «Люди Новой Республики будут представлять собой неформальное и открытое франкмасонство, – открыто говорит Г. Уэллс, – всеми возможными путями они будут влиять и контролировать аппараты действующих правительств». Роль Новой Республики на этом не закончится: «…Придет время, когда теория будет окончательно завершена, детали одобрены, и тогда появится на свет то, ради чего существовала Новая Республика – новый порядок вступит в законную силу». Г. Уэллс был уверен, что уже к концу XX века Новая Республика будет осуществлять общий контроль над делами человечества и неизбежно превратится в мировое государство с единымязыкомиединымуправлением. «По всей планете будут действовать мировые дороги, стандарты, законы – и учреждения, контролирующие все это». Как бы между прочим писатель замечает, что в движении будут участвовать не только умные образованные политики, ученые, профессионалы-носители прогресса и т.д., но и богатые люди – ведь цели и методы богатых совпадают с целями и методами движения. Мир, убеждает читателей Г. Уэллс, неизбежно и фундаментально изменится – но не на коммунистических основах.

В 1933 г. вышла очередная публицистическая работа Г. Уэллса «Открытый заговор: проекты мировой революции»⁶, по той же теме, что и «Предчувствия»⁷. Можно было подумать, что книгу писал не автор «Предчувствий», а кто-то другой: разговор с читателем вел уже не размечтавшийся идеолог британской имперскости, прикидывавший, как лучше избавиться от неадекватной половины человечества и вообще от всего, что мешает великим планам. В новой работе Г. Уэллс предстает человеком вроде бы солидным, широких взглядов, но не следует заблуждаться: автор остается самим собой, формулировки «человек – это животное» и «человек – животное несовершенное» то и дело встречаются в разных частях текста, а разговор об идеологии, целях и методах революции он завершает откровенно: «Создание мирового сообщества потребует своей цены, и кто знает, какого труда, страданий и крови это будет стоить» (гл. XIV).

В названии книги стоит обратить внимание на слово «открытый». Очевидно, Г. Уэллс узнал о начавшейся в 20-e годы в узком кругу европейских философов дискуссии о закрытых и открытых общественных устройствах. Пока мало кому известная, но явно перспективная концепция открытого общества и само слово «открытый» приглянулись писателю и, будучи прагматиком, он решил использовать их в своей публицистике. Позднее другие авторы, в свою очередь, таким же образом использовали элементы названия и тезисы уэллсовского «Открытого заговора», что нормально и непредосудительно. «Открытый заговор» Г. Уэллса (1933 г.) и «Открытое общество и его враги» (1945 г.) К. Поппера… Близость названий и смыслов книг мэтра-литератора и философа мирового уровня – это идейная близость, идейная общность, и кто кому интеллектуально задолжал – еще вопрос: вклад К. Поппера в теорию развития общества общепризнан. Эстафета названий на этом, однако, не закончилась, ее дальнейшая история получилась куда более интересной: термином «Открытое общество» воспользовался учившийся в свое время у К. Поппера Дж. Сорос – в 1979 г. он создал фонд «Открытое общество», писал книги, в названии которых присутствовало «открытое общество», а в текстах – в своем ключе – излагал темы свободы, развития и миропорядка. Правда, философ К. Поппер, не склонный к разрушительству, вряд ли одобрил бы подрывные операции, которыми под брендом «Открытого общества» конкретно и плотно занимаются в разных странах фонды его ученика Дж. Сороса. Но и это не все – в 90-е годы появился еще один любитель слова «открытый» – М.Б. Ходорковский создал фонд «Открытая Россия», история которого, как и жизни самого олигарха, всем известна. Нечто «открытое» – модный бренд в России и иных частях света.

Джордж Сорос

К. Поппер, около 1980 года

«Открытый заговор» – проект создания охватывающего весь мир сообщества единомышленников. Главное в новой работе – modus operandi⁸ мировой революции, которую должен осуществить субъект стратегического действия, ССД по имени Открытый заговор (далее – Заговор). Заговор должен коренным образом изменить сознание людей, устранить войны, перестроить внутреннее жизнеустройство, образ жизни и управление делами во всех странах мира, создать единую мировую администрацию и привести человечество в новый общий мировой порядок, который обеспечит счастье всем и каждому. Писатель рисует заманчивую картину – обещает, что когда проект будет реализован, «перемены и новизна станут образом жизни, каждый новый день будет приносить гораздо больше интересного, чем предыдущий, а сама жизнь, состоявшая из невзгод и неудач, заполнится приключениями и открытиями» (гл. IX). Картина нового мира, особенно вопросы власти и организации управления, прописаны кратко и туманно, на это были свои причины. Вряд ли Г. Уэллс имел в виду конкретные схемы будущего устройства обществ, государств и международных отношений – капиталократы Европы и Америки властвовали у себя уверенно, политфутуристика им была не нужна, да и если бы Г. Уэллс взялся конкретно прописать оргсхемы, это выглядело бы непрофессионально и несерьезно – не его амплуа. Замысел писателя был прост и в то же время весьма амбициозен: дать западной элите общую идею и общую картину – идеология, цели мировой непролетарской революции и непролетарского всемирного порядка, а также организационные основы реализации проекта – альтернативу пролетарской революции и коммунистическому/социалистическому мироустройству. Потребность элит Запада в такой альтернативе, казалось, была велика. В мире развивались неприятные для капиталократии явления – Первая мировая закончилась, но с безопасностью в Европе возникало все больше вопросов, напряжение в европейской политике возрастало, идеология и практика Запада хромали, послевоенное урегулирование было ненадежным, экономическая и политическая обстановка и события, особенно во второй половине 30-х годов, развивались так, что правителям с их национальными менталитетами было не то что не до глобального, но даже не до регионального внешнеполитического мышления и проектов перемен. Правительства крупных европейских стран вели разговоры о союзах, заявляли о миролюбии, но исподволь готовились к новой войне (Лига Наций и Пакт Бриана-Келлога 1928 г. о неприменении силы в международных отношениях были не в счет, они ничего не изменили). Полмира принадлежало Великобритании с колониями, часть мира – Франции с ее колониями; агрессивные вожделения нацистской Германии стремительно возрастали; США набирали силу, но стояли как бы поодаль; Советский Союз строил социализм в отдельно взятой стране и в меру возможностей поддерживал своих единоверцев. На фоне общего экономического кризиса противостояние сил того времени стало выходить на мировой политико-идеологический уровень – преодолев послереволюционную разруху, СССР начинал подниматься и перешел в стадию развития, международное коммунистическое и антиколониальное движение росло, причем силы коммунизма, объективно гораздо более слабые, чем их противники, выглядели более пассионарными и харизматичными. У консервативных, самоуверенных, но все же встревоженных этой ситуацией элит Запада не было Большого проекта, адекватного коммунистическому. Г. Уэллс постарался исправить это.