Дмитрий Путилин
Старый Кёнигсберг. Часть 1
В этом месте оперативники недоуменно переглянулись, а лицо Романа приняло отрешенное и восторженно – мечтательное выражение, видимо он прокручивал в голове воспоминания об этом моменте.
– А что потом было, – вернул его на землю Борисов.
– Потом я узнал, что из этой бутылки, которую Лиля нашла, и отнесла в столовую, её телохранитель выпил всего один глоток и мгновенно умер. Вот и все. Внизу была полиция, громко говорил тесть, потом вынесли тело, Лиля так и не вышла, я чувствовал себя не очень хорошо, глаза все время слипались, поэтому вызвал свою машину с шофером и уехал к себе.
– Мы вынуждены задать вам прямой вопрос, – сказал Борисов..
– Задавайте, – спокойно ответил Роман.
– Это вы подложили бутылку отравленного коньяка в подарки?
– Нет, не я! – решительно отверг Роман это предположение, – Я эту бутылку даже в руки не брал – вы можете сравнить отпечатки пальцев и в этом убедиться.
– А почему тогда ваша жена решила, что это вы?
– Она носилась со своим телохранителем как с писаной торбой, хотела, чтобы он с нами поехал жить за границу.
– А вы?
– А я был категорически против этого! – медленно и очень четко проговорил Роман, его светлые глаза сузились в щелочки, на скулах выступили красные пятна.
– В общем, эта проблема очень удачно для вас разрешилась, – заметил Доронин.
– Да, разрешилась и очень удачно разрешилась! – спокойно и даже чуть насмешливо подтвердил Роман, – Я очень рад, что этого плебея больше нет! Но я его не убивал!
– А кто убил по вашему мнению?
– Проведение, – широко улыбнулся Роман.
– Как это?
–Каждый должен знать свое место! Мне надоел его постоянный контроль! Его постоянное присутствие! Теперь это моя и только моя женщина! – жестким тоном ответил Роман, резким движением отбросил бокал, который с хрустом раскололся, ударившись о ножку журнального столика, и порывисто встал, – Простите, господа полицейские, но мне больше нечего вам сказать.
Когда оперативники обстоятельно доложили полковнику о результатах своей беседы с сыном Фетисова, и дали прослушать запись этой беседы, он насупился;
– Вот и мотив! Он явно ревновал свою жену к телохранителю. Как вы думаете – он мог совершить это убийство?
– Сомнительно, – покачал головой Борисов, – Конечно, сравнение с погибшим явно не в его пользу, и он это болезненно переживал. Он очень неуравновешен, быстро переходит из одного эмоционального состояния в другое, может проявить внезапную агрессию. К тому же законченный эгоист и себялюбец. Он скорее способен совершить преступление в аффекте, но не тщательно разработать план и осуществить его.
– Ну не скажи! – возразил Горячев, – Любой человек способен задумать и осуществить самые непредсказуемые преступные деяния!
– А по – моему, он частично не в адеквате, – заявил Доронин, – Речь идет об убийстве, в котором его прямо обвиняет жена, а он рассказывает нам, представителям официального расследования, об удовольствии, которое испытал, когда увидел Лилю разъяренной как пантера, когда она ударила его по морде и завыла как зверь. Как он там выразился?
– Непередаваемое ощущение! – подсказал Борисов, – Он даже как – будто гордился синяком, который поставила ему под глаз молодая супруга.
– Вот , вот! И впал в состояние восторженного транса при воспоминании об этом.
– Садо – мазо? – вопросительно глянул на них полковник.
– Скорее шизо! – возразил Доронин.
– Рассуждает он вполне связно и логично, – отметил Горячев, – А может он так искусно маскируется? Отравил соперника и теперь демонстрирует нам не совсем адекватное поведение. Так что ищите убедительные доказательства либо его вины, либо невиновности.
С этим напутствием оперативники вышли из кабинета начальника и, не сговариваясь, направились в столовую – пора было перекусить, организм настойчиво требовал подпитки энергией.
Глава 6
В своем просторной головном офисе при самом дорогом отеле, в котором до сих пор развлекались приглашенные гости самого высокого уровня, его хозяин Фетисов сидел за массивным рабочим столом в кресле из натуральной кожи и слушал запись беседы оперативников со своим сыном. Запись принес начальник его службы безопасности. довольно молодой еще мужчина лет далеко за тридцать, одетый в безукоризненно сшитый серый костюм. Глубоко сидевшие, маленькие серые глаза с холодным металлическим блеском выдавали в нем натуру безжалостную. Он по приказу хозяина установил в квартире его сына камеры скрытого наблюдения и прослушивающие устройства. Сейчас он стоял в почтительной позе перед хозяином и тоже слушал.
– Вот болван! – едва слышно произнес Фетисов, с силой откидываясь на спинку кресла.
– Что прикажете делать дальше?
– Наблюдать, скрытно и постоянно. Ни одного шага без контроля. Вы и так прокололись – дали им возможность уехать в особняк Горского, – с раздражением, больше похожим на угрозу, проговорил хозяин роскошного кабинета, – И как это случилось и что из этого получилось? Убийство и полицейское расследование!
– Так не было вашего приказа не выпускать их из отеля, – почтительным тоном возразил начальник службы безопасности.
– Я рассчитывал, что они всю неделю в этом отеле проживут, будут с гостями общаться, развлекаться. Номер – люкс, шикарный гардероб, вкусная еда, развлекательная программа, популярные артисты. Что еще нужно молодоженам для начала медового месяца? – тем же раздраженным тоном произнес Горский и, внезапно вспыхнув гневом, прорычал, – А сами вы не могли догадаться?
– Так как мы могли их задержать? – недоуменно поинтересовался начальник службы безопасности и пожал плечами, перед его взором живо промелькнула картинка .
Невестка хозяина высокая, стройная, гибкая, с зелеными, горящими как у дикой кошки глазами, и блестящими каштановыми локонами, лежащими на плечах и спине, производила такое сильное впечатление, что хотелось только смотреть, и смотреть на неё. Она шла прямо на него, и такое у него было ощущение, что она видела в нем все и видела сквозь него, а сын хозяина шел покорно следом как бычок на веревочке. Он был уверен, если бы у неё был пистолет – она бы выстрелила, не задумываясь, в того, кто стал бы у неё на пути.
– Ваша невестка такая уверенная в себе особа и такая решительная, она сказала, что они хотят подышать свежим воздухом в парке. На охранника пошла как танк, и потом она такая красивая, что он сдрейфил, и стал по стойке смирно. И потом вашего приказа ведь не было – задерживать и не пропускать, – оправдывался начальник службы безопасности, – И к тому же Горский тут у дверей всю ночь болтался, и в этот момент тоже маячил.
– Иди уже, – недовольным тоном ответил хозяин.
После его ухода Фетисов встал и прошелся по комнате и, остановившись у высокого окна, стал разглядывать проспект с мчащимися по нему машинами. Он очень молодо выглядел для своих пятидесяти лет, следил за собой, был подтянут, высок, строен, без лишних жировых отложений. Черные густые волосы были модно пострижены, лицо с крупными чертами выглядело породистым и достаточно интеллигентным. А сейчас в светлом модном костюме он и вовсе был похож не на отца, а на старшего брата своего сына, хотя внешне они были очень разными. Сын полностью пошел в мать, но, то, что в женщине придавало ей очарование и вызывало умиление и желание быть рыцарем, в мужчине выглядело как вырождение.
– Весь в свою мамочку, – раздраженно проговорил Фетисов, – Как бычок на веревочке! Уж точно не в меня!
Фетисов прошелся по кабинету и рой неприятных мыслей вихрем пронесся в его голове. И что это она в особняк помчалась, не иначе как на свидание с Андреем! Интересно, что там произошло на самом деле? Неужели он позволил себе? Не может этого быть! И кто его отравил? Коньяк этот как в подарках оказался? Кто его принес? Неужели это Роман? Хотя вряд ли у него хватило бы на это ума и смелости!
Фетисов сжал кулаки, в гневе потряс ими в воздухе и снова заходил кругами по кабинету, успокаивая раздраженные нервы, он ждал Горского, которого вызвал к себе по телефону и тот обещал приехать через час.
Вскоре без стука распахнулась дверь, и вошел Горский в длинном плаще из мягкой черной кожи, с лицом недовольным и напряженным.
– Присаживайся, – указав на кресло перед рабочим столом, предложил Фетисов и сам сел за свой стол, – Как себя чувствует моя невестка?
– Уже почти нормально, по крайней мере, молчит, больше ничем не грозит и никаких обвинений не высказывает, спит и пьет бульон, – довольно бодро ответил Горский, – Она под постоянным медицинским наблюдением.
– Вот и замечательно! А у меня есть к тебе одно дело, не терпящее промедления. Роман рассказал мне, что они разбирали подарки, и сортировали их. Деньги и стоящие вещи откладывали в одну кучку для себя, а всякую ерунду – в другую, чтобы отдать прислуге. И в одном из пакетов Лиля нашла бутылку коньяка, взяла её и отнесла вниз, Андрей выпил именно из этой бутылки и скончался. Ты можешь сказать, кто принес эту бутылку.
– Не знаю, – сухо ответил Горский, – Я не принимал эти подарки, не проверял и вообще этот процесс не контролировал.
– Как я понимаю, ты просто обложил данью всех своих бригадиров.
– Они сами приносили, в фойе стоял ящик, и они туда свои приношения складывали, потом прислуга перенесла их в гостиную дочери.
– Надо провести собственное расследование, ты составь список всех своих бригадиров, и моя служба безопасности опросит их всех.
– Хорошо, – кивнул Горский, угрюмо насупившись при этом.
– Все это я делаю ради того, чтобы твоя дочь Лиля узнала, кто на самом деле виноват в смерти Андрея и вернулась к моему сыну, они будут жить в моем доме. Она станет матерью наследника всей моей империи. Ты ведь знаешь, у нас с Натальей детей нет, она не может выносить ребенка, мы уже все перепробовали, она лечилась, но результата нет. У неё там ничего не удерживается.
– Еще бы! – злорадно буркнул Горский.
– Давай выпьем по капельке, – миролюбиво предложил Фетисов, не обращая внимания на его тон.
– Водки выпьем, – заявил Горский, – У меня с некоторых пор отвращение на коньяк.
– Ты что такой пуганный? Думаешь, что это я Андрея отравил?
– Нет, я так не думаю, – без всяких эмоций ответил Горский, уставившись в одну точку на противоположной стене.
– И правильно, что не думаешь! – сказал Фетисов и вынул из бара большую фигурную бутылку, достал банку маринованных огурчиков, граненые стаканы, налил их наполовину, они, молча, выпили и закусили, выловив огурчики из банки пальцами.
– Мне скандал и расследование убийства совсем не нужны. Мне нужен наследник, – доброжелательным и очень мягким тоном продолжил свое повествование Фетисов, наливая еще по одной порции. – Мы потеряли всякую надежду, а тут мой Роман заприметил твою Лилю и влюбился. Хочу, говорит, женится. Можно ли отказать единственному сыну, тем более твоя дочь такая красавица! И порода в ней чувствуется, не то, что эти худосочные топ – модели. А нашему роду нужна свежая кровь. Так что у неё великая миссия – родить наследника.
– Ты мне говорил это много раз, – недовольно отозвался Горский, метнул на собеседника косой взгляд, полный подозрения, и одним глотком выпил водку.
– И еще раз повторю, чтобы ты понял теперь у нас с тобой единственная задача, мы должны сделать все для того, чтобы твоя дочь вернулась к мужу, – настойчиво внушал эту мысль Фетисов, делая вид, что совсем не замечает косых взглядов Горского.
– Да понятно, я разве против этого, – сказал Горский, исподлобья в упор, с затаенной ненавистью, глянул на Фетисова и резко встал, повернувшись всем телом к выходу, – Только время нужно, чтобы она пришла в себя. А список я тебе приготовлю.
Он, не попрощавшись, пошел к двери и вышел, громко стукнув ею.
– Посади свинью за стол, – раздраженно проговорил Фетисов и налил себе еще полстакана водки.
