Дмитрий Пейпонен
Куница
Глава 1. «Тётя Маша, расскажи сказку!»
– Инга, усмири свою дщерь неразумную, в конце концов! – крикнула Машка, выходя из комнаты Инги и глядя вниз, на гостинную, где остальные девчонки, уютно расположившись вокруг огня, пили кофе и играли в «Монопольку».
– Красная, ну что опять?! – спросила Инга, поднимая голову вверх, на балкон, на котором стояла Машка в коротком алом шелковом халатике, перегнувшись через перила и свесив свою шевелюру вниз.
– Красная, блин! – сказала Вита, разглядывая свои карточки, лежащие перед ней на полу. Она сидела в позе лотоса, в синей шелковой пижаме. Перед ней стояла фарфоровая пепельница, в которой дымилась сигарета – Ты же сама вызвалась с Беатой понянчиться, потому что, видите ли, «эти ваши монопольки для сопляков и соплячек и играйте сами!»
– Я не так сказала! – тряхнула Машка волосами – Витёк, ты сейчас нагло перевираешь, чтобы выставить меня в каком-то очень неприглядном виде!
– В этом халате, да еще и стоя на верху, – заметила Лика – Ты сама сейчас выставляешь себя в неприглядном виде! Прикрой срамоту, блудница вавилонская!
– Сдается мне, Красная – сказала Инга, внимательно оглядывая игровое поле. – Что Беата не такая уж и маленькая девочка несмышленная, нет? Ну попросили тебя занять ребенка чем-то полезным, чего истерить-то?! Займи, блин! Раз в сто лет попросили что-то, кроме «наливай, Красная», сделать, так она вся на истерику изошла, стоит тут, гривой машет, трусами маячит!
– А чего вам мои трусы покоя не дают?! – Машка закатила глаза – Смотри-ка, какие высокоморальные все тут собрались! Я не против же с Беатой посидеть, но блин, она же от меня, как пятилетка, сказку просит!
– Чего?! – удивилась Инга – У меня она сроду сказок не просила никаких!
– Инга, она немного неправильно говорит – раздался голос Беаты. Девочка вышла вслед за Машкой на балкон. На ней была небесно-голубая пижама. Длинные волосы красиво лежали на плечах.
– Ты заметила – сказала Лика, обращаясь к Инге – Какое уважение? Не «тетя Маша брешет, как пустолайка», не «Красная, как всегда, врет и не подпрыгивает», а очень тактично «Немного неправильно говорит»! Твоя школа?
– Может быть, моя – ответила Инга, закуривая – А может быть, врожденная интеллигентность, как знать. Но вообще, Беата очень тактичная и вежливая, это да! Беата, зачем тебе сказка, да еще от такой сказительницы?!
– Я не сказку попросила – ответила Беата – А какую-нибудь историю интересную! Из вашей работы! У вас же столько всякого было! А тетя Маша так классно рассказывает всегда! Вот я и попросила… А вовсе не сказку никакую! Мне же не пять лет, чтобы про трех поросят слушать или про Снежную Королеву! Я просто хотела историю, а тетя Маша сразу ябедничать побежала!
– Тетя Маша у нас такая! – сказала Лика – Чуть что, сразу ябедничать!
– Барракуда! – сказала Машка – Скажи ты им, этим сучкам!
– Вот! – торжествующе сказала Лика – Я же говорила! Ябеда, каких свет не производил еще! И не смей сквернословить при ребенке, бесстыжая!
– Да я знаю такие слова, тетя Лика – улыбнулась Беата – сама, конечно, не говорю, но знаю!
– Ишь ты! – повела бровью Инга – А точно не говоришь? В школе, небось, нет-нет, да и да? Какому-нибудь однокласснику, который бесит? Нет?
– Нет, конечно, Инга! – твердо ответила Беата – Я, если что, просто и без всяких слов дам по рогам и все! Зря, что ли, ты со мной занимаешься каждый день?
– Так я же не для того с тобой тренируюсь, чтобы ты одноклассников била по рогам! – сказала Инга – А чтобы смогла за себя постоять, если потребуется! Просто так демонстрировать силу не нужно, Беата! Люди бояться начнут тебя, а это нехорошо!
– Это точно! –сказала Вита, кивнув. – Да и развращает это, если честно. Раз кому-то по рогам дашь, два, а потом поймешь, что от одного твоего взгляда людям под обои хочется спрятаться, внутри проснется этакая гаденькая вторая Беата, которая будет ловить кайф от этого и остановиться будет очень трудно уже!
– Все так, Беата – сказала Машка – Я, помню, мелкая была, тоже дралась, как сумасшедшая! Тоже боялись меня все вокруг и мне, честно скажу, это нравилось! Хотя, хорошего в этом ноль, здесь эти дурищи не соврали тебе! НЕ надо просто так по рогам никому давать, только в случае крайней необходимости! Знаешь, как мастера единоборств говаривали много веков назад? Лучшая драка эта та, которой удалось избежать! Морально надо побеждать, понимаешь?
– Кажется, понимаю – протянула Беата.
– Вот и хорошо! – тряхнула Машка волосами – Ладно, дщерь неразумная, пойдем, расскажу тебе одну историю! Про одну очень интересную особу, с которой мы познакомились когда-то очень давно! Сходи, пожалуйста, налей нам по кружке кофе и пойдем. Твоя Шахерезада готова рассказывать сказки!
– Ну, слава богу! – сказала Инга, снова возвращаясь к игре. – А то устроила, блин!
– Как всегда! – заметила Вита, делая затяжку – Ты что, Красную первый день знаешь? Девки, чей ход? И почему, блин, я вдруг в тюрьме оказалась?!
– Так карточку неудачно вытащила, помнишь? – спросила Лика, закуривая – Сиди теперь, Волчица, в клетке! Будем тебе передачки таскать, куда деваться!
– Ладно, кто ходит? – спросила Инга.
– Так ты же и ходишь, ворона! – сказала Вита – Кубики-то у тебя в руке, блин! Эта истеричка когда заорала, ты как раз их в руку взяла! Алова, я волнуюсь! Не деменция ли часом, подступает?
– Поскалься мне еще! – сказала Инга, бросая кубики – Ну вот, мадмазели, пожалуйста! Двенадцать! И куда это я иду? Ага! Водопровод! Прикуплю, пожалуй! Снежная, выдай-ка мне карточку и вот тебе денежка! – Инга протянула Лике, которую девчонки назначили банкиром, деньги, приняв от той карточку…
Глава 2. «Лиза и Егор»
– Ну что, о великий халиф – усмехнулась Машка, усаживаясь в кресло и принимая у Беаты кружку с кофе.
– Какой-такой халиф? – удивилась Беата.
– Это из арабских сказок! – сказала Машка – Про Шахерезаду. Твсяча и одна ночь. Там Шахерезада рассказывала халифу сказки каждую ночь и таких ночей, как ты понимаешь, было тысяча и одна – то есть, почти три года получается, если без выходных!
– Два года и семь месяцев, теть Маш – заметила Беата, усаживаясь по-турецки на кровать и отпивая из своей кружки кофе. – Шоколадку хотите?
– Давай! – ответила Машка – А как ты так быстро посчитала-то?! Ты что, вундеркинд у нас, не дай бог?!
– Ну почему же не дай бог? – улыбнулась Беата, доставая из кармана пижамы Сникерс и бросая его Машке. – Я считаю, что такое умение очень поможет мне в работе дальнейшей! Я же как вы потом хочу! В шпионы! Я тренирую навык быстро считать, скорочтение и мнемотехнику – даже книжку специальную купила! Ну, и с Ингой рукопашным боем, естественно, занимаюсь!
– Ишь ты! – усмехнулась Машка, тряхнув волосами – Зараза какая смышленая! Молодец! Действительно, в нашей работе пригодятся такие полезные навыки! Да они, по идее, в любой работе пригодятся! Да и для мозгов полезно и для общего, так сказать, развития! Молодец, Беата! Развивайся! Тетя Маша одобряет! Так вот… Перебила ты меня, зараза мелкая! На каком месте? Ах, да! Каждую сказку Шахерезада начинала со слов «Дошло до меня, о великий халиф»! Вот поэтому я тебя халифом и назвала! Блин, Беатка, как же трудно с тобой! Так долго объяснять пришлось! Да ты еще, зараза такая, перебиваешь старших! Не делай так больше!
– Хорошо, тетя Маша – сказала Беата – Не буду больше!
– Вот то-то же! – Машка подозрительно покосилась на Беату – Можно, я уже начну, о великий халиф?
– Конечно – конечно, о Шахерезада! – улыбнулась Беата. – Умолкаю и внемлю!
– Внемлю, блин! – фыркнула Машка – Зараза такая малолетняя! Вот и слушай сиди!..
…Лиза и Егор были близнецами. Но они совершенно не были похожи друг на друга, ни внешне, ни характерами. Жили они вместе с родителями в Елабуге, родителей своих очень любили и были счастливы. Когда их родители погибли в автокатастрофе – по глупости, по нелепой случайности – отец, который был за рулем, уснул и машина на полном ходу врезалась во встречный грузовик, им было всего по десять лет. Они очень по-разному переживали смерть родителей – Лиза плакала несколько дней, практически не переставая, а Егор переносил горе молча, стиснув зубы. Он не плакал, не проливал слез, не жаловался. Он просто замкнулся в себе и молчал. Он вдруг как будто бы резко повзрослел – даже взгляд его карих глаз стал каким-то очень взрослым. Окружающие удивлялись, откуда в десятилетнем ребенке столько внутренних сил для противостояния горю. Егор вдруг понял, что кроме него, у Лизы не осталось никого больше и что только он сейчас и есть ее семья. Родственники долго решали, что делать с близнецами, пока, наконец, их не взяла к себе сестра отца, симпатичная голубоглазая брюнетка с длинной косой, похожая на казачку с картинки, Нина Егоровна. Это была добродушная, улыбчивая и сердобольная женщина с большим сердцем. Она почти без проблем оформила все документы на опеку над близнецами и увезла их к себе в Краснодарский край, в небольшой поселок, где они жили вдвоем с мужем в своем доме. У них было довольно большое хозяйство – куры, корова, овцы и даже небольшой фруктовый сад, в котором росли груши, яблоки, черешня и айва.
Муж Нины Егоровны – сильный, жилистый высокий мужчина с острым взглядом холодных серых глаз и непростым характером, которого звали Виктор Иванович, как-то на удивление быстро привык к близнецам и со временем даже проникся к ним любовью, как любил бы, возможно, он своих детей. Но детей им с женой, как говорится, бог не дал, поэтому они были так рады, что в их доме поселились Лиза и Егор. Им сразу же отвели две комнаты на втором этаже, постарались создать для них максимум условий. Нина Егоровна очень быстро решила вопрос со школой, чтобы близнецы могли продолжить учебу, и семья Стариковых зажила размеренной жизнью, как все. Довольно быстро сердца Лизы и Егора оттаяли, они привыкли к своим новым родителям, привыкли к новому дому, к новой школе, у них появились друзья. Они полюбили своих приемных родителей и вскоре стали чувствовать себя вполне счастливыми. Им очень нравилось работать в саду, ухаживать за животными, Лиза даже научилась доить корову, а Егор с удовольствием вместе с Виктором Ивановичем занимался текущими делами – например, мелким ремонтом, где требовалось, учился обращаться с инструментом… Так прошло пять лет…
За это время близнецы выросли, окрепли. Егор превратился в крепкого, стройного юношу с широкими плечами и сильными руками. Он занимался боксом, неоднократно становился победителем различных соревнований, вообще рос очень спортивным и волевым юношей. Не курил, алкоголь даже не пробовал. Девчонки в поселке почти поголовно сохли по нему – статному черноволосому красавцу со скуластым лицом и красивыми карими глазами. Лиза стала настоящей красавицей – стройной, женственной, с высокой грудью, красивыми длинными ногами и изящной длинной шеей. У нее были шикарные длинные волосы цвета спелой пшеницы, огромные голубые глаза, пухлые красивые губы и курносый носик. Как девчонки сохли по Егору, так парни в поселке все, до единого, были влюблены в Лизу. Близнецы были очень разными – Егор был твердый и целеустремленный, иногда даже жесткий, а Лиза, напротив, была очень мягкой, нежной и доброй. Брата и сестру Стариковых очень любили в поселке – Егора уважали даже взрослые мужики, а Лиза всем нравилась за ее доброту, ум и честность. И казалось бы – вот оно, счастье семейное, начало новой жизни, и «жить-поживать, да добра наживать»! Но, иногда у судьбы свои причуды и свое понимание, как все должно быть. И хоть люди и придумали поговорку про воронку и снаряд, который два раза в эту самую воронку не прилетает, фатуму совершенно плевать на то, что придумывают люди. Еще люди придумали другую поговорку: «Человек предполагает, а бог располагает». Вот как раз по сценарию, когда человек предполагает, а бог располагает, то есть, по самому гнусному из всех возможных (а поговорка эта придумана как раз для таких случаев. Хуже нее только «бог дал, бог взял»), и пошли события той самой зимой, когда Лизе и Егору исполнилось по шестнадцать лет. Надо заметить, что к этому времени Егор обзавелся девушкой, в которую влюбился по уши. Это была вторая после Лизы, красавица в поселке, дочь директора школы, Алина. Черноволосая, стройная, с черными блестящими, как у лани, глазами, с белой кожей и тонкими чертами лица, она была действительно прекрасна! И не удивительно, что Алина и Егор – самые красивые подростки в поселке, стали, как это называли взрослые, «дружить», или как это называла молодежь, «мутить». Егор и Алина почти все свободное время проводили вместе – вместе ходили в поселковый клуб на концерты и на кинофильмы, вместе ездили в Краснодар, чтобы погулять по кафешкам и покататься на каруселях, вместе ходили в школу и вместе из школы, благо жила Алина через два дома от дома Стариковых. Это была действительно очень красивая пара и частенько родители Алины и приемные родители Егора и Лизы шутили, что годика через два придется играть свадьбу. Лиза тоже подружилась с Алиной и частенько они засиживались допоздна в комнате Лизы, болтая о своих девичьих секретах и объедаясь ватрушками с творогом, которые так вкусно пекла Нана Егоровна. А в начале осени они вдвоем помогали Нине Егоровне на летней кухне варить компоты из груши, айвы и черешни и закатывать их в банки, чтобы потом Егор с Виктором Ивановичем сносили все эти банки с компотами в подвал…
Все пошло не так в день рождения Лизы и Егора – пятого февраля. Хочется начать рассказ о том дне, как принято писать в бульварных романах, со слов «ничего не предвещало беды», но на самом деле, беда витала в воздухе и пропитывала его, как электричество перед грозой. Зима в тот год выдалась сумасшедшая – дожди вперемежку с морозами. То есть, днем идет дождь, а ночью – наступает мороз. В результате этого контрастного душа, скоро все деревья, заборы, стены домов и всего прочего, были покрыты тонкой коркой льда, которая блестела на солнце, выглядела очень красиво и была похожа на стекло. Но эта красота наносила большой вред всему, на чем оседала – очень скоро под тяжестью льда стали ломаться ветви деревьев в садах, обрушиваться заборы, проваливаться крыши легких строений, типа сараев и летних кухонь. Лед раздавил и теплицы, лишая напрочь надежды на урожаи помидоров и других овощей. А как раз в ночь на пятое февраля под тяжестью намерзшего льда порвались линии электропередач и телефонные провода, идущие к поселку. И таким образом, поселок остался и без света, и без связи одновременно. Аварийной дизель – электростанции в поселке не было, поэтому люди освещали жилища свечами, керосиновыми лампами, а те, кто позапасливее, электрическими фонарями. Так как котельная поселка перестала работать, пришлось жителям поселка снова вспоминать, как отапливать жилища печками, благо поселковые власти очень оперативно организовали подвоз дров ко всем домам. Стариковы решили пережить катастрофу в летней кухне, так как там была большая печка, а сама летняя кухня была небольшой, а значит, чтобы прогреть ее, нужно было меньше дров и времени. Да и осветить небольшое помещение было проще – Егор с Виктором Ивановичем зажгли с десяток свечей, расставили их по разным местам так, чтобы небольшое помещение было максимально освещено, а по центру, над прямоугольным длинным столом, на котором обычно происходила чистка фруктов для компотов, повесили керосиновую лампу «летучая мышь» Очень скоро летняя кухня прогрелась, в ней стало уютно при свете живого пламени свечей и керосинки, Егор включил приемник, поймал какую-то местную радиостанцию, стало совсем уютно и по-домашнему. Нина Егоровна принялась стряпать пирог с вареньем из айвы в честь дня рождения близнецов, Виктор Иванович достал бутылочку настойки из черешни со словами «Ничего, им уже по шестнадцать, по капельке попробовать можно!»
Семья Стариковых готовилась отмечать день рождения близнецов, весело болтая о том, о сем, сидя за длинным деревянным столом, вся поверхность которого была исчерчена следами от ножей.
– Ну что, Егор, как у вас с Алиночкой дела? – спросила Нина Егоровна, энергично раскатывая тесто и время от времени сдувая непослушную прядь волос, падающую ей на глаза. – Свадьбу-то скоро играть будем?
Лиза при этих словах смущенно улыбнулась и почему-то покраснела. Ее вообще смущали эти разговоры про свадьбы-женитьбы Егора и Алины.
– Теть Нин! – сказал Егор – Ну какая свадьба? Сначала выучиться надо, на работу устроиться, зарабатывать начать, а уж потом, если, конечно, не изменится ничего, можно будет и про свадьбы говорить!
– Молодец, Егорка! – сказал Виктор Иванович, наливая себе в граненую рюмочку настойку – Как настоящий мужик рассуждаешь! Надо сначала на ноги встать крепко, хозяйством обрасти, а уж потом жениться! Верно я говорю, Лизавета?
– Не знаю, дядь Вить – ответила Лиза – Наверное, вы с Егором правы! Как можно начинать жизнь самостоятельную, если на самом деле никакой самостоятельности нет?
– От, девка! – восхищенно сказал Виктор Иванович – От, голова! Умна не по годам! Ох и повезет же кому-то, кому ты в жены, Лизавета, достанешься! Мне вот тоже повезло, надо сказать! Тетя Нина ваша – голова! Поискать таких еще надо! А мне вот повезло в свое время!
– Вить, ну все, хватит – махнула рукой на мужа Нина Егоровна – Ты давай-ка, не просто так настоечку тут глотай, а достань закусочки – сала, там, хлебушка, огурчики маринованные, пока я здесь с пирогом возюкаюсь! Да и по-человечески ребят поздравь с днем рождения, в конце концов! Сорок пять лет на свете живешь, а все как пацан, ей-богу!
– Во! – сказал Виктор Иванович – Видали! Голова!
Лиза и Егор засмеялись.
– Я сейчас принесу все, дядь Вить! – сказала Лиза, вставая из-за стола.
– Да сиди, Лизавета – сказал Виктор Иванович – У тебя день рождения сегодня! Я сам сейчас схожу в дом и все принесу! – с этими словами Виктор Иванович закурил свой любимый Беломор, моментально наполнив небольшую комнату горьковатым дымом и вышел из летней кухни.
– Ох и ветер сегодня сильный какой поднялся – покачала головой Нина Егоровна, выглядывая в окно – как бы деревья не повалило совсем у нас, а, ребята? Как думаешь, Егор, выстоит садик наш?
– Выстоит, теть Нин! – не совсем уверенно ответил Егор – Ну, может ветки поломает немного, это да. А деревья должны устоять!
– Ну дай-то бог – вздохнула Нина Егоровна, засовывая пирог в духовку – Ну вот, скоро будем чай пить с пирожком, ребята! Егор, найди там музычку повеселее, чтоб танцевать можно было, праздник все-таки у нас! Шестнадцать лет, ребята, это волшебный возраст! Вроде, еще дети, а уже одной ногой во взрослой жизни! Сейчас Витя вернется и будем отмечать по-настоящему!
– Горим! – вдруг раздался крик Виктора Ивановича с улицы. Дверь в летнюю кухню резко с грохотом открылась, в комнату вбежал Виктор Иванович.
– Чего расселись?! – крикнул он – Горим, бл…! Все накинули куртки, выбежали на улицу. Большой дом Стариковых был полностью объят пламенем. Уже начинало смеркаться и огонь освещал серые клубы дыма, поднимающиеся в небо, делая их похожими на огромные комки ваты. Миллионы оранжевых светлячков искр летели вверх, иногда раздавался треск, и тогда искры тучами взлетали в воздух. Даже стоя у летней кухни, до которой от дома было метров тридцать, все почувствовали жар, исходящий от пожара
– Ой, господи! – вскрикнула Нина Егоровна – И телефон-то не работает! Пожарных не вызвать сейчас!
– Егор! – моментально взял себя в руки Виктор Иванович – Давай, беги в гараж, скажи, чтобы говновозку закачали водой из пруда, и сюда быстрее ехали!
– Хорошо, дядь Вить! – не отводя взгляда, полного ужаса, от пожара, сказал Егор и побежал в сторону совхозного гаража. Он знал, что ему не откажут, потому что Виктора Ивановича в поселке очень уважали. Работал Виктор Иванович электриком на холодильной установке в совхозном молочном цехе.
Егор бежал со всех ног к гаражу, а навстречу ему бежали люди с ведрами, баграми и лопатами – все бежали тушить пожар. В этом, кстати, огромное различие между городом и поселком – когда в городе горит дом, то люди просто стоят и смотрят на пожар. Когда в поселке горит дом, то люди бросают все дела и бегут тушить, причем вне зависимости от того, как они относятся к погорельцам. Пару раз Егора остановили, чтобы спросить, сильно ли горит и куда он бежит. Егор быстро отвечал и не дожидаясь ответов, бежал дальше. Сильный холодный ветер выбивал слезы из его глаз, дорога бала покрыта наледью и несколько раз Егор падал, больно ударяясь о твердый лед. И вдруг он понял, почему в доме возник пожар. Прямо перед тем, как они все пошли в летнюю кухню, Егор и Виктор Иванович ходили в дом за мукой и вареньем – их попросила Нина Егоровна. И нужно было принести еще подушки и одеяла, чтобы можно было ночевать на летней кухне. В доме Егор зажег керосиновую лампу, с которой они с Виктором Ивановичем и ходили по дому. С особой, пугающей отчетливостью, Егор вдруг вспомнил, как поставил он непотушенную лампу на подоконник на кухне. Совершенно машинально поставил, чтобы взять муку из шкафа. И он совершенно отчетливо вспомнил, что когда они вышли из дома, свет от этой лапмпы он видел в кухонном окне. Виктор Иванович, который нес перед собой кучу одеял и подушек и поэтому смотрел под ноги, чтобы не споткнуться, не мог видеть того, что Егор не потушил лампу. В тот момент Егор отметил, что лампа горит, каким-то краешком сознания, не заострив на этом внимания. Он, прямо скажем, в этот день был немного рассеян – все же, у него был день рождения, да и Алина должна была прийти вечером в гости, чтобы вместе с семьей Стариковых, отмечать день рождения Егора и Лизы. Это все – и день рождения, и волнующая близкая встреча с Алиной, почти полностью поглощало сознание Егора, создавая какое-то приподнято-радужное настроение, поэтому он и не заострил внимание на том, что в окне кухни горит свет керосиновой лампы. Да ив конце концов, нет у современного человека, а особенно подростка, привычки тушить керосиновые лампы! В этом прелесть цивилизации – мы отвыкли тушить открытый огонь и совершенно перестали относиться к нему, как к источнику угрозы. И сейчас, на бегу, вытирая слезы, которые высекал из глаз холодный зимний ветер, Егор с ужасом осознавал, что это он виноват в том, что, похоже, семья Стариковых, осталась без дома. От осознания этого страшного факта, Егору стало дурно, дыхание у него перехватило, и он почти забыл, куда и зачем он бежит. Голова у него закружилась, к горлу подступила тошнота. Ему не хотелось верить в то, что из-за его беспечности и невнимательности сгорел их дом и теперь, вероятнее всего, им придется как-то перебиваться на летней кухне, пока не отстроят новый дом, если, конечно, получится это сделать. Егор с трудом взял себя в руки и побежал дальше, к совхозному гаражу…
…Вернулся он минут через двадцать, вместе с ассенизаторской машиной, обе бочки которой были полными воды, закачанной из пруда. Дом к тому времени почти догорел, крыша уже обрушилась, и люди заливали водой из ведер крыши соседних домов, шифер которых уже начал нагреваться. Егор выпрыгнул из кабины машины, пробрался сквозь цепочку людей, передающих ведра друг другу, подбежал к летней кухне. Он тут же увидел Лизу, которая почему-то сидела на тротуаре и плакала.
– Лиза! – крикнул Егор – Ты почему сидишь?! Где теть Нина и дядь Витя?!
Лиза подняла на Егора глаза, полные слез, всхлипнула и молча указала на пожар.
– Там… – шепотом выдохнула она и заплакала с новой силой.
Егор не сразу понял, что имелла в виду его сестра, а когда до него дошел страшный смысл этого ее «там», комок подступил к его горлу, дыхание перехватило, в ушах зашумело и голова закружилась от ужаса. В эту секунду на его плечо легла чья-то рука, он резко, как от удара, обернулся.
– Вот, Егор – сказал подошедший чернявый мужчина, протягивая Егору бело-черно-рыжую кошку с опаленной шерсткой, от которой неприятно пахло паленой шерстью – Муська ваша. Мужчина этот был директором школы, отцом Алины, Леонидом Ильичем, которого за глаза в поселке, естественно, звали «Брежнев»
Егор машинально взял кошку на руки, почувствовав, как та дрожит то ли от страха, то ли от холода. Егор спрятал кошку за пазуху, ощутив резкий запах паленой шерсти прямо перед лицом.
– Нина… – начал говорить Брежнев, явно с трудом подбирая слова – За Муськой в дом рванула… Говорит, живая же душа, не дело, если так… Муську она в окно выбросила… А тут уже крыша проседать начала… Витя телогрейку намочил и за Ниной в дом… И только он в дом забежал… Крыша обрушилась… А разве мокрая телогрейка спасет от такого… Вот и все, Егор…
Егор дернулся всем телом, как от удара током.
– Из-за кошки… – проговорил Брежнев, закуривая – Просто из-за кошки…
– Нет, не из-за кошки! – жестко сказал Егор – Из-за меня! Это я виноват!
– Да ты не бери грех-то на душу, Егор! – сказал Брежнев – Ты-то здесь при чем?! Нина сама так решила… И Витя… Ты вот что, Егор… Давай, забирай Лизу и к нам!.. Там Алинка дома, она вам поможет… Капелек накапает Лизе, чтоб успокоилась, тебе чаю нальет… Давай, Егор, иди… А мы с Варварой вернемся, будем решать, что дальше делать…
Егор пошел к Лизе, на ходу вытаскивая Муську из-за пазухи.
– Лиза! – сказал он каким-то не своим голосом – жестким, сухим.
Лиза подняла глаза на брата и отшатнулась – настолько глаза Егора были холодными и какими-то безжизненными.
– Вот тебе Муська – отрывисто сказал Егор – Иди к Алине! Будь там, пока не вурнутся Леонид Ильич с Варварой Николаевной!
– А ты? – спросила тихо лиза – Ты разве не со мной?
– Нет1 – решительно сказал Егор – Я сейчас ни с кем! Я убил тетю Нину и дядю Витю и мне нет места с людьми!
– Егор!? – с ужасом сказала Лиза – Что ты говоришь?!
– Это из-за меня все! – отрезал Егор – И я должен ответить за свое преступление! Я поеду в Краснодар, пойду в милицию, чтобы понести наказание! А ты иди к Алине! И Муську береги!
– Егор! – Лиза обняла брата. – Не надо, не делай этого!
– Ты же знаешь, Лиза, что я все равно сделаю это! – сказал Егор – Я преступник и должен ответить за это! Давай, иди, сестра! И Алинке скажи, что я всегда буду ее помнить и никогда не забуду! Обещаю! Все, Лиза, иди! – Егор поднял сестру, поставил на ноги и легонько толкнул в спину. – С днем рождения тебя, Лиза!…
