Дмитрий Леонидович Охотин
Бремя защитника
Когда её, вместе с партией таких же, купили в цитадель Церемте, она думала, что вот сейчас-то непременно сбежит. Но всё превратилось в еще больший ужас, такой, что она горько пожалела что покинула остров. Ужасные оргии, отвратительные противоестественные вакханалии, разгул низменных ритуалов, выполнения безумных прихотей хозяев, ведение рутинных хозяйственных дел, смерть всех забеременевших и жуткое промораживающее до костей ожидание своей участи. "Развесели меня" – запрос аристократа, с похмелья мучающегося больной головой. А если "царевну несмеяну" не удавалось рассмешить, то в дело шли его кулаки. Дельфийки терпели разнообразные унижения. Запросто могли помочиться им на голову, или заставить вымазаться в меду и ждать пчел, бороться друг с другом в грязи голышом или… Я сам прервал перечисление примеров, поскольку если так станут делать с Ирис, я просто сойду с ума и вырежу каждого аристократа и богатея. Я уже пожалел, что отпустил Миртона.
– Сколько ведется обучение? – спросил я мрачно.
– От нескольких недель до десятков лет, – сказала Сэт, поняв, что сболтнула лишнее. – Все зависит от степени подготовки к нужным кондициям и желания покупателя. Ничего определенного по срокам нет.
Путь до Удакии предстоял неблизкий. Почти тысячу километров нужно было пересечь максимально быстро. Самый доступный вариант – купить лошадей. Благо – незаметно пришлось приложится к сокровищам сатрапа.
Вот бы сейчас трансмутаторы улунов! Что-нибудь быстроходное, например тот корабль, что выпал при атаке тварей из Черного замка. Река Такс от нас в сотне километров. Надо было зайти в ближайший город по пути, выяснить вопрос с конями или речным транспортом, и вообще насобирать побольше информации, "потолкаться" на рынке, чтобы принимать решение о способе более быстрого трансферта в Удакию.
И впереди как раз лежал немаленький город Сильвантия. Он не только обслуживал цитадель в плане поставок грузов различного назначения, но и являлся перевалочным пунктом торгового маршрута с северных областей Драманской Империи на пути в Удакию. Кенория, из который мы по легенде едем с торга, кстати, является одной из них.
Разросшийся посадами город был окружен крепостной стеной. Еще только приближаясь к самому городу, насколько хватало глаз виднелись поля, на которых мирно трудились крестьяне.
К большому моему облегчению, все мои спутники были невозмутимо уверены в себе. На их лицах не было ни капли страха, даже когда городская стража в воротах придирчиво нас осматривала, выясняя кто мы такие.
В самом городе было пыльно, душно и тесно. Узкие улочки и высокие здания давили на психику. Многолюдная и пестрая толпа текла во все стороны. Дети бегали туда-сюда. Ругались носильщики, столкнувшись повозками и требуя приоритета проезда. В ухо кричали разнообразные торгаши, "впаривая" все, начиная от стакана воды, до мифических камней всемогущества. Я улыбнулся. Если у тебя есть эти камни, почему ты не всемогущий? Типичный торговый город.
Нужно было поесть и таверна "Копчёный лось" улыбнула своим названием. Пять золотых безантов я спрятал в подкладку одежды – такая невероятная роскошь вызвала бы нездоровый интерес не только у местной швали, но и у представителей городских силовых структур. Серебряные милиарисии и бронзовые скифаты мы поделили еще в дороге, так, что звенящие мешочки имелись у всех, спрятанные надежно от карманников и воришек.
Глава 19. Гостеприимная Сильвантия
Таверна была весьма опрятна относительно общего вида города. Полы были заблеваны лишь слегка, пятна крови почти не бросались в глаза, а пленка засохшего пива блестела не везде. Разношерстная публика, полностью погруженная в свои дела, почти не заметила вошедшую четвёрку. Кто-то разговаривал, съедая поздний обед или ранний ужин, у кого-то уже пузырились сопли из носа во время блаженного сна на столе после убийственной дозы алкоголя, кто-то дурил в карты лоховатых простаков. Хитроватые морды в углу уже оценивали вошедших на предмет того, как бы половчее поднять денег на новых посетителях. Группа солдат так смачно гоготала, над отрыжкой товарища после серьезного глотка пива, закушенного куском жирной копченой рульки, будто ничего на свете смешнее не слышали.
За барной стойкой стояла миловидная девушка. Поначалу я был немного смущен когнитивным диссонансом, но, увидев как она морально уделывала пышущего тестостероном уличного громилу, который отказывался платить за выпивку, понял – девушка на своем месте.
Мы сели за свободный столик. Вели себя как завсегдатаи этого места, ничуть не выказывая глазерством по сторонам свою желторотость. Парк одним своим обезображенным видом внушал почтение.
– Заказать еду нужно за стойкой, – шепнул какой махровый дед за соседним столом, беззубым ртом обсасывая свиную кость из похлебки. – Официантку вчера арестовали за отрубленную руку дона Картинью, который пытался дотронуться до её прелестей.
Ну и нравы тут. Официантка рубит руки за безобидные прикосновения, а бармен решительно выдвигает финансовые претензии парню явно не из робкого десятка.
– Чтоб духу твоего здесь не было! – крикнула она уходящему с позором мужлану, сжимая выцарапанную у него мелочь. И мгновенно переменившись в лице, как ни в чем не бывало, с гостеприимной улыбкой обратилась ко мне: – Чего изволите?
– Нам четыре луковых супа, четыре тарелки жареной картошки со свиными ребрами и четыре кружки вашего лучшего пива.
– Хороший выбор, – она с интересом посмотрела на меня, и я заметил волевые морщинки в углу её глаз, сформировавшиеся от жесткой атмосферы на её работе. Унося заказ на кухню, она, как бы невзначай, бросила: – Луковый суп не помешает амурным делам с вашей женой.
– Не знаю как у вас, но в наших краях такие отношения с сестрами не приветствуются, – бросил я вслед уходящей барменше и увидел легкую улыбку на её лице. Она что со мной флиртует? Или это обычный гостеприимный подкол?
Пока ждали заказ к нам подсел какой-то потный, сальный жирдяй.
– Сразу видно, вы тут новенькие. За деньгу малую могу показать как тут и что. Провести по самым злачным местам или продемонстрировать самые выгодные товары и места их продажи.
Парк было открыл рот, чтобы крепким словцом отшить навязавшегося гида, но я едва заметно сделал ему знак рукой.
– Уважаемый, нам очень приятно что вы предложили свои, без сомнения, ценные услуги, но, к сожалению, вынужденны вам отказать.
Жирдяй понял, что ничего не понял, но осознал, что ему отказали и в недоумении отошел.
Мысли роились. Время – вот тот ресурс который неумолимо точил мое самообладание. Ирис, Пардалис, подданные – все зависят от того, насколько быстро я найду решение.
Очевидно, что пока доступны два варианта – по имперской дороге на юго-юго-запад. На лошадях, которые здесь были безумно дорогими, путь займет минимум 3-4 дня, и то если загнать лошадей и устать самим. Если пойти к реке Такс и погрузится на какой-нибудь корабль, то опять на все про все уйдет 3-4 дня. И у того и у другого варианта были свои плюсы и минусы. Но всегда возникнет какая-нибудь неприятность, что удлинит маршрут или увеличит время в пути. Вдруг не окажется попутных кораблей в порту, или лошади по дороге получат травму? На запад от города начиналась пустыня, простиравшаяся до прибрежных районов близ Удакии, но безжизненная местность не располагала к быстрому перемещению. За рекой Такс к югу вообще располагались болота, где в непроходимой местности населённый странным народом Кенаи, живущим веками в самоизоляции, да всякие поселения беглых преступников и неудавшихся революционеров. Там мало того, что опасно для жизни, да еще и транспортная инфраструктура отсутствовала совсем.
К нам подошла барменша, кивнув здоровенному парню у выхода, который здесь был вроде вышибалы.
– Вы тут новенькие, будьте осторожны! – шепнула она, расставляя заказанные блюда. – Человек Кракена уже выбежал куда-то, после того, как показал на вас.
– Кто такой Кракен? – спросил я.
– Да местный авторитет. Стукач у городского префекта, но зажимать купцов и путешественников, в пределах разумного, ему позволено, – сказала она и томно улыбнулась мне.
– Красотка, отобедай с нами, – сказал Парк. – Твое обаяние и свежесть возвращает мне молодость, а вокруг все превращает в райский сад.
– Не обижайтесь на моего отца! – сказал я, строго посмотрев на старого моряка. – После смерти матери он стал излишне сентиментален. Я Миша, это Парк, Сэт – моя сестра и Тор – её муж.
– Глассия, – сказала девушка. И легкой походкой, демонстративно виляя бедрами, ушла за барную стойку.
После приема пищи мы сняли два номера на втором этаже таверны (следуя легенде Сэт и Тору, как молодоженам, пришлось взять отдельный номер, а я с "отцом" поселился на ночь рядом), чтобы завтра с утра отправится в Удакию. Пока я не знал каким способом, но "кровь из носа" нужно выяснить сегодня.
Мы разделились. Парк пошел на рынок и торгово-промышленные ряды (что-то вроде современного офисного центра), затем заглянет на биржу и "потолкается" с моряками. Любая инфа сейчас на вес золота. Тор и Сэт прикупят припасы, некоторые шмотки, пособирают по городу местные слухи и тоже поищут варианты как нам быстрее добраться в Удакию. Я же отправился к местным ремесленникам, планировал посетить ратушу и заглянуть в местный музей.
Квартал ремесленников и местных кустарей славился своими умельцами и их смекалкой. Не было конкретной цели, но я решил, что там обязательно что-нибудь найду. Посмотрев в лавках что-нибудь интересное, я для себя отметил, что особого выбора, наталкивающего на решение здесь нет.
Пойти в Ратушу и представиться курьером императорской ямской гоньбы (доставщик срочной почты)? Не факт, что сработает, друзей уж точно не возьмут в напарники, да время не сильно сократится. Пару дней скакать точно буду.
Мне бы сейчас капельку магии и волшебства. Я сидел в местной чайхане и потягивал свежий сок из апельсинов, росших в этой округе также часто, как березы у нас. Мозговой штурм, устроенный с самим собой, выдавал сумасшедшие идеи одну за другой. Сосед за столиком рядом хвалился жизнью на побережье возле Удакии своему собеседнику:
– Там настолько плодородные земли, что воткни палку и она прорастет, засунь палец, и вырастет человек. Солнце, обилие влаги, комфортная температура. Одно мешает – это горячий ветер с пустыни Сетаки…
Я поспешно встал из-за стола, расплатившись за сок. Мысль, которая меня захватила была безумна и одновременно гениально простая. Вернувшись в ремесленные лавки я попросил много веревок и ткани. Мой купеческий вид говорил о том, что я ищу товар для выгодной продажи на побережье, а для парусов ткань и веревки крайне нужны. Затем я зашел в мастерскую плетельщиц корзин.
Полногрудая немолодая хозяйка сразу же с улыбкой подскочила ко мне. Видимо с заказами у мастерской не густо. Крестьяне старались сами плести для себя все, а горожане ходили с латаными-перелатаными корзинами.
Мой заказ удивил ремесленницу, а сроки исполнения заставили озадаченно почесать подбородок. Накидав на бумаге все размеры, материал и геометрические формы, я вопросительно вперил в женщину взгляд.
– Тридцать милиарисиев, – сказала она и испытующе посмотрела на меня.
– Десять, – бросил я.
– Двадцать, и по рукам, – произнесла она, довольная сделкой. И крикнула тут же куда-то в глубину коридора: – Чикита, собирай всех бездельниц, тут хороший заказ.
А я уже бежал в другой район города. Магия в этом городе была под жестким контролем, поскольку Орден Верных не терпел конкуренции, но старые мастера подпольно все же изготавливали безобидные безделушки. Разжиться смертельным магическим оружием было практически невозможно, но достать слегка измененные обычные вещи было вполне по силам. Так я, допытав в квартале ремесленников матерых торговцев, все же получил (не бесплатно, конечно) адресок одного из таких мест.
Лавка часовщика Мора, убогая и заросшая паутиной, располагалась в неблагополучном квартале города. Сомнительные личности бросали на меня и мой прикид корыстные взгляды. Да послать за мной вслед крепких ребят могли и ремесленники, особенно после того как выложил кучу денег за ткань, веревки и странную конструкцию.
Мор, не поднимая головы, копался в каком-то механизме. Старик с маленькой круглой головой и полным отсутствием видимой растительности на теле, казался эдаким старичком-сморчком.
Я прокашлялся.
– Зет послал? С ремесленнического рынка? – спросил старик, все также не поднимая голову.
– Я не знаю его имени, но именно оттуда, – честно признался я. Диковинное место давило низким потолком каким то видимым на пределе чувств фиолетовым сиянием. – Мне нужны траснмутаторы улунов или модифицированные вещи.
Старичок поднял голову и хитро прищурился.
– А камни всемогущества тебе не нужны? – вполне серьезно спросил он. Я оценил его чувство юмора.
– Мне предстоит трудное дело, – сказал я искренне. – И магическая помощь мне не помешает.
– Магия – это недоступная для нашего понимания наука и технологии, – сказал он, возвращаясь к своему занятию. – Трансмутаторы достать очень сложно. И нужно время. А вот модифицированные предметы можно посмотреть.
– Мне нужен долгоиграющий источник огня. Как можно долговременный.
– В экспедицию что ли собрался? – скорчившись от долговременной сидячей позы Мор полусогнувшись поплелся в чулан.
– Ну практически да. И оружия бы какого. И модификатор прочности.
– Магическое оружие под запретом. Так что извини, сынок. За все остальное – тридцать пять милиарисиев.
– Сколько?! – у меня полезли глаза на лоб.
– Ну а что ты хотел? Не камни всемогущества ведь покупаешь?
Темнело. Заметил за собой слежку. А затем на одной из пустынных улиц выросли двое здоровяков.
– Ты налоги заплатил? – ухмыляясь спросил один, перегораживая дорогу.
– Я добропорядочный гражданин и исправно плачу все налоги, – ответил я, жалея, что отправился в этот район в одиночестве. Здесь потерять жизнь проще, чем наступить в растекающиеся по мостовой помойные лужи. В таких местах даже тело не найдут, так что бесследно исчезнувший в трущобах Сильвантии барон Пардалис будет навсегда в памяти жителей маленькой и далекой, но очень гордой страны.
– А за городское гостеприимство отдельно Кракену заплатил? – сказал верзила, и я почувствовал, как сзади подошли еще двое, отрезая пути к бегству.
– Хорошо, – сказал я, спокойно доставая горсть бронзовых скифатов с редкими милиарисиями. – Мне понравилось городское гостеприимство.
Шансы с четырьмя мордоворотами, в окружении, без оружия, тогда как у них блестят заточки и ножи у меня были околонулевые. Резонно было очистить карманы от тяжести мелочи ради того, чтобы быстрее реализовать свой план.
Ударом снизу вверх по моей вытянутой руке главный бугай с окладистой бородой, в которой запросто можно незаметно вынести из магазина полтораху пива рассыпал мелочь по мостовой.
– Гостеприимство стоит дорого и включает в себя продолжение твоей жалкой жизни, – мордоворот был на голову выше немаленького меня, и ему пришлось наклониться чтобы сказать это мне. – Отдавай всё! Серебро, барахло, купленное в лавке этого чудика и зашитые в одежду пять золотых безантов.
Я не успел удивиться, откуда он о них узнал, как сзади послышалась суета. Двое громил, что подперли меня сзади, валялись обездвиженными.
– Кос, это наш человек и мы с ним работаем, – сказал сзади жесткий уверенный голос, отдающей брутальной хрипотцой фразу в стиле "лихих" 90-х.
– Смотри Рекс, вы с Глассией доиграетесь, произнес поднимая товарищей главный бугай-рекетир. – Терпение Кракена не бесконечное.
Четыре громилы ретировались в темноту, а мой спаситель, видимо Рекс, с четырьмя внушительного вида мужчинами принялись собирать монеты.
– Спасибо большое за помощь в трудную минуту, – сказал я.
– Да не мне надо говорить, а Глассии, – сказал Рекс. – Она отправила меня за тобой.
– Зачем?
– Во-первых, ты наш постоялец. Мы несем ответственность за тех, кого приютили. Эти поддонки используют ведов, чтобы выяснять сколько и кого имеется денег в кармане. Затем отслеживают и грабят. Поэтому, во-вторых, нам это сильно не нравится. Ну и в-третих, Глассия очень просила.
Рекс подмигнул с достаточно понятным намеком. Еще он сказал про каких-то ведов так слишком буднично, как будто о чем-то широко известном. Так что я не стал лезть с вопросами. Но нужно было про них запомнить, чтобы потом выяснить.
– Кому нам? – поинтересовался я.
– Мне и моим сестрам – Глассии и Ингрид.
Он протянул собранную мелочь мне и не стал продолжать вдаваться в подробности.
– Я ваш должник и от чистого сердца хотел бы вас отблагодарить.
Рекс помотал головой.
– Не в деньгах счастье. А чтобы оставаться человеком. Настоящим человеком.
Молчаливые громилы за его спиной утвердительно махнули головами, соглашаясь со словами старшего.
В таверне уже ждали вернувшиеся Парк, Сэт и Тор. Люди Кракена не позарились на их серебро, так что и грабить их не стали, сосредоточившись на мне. Носильщики уже привезли с рынка несколько десятков погонных метров высокопрочной парусины и пару сотен метров крепкой бечевки. В просторном подвале, что я арендовал у Глассии, с десяток нанятых мной на ночь швей изготавливали странную для них конструкцию. Но подробные инструкции, данные каждой девушке, позволили действовать четко и грамотно.
Я ждал, когда привезут заказ из мастерской плетельщиц корзин и результат работы подпольного ткацкого цеха в таверне, поэтому у меня было свободное время.
Парк полдня провел с переменными успехами. Ему далось обзавестись связями с моряками в Удакии. Своего рода профессиональное братство, даже удалось найти парочку, с кем ходили в Южном океане. Так что там, в случае чего могут помочь. Еще он узнал что в порту Паймет на реке Такс, что в ста километрах от Сильвантии послезавтра ожидается две погрузки и за два дня к вечеру мы можем успеть на них. Парк даже договорился на четыре места на одном из кораблей за приемлемую плату.
Сэт и Тор прикупили немного нижнего белья, потому что камзолы не совсем подходили точно в тело и натирали при ходьбе. Также прибарахлились средствами личной гигиены, хозяйственными мелочами и прочим нужными мелочами. Они похохатывали от шуток друг друга, смотрели уже как-то по-другому друг на друга и вообще, чувствовалась что за день, проведенный вместе, отношения у них как то поменялись. Если раньше были просто дружественные, то теперь можно было заметить нечто большее.
По словам Парка, Сэт и Тора город бурлил перед приездом прославленного полководца, героя трех воин, Фельдмаршала Юнга. Его сотрясали разборки преступных кланов, деливших подать торговцев. Сепаратисты пытались возродить Альфинискую республику, уже сто лет как поглощенную империей. Их отлавливали, вешали, но они появлялись снова. Тайная организация "Альфа" вела какую-то подрывную деятельность. Была еще одна тайная организация боровшаяся с центральной властью – созданная династией низложенного еще сто пятьдесят лет назад императора Генесия Антропорка ячейка "Стальные сердца". И еще великое множество слухов и баек, не представлявших ничего ценного, собрали друзья по всяким общественным местам и заведениям.
В таверне выступал какой-то народный ансамбль. Пьяные посетители уже вовсю выплясывали под причудливую музыку. Кто-то уже спал от выпитого, а кто-то еще не проснулся прошлой моей трапезы. Кампаниям и по одному -все хотели как можно ярче провести эту ночь. Для меня она тоже будет жаркой.
Глава 20. Нужно быть настоящим человеком
Глассии не было за стойкой – там стоял хмурый парень с неприветливым лицом. Из подсобных помещений выходили с пугающей частотой мужчины. У всех на лице видно напряжение и решительность.
На улице, во внутреннем дворике таверны вообще царило столпотворение. Рекс быстро раздавал указания убывающим в темноту группкам людей, а те растворялись в темноте. Повозки увозили что-то укрытое плотной тканью.
Намечался какой-то кипиш. И хотя все происходило при почти полном отсутствии суеты, чувствовалась напряженная атмосфера.
Заметил у курятника Глассию, которая отдавала инструкции какому-то старику.
– Могу я чем-то помочь? – спросил я максимально участливо.
– Не сегодня Миша, – торопливо ответила она. – Мою сестру Ингрид, что отрезала руку дону Картинью, сегодня этот урод выкупит из тюрьмы и привезет к себе. У меня волосы становятся дыбом от того, что он с ней сделает. Пытаемся помешать этому. А вы наши гости – отдыхайте и наслаждайтесь яствами. Сегодня будет особое меню.
Она быстро упорхнула куда то дальше. Я подошел к Рексу. Тот уже освободился от организационных обязанностей и укреплял упряжь своей лошади.
– Рекс, я хочу помочь, – с ходу обратился я к нему. – Глассия мне все рассказала.
– Я ценю твое желание, но подвергать опасности своих гостей не буду.
– Это мое сознательное решение и вся ответственность лежит на мне. Помнишь, ты говорил, что деньги не главное. Главное быть человеком. Настоящим человеком.
Рекс на секунду остановился, неодобрительно покачал головой и добавил, садясь в седло лошади:
– Через пятнадцать минут у городской ратуши…
Я, старясь не привлекать внимание, быстро добрался до своей комнаты. Меня выручили, а долг платежом красен. Если бы я уснул в номере и не услышал всей этой возни, морально я бы еще смог себя оправдать неучастием в затевающемся событии – не знал и все таки на носу выполнение задуманного плана. Но сейчас, зная обо всем этом я бы себя съедал себя без майонеза и кетчупа целую вечность.
Парк, пригубивший полбутылки местного рома, блаженно похрапывал. Свой удобный кинжал на подобии даги, только с более коротким эфесом, я отыскал в своих вещах. Не идти же на "дело" без оружия. "Отец" тут же проснулся трезвый, как стекло и увидев меня с оружием, поинтересовался:
– Ты веселиться и без меня?!
Он вскочил с кровати и напялил свой камзол. В дверь постучали Сэт и Тор. Парочка ужинала внизу, и похоже мило проводила время. По нам было понятно, что идут сборы на что-то важное. Чтобы не было недомолвок я сказал:
– Друзья, я отправляюсь помочь Глассии и рисковать вашими жизнями не хочу.
– А своей так можно, – всплеснула руками Сэт.
– А как же клятва быть вместе до конца? – спросил Тор.
– Вы правы, это железный аргумент, – сказал я, соглашаясь. – Я просто хотел обезопасить вас.
– Всякие заварушки – это ведь лучшее веселье, – воодушевился Парк.
– В следующий раз давай без самодеятельности, – сказал Тор. – Куда ты, туда и мы.
Дон Картинью – местный богатей, купец и промышленник, один из влиятельнейших людей города. Хозяин жизни, он считал что является и хозяином людей. Если его взгляд падал на красотку, то не было никаких препятствий для того, чтобы она попала в объятья дона. Сложностей обычно не возникало. Умело оперируя деньгами, властью и связями он всегда добивался своего. Но с Ингрид такого не получилось. Она несколько раз демонстративно отвергла его. Ни префект, ни городская стража не могли повлиять на Ингрид, поскольку уважали и боялись Рекса. Но когда того не было в городе, дон Картинью вместе со своими людьми завалились в таверну и хотели силой уволочь Ингрид. Она просто напросто отрубила негодяю руку. Её арестовала городская стража, под честное слово, что не выдадут девушку мерзкому и любвеобильному богатею. И сегодня стало известно, что оправившийся и кипящий злобой гадкий дон Картинью выкупил Ингрид из темницы. О том что с ней станет лучше и не думать.
У ратуши на площади было пустынно, а мы вчетвером стояли в подворотне наготове. Раздался свист и из проулков и улиц выбежали пару десятков мордоворотов Рекса. Мы тоже было хотели ринуться вслед, но какой-то рыжий силач ухватил меня за плечо.
– Постой. Рекс сказал, чтобы вы шли к дому дона Картинью. Основная "вечеринка" будет там. Это лишь для отвлечения внимания и запутывания городской стражи. Пошли за мной.
В паре кварталов высился пятиэтажный дом этого богатея. Немногословный рыжий громила пристроил нас за стенкой сарая для речных лодок. Появился Рекс который вместе с Глассией обходил позиции заговорщиков. Девушка с каким то уважением, благодарностью и нежностью посмотрела на меня. Этот коктейль эмоций с её стороны охладил мой трепет перед битвой. Я тут же вспомнил об Ирис.
– Проедет карета с эскортом, – шепотом пояснил задачу Рэкс. – Как она остановится и начнут открываться двери особняка, нужно как можно скорее атаковать весь кортеж. Глассия и Сэт захватывают Ингрид и уводят в безопасное место. Остальные штурмуют дом. Нужно раз и навсегда отвадить гада лезть не в свои дела.
Минуты напряженного ожидания текли медленно, скрашиваясь лишь криками со стороны ратуши и огнем пожарищ. Пробежало два отряда городской стражи, патрулирующей улицы в этом районе, привлеченные беспорядками в центре города.
Затем появилась карета, за которой следовали шесть всадников. Ворота стали открываться. И с четырех сторон хлынули нападавшие. Всадники достали пистоли послышались выстрелы, сопровождающиеся стонами раненых и умирающих. Рекс буквально скинул с седла одного из эскортников. Глассия было рванула дверь кареты… как отлетела от выстрелов пистолей, сделанных изнутри. Сэт ринулась ей на помощь, а Рыжий силач, методично месивший двумя огромными мечами фарш из эскорта, направил свое смертельное внимание на карету.
– Её здесь нет, – проревел он сквозь шум атаки, когда четверо обитателей кареты были вытащены на улицу мертвыми.
– Что? – калеча последнего всадника прокричал Рекс.
– Это засада! Нас подставили! – крикнул рыжий.
Другие группы заговорщиков уже штурмовали особняк со всех сторон. Слышался звон разбиваемого стекла и крики испуганного персонала. С каретой и эскортом было покончено, а Рекс склонился над сестрой. Глассия была смертельно ранена в грудь и её силы буквально исчезали на глазах. Сэт как могла сдерживала платком пульсирующий фонтан крови, но все было тщетно.
Мне было неописуемо жалко, обидно и грустно от этой картины. Меня буквально потрясло увиденное и я стоял в ступоре. Я бы сейчас отдал бы всё, свою жизнь за неё, но ни чем не мог помочь бедняшке. Модификатор прочности, который я купил у старика, действовал только на вещи. Стоп! Старик! Стоять и смотреть просто так!
Я резко подхватил девушку и усадил её в карету.
– Сэт, плотно прижимай рану. Рекс, я постараюсь ей спасти, – крикнул я, скидывая мёртвого возничего. Торопливый перестук копыт, подгоняемых хлыстом огласил округу.
Мимо проносились окна, кварталы, улицы и площади. В городе зарождался массовый кавардак. Силами нескольких десятков людей Рэкса невольно разжигалось пламя беспорядков. Ведь простому народу только дай повод – он не будет знать что, во имя чего и с какой целью, но обязательно примет участие в кипише. То тут, то там слышалась мушкетная стрельба, пару раз палили из бомбард, лай собак, крики, стоны, проклятия и радостные возгласы, звон стекла и глухие звуки ударов кулаками – ночь действительно обещала быть жаркой.
Но я несся, сломя голову, в негостеприимный квартал, а навстречу мне валили толпы бедноты из трущоб, разбуженные звуками беспорядков. Ногой выбив хлипкий засов двери я внес умирающую Глассию внутрь. Горел этот фиолетовый не очень приятный свет, который мне напомнил кварцевание помещений в больнице.
Заспанный сверху спускался старик Мор. Я упал на колени перед ним.
– Умоляю, нет времени объяснять – дорога каждая секунда, – я буквально взвыл перед стариком, настолько мне хотелось ускорить его и отвратить от негативной реакции от моего наглого ночного посещения. – Спасите умирающую.
– Поздно, она потеряла много крови, – старик прищурился, осматривая девушку. – Ранение в аорту, пуля на вылет.
Я разорвал камзол и вывалил перед ним пять безантов, затем высыпал из мешочка остатки серебренных милиарисиев. Увесистые золотые монеты, на которых можно было купить здесь полквартала, привлекли внимание Мора и тот жадным взором, будто облизал, посмотрел на них.
– Берёг для себя… Старый ведь уже, всякое может случиться, – старик скрылся за занавеской своей кладовки. – Такую вещь сейчас не достать.
Склянка с фиолетовой жидкостью, которую он опрокинул в рот Глассии, светилась также как и внутренне пространство лавки. Рана в груди девушки стала затягиваться, дыхание стало ровнее, как и пульс. Глассия была без сознания.
– Через пару часов очухается, – уверенно сказал старик, сгребая монеты. – Такая склянка есть ни у каждого короля или правителя. И мне практически невозможно будет достать новую. Но я, пожалуй, лучше отправлюсь в путешествие в Бархатные горы в обитель мудрости.
Его мечтательный вид меня не волновал нисколько. Все мысли были сосредоточены на девушке.
– Ну все, ступайте… Ступайте… – Мор недовольно закряхтел, дергая выбитый засов. – Еще с дверью полночи возиться!
Возле дома дона Картинью разгоралась драма: местная голытьба выносила из особняка все, что только можно и натыкалась на улице на военных, прибывших на усиление городской страже. Кипевшая бойня подкреплялась канонадой ружей, лязгами мечей и сабель, яростными криками дерущихся.
Рекса не было. Как не было Парка с Тором. Где их искать я понятия не имел, но от кареты решил избавится пока не поздно. Отвязав двух коней, одного отдал Сэт, которая все это время не переставала следить за состоянием Глассии.
Очень осторожно усадили девушку боком на лошадь перед собой. Она, находясь без сознания, все время грозила упасть с животного.
Доехали до ратуши, но там тоже кипел бой бедняков с городской стражей. Еле унесли ноги, потому что чуть не попали под раздачу со стороны тех и других. Творился всеобщий хаос и анархия. Решили ехать в таверну. И правильно.
Все участники заварушки уже сидели там. Рекс обнимал спасенную Ингрид. Парк и Тор напряженно ходили из угла в угол, переживая за нас. Раненым перевязывали раны и прижигали открытые кровотечения. Какому-то бедняге вытаскивали пулю, ковыряясь щипцами в спине, другому шили рубленную рану на ноге. Не обошлось без потерь – было убито шесть человек и их тела сейчас оплакивались во внутреннем дворике таверны.
Дон Картинью распустил слух о том, что выкупил Ингрид и везет её к себе. Сначала он хотел покончить с Рексом и Глассией, которые наверняка придут на выручку, но немного просчитался с количеством требуемых людей. В его планах был захват брата и сестры Ингрид, затем и выкуп последней. А дальше его кровожадные замыслы плели варианты казни Рекса и Глассии на глазах сестры. Ну а потом…
К сожалению, он думал что двенадцать человек, шесть эскорта, четыре в карете и двое возничих справятся, но не учел, что Рекс подключил к этому делу все имеющиеся ресурсы. Даже мелкокалиберную бомбарду в повозке притащил. Пришлось штурмовать тюрьму и вытаскивать Ингрид из камеры. Сделали это под шумок, во время народного бунта, выпустив всех заключенных. Пока суд да дело, разборки и следствие все можно списать на волнения городской бедноты. Для надежности подожгли архив, где вели записи о всех арестантах и их делах.
