Дмитрий Игоревич Абрамов
Соль Земли
Хосе, громко ругаясь, пинал небольшие цистерны, и переходил к другим, слыша глухой звук – задача не из легких, когда ты в невесомости, а вокруг так тесно, что яблоку некуда упасть – «грузопассажирский отсек» размерами едва ли превосходил крупный грузовой контейнер. Вдруг одна цистерна издала еще более глухой звук при ударе, чем обычно. Это было неожиданно – неужели туда по ошибке погрузили измельченную водоросль? Хосе аккуратно отошел от цистерны, положив ее на бок, и разомкнул замки на боках, открыв панель. В мутной зеленоватой жиже спиртового раствора разглядеть дно было невозможно. Хосе покачал головой, и, ничего не понимая, отошел на шаг от цистерны. Вдруг оттуда вылетел столб брызг, и из них показался человеческий силуэт – от неожиданности, пилот припал к цистернам, в ужасе смотря на поднимающуюся тень. Когда капли улеглись на пол, Хосе увидел незваного гостя. По ярко светящимся желтым глазам он узнал теллурианина – первого, которого он видел в своей жизни. Однако в этот момент, гость был совсем не похож на всемогущего транс-человека, вершину синтетической эволюции – он был закутан в мешковину, а его тело пронзали тонкие слабо светящиеся шрамы. Тем не менее, как только он обрел равновесие, он увидел Хосе – и уже замахнулся, чтобы нанести единственный необходимый удар. Пилот, не теряя времени, оттолкнулся и нырнул за прикрепленную к полу цитерну. В панике нащупывая орудие спасения, он вспомнил, что после отбытия с Обители швырнул сюда обе маг-винтовки, которые нашел в диспетчерской башне. Он схватил одну из них и встал в полный рост напротив пришельца, прицелившись ему в голову. Тот хриплым голосом пробормотал: «Что за дрянь. Тебя же учили, что эта идиотская баллистика меня разве что поцарапает.». Хосе, срываясь на крик, ответил: «Черта с два! Это разрывные патроны, они сделают из тебя фарш за одну очередь.». Тот помотал головой: «Проклятье, они же пробьют корабль… Мне просто нужно к Лейтен-1. Если мне нужно будет для этого всех вас убить и остаться без пары конечностей – это не такая большая проблема. Может, окажете услугу?». Хосе мрачно ответил: «Я скорее убью тебя, и последние секунды жизни буду торжествовать. Поверь, я не промахнусь.». Незнакомец ответил: «Что же, проверим твою реакцию.». С легким щелчком из его предплечия выдвинулось широкое темное лезвие. В этот момент в отсек брызнул свет, а на его фоне появилась темная фигура Эндана, встревоженно спросившего: «Что тут происходит?! Звуки тут, как будто ты войну устроил!». Хриплый голос ответил: «Почти. Не делай резких движений, а то твой друг умрет. Лучше наметь маршрут к попутному рейсу до Лейтен-1 – если твой дорогой селенит не наделает глупостей, вы доживете до того, чтобы рассказать эту поразительную историю…». Сердце Эндана выскакивало из груди. Незнакомец блестел желтыми глазами во тьме, и свет звезд из кокпита выдавал как наполненные страхом и отчаянием глаза Хосе, так и длинный, темный клинок, выходивший прямо из руки нападающего. Неужели… «Стого Аками?..» – выдохнул Эндан, смотря в глаза незнакомцу.
Тот, не опуская лезвие, повернул голову и пригляделся сквозь темноту в лицо Эндана, после чего, наконец, удивленно заметил: «Поразительно. Кажется, я все-таки не ошибся маршрутом. Что же, рад что ты здесь. Можешь попросить его перестать в меня целиться?». Хосе в первобытном ужасе переводил винтовку то на Эндана, то на Стого, пытаясь хоть как-то разобраться, что происходит. Эндан мягко приподнял руки и сказал: «Слушай, он тебе не враг. Это Стого – он меня возродил из мертвых. Может, опустишь пушку?». Хосе нервно крикнул: «Черт побери! Ты не можешь говорить это серьезно?! Мы можем убить теллурианина! Ты родился в другом мире, ты понятия не имеешь, что это такое. Это не человек. Это проклятый киборг, чуждый разум, восставший против всего человечества. Пусть мы умрем, но мы должны его уничтожить!». Эндан покачал головой: «Поверь, я знаю, кто такие теллуриане. Меня убил один из них. Мой сводный брат, с которым я вырос, сделал это. Но пойми, все люди – разные, и теллуриане не исключение. Стого всего лишь хочет закончить войну…». Хосе, все же удивленный историей, ответил с долей скептицизма в голосе: «Конечно, черт возьми, он хочет закончить войну! Он хочет закончить ее победой Конвенции! Ты серьезно думаешь, нам найдется место в новом мире, который они строят для себя? Я не величайший патриот Протектората, но он хотя бы не планирует устроить геноцид моего народа!». Стого покачал головой и вмешался в спор: «Я действительно хочу победы Конвенции. Но мне нужно это не за тем, чтобы истребить ваш народ. Я лишь хочу выжить, вот и все. Новое поколение теллуриан, в основном, не испытывает такой жгучей ненависти к вашему народу, как вы думаете. Нам нужно лишь уничтожить мехкорпов, чтобы вы отступили к своим планетам. Тогда мы, возможно, сможем убедить Магистрат не ввязываться в жестокую войну на уничтожение на ваших территориях.». Хосе пробормотал: «Отличное начало. Итак, мы будем отрезаны от звезд, приговорены к заточению на наших планетах, так еще и к жизни в страхе кары с небес. Чертовы узурпаторы…». Эндан вздохнул и ответил: «Я не ищу справедливости в этой войне. Так или иначе, втроем или по одиночке, мы никак не повлияем на ее исход. Я всего лишь хочу сказать, что буду искать Республику до последнего вздоха, до последней капли крови, и надеюсь на помощь… вас обоих. Возможно, именно наши потерянные братья смогут помочь нам закончить эту войну.». Стого сложил лезвие и демонстративно отвернулся от направленной на него винтовки со словами: «Я согласен.». Хосе еще немного подержал ее, после чего выругался, положил ее на пол и молча уселся в дальнем углу отсека, смотря за тем, что произойдет дальше. Эндан сел на привязанную цистерну и жестом пригласил Стого сесть рядом, спросив: «Ну, если честно, мне очень интересно, как ты выбрался из ядерного взрыва. Поделишься историей?».
Стого горько усмехнулся и начал: «Ну, как ты заметил, я ничего не смог сделать, чтобы спасти Исиду. Проснулся я под обломками кабины, под звуки сражения в салоне. Не знаю, застал ли ты его – подозреваю, тебя нашли раньше, чем это все кончилось. Я очень хотел помочь Исиде, но инстинкт во мне понимал, что она обречена, так или иначе. Мне пришлось спасаться любыми способами – конкретно говоря, я разогрел лезвие в раскаленных обломках маневрового двигателя, и резал палубу до тех пор, пока, чисто благодаря удаче, не достиг туннелей обслуживания. Я бежал изо всех сил, но в итоге из-за перепада давления туннель разорвало, и мне пришлось пять минут ползти через открытый космос, по обломкам, к кораблю. Чуть не потерял сознание, но вроде как-то осилил путь до оборванной трубы системы жизнеобеспечения. Там надышался чистым кислородом, отравился. Меня вытащили из трубы какие-то механики, которые думали, что трубу забило трупом селенита, погибшего в ангаре. Пришлось прирезать их, а отсек сжечь, чтобы не оставлять улик. Потом через инфраструктурные туннели проник в грузовой отсек и нашел компьютер с накладными на перевозимый груз – первую половину пути я преодолел в ящике для захваченного цветмета, по прибытию меня все-таки нашли работники сортировочного центра на Альфе Центавра – пришлось опять оставлять след крови и искать ящик с чем-нибудь относительно живым, чтобы сбить сигналы. Слава Пророку, я нашел контейнер с питательной средой, который как раз отправлялся к Лейтен-3, ближе к более спокойной границе Протектората с Конвенцией. На этот раз я высадился без приключений – попав на ферму дрожжей, я обнаружил, что о разрешении на стыковку просит голос, до невозможности похожий на твой. Тогда я спрятался в первом попавшемся ящике на складе готовой продукции… И вот я на месте.». Эндан заметил: «Если честно, ты как-то быстро согласился поучаствовать в моей безумной экспедиции. Я думал, тебе сейчас нужно любыми способами попасть на столичный мир. Разве это не так?». Стого вздохнул и ответил: «Понимаешь… Я действительно не знаю, что делать. Сам проект мирной развязки войны за Землю был, можно сказать, личным детищем Исиды. Теперь, приди я хоть с испытанной формулой вируса для истребления селенобактерии, Магистрат лишь пожал бы плечами и предложил бы самостоятельно пойти и воспользоваться им. Жаль, что внутренняя политическая грызня поставила крест на таком амбициозном проекте.». Эндан острожно спросил: «Но почему они не приняли бы ее у тебя?». Стого сложил руки на коленях и начал рассказ: «Пойми, Исида была возможно последним теллурианином второго поколения, которая не испытывала глубокой ненависти к вашему народу. Спустя буквально неделю после начала войны за Землю, когда наши силы еще брали Плутон, она пришла в Пурпурные Залы, и поставила Магистрат перед фактом – она берет свой тяжелый катер разведки «Ангермер», снимает с него все вооружение, находит помощников в деле, и отправляется в глубокий тыл врага, чтобы захватить, так или иначе, схему создания селенобактерии, который она принесет Магистрату. С каждого магистра она взяла торжественную клятву, что если она действительно принесет обещанные данные, Магистрат сделает все, чтобы довести проект до конца – вложится в разработку вируса, который уничтожит мехкорпов и позволит закончить войну без дальнейшего кровопролития. Иными словами, она сделала невозможное – уговорила Магистрат на второе в истории человечества перемирие с вами. Теперь-то ты понимаешь, какого человека мы потеряли? Однако она потерпела неудачу. Мы потерпели неудачу. И теперь, за это заплатим мы все – будь то синеглазые, желтоглазые, или белоглазые. Все без исключения.». Хосе сидел с широко раскрытыми глазами. Он и подумать не мог о том, что сейчас рассказывал Стого – это был совершенно иной мир, который переворачивал его представление о теллурианской нации. Теллурианское общество, как оказалось, не менее сложное в своей структуре, чем их биология. В этот момент Эндан встал, достал кредитный чип, и сказал: «Вы тут возможно не заметили, но мы уже находимся на геостационарной орбите над планетарной оборонной батареей. Судя по тому, что мы еще не превратились в мелкодисперсную космическую пыль, сообщение о наших проделках не дошло до этой системы. В одном я уверен – необходимо разместить Стого так, чтобы его не обнаружили при отгрузке товара.». Хосе неуверенно заметил: «Возможно, стоит разместить его в кокпите?». Эндан неловко замахал руками в невесомости: «Не забывай пожалуйста, что купол кокпита прозрачный. Даже если откуда-то взять темные очки, то его насквозь выдает серая кожа и светящиеся шрамы. У меня есть ужасная идея, и Стого она точно не понравится…».
«Серьезно?! Он просто так доверился тебе и разместился в торпедном отсеке? Он ведь понимает, что одно нажатие кнопки – и мы с ним больше не увидимся?» – удивился Хосе. Эндан улыбнулся: «Не все так просто. Попробуй так сделать, и будешь очень удивлен, когда увидишь углеродный клинок, торчащий из своей шеи. Теллуриане умеют существовать в открытом космосе до десяти минут, чего конкретно для Стого – более чем достаточно.». Эндан открыл коммуникационный канал и пробормотал: «Э-э-э… Транспортный корабль с припасами на связи. Запрашиваю разрешение на посадку.». Ему в ответ послышался низкий, серьезный голос: «Разрешение выдано. Проследуйте на шестую площадку.». Хосе, весь вспотевший от волнения, дождался окончания связи и тихо произнес, как будто не ожидая такого исхода: «Надо же… получилось.». Эндан усмехнулся: «Непохоже, чтобы они были в максимальной готовности.». Посадочная площадка оказалась не обычной платформой – когда шасси Кортика коснулось ее, она мгновенно спустилась вниз, переместив космолет в подземный ангар – над ним тут же сдвинулись сегменты герметичной двери. Эндан вышел из кабины, немного походил по посадочной площадке, привыкая к небольшой, но все же гравитации, карликовой планеты. Ворота в ограждении раскрылись, и на передвижную площадку зашел немолодой человек в светло-коричневой форме войск Протектората. Очень формально подав руку в приветствии, он поправил очки на глазах и учтиво спросил у Эндана: «Благодарю за своевременный рейс. Как скажете, во сколько оцените свой груз?». Эндан вспомнил слова пилота и манерно ответил: «Тридцать тысяч кредитов, если вас устроит такая цена.». Пожилой военный помрачнел и сплюнул на грязный от гари и машинного масла пол: «Ну да, разумеется… цена вашему труду – пятьсот кредитов максимум, но вы, проклятые стервятники, готовы погреть руки на костре нашей разрухи. Бери свои кредиты и проваливай, вольный…» – он вернул угловатую карточку Эндану и, хромая, ушел обратно через дверь – за ней на долю секунды было видно, как два селенита пронесли на носилках цилиндр, похожий на бомбу, из темно-фиолетового сплава, маркированный белым округлым знаком. Эндан отвернулся, сел в кокпит, и, под мерный стук крана, задумался о происходящем. Вдруг, Хосе словно прочитал его мысли: «И тебе тоже интересно? Почему некогда могучие бастионы, участвующие в победе над Виолом, теперь представляют из себя такое жалкое зрелище – взятки, беззаконие, контрабанда? Я был здесь до вторжения… все было совершенно по-другому. Люди-то вроде те же – а реальность совершенно другая.». Эндан пожал плечами: «Мне кажется, меняются сами люди. Война ломает дух людей, обесценивает их жизни и их труды – и неважно, какая сторона победит, оба народа будут нести печать сомнения и разочарования.».
«Если вы думаете, что в торпедном отсеке лежать неудобно, то вы совершенно правы. Впрочем, не забывайте, я так провел последние пару дней.» – сказал, потирая голову, Стого: «Я так понимаю, мы уже взлетели с базы селенитов?». Эндан кивнул: «Да, буквально полчаса – и мы состыкуемся с попутной баржей до Тау Кита. Слушай… пока мы летим, я бы с радостью послушал историю Второй Эволюционной Войны, желательно – с самого начала. Если честно, я до сих пор практически ничего не понимаю. Почему Магистрат так сопротивляется мирному договору, что его приходится буквально вынуждать к планам перемирия?». Стого оглядел сидящих рядом с ним Эндана и Хосе и сказал: «Да… Видимо, мне многое придется рассказать. Ну что же… начну с начала.». Он подошел к светящейся двери в кабину, и на фоне безразлично сверкающих звезд, сложив руки за спиной, начал рассказ: «Три года назад, в две тысячи сто девяностом году, Магистрат уже имел практически гарантированные данные о том, где находятся «границы» звездной экспансии Протектората, и посылал регулярные разведывательные миссии в это пространство. Думаю, для вас не станет сюрпризом, что подобные экспедиции проводились и в отношении наших границ. Я думаю, вы отлично знаете, на какой ноте были разорваны отношения Конвенции и Протектората двадцать три года назад…». Эндан отметил: «Честно сказать, понятия не имею.». Хосе вмешался: «Я тебе потом дам почитать «Воспоминания Первого Маршала». Отличное чтиво, там все про это рассказано.». Стого продолжил: «Ну, или почитай «Проциониаду» на любой многофункциональной станции Конвенции. В общем, скажу прямо – Исход тяжело ударил по теллурианскому народу, вынужденному отступить глубоко к неизведанным звездам, чтобы восстановиться и нанести ответный удар. Так что, пожалуй, было ожидаемо, что к маю 2090 мощнейший Глизеанский Флот Семи Звезд выдвинулся к крупнейшим обитаемым мирам Протектората в глубинных секторах – Тау Кита, Грумбридж 1618, и 70 Змееносца. Пока Вольферианский флот защищал фланги, атакующая сила смяла жалкое сопротивление на всех трех звездах Лейтенского рукава за считанные месяцы – и вышла к важнейшему центральному миру, единственной землеподобной планете в Лейтенском рукаве. Там Глизеанский флот ввязался в быструю, однако очень кровопролитную схватку с концентрированными силами Протектората. Когда он все же выбил обороняющиеся силы с позиций на орбите Тау Кита 4с, командующий атакующего флота приказал крейсерам взять крупнейшие города в прицел, и предъявить ультиматум маршалу флота Протектората. Но то, что произошло дальше… Этого не ожидал никто. Во время переговоров о капитуляции на орбите газового гиганта Тау Кита 4 встретились два крупнейших флагмана столкнувшихся сторон – одним из них был Экскалибур, старый крейсер, который отметился еще во время Исхода. С тех пор он, разумеется, прошел многократную модификацию, но все же. Ему противостоял не менее крупный крейсер «Амарок» под прямым командованием магистра Инэвити…».
Эндан от неожиданности аж встал, ударившись от резкого подъема в невесомости об потолок: «Что?! Как, еще раз, его зовут?!». Стого вздохнул и повторил: «Виол Инэвити. Буду удивлен, если тебе про него не рассказала Исида – у нее с ним давние разногласия.». Эндан взял себя в руки и дрожащим голосом произнес: «Я… тебе чуть подробнее расскажу о нем, когда ты закончишь. У меня есть некоторая… общая история с ним.». Стого удивленно усмехнулся: «Что же, мне трудно сдержать любопытство. Магистры, как и все теллуриане первого поколения, не любят разглашать информацию о своих первых десятилетиях жизни…» – перейдя на серьезный тон, он продолжил: «Итак, два крупнейших корабля встретились. Виол был уверен в своих силах как никогда – он выдвинул жесточайший ультиматум, который еще долго будет обсуждаться среди теллуриан… Так или иначе, он сказал, что либо маршал уводит свои силы отсюда на полгода, либо его инновационные Деквизиторы прицеливают свои нейтронные лучи на крупнейшие центры расселения селенитов – эффективно уничтожая всю колонию. Однако, Исида, которая тогда была в составе Глизеанского флота, описывала ответную речь маршала как чрезвычайно сбивчивую, непонятную – он выглядел как безумец. Он что-то говорил про то, что селениты и теллуриане подписали человечеству приговор, и теперь оба народа заслуживают лишь очищения с лица галактики. Знаешь, я несколько лет прожил на крупнейшем центре изучения гиперпространства, и могу предположить, что это явные признаки алой лихорадки – тяжелого психического расстройства, возникающего у пилотов в гиперпространстве. Впрочем, пусть здравомыслие маршала и подводило, его непревзойденный стратегический интеллект ни одна болезнь не отняла. Он применил на Амарок невероятное оружие – антиэнергетический заряд, который отправил противника в гиперпространство. Я чуть-чуть поясню суть этого явления, хотя сам с трудом понимаю, как это возможно. Как известно, все наши заряды для перехода в гиперпространство, вопреки распространенному заблуждению, являются упорядоченной массой позитронов, а не антиводорода, который бы попросту разрушил корабль. Так вот, при аннигиляции более трех литров позитронов в мощном электрическом потоке, образуется де-эйнштейновский пузырь избыточной энергии, который переносит всю массу, попавшую в него, в гиперпространство.».
Эндан всплеснул руками: «То есть его просто отправили в гиперкосмос? И в чем смысл?». Стого нахмурился и продолжил: «Ну можно не перебивать, а? Смысл был. Из-за гипер-репульсирующего эффекта, возникающего при задействовании гипердвигателя вблизи источников гравитации, корабль унесло далеко от исходной звезды – Амарок вернулся только через неделю, появившись у звезды глубоко во внутренних территориях Конвенции – около Сириуса. Корабль был глубоко поврежден – он превысил в семь раз максимальный рекорд непрерывного пребывания в гиперпространстве, так еще и пролетев невероятный путь без дозаправки. Корпус пронзали копья обогащенной материи – что указывало на то, что естественный планистатический пузырь, который образуется путем ускорения корабля в гиперпространстве, был неоднократно поврежден. Самого Виола нашли в затопленной расплавленным металлом кабине, едва живого. Но что самое удивительное… После такого путешествия все ожидали, что остаток жизни он проведет в слепом безумии. Но после нескольких часов починки его внутренней структуры он мгновенно вернулся к большой политике – на корню прервал процесс выбора нового магистра и взял руководство Глизеанским Флотом железной рукой. Как оказалось, после применения гиперпространственного заряда на Амарок, Экскалибур, получив серьезные повреждения от Глизеанского Флота, включил маршевый двигатель и устремился в сторону планеты. Из-за глубокой модификации корпуса, которую, как мне кажется, он позаимствовал из наблюдений за теллурианским ковчегом «Исход», он смог преодолеть атмосферу и врезаться в океан планеты. Вопреки известному заблуждению, катастрофа, стершая с лица планеты все колонии селенитов, была вызвана не кинетическим ударом по литосферной конструкции, а в первую очередь, огромным нагревом океана. Килотонны воды, вскипяченные раскаленным остовом Экскалибура, не только вызвали мощное цунами, но еще и на долгие годы закрыли планету паром, вызвав серьезный парниковый эффект, который тяжело отразился на привлекательности этой планеты – это не только сняло с планеты статус самой перспективной колонии Протектората, но и вынудило жителей срочно эвакуироваться. Глизеанский Флот, лишенный не только флагманского корабля, но и тяжело отвоеванного преимущества для переговоров, начал отступление к границам пространства Конвенции. К 2191 году, когда отступление было почти завершено, очень многие теллуриане серьезно сомневались в идее Эволюционной Войны. Тау Кита 4с стала мощным символом, что человеческая непримиримость может сделать с величайшими жемчужинами космоса…» – Стого вздохнул, покачал головой, и продолжил: «Однако, Виол практически собственноручно повернул теллурианское общество обратно на путь войны. Самое удивительное, что после своего путешествия через гиперпространство он не только не потерял рассудок, но и получил новые невероятные способности. Одна из них заключалась в том, что Виол мог видеть, проходя через гиперпространство, перемещение кораблей глубоко в космосе Протектората. Благодаря этому дару, он выждал пару месяцев, подготовил флот, и, улучив идеальный момент, вторгся в Солнечную систему. Виол очень хорошо знал, на каких эмоциях теллурианской общественности нужно сыграть – Солнце всегда занимало особое место в душе теллуриан старших поколений. Благодаря грамотному планированию, все планеты Солнца очень быстро пали в руки Виолу – даже Земля. Однако, несмотря на огромный рост энтузиазма во Флоте – многие даже предлагали сделать решающий рывок к Офале – и наконец взять столичный мир Протектората, подписав ему приговор, Виол четко понимал, что их ждет. В последующие два месяца Глизеанский Флот с невероятной скоростью возводил укрепления, минные поля, ловушки, готовил засады дронов. Вся система превратилась в один большой военный лагерь. И вот, к новому 2193 году, мощнейший флот Протектората вернулся в систему. В этот день мы четко поняли – это сражение на смерть. В Протекторате был человек, который обладал не меньшим упорством и умом, чем магистр Инэвити – и это сделает вторую Эволюционную Войну самой кровопролитной в истории. Он привел невероятно мощную армаду кораблей, каждый из которых мог противостоять теллурианским судам аналогичного класса – в первую очередь даже не благодаря технологичности, а благодаря адаптивному гению мехкорпов, которых, очевидно, собирали со всех планет Протектората – каждый из них был способен анализировать, структурировать и вырабатывать стратегии, которые идеально работали против наших уникальных стратегий. В итоге, мы имеем крайне тяжелую ситуацию. Даже без Цвайхандера, который заметно ускорял тотальное уничтожение противостоящих сторон, и без Амарока, который был вынужден отступить вглубь территорий Конвенции, чтобы наблюдать за перемещениями противника, нельзя точно сказать, кто победит, однако разрушения будут колоссальными – Земля повторит судьбу Тау Кита 4с. Проигравшая сторона останется практически беззащитной перед наступлением противника – теллуриан, или селенитов, ждет жестокая жатва. Так же, как Виол не пощадит ни одного селенита, Маршал не оглянется на мертвого теллурианина. И вот теперь мы где-то здесь на исторической линии, в небольшом перерыве между двумя важнейшими историческими событиями…».
Стого отошел от проема, сел напротив слушателей и сказал: «Вот так вот. Судя по всему, мы уже должны быть на траектории рандеву с лайнером. Старик, не окажешь честь? Я бы, если честно, не хотел бы им показываться.». Эндан пожал плечами и вновь пошел запрашивать разрешение на стыковку. Все прошло гладко – из наушников раздалось равнодушное: «Стыковка разрешена. Переходите к ангару 5.». Когда Кортик соприкоснулся с зернистым стальным полом ангара, Эндан понял, что Эмили была права – оплата из ангара была действительно отличной идеей. Проходя по пустынному металлическому полю, набитому небольшим межпланетным транспортом разного калибра, он предвкушал возможность наконец хорошенько поспать. Возможно, хотя бы в этот раз получится не слышать эти проклятые голоса в голове?