Дмитрий Дмитриевич Бондарев
Проект «Заслон»
Глава 2. Изъяны
– Так, объясни нам еще раз, что такого ты нашел?
Предо мной стояли мои руководители, они уже не могли сидеть, вытаскивая из меня информацию последние полтора часа. А я не мог донести до них такую простую вещь. И Юрий Герасимович, и Лев Сергеевич хмурились, задавали вопросы, но совершенно не о том, они лезли в важные моменты работы платформы, в те ее части, что должны работать обязательно, пытаясь найти фатальную ошибку там, где ее нет. Пытались защитить свое детище. Но мне было видно, что есть там проблема, но как ее донести я пока не понял. Потому я сидел теперь перед ними, испробовав кучу способов объяснить, но даже ведущий инженер не вникал в вопрос, не дослушивал и перебивал.
Потому я сидел, поглаживая свою стальную, покрашенную в черный с фиолетовым руку, которую я сам дорабатывал с момента потери настоящей в обыденной аварии на дороге. Рука же подрагивала, отвечая на мою нервозность, а правую я все же лучше контролировал, ведь она была у меня с рождения. Меня наняли пару месяцев назад, я еще не прошел даже стажировку, а уже говорил, что платформа недоработана, хотя ее готовили к показу, что пройдет на старинном празднике, что проводился в этих краях как дань бывшей разрозненности и началу весны. По крайней мере именно так описывали в новостях масленицу. И на празднике их детище должно будет взять ледяную крепость, пройдя «испытания», подготовленные для нее и «побороть» несколько десятков молодых парней в экзоскелетах.
Но, если они выпустят свое детище – беды не миновать. Обязательно случится беда, пострадают люди, и, что намного хуже, репутация проекта. Такое допускать нельзя. Эта платформа. Она была замечательной. Над ней старались полгода всего, а она уже переплюнула в функциональности большую часть планетарных костюмов, уступая разве что военным, особого назначения. Но тот потенциал, что вложен, с легкостью перемахнет и их уже после доработок. Потому было жизненно необходимо все исправить! До праздника всего ничего, они даже снарядили платформу в «доспехи» под стать старинным варварам, закованным в тяжелые латы.
– Проблема в его руках! Они не выдержат, даже могут взорваться. Если взять нагрузку на излом его конечностей, то она просто разрушит конечности. – Вновь начал я, но уперся в их взгляды на мою аугментацию, вздохнул и заперся.
– Так, слушай, давай поступим следующим образом. Мы сейчас разойдемся, потому что и так дел такая гора, что тратить на тебя еще десять минут – приговор. Ты сформулируешь проблему, подготовишься, и тогда мы тебя выслушаем и примем меры, если оно потребуется. – Лев Сергеевич потер свои виски и взял свой стакан. Отпив, кивнул головой. Юрий лишь вздохнул.
– Как подготовишься, сообщи мне, я все организую. – Проговорил главный инженер, а после выдал еще. – Снизь чувствительность к мозговым импульсам. И руку не будет так трясти при волнении.
– Но тогда снизится мелкая моторика кисти… – Буркнул я, глядя на слегка ходящую хадуном конечность. – Нужно просто руку подороже. И чип к ней управляющий. Но у меня машина дешевле, чем эта рука.
– Все, ребята, расход. Я занят. – Оборвал нас Лев. – За обедом это обсудите.
Через минуту я уже сидел наедине со своей рукой в переговорной, прижимая конечность к ноге свободной рукой. Вздохнув, я нахмурился. Они не услышали меня. Тогда им нужно показать. Нужно показать им их ошибку. Тогда они смогут ее исправить. Но для этого придется перебрать их подготовленный костюм. Да плевать, главное, чтобы все работало в лучшем виде.
Я поднялся и вышел в коридор. Поскольку я все еще был на испытательном сроке, мне дали возможность изучать, не давали большой нагрузке. Я был практически все время предоставлен себе. А потому большую часть дня изучал сам проект и прикладные к нему составляющие, такие как питание, бионика, робототехника. Я впитывал все, в том числе, чтобы и просто знать, что тут происходит. Однако, пока еще не влился в коллектив, почти не имел с ними общих тем, однажды я попытался спросить, почему они не делают модуль искусственного интеллекта, потому что это бы убрало человеческий факт. Тогда все напряглись, на меня посмотрели, как на идиота. А Юрий Геннадиевич даже присвистнул. Он вначале сказал, что «Заслон» – белая компания, черным мы не занимаемся, а после пояснил, что, убрав человеческий фактор, мы делаем слишком много возможных угроз. Что искусственным интеллектом можно баловаться только военным и еще паре организаций.
В итоге со мной почти не говорят, лишь смотрят на меня сверху вниз в силу моего роста. Смотрят на мою руку. Но это даже хорошо. Меня не отвлекают. А потому я нашел изъян. Изъян их рук. И я покажу им его.
Дойдя до лифта, я вызвал его и зашел внутрь. Там оказался еще один инженер, который работал над проектом. Он кивнул и отошел в угол. Мы поехали вниз. В это время я поднял руку и поправил пару датчиков, что отходили и сбоили от этого, как будто я все время обжигал кончики пальцев об огонь. Привычная проблема, что уже не приносит столько неудобств, поскольку вываливаются они раз в неделю, а поправить их можно одним пальцем. Как-нибудь потом разберусь с этим. Дальше проход по коридору, поворот в лаборатории, прошелся мимо еще двух инженеров, что обсуждали прошедшие выходные и желание на них вернуться. Прошелся глубже, к стендам с платформой. Тут была и их первая попытка. Экспериментальная платформа, на которой обкатывались все новые идеи, где методом проб и ошибок подбирались новые решения. После пилотов, туда запихали простого дрона, которого напрямую подключили к костюму.
Хоть он и был полностью функционален и имел то же оснащение, что и «рыцарь», меня интересовал именно второй, что выйдет на сцену, в котором будет пилот. Я еще раз осмотрел его руки. Они были большими, даже громоздкими из-за обвесов. Но до механики их теперь было не добраться из-за этой брони. Потому я отошел к экспериментальной платформе, начал изучать руку. Кисть не отличалась от человеческой. Пятипалая, как у человека, она имела сложную структуру и распайку, электромоторы на ней были заменены на старые добрые гидравлические поршни, что давали большую надежность и силу сжатия. Далее костюм так же повторял человеческую руку, шли две кривых «кости» от коленвала, позволяющего поворачивать руку почти на сто градусов в каждую сторону.
На этих «кривых» были проложены трубки и провода, проходящие выше, на плечо, однако локтевой сустав был уже мощным электромотором. На плече висели управляющие органы, что дублировались на спине. И мой глаз сам зацепился за плату. Классическую плату, служащую основой, программируемую и унифицированную. В такую вливалась любая программа, память позволяла сохранять ее, а после, при поступлении питания и включения, программа исполнялась. Классическая форма для всех «подопытных» бионических шаблонов и экспериментов. Так даже в школах, на уроках робототехники делают. И меня осенило. Это и было слабое звено.
Поскольку не было еще конвейерной версии, на «рыцаре» использовались все те же платы. И, зачастую, такие простые функции, как управление конечностей механоида, уже берутся с шаблонного кода, который подходит любому роботу, будь он под управлением компьютера или человека. Можно было убрать пару комментирующих строк, и вот она уже отвечает на сенсоры, будь то сенсоры давления или другие считыватели.
Я обошел костюм со спины. И на лопатке его была точно такая же плата. Я был уверен, что там так же дублируется и этот код. А это значит, что я нашел изъян, думаю, увидел эту плату и взволновался после выполняемых упражнениях. Проблема была в том, что код написан достаточно мусорно. И при резервном дублировании и передаче приказа с платы на плату, создаются «пустышки», приказы, что забивают процессоры платы, после чего процессоры забиваются и перестают функционировать, запоздало выполняя приказы. Со стороны кажется, что конечность взбесилось, но так происходит только при очень сложной структуре конечностей и изобилием разносторонних команд. А потому на простых манипуляторах все работает просто замечательно.
Кажется, кто-то тут просто получает свою зарплату, не выкладываясь во всю силу, либо это было одно из временных решений, что должны были упразднить в дальнейшем. Как бы там ни было, предчувствие непонятной угрозы меня не подвело, а это значит, что есть что исправить. Необходимо срочно сообщить об этом руководителю.
Однако, стоило мне отойти к стене, как «рыцарь» включился, сделал два шага вперед. Повернулся и пошел к выходу. От этого у меня встали дыбом волосы, я пискнул, вжавшись в стену. Кто-то несанкционированно взял его под управление! С испуга, я был бросился бежать, но вовремя опомнился, поскольку в метре от меня в стену влетела дверь, там бы я был, если бы двинулся с места. В панике, я начал искать «контакт» Юрия Геннадиевича. Начал названивать его. Первые три раза он сбросил, в это время платформа уже ушла в коридор, кому-то на пути не повезло, заревели серены.
– Слушай, Степан, у меня совещание…
– Рыцарь захвачен, уходит из лабораторий, тревога! Кто-то украл его! – Завопил я, что есть силы, срываясь на визг.
– Это шутка? – Он наконец поднял глаза, увидел мое белое от страха лицо и бешенные глаза, то, как я бросился к экспериментальному образцу.
Было поздно, пока я решился хоть на какие-то действия, лифт уже закрыл створки, и мы с роботом остались вдвоем в коридоре. Главный инженер давно бросил трубку, а я бросился к бедолаге, получившему удар. Он лежал на полу, из рта шла кровь. Он не дышал, удар его убил. Или болевой шок. Я же задыхался от страха, отполз назад, уперся спиной во что-то. Это был дрон. Он вышел следом за мной. Поднял и поставил меня на ноги, развернул к себе лицом.
– Гражданин. Прошу вас, успокойтесь. Вам ничего не угрожает. – Выдал он механическим голосом, самым основным, шаблонным.
После робот подошел к трупу, это был тот мужик, с которым я спускался сюда на лифте. Он шел с двумя стаканами кофе, возможно, ко мне. Дрон осмотрел его, проверил пульс, закрыл ему глаза. После взял тело и понес его в мед-часть. Там была перепуганная мед-сестра, она завопила при виде дрона, вносящего бездыханное тело внутрь, а после осела и зажалась в угол, когда я поспешил на крик.
– Гражданин. Вы – медицинский персонал. Прошу зафиксировать факт смерти временем: одиннадцать, пятьдесят восемь. Вызовите правоохранительные органы для сбора информации. – Робот, произнося это, положил тело на кушетку и пошел прочь, к себе на станцию. По его мнению, он не обнаружил ничего более и пошел выключаться.
