Дмитрий Антонов
Первый меч
Первый меч.
Часть 5
Сны пришли вновь.
Впереди разрушенные стены неизвестного города, сзади – заваленное трупами поле.
Сотни, тысячи, десятки тысяч… – великаны....
Глаза павших остекленели…
Жуткое побоище случилось недавно. Кое-где ещё слышны стоны раненых.
Кровь и земля перемешались в некое бурое месиво.
А в грязи, укрытый плотью павшего великана, виднеется стяг!
Голубой, точнее был голубым, пока не стал багровым от крови и три башни на фоне огромной горы.
Евпатий узнал место.
Эленгель – Великий град Гиперборейский…
И теперь этот величественный и неприступный город в руинах.
На уцелевших участках стен, гвоздями из лавового железа, прибиты умирающие в муках великаны.
И кровь.
Везде кровь. Некогда белокаменные строения стали бордовыми.
Немыслимо!
Кто способен на такое?!
Кто в силах сокрушить могучих великанов?!
Ответ близко…
Они!
Грот-маги…высшие тёмные подземного мира.
Они стоят, окружая со всех сторон. Злобный смех слышен во тьме чёрных капюшонов. Огнедемоны, пламенные исчадия Преисподней, возвышаются за спинами могучих хозяев.
А ещё змеи.
Нет, не слепые, ползающие будто черви, а летающие в небесах и низвергающие огонь.
Чёрные.
Сотни.
Тысячи.
Их чёрные крылья закрывают звёзды.
И огонь.
Везде огонь, будто всё подземное царство разом вырвалось из недр и заполонило Мир.
Куда ни глянь, строевые колонны миллионов бесов и обращённых в желтоглазых тварей Пурпурных маршируют на мирные земли юной Даарии. Орды завоевателей двумя гигантскими реками текут из огромных врат в горе, сжигая и уничтожая всё живое на своём пути.
Нет!
Подобное не может произойти!
Это кошмар, а кошмару не место в Яви!
Тёмные смеются сильнее над невежеством слепца и глупца Они знают, Они видят, Они сокрушили могучий Эленгель, и тогда Евпатий решает бежать.
Бежать в Радон ― столицу страны великанов, бежать чтобы предупредить правителя Гипербореи о судьбе павшего Эленгеля…
Они двинулись. Двинулись все сразу и одновременно. Двинулись на Евпата, вынули чёрную сталь, сгустки алой крови капают с кривого лезвия. Слышится хруст костей под ногами Гротов. Чья-то холодная как лёд рука сомкнулась на шее, кривые когти вонзились в горло, и…
Евпатий проснулся.
Сквозь занавески в гостиничный номер пробивались первые лучи солнца.
Всё спокойно. Ни тебе упырей, ни огнедемонов, ни бесов только пустая комната.
Он поднялся, вытер пот рукой и взял с тумбочки крынку с недопитым вчера мёдом, потом осушил до дна, и попытался унять стремительно колотящееся сердце.
Приснится же такое!
Он вновь улёгся на кровати и потянулся. Рука наткнулась на чье-то теплое тело под тигриной шкурой. Пришлось протереть глаза и напрячь память, чтоб вспомнить вчерашнее. А вспомнить было чего.
Холл гостиницы накануне заполнили такие же, как Евпат, наёмники да охотники до наживы. А когда где-то собирается такая публика, там происходит грандиозная пьянка с драками и развратом. Сейчас подтверждение вчерашнего разврата лежало рядом, и мирно посапывала во сне.
Убедившись, что ничего нигде не болит, значит, никаких травм и ранений нет, Евпатий, окончательно успокоившись, решил, что пора вставать, тем более что осмотреться все-таки стоило.
Засим, шаркая ногами, ликвидатор подошел к окну.
Во дворе хозяин гостиницы тискал молодую работницу, желая услады, но та всячески сопротивлялась, указывая на забитых, но ещё не ощипанных кур. Забавно. Всё одно ей не отвертеться. Ну да, их любовные похождения ему не интересны.
Однако, в чем-то хозяин прав…
Ликвидатор решил, что, раз уж в его постели лежит дева, то грех не воспользоваться случаем. Чресла немедленно подтвердили, готовность к продолжению ночных забав.
Словно услышав мысли Евпатия, ночная гостья томно потянулась под шкурой и, зевнув, села на кровати, облокотившись на спинку. Одеяло соскользнуло с плеч, открыв женские прелести. Да, вот с кем не нужно вести лишних разговоров и намекать на усладу. Девица профессионал, прекрасно знающий, что нужно мужчине утром – и это отнюдь не неощипанные куры.
На лице Евпатия заиграла хищная улыбка, шагнув было к любовнице, он вдруг ощутил то самое чувство, что было из снов о погибших великанах…
Опасность!
Где-то рядом опасность.
Все инстинкты убийцы кричали об этом.
Евпатий отвёл от женщины взгляд и вернулся к окну.
Со второго этажа, где была комната, открывался прекрасный вид на гостевой двор и улицу Велизара Словича.
Камнегорск просыпался в своей величественной красе.
Телеги с товарами так и сновали туда-сюда, ушлый мужик уже утащил девицу в хлев, во дворе валялись перья неощипанных кур… а в воротах стоял колдун в тёмном балахоне.
Сердце ойкнуло. Впрочем, через секунду, Руколом лишь шумно выдохнул, мысленно чертыхаясь. Не тот, не из ночных кошмаров.
Вот незадача. Ещё один тёмный на мою голову!
Меж тем появление колдуна не осталось незамеченным. Во двор из гостиницы выходили вчерашние собутыльники ― с оружием и крынками медовухи.
– Закрой глаза! ― приказал Руколом блуднице, но та и не подумала подчиниться. Вместо этого она улыбнулась во все свои немногочисленные зубы и насмешливо молвила:
– Евпатьюшка, не стесняйся меня!
Евпат мельком взглянул на ее отражение в оконном стекле, проигнорировав заигрывающий тон, затем вновь принялся наблюдать за окружённым наёмниками колдуном.
Ночная гостья продолжала заигрывать:
– …вчера тебя всего осмотре…
Голос блудницы внезапно прервался, а тёмный колдун поднял голову, уставившись на Руколома мраком своего капюшона.
– Закрой глаза, быстро!.. ― хватая велизарный меч и разворачиваясь, крикнул Евпат, но было поздно. Колдун глядел своим пламенным взглядом через очи распутницы.
Дева встала. Колдун подчинил своей воле тело блудницы. Он/она взглянул/а в зеркало и с отвращением фыркнул/а:
– Смотрю, ты не ценитель изыска. Мог бы выбрать что-то получше! ― одержимая блудница провела рукой по груди. ― Возможно, её привлекательность зависит от количества выпитого мёда?
Задумчивый тон выдавал неподдельный интерес колдуна к отнятому у хозяйки телу, он с вожделением осматривал женскую плоть.
– Что тебе нужно? ― спросил Евпатий, незаметно доставая кинжал и поднимая меч так, чтоб видеть происходящее снаружи в отражении лезвия.
Внизу, наёмники готовились атаковать и правильно. Самое время. Ведь пока колдун, фантомом, вещает тут, его собственное тело неподвижно, а значит уязвимое для стали.
– Я так понимаю, ты вчера заговорил этих вояк во время совместной попойки? ― уточнил колдун, глядя в отражение зеркала. Евпат лишь пожал плечами. ― Ай, да брось ты вилять, Руколом! Я знаю, кто ты и на что способен! Кстати, неплохая попытка, ― одержимая, ведомая волей колдуна, подошла ко второму окну, с нарочитым призывом виляя бёдрами, и посмотрела вниз, криво усмехнувшись. ― Твои собутыльники как бараны идут на смерть. Ты ведь понимаешь, им не остановить такого как я.
Действительно, если этот колдун не просто колдун а чернокнижник, что вполне вероятно, то наемники идут на смерть. Даже Евпату такой адепт тёмной маги не по зубам в простой схватке на мечах. Но кто говорит от сечи?
Впрочем, есть и другой вопрос: ― для чего колдун пришёл?
Очевидно ему известно о велизарной сущности Евпата, но, возможно, не о всей. Ведь свидетелей того, как Евпат завладел силой Лиха, не осталось. Княжич Градимир не в счёт, а однополчанам стёр память Ольшан лично, ещё там, в Рунде. Поэтому и по обыкновению Евпатий решил до поры до времени сохранить свои новые способности в тайне.
– Кто ты и чего хочешь?
Колдун задумчиво поглядел на мужскую наготу.
– Можешь одеться Евпатий. Разговор будет долгим.
– Я так не думаю, потому как ты знаешь, что запрещено управлять телом людским. Смотреть сквозь глаза можно, но владеть ― нельзя. Ты убиваешь сущность!
Колдун лишь ухмыльнулся.
– Блудница уже мертва. Она рождена быть инструментом в моих руках. Теперь её служба окончена, а ты, как я вижу, ты ещё не сталкивался с подобными мне?
– Нет. Да это и не важно, согласно закону я должен либо сразу доложить о тебе велизарным воинам или светочам, либо остановить и уничтожить.
