Джулия Либур
Принц Пяти Королевств
Через двадцать лет Волшебные Края разрослись и стали просто огромным королевством. Аргельму и Кене становилось всё труднее управлять им. Посовещавшись с Богами, они решили разделить для начала королевство на пять провинций, по числу своих детей. Каждый из них получил по провинции в совместное с королевской четой управление. Так они учились правильно и грамотно управлять. И когда наследник или наследница достигали 25 лет он или она вступали в управление своей провинцией полностью, и она становилась отдельным королевством.
Бран получил Солнечные Долины. Горд – Жёлтые Барханы. Арбуст – Зелёные Дубравы. Фидда получила провинцию Морозной Луны. И Дэту достались Три моря. Выбор не был случайным. К тому же Фидда нашла свою любовь. В провинции Морозной Луны проживали в основном снежные Эльфы. Один из них и стал её мужем.
Когда все дети вступили в полное владение своими царствами и обзавелись семьями, Аргельм и Кена вздохнули с облегчением. Они смогли исполнить наказ Первого Короля и были счастливы. Их дворец всегда был наполнен шумом и детскими голосами. Там всегда гостил кто-то из внуков, да и дети частенько приезжали, чтобы посоветоваться.
Одно омрачало сердце Кены. Сама она была бессмертной и вечно юной. А вот Аргельм был смертен. Она меняла свою внешность, чтобы выглядеть более зрелой, поддерживала здоровье и жизненные силы Аргельма, но природу не обмануть. И настал День Скорби. Искренним плачем провожали семья и народ своего Короля в последний путь. А потом и сама Кена попрощавшись с детьми и внуками ушла к отцу в Радгард.
Пять королевств теперь было в Волшебных Краях: Царство Солнечных Долин, Царство Жёлтых Барханов, Королевство Зелёных Дубрав, Королевство Морозной Луны и Царство Трёх Морей. Братья и сестра оставили родительский дворец как резиденцию для сборов. Находился он в Царстве Солнечных Долин и это было удобно. Собирались они часто, потому что любили друг друга и любили родительский дворец, где провели счастливое детство.
Но корону они решили передать на хранение Фидде, в Королевство Морозной Луны. Снежные Эльфы выделялись особой строгостью в исполнении законов и трепетным отношением к королевской власти. Тем более что, в мирные и счастливые времена одевать её не надо было. Да и для коронаций в каждом королевстве была своя корона. А эта корона была больше реликвией, памятью о Богах-Создателях и славных подвигах Первого Короля.
Правили дети Аргельма и Кены долго, разумно и счастливо. Затем правили их дети. А несколько поколений спустя королевские фамилии иногда стали родниться друг с другом.
Карта Волшебных Краёв
Потихоньку, вокруг Пяти Королевств образовывались и другие государства, не входящие в этот Союз. Появились потом Царства Горных и Лесных Гномов, царства Тёмных и Светлых Эльфов, Королевство Вьюг, Змеиное царство, Королевство Драконов. Откуда-то пришли дикие, хотя и малочисленные племена, которые в основном кочевали, хотя и по ограниченным территориям. Волшебные Края и земли вокруг них были наполнены магией и силой. Это притягивало волшебных существ даже из других миров. В лесных дубравах стали встречать озорных фавнов, которые дружили с дриадами. Кто-то из волшебников пригласил пегасов. А в Солнечных Долинах стали встречать единорогов. Далеко на Юге от Волшебных Краёв поселились кентавры, образовав своё царство. Пришли они тоже из другого мира и жили обособленно. А рядом с ними поселились странные сущности, меняющие свою форму, и назвали свою страну Туманные Земли. Говорили, что за ними подтянулись Орки и Гоблины, тоже создавшие свои поселения. Однако с ними пока никто не встречался. Но это было намного позже. И Волшебными Краями по привычке называли в основном Пять Королевств.
История образования Волшебных Краёв и битвы с чудовищем стала легендой. Каждый сказитель приукрашивал как мог. В основном, конечно, рассказывали про битву. А вот про корону легенд почти не сохранилось. Изредка лишь упоминал о ней совсем уже старый рассказчик. В анналах про корону упоминали ещё реже. И хранилась она в эльфийской сокровищнице под надёжной охраной, но уже практически забытая.
Глава 3. Урфальд
У́рфальд бродил по сокровищнице. Ему казалось, что он открыл, наверное, тысячи ларцов. Будучи королём, вернее, мужем королевы, он приходил сюда изредка, чтобы выбрать подарок какому-нибудь почётному гостю. Тогда, как и сейчас, он не придавал значения всем этим богатствам, которые столетиями копились в королевской сокровищнице. Золота у него всегда и так было достаточно. А магические артефакты сюда практически не попадали. Именно поэтому Ледяной Утёс не обращает внимания на его каждодневные визиты в хранилище.
«Он думает, что его отец тронулся умом. Этот глупец просто уверен, что он самый хитрый. Считает, что всё знает, что может продумать все ходы наперёд. Мой сын, ты ответишь мне за то унижение, которое я пережил. Но час ещё не пришёл. Не всё ещё готово для торжественного момента. И я буду ждать его терпеливо, наслаждаясь каждым шагом, который приближает меня к моей заветной цели.
Сын… Да какой он мне сын. Кровь, конечно, моя. Но любил он больше Герне́ю. Хотя слово «любить» не подходит Утёсу. Был привязан, лучше сказать. Гернея его воспитала. Удивительно. Она не рожала его. А любила как родного. Всю жизнь была покорной и покладистой женой. Никогда не перечила. А ради этого ублюдка предала меня, своего мужа.
Если бы мой отец, занимался мною так же, как я занимался своим сыном. Я, любил и уважал отца. Но он меня почти не замечал. Да и кого он вообще замечал. А вот Бо́ргаст дал мне всё. Передал все свои знания, научил упорству, показал тайные места силы. Жаль, что он сошёл сума и погиб.
Правда смерть его послужила мне хорошим уроком. Да и жизнь он прожил долгую. Он был, по сути, легендой Волшебных Краёв. Хотя говорить об этом было нельзя. Потому что он был плохой легендой. Вернее, самой ужасной легендой с основания королевства. Но за это я ещё больше уважаю его. Ни одному из его потомков, не хватило духа на что-то подобное. Может быть, я смогу быть достойным своего предка. Тогда я заставлю всю эту страну на коленях вымаливать прощение у моего Учителя. И установлю статую того чудовища, которое мой предок создал вместе с двумя другими смельчаками.
Жаль, что сын мой не захотел довериться мне. Он мелко мыслит. Умеет строить интриги, но не может создавать великих планов. Даже захватив полностью власть в Волшебных Краях, он останется мелким корольком. Хотя, конечно, важности он нагнать умеет. Но вот за это я и заставлю его заплатить. Это будет ему отличным назиданием.
Какое счастье, что Боргаст заставлял меня учить историю. И я её учил. Учил из первых уст. Никто в этой стране не знает, что же на самом деле тогда произошло. Какую ошибку допустили Боги. Но я этой ошибкой и воспользуюсь. Они сами подготовили мою победу. Мне остаётся только вовремя выйти на сцену. Но для этого мне надо найти эту чёртову реликвию. Почему я не разобрал эту сокровищницу раньше?»
Урфальд стоял посреди огромного помещения в задумчивости. Он начал с самых дальних углов, справедливо полагая, что раз то, что он ищет, было помещено сюда на хранение в самом начале правления первого короля, то и искать надо, начиная с дальних закоулков. Несколько корон он уже встретил. И две были с довольно крупными изумрудами. Но Урфальд не почувствовал, что это что-то особое. Всё-таки он очень сильный маг и сразу понял бы, что это артефакт. Но, что если кто-то уже доставал корону?
Сюда могли входить только Королева Гернея и Ледяной Утёс. Утёс ещё не успел тут похозяйничать. Он знал это. Юный король больше заботился о кабинете с магическими артефактами. А сокровищница, как он полагал, никуда не денется.
И правильно полагал. Не нужны были Урфальду, ожерелья, браслеты, тиары, монеты, статуэтки да вазы. Это Утёс думает, что он, как старик, тешится перебиранием золотых безделушек да самоцветов. Урфальд оглядывал полки и шкафы, стоящие вдоль стен. Наверное, имеет смысл проверить шкафы в середине хранилища. Если Гернея доставала это, то навряд ли положила бы в ближних шкафах или на открытых полках.
Его внимание привлёк шкаф с вырезанными надписями на эльфийском. Подойдя к нему, он открыл дверцы и стал доставать сундучки и шкатулки. Маленькие он сразу откладывал в сторону не открывая. На средних полках не было того, что он искал, на верхних тоже. Он оглянулся, и вдруг увидел резную скамеечку за огромной напольной вазой из серебра. Скамеечка, конечно, была очень красивой, из розового дерева, с затейливой резьбой, но зачем она была тут. С замиранием сердца Урфальд взял скамеечку и, встав на неё, заглянул на шкаф. Там у самой стены, стоял ларец. Его не видно было снизу.
Урфальд снял его, открыл крышку и от радости уселся на эту самую скамеечку. Она была тут – Корона Аргельма. Корона, про которую он вспомнил, продумывая свой план, и которую он так старательно искал.
Как же её вынести? Урфальд попробовал сделать её невидимой. Не получилось. Уменьшить, тоже не вышло. Он испробовал весь свой богатый арсенал заклинаний, но корона лежала как ни в чём не бывало, чистая и прекрасная, поблескивая своими волшебными камнями.
Он вертел её в руках. Изнутри была надпись, но что она гласит, не знал никто. Боргаст, в своё время говорил, что корону может возложить на свою голову, только истинный наследный принц Пяти Королевств, когда придёт время. И тогда корона приобретёт силу небывалую, и даст эту силу своему владельцу.
Именно поэтому он предупреждал, что корону надо выкрасть. Да вот как это сделать не подсказал. Урфальд смотрел на корону и размышлял, как ему сделать так, чтобы до поры до времени принц не мог воспользоваться короной. Только если камень забрать. Какой? Скорее всего, изумруд Димелы. Он очень аккуратно вынул камень, и вдруг вся корона потускнела. Оставшиеся камни помутнели, а золото покрылось патиной как будто это бронза.
Урфальд спрятал камень в нагрудный мешочек, который носил не снимая. Положил корону обратно в ларец, а ларец на шкаф. И быстро убрался из сокровищницы.
Придя в свои покои, он собрал походный мешок, на этот раз сравнительно небольшой. Всё что ему было нужно, он уже перевёз. Окинув взглядом покои, которые почти двадцать лет были его домом, ушёл, не оглядываясь, потому что он вернётся.
Вскочив на коня, Урфальд отправился туда, где он вырос и возмужал, туда, где проходили его первые уроки по освоению магического искусства, туда, где он потерял своего наставника, но приобрёл бесценный опыт.
Двигался маг неспешно, привалы и ночёвки делал у рек или ручьёв. Конечно, Урфальд мог бы добраться моментально, используй он магию перемещения. Но сейчас такое путешествие доставляло удовольствие. К тому же ему было надо, чтобы его видели путешествующим именно в этом направлении. На привалах он доставал свиток и писал туда дополнения к своему плану. Затем Урфальд дул на написанные слова, и они постепенно бледнели и исчезали.
Через несколько дней он въехал в Царство Солнечных Долин. Вдали показались горы без всякой растительности. Они были явно вулканического происхождения. Только у подножья располагались довольно густые рощи. Туда и направился Урфальд, а к вечеру добрался до цели своего путешествия. В одной из рощ он подъехал к домику, укрывшемуся в тени деревьев. Коня он и так сильно не гнал, а в конце пути и вовсе ехал шагом. Заведя коня под навес, он налил ему воды, обтёр его сухой тряпкой и насыпал овса. Затем пошёл в домик.
Там всё было так, как он оставил. Это был его родной дом. Вернее, это был дом Боргаста. Урфальд считал его отцом. Хотя, по их самым грубым прикидкам, он был прадедом его прадеда. А может и более давним предком. Во всяком случае, Боргаст пережил своего сына и своих внуков, и правнуков. Все его потомки практически не общались с ним и не знали ничего о нём. Сын, как только подрос и узнал, что его отец тот самый маг, который вверг страну в хаос и разруху, покинул дом навсегда.
Урфальд, как он сначала думал, познакомился с Боргастом случайно. Но на самом деле Боргаст пристально следил за своими потомками. Он надеялся найти себе ученика и наследника своих идей. Боргаст имел магическую лавку при ярмарке. Урфальд привлёк его внимание своей замкнутостью и желанием учиться. Боргаст часто видел его с книгами по магии. Мальчик сбегал с книгами в лес, чтобы его не отвлекали.
Изучал он магическую науку увлечённо и даже неистово, но по книгам. А что за книги могут быть в библиотеке у деревенского колдуна? Школу он, конечно, посещал. Наверное, только благодаря бесплатным школьным обедам он и не умер с голоду. Но учёба там казалась ему скучной. Не этих знаний он хотел. Чувствовалось в Урфальде пренебрежение к общепринятым нормам и некоторая жестокость. Одновременно он выглядел заброшенным. Мальчик мог весь день провести в лесу, и никто его не разыскивал. Порой у него из еды была с собой только краюха хлеба, да фляжка с водой.
Тогда Боргаст выбрал день, когда у мальчика с собой почти не было еды и свой кусок хлеба он съел ещё до обеда. Отойдя на достаточное расстояние от Урфальда, он лёг на землю и стал звать на помощь. Мальчик прибежал на зов и увидел, что седой старец не может подняться, скорее всего, подвернув ногу. Он помог ему и усадил под дерево. Боргаст отдохнув, предложил Урфальду подкрепиться, достав мясо, хлеб, овощи и ягодный настой во фляжке. Мальчик жадно накинулся на еду.
А затем Боргаст попросил проводить его до дома. Урфальд охотно согласился. Правда, он испугался, когда они направились к Про́клятым Рощам. Но виду не подал, хотя чувство тревоги, вонзилось иголочкой и не покидало его, усиливаясь по мере того, как они заходили вглубь. Старик, опирающийся на плечо мальчика, вдруг махнул несколько раз свободной рукой как будто отгонял от них назойливую муху. И это простое движение почему-то принесло Урфальду облегчение. Тревога ушла. И он весело оглядывал полянки и деревья, стоявшие группами. В одной из рощ стоял дом его нового знакомца. Дом был из посеревшего от времени кругляка, неприметный, но добротный. Опираясь на плечо мальчика, старик открыл навесной замок и пригласил его внутрь.
Урфальда очаровал дом Боргаста. Хоть и небольшой, но с огромным количеством книг по магии и настоящей лабораторией. Он восхищённо перебирал книги на полках, гладил колбы и сосуды. Глаза его горели жаждой знания и обладания всем этим богатством. Боргаст понял, что нашёл своего ученика.
Урфальд пропадал у него целыми днями. Боргаст поставил в своём кабинете стол для Урфальда, а в лаборатории выделил ему место и оборудование для самостоятельных опытов. Но предупредил мальчика, что за ошибки будет строго наказывать. Урфальд беспрекословно слушал Учителя, изучал магическую науку и делал просто ошеломительные успехи. В школе он изменил своё поведение, стал более сдержан и успешно сдавал все экзамены. Когда ему исполнилось четырнадцать лет, он после получения диплома таканга, окончательно поселился у Боргаста, заявив отцу с матерью, что уходит из дома. Там и не возражали. Отец его тоже был таканг, то есть маг, получивший лишь первичное образование, и дальше захудалого деревенского колдуна так и не поднялся. Вот и прозябал с кучей детей и ленивой, сварливой женой.
Постепенно Боргаст передавал Урфальду науку и подводил к главному, взращивая в нём вместе с мастерством, жажду власти.
Однажды Урфальд увидел на столе у Боргаста фолиант с историей Волшебных Краёв, открытый там, где описывался подвиг Первого Короля и победа над чудовищем. Когда Боргаст вошёл в кабинет, он увидел юношу, погружённого в чтение.
– Учитель, а это правда?
– Да. Три Мага действительно создали это чудовище и чуть было не захватили власть в Волшебных Краях.
В глазах Урфальда зажегся огонь.
– Так значит дверь к Хаосу существует? Интересно, можно ли сейчас до неё добраться? И что стало с третьим магом? Его ведь так и не нашли.
– Почему тебя интересует судьба этого исчезнувшего мага?
– Он уже один раз смог обуздать силы Хаоса, создав Чудовище. Правда, их тогда было трое. Может можно ещё раз попробовать. Если он жив, конечно.
– Ты не осуждаешь его?
– Учитель, Вы сами говорили: чтобы результат был выше самых высоких гор, стремления должны доставать до небес. А я хочу быть властелином Волшебных Краёв. Значит, моим стремлением должно быть обуздание первородной стихии Хаоса. Этот маг оказался умнее и удачливее двух других. Он не попался. Только, наверное, так долго не живут даже маги. Уж сколько поколений прошло. И не слышал о нём никто и никогда за эти годы.
– Потомки магов и людей не бессмертны, хотя и живут очень долго. Они могут получить и вечность в подарок, если шли путём совершенствования и сумели попасть в Радгард. Однако есть и другой путь. Те, кто смог получить хоть малую толику сил первородного Хаоса, становятся равны первородным магам и могут жить практически бесконечно по людским меркам. Так что, у третьего мага был шанс.
– Так можно попытаться его найти?
– Что ты ему предложишь?
– Я предложу ему объединиться и снова попытаться захватить власть. Разве это не твоя цель Учитель? Мы будем теперь осторожнее и подготовимся лучше.
– И тебе всё равно, что его считают предателем, а имя его проклято?
– Он своим стремлением достал до небес. Это достойно уважения. А методы не так важны. Пусть те, кто не умеет идти к своей цели, не путаются под ногами.
– Ну что же мой мальчик, я доволен тобой. Мы можем теперь начинать знакомство с Хаосом.
– Так ты знаешь где Дверь? Боги постарались, чтобы это место навсегда исчезло из памяти жителей Волшебных Краёв.
– Постарались. Но не все забыли. Особенно если не хочешь забыть. А дверь – это образ. На самом деле это жерло вулкана.
– И далеко до него?
– Намного ближе, чем ты думаешь, мой мальчик, намного ближе…
Глава 4. Врата Хаоса
Урфальд на всю жизнь запомнил своё первое знакомство с Хаосом и эти уроки. Они, оказывается, жили у подножья того самого вулкана, жерло которого и было Дверью Хаоса. С утра позавтракав и выпив кружку какого-то отвара, приготовленного Боргастом, они двинулись в путь. Юного мага удивляло, почему люди не селились в этих рощах. Почва была тут плодородная, зверья всякого полным-полно. А люди обходили эти места стороной. Он с детства помнил поверье, что эти рощи прокляты. И помнил чувство тревоги, пронзившее его, когда он впервые ступил в эти рощи. Правда, потом, при следующих визитах в дом мага, это чувство уже не возникало. И он решил, что это было просто потому, что он наслушался деревенских баек.
Однако страх, который его охватил, когда они подошли к подножию вулкана заставил его понять, что и те, детские ощущения были вызваны вовсе не деревенскими байками. Страх рос, по мере того как они поднимались к жерлу вулкана. И Боргаст даже не делал попыток избавить его от этого страха. Он просто шёл вперёд, лишь изредка оглядываясь на ученика. Урфальд, сжав зубы, двигался вслед за учителем, буквально заставляя себя сделать каждый следующий шаг. Боргаст достал верёвку и, обвязав её вокруг пояса, кинул свободный конец Урфальду, сказав сделать то же самое. Они шли, опираясь на крепкие палки с перекладинами в качестве набалдашников. С другого конца на палки были острые наконечники с прочными железными крюками сбоку. Острые наконечники легко входили в почву, а крюки сбоку не давали уходить палкам слишком глубоко.
На середине подъёма Урфальда уже била мелкая дрожь и он обливался холодным потом. Страх настолько истощал физически и морально, что он был готов развернуться и мчаться прочь. Он посмотрел на учителя, не понимая, что с ним происходит. Но по капелькам пота, усеявшим лицо мага, он понял, что тот испытывает те же самые чувства. И это его приободрило. Хотя страх по-прежнему делал его ноги ватными, он стал двигаться более уверенно. Боргаст заметил перемену и одобрительно ему кивнул.
Но уже через несколько метров, страх отыграл свои позиции. Он сковывал путников по рукам и ногам. Ими владело только одно желание: развернуться и что есть мочи бежать от этой горы. Движение к вершине замедлилось. Вскоре они могли уже только ползти, благо подъём позволял. Когда до цели оставалось буквально несколько метров, страх перерос в ужас, и его охватила паника, отключив способность управлять собой настолько, что Урфальд даже не заметил, как стал сползать назад. Верёвка натянулась и стала тянуть назад Боргаста. Тот из всех сил всадил крюк в землю, остановив движение назад. Затем подтянув Урфальда к себе встряхнул его и закричал, пытаясь привести его в сознание. Это помогло, юноша сел, обхватив голову руками, а потом пополз впереди Урфальда. Через несколько минут они были на вершине.
Старый и юный маги стояли, глядя на воронку, уходящую в землю, и, на первый взгляд, не имеющую дна. В ней не было ничего примечательного. Это был даже не вулканический кратер, а просто жерло, отверстие очень большого диаметра. Вокруг была крепкая ограда, которая была невысокой, примерно по пояс, и позволяла видеть всё что происходит внутри.
Урфальд понял, что страха и паники больше нет. Мало того, он начал чувствовать эйфорию, подъём, желание с разбега прыгнуть в воронку. Как будто летним, жарким днём он увидел кристальное озеро, обещающее ему отдых, прохладу и свежие силы. Боргаст оказывается внимательно наблюдал за своим учеником и увидев его загоревшиеся глаза, положил ему на плечо руку.
– С этим бороться даже сложнее, чем со страхом и паникой. Это влияние Хаоса. Приток первородных сил, действует как глоток эликсира молодости. Мне легче, потому что я достаточно стар и опытен. А у тебя в силу возраста и так кровь бурлит.
– А страх, это тоже влияние Хаоса?
– Нет, это так Боги защищают это место. Никто, кроме нас не смог преодолеть эту преграду. Если бы ты был один, ты тоже сюда не попал бы. Мы несколько десятилетий раз за разом делали попытки. Первый раз мы и четверти пути не прошли. Затем мы пытались подобрать заклинания, ослабляющие воздействие магии. Но у нас не получилось и несколько следующих попыток не приблизили нас к цели. Каждый поход сильно истощал нас. Поэтому мы не могли их часто повторять. Затем мы отбросили попытки ослабить действие защитной магии и решили, просто собрав все свои силы, идти столько, сколько можем пройти. Теперь мы стали использовать магию увеличивающую нашу силу и выносливость. И это нам частично помогло. Сегодня мы с тобой тоже выпили этот эликсир перед походом. Но и после этого мы с единомышленниками всё равно не дошли до цели. Однако мы упорно продолжали делать попытки и каждый раз проходили чуть дальше.
В итоге мы добрались туда, где охватывает паника, то есть почти до цели, но бежали, не выдержав ужаса, охватившего нас. Теперь, имея большой опыт, мы понимали, что надо просто заставить себя преодолеть это. Вот тогда мы придумали применить крюки и верёвки. И у нас получилось! Когда мы впервые попали сюда, и энергия Хаоса наполнила нас, мы чуть было не погибли. Потому что один из нас бросился к воронке, потянув остальных за собой. Он был крупнее. Мы со вторым товарищем, зацепившись крюками, удержались сами, не дали ему упасть и затем подтащили его и связали. Силы, которые были до предела истощены тяжёлым подъёмом не просто восстановились. Энергия била через край. Но нам надо было понять, как мы можем это использовать.
Не буду долго рассказывать. Ты читал Анналы Истории Волшебных Краёв. Там в основном правда. Даже самому сильному магу не обуздать силы Хаоса. У нас получилось всего один раз использовать их для создания чудовища, и то, благодаря Изумруду Димелы. Но зато приходя сюда, к Хаосу, я получаю энергию, которая позволяет мне прожить столетия. В моих жилах, как и в твоих, течёт кровь магов и людей, и мы не обладаем бессмертием. Но, совершая такое путешествие, мы получаем каждый раз дополнительные несколько десятков лет. Да и наши магические способности прилично увеличиваются, хотя и на время. И не просто увеличиваются, а позволяют вновь добраться до Врат Хаоса. Боги не знают, что тот, кто один раз сюда дошёл, сможет прийти сюда ещё раз, какие бы преграды ему ни поставили на пути. А Боги, как ты догадываешься, усилили защиту врат после нашего покушения.
Я провёл немало опытов, исследуя силы Хаоса. Даже написал небольшой труд на эту тему. Он так и называется «Исследование Хаоса». Ты найдёшь его в моей библиотеке. Береги это свиток если меня не станет. Ни к чему магам знать о том, что даёт Хаос простому волшебнику.
Сейчас мне приходится посещать это место чаще. Силы мои тают быстрее. Но надеюсь я ещё увижу тебя властелином Волшебных Краёв. Однако сначала ты должен стать сильным магом.»
Урфальд хорошо усвоил урок. Он стал заниматься ещё прилежней. И к двадцати шести годам это был уже удивительно сильный волшебник. Но он был так же амбициозен, довольно жесток, равнодушен к любым страданиям и почитал только Боргаста. Он с презрением относился к проявлению любых чувств и умел хорошо маскировать собственные эмоции. К тому же он был внешне привлекателен.
Девушки из соседних деревень частенько прибегали теперь в лавку Боргаста за амулетами. Но Урфальд только усмехался, глядя на их попытки пококетничать с ним. Ему было не до этих глупышек. У них с Боргастом уже был готов план. И они просто ждали, нужного момента. И вскоре юная Гернея объявила, что победитель Состязания Магов станет её мужем.
Урфальд победил всех. Всех этих самоуверенных богатых сынков с голубой кровью. Этих надменных снежных эльфов, у которых магия была с рождения в каждой клеточке. Они все были бледной тенью по сравнению с ним. И он стал практически Королём. Пусть пока не всех Волшебных Краёв, но это ведь лишь первый шаг.
Править для него оказалось, как дышать. Также легко и привычно. Всеобщее почитание и законопослушность расслабили его. А ведь Боргаст предупреждал. Урфальд же уделял больше внимания магии, обучал сына всему, что знал, ну или почти всему. Считал, что, передавая знания, он уже заслуживает любви и уважения. Вот так и упустил тот момент, когда надо было подчинить себе сына, сломив его характер. Да и Гернея стеной стояла за Утёса. Она была послушной женой и легко отдала ему власть. Но когда дело касалось сына, она защищала его так, как будто была его родной матерью. Она смирилась с тем, что мальчик изучал то, что в их королевстве в принципе не приветствовалось. Но смирение исчезало, если Урфальд пытался сделать из него послушное орудие и сломить его волю. Поэтому Утёс получил от него знания, но не научился подчиняться ему.
А теперь ему надо начинать всё сначала. Его отстранили от власти, которую он добился собственным талантом. Значит, придётся жить по-другому. Но ему не привыкать преодолевать трудности. Тем более что Утёс не знает главные секреты. Поторопился сынок, списать его в утиль. Возможно, это был главный урок.
Урфальд даже наслаждался происходящим. На самом деле он получал удовольствие, когда строил планы битвы, тайной или явной, затем начинал претворять свои планы в жизнь. Он научился у Боргаста терпению, любил продумывать интриги и подбирать действующих лиц. И остроту жизни он ощущал, когда перед ним была неизвестность, а он должен был решить, какой путь избрать.
Жаль с Боргастом не посоветуешься. В последний год он так быстро стал терять силы, что ему приходилось чуть ли не раз в неделю подниматься к Вратам Хаоса. Энергия Хаоса, видно, разрушила его разум. Урфальд был свидетелем смерти своего Учителя. Всё произошло так быстро, что он не успел его спасти.
Урфальд специально приехал к Боргасту, чтобы вместе с ним совершить подъём. Они поднялись к Вратам Хаоса и обессиленные присели у ограды, наслаждаясь прибывающей энергией. Вернее, он присел, а Боргаст стоял, опираясь локтями на ограду и как будто пытался заглянуть в жерло. Урфальд закрыл глаза, прислушиваясь, как энергия наполняет его. Поначалу он не обратил внимание на возню, которую услышал со стороны Боргаста. А когда открыл глаза то просто опешил. Его Учитель уже стоял за оградой на самом краю жерла и как будто что-то говорил жестикулируя. Но слов слышно не было. Урфальд окликнул его, ещё не понимая, что происходит. Боргаст обернулся к нему, но видно было, что разумом он далеко. Урфальд попытался привлечь его внимание и это получилось. Но лучше бы он этого не делал.
– Учитель, нам пора спускаться. Солнце на закате. До темноты успеть бы домой.
– Да, мой мальчик, ты прав. Домой. У нас есть только один дом. Как я этого не понимал. Я бы и тебя взял с собой, но ты пока ещё не прошёл свой путь. Наверное, он будет короче, чем мой. Но его всё равно надо пройти. Потом мы обязательно встретимся. А сейчас домой….
Когда Боргаст заговорил про дом, Урфальд вздохнул облегчённо. Но уже через несколько мгновений понял, как он ошибался. Потому что на последних словах Боргаст шагнул в пустоту и без единого вскрика упал вниз, прямо в жерло.
Урфальд стоял потрясённый такой неожиданной развязкой. Первый порыв его был, броситься спасать Боргаста. Но он знал, что это невозможно. Он постоял над воронкой, а затем стал спускаться вниз, к дому.
После ухода Боргаста Урфальд понял, как много учитель для него значил. Урфальд как будто вдруг постарел. Не физически. Он ощутил, что сейчас идёт к цели один. И триумф ему будет делить не с кем. А ведь именно Боргаст помог ему понять, чего он хочет, дал ему знания и орудие, в виде магии. Он сделал из вечно голодного мальчишки, сына жалкого деревенского таканга, настоящего мага и короля.
Но Урфальд не посрамит своего учителя. Он знает, как почтить память Боргаста. Неважно что власть в его королевстве пришлось отдать Ледяному Утёсу. Пусть тешится, а у него свой путь. Путь великого мага. Его сыну никогда с ним не сравняться. И он это докажет.
