Джулия Гансэра
Молчание золото
Кэйт не зарыдала, не предалась отчаянию, она не спрашивала себя почему это все случилось, не удивлялась, как прежде – это было ей не под силу, это внезапное откровение раздавило ее. Все было кончено, все цветы ее были вырваны разом и лежали вокруг нее, разбросанные и истоптанные.
Кэйт переполняли чувства. Точно низкое зловещее облако вдруг повисло над ней – она почувствовала его давление и ждала, что вот-вот оно разразиться. Кровь в ней то загоралась то расходилась. Как же она могла так глупо и слепо следовать за ним. Как же она могла, так доверчиво и естественно считать себя любимой им. Ей все хотелось нахмурить брови, казалось что сердце злобно приподнялось и окаменело, ей все хотелось, что бы это было правдой. Она посмотрела на него вновь украдкой, как же был он прекрасен и как отвратительна Кэйт была самой себе, что она продолжает любить его. Он даже не смотрел на нее, но она принадлежала ему вся, с головы до ног. Ее жгло как огнём в его присутствии, она таяла и горела ни смотря ни на что. Ее любовь была под запретом, она дала обещание отцу и как легко она была уже готова его нарушить. Чтобы он не сделал, как бы он ни мучал ее, она любила и обожала его.
Несколько недель подряд стояло молчание. Кэйт ходила в школу, сидела на уроках, после ходила в спортзал потом домой и за уроки. Она наблюдала, как Дэн смеётся, из его уст то и дело раздаётся веселье, он пропадал снова с гимназистками, проводя ночи в подъездах, выпевая и выкуривая пачки сигарет. Его дерзости не было предела, он хамил всем вокруг, порой приходил на уроки полу пьяным и с синяками на руках.
В семье Галлори все вернулось на круги своя через пару дней. Максимилиан вернувшись с работы, поцеловал Кэйт и крепко обняв проговаривая:
– Моя девочка, все будет хорошо, прорвёмся, главное что бы все были здоровы.
Груз спал с ее плеч. Пусть и Элла попрежнему не разговаривала с ней, ей было важно что отец ее простил.
Нетели поддерживала Кэйт, видя как та страдает, как та ничего не ест на переменках и просто приходит и уходит.
– Может погуляем на выходных? – спросила Нетели после уроков. – Оставайся на даче, вечером пойдём гулять, тебе надо отвлечься.
– Наверное ты права. Давай, – не охотно согласилась Кэйт. С другой стороны, появилась для нее возможность может быть встретиться с Дэном, город маленький; не проблема друг с другом столкнуться.
Кэйт приехала с родителями на дачу. Кэйт долго настраивалась, чтобы отпроситься у папы погулять.
– Папа можно я пойду сегодня немного погуляю с Нетели?
– Во-сколько?
– Не знаю где-то с 8 до десяти, можно?
Повисла пауза, папа опустил глаза, положив руки в боки, как-будто пропуская какие-то мысли через себя.
– Я тебя заберу и отвезу. Сам.
Кэйт собралась. Папа отвёз ее в Саузсити прям к подъезду Нетели, где та уже стояла и ждала ее.
– Добрый вечер мистер Галлори.
– Привет Нетели. Как дела у атлетистки? – пошутил тот, сидя в машине.
– Все хорошо, спасибо, – смутилась та.
– Кэйт я заберу тебя в десять здесь же.
– Хорошо, договорились.
– Наконец-то он уехал, думала не отпустит, – с легкостью вздохнула Кэйт.
– Я думаю, после того что было, я бы тоже свою дочь не отпустила бы.
– Да и не говори. Родителей уже вроде отпустило немного.
– Что Дэн, так и без изменений? – идя вдоль улицы говорили они.
– Ничего, мы больше не общаемся с ним, – опуская глаза, ответила Кэйт.
– Забудь Кэйт, ты же знаешь я всегда за тебя горой, но Дэн такой дурак, то как он поступил, нет ему оправдания. Я надеюсь ты же не думаешь вернуться к нему, если он позовёт.
– Нетели не мучай меня. Ты как никто знаешь как я к нему отношусь. Я бы хотела не побежать, но ноги не послушаются меня.
– Ладно пошли выпьем чего-нибудь, появилась новая штука вроде Редбул с водкой. Вкусно и вставляет, – засмеялась та.
Они купили две банки Овер, так оно называлось, двенадцать процентов алкоголя. Было достаточно чтоб ноги двух девчонок подкосились. Они смеялись весь вечер, проходя вдоль города, засиживаясь возле фонтанов, потом останавливаясь вдоль площади на лавочке, и снова заходя в супермаркет, за еще одной банкой.
– Я уже пьяная, – заплетая языком, сказала Кэйт.
– Та я тоже, это точно последняя, – грозя пальцем, ответила Нетели. – И все же, что ты в нем нашла? Ты красивая, умная, спортивная. Ты достойна хорошего парня, который будет тебя ценить и уважать, почему этот дурак?
– Нетели, разве любят за что-то? Понимаешь? Ничего не могу с собой сделать. Хотела я бы разлюбить его, не испытывать этой боли, не знать что такое любовь, зачем любить если это так причиняет боль? Нетели я не могу без него, – на глазах Кэйт выступили слезы. – Представь себе какого мне видеть его каждый день; видеть как он не обращает на меня внимание, да и еще флиртует за гимназистками и зажимается с ними по углам.
– Та кабель потому что, а смотри вон как раз и те гимназистки, – показывая пальцем вдаль, сказала Нетели. – Дуры крашенные все, ненавижу их.
Они стояли у входа в супермаркет, резво общаясь между собой, кого-то ждали. Из супермаркета вышло трое парней Санни, Алекс и Дэн. Они несли каждый по пакету, наполненные спиртным и чипсами. Кэйт наблюдала, как Дэн подходит к Анне, обнимая ее и что-то шепча ей на ухо.
Кэйт как-будто погрузилась в транс и глазами пристально смотрела на них.
– Привет Нетели, – закричал Дэн, стоя через дорогу от них, улыбаясь во все свои белоснежные зубы. Все бросили на них скорый взгляд, но после повернулись спинами и пошли прочь, не придав им никакого значения.
Нетели помахала ему рукой, не сказав ничего взамен.
– Дурак. Сделал вид, что не заметил тебя.
Кэйт застыла, как вкопанная, руки ее опустились, как-будто ветки согнувшиеся под тяжестью птиц. Все веселье вдруг улетучилось, Кэйт принялась рыдать.Нетели обняла ее крепко, разделяя ее боль и печаль.
– Может еще по одному Оверу? Не обращай внимание, он того не стоит.
– Ты знаешь, давай, – ответила Кэйт, резко вставая и идя в магазин. – Главное только жвачек накупить, а то папа прибьёт меня.
Они купли еще по одной. Выходя из супермаркета, у Нетели зазвонил телефон.
– Какого черта! Дэн звонит.
– Чего же ты ждёшь? Бери, бери, бери трубку, – нервно повторяла Кэйт.
– Чего тебе? – ответила Нетели.
– А вы где? – первым делом спросил тот.
– А тебе какое-дело?
– Чего ты грубишь? Давайте может к нам? Мы сидим на против четвёртой школы, там на стадионе. Ты вообщем знаешь где, если есть желание приходите.
– Посмотрим, – положила она трубку.
– Он завет нас к ним. Они сидят не далеко от сюда. Кэйт как ты скажешь, если хочешь пойдём.
– Я достаточно выпила, чтобы не дать себя больше в обиду. Пошли покажем им кто-то здесь есть кто, – уверенно сказала Кэйт.
– Давай, вот это ты. Держись уверенно, не показывай что ты страдаешь , распусти волосы.
– Подожди, я подкрашу губы.
Через пятнадцать минут, они увидели их на горизонте и медленно, смеясь на всю улицу подошли к ним. Они сидели втроём; гимназистки явно уже скрылись.
– Привет алкоголики. Что как всегда пьёте? – сказала Нетели.
– Привет всем, – сказала Кэйт следом за ней.
– Что делаете? Гуляете? – спросил Дэн.
– Да. Мы с Кэйт встретились с парой моих друзей, сидели с ними.
– С кем? – любопытно спросил Дэн.
– Не твоё дело или ты ревнуешь? – уколола его Нетели.
– Чего и кого я должен ревновать? – смутившись ответил тот.
Кэйт подойдя к ним, ее пыл приутих. Нетели пнула ее в бок, как-будто давая сигнал не спать. Кэйт была достаточно пьяна, и была уже готова показать себя не той скоромной девочкой, какой они ее знают. Она подхватила волну и весь вечер смеялась вместе с Нетели и Санни. Дэн то и дело поглядывал на нее, как-будто не узнавая в вечернем свете. Перед ним стояла раскрепощения девушка, та которая пришла к нему без нижнего белья, та которая рискнула его позвать себе к дом, несмотря на бабушку. Кэйт смеялась и хохотала со всеми во весь рот.
– Девчонки надо по чаще так выходить, – сказал Алекс.
– Это точно, – сказала Кэйт. – Меня правда не всегда папа отпускает гулять
– Дэн, а ты чего такой хмурый? Алкоголь закончился? Может сходим и ещё возьмём?
– Да, думаю можно.
– Кто со мной в магазин?
Нетели, Санни и Алекс пошли в магизм, оставив Кэйт и Дэн наедине. Раздалось неловкое молчание.
–Кэйт, давай поговорим. Ты сегодня другая, ты что пила что-нибудь?
– А тебе какое дело? – огрызнулась та.
– Какое мне дело? – удивленно ответил тот. – Никакого.
– Ты переживаешь? Сомневаюсь, – улыбаясь сказала Кэйт.
– Я скучаю по тебе.
– Не понимаю о чем ты. Человек не может скучать за другим, находясь с третим, – Кэйт сама не поняла что сказала.
– Ты нужна мне, он взял ее за руку.
– Давай без рук.
– Почему? Ты не любишь меня больше? – улыбнувшись спросил тот.
Кэйт ничего не ответила, по ее телу забегала кровь.
– Значит не любишь. Очень жаль, потому что я тебя люблю.
– Какая-то странная твоя любовь Дэн. Я устала от твоих издевательств. Я хочу нормальных отношений, но я вижу что с тобой это не возможно.
– А чего ты ждала? Да, я испугался и ушёл, нужно мне было оставаться и ждать тебя до утра под дверью? – оправданно ответил тот.
– Я бы осталась Дэн. Мне ничего было не нужно, лишь ты.
– А теперь?
Кэйт ничего не ответила снова. Он подошёл ближе, положил свою руку ей на талию и медленно прижал ее к себе.
– Я не могу без тебя, – сказал Дэн и поцеловал ее.
Он поцеловал ее так страстно, так горячо, как никогда. Как будто он целует ее в последний раз. В Кэйт заиграло возбуждение. Оно словно током пронеслось по всему ее телу и ударило в голову, еще больше дурманя ее рассудок, еще больше пьяня ее разум. Это не было похоже на их первый поцелуй, холодный и скользкий – он был страстным, взрослым, проникновенным, поцелуй двух людей, которые созданы друг для друга. Кэйт нежно бегала языком по его губам, скользя все глубже, описывая круг вокруг его языка. Ее губы были такими сочными и горячими, что Дэн не мог отстать от них. Такое чувство, когда очень долго кого-то не видишь, кого-то очень желаешь, тот кто искушает тебя – твой порок, и как сладко наконец-то получить его, поддаться его искушению, и стать грешным. Они были два грешника, которые переступили свои пороки ради друг друга, ради того чтобы желать друг друга.
– Может пойдём ко мне?
– Нет, мне надо домой. Папа и так не хотел меня отпускать.
– Когда мы останемся одни?
Остальные ребята вернулись. Нетели сразу поняла, что произошло.
– Нетели мне уже пора. Папа должен приехать через пятнадцать минут. Я пойду в сторону твоего дома, там он меня заберёт.
– Я останусь немого еще здесь, – грустно ответила та.
– Я проведу тебя, – ответил Дэн.
Дойдя до улицы, где уже виднелись фары отцовской машины, Кэйт отпустила руку Дэна. Она вдруг вспомнила , что пообещала отцу.
– Дэн тебе лучше остаться здесь. Я дальше пойду сама.
– Почему? Я хочу познакомиться с твоим отцом.
– Нет. Не сейчас. Он еще не забыл, что было.
– Он что знает, что это был я?
– Я не говорила, но он как-то понял.
– Ты дура Кэйт, и как теперь твой отец примет меня? Ты ему говорила, что это была твоя идея? Что я здесь не при чем?
– Что ты несёшь? Ты только об этом заботишься?
– Да, я хочу быть всегда с тобой, но теперь твой отец ненавидит меня.
– Сейчас не время с ним знакомиться, я познакомлю обязательно.
– Та пошла ты Кэйт, – Дэн развернулась и ушёл прочь.
Кэйт какое-то мгновение стояла и провожала его глазами, из которых побежали ручьём слезы. Время идёт, меняются дни на ночи; меняются времена года, но Кэйт поняла, что люди не меняются. Папа был против Дэна, и Кэйт ему обещала, что навсегда забудет о нем. Она знала своего отца и знала, что тот никогда не примет Дэна.
Глава 18
Кэйт чувствовала себя опустошённой. В ней не было ни энергии, ни желания жить дальше. Все казалось для нее чересчур болезненным. Она отдала все, что у нее было: любовь, гордость, преданность, уважение – и осталась пустой. Она стояла провожая его вслед, понимания, что больше так не может. С одной стороны стоял отец, а с другой Дэн. Она не могла рассказать отцу правду, что они встречаются, она боялась отца. Она обещала больше с ним не встречаться, только чтоб Папа ему ничего не сделал, понимания что тот может пустить вход своих охранников, словно собак. Больше чем жить, она хотела быть с Дэном, ее любовь была безгранична, она была чистой, светлой, каждая клеточка ее тела кричала от разлуки с ним.
Приехав домой, она набрала его номер. Он не взял трубку, она позвонила снова, и потом еще раз и снова. Кэйт оставила более двадцати пропущенных звонков, позвонив двадцать первый раз, раздался грубый голос на другом конце.
– Что ты хочешь? – грозно, холодно и отрешенно, сказал тот.
– Пожалуйста не ложи трубку, выслушай меня. Мне никто не нужен кроме тебя, я люблю тебя больше всех в этом мире и я хочу чтоб ты это знал.
– Не любишь ты меня, если бы любила рассказала бы обо мне отцу, познакомила бы нас.
– Да как же я могу рассказать? Мы сегодня вместе, завтра нет, сегодня ты любишь меня, а завтра уже нет. Как я могу доверять тебе? Отец хотел встретиться с тобой и Бог только знает, что хотел с тобой сделать, после того случая, понимаешь? Я пообещал ему никогда больше с тобой не встречаться, дабы уберечь тебя. Понимаешь? Я люблю тебя очень сильно.
Дэн молчал, было только слышно его раздельное дыхание.
– И что нам теперь делать? Прятаться?
– Давай подождём немного. Пожалуйста, я тебя прошу. Папа узнает о нас, но только не сейчас.
– Ладно ты права, может и правду пока рано. Моя мама супер спокойная, она полюбила тебя и часто спрашивает о тебе, почему ты не приходишь. Мне даже кажется, что она тебя любит больше чем меня, – засмеялся тот.
– Я тоже соскучилась за ней и за тобой, Дэн.
– И я, когда мы встретимся? Может после школы, в понедельник?
– Да, я могу ненадолго задержаться. Родители все еще помнят, они контролируют меня сейчас очень и не могу на долго остаться.
– Тридцати минут хватит, – игриво ответил тот.
– Что, как быстро? – так же ответила Кэйт.
– Я люблю тебя.
– И я тебя люблю.
Они проговорились всю ночь, о том о сём, о жизни, планировали их будущее, сколько будет детей, так мило и беспричинно, так смело и так открыто. Луна пристально глядела на них с чистого неба. Кэйт чувствовал его взгляд даже на расстояние, чувствовала как он думает о ней. Она была как-будто полностью облитая его светом, его безмятежным и в то же время тихо душу волнующим светом. Они мечтали, они смеялись, они были маленькими детьми, которые вот только познали сладость шоколада, сладость остаться дома одни и сладость первых утех любви. Глаза Кэйт засеяли, она поверила, что все наладится и у них все получится.
Они встретились после школы. Дэн не пришёл на уроки, он ждал ее у своей парадной.
– Ты прогульщик, – приветливо целуя его сказала Кэйт.
– Пошли ко мне, пока мамы нет дома.
– А где она?
– На работе, сегодня родительское собрание, она думаю задержится.
Раздались объятия, восклицания, невинное кокетничанье молодости, горящие взгляды, смех без причины. Кэйт разделась и села сверху на него. Она двигалась так плавно, движения ее были волнисты и чувственны. Она распустила волосы, снимая резинку и ускорила темп, чувствуя приятное щекотание внизу живота. Постепенно ослепительное зарево стало раздвигать темноту. Дэн почувствовал, что Кэйт возбуждена. Вдруг в Кэйт заиграл оркестр, прокатились возгласы, крики «ура». Кэйт взлетела к небу, словно запущенная шапка выпускника, раскинутый платок. Дэн никогда еще не видел такую Кэйт. Ее тело было по другому одето, в таком невиденном красивом и ярком наряде. Над Кэйт полыхали огни, искрясь и вспыхивая, озаряя все вокруг, ее бархатистый сад. Эти огни озаряли то прекрасное будущее, куда лежали их дроги. Кэйт никогда не испытывала оргазм, все было по-новому, она стала другой. Она легла рядом с ним, вся мокрая, взъерошенная, но счастливая.
Так проходило их лето. Кэйт врала, говорила что с Нетели или с другой одноклассницей, каждый раз придумывая новую ложь. Они встречались почти каждые выходные. Все городские праздники они проводили вместе, Дэн выпевал частенько, много курил, много после матерился и после раздевал каждый раз Кэйт, где прийдется. Иногда это бывало где-то в поле, или поздно ночью на пляже, то и дело постоянно оглядываясь по сторонам, чтоб никто не видел.
Их интимная
В очередной раз она отпросилась у отца погулять с «друзьями», сказала Кэйт. Папа как обычно должен был ее забрать к одиннадцати, в этот раз. Они спустились к морю, по крутому склону. Дэн привёл всех своих дружков. Они сидели веселились, громко звучала музыка, «молодежь просто отдыхала». Они часто любили спуститься по ступенькам вниз, по которым когда-то тренировались Кэйт, вместе с девчонками по гимнастике. Дэн опьянел, несколько бутылок алкоголя. Его дружки тоже пришли не с пустыми руками. Девчонок не было, только Кэйт.
– Ребята мы отойдём ненадолго, – подмигивая сказал Дэн.
– Куда это вы собрались? А? – подстегнул один, подмигивая одним глазом.
Дэн взял Кэйт за руку, и повёл её вдоль холмов, отходя все дальше от ребят и от всех, кто мог их видеть. После остановился посреди поля, постелил свою кофту, следом расстёгивая штаны.
– Дэн уже почти одиннадцать, мне надо идти. Здесь еще и связь не ловит, чтоб я могла позвонить и предупредить папу.
– Я сделаю это быстро, снимай трусы, – грубо сказал тот.
Кэйт повиновалась, медленно ложась на его кофту и раздвигая ноги. Ему не понадобилась много времени, он был уже хорошо пьян и возбуждён.
– Все Дэн мне пора, уже одиннадцать.
– Задержись еще немного.
Кэйт быстро оделась и стала уходить прочь, как Дэн схватил ее и прижал к себе.
– Дэн отпусти меня, мне надо идти. Папа прибьёт меня, – повысила она свой голос.
– И все равно. Он не любит меня, так чего мне переживать, – целуя ее крепко в шею, опуская руки все ниже, между ног.
– Что ты делаешь? Перестань, мне больно, – отталкивая его, закричала Кэйт.
Она вырвалась и убежала, запыхавшись спеша по холмам и после поднимаясь бегом по лестнице. Черт 23:30. Кэйт выбежала на дорогу. Она увидела впереди стоящую машину, у ворот спортивного комплекса. Максимилиан вышел из машины и стоял, оглядывался постоянно. держа руки в боки. Кэйт ускорила шаг и вскоре встала перед ним.
– Папа извини, мы были у самого моря, там не было связи и я не видела время.
– Где ты была? – грозно спросил то. – И с кем ты была?
– Я была у моря с Нетели и ее друзьями.
– Ты понимаешь, что я переживал! На дворе ночь, телефон твой не работает? Так ты любишь своего отца? – поднимая голос сказал тот. – Садись в машину. Больше ты не пойдёшь гулять, если не умеешь быть прилежной дочерью.
Они сели в машину и быстро поехали в дачный дом. Элла Галлори сидела в гостиной, смотря телевизор, не обращая внимания на Кэйт, когда та вошла.
Кэйт быстро прошла в свою комнату. Она умылась и подняв глаза, смотря в зеркало обнаружила, огромное красно-синее пятно на ее шеи. О нет, это же засос. Кэйт вспомнила слова одной одноклассницы, что засос хорошо натирать чесноком и он сразу пройдет. Кэйт тёрла сильно, что в итоге он стал в три раза больше, расплываясь по всей шее. Она вымазала пол тюбика успокоительного крема и легла спать, не беря трубку, когда звонил Дэн.
На следующее утро, шея была красной, на дворе было лето и Кэйт не знала, как бы ей его спрятать. Она надела гольф с короткими рукавами, сказываясь на простуду. Мама подошла проверить ее температуру и заметила, как что-то красное выглядывает из под воротника.
– Это что засос?
– Мама только не говори пожалуйста папе, – заплакала та.
– Ты что снова с ним встречаешься? – спросила Элла.
Кэйт побоялась что-то отвечать.
– Натяни воротник по выше, а то если Папа увидит.. – сказала Элла.
Кэйт была обиженна на Дэна, на его халатность и безответственность. Он просто ей в тот вечер легко воспользовался и пренебрёг ее отношением с отцом. Да и что уж тут сказать. Их отношения не были идеальными и романтичными. Кэйт бегала за ним на переменках, а летом приезжала каждый раз на выходных, зажимаясь в подъездах и кустах, как собаки. Порой он приходил к ней на дачу, вечером, когда уже было темно. Кэйт говорила, что идёт подышать воздухом и пулей мчалась вдоль заборов, за дерево, где ждал ее Дэн. Он порой брал с собой подстилку, чтоб колючки и опилки на застревали ни в ее одежде, ни в ее волосах. Кэйт сознавала всю противность их встреч, их уединений, но ничего не могла с собой поделать. Она слепо вверяла себя Дэну, этому молодому юноше в рассвете сил, жаждущий только одного.
Глава 19
Это лето было лето каруселей и мерцающих огней. Они встречались каждые выходные. Засос проходил очень долго на шее Кэйт, наверное потому она постоянно накидывала тонкий платок, чтобы как-то скрыть, выходя на улицу. Дэн то и дело смеялся, все намереваясь каждый раз поставить новый. Многие из друзей Дэна завидовали ему. Кэйт была очень простой девушкой, часто огорченный из-за поступков Дэна, потом смущенной, каждый раз когда он пытался ее прилюдно поцеловать. Она часто молчала в его кругу, смеялась еще меньше, но тем не менее все друзья Дэна восхищались ею. Они видели, как сильны ее чувства к Дэну, они знали, как они проводят больше всего своего времени, завидуя, что у многих даже первой девушки еще не было. Кэйт довольно хорошо говорила по-английски и по-немецки. Кэйт была по природе стыдливая и робкая, она досадовала на свою застенчивость и порой насильственно старалась быть развязной и смелой, что ей никогда не удавалось. Порой она пыталась рассказать что-то интересное и какую-нибудь шутку, но как всегда запиналась, смотря умоляющим взглядом на Дэна, чтобы то продолжил. Дэн самолюбивый до крайности, он привлекал все и всех вокруг, и Кэйт даже когда сердилась все равно любила его. Даже когда выпивал, когда влезал в драки, когда порой флиртовал с другой, Кэйт лежала рядом.
Ссорится они любили и делали это с полна, каждый раз расставаясь друг с другом и неделями не разговаривали. Кэйт звонила всегда первая, не выдерживая разлуки. Она часто плакала и просила простить ее, даже не понимая за что. Ходили разные слухи об их отношениях, некоторые даже дурно о них отзывались, осуждая при этом Кэйт, мол та бегает за ним, раздвигает ноги, где попало, оплачивает его счета, прикрывая в школе и т.д. Говорили многое, но было ли это все правдой? Да, неоднократно признавался в этом Кэйт. Если любишь, то готов на все и даже делать глупости, часто оправдывала она саму себя. Дэн продолжал издеваться над ней.
Однажды Кэйт прождала его почти всю ночь на скамейке, когда тот якобы ушёл на «скорую руку» встретиться с другом, по «очень важному вопросу». Вечер тогда была необычайно прекрасен, полное небо звезд, напоминающие темное платье с кристаллами. Она пришла как договаривались, к восьми вечере и сидела напротив подъезда в ожидании него. Он спустился как обычно, никуда не спеша.
– Привет, – расцвела Кэйт в улыбке.
– Привет, мне надо быстро встретиться с друзьями. Там какие-то проблемы намечаются, я отойду на пять минут.
– Мне с тобой можно?
– Лучше подожди меня здесь любимая, – целуя ее нежно в губы, сказал тот.
Прошёл час, потом еще один. На часах уже было почти двенадцать ночи, а она все сидела на лавке. Сегодня она сказала, что переночует у Нетели. Родители поверили. Она все продолжала ждать, сидя в темноте, одна, одинокая. Несмотря на лето вечер был прохладным и Кэйт стала замерзать. Она набрала его номер телефона, ответа не было. Кэйт продолжала ему звонить, до тех пор пока ее телефон не выключился. Не в силах больше ждать, она не знала что ей делать: на такси денег не было, ехать домой было бы как-то странно, тем более родители не были на даче и ключей у нее не было. Кэйт поднялась на десятый этаж, и позвонила в дверь.
– Добрый вечер, – мама Дэна стояла в двери.
– Кэйт что случилось? Почему ты так поздно? Заходи.
Кэйт коротко сказала, что Дэн оставил ее одну на лавке, сказав, что ему надо быстро встретиться с друзьями. Она прождала его четыре с лихой часа и не знав что ей делать, пришла сюда.
– Я сказала родителям, что сегодня не буду дома ночевать. Они дома, да и как я уеду сейчас домой, в такой час, на даче никого и ключей у меня тоже нет.
– Господи, может что-то случилось? Я сейчас позвоню. Так его телефон недоступен, подожди я наберу сейчас кого-то из его друзей.
– Добрый вечер Светлана Николаевна, – сказал спокойным голос.
– Дэн с тобой?
– Да, что-то случилось?
– Быстро дай ему трубку! – сердито сказала та.
– Мама что ты хочешь? Я занят.
– Ты ничего не забыл? Кэйт ждёт тебя уже четвертый час на улице под подъездом.
– Я уже иду, – ровным тоном сказал тот.
– Как ты мог оставить ее одну?
– Мама! Все, разговор окончен, давай я скоро буду, а где Кэйт?
– Она поднялась к нам. Конечно куда же ей еще идти!
– Пусть ждёт, я уже иду, – тот положил трубку.
Кэйт зашла в его комнату села на кровать и слезы полились, как дождь из ведра. Она спрашивала себя снова и снова: почему он так жесток, почему он в очередной раз бросил ее, не позвонив и не предупредив. Кэйт вышла на балкон. Она смотрела, как мелкие точки движутся взад и вперёд. Город опустел, погрузился словно в спячку. Было видно и слышно только молодежь, которая буйствует, смеяться и поёт, все как должно быть летом. Кэйт хотелось оказаться в месте с ними, безмятежно прогуливаться вдоль проспекта, со своими друзьями; громко хлопать, когда кто-то сказал какую-ту шутку – ей хотелось чтоб все было нормальным.
С Нетели она честно говоря редко виделась, ее имя она только использовал в качестве предлога остаться у Дэна на ночь или вообще выехать из дома. Нетели обижалась на нее, часто не брала трубку, когда Кэйт звонила. Она не осуждала, что Кэйт проводила все время с Дэном, но она по-своему жалела ее, понимая какую участь она выбрала. Она всячески старалась подбадривать Кэйт, когда та звонила в очередной раз в слезах; пыталась направить ее, показать снова и снова, что Дэн ей не пара; что он всячески только пользуется ее добротой и доверчивостью; что он никогда ее не любил; что часто его замечают с другими девочками, бывало и по старше и по младше и что сама Нетели его видела в кругу других, не известных ей девушек. Всякий она старалась очищать сознание Кэйт, наполнять его правдой и реальностью, но Кэйт была слепа. Она просто опускала голову, совсем соглашалась и в очередной раз набирала номер. Порой боль Кэйт была на столько не терпимой, что она резала себе руку, так царапнула лезвием, ничего серьезного, но психика ее уже нарушилась. Она уже сложно отличала реальность от нереальности, искренность от лжи. Она чувствовала что теряет его и каждый раз переступая через себя, заставляла себя вновь и вновь просить у него прощение, унижаясь и теряя себя. Она теряла ни только подругу, но самое главное саму себя.
Где-то в дали, она увидела кого-то приближающие к парадной, кого-то кричащего, давай брат до завтра, по голосу она поняла что это был Дэн.
– Развлекись там хорошо, – кто-то крикнул ему в ответ.
Лучше было бы Кэйт этого не слышать. Она закрыла балкон и легла на кровать, в той одежде в которой пришла. Дэн открыл тихо дверь, разулся и зашёл в свою комнату, где лежала Кэйт не шевелясь. Он тихо подошёл к ней с обратной стороны кровати, снимая свою футболку.
– Ты уже спишь?
Раздался сильный запах перегара, У Кэйт невольно покатились слезы.
– Где ты был?
– Разве это важно? Важно, что я уже здесь, – он стал раздевать ее, оголяя при этом самого себя.
– Я не хочу этим заниматься, – грустно молвила Кэйт.
– Хочешь, поцелуй его, – настойчиво подтягивая прям к ее губам своего друга.
– Нет Дэн! – уже не в силах остановить слезы, оттолкнула его Кэйт.
– Как хочешь. Пойду я лучше спать! – грубо сказал Дэн, отворачиваясь от Кэйт.
Дэн лёг возле нее на другой бок, продолжая что-то бормотать в след.
– Ты жесток, и несправедлив ко мне. Я отдала тебе всю себя, и в итоге ты относишься ко мне как к мусору. Я посвятила всю себя тебе, я растворилась в тебе, ты забрал просто мою душу и сердце, я одета, но на самом деле я сейчас абсолютна обнажена!
– Сама виновата. Я видел как ты флиртовала с Алексом.
– Что? С кем? Ты в своём уме? Ты оставил меня одну на улице под подъездом и в итоге я виновата?
– Ты всегда будешь виноватой, во всем, не нравится страдать? Теперь ты знаешь, какого мне было!
– Ты все еще не можешь отпустить?
– Никогда не забуду!
Они отвернулись друг от друга. Кэйт так и не заснула, в то время как Дэн храпел в три горла. На следующее утро, Дэн поцеловал Кэйт как ни в чем не бывало, как-будто вечернего разговора и не было. Он так мило и нежно прижался к ней, словно ребёнок, увидевший свою мать. Кэйт растаяла и утонула в его объятиях. Она не знала сколько еще она могла это все терпеть, но было очевидно, что чаща еще не наполнена до краев. Они позавтракали, вместе с его мамой и братом. Кэйт пробыла у него до обеда, вскоре вышла из дому и отправилась на остановку. Дэн конечно же ее не провёл.
Кэйт приехала домой. Максимилиан был на работе, а Элла дом. Она встретила ее у крыльца, развешивая свежо-постиранное белье.
– Как провела время у Нетели?
– Все хорошо. Мы гуляли и ходили на море.
Рада за вас. Папа твой на работе, я уже переделала всю домашнюю работу. Хочу еще закрутить томатный сок, поможешь мне?
– О я так это не люблю, – скривилась Кэйт, словно в детстве.
– Давай пошли на задний двор, я там уже все приготовила!
Кэйт неохотно согласилась, то и дело поговаривая про себя: эти проклятые помидоры, которые после обрызгали ее с ног и до головы. День был жарким, но летним. С юга поддувал морской бриз, шевеля листьями – все было сказочно прекрасным, а настроения у Кэйт никакого не было. Она звонила Дэну, а тот, как обычно, не брал трубку. Где он и что с ним, Кэйт терялась в догадках. Она набрала снова, понимания что там никто трубку не возьмёт, и снова погружаясь в темноту. Кэйт не отдавала себе отчета в том, что с ней происходило, но одно чувство было ей ясно – нежелание больше его видеть. Она устала и вымотана, ее измождению не было предела.
Глава 20
Так прошёл еще один учебный год. У Кэйт ухудшилось состояние спины. Она жила в болях и постоянных мучений, чувствовала что тренировки уже не помогает. Отец нашёл одного специалиста в Германии по сколиозу. Купив первый попавшийся билет, они выехали из города и приземлились в новом. Кэйт пошла тогда в десятый класс. По мере взросления она становилась еще более застенчивее и скоромнее, еще пока не зная что ждёт ее в Германии. Немецкий врач покачал головой, говоря что в ее возрасте, скелет еще продолжает формироваться и рости, что положение будет только ухудшаться. Дабы выровнять спину, Кэйт была загипсована, по ее формах, был вылет корсет, напоминающий броню гладиатора. Пройдя тогда на примерку корсета, Кэйт села на кушетку и горько заплакала. Корсет делал ее в два раза больше, был неудобен, и везде давил, ей нужно было носить его двадцать четыре часа в сутки, что означила просто делать все в нем, конечно кроме душа. Доктор назначил целый год его носить, и через год приехать на консультацию. Они тогда с отцом прошлись вдоль магазинов, в поисках какой-то одежды, которая могла бы его скрыть. Вместо ее маленького размера, они накупили футболки в три раза больше, джинсы размера л. Кэйт смотрела на себя в зеркало и крик отчаяния издавался каждой клеточкой ее тела. Они приехали домой, и Кэйт постепенно начала привыкать жить в корсета, первые ночи она совсем не могла спать. Было чувство как-будто она спит на чем-то твёрдом, была тяжело поворачиваться на другу сторону, ей приходилось приподниматься себя рукой, как беременная и переворачиваться калачиком на другую сторону. Даже после снятия корсета у нее осталась эта привычка. Кэйт еще не думала о том, как пойти в школу. С Дэном они тогда в очередной раз расстались, Дэн в очередной раз ее бросил, поэтому она боялась идти в школу. Элла встретилась с директрисой, дабы попросить разрешения, чтоб Кэйт какой-то период времени ходила без формы.