Джон Майкл Грир
Монстры: руководство для исследователя магических существ
Если же духи (а иначе говоря, сущности без физических тел) все-таки существуют, и если они способны взаимодействовать с живыми людьми, в этом случае теория хмонгов чисто интуитивно все расставляет по своим местам. Эта теория также соотносится с тем, что мы знаем о других сложных системах в экологии, социологии и экономике. Она учитывает все данные об эпидемии СВННС и объясняет их лучше, чем любая научная теория из всех предложенных. Единственная проблема с теорией хмонгов заключается в том, что она основывается на реальности созданий, которые якобы не могут существовать, по крайней мере в теории.
Итак, повторим еще раз: когда доказательства противоречат нашим предположениям, изменить предположение будет намного разумнее, чем пытаться игнорировать доказательства. Эпидемия СВННС предоставляет нам еще одну причину, по которой это не очень хорошая мысль, и, в свою очередь, предлагает ответ на третий из наших первоначальных вопросов. Если такое чудовище, как Даб Цог, убивает людей, его существование, природа и привычки, вероятно, должны представлять больший академический интерес, а рассуждения, которые мешают эффективно справиться с потенциально смертельным существом, как минимум вызывают вопросы.
Будь Даб Цог единственным чудовищем, которое так сильно влияет на жизнь людей, предположения о существовании монстров еще можно было бы игнорировать (по крайней мере, всем, кроме хмонгов). Хорошо это или плохо, но Даб Цог отнюдь не единственный в своем роде. Как мы уже говорили, большинство американцев напрямую контактировали по меньшей мере с одним сверхъестественным созданием, и это может оказаться только верхушкой айсберга. Фольклорные традиции, реальные доказательства и огромное количество свидетельств очевидцев – все это поддерживает идею о том, что чудовища довольно часто взаимодействуют с людьми. Не все личные контакты привели к столь же плачевным результатам, как в случае с беженцами-хмонгами и Даб Цог, но есть веские основания полагать, что подобные страшные последствия имели место гораздо чаще, чем принято считать. Более того, согласно тому же комплексу источников, даже куда менее опасные контакты с монстрами могут оказать серьезное влияние на людей, и оно может быть как позитивным, так и негативным.
ТРИ ОТВЕТА НА ВОПРОСЫ О МОНСТРАХ
Теперь мы наконец можем дать предварительные ответы на три вопроса, заданные ранее. Тем, кто не готов расстаться с уютом современного научного мировоззрения, предлагаемые ответы покажутся не менее чудовищными, чем те существа, о которых мы будем говорить в этой книге позже, однако это неизбежное следствие настоящего исследования.
Что такое монстры?
В этой книге термин «монстр» применяется к созданиям, которые не могут существовать согласно принятым в современной науке теориям об устройстве Вселенной, но при этом регулярно встречаются заслуживающим доверия людям и описаны в традиционном фольклоре.
Существуют ли монстры на самом деле?
Если не погружаться глубоко в философию и учитывать, что с точки зрения формальной логики невозможно доказать существование чего-либо в принципе, правильнее будет сказать, что фактически некоторые монстры существуют. Вне всякого сомнения, есть существа, которые влияют на человеческую жизнь и соответствуют традиционным представлениям о монстрах, а теории, отказывающиеся признавать их существование, не могут объяснить это влияние так же хорошо, как, например, фольклор.
Какое значение имеют монстры?
И снова, чтобы ответить на этот вопрос, не следует слишком углубляться в философию. Для тех, кто сталкивается с этими существами напрямую, они определенно имеют большое значение. Если учесть, что подобный опыт имели многие люди, в их числе может оказаться любой из нас или наших близких. Хотя бы по этой причине монстры и знания о них – тема отнюдь не тривиальная.
ЧЕТЫРЕ ВАЖНЫХ МОМЕНТА
В свете доказательств, которые обсуждались ранее, мы можем пойти дальше поставленных вопросов, на которые только что дали ответ, и отметить четыре важных момента, касающиеся монстров. Они станут центральными по отношению ко всему, о чем пойдет речь в этой книге.
1. Первый момент заключается в том, что фольклор – куда лучший источник информации о монстрах, чем полагает современная наука. Например, рассказы о встрече со старой каргой из ньюфаундлендских легенд содержат очень хорошие описания опыта, который исследовал в своей работе Дэвид Хаффорд. Все основные, равно как и менее существенные элементы этого опыта упоминаются в историях о старой карге, которые передавались из уст в уста как часть ньюфаундлендской народной культуры. Схожим образом рассказы о цог цуам из фольклора хмонгов соотносятся с тем же опытом. По расхожей современной привычке фольклорные повествования принято считать неточными и запутанными, но на самом деле они дают ясное и четкое описание происходящих событий. Отсюда следует, что изучение монстров нужно начинать с традиционных преданий и воспринимать их серьезно, не пытаясь от них отмахнуться, либо же попытаться втиснуть их в прокрустово ложе теории.
2. Второй момент заключается в том, что лучший способ проверить точность фольклора о монстрах – это сравнить его с эквивалентами из других культур. Точно так же, как цог цуам и посещение старой карги никоим образом не ограничиваются Лаосом и Ньюфаундлендом, фольклор, описывающий один и тот же опыт, можно найти в любой мировой культуре. Исследователям древнегерманского фольклора хорошо известно легендарное существо мара, которое, согласно поверью, может задушить человека во сне; английское слово nightmare и русское слово кошмар происходят от названия этого существа. Во многих других культурах, древних и современных, есть подобные аналогии: например, древние греки называли такие ночные видения эфиальт («прыгун») и пнигалион («душитель»), а у римлян был иннус («тот, кто сидит сверху»). Отсюда следует, что настоящие монстры и рассказы об опыте встречи с ними часто пересекают межкультурные границы. Когда описание монстра из одной культуры совпадает с описанием существа из другой, особенно если эти культуры далеко отстоят друг от друга в пространстве или времени, скорее всего, за обоими кроется настоящий опыт.
3. Третий момент заключается в том, что феномен может быть чрезвычайно распространенным и влиять на множество человеческих жизней, даже если ему нет места в современном культурном представлении о реальности, если его игнорируют образование и СМИ и даже если он не имеет названия. Пока Д. Хаффорд не опубликовал свое исследование, тысячи людей в Соединенных Штатах и Канаде, а также их близкие, друзья и врачи сталкивались с одним и тем же странным и пугающим явлением, не подозревая, что кто-то еще мог проходить через подобное. Из этого следует, что такие события отнюдь не редки, как склонны считать многие из нас. На самом деле можно сказать, что они окружают нас постоянно – нас просто научили их не замечать. Но когда мы их все-таки замечаем, то либо пытаемся найти им наиболее приемлемое объяснение, либо пожимаем плечами и как ни в чем не бывало возвращаемся к своим делам.
4. Четвертый момент одновременно самый важный и самый неприятный. Он заключается в том, что феномен старой карги и ему подобные всегда будут связаны с магией, религией и сверхъестественным. Проводя свои исследования, Д. Хаффорд обнаружил прочную связь между традициями и опытом – с одной стороны, и народной магией и духовностью – с другой. К примеру, несколько свидетельств, которые привлекли его внимание в первую очередь, содержали идею о том, что один человек мог призвать каргу и послать ее напасть на другого. Многие люди, знакомые с традицией, подробно рассказывали о том, как наслать каргу на другого человека, а также делились магическими методами защиты от карги и ее хозяина.
В общем и целом участники хаффордского исследования больше склонялись к тому, что посещение карги – сверхъестественный опыт (а не, скажем, медицинская или психологическая проблема), вне зависимости от того, были они знакомы с традицией или нет. Это в равной степени признавали и люди, не имеющие четких духовных убеждений, и люди глубоко верующие, к тому же достаточно часто для того, чтобы Хаффорд включил слово «мистический» (иными словами, «сверхъестественный») в список качеств, характерных для старой карги. Точно так же хмонги понимали цог цуам как процесс, непосредственно связанный с духовным миром, и прибегали к ритуальным практикам, чтобы защититься от Даб Цог.
Из этого следует, что связать опыт встречи с монстрами, а также традиционные предания о них – с предрассудками современного материализма – не самая лучшая идея. Наша третья категория монстров навевает жуть и выходит за рамки обыденного. Игнорируя эту жуть, мы рискуем исказить то, что пытаемся понять. Если же мы встретимся с ней лицом к лицу, может оказаться, что с помощью инструментов для понимания подобных явлений, которые предлагают магические традиции и учения, можем получить ценные знания и неожиданные озарения.
ВЭЛ И ЖИВАЯ ПЛАНЕТА
В своей революционной книге «Демоническая реальность» (Daimonic Reality), которая должна быть в библиотеке каждого, кто изучает предания о монстрах, Патрик Харпер рассказывает одну историю, особенно хорошо иллюстрирующую последний момент. В конце 1980-х годов вместе с другим участником английской конференции, посвященной НЛО, он слушал радиопрограмму о летающих тарелках, которая шла в тот день в эфире. Женщина, представившаяся как Вэл, позвонила из Пекхэма и сообщила, что видела в небе странный свет. По ее словам, свет будто бы смотрел на нее и проявлял явные признаки разумности, и, глядя на него, она почувствовала себя странно. Однако из ее описания источника этого света и его положения на небе стало очевидно, что ее НЛО на самом деле – планета Венера.
Такие астрономические контакты с НЛО происходили миллионы раз с тех пор, как в 1947 году Кеннет Арнольд запустил летающие тарелки в массовое сознание, поэтому даже не принимались в расчет исследователями НЛО, которые считали их обычными ошибками. Как отмечает Харпер, опыт Вэл представляет нечто большее, чем заблуждение. Она не просто перепутала планету с космическим кораблем. Подобный способ восприятия антропологи называют анимизм (то есть признание живыми, разумными и одушевленными тех объектов Вселенной, которые в нашей культуре обычно именуются мертвой материей). Это восприятие необходимо принимать в расчет как полноценный фактор. Он представляет собой очень древний и распространенный способ взаимодействия с миром, и его нельзя признавать ошибочным или списывать со счетов только потому, что свет, который его вызывал, оказался планетой, а не летающей тарелкой.
Это очень важный момент, и он относится не только к НЛО. В конце концов, Вэл вряд ли единственный человек в истории, который посчитал огонек в небе каким-то живым, наблюдающим и разумным объектом. В разных культурах мира и в разные эпохи планеты считались либо домами богов или духов, либо непосредственно богами и духами. Нас учат, что отказ от подобных примитивных суеверий – признак превосходства науки над мировоззрениями прошлого. И все же контакт Вэл с НЛО напоминает нам о том, что планеты в виде разумных и наблюдающих сил могут быть частью прямого личного опыта.
Именно в этом свете следует понимать заблуждение Вэл. Ее с детства приучали верить в то, что планеты – это мертвые каменные глыбы, кружащиеся в пустом пространстве, и в то, что разум свойствен лишь в людям и им подобным существам, поэтому она интерпретировала внеземное живое присутствие (то есть источник света в ночном небе над Пекхэмом) как технологическое устройство, пилотируемое гуманоидными сущностями с другой планеты. Возможно, она могла бы представить нечто иное, если бы выросла в традиции, которая предлагает более полезный способ восприятия такого опыта.
До нас дошла одна из богатейших подобных традиций, а именно магическое учение Запада. Например, согласно представлениям церемониальной магии этой традиции, планета Венера ассоциируется с сущностью, известной как Кедемель, которого еще называют духом Венеры. Если бы Вэл изучала эти предания и была знакома с этой информацией, вероятность того, что она перепутает планету с космическим кораблем, была бы куда меньше. Скорее всего, она определила бы объект как планету, но в магическом смысле: как небесное тело, чьи лучи и тонкая энергия представляют собой определенную силу в скрытых областях бытия. При этом Вэл вряд ли ограничилась бы одним лишь верным определением источника света. Магия (по крайней мере, в понимании ее адептов) – это способ не только действия, но и познания. Если бы Вэл развила необходимые навыки, пройдя теоретическое и практическое обучение магии, она смогла бы пообщаться с духом Венеры напрямую. Она также могла бы совершить обряд практической магии, сделав силу этого духа инструментом преобразования мира благодаря энергии, традиционно приписываемой Венере. В результате этот невероятный опыт мог бы стать возможностью для магической трансформации.
ПРЕИМУЩЕСТВА МАГИИ
Все это может звучать очень странно для тех, кто ничего не знает о магических традициях Запада, но именно так маги взаимодействуют с миром. Каким бы странным ни казался этот способ, у него есть по меньшей мере два важных преимущества, которых недостает научному подходу при взаимодействии с царством чудовищ.
Первое из этих преимуществ заключается том, что магические способы познания позволяют взять за отправную точку расследования весь жизненный опыт Вэл, а научные – нет. С точки зрения современной науки то, почему Вэл восприняла свет в небе как разумное существо, можно трактовать двумя способами: 1) свет действительно обладал разумом, но в таком случае он не мог быть планетой Венера; 2) это была планета Венера, но в таком случае свет не был разумным существом. Но для Вэл именно планета Венера была разумной и наблюдала за ней, и эту возможность научное мировоззрение признать не может.
Это не означает, что ее опыт обязательно должен приниматься на веру. В любых подобных случаях всегда есть вероятность того, что человек, сообщивший о своем опыте, по той или иной причине либо лжет, либо страдает от сенсорных или психических нарушений, которые влияют на его восприятие. Возможно также, что спорный опыт может быть галлюцинацией – впрочем, этот термин слишком часто выступает в роли подходящего ярлыка для любого опыта, который не соответствует привычному восприятию мира. В некоторых подобных случаях (хоть и не в случае Вэл – манипулирование планетой Венерой, к счастью, не по силам земным шутникам) также возможно, что очевидец абсолютно честен, внимателен и вменяем, но само явление подстроено кем-то другим.
И тем не менее этот опыт может стать отправной точкой расследования, и его следует воспринимать во всей полноте, а не кромсать до тех пор, пока он не втиснется в рамки какой-то устоявшейся теории. В силу своей крайне жесткой теоретической структуры современная научная мысль не может поступить таким образом со случаями, подобными случаю Вэл, в то время как магическая традиция, напротив, может.
Первое преимущество может пригодиться в ситуациях куда менее субъективных, чем живая планета Вэл. К примеру, в своей книге «Традиции озерных монстров» (Lake Monster Traditions) Мишель Мержи утверждает, что в большинстве подходов к чудовищам вроде лохнесского используется лишь небольшая часть из множества доказательств, чтобы подкрепить теорию о том, что эти существа – биологические создания из плоти и крови. В то же время материалы, указывающие на связь этих монстров с миром магии, пророчеств и чудес, привычно отбрасываются как несущественные, даже несмотря на то, что эта связь служит важным аспектом представлений об озерных чудовищах по всему миру.
Сам Мержи, как выяснилось, уязвим для аргументов такого рода: будучи твердым сторонником гипотезы культурного источника, он прибегает к целому ряду риторических приемов, чтобы уклониться от мысли, что озерные монстры – вопрос непосредственного конкретного личного опыта, а не просто предмет фольклорных традиций и городских легенд. Точно так же, как криптозоологический подход игнорирует мистический и магический контексты озерных монстров и фокусируется на их физических (или квазифизических) воплощениях, фольклорный подход Мержи игнорирует подобные воплощения и сосредоточивается на мифах и нарративе. Однако для того чтобы осмыслить феномен озерных чудищ в целом, необходимо счесть оба этих подхода серьезными и уместными, и магический подход к доказательствам позволяет это сделать. В то же время подход, основанный на современной научной идеологии, вне всякого сомнения, на это неспособен.
Другое принципиальное преимущество магического подхода по сравнению с современным научным состоит в том, что с его помощью можно использовать полученный опыт на практике, в то время как научный подход этого сделать не позволяет. Как отмечалось выше, будь Вэл магом с соответствующими знаниями и навыками, она смогла бы не только осмыслить свой опыт, но и найти ему весьма практичное применение разного плана. Безусловно, этот аспект магической традиции не ограничивается случаем Вэл. Как показывают случаи со старой каргой или Даб Цог, магические способы воздействия – стандартный подход, характерный почти для всех культур в тех ситуациях, когда нужно справиться с монструозными или сверхъестественными созданиями.
Немногие идеи так рьяно отвергались представителями современной науки, как мысль о том, что магические обряды могут иметь конкретный практический эффект. При этом те, кто никогда не изучал и не практиковал магию и ровным счетом ничего о ней не знает (а в эту категорию, по сути, попадают все критики магии от науки), едва ли имеют право судить о том, на что способны технические методы этого искусства. Этот аргумент приобретает еще больший вес, когда упомянутые критики делают радикальные заявления на основании теорий, а не доказательств, а ведь именно так в отношении магии и чудовищ поступают большинство критиков от науки.
Поскольку эта книга в первую очередь посвящена монстрам, а не магии, вопрос о практическом эффекте последней будет рассмотрен здесь очень кратко. Очевидно, что традиционные мировые культуры во все времена использовали магию для самых разных целей (включая борьбу с монстрами). Столь же очевидно, что представители западного индустриального общества продолжают хранить и практиковать магические традиции вопреки непреклонной оппозиции со стороны ученых, образовательных учреждений и церкви.
Быть может, все это – лишь глубоко укоренившееся заблуждение, как утверждают пропагандисты современной науки. С другой стороны, в свете некоторых доказательств, которые мы уже рассмотрели, все же есть вероятность того, что столь радикальное отрицание может быть не только необоснованным, но и потенциально опасным.
МАГИЯ И УРОВНИ БЫТИЯ
Магическая традиция западного мира, помимо множества других прекрасных вещей, располагает весьма подробными сведениями о различных видах чудовищ. Так же, как хмонги полагались на свои ритуалы и жертвоприношения, чтобы защититься от Даб Цог, люди западного мира полагаются на различные магические, религиозные и квазирелигиозные практики для изгнания наиболее опасных монстров, и магическая традиция хранит большое количество знаний об этих практиках.
Однако связь между царством чудовищ и царством магии куда более глубокая. Центральное место в магии во всех ее формах занимает идея о том, что помимо мира, который мы воспринимаем нашими обычными чувствами, существуют другие, более тонкие и странные, имеющие множество пересечений с нашим привычным миром и подспудно на него влияющие. Магическая теория говорит о различных сферах или уровнях бытия, связанных между собой и одновременно присутствующих в каждом моменте и явлении. Эти сферы или уровни – не измерения пришельцев, о которых можно прочитать в научной фантастике. Скорее, это другие планы мира, в котором мы живем. И только наша культура, построенная на материальном мышлении, не позволяет нам обратить внимание на более тонкие грани окружающей нас реальности. Все эти грани также составляют часть каждого отдельного человека, и лишь пресловутая привычка мыслить материально удерживает нас от восприятия самих себя как сложных многоуровневых систем.
Существуют самые разные классификации этих уровней, но во многих магических традициях Запада, как правило, используется представленная ниже схема. Для удобства принято говорить о высших и низших уровнях, хотя это всего лишь метафора – точно так же необязательно куда-то подниматься, чтобы изучать высшую математику. Всего этих уровней пять.
Физический уровень
Основной и низший из уровней, соответствующий физической материи и нашему восприятию пятью обычными чувствами. У людей этот уровень соотносится с физическим телом, то есть обычным телом из плоти и крови.
Эфирный уровень
Уровень жизненной силы, тесно связанный с дыханием и живой материей, а также основа для тонких энергий, на которых строится вся физическая материя. У людей этот уровень соотносится с эфирным телом ауры, более слабым телом жизненной энергии.
Уровни бытия
Астральный уровень
Уровень практического сознания, царство сновидений и воображения (которые определяются магами как самостоятельные объективные реальности) и обычной психической активности. У людей этот уровень соотносится с астральным телом или тонким телом воображения и личности, которое служит проводником для большинства внетелесных переживаний.
Ментальный уровень
Уровень абстрактного сознания, сфера безвременного и внепространственного значения, где правят логика, математика и фундаментальные законы космоса. У людей этот уровень соответствует ментальному телу; главная и бессмертная часть личности.
Духовный уровень
Уровень первичного единства, из которого проистекают все прочие уровни и к которому они возвращаются. У людей этот уровень соответствует духовному телу или монаде, трансцендентному ядру личности.
На сегодняшний день физический уровень нам относительно хорошо знаком, однако некоторые маги полемизируют с современной наукой относительно его структуры и свойств. (С точки зрения магии проблема современной научной мысли не в том, что она неточна, а в том, что она катастрофически неполна.) О духовном уровне мы тоже кое-что знаем, так как на нем сфокусированы сохранившиеся религиозные традиции западного мира. Промежуточные уровни – эфирный, астральный и ментальный – до сих пор крайне мало исследованы, тогда как именно в их понимании кроется ключ для постижения магического подхода к чудовищам.
Эфирный уровень наиболее важен при изучении чудовищ. Ему присущ ряд характеристик, которые необходимо запомнить, чтобы продолжать подобные исследования. Прежде всего, эфирный уровень очень близок к обычной материи. Он существует во времени и пространстве точно так же, как и материя, и может напрямую влиять на физический уровень. Научившись направлять и концентрировать эфирную силу – ци на китайском, ки на японском, – мастера тонких боевых искусств, таких как тайцзицюань и айкидо, достигают наиболее впечатляющих результатов.
Энергии эфирного уровня служат проводниками различных видов сознания, могут принимать определенную форму и менять ее при помощи сознательных усилий воображения и воли. Они также могут концентрироваться и рассеиваться при помощи различных методов. В концентрированном виде они могут достигать определенной степени кажущейся твердости и поэтому напрямую ощущаться нервными окончаниями на коже человека. Помимо этого они могут оказывать давление на физические объекты и обладать реальным весом и инерцией. В этом состоянии их даже порой можно перепутать с твердой (или почти твердой) материей. С другой стороны, в рассеянном состоянии эфирная энергия становится неосязаемой, и ее почти невозможно обнаружить, если не освоить необходимые навыки осознанности.
Астральный уровень – уровень практического сознания – почти так же важен в магическом подходе изучения монстров, как и эфирный. Люди достаточно легко могут напрямую в него перейти – по сути, каждый из нас делает это по ночам, когда видит сны. Подробные исследования структуры и логики сновидений, проведенные психологами, могут многое прояснить относительно этого уровня. В чем магическая традиция расходится с современной психологией, так это в предположении, что астральные области снов, воображения и видений – конкретные полноправные реальности, не заключенные исключительно в разуме человека.
Более того, центральное место в магическом учении занимает идея о том, что астральный план формирует эфирный так же, как эфирный формирует физический. Образ, сформированный с достаточной интенсивностью на астральном уровне, способен изменить тонкую субстанцию эфирного уровня, что, в свою очередь, может изменить форму материальной субстанции физического уровня – это основная формула магии. В свою очередь, любое событие, происходящее на физическом уровне, – это отражение образов, уже закрепленных на эфирном и астральном уровнях, и люди, умеющие настраиваться на эти более высокие уровни, способны воспринимать эти образы до непосредственного физического события – это основная формула гадания.
Из практических соображений астральный уровень, или астрал, часто разделяют на низший и высший (и в этом случае также условные определения «низший» и «высший» – только удобные метафоры, а не положение в пространстве). У низшего астрала больше общего с эфирным и физическим уровнями, тогда как высший связан с ментальным и духовным.
Ментальный же уровень тоже отчасти знаком современному человеку. Он играет центральную роль в современных научных идеологиях, даже несмотря на то, что об этом факте упоминается редко. Этот уровень оказывает влияние на конкретные реальности. Вне пространства и времени здесь существуют все фундаментальные образы, которые воплощаются на нижних уровнях. Эти образы взаимодействуют с энергиями астрального уровня, существующего одновременно внутри и вне времени и пространства (здесь опять же в качестве самого яркого примера можно привести мир сновидений), а затем находят свое отражение на эфирном уровне, который, в свою очередь, уже полностью расположен в пространстве и времени, какими мы их знаем.
МОНСТРЫ И МАГИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯ
Согласно магическим учениям, духовный уровень – источник всех образов бытия, и эти образы спускаются вниз, отражаясь на всех уровнях, пока не достигнут своего финального воплощения. Материальный уровень, в свою очередь, – это уровень следствия, а не причины. Все, что существует в материальном мире, в той или иной форме существует и на всех остальных уровнях. Однако те же учения предполагают, что есть вещи и создания, которые существуют на всех уровнях, за исключением материального, а также те, чье положение в области материального крайне неустойчиво. Эти вещи и создания могут оказывать на нас влияние, так как мы присутствуем на всех уровнях, однако законы формирования материального мира совершенно на них не влияют.
Лишь методы, учитывающие законы, по которым устроены все перечисленные уровни – иными словами, магические методы, – помогают разобраться в том, что собой представляют эти нематериальные и квазиматериальные существа. И поскольку эти сущности порой могут оказывать сильное и пугающее воздействие на людей, работа магов заключается в основном в понимании этих сущностей и выяснении способов борьбы с ними.
Так или иначе, магическая традиция может многое поведать о монстрах, и различные области магического знания могут вносить свою лепту в процесс понимания царства чудовищ. Понимание смерти, загробной жизни и процесса умирания, принятое в магии, помогает лучше разобраться в призраках, вампирах и подобных им существах. Магические знания о нечеловеческих сущностях соотносятся с фольклором о фэйри, ангелах, демонах и прочих нечеловеческих сущностях. Даже весьма гротескные на первый взгляд легенды об оборотнях приобретают иной смысл в свете знаний о трансформации эфирных тел.
Обо всем этом и многом другом пойдет речь в основной части этой книги. Мы также коснемся базовой теории магии, хотя существуют пределы того, что можно и следует осветить в книге такого рода. Поскольку магические традиции западного мира развивались на протяжении нескольких тысяч лет, по своей сложности (а также по методам и целям) они могут соперничать с грандиозными мистическими системами Востока. Таким образом, исходя исключительно из соображений экономии и актуальности мы сосредоточимся на конкретных аспектах магического знания, которые имеют прямое отношение к чудовищам и их влиянию на мир людей.
Мы также затронем некоторые базовые магические техники, которые напрямую относятся к монстрам. У этого есть вполне практичные мотивы: любой из читателей этой книги в тот или иной момент своей жизни может столкнуться с чудовищем, и поскольку некоторые предельно простые магические практики могут уберечь их от вреда или даже гибели, кажется разумным привести их здесь.
ВСТРЕЧА С ТЕМНЫМИ ТАЙНАМИ
Далее мы будем исследовать царство чудовищ с точки зрения магов. Наши инструменты – это фольклор, история и традиционные учения западной магии (преимущественно относящиеся к традиции Золотой зари – основной системы магии, которой придерживаюсь я сам). Мы рассмотрим разных существ, одно за другим. Также мы ознакомимся с современными представлениями об этих монстрах, чтобы отсеять заблуждения. Помимо этого мы отследим факты появления чудовищ в истории и сосредоточимся на исторических источниках западного мира, чтобы сократить объем материала (однако будем выходить за обозначенные границы, когда это потребуется). Также мы проанализируем традиционный фольклор о монстрах, а затем при помощи магического знания разберем каждое сверхъестественное явление, обсудим, как дать им точное определение, и рассмотрим способы возможных действий в ситуациях непосредственного контакта.
По природе своей монстры, как правило, не являются по первому же зову для наблюдений и экспериментов, поэтому многое из сказанного далее может показаться в некоторой степени спекуляцией. Точно так же для тех, кто придерживается научного мировоззрения, многое из дальнейшего покажется довольно странным. Однако реальность, казалось бы, совершенно невозможных вещей может оказаться горькой пилюлей.
Тем не менее свет от принятых в настоящее время в нашей культуре способов познания простирается не так уж недалеко. За пределом круга этого света, даже в наш просвещенный век, обитают во тьме древние тени. Наше нежелание взглянуть на них или даже признать их существование вряд ли сможет нам помочь в тот страшный миг, когда границы привычного мира расступятся, а из возникшей пропасти вырвется нечто невозможное.
