Роберт Асприн
МИФЫ. МИФОподставы

Асти играет на этом, и это обидно, не так ли? Но для извергов это естественно, тут нечего стыдиться. Скив принимал это во внимание, и я тоже. Ты отталкиваешь нас, хотя мы идеальные напарники. Ты почему-то вбил себе в голову, что, если Скив помахал нам ручкой, это значит, что тебе больше не с кем тусоваться. Но он этого не сделал. Он велел уйти в первую очередь себе самому. Думаю, он надеялся, что остальные из нас останутся вместе. Но признай, Ааз, он был своего рода клеем. В моей профессии нельзя слишком привязываться к кому бы то ни было, но я привязана к нему. Он мне как родной, да и ты тоже. Итак, кузен, ты намерен пошевелить мозгами и взять нас с собой или собираешься пойти туда один?

Терпеть не могу, когда мои личные чувства вытаскивают наружу и швыряют мне в лицо, как свадебный торт, но, как сказала Тананда, она старый друг и знает меня как облупленного. Меня неприятно задело, когда Эрзац намекнул, что, мол, у смертных нет и не может быть такой крепкой дружбы, как у них, во что по большому счету с трудом верилось, потому что они все время цапались.

– Хорошо, – сказал я, сохраняя видимость сопротивления. – Но если ты пойдешь со мной, очень прошу мне не мешать.

– Постараюсь. – Она схватила меня за уши и крепко поцеловала в губы. – То-то же, Ааз, – сказала она. – Давай, Калипса, пошевеливаемся!

БЭМС!

Контраст между Вейгасом и Томбургом был настолько резким, что я было подумал, что мы перескочили из цветного мира в черно-белый. Там, где неон расцвечивал не только здания, но и одежду жителей Вейгаса, жители Томбурга, сидевшие, сгорбившись над книгами за письменными столами в кабинках вокруг меня, были все как один облачены в блеклые, землистого цвета одежды, что хорошо сочеталось с пропахшими плесенью томами на ближайших полках. Мы были в тесноте. Танда и Калипса оказались буквально прижаты друг к дружке.

– Где он? – спросил я у Келсы.

– Тсс! – К моему лицу вплотную придвинулась чья-то круглая физиономия. С пальцем, прижатым к губам известным каждому жестом. Я отпрыгнул. Лишь долгий опыт удержал меня от того, чтобы от неожиданности не врезать ему между глаз кулаком. Но как только я сориентировался, я понял, что не прочь это сделать. Вот уж не думал, что круглое лицо можно сморщить в такую гримасу неодобрения. Обладатель лица был цилиндрической формы, как минимум с девятью парами рук и ног, росшими по всей длине тела.

– В чем, черт возьми, твоя проблема, Буб? – рыкнул я.

Указательный палец отодвинулся от пухлого личика и ткнул в табличку на колонне между двумя высокими шкафами, до отказа набитыми книгами.

ТИШИНА, гласила эта табличка. Для пущей убедительности указательный палец постучал по ней несколько раз.

– Что это, монастырь?

Пухленькое существо покачало головой. Я огляделся по сторонам. Книжные полки позади меня были не единственными. Более того, казалось, что они тянулись вдоль прохода, в котором мы стояли, почти до бесконечности. Стоило мне обуздать свой гнев и прислушаться, как я услышал дыхание десятков невидимых существ, шелест переворачиваемых страниц, ученых, склонившихся над книгами в невидимых кабинках. Мы были в библиотеке. Я повернулся к Тананде и Калипсе:

– Что за?..

– Тсс!

Я хмуро посмотрел на библиотекаря, но все же понизил голос:

– Что за подлые уловки?!

– Что я тебе и говорила, – сказала Келса, в кои веки без обычной издевки. – Ты найдешь Пейджа здесь, среди его братьев по полкам!

– Ты говорила не это, – напомнил я ей.

– Но что-то в этом роде. Какая разница? Он здесь. Осталось лишь поймать его. Я это предвидела!

– Ты много чего предвидишь, – буркнул я. Книжный червь за моей спиной снова цыкнул на меня.

– Ладно, – выдохнул я. – Буду говорить шепотом!

Червь кивнул и медленно пополз прочь, для того чтобы приструнить другого посетителя.

– Где именно он находится? – спросил я Келсу. – Нет, не говори. Покажи мне.

Хрустальный шар затуманился, затем прояснился. В его глубине я увидел еще один ряд книжных полок, идентичных тем, что были позади нас.

– Это не поможет, – шепнула Калипса. – Они все похожи.

– Не совсем, – прошептала Тананда в ответ. – Смотри! Он стоит под табличкой с буквами «Фe-Фи». Похоже, ему нравится стоять рядом со своими инициалами.

Я усмехнулся:

– Тогда пойдем и сделаем этому Фруму большой-пребольшой Фо-Фум! Я устал играть с ним в догонялки по всем измерениям. Мы разделимся и окружим его.

Я взглянул вверх. Местные особи, похожие на книжных червей-переростков, не просто ползали по проходам. Я видел, как они, просматривая ряды обложек, цеплялись за края полок и даже за потолок.

– Сможешь забраться туда? – спросил я Тананду.

– Как два пальца, – ответила она, быстрым гибким движением взобралась на ближайший ярус и исчезла наверху.

– Затем ты прыгнешь на него сверху. Я зайду справа. Калипса, ты зайдешь слева. – Я наклонился и ткнул указательным пальцем в лицо Буирни. – Один писк, и ты станешь у меня U-образным изгибом под моей раковиной, с дырками или без оных. Усёк?

– О, я понял, – ответил тот. – Я буду пиано пианиссимо.

– Никакого пиано. Ни единой ноты музыки, пока мы не выйдем на улицу. Не хватало мне, чтобы нас выбросили отсюда. Идем.

– Я могу усыпить всех в библиотеке, – предложила мне Асти, когда я на цыпочках прошел мимо полок «До-Ду». – У меня есть чудесный снотворный газ, который тотчас свалит любое дышащее существо.

– Нет, спасибо, – ответил я. – Только не сейчас, пока Тананда на потолке. Но ты можешь прыснуть им во Фрума, если мы сумеем подобраться к нему достаточно близко. Просто постарайся уберечь меня от твоего чудо-газа, договорились?

– Ааз, у меня в этом деле тысячелетний опыт!

– Если честно, лично я предпочту опытному ветерану удачливого новичка, – огрызнулся я.

Не знаю почему, но в библиотеке меня всегда клонит в сон. В воздухе не только слышны тихие шорохи, но и сам воздух застыл, как стекло. В окна лился солнечный свет, в залах стояло приятное тепло, а запах старых книг действовал на мой организм как снотворное. Меня так и тянуло влепить себе пощечину, чтобы не заснуть.

Я удостоился нескольких раздраженных и нескольких удивленных взглядов, пока пробирался к букве Ф. Но присутствующие не проявили никакой нервозности в отношении извергов, что, на мой взгляд, является признаком интеллекта. Обычно мы нападаем, только если нас провоцируют. Или оскорбляют. Или если мы голодны.

Мой острый слух сообщил мне, что Тананда, перелезая через штабеля томов, из последних сил пытается удержать Келсу от болтовни. Эрзац шепотом давал Калипсе советы, пока та обходила Фрума с правого фланга.

Я осторожно двинулся вперед, высматривая, не мелькнет ли где черная шерсть. Я так и не смог хорошенько рассмотреть нашу добычу ни в одном из двух измерений, через которые мы только что гнались за ним, но вероятность того, что здесь, в публичной библиотеке в Томбурге, окажется еще один пикин, была ничтожной, а то и нулевой. Я слышал вокруг себя тихое дыхание читателей и прочих посетителей, пришедших поводить носом между книг, за исключением одного пожилого книжного червя в углу, который громко сопел. Я ухмыльнулся ему, проходя мимо.

Выпученными на стебельках глазами он читал какой-то роман. Как только я отключился от его сопения, как услышал, что рядом работает еще один дыхательный аппарат. Этот – громко сипел, но не от похоти, а от страха. Не иначе как наш парень. Я на цыпочках двинулся дальше.

Я обошел следующий ряд книг. Вот он! Подобно его соплеменнику и другу-плиточнику, вместо лица у него был перевернутый треугольник, заросший черными волосами. Одет он был в длинную коричневую мантию, перехваченную в талии ремнем, на ногах – пара ботинок, которые скорее подходили для зависания в барах, чем для дальних походов. Прижавшись спиной к полкам, он посмотрел налево, затем направо. На левом плече у него висела огромная сумка, в которой вполне мог поместиться драгоценный фолиант из чистого золота. Я отступил, чтобы он меня не увидел.

Затаившись в тени, я перебрал свои варианты. Я никак не мог замаскироваться под местного жителя. Заверни я за угол, он бы просто сбежал в другом направлении. Я не слышал Эрзаца, значит, Калипсы еще не было. Я поискал глазами Тананду. В зависимости от движения наверху полок, ей, чтобы добраться сюда, может потребоваться какое-то время.

И тут меня осенило. Я проскользнул в проход позади этого типа и направился к противоположной стороне ряда полок. Если в самый удобный момент нырнуть вперед, я смогу схватить его сзади и не отпускать, пока кавалерия, так сказать, не поднимется наконец на холм. Я впился взглядом ему в затылок, присел и приготовился к прыжку.

– Чем могу помочь? – спросил меня приятный голос. Это ко мне незаметно подкралась дама – книжный червь.

– Тихо! – рявкнула Асти. – Он пытается устроить засаду.

– Покорно благодарю! – рявкнул я. Звук наших голосов насторожил Фрума. Перед тем как он бросился вправо, я заметил в его глазах испуг. Оттолкнув непрошеную помощницу в сторону, я пустился в погоню. – Зачем ты это сказала?

– Но ведь мы не нуждались в ее помощи, не так ли? – раздраженно огрызнулась Асти. – Она могла предупредить его о нашем присутствии!

– То есть ты сделала это ради меня? Огромное спасибо.

– Тсс! – прошипели несколько книжных червей, цепляясь за стены. Я ускорил темп. В тишине шаги пикина были прекрасно слышны. Он то и дело нырял в проходы между полок, то вправо, то влево, надеясь сбить меня со следа, но это плохо ему удавалось.

Когда я пересекал проход, над моей головой, словно белка, прыгающая с дерева на дерево, промелькнула тень. Тананда подмигнула мне и указала влево. Я двинулся вправо. Нужно было загнать Фрума в угол, прежде чем тот успеет выскочить за дверь.

Внезапно шаги прекратились. Я остановился посреди длинного коридора. С одной его стороны тянулись полки пыльных коричневых томов толщиной в три дюйма, с другой – окна. С первого взгляда я понял, что мы на втором этаже, над улицей. Тананда снова взлетела на полки, и шаги возобновились. Я развернулся и бросился в погоню.

Я помчался к ближайшему перекрестку проходов. В центре стояла небольшая группа книжных червей, державших книгу размером с кровать. Фрум выскочил из коридора напротив. Заметив меня, он выпучил глаза и бросился влево. Я был вынужден кувырком перелететь через открытую книгу, чтобы броситься за ним вдогонку.

– Ой! – запротестовала Асти, когда я вскочил на ноги. – Ты это полегче с приемчиками дзюдо, ладно?

– Если только у тебя нет летающего зелья, я должен постоянно двигаться, детка, – сказал я.

– Я непременно его сварю, обещаю, – ответила она. – Просто перестань меня пихать!

Фора, которую получил Фрум, помогла ему оторваться от меня, но не от Танды. Я свистнул, и в ответ услышал пронзительный свист, который донесся примерно через пять рядов полок. Лавируя между посетителями библиотеки, я бросился на свист напарницы. Вскоре Тананда свистнула снова. Звук был ближе. Я посмотрел вверх.

– Куда он побежал? – спросил я.

– Тсс! – зашикали на меня читатели.

В этот момент мимо нас через ближайший поперечный ряд промелькнуло черно-бурое пятно. Мы переглянулись и бросились за ним вдогонку. Но где же Калипса?

Впереди маячил зигзагообразный знак, универсальное обозначение лестницы. Фрум устремился на первый этаж. Я прибавил скорости. Не хотелось бы иметь дело с охраной, если та в этом месте имеется. Поганец оказался довольно шустрым и в два счета оторвался от меня.

Неожиданно полки с книгами закончились, и моему взору предстало открытое пространство с перилами лестницы в дальнем конце. Я увидел Фрума, с толстой сумкой на ремне и все такое прочее. Он бежал впереди меня. Но внезапно резко остановился и вскинул вверх руки. Я тотчас поспешил наверстать упущенное. Тананда спрыгнула с полок и бросилась за мной следом.

Глава 16

Как только я поравнялся с ним, я понял, почему он остановился. Наверху лестницы стояла Калипса. Она вытащила Эрзац и нацелила острие под его дрожащий подбородок. Фрум посмотрел на меня и вновь на нее.

– Пожалуйста! Прошу вас, не трогайте меня! – взмолился он.

– Спокойно, дитя, спокойно, – сказал Эрзац. Калипса, похоже, была напугана не меньше пикина, но крепко сжимала в обеих руках Меч. – Он не представляет для тебя угрозы. И никуда не сбежит. Используй меня как средство устрашения, но не как оружие. Не наклоняйся вперед, иначе ты проткешь ему горло.

– Спасите! – замычал Фрум. Кожа под мехом отчетливо позеленела.

– Я пытаюсь, – сказала Калипса, хотя тряслась не меньше, чем сам Фрум. Острие Меча ходило ходуном вверх и вниз. Я просунул под него палец и чуть приподнял.

– Ах, вот ты где, друг Ааз! – воскликнул Эрзац.

– Как ты узнал, где его искать? – спросил я.

– Эрзац догадался, – сказал Калипса. – Он велел мне отвести его к плану этажа. И всего лишь взглянув на схему, сказал, что Фрум, вероятно, побежит к этому месту. Что тот и сделал. Я исполнила Танец Скорости, чтобы привести нас сюда, опередив Фрума. Мне есть чему поучиться у Эрзаца! – Она с благоговением посмотрела на клинок. Тот скромно потупил темно-синие глаза.

– Я лишь предлагаю свои скромные таланты, если вижу, что им есть применение.

– Хорошая работа, – сказал я и повернулся к съежившемуся беглецу: – Мы пришли за Пейджем. Отдай его нам. Немедленно.

Трудно одновременно выглядеть напуганным и бросающим вызов, но у Фрума это получилось. Он выпятил острый подбородок.

– Т-т-ты не можешь его получить.

– Послушай, – прорычал я. – Я не за тем гнался за тобой через три измерения, чтобы услышать «нет». Может, дня три назад я и был склонен к переговорам и даже готов предложить тебе что-то взамен, но это времечко, как говорится, тю-тю. Фолиант у тебя. А нужен он нам. Быстро гони его сюда. – Я протянул руку.

Фрум с видимой неохотой снял с плеча толстый ремень и передал мне сумку. Я схватил ее.

– Вы не имеете никакого права, – заявил он. – А вот я имею право на свой исходный материал. Вы мешаете моей работе!

– Вот как? – спросил я, глядя ему в глаза. – А по-моему, ты вмешиваешься в жизнь деда этой юной леди. А это будет поважнее твоей карьеры.

– В его жизнь? – переспросил Фрум. Внезапно он показался мне менее раздраженным и испуганным, зато в глазах его промелькнул интерес. – Можно чуть подробнее?

Калипсу не нужно было упрашивать, у нашей девочки тут же открылись все шлюзы.

– Видишь ли, мой дед – великий Калипсо…

Я открыл сумку и вытащил книгу, которую нашел внутри.

– Вот, – злорадно произнес я, помещая ее в поле зрения Асти. – Снова скажешь, что я облажался?

– «Чушь и брехня. Отчет о моих годах в качестве деревенского дурачка в Королевстве Руизмотто», – прочла Асти на корешке. – Да, я согласна, это вполне может быть историей твоей жизни. Это не Пейдж.

– Что? – удивился я и посмотрел на книгу.

– Кроме того, у него литая золотая обложка, – напомнила мне Асти. – Это же – сафьяновая телячья кожа отвратительного зеленого оттенка. Издан, я бы сказала, лет пятьдесят тому назад, судя по запаху.

– Я бывал в Руизмотто, – пискнул Буирни. – И знаю песню о королеве, правившей пятьдесят лет назад. У нее был очень большой нос. Хотите послушать?

– Нет! – рявкнул я.

– …И чародей Баррик оказался плохим соседом, тираном, который терроризировал нас…

Я снова сунул руку в сумку. И верно, там был еще один том.

– Эта штуковина просторнее, чем кажется. – Я вытащил и его. На блестящей черной кожаной обложке серебром было написано «Том III».

– Не то.

Я продолжил вынимать книги из сумки Фрума. Похоже, та была бездонной. Чего в ней только не было – и пространные личные отчеты, и истории, сборники стихов, легенд и мифов. Затем я вспомнил пыльные полки в его кабинете на Пикине. Я сердито посмотрел на Фрума.

– Тебе пришлось захватить с собой всю коллекцию книг? – спросил я.

– Я… – Фрум сглотнул. Я заметил, что он еще довольно молод. – Отчет о ваших победах в Золотой Книге вселял ужас. Я просто испугался возвращаться. Ты намерен вырвать мне кишки и завязать их узлами?

– Только если я не найду того, что ищу, дубина, – сказал я. Мне не хватило места на столе, и я складывал книги по полу. – Где он?

– Его здесь нет, – сказала Келса.

– С чего ты взяла? – огрызнулся я, вытаскивая весь комплект энциклопедии, по одному толстому тому за раз. За ней последовали «Полное собрание приключений Крошки Немо», книжки изврских карикатур, «Кулинарная книга Юной Драконши» и не менее пятнадцати руководств о том, как писать рассказы.

– Мой любезный Ааз! Это все обычные книги. Здесь нет ни одного магического текста. Это сборники рассказов. Романы.

– Хватит водить меня за нос! – Я встряхнул Фрума. – Где она?

– Я никогда не скажу вам, где спрятал Золотую Книгу, – заявил он, с вызовом тряхнув головой. – Я лучше умру.

Я вплотную приблизил лицо к его лицу.

– Это легко устроить.

– Золотую? О, я ее видела, – сказала Тананда. – Так это был Пейдж?

Она поспешила обратно к последней нераскуроченной полке и поднялась на второй ярус. Фрум тотчас сник.

Тананда поднапряглась и сжала пальцы вокруг толстенного тома. Теперь, когда я смотрел в нужном направлении, я и вправду увидел проблеск золота.

– В чем дело? – спросил я.

– Я не могу его вытащить!

– Это как понимать, ты не можешь его вытащить? Наверно, он просто слишком тяжел, чтобы вытянуть одной рукой.

– Нет, он вообще не двигается.

– А вот и они! – объявил нежный голосок.

Это вверх по лестнице прокрался какой-то книжный червь и поднял верхнюю часть своего тела, указывая в нашу сторону. Вокруг него появились еще несколько других его собратьев, одетых в униформу с золотой тесьмой на фуражках, и взяли нас в плотное кольцо. Целый отряд собрался вокруг Тананды и, прежде чем она сумела взобраться на верх полки, повел ее прочь.

– Итак, – прошептал их начальник, поднявшись и глядя мне прямо в лицо. – Вы нарушаете покой этого заведения. Вы обязаны немедленно уйти.

– Мы еще не можем уйти, – сказал я. – Мне нужна книга!

– А по-моему, у вас есть все книги, которые вам нужны, – возразил он. – Когда вы закончите их читать, возвращайтесь. Но только тихо! А пока, будьте добры, уходите, или нам придется применить силу!

– По крайней мере, разрешите нам взглянуть на книгу вон на той полке, – сказал я. Эти персонажи не производили впечатления силачей. Я подумал, что как только мы снимем фолиант с полки, то сможем воспользоваться И-Скакуном.

– Это исключено, – заявил библиотекарь, пока его помощники запихивали коллекцию Фрума обратно в его сумку. – Все книги на наших полках становятся частью нашей постоянной коллекции. Их можно получить только по читательскому билету. Выведите их отсюда, – приказал он охранникам.

Работая на Калипсу, я не раз подвергался атакам подобного рода и не собирался допустить, чтобы это повторилось снова. Стряхнув с себя все эти крошечные ручонки, я с достоинством спустился по лестнице впереди книжных червей.

– Вы совершаете ошибку, – заявил я. – У нас есть разрешение находиться здесь. Мы снимаем об этом месте документальный фильм. Вы только что удостоились роли законченного злодея. У вас есть шанс заставить нас изменить свое мнение.

– Тсс! – в унисон зашипели охранники.

– О, позвольте мне получить эту книгу! – взмолилась Калипса, но они вытолкали и ее. Нас вывели в фойе. Длинные очереди книжных червей ждали у стола, чтобы библиотекарь занес выбранные ими книги в их формуляры.

– Если вы не послушаете меня, я буду танцевать до тех пор, пока вы не начнете умолять меня не делать этого! – сказала она и вскинула руку.

Я схватил ее.

– Лучше сделай это снаружи! – сказал я и кивнул в сторону двери. Она вытаращила глаза, но затем кивнула и расслабилась. Черви вывели нас на улицу и, брезгливо отряхнув руки, оставили там. Фрум споткнулся и, прижимая сумку к груди, полетел в сточную канаву. Рядом с нами, взвизгнув тормозами, остановился автомобиль в форме чаши с тремя книжными червями в нем. Водитель погудел Фруму клаксоном, вернее пропищал, так как звук рожка был скорее похож на писк возмущенной канарейки. Фрум снова вылез на тротуар и направился ко входу.

– Я возвращаюсь за Пейджем, – заявил он. – Я объясню, что это ошибка. Вы не сможете меня остановить!

– Это кто сказал? – рыкнул я, бросаясь за ним следом. – За Пейджем возвращаюсь я! А тебя я переброшу через вон то здание!

– На глазах у всех этих людей? – сказал Фрум. – Да они сомнут тебя, прежде чем ты ударишь меня дважды. Это самая законопослушная цивилизация. Я намерен забрать свою книгу! – Он повернулся, чтобы открыть дверь. Я прыгнул и перегородил ему путь. Он попытался обойти меня. Я железной хваткой схватил его за руку.

– Потанцуем? – спросил я. – Буирни, начинай!

Пронзительный звук флейты заставил всех, включая Фрума, обернуться. Влетев на высоту примерно двадцати футов, Клик, софит, направил на Калипсу свой самый яркий свет. Барабан начал отбивать похотливый ритм.

– Покажи им, на что ты способна, девочка! – сказал я.

Взмахивая руками словно крыльями, Калипса закружилась под музыку. В мгновение ока ее Танец Завораживания привлек внимание прохожих. Пухлые круглолицые книжные черви толпились и толкались, чтобы получить беспрепятственный обзор. Похожие на чаши автомобили как будто приросли к месту. Их пассажиры выскользнули на тротуар, чтобы присоединиться к быстро растущей толпе. Чтобы посмотреть на Калипсу, книжные черви карабкались на стены и фонарные столбы.

Со своей стороны, Калипса умело манипулировала аудиторией. Грациозно проплывая мимо толпы зевак, она флиртовала с парнями в первом ряду и даже пернатыми руками щекотала им подбородки. Она задействовала в своем танце Эрзаца. Повращав сверкающим клинком над головой, она затем опустила его и ласково погладила. Дети восторженно глазели на нее. Заметив это, возмущенные матери поспешили одной рукой закрыть своим чадам глаза. Я тоже смотрел на нее, разинув рот, наслаждаясь каждым ее движением. В эти минуты все на свете отошло на второй план. Была лишь эта стройная девушка-уолт и ее танец.

Внезапно за уголок моего рта зацепился чей-то палец и повернул мою голову. Я обнаружил, что смотрю в глаза Тананде. Моя напарница покачала головой:

– Не можешь не пялиться на красивую девушку, а?

– Спасибо, – сказал я.

– Не за что. Она хороша, правда?

Произведенный на Фрума эффект оказался именно таким, как я и надеялся. Волшебник-пикин прекратил попытки оторваться от меня. Разинув рот, он во все глаза смотрел на Калипсу. Я отпустил его и подмигнул ей, стараясь не слишком пристально следить за ее движениями.

– Держи его там, пока я не вернусь, – сказал я Тананде. – У меня есть идея.

– У тебя есть идея? – спросила Асти, когда я толкнул дверь. – Это стоит заголовка.

– Заткнись, – рявкнул я с превеликим удовольствием. – Мы входим в библиотеку.

Я уверенно подошел к столу. Если самец томбургской лани удивился, что к нему обратился изверг, то он хорошо это скрыл. Я одарил его своей самой приветливой улыбкой.

– Добрый день, – вежливо сказал я. – Я хочу подать заявку на читательский билет.

Через открытую дверь внутрь с улицы проникли аплодисменты и восторженные вздохи. Библиотекарь за столом поправил на мясистом носу толстые очки и посмотрел через мое плечо.

– Что там происходит?

– Кто знает? – сказал я. – Так могу я подать заявку?

В мгновение ока я стал гордым обладателем читательского билета Главной библиотечной системы Томбурга. Пару минут спустя я был на площадке, где Фрум положил Фолиант. Тот соскользнул с полки мне в руки, как говорится, без шума и пыли. Через две минуты я стоял в очереди у стола. Тот же библиотекарь, у которого я только что получил мой читательский билет, выдал мне его домой.

– Вы можете держать его столько, сколько пожелаете, – сказал он. – Если вдруг на него возникнет межбиблиотечный запрос, мы используем наш хрустальный шар, чтобы найти вас.

– Давайте, – беспечно ответил я. – Хорошего вам дня.

Выйдя на улицу с Фолиантом под мышкой, я помахал Калипсе и Тананде.

– Он у меня! – крикнул я.

Последним грациозным вращением Калипса вложила меч в ножны и закончила танец.

– A-а-а-а-а-а! – Толпа испустила вопль разочарования. Книжные черви озадаченно взглянули друг на друга и расползлись по своим делам. В считаные мгновения тротуар был свободен от всех, кроме горстки случайных прохожих.

Фрум несколько раз моргнул, затем пришел в себя. Увидев Фолиант, он схватился за него. Я вырвал его у него из рук. Он был выше меня, но слаб, как мартини в стрип-клубе.

– Сожалею. Он пойдет с нами.

– Вам это никогда не сойдет с рук, – задыхаясь, заявил он.

– Уже сошло.

– Но что я буду без него делать? – сказал Фрум. – Он подарил мне столько идей!

– Идей? – Настала моя очередь растерянно моргнуть. – Ты ведь волшебник. Используй силовые линии, как и все остальные.

– Волшебник? – озадаченно уточнил он. – Я не волшебник. Я рассказчик.

– Кто-о-о? – спросил я, опешив. – Мы думали, ты использовал Пейджа в качестве гримуара. Ты ведь член Клуба Магов.

– Нет, нет! – воскликнул Фрум. – Я показываю фокусы. Это делает мои выступления интереснее. Пейдж научил меня прыгать по измерениям. Это так легко, что на это способен каждый.

– Не каждый, – прорычал я.

Фрум, казалось, не заметил.

– Пейдж – великий учитель. Он нечто большее, нежели обычный гримуар! Он полон удивительных историй, корни которых уходят в глубь тысячелетий. Воистину поразительных историй. Многие из них имеют отношение к Золотому Кладу. – Он посмотрел на Эрзаца и Келсу: – Это ведь некоторые из сокровищ, не так ли? Я узнаю их по его описаниям. Они действительно столь чудесны, как гласят легенды?

– Тссс! – рявкнул я, оглядываясь на пешеходов, проходивших мимо нас с обеих сторон. – Да, это так. Но не нужно бульварных заголовков.

– Поразительно, – задумчиво произнес Фрум, не в силах оторвать от них глаз. – Я всегда вёл очень тихую размеренную жизнь. Все, что я делаю, это сижу в маленькой комнате и сочиняю истории, которые продаю, чтобы заработать себе на жизнь. Лично со мной ничего не происходит. Однажды в поисках вдохновения я пошел в пещеру, чтобы написать рассказ о подземных ужасах, и нашел его там, на полке, сияющего, как…

– Как маяк в ночи? – договорил я.

– Да! Тебе следует стать писателем. Пейдж был моим лучшим источником материалов, лучше, чем любая другая книга за всю мою жизнь. Я был невероятно продуктивен, а он давал отзывы на мои сочинения. Когда я прочел в его архивах, что вы придете за ним, скажу честно, я запаниковал. Я собрал все, что у меня было, и сбежал. Он больше, чем просто сокровище, он мой друг, мой наставник! Ты уверен, что ты… не вернешь его мне?

– Извини, малыш. Где-то найдешь, где-то потеряешь.

Фрум мгновенно сник.

– Как я могу пойти на Сейлеманорский фестиваль без него?

– Если наша погоня за тобой через измерения не дала тебе материала для потрясающего эпоса, – сказала Тананда, – значит, ты просто не можешь быть хорошим рассказчиком.

– Не говоря уже о горе, случившемся с Калипсой, – добавил я. – И ты только что встретил четырех других членов Золотого Клада. Там в библиотеке к твоему горлу был приставлен Эрзац, Великий Меч.

– Я… – Фрум посмотрел на каждого из нас. Похоже, до него начало доходить. – Это он? Значит, у меня ДЕЙСТВИТЕЛЬНО было собственное приключение, не так ли?

– Еще какое! – сказала Тананда, бочком пробираясь к нему, с улыбкой, призванной сразить его наповал. – И ты можешь сказать своим слушателям, что бросил вызов могущественному Аазу, одному из самых крутых и ловких парней, которые когда-либо жили на Извре, и что ты победил его два раза из трех.

– Эй, минутку! – сказал я. – Кто это вообще говорит?

– Как кто? Фрум, конечно – ответила Тананда, подмигнув мне, и провела пальцами по рукаву его мантии. – Разве не так?

Похоже, у него случился приступ сухости во рту.

– С какой стати я… как я могу ответить отказом? Да, получится чудесное повествование! Я стану хитом фестиваля. Что… как ваше имя, прекрасная леди?

– Тананда, – ответила троллина, – убедитесь, что правильно его записали.

Пикин уже копался в своей вместительной сумке в поисках пера и блокнота.

– И что вы такое исполняли, что я буквально прирос к месту, мисс Калипса? – спросил он.

– Танец Завораживания, – сказала она.

– Это было… это была фантастика, – сказал он, восхищенно на нее глядя. – Удачи вам в освобождении вашего деда.

– Спасибо, – скромно сказала она. – Вы проявили любезность, позволив мне взять Пейджа.

– Всегда пожалуйста, – сказал Фрум. – Взамен прошу лишь одно: сообщить мне, чем все завершится. А потом берегись, Моригримский Фестиваль лучших рассказчиков. Пока!

И он исчез.

БЭМС.

Глава 17

– МОЛОДЕЦ, – неохотно буркнула Асти. – Это было почти великолепно.

Я шагал по главной улице Томбурга, выискивая глазами удобный переулок, в который мы могли бы нырнуть, чтобы не прыгать через измерения на глазах у толпы. Может, Фруму и нравилась публичная демонстрация магии, чего я точно не мог сказать о себе.

– Да, если подумать, наверно, это было довольно ловко, – сказал я.

– По шкале от глупого до гениального я бы дала тебе шесть баллов.

Я оскалился:

– Прекрати, сестрица! Кто еще помог собрать пятерых из вашего Клада, и всего за двадцать дней?

– Двадцать один, – внезапно подал голос Фолиант, находившийся у меня под мышкой.

– Хм, еще один делегат подал голос, – сказал я и перевернул толстый том, чтобы посмотреть обложку: самоцветы и нефрит складывались в картину грандиозного пейзажа, обрамляющего изображение большого мягкого кресла со светящейся лампой над ним. Я повернул его еще раз, чтобы взглянуть на корешок. Там, где у других книг вверху была эмблема издательства, у Пейджа имелось крошечное личико с сапфировыми глазами и кривым ртом в форме дингбата.

– Почему ты ничего не сказал Фруму перед тем, как он ушел?

– Ненавижу прощания, – признался Пейдж. – Предпочитаю счастливые концы.

– Кто сказал, что у этого не будет счастливого конца?

– Пейдж никогда не любил конфронтаций, – сказал Эрзац. – Это жутко раздражает. Он не станет даже защищаться в споре.

– Я не нужен Фруму, – сказал Пейдж. – Увы, я не смогу научить его большему количеству магических приемов, но он станет величайшим рассказчиком этой эпохи. У меня есть подтверждение в моих собственных будущих анналах. Смотрите страницу 2398, а также страницы с 3567 по 3582 включительно. Мне очень жаль. Меня не будет с ним, чтобы стать свидетелем его успеха, но я все равно буду знать о нем.

Келса, которая в своих диамантовых очках выглядела как издание «Ридерс дайджест» для близоруких, на мгновение затуманилась.

– О да, дорогой. Весьма успешен. Взгляни!

Я перевернул Фолиант и стал листать страницы, пока не нашел первое упоминание. И точно: на меня смотрела иллюстрация веселого лица Фрума, чуть более серого, чем я только что видел. Он восседал на подушке посреди моря поклонников. Картинка венчала статью под названием «Магическое слово». Ниже была приведена довольно обширная биография. Я даже заметил в середине текста свое имя. Я перешел ко второму сборнику, которому суждено было стать самым известным из всех литературных работ Фрума.