Джоанна Линдсей
Любовь пирата
Мадлен ушла, но через несколько минут вернулась.
– Никаких пленников нет, Беттина. Я попросила отвести меня к ним, но матрос ответил, что ни одного человека с французского корабля, кроме меня и тебя, на борту не было. Я спросила еще одного, и он сказал то же самое.
Беттина оцепенела. Всеми фибрами души девушка ощущала душивший ее невыразимый гнев.
– Он солгал! Солгал мне! Обманул. Пусть душа его вечно горит в аду!
– Беттина! – охнула Мадлен. – Что с тобой?
– Низкий лжец! Он сказал, что пощадит пленников… если я не буду сопротивляться! – взвилась Беттина. Зеленые глаза сверкали убийственной яростью.
– О, Беттина!
– Только поэтому я подчинилась. Господь знает, я не хотела сдаваться, но вынесла все только бы спасти их! Боже, клянусь, я его убью!
– Нет, Беттина, ты не должна так говорить! Случившегося не изменишь. И ты сама сказала, все было не так уж плохо, – уговаривала Мадлен.
– Не в этом дело! Он провел меня! Но капитан скоро узнает, что я думаю об этом обмане! Он еще пожалеет, что привел меня на свой корабль! Я отомщу! Клянусь, Тристан за все заплатит!
– Ради бога, дорогая, успокойся! Кончится тем, что нас убьют!
Но Беттина не обращала ни на что внимания, меряя каюту широкими шагами и не слушая причитаний старой няни.
Глава 7
– Итак, Тристан, что ты решил делать с женщинами? – спросил Жюль, подходя к стоящему на палубе капитану.
– Отвезу на Сен-Мартен. Граф де Ламбер заплатит хороший выкуп, – ответил Тристан. – Лишние деньги не помешают.
– Согласен, хотя не знаю, что думают матросы. Но что скажет граф, когда узнает, что его невеста не девушка?
– Не узнает, по крайней мере до того, как заплатит выкуп, а тогда нам уже будет все равно. Но сомневаюсь, что это вообще имеет какое-то значение. Он захочет получить ее в любом случае.
– Ты – дьявол, Тристан, – засмеялся Жюль. – Значит, блондиночка так хороша, как выглядит?
– Лучше! Для женщины просто опасно быть такой красивой. Она сумела бы покорить мир, если бы хотела, но, думаю, еще не сознает собственной власти. Такая может разрушить жизнь любого мужчины…
– Но не твою, так?
– Нет. Я подумывал о том, чтобы оставить ее себе, но это может отвлечь меня от цели, а я не остановлюсь до тех пор, пока не найду Бастиду и не отправлю в ад его жалкую душонку.
– Знаю, что мучит тебя, Тристан, но давай сейчас не вспоминать об этом. Времени, чтобы отыскать Бастиду, у нас достаточно.
– Ты прав, дружище. Сейчас надо думать о гораздо более приятных вещах!
Жюль озорно усмехнулся.
– А я думал, ты не любишь брать женщин насильно!
– Это правда, да к тому же не терплю ссор и истерик! Но, как обычно, логикой и спокойствием можно всего добиться.
– Все люди тебе завидуют. Вряд ли им хоть раз в жизни довелось переспать с такой!
– Да и мне тоже. Ослепительная красотка, но характер!
– После того как мужчины увидели ее, у них одно на уме! Думаю, было бы неплохо бросить якорь в ближайшем порту. Пусть люди развлекутся пару дней в борделях, это поможет им забыть, кто упрятан в твоей каюте, так-то они спокойно потерпят до дома.
– Согласен, – решил Тристан. – Берем курс на остров Пресвятой Девы и доберемся к вечеру до Тортолы. Команда…
Но тут Тристан осекся, заметив служанку Беттины, беседовавшую о чем-то с матросом.
– Что она здесь делает?
– Я велел ей работать на камбузе, – пожал плечами Жюль. – С тех пор как погиб старый Ангус, мы ни разу не ели по-человечески.
– Старуха нас не отравит?
– Нет. Заставлю ее пробовать все блюда.
Заметив, что служанка проскользнула в его каюту, Тристан нахмурился:
– Какого дьявола! Моя каюта не камбуз. Иди спроси Жоко, о чем старуха с ним говорила.
Жюль повиновался и, вернувшись, объяснил:
– Просила отвести ее к пленникам. Что это…
– Проклятье! – оборвал Тристан. – И Жоко объяснил, что никаких пленников нет?
– Конечно.
– Матерь Божья! Нужно было спросить меня, перед тем как освободить старуху! Теперь ад разверзнется, стоит мне перешагнуть порог каюты!
– О чем это ты?
– Я сказал девчонке, что мы взяли французов в плен и пощадить их можно только при условии, что она покорится. Теперь же обман выплыл наружу! Она, наверное, сейчас строит планы, как меня прикончить!
Жюль разразился смехом:
– Ты переоцениваешь девушку. Она, возможно, перепугана до смерти, чтобы хоть слово сказать!
– Сомневаюсь.
– Почему ты наплел все это? Проще пригрозить, что убьешь служанку. Этого было бы вполне достаточно!
– Не думал, что она посчитает меня чудовищем, способным убить старуху! – раздраженно ответил Тристан.
– Какое тебе дело, что она подумает?
– Теперь поздно, – мрачно проворчал Тристан и, увидев, что Мадлен вышла из каюты, сказал Жюлю: – Поговори с ней. Хочу знать, что меня ожидает, прежде чем переступлю порог и получу удар по голове.
Жюль отошел и вернулся, едва скрывая ухмылку.
– Старуха сказала, что девушка поклялась отомстить и может выкинуть какую-нибудь глупость. Хочешь, я пойду первым, проверю, не бросится ли она на меня с ножом.
– Каким же я был дураком! Не сообразил вынести оружие из каюты.
– Ради бога, Тристан, неужели думаешь…
– Совершенно верно, – перебил капитан. – Говорил же, у девушки тот еще характер. Но кинжалы в коробке на полке, так что, может, она их не нашла. В любом случае я с ней справлюсь.
– Тристан!
– Думаешь, не смогу укротить слабую девчонку? – засмеялся Тристан. – Брось, Жюль! Я сражался с шестью испанцами сразу, что может сделать этот маленький французский цветочек?!
– Женщины дерутся не так, как мужчины, – будь осторожен, – предупредил Жюль.
– Мы с тобой давние друзья. Когда это я безрассудно рисковал?
Жюль не успел ответить, как Тристан уже ушел. Моряк покачал головой. Парень ничего не понимает в женщинах. Тристан прожил почти всю жизнь с ненавистью в сердце. Откуда ему знать, что женщина, охваченная яростью, может заткнуть за пояс даже десятерых испанцев?!
Решив застать Беттину врасплох, Тристан быстро открыл дверь. Девушка стояла в дальнем конце каюты, ничем не показывая, как взбешена. По тому, как ее руки были скрыты складками платья, Тристан понял – она нашла оружие, но не заметил, что волосы были заплетены, чтобы не мешать нападению, а в глазах переливалось темно-зеленое пламя.
Тристан надеялся только, что девушка не умеет обращаться с кинжалом и тем более бросать клинок.
Тристан медленно пересек комнату, не спуская с нее глаз. Беттина не должна заподозрить, что он знает о ее намерениях. Она как молния метнулась к Тристану. Тот едва успел схватить ее за руку, в которой блестел длинный кинжал, и, ошеломленно глядя на девушку, с силой сжимал ее ладонь, пока оружие не упало на пол. Тристан не мог поверить, что она в самом деле намеревалась убить его. Угрожать, отвергать – да, но поднять нож и попытаться прикончить человека? Матерь Божья! Неужели девчонке не дорога собственная жизнь?! Думает, что может зарезать капитана как овцу, а команда не отомстит за его смерть? Может, Беттине все равно, что с ней случится? Если это так, она еще опаснее, чем думал Тристан. Если ненависть к нему перевешивает инстинкт самосохранения, тогда… но разве он не испытывал подобных чувств к Бастиде? Придется принять меры для защиты от этой белокурой красотки.
– Чего ты надеялась достигнуть? – тихо спросил он.
– Хотела видеть, как ты умрешь от моей руки! – вскрикнула она, сверкая изумрудными глазами.
– Тебе не дорога твоя жизнь?
– Я хочу только видеть твой конец, – прошипела Беттина, пытаясь вырваться. – И найду способ убить тебя, Тристан. Ты обманул меня! Бесчувственный зверь! Пират!
Беттина едва не ударила его свободной рукой, но Тристан вовремя успел схватить ее за запястье.
– Ты заплатишь за то, что солгал.
– Да, солгал и признаю это, но только затем, чтобы избежать боли и страданий. Неужели ты предпочла бы, чтобы тебя взяли силой? Поверь, это очень легко, Беттина, и хоть ты выше многих женщин и довольно сильна, но сама видишь, со мной тебе не совладать. Ты просто злишься, что я не позволил тебе защитить твою девственность.
– Но я сопротивлялась бы. Ты…
– Да, в этом я уверен. Только зачем? Тебе не причинили боли, не мучили и не издевались. А кто знает, что сделал бы я в порыве страсти, чтобы справиться с тобой? Я никогда не принуждал женщин… и не оказывался в таком положении, как сегодня, но, забывшись, мог бы избить… или даже убить тебя, – добавил он, чтобы посмотреть, как поведет себя Беттина.
– Но и вы не вышли бы невредимым из схватки, месье, – бросила она.
– Неужели, Беттина?
Тристан весело расхохотался. Он и вправду никогда не сталкивался с разгневанными женщинами и находил ситуацию довольно забавной.
– И как бы ты сделала это, если даже вырваться не можешь?
Беттина подняла ногу и изо всех сил ударила Тристана по ноге каблуком. Улыбка сменилась гримасой боли. Тристан тут же отпустил девушку и присел. Та мгновенно оказалась по другую сторону стола.
– Ха! И вся ваша сила не помогла, капитан, правда? Вы меня недооцениваете! Я с огромным удовольствием проделаю еще что-нибудь в этом роде, если попытаетесь хотя бы подойти ко мне! – кричала Беттина, чувствуя себя в полной безопасности за длинным столом. Тристан – всего-навсего огромный неуклюжий болван! Ей не составит никакого труда ускользнуть от него!
– Кошка бешеная! Дьяволица, – прорычал он. – Не беспокойся, я подойду! И не только подойду, но буду брать тебя снова и снова! Дерись сколько хочешь, но не удивляйся, если тебе ответят тем же!
Беттина ожидала, что Тристан попытается обойти вокруг стола, но когда он попытался перепрыгнуть, девушка встревожилась и, схватив первый попавшийся тяжелый предмет, какой-то морской прибор, швырнула его, потом другой, третий… Тристан едва успевал увертываться. Когда же на столе ничего не осталось, Беттина подняла одну за другой тяжелые кружки, из которых они пили вино. На этот раз Тристан не был так удачлив. Вторая кружка попала ему в голову. Он тяжело упал на пол лицом вниз и так и остался лежать. Беттина не веря уставилась на неподвижное тело, но, заметив слипшиеся от крови темно-золотистые пряди волос, пришла в ужас. Она осторожно обошла поверженного великана, ринулась к двери, распахнула ее и очутилась на палубе, сознавая только одно: нужно уйти как можно дальше от каюты, от места преступления, спрятаться где-нибудь, попытаться отыскать оружие и заставить команду высадить ее на берег. Но не успела девушка пробежать и нескольких шагов, как один из матросов поймал ее и прижал к омерзительно провонявшей потом груди.
– Это еще что? – засмеялся он. – Девочка кэпа решила немного прогуляться?
– Да, и ты дорого заплатишь, если сейчас же не отпустишь меня, – гневно прошипела Беттина.
Может, пользуясь именем капитана, удастся достигнуть цели?! Только бы команда не обнаружила, что он убит!
– Неужели? – издевательски ухмыльнулся матрос, но все-таки отпустил ее.
– А кэп знает, где ты?
– Да. Он… он спит, – выпалила Беттина, слишком поздно осознав свою ошибку.
– Спит?! Капитан никогда не спит днем. Что за сказки ты плетешь? – недоверчиво спросил матрос и тут же, глядя вверх, окликнул: – Мистер Банделер! Девчонка говорит, что капитан уснул!
– Пойди и сам взгляни, Дэйви.
Подняв голову, Беттина увидела на мостике внушительную фигуру старшего помощника. Матрос помчался к капитанской каюте.
– Капитан велел не беспокоить его, – поспешно объяснила Беттина, чувствуя, как дрожит от страха голос.
– Выполняй приказ, Дэйви! – приказал Жюль Банделер.
Где искать спасения? Еще один матрос побежал к каюте! Беттина лихорадочно оглядывалась, но мгновенно высыпавшие на палубу пираты окружили ее.
В дверях появился Дэйви, бледный от ужаса.
– Она убила его! Убила!
– Матерь Божья! – завопил Жюль, с силой ударив кулаком по поручню и переломив как тростинку толстый брус.
Беттина рванулась, сама не зная куда. Члены команды стояли как пригвожденные к месту, не в силах поверить, что слабая девчонка могла убить капитана. Но бежать было некуда. Спрыгнув с мостика, Жюль успел схватить ее за косу и с силой дернул к себе.
– Подлая тварь, ты убила моего единственного друга и за это умрешь страшной смертью от моей, и только моей, руки!
Он швырнул девушку прямо в руки матросов.
– Привяжите ее к грот-мачте! И держите кувшин с водой наготове. Пусть эта сука чувствует каждый удар, пока не сдохнет!
Лицо Беттины смертельно побелело. На борту «Песни ветра» она видела, как наказывали матроса и что пришлось вытерпеть несчастному. Правда, он, благодарение Богу, потерял сознание в самом начале и так и не пришел в себя. Но ее будут приводить в чувство снова и снова. Невыносимые страдания и муки ждут впереди.
– Пожалуйста, месье, умоляю, застрелите меня!
– Ты убила капитана этого корабля и моего друга. Мгновенная смерть слишком хороша для тебе подобных, – полным ненависти голосом проскрежетал Жюль.
Беттина попыталась вырваться, но спасения не было. Ее поволокли к грот-мачте, привязали так туго, что она не могла пошевелиться. Через мгновение красивое бархатное платье было разорвано, спина обнажена. Сгрудившиеся вокруг матросы с жадной похотью глазели на прелестное стройное тело.
Жюль Банделер щелкнул плетью в воздухе. Беттина дернулась от страха, и не успел он расправить плеть во второй раз, девушка потеряла сознание. Не заметив этого, Жюль высоко поднял орудие наказания, чтобы начать медленную, мучительную казнь.
Глава 8
Зрелище, представившееся глазам Тристана, когда он, спотыкаясь, выбрался из каюты, мгновенно отрезвило затуманенную голову, и громовой рык был услышан в каждом уголке корабля.
– Прекратить!
Жюль замер. Повернувшись, он увидел державшегося за лоб Тристана.
– Господи боже мой! Ты никак спятил, Жюль! – гневно завопил Тристан, наконец добравшийся до мачты, при виде обнаженной спины девушки.
– Слава Пресвятой Богородице, Тристан! Никогда еще не был так рад увидеть тебя. Дэйви, этот безмозглый болван, сказал, что ты мертв… что девчонка тебя прикончила!
Тристан едва заметно улыбнулся, хотя в голове немилосердно стучало.
– А тебе не приходило на ум, дружище, проверить самому? Сразу обнаружил бы, что девушка просто сбила меня с ног и оглушила! Представляю, что произошло бы, изуродуй ты ее! Кроме того, я еще не устал от этой дикой кошки!
И, обернувшись, приказал Дэйви:
– Развяжи ее! И в следующий раз, когда объявишь о чьей-нибудь смерти, позаботься сначала убедиться, так ли это! Если бы девушку искалечили, ты, Дэйви, подвергся бы такому же наказанию!
– Есть, кэп, – еле слышно отозвался Дэйви.
Когда Беттину освободили, Тристан поднял безжизненное тело и взглянул в безмятежное лицо. Будь она в сознании, не лежала бы так неподвижно.
– Тристан, не станешь же ты держать ее в своей каюте после того, что произошло? Ты ведь поклялся быть осторожным, а она тебя обвела. Предупреждал ведь, женщины дерутся не так, как мужчины! В следующий раз ей удастся прикончить тебя! – встревожился Жюль.
– Ну да, она поклялась именно так и сделать! Я недооценил малышку, думал, она такая же смирная, как дамы, которых я раньше знал. Но больше я такой ошибки не допущу!
– Но что ты собираешься делать? Держать ее в кандалах?
– Не думаю, что она снова попытается проделать такую же штуку, по крайней мере на этом судне! У девчонки было время убить меня, пока я лежал без сознания, но она этого не сделала.
– Наверное, думала, что ты уже мертв.
– Откуда ты знаешь?
– Когда я сказал ей, что прикончу за то, что она отняла у тебя жизнь, девушка умоляла только пристрелить ее, но не бить плетью.
– Прекрасно, значит, она считала, что исполнила задуманное. Но теперь Беттина поняла, каковы будут последствия ее поступка! Благодаря тебе, дружище, я теперь знаю, что она смертельно боится плети. Она потеряла сознание еще до того, как ты ударил?
– Да.
– Ну что ж, именно это мне и нужно.
– Смотри, Тристан, ты уже однажды промахнулся. Не повторяй ошибки!
– Она чем-то привлекает меня, Жюль. Думаю, большим удовольствием будет приручить эту строптивую даму.
– Дама! Это просто ведьма!
– Нет-нет, она из благородной семьи, а почему ведет себя как дикая кошка, просто тайна для меня! Дьявольский характер! Теперь найди что-нибудь для моей головы, она буквально раскалывается! И прикажи матросам работать!
Тристан вернулся в каюту, осторожно положил Беттину на постель и долго стоял, глядя на прекрасное неподвижное лицо. Как она поведет себя, когда очнется? Испугается? Вновь набросится на него? Уж лучше бы набросилась. Ужасно будет видеть, как эта красавица пресмыкается перед грубой силой. Он хотел покорить Беттину, обломать за тот короткий срок, что она проведет на корабле, но почему-то понимал – это не удастся ни одному человеку, пока в ней теплится жизнь. Беттину можно заставить покориться, но согнуть ее волю невозможно.
Появившаяся в дверях Мадлен переводила беспокойный взгляд с капитана на бесчувственную питомицу. Жюль, откашлявшись, дал ей знак войти.
– Старуха сказала, что умеет лечить. Не думаю, что ты будешь возражать, если она посмотрит твою рану. Сам знаешь, я очень неловок, а у нее руки гораздо нежнее.
– Согласен, при условии, если и она не попытается перерезать мне горло.
– С радостью бы сделала это, но не могу, месье, – отозвалась Мадлен.
Тристан тихо хмыкнул:
– По крайней мере честно. Как тебя зовут?
– Мадлен Доде.
– Ну, Мадлен, ты видела, что произошло? – спокойно начал Тристан.
– Да, месье. Я вышла на палубу как раз перед тем, как она… она потеряла сознание.
– Счастье для нее, что ты не кричала, – объяснил Тристан, заметив распухшие губы, которые Мадлен искусала, чтобы заставить себя молчать. Иначе Жюль не услыхал бы меня и Беттина получила бы не меньше двух ударов, пока я бы успел остановить казнь.
– Благодарение Богу, вы вовремя пришли в себя, месье, – отозвалась Мадлен и, склонившись над ним, начала промывать рану.
– Тогда ты знаешь, почему мой друг хотел высечь Беттину… то есть засечь ее до смерти.
– Да, матросы думали, что она убила вас. Я пыталась ее уговорить, но она не слушала. Девочка всегда была своевольной и упрямой, но такой, как сегодня, я ее никогда не видела!
Тристан расхохотался, глядя на бесчувственную девушку, но тут же задумчиво нахмурился.
– Расскажи мне о ней. Откуда такой бешеный нрав? Словно уличная шлюха или трактирная служанка, а не благородная леди!
– О нет, Беттина – леди, месье, – негодующе ответила Мадлен. – Но в детстве она была лишена самого дорогого – отцовской любви. Это и привело к строптивости и взрывам бешенства, так что отец отослал ее в монастырскую школу, и там девочка провела большую часть жизни.
– Она должна была стать монахиней?
– Нет, это школа для девочек.
– И чему же она научилась там – молиться? – шутливо спросил Тристан.
– Конечно, узнала о Боге, выучилась читать и писать, ухаживать за ранеными и больными, быть терпеливой, любящей и держать…
Тут Мадлен замолчала, поняв, как смехотворно звучат ее слова.
Тристан снова засмеялся.
– Хочешь сказать, держать себя в руках? И она была хорошей ученицей?
– Превосходной. Но только если она хочет добиться чего-нибудь, то идет напролом. Поверьте, месье, я еще никогда не видела ее в такой ярости! Беттина по природе добра и нежна, совсем как мать. Когда девочка наконец перестала пытаться завоевать отцовскую любовь, она была вполне довольна жизнью. Одна ее улыбка приносила радость людям!
– Да, особенно мне, – заметил Тристан.
– Вы ведь знаете почему, капитан. Это вы… вы…
– Обесчестил ее. Да, она мне так и сказала.
– Вы не должны были прикасаться к ней! – рассерженно отрезала Мадлен. – Не имели права! Но вам нужно было во что бы то ни стало овладеть Беттиной, поэтому и решились на обман. Она с покорностью принимала свою судьбу до тех пор, пока не узнала правды.
– Я только не хотел причинять ей лишних страданий, мадам. Но скажите, она действительно хочет выйти за этого графа? Влюблена в него?..
– Ее отец устроил этот брак. Мнения Беттины никто не спрашивал, но она обязана выполнить родительскую волю. И знает это. А любовь… нельзя любить человека, которого не видел ни разу в жизни, – пояснила Мадлен.
– Значит, она даже не знает, как выглядит ее жених? И возможно, мне придется собственными руками отдать девушку какому-то старому жирному козлу, за которого она предпочла бы вовсе не выходить?!
– Нет, капитан, – покачала головой Мадлен. – Граф де Ламбер молод и красив. Я видела его.
Слова служанки почему-то расстроили Тристана.
– Ну что ж, довольно, – резко сказал он. – Мне нужно немного отдохнуть, избавиться от головной боли. Последи, чтобы все было в порядке, Жюль. Когда я понадоблюсь, буду здесь.
– Отдыхать! Если тебе так нужен отдых, позаботься лучше, чтобы девчонка не очнулась, – хмыкнул Жюль и проводил Мадлен на камбуз, показав, что нужно делать.
Тристан тем временем, налив вина в кружку, откинулся в кресле и уставился на Беттину. До острова Сен-Мартен не так уж далеко, дней пять при попутном ветре. Совсем мало времени, чтобы насладиться этой красотой. За все двадцать шесть лет жизни он не встречал никого прекраснее Беттины Верлен… Прекраснее и строптивее.
