Полная версия:
Джоанн Харрис Карман ворон
- + Увеличить шрифт
- - Уменьшить шрифт
На одной из нижних веток терновника угнездилась белоголовая ворона. Я зашевелилась, она спрыгнула вниз и внимательно уставилась на меня, задрав голову. В свете звезд она выглядела игрушечной и, казалось, улыбалась.
– Снова ты, – сказала я.
– Кар!
– Я сделала, как ты сказала. Я освободилась от него.
– Не совсем, – ответила белоголовая, – осталось сделать еще одну вещь.
– Какую?
– Приходи ко мне на исходе Молочной луны, в Майский канун, когда волшебное дерево будет в полном цвету. Мы встретимся с тобой лицом к лицу в нашей собственной коже и отпразднуем твое возрождение.
Ворона улетела, а я отправилась домой на остров. Я обработала раны буквицей лекарственной, лампадным маслом и вином. Завернулась в одеяла и меха и проспала двое суток кряду. Проснувшись в лучах рассветного солнца, я слилась сознанием с выдрой в озере. Я охотилась, плескалась, играла с выдрятами, ела рыбу, грелась на солнышке и оставалась в шкуре выдры так долго, что чуть не позабыла: я – спящая девушка, ставшая во сне выдрой.
2
Так я провела пару следующих недель – спала в своем теле и целыми днями странствовала. Я носилась по пустоши дикой лошадью и жаворонком парила над бескрайними голубыми холмами, была скрученным, как змея, зеленым папоротником и клюющим падаль черным дронго. Я странствовала днями и возвращалась вечерами. И с каждым днем становилась сильнее, сильнее и увереннее в себе.
В обличье сороки я услышала о смерти доктора. «Ведьмовство», – шептались слуги. «Безумная Мэри», – переговаривались деревенские. Как бы то ни было, тело захоронили тайно в безымянной могиле на краю церковного кладбища. Неясытью я наблюдала за тем, как его опускали в землю, и, когда все ушли, из уважения к усопшему оставила на могиле камень с руной хагалл и голову черной крысы.
Неделю назад я решила покинуть маленький остров. В лес снова наведались люди Уильяма с луками и охотничьими собаками. Свою лодку я спрятала на дальнем берегу озера – в пещере, за завесой водопада из горного ручья, разбухшего на весенних дождях. Места в пещере хватило не только для лодки, но и для всех моих пожитков, включая постель. Вода помешает собакам учуять меня. Здесь, на дальнем берегу озера, я слышу звуки их бесплодных поисков.
Сейчас их потуги почти смешат меня, даже вызывают жалость. Я насмехаюсь над горемычными охотниками, приняв облик дикой козочки. Утаскиваю у них еду и разбрасываю ее, убегаю, нацепив на копыта пару сапог и вызывая неистовый лай собак. Но вскоре игра утомляет меня. Для таких детских шалостей я уже слишком взрослая.
И сегодня я – первая кукушка весны, отсчитывающая последние деньки Уильяма Мак-Кормака:
Кукушка на вишне в пышной листве,Добрая птица, прокукуй же ты мне,Сколько осталось мне жить не тужить:Год… два… три…3
По слухам из замка, Уильям слабеет. Никто не знает, что является причиной медленного угасания молодого господина, и доктора оставили надежду на его выздоровление. Посланные им охотиться на меня люди вернулись в замок. Теперь его слуги ездят по округе, заглядывая в каждое хозяйство в надежде найти кого-то, кто сможет снять с Уильяма проклятие ведьмы.
Сегодня я – скворец. Я замечаю их издали. Придя из замка в деревню, они требуют показать им всех девушек. Говорят, что молодой господин Уильям женится на любой, кто снимет заклятие, и передаст ей все свое состояние: земли, золото и животину.
Деревенские девушки рады угодить. А их родители – еще больше. Счастливице, которой повезет, перепадет целое состояние. Две-три девушки посмелее сразу шагают вперед, вызвавшись первыми. Слуги почтительно сопровождают селянок в замок, где под охраной они предстанут пред очами Уильяма. Объясняют это тем, что Безумная Мэри способна менять внешность и может быть любой из этих девушек.
Время Уильяма на исходе. Бледный, корчащийся от боли, он ищет Малмойру. Но я странствую зайцем, крысой, лягушкой, плакучей ивой – меня не найти.
Мне вспоминается сказка о кухонной принцессе и любящем ее принце. Каким глупцом тот был, ища ее по красивым нарядам. Если бы Уильям меня любил, он бы знал, что я везде: в рыбе, лисе, козе, летучей мыши, ветви терновника. Он знал бы это и любил меня, куда бы и кем бы я ни отправилась; он хотел бы быть со мной, чего бы это ни стоило его душе и сердцу. Но мне уже все равно. Теперь я все и вся. Я ветер, дождь и почки на ветвях боярышника. Я жучки, что к Майскому кануну сожрут саван Уильяма.
4
Месяц ливней приносит свет и жизнь, и боярышник вот-вот расцветет. Я вижу, как набухают его бутоны, за листьями распустятся цветы. Боярышник пахнет медом и молоком. Старые люди собирают почки боярышника, называя их «хлебом и сыром бедняков». А голодные путешественники набираются сил от светло-зеленых побегов.
Но волшебное дерево никто не обирает. Оно слишком старо, слишком хрупко. И все же в этом году оно пышет жизнью, обсыпано цветами и напитано нектаром после полугодичного сна. В прошлом году Древнейшая была полумертва, но теперь она бела с ног до головы. Теперь она как новобрачная в свадебном уборе. Она в порядке. Весна ей к лицу.
Тем временем Молочная луна точит свои рога. Белоголовая ворона взывает ко мне: «Уже скоро все вернется на круги своя».
Теперь, когда непосредственная опасность прошла, я вернулась на свой остров. Он нравится мне больше холодной и унылой пещеры. Снова горит огонь в костровой чаше. Чтобы меня не заметили, я прикрываю дым сеткой из веток. Мое жилище цело. Наверное, до острова охотники не добрались. Все на своих местах, все в полном порядке.
Тем не менее что-то тревожит меня. Может быть, беспокойство вызывают церковные колокола, столь громко звонящие по воскресеньям. Или Молочная луна, так похожая на прошлогоднюю, светившую свысока, когда я лежала в траве и наблюдала, как Фиона вешает на боярышник амулет и шепчет заговор, обращаясь к королеве Мая. Я не видела девичьего лица, но уверена: это была Фиона. Она привела меня к Уильяму тем ярким и солнечным майским утром; она сделала амулет из ведьминого камня, благодаря чарам которого и состоялась наша встреча. Что она делает сейчас? Я ни разу ее не видела. Фиона продолжает сидеть в доме за зашторенными окнами и не выходит. Чем она там занята? Я не могу и глазком на нее взглянуть даже в облике птицы или кошки.
В отсутствие определенности компанию мне составляет белоголовая ворона. Она не говорит со мной, но сидит рядом или устраивается на моей удочке. Порой съедает оставленные мной крошки. Порой приносит мне подарки: кусочек блестящего камня, раковину, хлеб, алую ленту. Подобно селянам, белоголовая оставляет свои дары на берегу под терновником, одетым в листву и по-летнему зеленым, и смотрит на меня с его веток. И, конечно же, к озеру приходят дети: поиграть, побросать в воду камешки и половить колюшку. Иногда приходят девушки: помыться, собрать почки с боярышника, помолиться деве Мэриан о любви и спеть песни королеве Мая.
А с наступленьем чуткого рассветаВенком цветочным с ароматом летаПод звон колоколов ее короновалИ королевой Мая дивною назвал.Мне хочется предупредить их: не верьте! Эта баллада – красивая ложь. Я верила в нее когда-то – и за свою ошибку жестоко поплатилась.«Майское замужество – маета в супружестве».Королева Мая не весенняя невеста, а купающийся в крови мстительный дух. У нее много лиц: зимой она – Безумная Мойра, летом – дева Мэриан. Королева Зимы и королева Мая. Мэри Мак в черном и Майя в белоснежном. Когда она жестока, мы зовем ее безумной, а когда она добра, почти забываем о ее зимней жестокости. Так она и живет – из года в год забирая то, что причитается ей: вашу жизнь, вашу кровь, вашу невинность. Бойтесь те, кто ненавидит ее или пытается приручить своими заклятиями! Она зубами вырвет вам сердца и развесит их на волшебном дереве.
5
Молочная луна пошла на убыль, и белоголовая ворона стала беспокойной. Весь день она взволнованно каркала, а с наступлением сумерек скрылась в верхушках деревьев. Она знает: я должна быть одна. Сегодня цикл почти замкнется, и все будет кончено.
Я уже несколько недель не покидала убежища и не ходила по лесу в своем облике. Странствуя, я вижу, слышу и чувствую гораздо больше. Но сегодня меня манит и зовет аромат боярышника у озера, и я хочу увидеть его еще раз собственными глазами, пока все еще остаюсь собой.
За прошедший год произошло столько изменений. Я была невинной четырнадцатилетней девушкой. Теперь я стара, как горы. Я была дикой розой – бледной и нежной. Теперь я рождественская роза – черная и смертоносная. Я проливала слезы и проливала кровь. Была и ручной, и дикой. И, клянусь, никогда больше не стану ручной, не попытаюсь жить как человек и не отвернусь от древнего пути, которым следует странствующий народ.
Вечер свеж и ясен, меньше чем через час взойдет луна. Я купаюсь в озере – все еще по-зимнему холодном, но радушном и чистом. Не спеша облачаюсь в платье из кроличьих шкурок и плащ из перьев. Потом босая иду по мягкой и зеленой лесной тропинке, на которой из мшистого ковра поднимают головки первые колокольчики. Из деревни доносится колокольный звон. Сегодня канун Дня святого Марка. В этот день селянки молятся о любви.
В канун святого Марка, лишь полночь пробьет,Стирать свою сорочку красавица идет,К святому Марку обратит все жаркие мольбы,Чтоб показался суженый из полной темноты.Разумеется, обретение любви никак не связано со святым Марком. Но священник понимает, что девушкам необходимо обращатьк кому-то свои мольбы, и пусть уж лучше этим кем-то будет святой, чем безумная королева Мая, омрачающая его мысли, преследующая его в снах и вызывающая дрожь в его дряхлых конечностях.
Колокола звонят с какой-то грустью, словно что-то сообщая мне. И тут над кронами деревьев восходит луна, и сердце осознает их послание: Уильям наконец-то умер.
На мгновение меня охватывает печаль. Не из-за Уильяма, а из-за любви, которую я когда-то питала к нему, из-за моих надежд, его обещаний, моей потерянной невинности. Я уже не красивая смуглянка, что пришла к нему свободной и славной. За это время я сильно повзрослела. И, хотя ценю преподанный мне урок, все же чувствую почти болезненное сожаление. Неужели жизненные уроки должны быть такими тяжелыми, а битвы – такими кровавыми? И неужели за вечное движение года ответственным всегда должен быть мой народ? Год идет и идет, меняются месяцы и сезоны. Сейчас он завершает свой цикл. Зима и лето; жизнь и смерть; ведьмин камень и обручальное кольцо. Все это – эхо бесконечного взросления. Кто остановит вращение мира?
Я сливаюсь сознанием с совой над моей головой. Ее крылья – мои крылья, такие снежные, такие мягкие. Мой крик – глас неповиновения. Я выиграла битву! Колокола провозглашают мою победу. И вскоре я снова буду стоять у волшебного кольца, смотреть, как из мшистой земли вокруг боярышника кулаками поднимаются камни, и, ликуя, танцевать с сестрами, празднуя свое возвращение в круг сородичей.
Майский канун
1
Настал последний день месяца – тот, когда вовсю веселятся ведьмы. В деревне люди вешают на окна мешочки с вербеной и укропом и делают амулеты из ягод рябины, чтобы прогнать от порога ведьм. Но меня им не удержать. Если я хочу, я войду.
Сегодня я одета в чернично-черный, и в темноте меня сложно заприметить в лесу. Волосы, заплетенные в косу и стянутые кожаной полоской, украшены вороньими перьями. Заплетая их, я увидела в черной копне серебристые пряди. Сильный ветер гонит по небу рябь дымчатых облаков. Сегодня ночью пойдет в разгул Безумная Мэри, и набожным людям пора хвататься за свои молитвенники.
Я медленно, очень медленно иду к волшебному кольцу. Меня замечает лишь лисица в кустах. На секунду я вижу в ее глазах свое отражение: крохотную фигурку в черном размером с булавочную головку. У лисицы дыбится шерсть на загривке, и я понимаю, что она беременна. Наконец я достигла кромки леса. Убывающая луна серебристым кораблем бороздит океан рваных облаков. Камни волшебного кольца торчат зубьями лисы – такими же белыми и острыми.
Древнейшая уже ждет меня. В короне из цветов боярышника и зеленом платье, в котором я покинула замок, она выглядит столь юной, что в другом наряде я вряд ли ее узнала бы. Сегодня Древнейшая похожа на четырнадцатилетнюю девушку. Ее распущенные волосы черны, как терновник, лицо свежо и молодо. Она смотрит на меня темными, как ночь, очами и улыбается, когда я ступаю в волшебное кольцо.
– Здравствуй, сестра, – говорит она.
– Здравствуй, сестра, – вторю я ей. – Благословения тебе!
– Подождем еще кое-кого. – Древнейшая вглядывается во тьму.
Там происходит какое-то движение, и на поляне появляется фигура.
Это Фиона, облаченная в папоротник, с младенцем в руках. И этоне Фиона. Фиона – названное существо: молочно-белая, рыхлая, как мякиш, деревенская девушка. Передо мной же женщина из нашего рода, нашего многоликого странствующего народа. Ее распущенные волосы цвета золотого августа венчает корона из алых ягод. Голубоглазое и светловолосое дитя в ее руках смеется кукушкой.
– Кто ты? – спрашиваю я.
– Я была белоголовой вороной. И была девицей Фионой. Но это все не настоящая я. Как и ты, я часть чего-то большего.
– Как это возможно? – поворачиваюсь я к Древнейшей.
Она снова улыбается. Такая юная. Юнее теперешней меня.
– Таков путь нашего народа, – объясняет она. – Из утробы зимы рождается весна. Из рук смерти вырывается жизнь. Так мы живем год за годом, жизнь за жизнью. Безымянные, некрещеные, перерожденные. Мы правим землей и сезонами. Правим небом, горами, лесами и морями. Люди называют нас множеством имен: Дева Мария, Карга Мойра, Мэриан, королева Мая. Одни зовут нас ведьмами и колдуньями, другие – триединой богиней. Но мы – нечто гораздо большее. Мы – странствующий народ. Мы странствуем с самого сотворения мира. И будем жить вечно, сменяя лица вместе с сезонами, забирая у людей нужное нам и давая взамен нужное им: обильный урожай, дожди, тепло, любовь и надежду на новое.
Какое-то время я молчу, позволив словам Древнейшей повиснуть между нами каплями пролитого дождя. И внезапно прозреваю. Вижу картину целиком: от амулета с ведьминым камнем до волшебного кольца, от мая до декабря, от осени до весны, от неведения до познания.
– Ты все спланировала заранее, – понимаю я. – Уильяма, его смерть, ребенка.
Древнейшая кивает.
– Это наш ребенок, – отвечает она, улыбаясь смеющемуся малышу. – Он станет королем Лета, которого люди зовут Джеком-в-зеленом. Рожденный от трех женщин, он будет править в плодородии и гармонии, пока не станет королем Зимы и не укроет землю подо льдом и снегом. Потом ему бросит вызов весна, и он, как и его отец, падет. Тогда мы все начнем заново – с возрождения летнего дитя и нашего возвращения на свои места.
Белоголовая ворона берет меня за ослабевшую руку.
– С той секунды, как я повесила на боярышник амулет, ты стала частью нашего цикла. Жизни из смерти. Любви из ненависти. Лета из зимы. Цикла трех сестер. Навечно, до конца времен.
Я долго молчу, но теперь ее слова понятны. Девушка, мать, сестра – трое как одна. Так и будет дальше. Так мы продолжим жить. Не в одиночестве, а навсегда связанные узами – как дочери, сестры, матери. И, когда опять придет мой черед, я вновь стану невинной девушкой, возродясь, подобно почкам на ветвях боярышника. А до той поры я буду Древнейшей, хранительницей мудрости и тайн. Девушки будут приходить ко мне за советом и развешивать на моих ветвях амулеты. Дети будут танцевать вокруг меня, шептать, что видели, как я двигаюсь, заглядывать сквозь камни волшебного круга и рассказывать сказки о Безумной Мэри. Я простою тут все лето, пока с ветвей не облетят листья и они не останутся голы. А зимой я усну, обернувшись в кожу боярышника. Я буду спать и мечтать во сне – и видеть сны о том, как странствую жаворонком и пою песню солнечного света.
В году все идет своим чередом. За зимой приходит весна, за тьмой – свет. Точно дерево на токарном станке, вращается мир, и на нем вытачиваются сезоны и месяцы. Завтра – первый день мая. День любви, веселья, песен и венков для королевы Мая. Завтра деревья зазеленеют, и рахисы папоротника закачают у воды туго свернутыми головками. У белых цветов боярышника сладкий асфоделевый аромат, и при свете дня над ними будут кружить птицы, бабочки и комары. Сегодня Майский канун, и луна низко висит в небесах. Мои сестры ждут. Луна на исходе.
Пора ведьмам отправляться в путь.
Благодарности
Одни истории обдумываются годами, другие рождаются неожиданно и требуют незамедлительного написания. Эта история – из последних, навеянная повстречавшейся мне на Хеллоуин в 2016 году белоголовой вороной. Ее никто не ожидал, и уж тем более мои издатели. Тем не менее они с распростертыми объятиями приняли эту книгу и свернули горы, чтобы издать ее в мой самый любимый сезон.
К этой истории приложили руку Девять Миров и множество закулисных помощников, большинство из которых не увидят своих имен на бумаге. И я от всей души благодарю всех, кто без устали работал над тем, чтобы эта книга вышла достойной. Спасибо моим чудесным проницательным редакторам Джиллиан Редферн и Бетан Джонс; моему корректору Лиз Хазерелл; моему потрясающему рекламному агенту Бену Уиллису; прекрасному менеджеру Полу Хасси; Джону Вуду, Стиву Финегану, Дженн Мак-Менеми, Крейгу Лейнару, Марку Стею и всем замечательным людям из Gollancz.
Я благодарю своего литературного агента Питера Робинсона и его умелого помощника Мэттью Марланда; благодарю Сью Джент за ее вдохновляющую обложку и иллюстратора Бонни Хелен Хокинс, которую одним летним днем в мою жизнь нечаянно принес ветер, – ее видение помогло вдохнуть в мою историю жизнь.
Спасибо моей семье, Кевину и Анушке; книготорговцам, представителям, блогерам, ютуберам и твиттерщикам, чей энтузиазм эту историю окрылил; и, конечно же, спасибо читателям, без которых любая история – лишь слова на бумаге.
Примечания
1
Праздник весны. Отмечается в ночь с 30 апреля на 1 мая. Считается ночью ведьм.
2
Здесь и далее стихи в переводе О. В. Павливой и Н. В. Павливой.
3
Собрание из 305 традиционных баллад Англии и Шотландии, составленное Фрэнсисом Джеймсом Чайлдом в конце XIX в.
4
Голубая луна – событие, когда за один месяц происходит два полнолуния. Голубая луна и есть вторая полная луна месяца.
5
Камень с природным отверстием. Его еще называют: «куриный бог», «собачье счастье», «счастливый камень».
6
Британский лесной дух, хранитель хвойных и лиственных лесов.
7
Землевладелец, лорд.
8
В XVIII–XIX вв. существовал обычай рассказывать пчелам о важных событиях в жизни их хозяина: рождении детей, свадьбах, отъездах из дома и возвращениях домой, о смерти и похоронах.
9
В XXI в. выпадает на 20 или 21 июня.
10
Ближайшее к осеннему равноденствию полнолуние. Приходится на завершающий период сбора зерновых. Такая полная луна называется Урожайной, Кукурузной или Ячменной.
11
В фольклоре разных народов мира – заяц, обитающий на Луне.
12
Приходится на 19 сентября. Праздник Архангела Михаила. Этот день считался рубежом первых заморозков.
13
Похожа на русскую считалку-гадалку на ромашках: «Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет, любит искренне, издевается, ждет встречи, насмехается».
14
Руна уничтожения, полного разрушения, разрыва, потери.
15
Добрым народом, как и мирным или прекрасным народом, называют фей/фэйри.
16
Праздник в честь епископа Мартина Турского. Отмечается 11 ноября.
17
День памяти святой великомученицы Екатерины Александрийской. Отмечается 7 декабря.
18
Староанглийская поговорка.
19
Данное Уильямом имя Малмойра люди изменили на Мэд Мойра. Мэд (англ. mad) – сумасшедший, безумный.
20
Речь идет о стафилине пахучем (быстроноге вонючем). В Средневековье этот жук был связан с дьяволом.
21
И ягоды рябины, и красные нити – защита от колдовства и любого вреда.
22
Празднуется 13 января.
23
Январское полнолуние.
24
25 января отмечается день обращения святого Павла в христианство.
25
Празднуется 1 февраля.
26
Символ движения, путешествий, олицетворение жизненного пути человека.
27
Воронье полнолуние наступает в марте.
28
Великий пост длится с марта по апрель.
29
Это суеверие до сих пор в ходу: «Don’t step on a crack, or you’ll break your mother’s back» (с англ.: «На трещину ты не ступай, спину маме своей не ломай»).
30
Созвездие Корвус находится в южном полушарии неба между созвездиями Девы и Гидры. В переводе с латинского означает «ворон/ворона».
