Джейн Бартош
#В поисках янтарного счастья
– А почему их называют сап-бордами?
– Это от английского выражения Stand Up Paddle, означает «стоять с веслом», – объяснил Роберт с улыбкой. – Вы поболтать пришли или можем начать тренировку?
– Я никогда не занималась, не уверена, что у меня получится, – призналась Аня. Ей хотелось рассказать об истинной причине, почему она здесь: отнюдь не из-за увлечения серфингом.
– Надевайте спасжилет и давайте отрегулируем весло по вашему росту, – сказал тренер и поставил весло рядом с ней, чтобы уменьшить длину. – Вы будете грести стоя или сидя на доске?
– А как правильно? – спросила Аня.
– Грести можно и так и так, главное – держать равновесие.
Роберт подогнал весло по размеру, донес доску до воды, объяснил, как стоять на доске, как грести и в каком направлении лучше всего плыть.
– Я поплыву одна? – поинтересовалась она.
– Да, конечно! Тут нет ничего сложного. Плавать умеете? – настороженно спросил он.
– Да. А если меня унесет течением, кто меня спасет?
– Не унесет. На этом пляже нет никаких течений, поэтому мы с детьми тут и занимаемся. Но на побережье Балтийского моря бывают отбойные течения, они каждый год уносят жизни людей, и с ними нужно быть предельно внимательными.
– Вы не шутите? – побледнела Аня.
– Какие тут могут быть шутки! С морем не шутят! – со всей серьезностью произнес Роберт. – У меня товарищ так погиб на пляже в Балтийске – зашел по пояс в воду и нырнул, а в тот день было сильное течение, и разглядеть его с берега практически невозможно. Он не смог выплыть. И помочь ему не смогли, в течение даже по колено заходить опасно – не успеешь глазом моргнуть, как тягун собьет с ног и с силой потащит в море.
– Боже! Но как же спасаться? – ахнула не на шутку перепугавшаяся Аня. Одно дело – прочитать про течение и совсем другое – узнать, насколько оно коварно.
– Сейчас я вам расскажу. – Роберт взял палку и стал рисовать на песке. – Отбойное течение всегда идет перпендикулярно берегу, то есть вода идет от берега в море. Обычно ширина тягуна 2–3 метра, а его скорость – 5 километров в час, хотя бывает и больше. Такие течения есть по всему миру. Ширина тягуна может доходить до 50 метров, а скорость – до 15 километров в час. Но таких масштабных тягунов у нас не бывает.
– Как же увидеть течение с берега?
– Почти никак. Вот с высоты их хорошо видно – вода идет в обратном направлении, а с берега лишь иногда можно заметить. Это может быть поток спокойной воды среди волн или, наоборот, поток воды с пеной и водорослями, двигающийся от берега в море, иногда вода в тягуне другого оттенка.
Отбойное течение, тягун, отбойная волна, рип (в переводе с английского rip current – отбойное течение), разрывное течение – опаснейшее морское явление. Возникает, когда вода на разной скорости уходит обратно в море.
Самыми опасными считаются рипы в море на мелководных участках. Пологий берег часто имеет песчаные отмели, которые мешают свободному оттоку воды, из-за чего возникает обратный поток: вода стремительно уходит в море. Рипы образуются на всем побережье Балтийского моря, в разных местах в зависимости от определенных погодных условий. С ними могут не справиться не только те, кто не умеет плавать, но и профессиональные пловцы. Жертва, захваченная тягуном, поддается панике, начинает активно плыть к берегу, а когда силы иссякают, тонет.
Что делать, если вы попали в отбойное течение:
• не впадать в панику, осмотреться по сторонам, успокоиться, не пытаться плыть к берегу. Отбойная волна тянет в море, но поверхностно, не вниз;
• плыть параллельно берегу (разрывные волны обычно не шире 50 метров);
• когда почувствуете, что перестало уносить в море и рип кончился, поменять направление и плыть к берегу.
– Что-то мне перехотелось плавать в Балтийском море, – с грустью произнесла Аня.
– Не бойтесь! Просто нужно знать об этих течениях и понимать принцип их действия. Если вдруг почувствовали, что вода уносит вас от берега и вы никак не можете ей сопротивляться, то плывите параллельно берегу, пока не почувствуете, что можете подплыть к нему. Так вы сэкономите силы и просто уйдете в сторону от течения и вернетесь на сушу.
– А почему на пляже нет предупреждающих табличек? Я впервые слышу о подобном.
– Еще раз повторю: наш пляж безопасный. Когда бывают сильные волны и течения, спасатели вывешивают черный флаг и объявляют по громкоговорителю, что купание запрещено. Ну а на диких пляжах, не оборудованных для купания, вообще лучше не плавать. Чаще всего отбойные течения бывают в Балтийске и на Балтийской косе, вот там нужно быть предельно внимательными. Приезжают отдыхающие, ничего не знают и тонут один за другим. Даже тела не всегда находят. Ну да ладно, не будем о грустном. Вы девушка разумная, и вам уже пора на воду, – усмехнулся Роберт и опустил сап-борд в море. Придерживая доску рукой, добавил: – Залезайте.
Аня встала коленями на доску, и Роберт оттолкнул сап-борд.
– Гребите! И далеко за буйки не заплывайте!
– Постараюсь!
Приноровившись управляться с веслом, Аня приблизилась к оранжевому буйку, торчащему из воды. Оглянувшись на берег, Аня увидела, что яхты уже спускают на воду, это значит, что и тренер скоро отплывет вслед за ними. Внутренний трепет сменился спокойной уверенностью, что ей не грозит опасность. Она встала на доску, и, хотя ноги дрожали, а по морю бежали невысокие волны, у нее получилось удержать равновесие. Больше всего она опасалась падения. Аня не боялась удариться или намочить волосы, но ей хотелось избежать насмешек или неловкого ощущения, когда окружающие смотрят на нее как на неудачницу.
Роберт вышел в море. Аня усердно гребла в направлении берега, но тут подул ветер, и ее доску начало уносить в открытое море. Сердце бешено заколотилось. Вроде бы повода звать на помощь пока не было – она лишь чуть дальше заплыла за буйки. Ничего страшного не произошло, надо всего лишь усерднее работать руками, чтобы вернуться.
В тот момент, когда Аня гребла от задней части сап-борда к передней, чтобы развернуть доску на месте, волна покачнула доску. Подлетев в воздухе, Аня плюхнулась в воду, гулко ударившись бедром о край и еще получив сверху веслом, которое она не выпускала из рук. Погрузившись с головой и ощутив всем телом холод, Аня вынырнула и, оглядевшись по сторонам, поплыла к доске.
Ветер заметно усилился, волны стали выше. Аня не могла потерять сап-борд на первом же занятии, поэтому что есть мочи кинулась догонять его. Она не чувствовала холода и, крепко сжимая весло, изо всех сил била руками по воде. Несколько раз доска оказывалась на расстоянии вытянутой руки – не хватало нескольких сантиметров, чтобы зацепиться за ее скользкий край. Наконец Аня схватилась за доску, рывком подтянула ее к себе и забралась на гладкую поверхность.
– Аня, в чем дело? Что вы тут разлеглись? – услышала она яростный крик Роберта. Он негодовал. – Я же сказал: за буйки не заплывать!
Он застал Аню в тот момент, когда она распласталась на доске, лежа на животе. У нее не было сил грести, и она дала себе несколько минут передышки. Похоже, Роберт не видел, что произошло, иначе его лицо не было бы таким свирепым. Девушка взглянула на него, и ей захотелось плакать. Она рисковала жизнью ради его доски – куска пластика, а он смотрел на нее то ли с ненавистью, то ли с раздражением.
– Меня отнесло течение, я чуть не утонула!
– Не будьте смешной! Какое еще течение? Это чушь! – рявкнул взбешенный тренер, подплывая вплотную к сапборду на моторной лодке. – Дайте мне край весла!
Раздавленная его презрительным тоном, Аня протянула ему весло и села на колени. Роберт медленно поплыл к берегу, волоча ее за собой, словно Дюймовочку на листе кувшинки.
Приплыв к берегу, он велел ей оставить доску на песке. Аня была так поражена случившимся – не своим падением, а его реакцией, – что не стала дожидаться, пока он вытащит на песок свою лодку, а сгребла в охапку вещи, лежавшие неподалеку, и быстрым шагом направилась домой. Ветер обдавал холодом ее и без того замерзшее тело, но она так хотела поскорее убраться с берега, что почти бежала. За кустами шиповника она остановилась отдышаться, оделась и надела кроссовки. Щеки пылали, все три километра до дома она преодолела быстрым шагом, подгоняемая возмущением.
Зайдя в дом, Аня вспомнила, что холодильник пуст и надо было купить хоть какие-то продукты. Желудок предательски заурчал, холодные стены, выкрашенные бледно-серой краской, безмолвным эхом отозвались в пустоте. Сил снова выходить на улицу не было. Измученная, она вымыла руки и прошла в спальню. Ее трясло то ли от пронизывающего морского ветра, к которому она еще не привыкла, то ли от двусмысленных прикосновений и обжигающих слов Роберта, то ли от девушек, окружавших его. Не было сил раздеться и принять душ. Ане казалось, что в комнате холоднее, чем на улице. Ее знобило. Как назло, Роза уехала на несколько дней в город – у нее были куплены билеты в театр и запланирован поход к парикмахеру.
За окном стемнело. Над морем кричали чайки, шелестели на ветру ветви дуба, где-то вдалеке играла музыка. В открытое настежь окно проникала прохлада, такая долгожданная после знойного дня. Ветер сменил направление и задул с моря, принося с севера свежесть.
Аня валилась с ног. Нырнув в постель, она закрыла глаза и увидела море, словно она до сих пор качалась на волнах на доске. Свернувшись калачиком, она прокручивала в голове все встречи с Робертом, а на языке крутилась фраза: «Только не влюбляйся в него! Только не в него!»
С тех пор как они встретились, она потеряла сон. Аня знала, что уедет отсюда, и ей было жизненно необходимо выяснить, нужно ли возвращаться сюда снова. Его характер и манера общения вызывали у нее приступы гнева. Она злилась на него за неотесанность и бессердечность и на себя – за доверчивость. Но от мыслей о нем избавиться не могла…
В голове шумел ветер. Аня проваливалась в сон, а в голове проносились картины сегодняшнего дня: она качалась на волнах, проносилась мимо буйков все дальше и дальше, и волны подбрасывали доску вверх и вниз, и она гребла, сопротивляясь течению. Засыпая, она боролась с чувством тошноты и напевала строчки песни Валентина Стрыкало:
Яхта, парус, в этом мире мы с тобой одни.
Ялта, август, и мы с тобою влюблены.
Перед глазами мелькали волны, и голова кружилась, словно после нескольких бокалов шампанского.
Проснувшись под утро, Аня поняла, что у нее жар. Она то покрывалась испариной и сбрасывала одеяло, то, трясясь мелкой дрожью, куталась в него. Голова раскалывалась, и было больно глотать. Проваливаясь в сон, затем просыпаясь, она провела в таком состоянии несколько часов, после которых, проснувшись окончательно, решилась на отчаянный шаг – написать Луке и попросить его привезти лекарства и продукты. Больше ей не к кому было обратиться.
Лука, привет. Прости, что отвлекаю. Я заболела и вынуждена попросить тебя о помощи. Ты можешь купить мне продукты и лекарства?
После того как она отправила ему сообщение, он перезвонил. Аня с трудом могла говорить – хрипела и подкашливала.
Лука предупредил коллегу, что сегодня не появится на работе по семейным обстоятельствам, и опрометью помчался к Ане. Уже через час он заносил шуршащие пакеты с продуктами на кухню. Он открыл дверь запасным ключом и, разобравшись с покупками, поднялся на второй этаж. Постучал несколько раз, но ответа не последовало. Он толкнул дверь и заглянул в комнату – Аня спала.
Лука не стал ее будить и спустился в кухню. По стеклу барабанил дождь. Приготовил омлет, заварил травяной чай и предпринял вторую попытку застать Аню бодрствующей. На этот раз от звука приближающихся шагов Аня проснулась. Лука постучал в дверь и вошел в комнату.
– Привет! Тебе надо поесть и выпить чай, – сказал Лука.
Он помог ей приподняться, видя, с каким трудом она пытается сесть. Выглядела она слабой и измученной.
– Спасибо, Лука. Прости, что пришлось отвлечь тебя от дел.
– Не переживай, я всегда готов помочь.
Она хотела сказать что-то еще, но он ее опередил:
– Ничего не говори. Прими лекарства и отдыхай.
– Лука, спасибо. Ты очень добр.
– А ты прекрасна, даже когда больна, – ответил Лука.
– Расскажи мне о себе, – попросила Аня.
– Что именно?
– Чем ты занимаешься, о своей жизни. Ты рассказываешь мне истории об этом крае, но среди них нет ни одной о тебе.
– Это неинтересно, – вздохнул Лука.
– Но это поможет мне поскорее выздороветь, – улыбнулась Аня.
– Ну только ради этого! – просиял Лука. – Я родился и провел детство здесь, а учиться в институт уехал в Санкт-Петербург. Я занимаюсь гостиничным бизнесом, у меня несколько отелей в городе, поэтому работы мне хватает – постоянно в делах. В последние годы Калининградская область стала очень популярной, и летом все отели, гостевые дома и даже частные квартиры заняты, мест на всех желающих отдохнуть не хватает. Вот ты забронировала мой дом еще в конце зимы – это очень правильно, тогда как многие приезжают и пытаются снять номер на месте, а в итоге получают либо сильно завышенные цены, либо очень неудачные варианты проживания. Здесь туристический сезон с начала мая по конец сентября, так что сейчас максимальная нагрузка на обслуживающий персонал, и все мы в постоянной суете.
– А почему ты сдаешь этот дом и не живешь здесь?
– Дом великоват для меня одного, да и до работы далековато. Я живу в своем отеле, чтобы не отрываться от дел.
– Работа и ничего, кроме работы? Не ты ли говорил мне в нашу первую встречу, что нужно успевать наслаждаться красотой природы, а не заваливать себя делами?
– Девушке точно не следует так много трудиться! А я должен быть добытчиком, – усмехнулся Лука, он явно хотел еще что-то сказать, но передумал.
Его лицо снова стало серьезным и задумчивым. Аня уже замечала это выражение, будто мыслями Лука был не здесь.
– Я же говорю, ничего интересного! – повторил он. – Лучше ты расскажи, как себя чувствуешь?
– Не очень, голова раскалывается, и сил совсем нет.
– Отдыхай и перестань терзать себя долгими прогулками. Ветра здесь даже летом пронзительные и холодные.
– Откуда ты знаешь про прогулки?
– Роза докладывает мне обо всем. Но ты не думай о ней плохо, она просто очень заботливая и хочет всем сделать хорошо.
– Тебе повезло с тетушкой, она невероятная! – проговорила Аня.
– Я сегодня не работаю и могу остаться на день, если нужно.
– Нет, спасибо, я справлюсь.
Лука уехал. Он был удивительно послушным, Аня никогда прежде не встречала мужчин с таким мягким нравом – он всегда готов был подать ей руку и прийти на помощь, но в то же время никогда не спорил с ней, принимая все ее слова на веру. Не задавал лишних вопросов, был тактичен и деликатен. Даже несмотря на то, что ему не хотелось оставлять ее в доме одну в таком неважнецком состоянии, Лука не стал настаивать, когда она отказалась от его помощи. Своей добротой и приветливостью Лука напоминал лабрадора. Он заботился о ее чувствах, хотя они едва были знакомы и мало общались.
Когда за ним закрылась дверь, Аня снова провалилась в сон, только на этот раз со спокойной душой и с чувством, что ей есть на кого положиться. Несколько следующих дней она провела в полубессознательном состоянии, курсируя между кухней, туалетом и постелью.
Анина болезнь была гораздо серьезнее, чем простое переохлаждение, и усугублялась ее переживаниями из-за противоречивого поведения Роберта и ее отношения к нему. Она не умела проявлять свои желания и не смогла объяснить Роберту, что чувствовала на самом деле, чем и загнала себя в тупик. Болезнь оказалась для нее единственным выходом из сложившейся трудной ситуации – теперь, когда она лежала дома с высокой температурой, ей не нужно было общаться с Робертом и размышлять о том, какие чувства он к ней испытывает.
