Дженни Адамс
Под знаком Близнецов
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
С утра пораньше кухня уже благоухала очень аппетитными ароматами бодрящего кофе и. поджаристых блинчиков. Некоторые, правда, довольно сильно подгорели, хотя кого это волнует, когда за окном такое удивительное утро? Солнце, очевидно, решило поставить рекорд по количеству тепла и света. Сонный и немного растрепанный Макс, обливаясь потом, мужественно стоял у раскаленной плиты. Близнецы – еще в пижамах, но уже умытые и причесанные – сидели за столом, держа наготове пластмассовые вилки…
При виде этой трогательной сцены у Фиби тоскливо сжалось сердце.
– Уже проснулась? Заходи, садись. Сегодня у нас на завтрак блинчики, – Макс поставил на стол блюдо с дымящимся угощением. – Похоже, тебе придется помочь нам все это съесть: втроем мы вряд ли управимся.
В его словах не было ничего особенного, а вот интонации и страстный взгляд повергли девушку в полное смятение. К тому же из одежды на нем были только бежевые шорты до колен, и его мускулатура предстала передней во всем своем естественном великолепии. Не поднимая глаз, Фиби села за стол.
– Угощайся! – Джош пододвинул к ней баночку с апельсиновым джемом.
– Да, ешь, пока горячее, – поддержал брата Джейк, подцепив вилкой первый блин. – Ой, подгорел! Видишь?
Мельком взглянув на Макса, она не удержалась от улыбки. Он тут же улыбнулся в ответ. Неужели он догадался о том, как сильно я люблю его?! – затаив дыхание, спрашивала небеса Фиби, сжимая побелевшими пальцами вилку. – Боже, дай мне силы выдержать это…
– Почему ты не берешь блинчики? Боишься отравиться? – спросил Макс, вернувшись к плите.
– Спасибо, я не голодна, но с удовольствием выпью чашечку кофе, – дрогнувшим голосом ответила она, а про себя подумала: «Пожалуй, сейчас самое подходящее время сообщить малышам, что я ухожу…»
Но Макс опередил ее, словно заранее знал, когда и что она собирается сказать. Ставя на стол чистые блюдца для джема, он совершенно спокойно заметил:
– Мы только что обсудили, как важно знать правила поведения при встрече с ядовитой змеей. Мальчики пообещали всегда тебя слушаться и никогда не выходить за ограду без разрешения. – (Близнецы энергично закивали, подтверждая его слова.) – Молодцы! После завтрака обязательно повесим на заднюю калитку большой замок.
– Очень рада это слышать, – едва слышно ответила Фиби, внимательно изучая пустую тарелку. – Макс, нам надо поговорить…
– Сначала поешь и послушай, что Джейк и Джош хотят тебе сказать.
– Прости нас, Фиби! Мы больше так не будем… – дружно повинились братья.
– Вчерашние события стали для вас хорошим уроком, – мягко сказала она в ответ. – Теперь вы поняли, как важно быть осторожными?
Малыши снова энергично кивнули.
– А еще мы хотим попросить тебя остаться с нами, – взял слово Макс. – Что было, то было. Ни я, ни Джейк, ни Джош не позволим тебе уйти…
– Я должна уехать, как бы больно мне ни было… – Будучи не в силах выразить в словах бьющие через край чувства и эмоции, Фиби решила начать издалека и обратилась к уже насторожившимся близнецам: – Вы счастливы здесь, мальчики?
Дети с обожанием взглянули на отца и кивнули.
– Я буду очень скучать без вас, мои дорогие. – Каждое слово давалось ей с невероятным трудом. – Но скоро к вам приедет другая няня – добрая, веселая, умеющая печь вкусные пироги.
– Но мы хотим только тебя, – насупился Джейк.
– Папа сказал, что ты останешься с нами, – бескомпромиссным тоном заявил Джош.
И тут, как по команде, братья-близнецы пустили в ход единственное безотказное оружие, имеющееся в их арсенале: заревели в полный голос, размазывая слезы по щекам. Поставив перед Фиби долгожданную чашку черного кофе, Макс наконец сел за стол, но есть не стал.
– Твое место здесь, рядом с нами, – решительно заявил он. – Неужели ты никогда не думала об этом?
– Если не ошибаюсь, мы с тобой сразу договорились, что я работаю здесь временно – до тех пор, пока ты не найдешь мне замену.
– Да, но потом все изменилось.
– Не могу не согласиться, что с того времени изменилось очень и очень многое, но я по-прежнему стремлюсь вплотную заняться карьерой. – Фиби ухватилась за этот довод, как утопающий за соломинку, совершенно не думая о возможных последствиях. – Помнишь, мы обсуждали эту тему? Боже, как давно это было!
– Разумеется. А еще я никогда не забуду твой ответ на один очень важный вопрос…
Фиби стала лихорадочно искать выход из положения; женская интуиция подсказывала ей, что если близнецы услышат хоть намек на слово «свадьба», то они, несмотря на столь юный возраст, сразу догадаются, в чем дело, – и тогда ситуация окончательно выйдет из-под контроля! С другой стороны, Фиби не могла не поддаться искушению раз и навсегда выяснить истинные мотивы его поступков. «Что для тебя важнее: плотские желания или духовные потребности?» – давно мечтала спросить она, втайне надеясь, что он признается ей в любви. А тут представилась такая уникальная возможность!
– Мой ответ остался прежним, но все может измениться при условии, что ты признаешься мне в своих чувствах.
Повисло напряженное молчание. Воспользовавшись паузой, Фиби увела мальчиков в гостиную смотреть мультфильмы. Когда через десять минут она вернулась, Макс все так же неподвижно сидел за столом, вертя в руках пустую тарелку, но, услышав ее шаги, поднял глаза.
– У меня было достаточно времени, чтобы обдумать твое предложение, Фиби, и вот что я решил, – устало начал он. – Если ты так ставишь вопрос, мне проще отказаться от своих слов. Ты упрямо отказываешься прислушаться к голосу разума, а я…
Иногда даже секундное замешательство может показаться вечностью. Фиби затаила дыхание, полностью находясь во власти этого – поистине невероятного – ощущения. Боже, как же она мечтала услышать от него три заветных слова, услышать, что ее любовь не безответна!
– …завтра же начну обзванивать претенденток на вакантное место няни. Сколько времени потребуется на поиски равноценной замены? В данный момент мне трудно делать какие-либо реалистичные прогнозы: я очень занят на работе. Бизнес, к сожалению, не может ждать решения личных проблем, – знакомые официальные обороты сами собой срывались с его губ, давая ему обманчивое ощущение уверенности в себе, – но я приложу все усилия к тому, чтобы как можно скорее разрешить эту непростую ситуацию, – пообещал Макс и вдруг совершенно неожиданно выпалил: – Надеюсь, твоей привязанности к детям хватит на то, чтобы остаться здесь хотя бы несколько дней?! Эгоистка!
– А как же детский сад? – совершенно раздавленная его последним упреком, пробормотала Фиби.
– Мальчики записаны в группу со среды, а сегодня только воскресенье, – мягко напомнил Макс, стремясь как-то сгладить непростительную вспышку гнева. – Прости, я не хотел быть грубым. Пожалуйста, останься…
– Хорошо, – тихо ответила Фиби. В конце концов, он имеет полное право злиться на меня, подумала она. Я, действительно, перегнула палку. К тому же мальчики ни в коем случае не должны страдать из-за наших ссор!
Пока Макс, укрывшись в своем кабинете, выполнял данное ей обещание – а вернее, только делал вид, что обзванивает газетные объявления, – Фиби занялась поисками квартиры. Так незаметно наступила среда. Довольно быстро собрав лучащихся от счастья близнецов в детский сад и помахав рукой отъезжающему автобусу, она направилась к дому, еще раз обдумывая предстоящий разговор с Максом. Прихватив с собой стопку свежих газет, Фиби решительным шагом вошла в его кабинет.
– Вот, – сверток мягко шлепнулся на письменный стол, – решила облегчить тебе задачу. Кстати, как продвигаются дела?
– С переменным успехом.
– Не обманывай! – возмутилась она, указывая на раскиданные вокруг газеты. – Я же вижу, что ты даже не открывал их!
– А вот тут ты ошибаешься. Я составил список требований и обзвонил несколько агентств, но ни одна из шести кандидаток меня не устроила.
– Ну, разумеется! – скептически сощурилась Фиби и вдруг, повинуясь необъяснимому порыву, запустила в него первую попавшуюся газету.
Легко отразив нападение, Макс поднялся из-за стола и, чуть повысив голос, заметил:
– Я сегодня не расположен к длительным беседам, так что не советую провоцировать меня на более решительные действия.
– В таком случае я немедленно уезжаю! – вспылила она. – Ноги моей здесь больше не будет!
– Не говори глупостей, Фиби, – подходя ближе, вкрадчиво попросил он ее и, помолчав, добавил: – Лучше подумай о последствиях.
– Да как ты смеешь угрожать мне! – возмутилась она. – Если хочешь, чтобы я осталась. немедленно – прямо сейчас, слышишь? – займись поисками няни…
– Что ж, я тебя предупреждал… – притворно вздохнул Макс и, не давая ей опомниться, поцеловал ее прямо в губы.
После нескольких безуспешных попыток оттолкнуть его, изящные руки Фиби с простым, но безупречно нанесенным маникюром сначала безвольно упали вдоль тела, а потом нежно обняли Макса за шею. Фиби с тем же восторгом, что и в первый раз, упивалась неповторимой сладостью его поцелуя.
– Вот так. Все правильно, дорогая, не сопротивляйся, – убаюкивал ее нежный бархатный голос, а напрягшееся тело любимого мужчины не давало ей забыть, что именно сейчас происходит, призывая расслабиться и просто довериться инстинкту.
– Нет, нет, я не хочу, – с трудом выдохнула Фиби, когда их губы на миг разомкнулись.
– Не верю, – хрипло проговорил Макс, от всей души желая держать ее в своих объятьях вечно. – Ты же сразу ответила на поцелуй. Умоляю, позволь мне любить тебя, дорогая!
Фиби застонала, бормоча что-то неразборчивое. На расшифровку ответа Максу потребовалась доля секунды, и он стал пылко целовать ее нежную шею, шепча:
– У меня от счастья кружится голова, и я ни о чем не могу думать, кроме твоих губ, глаз, рук. Ты такая трогательная, уязвимая. Боже, как же я соскучился по тебе!..
Непостижимым – поистине сверхчеловеческим – усилием воли Фиби смогла подчинить плотские желания здравому смыслу. Удивительно, но ее голос звучал совершенно спокойно, когда она спросила:
– Неужели я настолько околдовала тебя?
– О, да, дорогая! – не замечая перемены, страстно выдохнул он. – Стоит мне взглянуть на тебя, и я совершенно теряю голову.
– Иначе говоря, я интересую тебя исключительно как сексуальный объект?
Макс мгновенно пришел в себя, словно его с ног до головы окатили ледяной водой.
– Мы идеально подходим друг другу. Разве это плохо? Если хочешь, я охотно повторю свое предложение руки и сердца…
Бесконечно долгое мгновение они молча смотрели друг другу в глаза, наконец, Фиби нашла в себе силы отрицательно покачать головой и сказать, гордо расправив плечи:
– Никогда больше не прикасайся ко мне! Никогда, слышишь? Впрочем, я с радостью облегчу тебе задачу, вернувшись домой. Да, да, Макс, именно так. Уже имея некоторый опыт, ты – я уверена – прекрасно справишься с воспитанием сыновей. А что касается бизнеса… Работа вполне может подождать, по крайней мере, до тех пор пока ты не найдешь няню! – С этими словами она решительно оттолкнула его и выбежала прочь из кухни.
Макс поспешил за ней с твердым намерением всеми доступными способами добиться от нее признания в том, что задуманный побег – наиглупейшая идея, как вдруг раздался телефонный звонок. От неожиданности он остановился как вкопанный и, выругавшись сквозь зубы, направился прямо в кабинет, рассудив, что за несколько минут ситуация вряд ли изменится. Но разговор оказался важным и занял гораздо больше времени, чем он рассчитывал. Повесив трубку, Макс стал искать Фиби, но ни в одной из комнат ее не оказалось. В доме было тихо и пусто. Лишь на кухонном столе обнаружилась коротенькая записка: «Не забудь вовремя забрать мальчиков из детского сада. Прощай…»
Охваченный безысходным отчаянием, Макс бесцельно слонялся из угла в угол вплоть до трех часов, потом сел в машину и помчался по шоссе в сторону детского сада. Однако к тому времени, когда Макс вместе с детьми вернулся домой, настроение его значительно улучшилось: разработав план дальнейших действий, он был готов к борьбе как никогда. Узнав, что Фиби уехала, Джейк и Джош, конечно же, разревелись, и только обещание все уладить смогло их успокоить. Посадив сыновей смотреть детское шоу, Макс широкими шагами направился к небольшой постройке, где иногда оставался ночевать его садовник. У крыльца стояла машина, а в окне горел свет. Прекрасно! Все идет как надо: Брент на месте, не без удовольствия отметил он. Итак, вперед!
Юноша смотрел телевизор, когда дверь распахнулась, пропуская в комнату его работодателя.
– Нам надо серьезно поговорить, Брент, – начал Макс, мельком взглянув на экран: в новостях передавали репортаж о крушении железнодорожного состава.
– Не сейчас, мистер Сандерс, – напряженно прислушиваясь к словам корреспондента, отмахнулся молодой человек. – Фиби села именно на этот поезд.
Какое-то время они молча слушали репортаж. Макс не выдержал первым:
– Надо немедленно позвонить на «горячую линию»: там наверняка знают имена и число пострадавших…
– Я с вами, – Брент направился к выходу из пристройки.
Однако разговор по телефону не дал желаемых результатов: вежливая девушка-оператор посочувствовала, но больше ничем помочь не смогла, сославшись на то, что в данный момент у нее еще нет нужной информации. Макс чувствовал, что сходит с ума.
– Я еду на место катастрофы, – решился он наконец. – Может быть, там что-нибудь известно о ней.
– А как же быть с мальчиками, мистер Сандерс? Вы хотите, чтобы я остался здесь и присмотрел за ними? – поинтересовался Брент, вовремя напомнив ему о существовании близнецов.
Макс изо всех сил старался сосредоточиться на обсуждаемом вопросе.
– Да, пожалуй, это наилучший вариант. Хотя постой! Джейк и Джош еще никогда не оставались наедине с тобой. Они могут испугаться или начать капризничать. Поверь моему опыту, одному тебе с ними не справиться.
– В таком случае я могу позвонить тете Колин, которая живет совсем одна в десяти минутах езды от «Горной жемчужины». Она очень ответственный человек…
– Прекрасно, – одобрил его план Макс. – Звони! А я ухожу.
Всю дорогу до вокзала он пребывал в невероятном напряжении, гадая, что могло случиться с его возлюбленной.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Сошедший с рельсов поезд растянулся вдоль путей на сотни метров. То тут, то там можно было увидеть полицейские автомобили и машины «Скорой помощи». Резко затормозив, Макс выскочил из своего «рэйнджровера» и побежал вдоль железнодорожного полотна. Полицейские окликали его, даже несколько раз пытались остановить, но он их просто не замечал, неудержимо стремясь к своей цели. Макс мог думать только об одном человеке – о Фиби, без конца повторяя себе, что она просто обязана остаться в живых. Сердце его бешено стучало, грозя вот вот-вот выскочить из груди. Неожиданно он поймал себя на мысли, что, выкрикивая ее имя, не узнает собственного голоса.
– Сюда, Макс. Я здесь!
Боясь обмануться, Макс медленно повернулся и… действительно увидел ее, сидящую на стволе поваленного дерева. Волна неописуемой радости захлестнула его с головой – и он легко поднял девушку на руки. Тревога за ее здоровье напомнила о себе чуть позже.
– Ты не ранена? Врачи тебя уже осмотрели? Если нет, я немедленно кого-нибудь разыщу…
– Все в порядке, Макс. Не волнуйся, мне уже оказали необходимую медицинскую помощь. Так что, если не считать нескольких ушибов, ссадин и пережитого шока, я нахожусь в прекрасной форме, – как можно беззаботнее улыбнулась она. – Я просто решила немного перевести дух, прежде чем что-либо предпринимать.
– Ты немедленно возвращаешься со мной в «Горную жемчужину», Фиби, где я смогу круглосуточно ухаживать за тобой, – безаппеляционным тоном заявил Макс. Осторожно обняв ее и с восторгом лелея ответный пыл, он прошептал: – Теперь, когда мы снова вместе, я сделаю все, что от меня зависит, чтобы отныне ты всегда чувствовала себя в безопасности, дорогая.
– Я все-таки должна вернуться в Сидней, – неуверенно начала Фиби. – Мои друзья…
– Если у тебя запланирована какая-то важная встреча, я лично берусь все уладить. Не переживай, договорились? А сейчас мы возвращаемся домой.
В ее прекрасных голубых глазах ясно читались полная растерянность и неуверенность в себе.
– А как же мой багаж? Он остался в вагоне…
– Если получится, мы обязательно заберем твои вещи, а пока… Думаю, одежда Кэтрин тебе подойдет. Не волнуйся, я обо всем позабочусь.
Неожиданно по ее бледным щекам заструились слезы. Прекрасно зная, что Фиби ненавидит, когда кто-то становится свидетелем ее слабости, Макс отвел глаза, делая вид, что подсчитывает количество покореженных вагонов.
Путь до «рэйнджровера» показался ему удивительно коротким. Бережно поставив ее на землю, Макс занялся обустройством уютного местечка на заднем сиденье и, когда все было готово, осторожно помог девушке сесть в машину. Фиби все еще никак не могла прийти в себя от пережитого за последние несколько часов кошмара: ее тряс легкий озноб, поэтому он поспешил укрыть ее теплым одеялом. Бросив быстрый взгляд на собственное осунувшееся от переживаний лицо в зеркало заднего вида, Макс решительно захлопнул дверцу со стороны водителя и завел мотор.
Увидев, что они уже подъезжают к «Горной жемчужине», Фиби вдруг вспомнила:
– А как же мальчики? Ты оставил их дома одних?
– Нет, конечно. За ними присматривают Брент и его тетя.
Остановив автомобиль прямо у крыльца, Макс вышел из машины и открыл пассажирскую дверцу. Фиби тут же оказалась у него на руках. Это было так правильно, приятно и естественно, что девушка не смогла ничего возразить, а просто спрятала счастливое лицо у него на груди и замерла, жадно ловя долгожданные минуты абсолютного покоя. Радостные возгласы близнецов, обеспокоенные расспросы Брента о том, что случилось, – все это проходило мимо нее, не вызывая ответных эмоций. Сдержанно сообщив, что с Фиби все в порядке, Макс отнес ее в спальню и уложил в кровать. Устало сев рядом, он хотел поинтересоваться, нужно ли ей что-нибудь, но его возлюбленная уже крепко спала. Тогда он бесшумно вышел из комнаты и поспешил к себе в кабинет, чтобы спокойно обдумать и усвоить суровый урок сегодняшнего дня: «Фиби моя, и я больше никогда не позволю ей уйти!» Неожиданно его охватило беспокойство за ее здоровье – и только воспоминание о том, что ее уже осматривали, удержало его от поспешного звонка в службу скорой медицинской помощи.
Желая лично убедиться в безобидности полученных ею повреждений, Макс вернулся в ее спальню. Фиби по-прежнему сладко спала, откинув одеяло. После пережитого шока ее измученный организм погрузился в глубокий исцеляющий сон, поэтому она ничего не почувствовала, когда он, стянув с нее порванную блузку и испачканную землей юбку, стал осторожными легкими движениями протирать ее ссадины и ушибы носовым платком, смоченным в теплой воде. Закончив обработку ран, он сделал попытку разбудить ее. Фиби тихо застонала.
– Тише, тише, дорогая! Вот прими эту таблетку, она должна на время унять боль, по крайней мере, ночью ты будешь спать спокойно.
Слабый кивок показал, что его поняли. В этот момент Макс испытал невероятно сильное желание снова взять ее на руки и поцеловать. Он точно не знал, когда это случилось, однако чувство искренней преданной любви навсегда обосновалось в его сердце, все его мысли занимала одна-единственная женщина, с которой он был готов навсегда связать свою жизнь, – Фиби Гилберт!
Присев на край кровати, Макс укрыл вновь задремавшую девушку. Неожиданно он вспомнил, что в гостиной его дожидаются молодой садовнике тетей и маленькие сыновья, и поспешил туда, в очередной раз бесшумно закрыв за собой дверь.
Стоило ему войти, как четыре пары глаз настороженно посмотрели в его сторону.
– Ну, как она? – решился наконец спросить Брент.
– Все в порядке, если не считать несколько синяков, шишек и вполне понятного шокового состояния.
– Слава богу! – облегченно выдохнул юноша. – Кстати, позвольте представить вам мою тетю, мистер Сандерс…
Невысокая пожилая женщина лет пятидесяти с очень доброжелательным выражением лица торопливо поднялась с дивана и протянула ему руку.
– Очень рада нашему знакомству. Должна сказать, мистер Сандерс, что у вас замечательные дети.
– Спасибо, что присмотрели за ними, пока меня не было, миссис…
– Джонсон.
– Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, миссис Джонсон, – улыбнулся Макс, пожимая удивительно теплую руку.
– Мы с племянником могли бы забрать малышей ко мне домой, чтобы вы смогли как следует отдохнуть, – предложила пожилая леди, заглядывая ему в глаза. – Вы выглядите таким усталым и подавленным, мистер Сандерс, а я давно не общалась с маленькими детьми: свои-то уже упорхнули из гнезда, как говорится… Надеюсь, вы не возражаете?
– Спасибо за вашу предупредительность, – снова улыбнулся Макс, согреваемый очень добрым взглядом. – Давайте так и сделаем…
– Ни о чем не беспокойтесь, все будет просто прекрасно. Если кто и нуждается сейчас в помощи, так это ваша девушка.
Чтобы племянник с тетей даже случайно не заметили его смущение, Макс поспешил поцеловать сыновей:
– Будьте послушными, ладно?
Проводив всю компанию до дверей и помахав Джейку и Джошу, он отправился проверить, как дела у его новоявленной подопечной. Свернувшись калачиком на левой стороне постели, Фиби тихонько постанывала во сне. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы заглушить вдруг вспыхнувшее желание, Макс разделся и лег с противоположной стороны кровати. Глаза его слипались, а сознание постепенно погружалось во мрак. Но, прежде чем окончательно заснуть, он нежно обнял Фиби за талию. Ни о чем большем он и не мечтал. Пока…
Первое, что, проснувшись, почувствовала Фиби, была ноющая боль. Вчерашняя катастрофа мгновенно всплыла в памяти, и у нее появилось непреодолимое желание поблагодарить проведение за то, что она – в отличие от многих других пострадавших – отделалась только ушибами и синяками. А еще ее не покидало приятное ощущение мира и покоя, которое испытывает человек, точно зная, что его окружают любящие люди. Так что, открыв глаза и увидев рядом с собой Макса, Фиби почти не удивилась. Он лежал рядом и внимательно смотрел на нее – совсем как в ту ночь. И тут ее посетила мысль о том, что она, мягко говоря, не совсем одета. Открытие было столь неожиданным, что она в течение нескольких секунд была просто не в состоянии четко сформулировать интересующие ее вопросы, но вот, наконец, получилось:
– Макс, это ты принес меня сюда и раздел? И, кстати, почему ты опять спишь в моей постели?
– Нельзя быть такой любопытной, особенно по утрам, – загадочно улыбнулся он. – Это чревато непредсказуемыми последствиями…
Если Максу так не терпится меня поцеловать, пусть это случится прямо сейчас! Тем более что я совсем не против…
Наверное, он что-то прочел в ее глазах, потому что его взгляд вдруг стал отрешенным, а дыхание – прерывистым. Впервые с радостью выполняя принятое решение, Фиби нежно обняла Макса за шею и сама поцеловала его прямо в губы – со всей страстью, на какую только была способна! Он застонал и с не меньшей пылкостью ответил на ее поцелуй. Ей казалось, что она вот-вот задохнется от переполняющих ее эмоций и ощущений, и вдруг… все закончилось так же неожиданно, как и началось…
– Нет, нет, я не должен этого делать! – опомнился Макс, поспешно отстраняясь. – Ты сейчас так уязвима. Прости меня.
– Получается забавная картина: впервые в жизни я выступила в роли роковой соблазнительницы, но ты устоял перед моими чарами, – горько усмехнулась Фиби.
– Знаешь, амплуа женщины-вамп тебе совершенно не подходит.
– Прекрасно. Спасибо за откровенность, – почему-то обиделась она.
– Постой! Я совсем не имел в виду, что ты…
– Давай лучше сменим тему.
– Хорошо. Знакома ли ты с очаровательной тетушкой моего садовника, с некой миссис Джонсон? Это очень ответственная пожилая леди, вдова, которая уже давным-давно вырастила своих детей, но, по-моему, безумно скучает по прежней «работе».
– Нет, к сожалению, мы не знакомы.
– Я собираюсь предложить ей место няни.
Фиби почувствовала, как к горлу подкатывает комок:
– Замечательная новость, Макс. Я очень рада…
– Больше тебе не придется присматривать за мальчиками.
Она была готова расплакаться от разочарования. Все надежды рушились у нее на глазах как карточный домик! Кое-как взяв себя в руки, она смогла выдавить из себя только одно слово:
– Разумеется…
– Это значит, Фиби, что, когда я попрошу тебя остаться, – он вдруг стал совершенно серьезным, – то сделаю это не ради детей, успешного бизнеса или из сострадания к тебе, а ради нашего обоюдного счастья и благополучия! Я хочу, чтобы ты всегда была рядом…
– Не уверена, что правильно тебя поняла, – недоверчиво протянула Фиби. – Что ты хочешь этим сказать?
– Ты нужна мне, – уточнил Макс, наклоняясь ближе, чтобы заглянуть ей прямо в глаза, а заодно и прикоснуться щекой к ее шелковистым волосам.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно. И знаешь почему? Потому что я люблю тебя, Фиби Гилберт!
– Любишь меня? – автоматически повторила она, не веря своим ушам. – Но до сегодняшнего дня ты даже не намекал на столь серьезное чувство, которое, по-моему, нельзя долго скрывать…
– Вчера, когда я думал, что тебе угрожает смертельная опасность, на меня снизошло озарение. Мне так много нужно сказать тебе, что, право, не знаю, с чего начать…
– Может, с самого начала? – дрогнувшим голосом предложила Фиби.
– Ну конечно! – хлопнул себя по лбу Макс. – Во-первых, я хочу извиниться за то, как обращался с тобой раньше: пытался навязывать тебе свое мнение и вынуждал поступать только так, как сам считал правильным. Еще ребенком ты удивляла меня своей смелостью и умением держать удар, и, честно говоря, довольно часто я просто не знал, как к тебе подступиться. Да и сегодня, пожалуй, еще не решил эту проблему. Со всей определенностью могу утверждать только одно: отныне моя жизнь без тебя бессмысленна!
Но Фиби едва ли слышала последнее признание Макса, мысленно отправившись в прошлое. Он действительно постоянно придирался к ней, но одно качество неизменно восхищало ее и вызывало чувство белой зависти у брошенной родителями сироты: старший брат обожал непутевую сестренку.
– Я всегда завидовала Кэтрин, – задумчиво протянула она. – Ты души в ней не чаял, помнишь?
– И моя привязанность к ней все время только крепла. Став взрослой, она отвечает мне тем же, а раньше, в буквальном смысле слова, умоляла меня не вмешиваться в ее жизнь.
– Не может быть!
– Представь себе. Наверное, я чересчур ее опекал или, напротив, уделял слишком мало внимания, и она от меня отдалилась. Вот почему я боялся сближаться с сыновьями: не хотел, чтобы они однажды отвергли старика отца. Мне казалось, что они будут только счастливы, если я лишь иногда напомню о себе подарками на день рожденья и Рождество или совместным походом в кино…
– О, Макс! – сочувственно воскликнула Фиби. Теперь ей многое стало понятно.
– А теперь мне совсем не страшно быть отвергнутым. Джейк и Джош – мои дети. Я их очень люблю и буду дарить мальчикам тепло, до тех пор пока оно им необходимо…
– Поверь, Кэтрин всегда ценила твою заботу. После смерти родителей ты, Макс, дал сестре, пожалуй, самое главное – чувство безопасности и уверенности в своих силах.
– Что ж, давай вернемся к разговору о нас. Я люблю тебя, Фиби, и хочу, чтобы ты стала моей женой. Уверен, мы будем жить долго и счастливо, как говорится в детских сказках. Итак, каков твой ответ?
На этот раз Фиби уже не сомневалась в искренности его предложения, но одно очень важное обстоятельство все равно мешало ей ответить «да».
– Я не могу дать согласие, Макс. Рано или поздно, но ты разочаруешься во мне, и мы оба будем страдать. Внешность порой бывает обманчива…
– Ошибаешься: ты добра, красива, умна, невероятно талантлива, – пылко возразил он, безуспешно пытаясь заглянуть ей в глаза. – Объясни же, в чем дело?
– Я никогда не смогу стать матерью, – скорее простонала, чем сказала она. – У меня никогда не будет своих детей. Я бесплодна!
– Не верю. – Макс был шокирован. – Как такое вообще возможно?
– Хорошо, я расскажу тебе и об этом: откровенность за откровенность, – начала она, избегая его объятий. – Короче говоря, у меня наступали «критические дни» всего два раза за всю жизнь. Моя матка просто не функционирует…
– Мне, правда, очень жаль, что так получилось. – В его голосе звучало искреннее сострадание ее горю пополам с невероятной опустошенностью.
Однако Фиби истолковала его реакцию по-своему:
– Как я и говорила, все тут же изменилось. Но я тебя ни в чем не виню.
– Нет, ты меня неправильно поняла. – Несмотря на сопротивление, Максу наконец-то удалось обнять ее. – Поверь, я не из тех мужчин, которым наплевать на женские проблемы. Пусть мне не дано природой испытать, что это такое – выносить и родить ребенка, но я прекрасно понимаю, как важны дети в жизни любого человека. Просто мне трудно выразить словами, как велико мое сочувствие, как сильно я страдаю вместе с тобой… Если бы я только мог все исправить, клянусь, горы бы свернул одной рукой! Терпеть не могу чувствовать себя совершенно беспомощным…
– Довольно. Я больше не хочу об этом говорить, – едва слышно попросила Фиби, рукой вытирая бегущие по щекам слезы отчаяния.
– Нет, мы должны об этом разговаривать, дорогая, – возразил Макс, протягивая ей носовой платок. – Мне, правда, очень жаль, что ты вынуждена носить в себе такую жуткую боль, но я рад, что ты поделилась со мной самым сокровенным. Теперь я лучше узнал тебя и готов хоть сто раз повторить: Фиби Гилберт, стань моей женой и любящей матерью для Джейка и Джоша! Сделай нас одной дружной семьей!
Когда он замолчал, из глаз ее брызнули горячие слезы. В них было все: горькие воспоминания о тяжелом детстве, безысходное, черное отчаяние, вызванное страшным приговором «бесплодие», восторг взаимной любви и светлые надежды на будущее. Фиби рыдала и никак не могла остановиться, а Макс терпеливо стирал платком мокрые дорожки с ее щек. Когда слезы несколько иссякли, он продолжил:
– Со временем мы с тобой возьмем на воспитание какого-нибудь карапуза, лучше дочку. Я готов ради тебя на все, дорогая, а взамен прошу лишь дать мне обещание быть всегда рядом, что бы ни случилось… Без тебя моя жизнь бессмысленна. Итак, ты выйдешь за меня замуж?
– Да, да и еще раз да! Я стану твоей женой и матерью близнецам! У нас будет самая дружная и счастливая семья на свете!
– Спасибо, дорогая. Ты не представляешь себе, как важно для меня твое согласие… – С этими словами Макс прижался к ней всем телом. – Давай займемся любовью…
– Прямо сейчас, дорогой? – Фиби кокетливо взмахнула ресницами.
– А как ты думаешь? – ее губы обжег страстный поцелуй.
– Судя по всему, это ответ «да». Боже, как я могла забыть! Где мальчики?
